С третьей попытки

Проходит неделя. Они опять не говорят о случившемся, словно заключив некий молчаливый пакт, и Юньси бесконечно благодарен Артуру за это — ему и думать о произошедшем не хочется, не то что обсуждать. Лео даже не может вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя столь неуверенно. Словно вновь вернулся в школьные годы, когда был худым нескладным подростком, смешным и порою нелепым, несмотря на занятия балетом. Плавность в движениях, кошачья грация и гордая стать появились намного позже, принеся с собой как уверенность в себе, так и популярность. Впрочем, всё это сейчас было не важно. В отличие от того, что ситуацию надо было решать и, желательно, побыстрее. А для начала стоило хотя бы поговорить. «Как делают все взрослые умные люди», – мысленно добавляет Юньси и... продолжает молчать. День проходит за днём, а ничего по-прежнему не происходит. И хоть Лео не хочет признаваться в этом даже самому себе, его сейчас всё устраивает. В целом, это вполне в его духе — замалчивать проблему, а после притворяться, что её и не было никогда. Из-за этой глупой привычки у него однажды чуть кость неправильно не срослась, потому что он, повредив лодыжку, до последнего терпел, не желая становиться причиной приостановки съёмок, и вместо лечения жрал обезболивающее пачками, чтобы сохранять подвижность. По итогу, какие бы мысли не вертелись в голове Юньси, он молчит. А после решает, что проще сделать всё самому, чем обсуждать. Он долго просматривает товары на таобао, измеряет сантиметровой лентой диаметр четырёх пальцев, сжатых вместе — кажется, толщина примерно та же, — а после, искусав внутреннюю сторону губ до крови, всё же делает заказ, надеясь, что продавец сохранит обещанную анонимность. Забирать покупку приходится в постамате. По безликой картонной коробке никак не понять, что находится внутри — современные китайцы заказывают подобным образом буквально всё, от зубной пасты до экзотических фруктов, — но Лео всё равно чувствует себя преступником и, надвинув кепку на глаза, надеется, что в маске, скрывающей лицо, его никто не узнает. А то у него точно будут проблемы. Как минимум — с агентством, ведь он покинул отель даже не предупредив своих менеджера и охрану. А как максимум... О худшем раскладе лучше и вовсе не думать. К счастью, небеса благосклонны к нему и ни один из страхов в жизнь не воплощается. И теперь Юньси сидит, согревая в пальцах средних размеров анальную пробку. Та призывно поблёскивает стеклянным боком и походит больше на часть фантазийной хрустальной люстры из тех, что бывают в дико пафосных и дорого обставленных домах, а не на секс-игрушку. Лео осторожно касается гладкой поверхности, словно сам до конца не верит, что всё это происходит не во сне. Он долго-долго смотрит на пробку, а после, судорожно вздохнув, убирает обратно в бархатный мешочек и запихивает на самое дно спортивной сумки, заваливая для верности вещами. Нет, он не может. Не сейчас. «А когда же?» – ехидно уточняет внутренний голос, но Юньси трясёт головой, отгоняя от себя эти мысли. «Когда-нибудь. Позже». Он и сам не понимает, в чём именно заключается проблема. То ли в страхе, то ли в неловкости, то ли в том, что где-то на подкорке по-прежнему зудит лёгкое ощущение неправильности всего происходящего. «Вовремя же ты опомнился, – горько усмехается он про себя. – Пока сам мальчишку трахал, всё казалось тебе абсолютно правильным. Как лицемерно». Так проходят восемь дней, в течение которых Юньси снедают тревога и беспокойство, а на девятый весь привычный распорядок летит кувырком — у одного из осветителей обнаруживают ковид и все, кто с ним контактировал, отправляются на двухнедельный карантин. К счастью, оба главных актёра находятся вне группы повышенного риска, но их всё же просят сдать анализы и пока что посидеть дома. Просто на всякий случай. Съёмки приостанавливают и спешно начинают искать временную замену выбывшим членам съёмочной группы, параллельно дезинфицируя всё, что только возможно. Таким образом Лео и Артур оказываются предоставлены сами себе как минимум на ближайшее время. Рассудив, что даже если один из них сейчас болеет, то второму уже тоже наверняка нечего терять — они постоянно были вместе как на площадке, так и вне её, — парни решают устроить себе совместный уикенд. Их QR-код жёлтый, и политика «нулевой терпимости» предписывает им находиться на самоизоляции, однако они оба, к счастью, пока не слишком известны, но уже достаточно богаты, чтобы позволить себе некоторые вольности. А поскольку посещать общественные места они не собираются, подобное должно сойти им с рук. Вечером отель покидает машина, принадлежащая агентству Фэйюя, в которую практически забегает кто-то высоченный в панаме, солнечных очках и маске, сопровождаемый личным охранником Артура; автомобиль направляется в Иу, в одном из отелей которого уже значится имя парня. Юньси, как и его личная охрана наряду с менеджером, для всех остаётся в отеле Дунъяна, чтобы посвятить ближайшие дни сну и компьютерным играм. Легенда и её исполнение безупречные, если не копать слишком глубоко, а большего им пока и не требуется. Они выезжают в 4 утра на безликой тонированной машине местного автопарка, оформленной на одного из членов стаффа. Водителю хорошо доплачивают, к круглой сумме на счету прилагается договор о неразглашении, но они оба всё равно одеты так, что напоминают чёрные мумии — просто на всякий случай. Спустя три часа они оказываются в Ханчжоу, и Лео остро жалеет, что достопримечательности «райского города» им сейчас не посмотреть — надо сохранять поездку тайной, да и к болезни оба относятся ответственно, не собираясь серьёзно нарушать карантинный режим, — но мужчина уверен, что они и без этого найдут, чем заняться. Артур снимает на выходные виллу с двумя спальнями и струйным бассейном в отеле Banyan Tree, находящемся в пятнадцати минутах езды от города. Конечно, стоит это удовольствие недёшево даже по далеко не скромным меркам Фэйюя — больше десяти тысяч юаней за ночь, — но они могут себе позволить. Да и безопасность этого стоит. Конечно, никто из сотрудников не станет распространяться о гостях, но даже если это где-то всплывёт, всё легко можно будет прикрыть дружеским отдыхом двух коллег — именно по этой причине вилла у них с двумя спальнями, хотя использовать они наверняка будут только одну (если, конечно, Юньси не потребует оставить его ночью в одиночестве и не сопеть над ухом). Бонусом ко всему идёт личный бассейн прямо во дворе, но Лео, если честно, совсем не уверен в том, что они вылезут из-под кондиционера даже ради того, чтобы поплескаться в тёплой водичке. Впрочем, думает он так лишь до тех пор, пока не оказывается на месте. Не то чтобы Юньси раньше ни разу не был в роскошных отелях, но этот — явно лучше всего, что он когда-либо видел. Окружённый пышной зеленью и тихими водами Национального парка Сиси, Banyan Tree поражает его с первого взгляда величием первозданной природы и удивительной прохладой. Несмотря на июльские +33°, из-за которых они оба лезли на стенку в Хэндяне, здесь жара ощущается совсем иначе, практически не напрягая. Приветливо улыбающаяся хостес проводит для них небольшую экскурсию, рассказывает про СПА-центр, рестораны отеля, возможность осуществить водную прогулку на лодке и, проведя по арочному мосту до самых ворот виллы, желает приятного отдыха и оставляет одних, напоследок посоветовав сразу воспользоваться репеллентом; спрей заботливо оставлен в ванных комнатах — из-за того, что отель находится в заболоченной местности, комаров и москитов здесь в избытке. Лео, старавшийся до этого выглядеть не слишком восторженным — «Ты взрослый серьёзный мужчина, Ло Юньси, держи себя в руках!» — восхищённо ахает и сияющими глазами смотрит на Фэйюя и всё вокруг, чувствуя себя Диснеевской принцессой, впервые попавшей во дворец. Серая черепичная крыша, стены цвета слоновой кости и огромные окна передают атмосферу южных городов, построенных на воде. Выросший в Сычуани, здесь он ощущает себя куда комфортнее, нежели среди небоскрёбов «Северной столицы», хотя, конечно, его родной Чэнду, насчитывающий двадцать миллионов населения, маленьким точно не не назовёшь. Всё вокруг выглядит основательно и дорого, и Лео с детским восторгом разглядывает то, что на ближайшие несколько дней окажется в их распоряжении. Отгороженная от остального мира высокими стенами, вилла напоминает дом мечты: задний двор выложен мраморными плитами цвета светлого графита, повсюду кустарники и деревья, а вьющиеся растения укрывают стены живым изумрудным ковром. На небольшом столике стоит вазочка со свежими фруктами, а чуть поодаль расположился гриль — Артур издаёт радостный возглас и тут же предлагает «вечерком что-нибудь сварганить». Юньси, находящийся в лёгкой прострации, кивает и наконец-то проходит внутрь дома. Золотисто-песочные оттенки и тёмное натуральное дерево радуют глаз и успокаивают ум. Ничего излишне яркого и кричаще роскошного, но обстановка всё равно выглядит до безумия дорогой. Элементы традиционного интерьера великолепно сочетаются с навороченной техникой — дизайнер расстарался на славу. Несмотря на внушительную территорию виллы, сам дом оказывается не таким уж большим. Впрочем, это Лео тоже нравится — в огромных комнатах он всегда чувствует себя несколько потеряно и одиноко. Он несколько секунд смотрит на кровать — та воистину императорская. Пожалуй, на ней можно уместиться и впятером, не особо при этом напрягаясь. Артур, реагирующий на обстановку более сдержанно, кидает на Юньси несколько самодовольные взгляды — он выбирал отель больше часа и до последнего сомневался, понравится ли здесь Ло-лаоши, надеясь, что не прогадал. И, судя по реакции последнего, выбор был сделан верный. Невзирая на то, что ехали они в машине с кондиционером и поэтому не вспотели, ребята решают сначала ополоснуться в душе, а после заказать в номер еду из местного ресторана. Вместо привычной уже душевой кабинки здесь огромная гидромассажная ванна, размерами не уступающая некоторым джакузи, и Лео едва давит в себе желание остаться плескаться в ней ещё на несколько часов. В воздухе витает приятный древесный аромат, и Юньси, без того расслабленный, теперь и вовсе чувствует себя лодкой, покачивающейся на тихой озёрной глади. Полное спокойствие и безмятежность. К тому моменту, как он, закутавшись в пушистый халат и напоминая мягкое белое облачко, выходит из ванной комнаты, Фэйюй успевает не только вымыться и высушить волосы, но и сделать заказ в ресторане Baiyun. Вскоре приносят фирменное блюдо из говядины в ароматном прозрачном бульоне со стеклянной лапшой — красное масло чили для Юньси по просьбе Артура налили в отдельную плошку, чтобы можно было добавить по вкусу, — засахаренные фрукты и ведёрко со льдом, из которого торчит запотевшая бутылка лёгкого сливового вина. Кинув взгляд на находящийся на террасе небольшой столик с креслами из красного дерева, они единодушно решают остаться в прохладе номера — климатконтроль работает отменно, обеспечивая не только восхитительную прохладу, но и нужную для кожи влажность, не такую тяжёлую и удушливую, как на улице. Расположившись с подносом прямо на кровати, они неспешно обедают. И хоть пока ещё время завтрака, они, проснувшиеся до рассвета, живут сегодня по собственному расписанию, а Лео и вовсе потихоньку начинает клевать носом — последняя неделя была напряжённой и нервной, поэтому сейчас его развозит, хотя ночь ещё далеко, — но внезапно замечает, что Артур постоянно кидает в его сторону короткие, но крайне заинтересованные взгляды. Сон как рукой снимает. Точно, он, расслабленный ванной, вкусной едой и спокойствием окружающей их природы, как-то совсем упустил из виду: во-первых, они сейчас вдвоём в месте, где им точно никто не помешает, а во-вторых, всю последнюю неделю у них не было ничего, кроме редких торопливых поцелуев, урванных украдкой, пока никто не видит. Даже дурак поймёт, чего ожидает организовавший это небольшое приключение Артур. И не то чтобы Юньси был против, нет, он просто... Так и не успел обдумать всё и подготовиться? Впрочем, стоило признать, что, если он станет и дальше потакать своей тревожности, то состарится раньше, чем решит для себя хоть что-нибудь. Придя к этому неутешительному выводу, Лео тряхнул головой и уставился на Фэйюя, перехватывая очередной жгучий взгляд. И если в глубине души он и надеялся на то, что Артур смутится и отведёт глаза, надежды эти не оправдались. Более того, решив, видимо, что его действия были не только замечены, но и одобрены, парень осмелел и уже в открытую посмотрел на Юньси. На грани сознания проносится смутное сожаление — он не готовился к чему-то подобному заранее, а сейчас уже слишком поздно. Ну что ж, не в первый и не в последний раз в своей жизни Лео терпит некий дискомфорт, ничего страшного. К тому же в прошлый раз всё было не так уж плохо, если подумать, а в этот, наверное, будет даже попроще. Пока Юньси мысленно торгуется с собой, Фэйюй успевает убрать поднос с тарелками на прикроватную тумбочку, осторожно отодвинув вазу с цветами. Губы, мягко накрывающие его собственные, неожиданностью не становятся, и Лео, как-то враз смирившись со своей участью, приходит к внутреннему перемирию с самим собой и доверчиво приоткрывает рот, впуская внутрь чужой наглый язык. А после, когда дыхания не остаётся, разрывает поцелуй и быстро, чтобы не передумать, предлагает: – Попробуем сегодня ещё раз? – голос звучит ровно, и Юньси благодарен всем небожителям разом, что актёрская привычка сработала, не выдав его волнение и страх. Лео ждёт, что Артур радостно согласится, но тот внезапно замирает, а после смотрит на него как-то слишком внимательно: – Гэгэ, ты уверен? Возможно... может, тебе всё же не стоит быть снизу? Мне совсем не хочется причинять тебе боль. Я благодарен за то, что ты так мне доверяешь и допускаешь подобное, но, правда, это не столь важно для меня. Я хочу, чтобы тебе тоже было приятно. Юньси морщится, радуясь, что Фэйюй не может прочитать его мысли. Дожили. Даже мелкий его жалеет, хотя, по идее, должно быть наоборот. Кто тут, в конце концов, старше и опытней. Сразу вспоминается тот час, что он провёл на таобао, выбирая среди кучи разномастных девайсов нужный — браузер и по сей день «радовал» его таргетированной рекламой, заставляя ещё внимательнее следить за тем, чтобы никто не увидел информацию на экране его смартфона. Жаль, всё это было зря, ведь он так и не воспользовался игрушкой ни разу. – Не отказывайся от того, что дают тебе добровольно. – Но гэгэ... – Артур пытается возразить, однако Лео прерывает его резким взмахом руки. – Я больше не буду предлагать. Если не хочешь — не надо. Но не ной потом, что постоянно снизу. Фэйюй застывает с приоткрытым ртом на пару секунд, переваривая информацию, а после вскакивает с кровати, пожалуй, даже слишком поспешно — словно боится, что Лео передумает, — и начинает рыться в своём рюкзаке, который до этого бросил на одно из кресел. Отыскав небольшой чёрный свёрток, он возвращается с ним на постель и тут же вытряхивает содержимое на покрывало. При ближайшем рассмотрении там обнаруживаются презервативы, смазка и довольно крупная анальная ёлочка, предусмотрительно завёрнутые до этого в чёрную футболку. Юньси ухмыляется. Для того, кто не ждал подобного развития событий, Артур слишком хорошо подготовлен. Мелкий засранец. Лео с интересом и почти благоговейным трепетом рассматривает игрушку. Из блестящего серебристого металла, венчающаяся крупным кристаллом, она одновременно притягивает и пугает. Юньси бы не отказался увидеть нечто подобное в Фэйюе, но чтобы позволить ввести в себя... Лео сглатывает, прикидывая размеры. Самый нижний шарик из пяти по диаметру кажется даже больше, чем член Артура, и мужчина начинает паниковать. Видимо, нечто такое отражается на его лице, потому что Фэйюй быстро прячет "ёлочку" под подушку, а после тянется к бутылке в ведёрке с уже подтаявшим льдом, наливает в бокал вино и протягивает его Юньси. Тот на предложение только головой мотает: – Я не пью, у меня плохая восприимчивость к алкоголю. – Знаю. Это в качестве исключения, всего один бокал. Так тебе будет легче расслабиться, – Лео хочет возразить, но Артур взмахивает рукой один в один как ранее сам мужчина. – Гэгэ, не спорь, я же вижу, как ты зажат. Не переживай, я прослежу, чтобы ничего плохого не случилось. И поухаживаю за тобой утром, если будет болеть голова. Всё равно нам завтра никуда не нужно. И Юньси сдаётся. Пусть. Просто ещё одно исключение из личных правил, которые он всегда нарушает, когда рядом оказывается Чэнь Фэйюй. От одного бокала ничего не должно случиться. Мужчина делает небольшой глоток и Артур, мягко улыбаясь, протягивает ему тарелку с фруктами. Сам он не пьёт, зато выуживает откуда-то пульт и щёлкает им, включая телевизор, стоящий на стойке в изножье кровати. По первому же попавшемуся каналу идёт «One more try» — Лео хмыкает, увидев на экране Ван Ибо, — и Фэйюй, не питающий особой страсти к подобным шоу, всё же его оставляет. Для фона сгодится, а большего им сейчас и не нужно. Юньси пялится в яркую картинку на экране, сжимает бокал в тонких пальцах и маленькими глоточками цедит вино, отзывающееся на языке терпкой сладостью. Когда в бокале практически ничего не остаётся, Артур прижимается к мужчине и, осторожно придержав его кисть, чтобы не пролить остатки алкоголя, целует. Влажно, глубоко, практически трахая его рот языком. После аккуратно забирает бокал и отставляет на тумбочку. Тарелка с нетронутыми фруктами отправляется туда же. А вот смазку Фэйюй, наоборот, подтаскивает поближе, но после, секунду подумав, прячет под подушку. Хитро улыбается уже успевшему захмелеть Юньси, оглаживает худые бока, скрытые тканью халата, касается краешка губ в целомудренном поцелуе и плавным движением стекает ниже, удобно устраиваясь меж разведённых ног Лео. Смотрит снизу вверх, облизывает пухлые губы, даже не намекая, а прямым текстом сообщая, что сейчас будет делать, а после суёт ему в руки пульт от телевизора. – Держи крепко! – просит Артур и, развязав пояс халата, обнажает желанное тело. Юньси послушно перехватывает пульт, даже не задумываясь, зачем он ему сейчас. В крови алкоголь смешивается с адреналином — они оба знают, чем это всё должно кончиться. У Артура пока несколько иные планы, но распространяться о них он не намерен. По крайней мере, сейчас. Он касается губами острых коленок, после проходится цепочкой поцелуев по внутренней стороне бедра, подбираясь ближе к паху, широко и влажно лижет пока ещё мягкий член, а после с жутко развратным хлюпающим звуком втягивает в рот мгновенно поджавшееся яичко. Лео невидящим взглядом утыкается в экран телевизора, но даже за все деньги мира он не сможет сейчас сказать, что же там происходит. В голове приятно шумит от алкоголя и умелых ласк, Юньси моргает через раз, стараясь не закрывать глаза дольше чем на мгновение, хрипло и рвано дышит, сжимая в ладони пульт и вряд ли осознавая это. Когда Артур тянет его вниз, вынуждая сползти по спинке кровати и улечься на спину, и окончательно распахивает полы халата, мир вокруг уже заволакивает лёгким маревом, так что полившуюся между бёдер смазку Лео едва ли идентифицирует как тревожный звоночек, да и палец, скользнувший в него, принимает покорно и без сопротивления. Но когда Фэйюй сходу проталкивает в него второй, внутри отзывается лёгким тянущим чувством и Юньси тонко всхлипывает. Не то чтобы это было по-настоящему больно, нет, но алкоголь делает его капризным, сужая при этом круг возможных реакций до минимума. Это почти не больно, но Артур, не знающий об этом, тут же замирает, осторожно вытягивает из Лео пальцы и возвращается губами к его паху. А спустя пару минут разводит его бёдра шире и накрывает собой, буквально фиксируя своим телом в этом положении. Внимательно смотрит в затуманенные глаза, а после мажет губами по виску и шепчет: «Прости, я не знал, что алкоголь так сильно на тебя влияет». Дальше всё повторяется, с той только разницей, что проталкивают в Юньси теперь точно не пальцы — поверхность предмета гладкая и прохладная, ощущения необычные, но отторжения не вызывают. Артур плавно вытаскивает игрушку, а после загоняет обратно, вводя в этот раз чуть глубже. Лео едва заметно дёргается и пытается отстраниться, сняться с распирающего его предмета, но Фэйюй не позволяет. Он снова ложится на него сверху, выцеловывает кожу шеи, ключиц, обхватывает губами сосок, легонько прикусывает, а после зализывает пострадавшее место. Он не двигает игрушкой пока, просто осторожно придерживает за основание, чтобы Юньси не вытолкнул её из себя. Когда Лео перестаёт зажиматься, он накрывает его рот своим, целует жадно и влажно, толкается языком в глотку, а игрушкой — в задницу, проталкивая четвёртый шарик. Мужчина под ним зажмуривается и, выгнувшись, как-то очень удивлённо стонет. Артур ждёт ещё минуту, а после начинает осторожно надавливать на основание «ёлочки», не настолько сильно, чтобы протолкнуть её глубже, но достаточно, чтобы немного сместить внутри. И на одном из этих движений Юньси всхлипывает и весьма красноречиво подаётся бёдрами навстречу. Фэйюй выдыхает ему на ухо какой-то романтичный бред. Называет «малышом» и «сокровищем», просит ещё чуточку потерпеть и, добавив смазки, которой, кажется, залил тут вообще всё, плавным прокручивающим движением вводит последний, пятый шарик, а после не удерживается и, слегка отстранившись, смотрит прямо туда, где сейчас поблёскивает небольшой серебристый кристалл. И надолго зависает — картина воистину развратная. Когда он находит в себе остатки самообладания и всё же смотрит выше, то натыкается на внимательный взгляд Лео. Мужчина лукаво глядит на него из-под ресниц и, кажется, слишком хорошо осознаёт, как действует на Артура. – Ммм, А-Юй, возможно, тебе сейчас стоит сходить в ванную на пару минут, – предлагает Юньси, и Артур в очередной раз зависает — болезненное возбуждение явно не способствует мыслительной деятельности. Лео хмыкает и, выразительно посмотрев в сторону чужой вздыбленной ширинки, поясняет: – После ты вернёшься, и мы продолжим. Не то, боюсь, всё завершится раньше, чем планировалось. Фэйюй заливается краской, но, секунду подумав, кивает, осторожно запахивает на мужчине халат, чтобы тот не замёрз и, неловко поднявшись с кровати, на нетвёрдых ногах уходит в сторону ванной. Юньси, проводив его взглядом, откидывает голову обратно на подушку и осторожно сжимается — внутри немного болезненно тянет, но это и близко не стоит рядом с тем, что было в прошлый раз. Артур возвращается спустя пять минут. Взгляд у него уже более осознанный, а чёлка слегка влажная — видимо, умывался. Лео ждёт, что они сразу же продолжат, и внутренне напрягается, но Фэйюй просто садится рядом с ним в изголовье кровати, а после разводит ноги и, похлопав по постели перед собой, спрашивает: – Посмотришь со мной шоу? Юньси на секунду подвисает. Артур кончил и больше ничего не хочет? Или просто решил на этом остановиться, чтобы не торопить события? Не то чтобы Лео так сильно жаждал продолжения, просто... Мужчина крепко зажмуривается, заставляя себя перестать думать об этом, и тянется вниз, чтобы вытащить из себя игрушку, но его прерывает возглас Фэйюя: – Не трогай! – Юньси замирает, так и не успев ничего сделать, а Артур внезапно тушуется и, опустив глаза, сбивчиво бормочет: – Не вытаскивай, пожалуйста. Я... это... пусть побудет ещё немного внутри, ладно? – парень находит в себе силы поднять взгляд, а после чуть увереннее продолжает: – Хочу, чтобы ты точно был готов принять меня. Пока ещё недостаточно. Лео решает не уточнять, как именно тот собрался его «готовить», чтобы было «достаточно» — просто осторожно перемещается по кровати, стараясь двигаться максимально плавно, и садится между разведённых бёдер Фэйюя, откидываясь спиной на его грудь. Игрушка внутри смещается и вдавливается глубже, даря не самые приятные ощущения, и он глухо, со свистом выдыхает, а после снова старается расслабиться. Артур осторожно обнимает его, прижимая к себе плотнее. Целует в макушку, шепчет: – Знаешь, гэгэ, ты такой красивый там, внизу. Я обязательно вылижу тебя после. Обязательно, – и уже с другой интонацией продолжает: – Смотри, Ван-лаоши опять демонстрирует возможность замены собой отбойного молотка. Интересно, из чего шьют его штаны, что они ещё ни разу не порвались? Юньси фыркает. Энергичность Ибо была воистину невероятной, а шутки в сторону Сяо Чжаня о том, что ему стоит беречь поясницу, уже давно стали классикой в их компании. Впрочем, Чжань-Чжань не обижался, радостно хихикал вместе со всеми и тактично умалчивал о том, что в их паре беречь поясницу стоит, скорее, Ван Ибо, а не ему. Пока Лео отвлекается на происходящее на экране, Артур незаметно подтаскивает поближе смазку, а после чуть откидывается назад и утягивает Юньси за собой. Мужчина теперь полулежит на нём, чем Фэйюй без промедления пользуется, начиная исследовать его тело руками. Гладит, царапает короткими ногтями, трёт соски, ставшие невероятно чувствительными после ласк губами и языком, а после льёт на ладонь лубрикант и обхватывает вновь затвердевший член мужчины, начиная ритмично ему надрачивать. Лео, всё ещё не протрезвевший до конца, несдержанно стонет, толкаясь в руку, жмурится и облизывает пересохшие губы. Совершенство. Им хочется обладать, не выпускать из постели часами, днями и неделями. Артур сейчас как никогда понимает чувства Тасянь-Цзюня и внезапно чувствует непреодолимое желание сделать кое-что. Продолжая ласкать Юньси одной рукой, другую он опускает ему на горло, но не сжимает и не давит, просто обозначает намерение — они никогда не обсуждали возможность подобных ласк в постели, да и не то чтобы Артура раньше интересовало подобное, просто сейчас это кажется до безумия правильным. И, видимо, у Лео сейчас схожий настрой, потому что подаётся к ладони сам, прогибаясь в пояснице. От этого движения игрушка смещается, задевая что-то внутри, и мужчина, содрогнувшись, всхлипывает от обилия ощущений. А Фэйюй перестаёт сдерживаться. Халат, пояс которого уже давно потерян где-то среди одеял и подушек, совершенно не мешает, но Артур всё равно сдёргивает его чуть ниже, оголяя плечи Юньси, и кусает его в основание шеи, оставляя там яркую отметину. После смещается выше по постели, садясь ровнее, увлекает за собой Лео, вынуждая его опуститься всем весом на основание игрушки, и продолжает надрачивать, слегка сдавливая его горло второй рукой. Теперь при каждой попытке мужчины толкнуться навстречу ласкающим его пальцам, шарики внутри сдвигаются, проходясь по простате, а тёплая широкая ладонь на горле создаёт ощущение беспомощности. Юньси никогда не думал, что подобное может ему понравиться, но факт налицо — он ëрзает по постели влажными от смазки бёдрами, несдержанно стонет и беспрестанно облизывает губы. У него стоит почти до боли, воздуха отчаянно не хватает и дело даже не в руке, плотно прижатой к его шее. Алкоголь смешивается с приближающимся экстазом, и когда Артура резко замедляется, не позволяя ему кончить, Лео издаёт звук, подозрительно похожий на всхлип. Фэйюй тут же напрягается: – Гэгэ, ты в порядке? Вместо ответа мужчина разворачивается в объятиях и впивается в его губы, кусая почти до крови, а после зализывая пострадавшее место. И, не дав опомниться, забирается на его бёдра верхом, прямо как в самый первый раз, трëтся о пах основанием игрушки — она снова сдвигается, проезжаясь по чувствительному бугорку, и Юньси стонет. – Я хочу тебя. Внутри. Лео, растрёпанный, раскрасневшийся и столь неприкрыто жаждущий его, являет собой само воплощение порока. Сопротивляться этому решительно невозможно, но Артур и не собирается. Он вновь укладывает мужчину на спину, наносит на края растянутого игрушкой входа смазку, а после тянет её за стоппер, медленно и аккуратно вытаскивая. Это неожиданно оказывается довольно болезненным, но спустя пару мучительных секунд первый, самый большой шарик с влажным звуком выскальзывает, и Юньси с облегчением выдыхает. Дальше игрушка выходит легко, оставляя после себя тянущее ощущение пустоты. Впрочем, ненадолго — на её место практически сразу проталкиваются пальцы. Фэйюй беспрепятственно скользит внутри сразу тремя, проникая вглубь до последней фаланги, и едва не задыхается от вида блестящих от смазки пальцев, растягивающих припухшее, покрасневшее отверстие. Лео под ним едва слышно стонет. Он не хочет даже думать о том, насколько сейчас растянут там, внизу, если принимает их без каких-либо проблем. Он двигает бёдрами, самостоятельно насаживаясь, взгляд его расфокусированный и пьяный, но виновато в этом не только вино. Он возбуждён, раскрыт и хочет большего, а пока остающийся в крови алкоголь придаёт смелости, поэтому он жмурится, разводит ноги шире — ещё чуть-чуть и почти шпагат — и едва слышно просит: – П-пожалуйста, – голос срывается и звучит совсем уж жалко, но Юньси сейчас на это абсолютно наплевать. Артур медленно вдыхает, а после столь же неспешно выдыхает, стараясь привести мысли в порядок. Вытаскивает пальцы, напоследок осторожно потирая края вновь сомкнувшейся дырочки. Лео под ним выглядит разморенным и уже затраханным. А ведь они только начали. Где-то в глубине души поднимает голову тёмное самодовольство — это он и только он довёл Юньси до такого. Пока Фэйюй любуется, Лео приоткрывает затуманенные слезящиеся глаза и тянет к нему руки, выглядя донельзя уязвимым и нежным. Сердце Артура пропускает несколько ударов. Ему кажется, что уже одной этой картины достаточно, чтобы кончить, и он подаётся вперёд, жадно целует доверчиво подставленную шею, а после накрывает чужие губы своими, проскальзывая языком в жаркую глубину. Шелест упаковки презерватива почти теряется за шорохом постельного белья и шумным дыханием потерявшегося в ощущениях Юньси. Поэтому момент, когда Артур раскатывает по члену презерватив и распределяет по латексу смазку, он упускает. Чувствует только, как к анусу прижимается большое и горячее. – Скажи, если будет больно, – Фэйюй смотрит, пожалуй, даже слишком серьёзно. – Я тут же остановлюсь. Не терпи... как в прошлый раз. Юньси кивает, но про себя думает, что в любом случае не признается. Однако, когда Артур начинает медленно проникать в него, на пару секунд становится так больно, что в уголках глаз собирается влага. Фэйюй, внимательно следящий за его реакцией, тут же подаётся назад, но Лео с силой вцепляется в его предплечье, вынуждая замереть. – Не смей! – почти шипит мужчина, но тут же охает и ослабляет хватку — из-за резкого движения он сжимается внутри и становится хуже. Но решительности у него это не убавляет. – Не останавливайся. Всё в порядке, правда, это почти не больно. Ну же, двигайся! Но Артур не слушает его в этот раз. Он замирает, нависнув над Юньси со странным выражением лица, а после осторожно зажимает его рот ладонью, отбирая возможность возражать и, в принципе, говорить. – Почему ты такой упрямый? – Фэйюй смотрит с печальной нежностью, а после склоняется ниже. Целует в висок, мажет губами по скуле, касается прикрытых век с влажными ресницами. Собирает губами горячие солёные капли, осыпая всё лицо Лео лёгкими поцелуями. – Такой взрослый и такой глупый. Артур продолжает что-то тихо успокаивающе шептать и не двигается до тех пор, пока Юньси окончательно не расслабляется, а боль не уступает место лёгкому жжению. Тогда Фэйюй убирает ладонь и одним движением продвигается дальше — до самого конца. Лео резко втягивает воздух и замирает, ожидая, что вот сейчас станет невыносимо, но этого не происходит — лишь лёгкая болезненность и ощущение невероятной наполненности и растянутости. – Не забывай дышать, – жарко выдыхает ему в волосы Артур и слегка приподнимается, меняя угол проникновения, а после начинает трахать плавно и неглубоко, проезжаясь каждый раз по простате и больше наслаждаясь горячей теснотой, нежели трением. Лео, готовившийся к худшему, удивлённо выдыхает. Нет, лёгкая боль всё ещё есть, но теперь она теряется на фоне других ощущений. Возбуждение вновь затапливает его, и он незаметно для себя начинает подаваться на каждом толчке навстречу, а после и вовсе обвивает ногами бёдра Фэйюя, вдавливая его в себя. Артур старается двигаться под нужным углом и, судя по стонам Юньси, податливо под ним выгибающегося, у него получается. Единственное, о чём он жалеет сейчас — что нельзя растянуть момент на долгие часы — из-за длительной подготовки, во время которой на свои потребности пришлось забить, сейчас он практически на пределе. И вид влажного от пота, выгибающегося под ним и тихо стонущего мужчины стойкости не добавляет. – Ты так красиво меня принимаешь, – эта мысль крутится в голове Фэйюя уже давно, но только сейчас он находит в себе смелость её озвучить. – Ло-лаоши, ты сейчас такой влажный и мягкий. Так полно обхватываешь меня здесь, – Артур касается кончиками пальцев места, где их тела соединяются, а после толкается внутрь особенно резко, выбивая из Юньси всхлип, и перемещает руку на его член, начиная надрачивать в том же ритме, в котором проникает в его тело. – Давай, мой хороший, кончи для меня. После, наверное, будет бесконечно стыдно за все эти слова, но всё это будет потом. Сейчас же Артур, не выпивший ни капли спиртного, чувствует себя в стельку пьяным от всего происходящего. От вида Юньси, от его голоса, от запаха их влажных, разгорячённых тел. Под конец он не выдерживает и срывается на рваный беспорядочный ритм, пока почти болезненное, нестерпимое удовольствие не прокатывается по всему телу, выбивая из реальности и оглушая. Он ещё не до конца успевает прийти в себя, когда чувствует, как сильнее сжимается Лео, с вымученным стоном выплёскиваясь себе на живот. Когда мир вокруг отстраивается заново, а гул в ушах отступает, Фэйюю стоит огромных усилий не завалиться на Юньси сверху прямо так, но он всё же осторожно вытаскивает уже начавший опадать член, снимает презерватив и, завязав узлом, скидывает его прямо на пол. Идти в душ сейчас слишком лень, разгорячённую влажную кожу холодит, и он падает рядом с Лео на постель и накидывает сверху одеяло — простуда никому из них не нужна. Тело словно набито ватой, хочется заснуть и больше ни о чём не думать, но Артур всё же пересиливает себя и, сдвинувшись ближе к Юньси, целует его в плечо. – Потрясающе... Ты — потрясающий, – Фэйюй пока не знает, что принято говорить в подобных случаях, поэтому просто озвучивает свои мысли. Лео угукает. Он, в общем-то, тоже не знает. Единственное, в чём он сейчас уверен, это что поступил правильно. А остальное... остальное подождёт до утра.