"Кухня. Иная история"

Виктор Петрович. Про этого человека с трудом можно сказать, что он переживает и заботится не только о чужих людях, но и о близких. И не потому, что он плохой, а просто природа такая. Он эгоистичный, самоуверенный, независимый и гордый. И здесь нет его вины: таким Баринов был всегда. Но что удивительно: тот случай, когда Катя открылась перед отцом, заставил Виктора Петровича глубоко задуматься о жизни. А сколько всего он упустил? Сколько радости мог подарить своим близким? Как много он ещё не знает о своих родных? Может ли он быть настоящим отцом? Не биологическим, а тем, рядом с которым его семья счастлива. Ну, если Катя доверилась ему, значит может? Может. Виктор Петрович кулинарный гений-фанатик: всю свою жизнь он всецело посвящает кухне. Конечно, за гениальность человеку приходится в чем-то страдать. В случае Баринова это были проблемы с алкоголем, азартными играми и довольно скверный характер. За своими гордостью и эгоизмом шеф редко замечал, что творится с окружающими его людьми. Лишь в крайних случаях, как это было с Лавровым, который при всех всё высказал Баринову в лицо, или с Катей, которая неожиданно решила поделиться с отцом своими страхами и переживаниями, Баринов раскрывал глаза на мир и начинал видеть, что происходит с человеком на самом деле, что он чувствует и что его мучает. Тогда Виктор Петрович задумывался и со страхом для себя открывал, что почти всё время он был слеп. Именно это с ним произошло и сейчас. Баринов сидел в своем кабинете, опершись о спинку кресла и с печальным и задумчивым видом глядя в окно, попутно постукивая указательным пальцем по столу. "Я дал своим детям деньги, позаботился об их образовании, обеспечил их комфортную жизнь. У них есть всё. Всё, кроме Отца, - шеф горько скривился, а затем сквозь боль и ком в горле улыбнулся. - Почему? Наверное, я никудышный отец. А может, мне просто не дано быть хорошим папой? Хотя нет: ведь Катя и Алиса любят меня по-настоящему. Вовсе не за то, что я обеспечил им беззаботное детство. Да, я редко бывал на их днях рождения, да и вообще редко проводил с ними время, но ведь я люблю их! И я уверен, что они прекрасно понимают это. Я знаю, что я вовсе не подарок, знаю, что виноват в том, что бросал своих детей. Но у меня не было выбора! Конечно, они все равно считают меня виновным и в глубине души обижаются, но они любят меня! Я знаю, я чувствую.» Виктор Петрович окинул уставшим взглядом свой кабинет: фотографии, где он в кителе, с ножом в руках и счастливым, улыбающимся лицом, кубки, грамоты и кулинарные книги на полках – вся его жизнь. «А я ведь, выходит, и вовсе не знал ничего о своей родной дочери. Не знал о чем думает Катя, о чем переживает. Отправил ее в Париж, оставил там, сплавил, глупо полагая, что ей всё нравится. Ну конечно! Она еще совсем дитё, в чужой стране с чужими людьми! Да и характер у нее мой. А она, бедненькая, еще и умудрялась учиться лучше всех! – Баринов снова скривился и, к своему огромному изумлению, поняв, что сейчас заплачет, подошел к холодильнику и достал из него небольшую бутылку виски. Налив себе в стакан немного напитка, шеф тут же опустошил его. Стало немного легче: боль и печаль заглушились легким звоном в голове. «Надо меняться, - уверенно подумал Виктор Петрович, облокотив голову о кресло, - Давно пора!» Шеф снова налил себе виски. "Всё же я предложу Кате закончить обучение. Пусть решает сама. Если захочет, пускай едет и возвращается снова ко мне на работу. Я же вижу, что ей здесь нравится." Виктор Петрович встал и отправился на кухню. Увидев, что шеф вышел к ним, повара ещё усерднее принялись за готовку. Баринов, гордо улыбнувшись, обвел взглядом своих любимых диплодоков. - Че это с ним? - удивлённо спросил Федя. - Стоит лыбиться, не кричит, не подкалывает... Сеня, обжаривая стейк, произнес: - Не знаю. Может нажрался уже? - Да как-то не похоже, - подозрительно ответил Юрченко. - Ну, не знаю тогда. Все, Федь, не отвлекай. Чуганин махнул на друга рукой и полностью сконцентрировался на стейке. Шеф посмотрел на свою дочь: она сосредоточенно выдавливала из трубки зелёную смесь на тарелку. - Катя, - обратился к ней Баринов, - Зайди ко мне в кабинет. - Хорошо, - ответила девушка и направилась к отцу. Виктор Петрович сел в свое кресло и жестом пригласил дочь сесть на стул напротив. Катя спокойно уселась и внимательно посмотрела на отца. - Кать, я хотел с тобой поговорить, - неуверенно начал Виктор Петрович. - После нашего разговора... Я понял, как тебе было тяжело, - Баринов слегка скривился. - Я хочу извиниться перед тобой. За всё. Катя не могла поверить в происходящее. Ей казалось, что она спит, что она в коме, ибо, по мнению девушки, такое поведение ее отца было невозможным. Катя с трепетом поглощала каждое слово Виктора Петровича. Ее сердце стало биться чаще, а в горле появился ком. - За всё, - уверенно повторил Баринов. - За то, что меня очень часто не было рядом, даже в твои самые трудные периоды в жизни, за твое детство, за каждый твой пропущенный день рождения, за то, что тебе пришлось расти практически без отца и стать свидетелем нашего с мамой развода, - вы даже не представляете с каким трудом давались шефу эти слова. - Пойми, это все очень сложно, но… - Виноваты оба, - кивнула девушка, поняв отца с полуслова. - Да! Но это никак не оправдывает того, что меня почти всегда не было рядом с тобой. Катя, мне тоже было очень больно, я каждый день сожалею о том, что так вышло. Это жизнь, так бывает. Мне очень стыдно. Доченька, - шеф положил свою руку на мягкую и нежную ручку Кати, - Я хочу измениться, исправиться. Скажи, у меня есть шанс? Катя, услышав эти слова, чуть не разревелась, как дитя. Прямо сейчас с ней происходило то, о чем она и мечтать не могла когда была ребенком, и уж тем более, повзрослев. Девушка пыталась держать себя в руках. Она, прикусив губу, чтобы не расплакаться, надломленно ответила: - Если ты хочешь измениться - то шанс есть всегда. Виктор Петрович счастливо улыбнулся. Катя была в шоке: она ни за что не ожидала, что папа скажет ей что-то подобное. Вы представляете, насколько она была счастлива? - Кать, я хотел ещё кое-что сказать. - Боюсь представить, - улыбнулась девушка. - Это на счёт академии, - аккуратно произнес Баринов. Улыбка сползла с лица Кати. - Пап... - запротестовала девушка. - Послушай, - перебил ее шеф, - Теперь я понимаю, как тебе было тяжело в Париже, но и ты пойми: с этим дипломом тебе будут открыты все двери! К тому же, тебе самой не обидно, что ты так долго и усердно училась, а затем отказалась от всего этого? - Но меня все устраивает, да и диплом мне не нужен - главное, что я получила знания, а опыт получаю как раз практикуясь здесь, в Моне, - возразила Катя. - Я переговорил с Полем. Он сообщил, что до конца твоей учебы оставалось всего лишь полтора месяца, - Виктор Петрович мягко посмотрел на дочь. - Я знаю, - ответила девушка. - Кать, я не хочу настаивать. Просто если вдруг захочешь всё же завершить начатое и получить диплом - просто скажи мне. Делов-то, на полтора месяца поедешь в Францию, отдохнёшь от нас, сменишь обстановку, - шеф улыбнулся. - Как видишь, одни плюсы. - Я подумаю, - неуверенно ответила Катя. - Хорошо. Тогда у меня всё, - сказал Баринов потянувшись за пультом. Катя подошла к двери и с ухмылкой спросила: - Футбол будешь смотреть? - А как же! Я на Спартак двадцать тысяч поставил! - гордо ответил Баринов и раскинулся в кресле, переключив на спортивный канал. - Ладно, удачи, - засмеялась девушка и вышла. - Ага, ага, - уже сам с собой говорил Виктор Петрович, - Только моим не удачи надо желать, а ног из нужного места. После разговора с отцом, в котором Катя открылась ему, рассказала о том, что так долго болело у нее внутри и лежало тяжелым камнем на душе, девушка почувствовала настоящее облегчение. Наконец то она смогла прямо высказать все отцу, поговорить с ним по-настоящему и душевно, как родная дочь с родным отцом. Катя была поражена тем, что отец вот так неожиданно захотел выслушать ее, узнать причины ее ухода из академии, да ещё и сказать такие мудрые слова. Честное слово, от кого от кого, а от своего папы девушка услышать подобное вообще не ожидала. После тех слов про то, что Виктор Петрович будет любить ее всегда, Катя почувствовала себя как-то странно. Ей было на удивление радостно, будто сбылась детская мечта. А ведь оно так и произошло. Катя всегда мечтала и нуждалась в одном - в отце. Не в деньгах, не в славе, не в престиже и связях. В отце. И теперь он у нее появился. По-настоящему. Ведь отец это не тот, кто подарил жизнь, а тот, кто может поддержать в трудную минуту, крепко схватить за руку над пропастью бед и проблем и не отпускать никогда. Просто банально сказать: "Дочь, я всегда рядом. Я всегда с тобой." Поверьте, для истинного счастья хватит и этого. Катя - человек, который не привык ни перед кем унижаться и раскрываться полностью. Отчасти по натуре своей, отчасти от того, что из-за отсутствия отцовского воспитания, в ее характере значительно прибавилось независимости, гордости, упрямства, любви к личному пространству и свободолюбия. Катя никогда не подпускала слишком близко к себе людей, в которых не была полностью уверена, и уж тем более старалась не показывать другим, насколько ей порой бывает больно. Катя привыкла разбираться во всем сама, и не любит, когда ее жалеют. Все это тоже результат проблем в семье. Но в тот день, когда шеф чуть не убил Поля, произошло довольно забавное совпадение. Длительные переживания, стресс по поводу того, что отец может узнать об академии, разборка на кухне, которая тоже знатно расшатала девушку, нервы, нервы и ещё раз нервы, появившиеся чувства к Максу, в которых Катя ещё не разобралась, все эти факторы удивительно совпали и привели к тому, что девушка расплакалась при отце, размякла, хоть и изо всех сил пыталась не допустить этого. И вдруг именно в тот момент она почувствовала себя маленькой девочкой, тогда пожелала хотя-бы на пару минут стать слабой, и она захотела кому-то выплакаться, ну а кто это мог быть, как не родной отец? И вот девушка не сдержалась, отдалась эмоциям. И знаете, правильно сделала. Не нужно держать всё в себе, закрываться от всех, полагая, что мы сами в силах всё вытерпеть и преодолеть все жизненные трудности. Нет. В жизни у каждого человека должны быть люди, или хотя бы один близкий человечек, которому он может и готов раскрыться, рассказать о том, что его тревожит, поделиться надеждами, мечтами, страхами. Ведь, правда, это окрыляет? А на счёт Макса... Катя, вспоминая этого ушастого паренька, невольно прикусывает губу: всё сложно, непонятно и запутанно. Да, он ей нравится и это глупо отрицать. Нет, она не уверена, что это взаимно. Да, она боится начинать отношения, потому что не хочет стать просто "очередной", и вскоре расстаться с Максом. Этой боли и разочарования не нужно никому. Катя вспомнила, как долго разговаривала с парнем и они вместе смеялись со всей той истории про беременность. Рядом с Лавровым всё же всегда весело и приятно. Есть в нем что-то, что притягивало Катю, мужская харизма, что ли? Девушка вспомнила жаркий поцелуй на складе - сердце невольно стало биться быстрее. А ведь тогда девушка как с ума сошла! В порыве страсти ей было вообще наплевать на последствия. Да, тут выражение "рядом с ним она сходит с ума" стоит понимать в более прямом смысле. Катя буквально теряет контроль над собой. Нет, конечно, не всегда, но сам факт того, что это возможно, уже сильно заботил Катю: подобного она не испытывала ещё ни к одному парню. Однако Лавров, к большему удивлению и радости Кати, не сильно то и сопротивлялся ее поцелую. "Черт! Ещё и Макс никак не может определиться!" - злилась девушка. Ей откровенно не нравилось то, что парень не давал ей прямо понять, что он чувствует. С одной стороны, он не отказывал ей, не динамил открыто, даже вон своей кофтой накрыл ее, когда она уснула на складе, а с другой – никак не мог забыть Вику. Катя уверена, что он ещё и постоянно думает о своей бывшей. Девушке, безусловно, такое положение дел, предавало лишь большого азарта, хотя и разжигало пламя ревности. В общем, Катя решила для себя, что если ее чувства не пройдут, она все же попробует признаться Максу в любви. И конечно, все ещё больше портила и усложняла Виктория Сергеевна. Не просто тем, что она бывшая Макса, а ещё и тем, что она, похоже, до сих пор не могла выйти из головы Лаврова. Собака на сене – ни себе, ни людям. Макс, к слову, пока познавал философию Виктора Петровича, то есть был жестоко наказан путём исправительных работ на заготовках, тоже вовсю размышлял о том, что с ним происходит в последнее время. А подумать, поверьте мне, есть о чем: Вика с ее непонятным меняющимся настроением, ее неожиданное желание поговорить о чем-то с Максом. "О чем нам говорить? О том, что она ушла от меня к Нагиеву? Будем обсуждать, какой он в постели?! Или может она хочет начать всё заново? А я хочу после того, что она сделала?» - задавался вопросами Макс. Ещё парень думал о Кате. С ней тоже всё запутанно. Они вроде бы и не вместе, но всё к тому, похоже, идёт. Они неожиданно стали хорошими друзьями, им хорошо когда они вместе шутят, смеются, работают. Им комфортно. Они похожи и их тянет друг к другу. Не то что бы Катя не нравилась Максу - этого сказать нельзя. Эта девушка как раз была в его вкусе - красивая, с хорошим чувством юмора и вовсе не зануда. Да ещё, как оказывается, Катя ещё та горячая штучка. Макс такое обожает, когда рядом с девушкой не бывает скучно, когда драйв постоянно в крови, когда смех, когда страсть... Но Макс был не уверен. Он боялся начинать новые отношения, да и не очень-то и хотел, ведь ещё не разобрался, не переболел прежними. Слишком больно они для него закончились, чтобы сразу вот так начинать новые. А зачем? Рано или поздно они все равно расстанутся. Ведь так? Ведь не бывает, что люди остаются рядом навсегда? Или бывает? Конечно бывает. Но Лавров был по-прежнему не уверен. Все. Слишком. Запутанно. И. Сложно. Рядом с Катей вроде бы и хорошо... Но Макс боится. Он давно заметил, что она неравнодушна к нему, заметил, что они начинают сближаться, но ничего не мог с этим сделать. Во-первых, ему не хватало смелости и отваги сказать Кате, чтобы она прекратила это всё. А во-вторых… Макс и не был особо против. Лавров считал ее веселой, крутой и кайфововой, рядом с ней ему всё было понятно, всё было просто: никаких заморочек, никаких подвохов или упрёков со стороны девушки, полная свобода слова и действий – это было одним из важнейших аспектов в общении Кати и Макса. С Катей он ничего не терял, да и скажем откровенно – таким харизматичным, горячим и честолюбивым парням как Лавров искренне нравится чрезвычайное внимание к ним противоположного пола. К тому же Макс ясно видел, что Катя вовсе не похожа на остальных девушек: она чем-то особенна, есть в ней какой-то драйв и дерзость, какое-то живое пламя души . Лавров обожает таких девушек. Да и, честно говоря, Катя сама по себе хороша: она вовсе не была лишена привлекательности и женской притягательности. К тому же, рядом с ней Лаврову было действительно легко: у них схожие интересы, характер – оба страстно любят свободу и кайфуют от жизни, выжимая из нее всё, да даже чувство юмора у них одинаковое. А это для Макса был чуть ли не самый главный показатель для девушки. Ведь у него уже были неловкие моменты, которые он предпочел бы и вовсе забыть, когда на свидании с очередной представительницей прекрасного пола он выдавал шутки, которых она не понимала, и целый вечер уходил коту под хвост в бесконечном глупом молчании или попытках всё же рассмешить спутницу. А с Катей такого не было: что она, что Макс шутили, не стесняясь и не задумываясь, и им было все равно на то, что шутка может оказаться слишком пикантной или острой – они всегда звонко и от души смеялись, покатываясь со смеху и чуть ли не рвав себе животы. Вот это круто. Но Макс всё же сомневался. Опять-таки, всё упиралось в Вику. Никак, вот никак она не могла выйти из головы парня. Заела, как старая магнитофонная пластинка с уже давно осточертевшей мелодией, которую ты не можешь извлечь. В какие-то моменты Максу и вовсе казалось, что он «болен» Гончаровой. Почему? Да потому что парень уже был готов расстаться, забыть о ней, он даже какое-то время по-настоящему хотел этого, но просто не мог. Не мог. Наверное, слишком долго он ее добивался, слишком много убивался, страдал, унижался, просил прощения и падал на колени, чтобы в один момент неожиданно встать с них и резко всё отпустить. Не бывает так. Хотя очень жаль, что не бывает, ведь иногда отпустить и идти дальше – лучший рецепт счастья. Всё еще больше усугублялось тем, что Макс и Вика работают вместе, и парень видит ее буквально каждый день. В общем, в который раз Лавров гневно и устало повторял про себя: «Всё сложно». Знаете, а оно ведь намного интереснее жить, когда всё сложно. Согласны? Катя ясно видела, что они сближаются с Максом. Более того, девушка сама много сделала для этого, инициатива, так сказать, была направлена от нее. А почему? Она и сама до конца не понимает. Знаете, есть такой человек, рядом с которым тебе просто невероятно хорошо, спокойно и комфортно, рядом с которым ты можешь быть самим собой, и невольно, сам того не замечая, ты постоянно стремишься оказаться с ним рядом, стать ближе настолько, насколько это возможно. Без особых на то причин. Просто потому что душой чувствуешь, что так надо. Это был как раз случай Кати. Еще в первый день знакомства с Максимом она поняла, что он хоть и прослыл среди поваров веселым ушастым Огузком, на самом деле он может быть вовсе другим. Чувствительным, глубоким, живым. Девушке искренне нравилось, что Макс никогда не пытался казаться тем, кем он не является, он открытый и честный, по возможности, конечно, веселый и без лишних выкрутасов. В общем, настоящий парень: самоуверенный, талантливый, харизматичный весельчак. Живой. Если коротко, мой дорогой читатель: Всё. Сложно. Макс, закончив с заготовками, отправился домой. Доехал он без приключений, да и в квартире всё было спокойно. Парень даже умудрился не разбудить Костю с Настей. «Получается, нас так легко можно обнести?» - с улыбкой заметил Лавров. Макс бесшумно сбросил с себя одежду и плюхнулся в кровать. Наступил новый день. Важный день. Вечер незаметно подкрался, а вместе с тем и тот самый разговор с Викой. Парень сменил китель на футболку, накинул серую кофту и вышел в зал, растерянно ища взглядом Гончарову. И вот она явилась. Женщина была будто отлита из света, она вся сияла счастьем и красотой. Вика была одета в сногсшибательное вечернее платье, ее губы накрашены яркой помадой. Такое редко увидишь. - Ну что, ты готов поговорить? - с счастливой улыбкой спросила Вика, подойдя к парню и запустив пальцы в его волосы. «Ну ничего себе!» - подумал парень и ответил: - Я готов. - Тогда слушай, - Вика посмотрела прямо на парня, в ее глазах пылали маленькие задорные огоньки, - Мне кажется, что пришло время начать все заново. Как ты думаешь? Макс задумался. Странно, Вика никогда не предлагала мириться первой. Откуда такая инициатива? Да и вообще парень слегка разозлился на нее, ведь получается, что она наигралась с Нагиевым, а теперь пришла к нему. - Я не знаю, - неуверенно ответил Лавров. - А я знаю, - возразила Вика. И вдруг Гончарова страстно впилась в губы парня. Их языки столкнулись в жарком танце. Макс вообще не понимал, что происходит, не успевал сообразить. Краем глаза Лавров увидел, как через дверь кухни за ними наблюдает Катя. Увидев, что Макс целуется с Викой, девушка приняла печальный и отчаянный вид. Макс даже с середины зала увидел, как лицо Кати скривилось в рыданиях, а затем девушка и вовсе исчезла где-то на кухне. "Черт!!!" - выругался про себя Макс. Тем временем Вика и не собиралась отпускать Лаврова. Она ещё ближе прижалась к нему и принялась осыпать все его лицо и шею жаркими поцелуями. Вдруг за спиной Вики Макс увидел Нагиева. Мужчина незаметно подошёл к паре, пряча что-то за спиной. Гончарова, увидев Дмитрия, быстро и испуганно выпустила Макса и встала сбоку от него. - Дима, это не то, что ты подумал! - принялась оправдываться женщина. Макс молча стоял. Он вообще нифига не понимал. Что ему делать? Бежать за Катей? Остаться с Викой? Втащить Нагиеву? Выбор большой, однако парень ничего из этого сделать не смог. Он исступлённо и недоуменно стоял, с непонимающим видом. Ему показалось, что здесь что-то не то. - Ну что, ушастый, я тебе говорил уйти с моего пути, а?! - гневно произнес Нагиев. - Говорил. Я предупреждал тебя, голова ты говяжья? Предупреждал. А ты все равно с Викторией Сергеевной лобзаешься у всех на виду. - Дим, - вмешалась Вика. - Замолчи. Те. Виктория Сергеевна, - горько ответил Дмитрий и показал, что у него было за спиной. Это было охотничье ружье. - У бурных чувств неистовый конец, - неожиданно громко, отчётливо и с выражением произнес Костя из-за барной стойки. Макс лишь отрешенно смотрел по сторонам и не понимал, что происходит. - Ну всё, голубки. Вывели дядю Диму, - после этих слов Нагиев зарядил ружье и нацелился прямо Максу в лоб. - Дима, не надо! - завизжала Виктория, пытаясь остановить это безумие. - Надо, - ответил Нагиев и плавно спустил курок. Макс прищурился в ожидании неизвестного. Смерть, когда ты так молод? Нет, парень уж точно не хотел этого. Но понимал, что сейчас всё закончится. И, скорее всего, не в его пользу. Перед глазами в одно мгновенье стали проносится воспоминания парня: детство в Воронеже, служба в армии, первый рабочий день в Моне, роман с Викой, Сашей, розыгрыши Сени и Феди, разборки с шефом, знакомство с Катей... В общем, вся жизнь. За тем, что происходило наблюдал весь зал, и ко всеобщему удивлению и облегчению, а у кого к огорчению, выстрела из ружья не последовало. Макс раскрыл глаза и увидел, что Дмитрий Владимирович широко улыбается. Нагиев весело сказал: - Шутка, дорогие мои, шутка! Максим, Максутка, Максимилиан, ты меня победил, так уж и быть признаю! Виктория любит тебя, поэтому я не стану вам мешать. Костик-хвостик, - мужчина позвал бармена, сделав жест рукой, - открой-ка самого дорогого шампанского. Сразу свадебку тут и сыграем. "Какая свадьба?! Че происходит?! Он ведь сам был против того, чтобы я был с Викой!" - недоумевал Лавров. Костя улыбнулся и ответил: - Сию минуту. Макс быстро посмотрел на Вику: она широко улыбалась, ее глаза горели – было видно, что она счастлива. Достав шампанское, бармен принялся пытаться вынуть пробку и тут случилось... Пробка от шампанского, вылетев с огромнейшей скоростью, направилась прямо Максу в лоб под всеобщие крики, смех и аханье. Тьма. Больше воздуха! Почему так душно?! Макс сделал глубокий вдох и подорвался с кровати. "Господи, это был просто сон!" - с облегчением вздохнул парень. Опершись на локтях, парень сел на край кровати. В комнате было душно. Шторы были завешаны, так что к тому же ещё и темно. Парень встал, раздвинул шторы и открыл окно настежь. В оппаренное тело ударил ночной холодный воздух. Прекрасно. То, что нужно, чтобы прийти в себя. Макс вдохнул его в полные лёгкие, улыбнулся и стоял так ещё минут десять, наслаждаясь звуками ночного города. Сон. Это был всего лишь сон. «А в чем тогда его смысл?» - задумался Лавров. А действительно: что всё это значит? Где-то недалеко загорелся рассвет. Люди снова пробуждались, чтобы жить, радоваться, грустить, смеяться и плакать, чтобы отдыхать и трудиться, помогать и вредить, умирать и возвращаться к жизни – вершить свои судьбы.