Сборник драбблов - Гаррош

Сперва складывают очаг. Три или четыре камня— особые, «камни предков», которые путешествуют вместе с шатром, остальные собирают на местах стоянок. Если кто из выросших детей собирается отделиться в собственную семью, забирают камни от очага с последней стоянки, которую еще провели в отцовском шатре. Потом ставят деревянные шесты, собирают из них решетчатые стены — со стороны кажется, что дело легкое, но, когда Гаррош попробовал помочь, быстро запутался и чуть не сломал опору. Всадники не злились, только посмеивались — неудивительно, что у чужака не выходит, это же целая наука. Гаррош согласно кивает. Чего уж там, чужак и есть. Кое-что он помнит, например, что означают узоры на крашеных шафраном и соком серпухи кусках войлока, которым покрывают деревянный каркас, но как это делать правильно — не знает. Помнит, что шатер всегда ставят входом на юг, но не помнит, для чего. Не сразу привыкает, как все отсчитывают время — по движению солнечного луча, который падает на стены через отверстие для дыма. Ему все это поясняют чуть снисходительно, но Гаррош не обижается, слушает внимательно. Он думает, что ему уже не стать по-настоящему частью клана, но все же эти традиции принадлежат ему тоже. И какая-то пустота внутри, о существовании которой он даже не подозревал до этих дней, начинает понемногу заполняться. Сторона напротив входа в шатре — главная. Шаманы ставят туда тотемы, рунные камни и чаши с дождевой водой, возле нее хранят оружие и там же сажают послов и гостей. После вносят в шатер другие немногочисленные вещи, вешают котел над очагом, расстилают шкуры для постели. Теперь остается совсем немного, вбить столбик, к которому привязывают волков, убрать от входа повозки — вот и все, готово место, где клан может провести несколько месяцев. Последней у входа втыкают длинную пику. Многие из них украшены знаменами клана, на каких-то висят черепа, где-то звериные, а где-то и огров. Сперва Гаррошу кажется, что это просто знамена и есть, но потом, бродя по лагерю, он замечает, что отметки на древках пик — не грязь и не узоры для красоты, а слова. Их выжигают или вырезают — летопись каждой семьи. Рождение детей, смерть стариков и имена тех, кто пал в сражениях, важные битвы и другие события, о которых хорошо рассказывать истории и легенды у ночных костров. Гаррош спрашивает, как сделать такую же для себя — чтобы по всем правилам. — Не стоит тебе пока, — нехотя отвечает Гром. — Ты еще гость. У тебя и шатра своего нет. Может быть, позже. Когда пройдешь пару битв с нами плечом к плечу. Гаррош не спорит, но Гром, как видно, считает, что он разочарован или обижен, потому что добавляет чуть погодя: — Но если вдруг их не переживешь, я отмечу твое имя на своей. Так можно.