Змеиные кожи

      Ночной лес полнился гулким уханьем сов. Безымянные полуночные птицы коротко вскрикивали и замолкали. Река серебрилась в тысячах осколков преломленных лучей светила. Крохотные иссиня-белые луноцветы легонько подрагивали от касаний тёплого ветра. Чёрным гигантом маячил впереди Гильотэн. Никакому дереву вокруг не было под силу скрыть могучие очертания древнего дуба. Еле уловимо перешептывалась его листва в куполе ветвей, чуть громче зашумев лишь на мгновение, когда змееуст ступил под сень великана. Он подошёл, прижал ладони к стволу дерева, а затем коснулся лбом коры. — Видимо, Стихиям так угодно: я снова опоздал увидеть тебя при свете дня, — пробормотал Слизерин. — И снова не могу остаться до рассвета. Он повернулся и осмотрел поляну. Взгляд замер на сложенных на манер древних захоронений кельтов камнях. Приблизившись, он в тусклом лунном свете рассмотрел упомянутые когда-то Фиргом опознавательные знаки: оленьи рога. Ниже этого рисунка читалась старая кельтская руна начала имени Мерлина, которой он всегда отмечал свои вещи еще в Хогвартсе. Зельевар положил руку на камень и тихо произнёс, не отрывая взгляд от руны: — Прости меня, я виноват перед тобой. За спиной раздался глухой всплеск. Маг взял себя в руки и, погладив холодный камень, стал к нему вполоборота. — Мёлюзин, уверен, ты меня слышишь. — А как иначе может быть, мой несостоявшийся учитель? Смех женщины звучал ранней капелью, но саму её видно не было. — Я предпочитаю видеть собеседника. Раздался смешок, а затем длинный вздох. — Твои воды наконец успокоились и даже покрылись кружевом льдов, — текучим движением Мелюзайн спустилась с ветвей дуба и стала перед мужчиной. На крохотных жемчугах в толстых косах играли лунные лучи. — Лёд сковывает мои воды слишком быстро, — колдун поджал губы, пытаясь изгнать горечь слов. — Мне нужна помощь. Женщина снова коротко рассмеялась: — Конечно же, нужна. Иначе бы ты не пришёл к могиле лучшего ученика украдкой, ночью, будто вор. — Не так я желал прийти сюда после победы. Вокруг меня слишком много мертвецов. Помоги мне, Мёлюзин. Помоги спасти последнего живого рядом. Женщина смотрела на него странным взглядом, не говоря ни слова. Змееуст напряженно ждал. Это он был готов расстаться с жизнью ради Атхен, Мелюзайн же даже никогда не видела её. Она хоронила достойнейшего из выпускников Хогвартса, так с чего бы ей удержать от могилы неизвестную девчонку? Очень знакомое воронье карканье вспороло тишину ночи. Маги удивленно уставились друг на друга. Женщина чуть прищурилась и улыбнулась собеседнику: — Вода вольна бежать, куда ей вздумается, пока дыхание зимы её не усыпит. В Броселианде холод — редкий гость, здешние воды ему не покорны. Слизерин склонил голову и срывающимся голосом произнес: — Спасибо тебе, Мёлюзин. — Учитель?! — глубокое контральто заставило зельевара обернуться. За его спиной тут же раздался мелодичный смех и чуть позже — плеск воды в ручье совсем рядом. Моргана и её подмастерье замерли в десятке шагов от колдуна, неверяще смотря на него. — Слизерин, сэр! Мы так рады! — первым, как обычно, отмер Аим. Он спешно подошёл. — Юный друид, — кивнул в знак приветствия змееуст и протянул ему руку. Тот жарко обхватил её двумя ладонями. — Учитель, — повторила Моргана, подойдя к ним. — Мне жаль… — Не жалей меня, — мягко прервал её зельевар. — Я имею гораздо больше, чем мог надеяться ещё несколько лет назад. Глаза травницы наполнились слезами. Она крепко обняла мага и грустно улыбнулась: — Я рада. Я уж не думала, что увижу тебя раньше срока. — Где ещё это могло произойти, как не здесь. Все они повернулись к месту погребения Мерлина. Ле Фэй тяжело опустилась на колени перед камнями и прижалась к ним лбом. Аим крепко сжал её плечо в немой поддержке и немного отступил назад. Слизерин подошёл к нему. — Мы планируем скорое упокоение Мерлина, — прошептал юноша, не сводя глаз со сжавшей в кулаках травинки у могил женщиной. — Ей тяжело. Она не признаётся, но я вижу, как тяжело нести ей эту роль. И расстаться — тоже тяжело. — Она выдержит, — ответил без тени сомнения зельевар. — Скажи мне, пожмастерье, где мы все были, если бы твоя наставница не имела поистине стальной воли? Лестранж с гордостью улыбнулся змееусту. — Годрик рассказал мне о Шейде… он тоже уже уснул? — Да, сэр. Вскоре после Гриффиндора. Как Атхен, сэр? Переживание в голосе звучало так отчетливо, что Слизерин снова почувствовал себя в Короне накануне особо опасных вылазок. Он покачал головой, собираясь с ответом. — Лучше, чем надеялся старик, хуже, чем надеялся я. С громким плеском из воды вышла Мелюзайн. Мужчины обернулись к ней. В руках женщины был небольшой украшенный ракушками кувшин, плотно закупоренный пробкой из речного камня. — Спеши, лёд становится всё крепче, — она отдала сосуд зельевару. — Лёд… Атхен совсем плоха? — Ей вскоре будет лучше, — успокаивая скорее себя, чем юношу, ответил маг и повернулся к хозяйке водоёма: — Я благодарю тебя за живую воду, Мёлюзин. Могу ли я чем-то отплатить тебе за твою щедрость? Громкий переливчатый смех спугнул птиц на ближних деревьях. — Возвращайся к своим расчетливым глыбам снега и береги своё пылающее сердце, Салазар. Ни на единый миг Слизерин не подумал, что Мёлюзин ошиблась. — Передавайте привет Атхен. Пожалуйста, сэр, — очень тихо попросил Аим, и маг кивнул. — Долгой жизни тебе, юный Лестранж. Прощай, Моргана. Спасибо тебе еще раз, Мёлюзин. В густой ночи леса маг незаметно растворился.