Boy Toy

Чимин буквально выскакивает из салона такси, гулко стукнув массивными ботинками по асфальту. Следом за омегой из автомобиля с недовольным видом выходит Джин, по пути закидывая свой бумажник в сумку. — Ну и что опять стряслось? — поглядывает искоса на хищника Пак, сворачивая с главной улицы в какие-то переулки. Ким несколько секунд молчит прежде чем дать кролику ответ, следуя за ним с небольшим отставанием. — У меня плохое предчувствие, прошу тебя, будь осторожен, — тихо просит Сокджин и во взгляде его отчётливо читается тень тревоги, но Чимин, кажется, напутствия соседа не слышит либо же попросту делает вид, что их не слышит, постепенно ускоряясь, заприметив перед собой яркие неоновые вывески различных клубов. В отличие от тихого района, в котором располагается кампус их университета, центральные улицы города всюду кишат людьми и кажутся Киму теперь уж слишком шумными. Подсвеченные броскими огнями заведения громоздятся друг на дружке и словно бы соревнуются между собой за первенство. И перед каждым из них тянутся длинные очереди, состоящие в большинстве своём из молодых гибридов. Вышибалы у входов в клубы неусыпно глазеют на маячившие перед ними лица, тщательно проверяя документы. В особенно тесных переулках кругом стоит вонь от травки и отголоски тяжёлых запахов духов, что между собой создают удушающий тандем, который в щенке непременно вызывает тошноту и отвращение. Пестрящие яркие вспышки света разбавляют ночь, подчиняя себе мельтешащих в темноте людей, одетых в странную смесь обычной повседневной одежды и строгих официальных костюмов. Джину приходится то и дело напоминать себе следить за своей же осанкой и держать спину прямо, поскольку всё тело так и норовит сгорбиться из-за высоких каблуков, что упираются нестерпимо ему в пятки. — Я сейчас умру, — жалобно стонет Ким, недовольно нахмурившись. Каждый его шаг отдаётся ноющей болью в ногах и у щенка вдруг возникает ощущение, что вот-вот у него треснут косточки в ступнях. Помимо всего прочего, по всему телу омеги тянет холодом, невесомо скользящим по обнажённым участкам кожи, заставляя мальчика невольно съёживаться — тонкие шёлковые чулки, обтягивающие ноги почти до самых бедёр, вряд ли можно считать надёжной защитой от осенней прохлады. Сокджин чувствует себя абсолютно голым, время от времени цепляя на себе заинтересованные взгляды прохожих. Ах, да. А ещё у него потеет член! Ким не в состоянии даже нормально ноги раздвинуть: короткая юбка сильно сковывает любое телодвижения мальчика и, плотно обтягивая пах, крепко прижимает яйца к чулкам, вызывая возникающим трением неприятные ощущения внизу живота. — Да ладно тебе, мы сейчас быстренько все твои хвори градусом излечим, — Чимин всего на долю секунды бросает на соседа укоризненный взгляд, вообще ни капельки парню не сочувствуя. Киму отчего-то резко хочется ударить омегу и желательно чем-то тяжёлым, чтобы уж точно наверняка. — Что-то я уже жалею, что помирился с тобой. Конечно же, в отличие от Сокджина, кролик чувствует себя посреди бурной ночной жизни, как рыба в воде, да и пробежать марафон на шпильках высотой в Бурдж-Халифу ему уж точно не стоит никаких усилий. В этом у него явно имеется опыт, и немалый. Джин же, как и любой другой нормальный человек, предпочитает комфорт (в одежде, в первую очередь). Пак поглядывает на несчастное выражение лица щенка и, не сдержавшись, по-доброму пускает смешок, который вскоре и вовсе переходит в громкий, звонкий смех. После небольшой прогулки по городу в поисках нужного адреса, парни наконец-то приходят к месту назначения, где внутри клуба омег уже ждут друзья Чимина. Перед входом в ночное заведение выстроилась длинная очередь посетителей, желающих попасть вовнутрь, но судя по уверенной походке кролика, который поспешно проходит мимо толпы, направляясь напрямую к вышибале — видимо, он уладил этот момент ещё до того, как они сюда приехали. — На моё имя стоит бронь, — прямо заявляет блондин, как только оказывается перед охранником. Джин спиной чувствует на себе прожигающие взгляды молодых людей, которые вынуждены часами мерзнуть на улице, дожидаясь своей очереди, чтобы просто войти в заведение. Предварительная резервация столика в клубе за дополнительную оплату позволяет прилично сократить время ожидания, поскольку за посетителем, совершившим бронь, подбивается персональное место и его имя вносится в список вип-персон как своего рода гарантия сохранения резервирования. Что же насчёт живой очереди, шанс попасть в клуб зависел всегда от того, сколько вип персон заранее забронируют столиков. Если лимит количества предварительно зарезервированных мест превышает установленную клубом норму, живая очередь под негодующие возгласы толпы распускается. Мужчина в чёрном костюме строго окидывает взглядом сверху вниз омег, но всё же ребят пропускает, направив их к своему коллеге на проверку. На входе у билетной кассы уже поджидая гостей, стоит огромный альфа в чёрном костюме. И Джин, внутренне слегка напрягаясь, так и не отваживается подойти к нему ближе чем на несколько метров, деликатно оставаясь стоять в стороне. Чимин первым протягивает охраннику своё удостоверение личности, подтверждающее совершеннолетний возраст омеги. Мужчина смотрит на экран планшета в своих руках, сверяя имя кролика с именами в списке, через несколько секунд одобрительно кивая головой. Блондин проводит карточкой по считывателю рядом, оплачивая входные билеты. От громкой музыки и гула голосов Пака отделяют всего лишь закрытые двери перед ним. — Следующий, — гремит альфа, глядя строго перед собой на Сокджина, что тут же сглатывает вязкую слюну, протянув свои документы. Мужчина отчего-то долго и пристально смотрит на фотографию, сверяя её с побледневшим парнем. Но на этом приключения гибридов не заканчиваются, потому что в следующую секунду вышибала тяжёлым голосом произносит: — Тебя нет в списке. Чимин от удивления в ужасе прикрывает рот ладонью, мигом осознав, что, он просто напрочь забыл внести имя своего друга рядом со своим, поскольку Ким согласился составить ему компанию в самую последнюю секунду. Охранник вертит удостоверение Джина в пальцах, хмыкнув себе под нос и в ту же секунду безжалостно возвращает пластик обратно парню, подбородком указывая ему на выход. — Нет, так не пойдёт, — вклинивается в разговор Пак, хватая хищного омегу за запястье. Мужчина на входе, кажется, сценой, развернувшейся перед ним, ни капли не впечатлён. — Он идёт со мной. — Его нет в списке, — вновь повторяет бугай, однако излишняя строгость, что скользит в голосе альфы, блондина ничуть не останавливает, поэтому быстро взяв в себя руки, кролик подключает всё своё омежье очарование и не спеша приближается ближе к мужчине, осторожно заглядывая тому в глаза. — Я так спешил, что попросту забыл внести его имя рядом со своим. Мы идём вместе, — спокойно настаивает на своём Чимин, пока Джин стоит подле блондина, чувствуя себя не в своей тарелке и нервно поглядывая на выстроившуюся за ними большую живую очередь из молодых гибридов, желающих как можно скорее оплатить билеты и войти наконец-то в клуб. Если Кима всё же вовнутрь не пропустят, чёрта с два он согласится мерзнуть на улице неизвестно сколько времени. — Имени нет в списке, пропускать не положено. — Ну пожалуйста… — наигранно грустно вздыхает Пак, взглянув на мужчину щенячьими глазками, и этот нехитрый приём, имеющийся в арсенале любого уважающего себя омеги, всегда непременно выручал мальчика, когда ему что-то от кого-то было нужно. Джин ловит себя на мысли, что Чимин, благодаря своим по-детски распахнутым блестящим глазкам и обиженно надутым губкам, удивительно похож сейчас на брошенного щенка. И при виде расстроенного юноши, что стоит к бугаю почти вплотную и смотрит снизу вверх умоляюще, кажется, в охраннике, в какой-то момент, всё же что-то переключается и он сменяет гнев на милость. Сокджин, молча наблюдая за картиной происходящего перед собой, сильно смущается и заметно волнуется, и это ещё очень мягко сказано. На месте кролика, Ким ни за что не стал бы так сильно унижаться и умолять какого-то там жуткого на вид вышибалу пропустить их в клуб, и давно бы уже дал дёру… в отличие от Чимина, что словно бы утопающий хватается за соломинку, решая давить на жалость альфы до последнего. И после долгих минут настойчивых просьб омеги, охранник скрепя сердцем всё же идёт Паку навстречу, сжалившись, и пропускает парней во внутрь заведения под неодобрительные взгляды толпы, всё это время ожидающей перед входом. В ту же секунду Чимин спешно тянет щенка за руку, втягивая друга в забитое до отказа пьяными гибридами огромное помещение клуба, стилизованное под набирающую стремительно популярность эстетику заброшенного здания. В самом зале музыка гремит практически оглушительно, и эхом отбиваясь от неприлично высоких стен, она будто бы проникает неприятным ощущением под кожу, создавая зудящую вибрацию в воздухе, которую сопровождают бьющиеся в унисон под ритм громкого пения тела молодых гибридов. В дальнем конце помещения, в самом углу, располагается диджейская стойка, ярко освещённая мерцающим неоновым светом, и как раз таки возле неё и толпится большая часть молодёжи. Джину, что следует, ни на шаг не отставая от кролика, приходится едва ли не силой пробиваться сквозь ряды пьяных липких тел, крепче ухватившись за тонкое запястье Пака, чтобы ни в коем случае мальчика из поля своего зрения не потерять, поскольку щенка со всех сторон упорно толкают слишком увлёкшиеся хаотичными танцами гибриды, затягивая Кима за собой в самую гущу толпы. В мутном свете неоновых огней, что меняют свои цвета, подстраиваясь под ритм музыки, посетители клуба порой сливаются между собой, напоминая безликие тени. Вокруг стоит густой запах пота, смешанный с едва уловимыми отголосками парфюмов и кислым привкусом алкоголя. Благо, в зале запрещается курить, но, несомненно, вместо сигарет, среди толпы крутятся различные наркотики. — Я их вижу, — слегка прикрикивает Чимин, через плечо взглянув на Сокджина, что тащится за ним на несгибающихся ногах. Щенок чувствует себя потерянным и даже в какой-то степени уязвимым, поскольку ему, с того самого момента, как взгляд его встретился с жёстким змеиным, несколько неспокойно на душе от всей этой затеи. По правде говоря, Джина неустанно терзает плохое предчувствие по поводу дурных намерений Чонгука, но не пойти с Паком, оставив омегу одного на произвол судьбы, он точно не мог. Пак тянет соседа за собой, направляясь прямиком туда, где вокруг круглого столика на чёрном кожаном диванчике восседает группа молодых людей. Щенок придирчиво оглядывает парней и девушек, которые, заприметив омег, тут же тянут уста в хищных улыбках, и вскоре блуждающий взгляд Кима останавливается на высоком парне с симпатичными ямочками на скулах, который из всей группы первым подскакивает с места и тянется пожать руку блондину. — Кай, — радостно восклицает блондин, всем своим видом излучая притягательную и непоколебимую уверенность в себе. Сокджин же, наоборот, лишь скромно улыбается, пожимая в ответ тёплую широкую руку, которую протягивает ему волк в знак приветствия. — Познакомься с моим соседом, это Джин. Судя по тому, насколько кролику рядом с хищным альфой комфортно и беззаботно, должно быть, это тот самый их одногруппник, о котором Чимин ему накануне все уши прожужжал. На лице волка всё это время играет приветливая улыбка, и без того широкая, она становится ещё шире, когда он обращается напрямую к Сокджину: — Я, кажется, знаю тебя. Ты ведь дружишь с Дэхёном, так ведь? Я часто вижу, как вы зависаете вместе. Джин одобрительно кивает в ответ, замирая на месте и не зная как лучше себя вести перед незнакомцами. Как бы странно это ни было, но Ким совершенно никого из присутствующих здесь не знает, хотя все они, как минимум, учились в одной и той же старшей школе. Да и откровенно говоря, щенок вспомнить их даже не пытается, поскольку голова его занята тревожными мыслями о Чимине, и всё это вкупе окончательно сбивает омегу с толку. — Представишь нас своим друзьям? — Ким всё же несколько неуверенно интересуется у волка, решая познакомиться с остальными ребятами поближе. Кай вежливо кивает головой и слегка отодвигается в сторону, пропуская омег пройти вперёд к столику, чтобы они могли беспрепятственно занять свободные места на диване. Компания волка состоит из двух омег и четверых альф, из которых два гибрида парни и остальные четыре девушки. Омеги, кажутся, особенно привлекательными в глазах Сокджина: у одной из них длинные светлые волосы ниспадают локонами на плечи, вторая же — жгучая брюнетка лишь со слегка завитыми короткими волнами. Чимин усаживается напротив них, увлекая за собой и своего друга. Омеги в тот же миг приветствуют парней, и кролик с щенком с радостью отвечают им взаимными улыбками. — Вы с нашего потока? Не думаю, что прежде кого-либо из вас встречал в университете, — первым решает заговорить с незнакомцами Джин, удобно устроившись на мягкой поверхности дивана. Кай медленно подходит ближе, предсказуемо занимая место рядом с Чимином. — Ребята на год старше, — спокойно объясняет Сокджину волк, прокручивая в руке стакан с какой-то явно крепкой выпивкой, отчего прозрачная жидкость, смешанная со льдом, от лёгких колебательных движений плавно идёт кругами. — Мы встретились в спортивном клубе. Альфы, в отличие от омег, оказываются менее вежливы и более откровенны, ничуть не скрывая свои истинные намерения. Сокджин почти что физически ощущает на себе пожирающий взгляд одной из девушек, чьи глаза блестят по-животному дико, едва только она чует его запах. Но что удивительно, Ким до сих пор понятия не имеет, какие именно гибриды перед ним сидят, видимо, в кругу их общения придерживаются негласного правила — не обращать внимания на социальные ярлыки, которыми клеймят каждого из них с самого рождения. Несмотря на напускную уверенность Чимина, откровенно говоря, ему тоже не комфортно ощущать себя в эпицентре прожигающих и липких взглядов, поэтому он вовсю пытается отвлечься на болтовню с единственным знакомым ему альфой, жалуясь хищнику на то, насколько дорого обошлась омегам услуга такси до клуба. Кай в ответ понимающе кивает головой и тянет лёгкую улыбку, время от времени украдкой поглядывая на запредельно красивого юношу рядом с собой. — Омежки, да? — один из альф, что кажется самым трезвым из их окружения, задаётся скорее риторическим вопросом, нежели правда искренне интересуется, и без этого прекрасно понимая, кто сидит перед ним. Просто элементарные меры неприличия, ничего личного. Бесспорно, по мнению Сокджина, парень довольно хорош, пусть и внешность у него довольно броская. Чего стоит хотя бы одна распахнутая и насквозь пропитанная потом рубашка, идеально облегающая стройное тело? Или же выбритая причудливым узором начиная от виска и сужающаяся к затылку голова? И ко всему прочему, общую картину довершает металлический септум в уздечке. Этому парню явно присуща бунтарская натура. — Ну вот, началось. Попридержи коней и не смущай мальчиков неуместными вопросами, — в разговор незамедлительно вклинивается Кай, показательно забирая из рук своего друга стакан. У Джина с губ срывается тихий смешок, пока он сам довольно вяло отмахивается от излишней заботы волка. — Всё в порядке, мы совершенно не стыдимся нашей истинной природы, — любезничает хищный омега, параллельно снимая с себя курточку, поскольку в помещении становится просто невыносимо жарко. Контраст между температурой воздуха снаружи клуба и внутри оказывается воистину огромным. — Этот негодяй прощупывает почву, чтобы приударить за тобой, — недовольно хмыкает молчавшая до сих пор девушка-альфа, опасно улыбаясь Сокджину. У неё тоже, как и у парня, бритая наполовину голова, а часть оставшихся волос выкрашена в какие-то яркие цвета, которые определить из-за неонового освещения клуба омеге не представляется возможным. Ким с вызовом глядит аккурат в глаза альфе с септумом. — Можешь попытаться, — одними только губами шепчет щенок, но достаточно отчётливо, именно так, чтобы парень непременно его понял, и судя по довольной ухмылки на лице гибрида, намёк хищник всё же улавливает. — Нашему хулигану сегодня крупно повезло, — тонким голоском комментирует омега, слегка прикрывая ладонью свою нарочито милую улыбку. Внимание Сокджина моментально привлекают её длинные, наманикюренные ноготки. Ким насмешливо хмыкает про себя. — Не часто ведь на десерт перепадает такая сладость! — А что насчёт тебя, блондинчик? — вальяжно растянувшись на диване, достаточно нагло интересуется уже другая девушка-альфа, адресуя свой вопрос сидящему перед ней Чимину. Пак поднимает голову вверх, лениво отвечая ей на зрительный контакт. — Я в твоём вкусе? — Ну как тебе сказать… — Мунбёль, достаточно, — Кай сердитым тоном останавливает девушку, прервав её на полуслове. И Ким ловит себя на мысли, что от прежнего милого паренька не осталось ни следа. Откровенно говоря, если бы не огромный опыт Сокджина в общении с альфами, он бы скорее всего принял резкий выпад хищника за проявления дружеской помощи, но правда в том, что довольно резкий тон в голосе парня больше походит на инстинкт защитить свою территорию. Как никак, волк в любой ситуации остаётся волком, а у них, как известно, всегда очень явственно прослеживаются собственнические замашки. — Прости, я не по девушкам, — Чимин, решив оставить без внимания странный тон знакомого ему альфы, в котором явно прозвучали нотки ревности, поспешно встаёт с места, поправляя задравшиеся шортики. Свежий парфюм омеги вкупе с кишащими вокруг различными запахами, к счастью, немного перебивают едва уловимые отголоски феромонов змея, чьё присутствие, казалось бы, вовек теперь не смоётся с кожи кролика. — Я в бар, тебе что-то взять? Джин согласно кивает, раздумывая стоит ли идти ему вместе с соседом иль же гораздо лучше остаться сидеть на диванчике, в лишний раз пожалев свои многострадальные ноги. И всё же юноша склоняется ко второму варианту. Ким быстро изрекает блондину название какого-то слабоалкогольного пива, а сам остаётся сидеть, скрестив ужасно гудящие голени. Кролик стоически входит в самую гущу толпы, пробираясь почти наощупь к бару, время от времени отталкивая от себя прижимающиеся к нему тела альф и бет, чувствуя спиной раздражённые взгляды гибридов, которым, он, видимо, чем-то помешал. Но чаще, всё таки, мальчик натыкается на откровенно похотливые, следящие за каждым его шагом, взгляды, и они, честно говоря, пугают его куда больше. Бар располагается почти в противоположном конце помещения, поэтому путь к нему оказывается не на шутку утомительным и длительным, занимая у мальчика практически две песни. Около барной стойки непрерывно толпятся посетители заведения, но Пак всё же находит себе место среди них, кое-как сумев протиснуться ближе к бару. Два гибрида, работающих за стойкой, облачены полностью в чёрную униформу. Блондин с интересом наблюдает за тем, как мужчины практически в унисон с друг другом убирают грязные бокалы и стаканы, и давным-давно заученными движениями ополаскивают их под горячей проточной водой, а после немедля высушивают стеклянную поверхность белоснежными полотенцами. За их спинами, вдоль стены, тянется широкая полка, на которой в ряд выстроились стеклянные бутылки высокоградусного спиртного всевозможных форм и размеров: маленькие, большие, широкие, вытянутые, подороже и подешевле. А всё то, что послабее либо же вовсе не содержит в себе алкоголя стоит в холодильной камере на полу, в самом углу. Существует в основном два вида алкогольных предпочтений у посетителей: одни любят покрепче, подороже и ненавидят мешанину, признавая только лишь оригинальный вкус напитка; другие же любят сладкий микс, что сам по себе по градусам слабее, чтобы выпивка в голову лупила обязательно постепенно, а не сразу и в хлам. Когда кто-то заказывает бутылку чего-нибудь покрепче, бармен цепляет с полки конкретный желаемый посетителем алкоголь, отливая содержимое в гранёный стакан и щипцами добавляя в него пару кубиков льда из рядом стоящего ведёрка. Если же гости желают распить какой-нибудь коктейль, они должны понимать, что цена подобной выпивки обязательно окажется выше, хотя бы потому что для него приходится смешивать сразу несколько видов алкоголя, да и ко всему прочему, со стороны бармена затрачивается больше времени, но всё это обязательно учитывается в конечном итоге в прайс листе. Чимину же просто нравится сидеть вот так какое-то время и наблюдать без задних мыслей за отточенными, машинальными движениями рук. Пак терпеливо ждёт, пока бармен не закончит с предыдущими заказами, чтобы после установить с мужчиной зрительный контакт, и, растянув губы в милой улыбке, наконец-то заказать два обычных пива: одну бутылку для себя и одну для Сокджина. Кролик сидит на барном стуле за стойкой, закинув ногу на ногу. И чтобы слегка отвлечься от ожидания своего заказа, он решает оглянуться по сторонам, заприметив, что барная стойка огибает вдоль, по кругу, почти полностью центральную колонну, что возвышается практически под самый потолок и служит в качестве отличной подпорки. Благодаря подобной конструкции, к слову, акустика в помещении, и в особенности над баром, удивительно хороша — посетителям не приходится дважды повторять свой заказ, срывая к чертям голосовые связки. С одной стороны, недалеко от бара, пристроилась группа оглушительно смеющихся парней, что из ряда вон плохо двигают своими телами под музыку. Рядом же с Чимином, на барных стульях, в основном сидят солидного возраста альфы в классических костюмах, придавливая молоденьких гибридов грузными, мрачными взглядами. И стоит омеге лишь немного отвлечься, как тут же ему в голову неустанно лезут навязчивые и совсем уж дурацкие мысли, и потому недовольно потряхивая головой, юноша всячески пытается отогнать от себя странное наваждение. Потому что вдруг Чимин начинает думать о том, как бы выглядел Чонгук в таком месте, несмотря на то, что он ещё в такси клятвенно пообещал самому себе не забивать себе голову всякими глупостями, в особенности думами о ненавистном ему альфе. И совсем уж резко и даже для себя неожиданно, Пак бессильно скрипит зубами, пытаясь унять глухие отголоски головной боли, что болит, пожалуй, уже не так сильно, как тогда в машине, но всё ещё неприятно ощутимо. Блондин глупо полагается на то, что покалывание в висках терзают его только из-за окончательно сбитого режима сна. И как раз в этот момент, наверное, к счастью для погрузившегося в невесёлую задумчивость Чимина, бармен ставит практически перед носом Пака бокал для мартини, а после вытаскивает из специального судочка пару кусочков ананаса и вкладывает их уже в шейкер. Следом мужчина наливает немного мутного сладкого сиропа и ступкой раздавливает ананас, выпуская сок из нарезанных кусочков фрукта. Кролик наконец-то отвлекается, принимаясь наблюдать за быстрыми движениями рук гибрида слегка рассеянно. А тот, взяв с полки длинную бутылку водки, доливает рюмку спирта в ананасовую смесь, а затем добавляет ещё одну, но на этот раз в ход идёт уже ананасовый сок. Проделав основной процесс, альфа зачерпывает из ведёрка лёд и закидывает его в шейкер, накрывая всё сверху ещё одним стаканом, а после энергично встряхивая. Через несколько секунд, бармен наливает охлаждённую жидкость в бокал. Комбинация, что проглядывается мутностью в стекле больше похожа на сок. Жидкость покрывает только половину бокала, потому мужчина наполняет всю остальную поверхность бокала доверху шампанским. В качестве последнего штриха гибрид достаёт из холодильника контейнер с вишнями и кладёт одну ягодку в самый центр, сопровождая картинку кусочком ананаса, прижав его аккуратно к ободку. К удивлению омеги, вместо заказанного пива, мужчина пододвигает ближе к парню бокал с этим самым коктейлем, привлекая своим жестом к себе внимание блондина. Чимин вскидывает на него ничего не понимающий взгляд. — Ваш Флиртини. — Но я не заказывал его… — Вас угощает альфа, — профессионально улыбается бармен, указывая подбородком куда-то в сторону. Чимин тут же прослеживает за указкой мужчины, упираясь глазами в самый дальний конец барной стойки, где сидит высокий парень в чёрной рубашке и игриво подмигивает омеге. Только этого ему сейчас для полного счастья не хватает. Блондин решает пока что не придавать особого значения крошечным знакам внимания от незнакомца, но находит в себе силы робко улыбнуться тому в ответ. И подцепив свой коктейль одной рукой, другой он берёт бутылку пива для Джина и больше не оглядывается на мужчину, что непрерывно наблюдает за ним с другого конца стойки.

*******

После стремительной прогулки обратно к столику, пробираясь через сильные толчки и мощные пинки, Чимин наконец-то возвращается к ребятам, восседающим на диванчике. По пути ему даже приходится пару раз прикрикнуть на воркующих парочек, чтобы они изволили пропустить его и уж потом продолжили любовно зажиматься, желательно, где-то по углам. — О, явился, не запылился! — пьяно хихикает Сокджин, резко прерывая разговор с новым знакомым, переключив всё внимание на только что подошедшего омегу, и с этими словами хлопает по месту рядом с ним, приглашая кролика присесть. Пак шагает в пространство между столиком и диваном, обессиленно плюхаясь на мягкую поверхность. — Сегодня здесь удивительно много народу, — понимающе хмыкает Кай, принимаясь вновь качать наполненный чем-то бокал из стороны в сторону. Чимин краем глаза подмечает, что их столик значительно опустел — несколько альф за время его отсутствия уже успели куда-то подеваться. — Они ушли танцевать, — обращается к мальчику блондинка. Пак неопределённо ведёт плечом и на несколько секунд переводит взгляд в сторону щенка, отмечая, что Сокджин вовсе не выглядит напряженным, да и атмосфера над столиком витает спокойная, не напрягающая. Должно быть, за столь короткое время ребятам всё же удалось неплохо между собой разговориться. Девушка вновь обращается к Чимину, с лёгкой усмешкой кивая на напиток в руках кролика. — Впервые вижу этот коктейль… он хоть вкусный? Джин, словно что-то вспоминая, тотчас поворачивается к соседу и тянется к нему, забирая у друга свою заветную бутылочку пива, хитро улыбнувшись: — Что это за гоголь моголь у тебя в руках? — Честно говоря, я знать не знаю, что это такое, — погружённый в свои мысли Чимин отвечает Киму слегка потерянно, а после подносит к губам бокал и делает первый глоток, почти сразу ощущая приторную горькость спирта, которую совсем немного смягчает тёрпкость ананасового сока. На вкус вроде как даже неплохо. — Ты как вообще умудрился его заказать тогда? — Сокджин весело хихикает и по свойски отбирает у друга коктейль с рук, желая тоже попробовать что-то новенькое, и медленно отпив глоток, реакция хищника на сладковатое алкогольное послевкусие оказывается гораздо более благожелательной, нежели у того же Пака. — Какой-то альфа угостил меня, — в повисшей вдруг тишине немного смущённо признаётся кролик, чувствуя как на нём мгновенно сходятся несколько пар любопытных глаз. Омеги, похоже весьма удивлены таким исходом событий, одна из них прикрывает ладошкой пухлые губы, едва ли не склонившись через столик поближе к мальчику. — Значит, тебе впредь не составит труда найти себе хорошее развлечение этим вечером. Миссия выполнена, верно? — смеётся наигранно блондинка, пока сам Чимин наблюдает за ней слегка раздосадованно, пытаясь переварить услышанное. И вскоре до Пака наконец доходит смысл сказанных ею слов, и мальчик незамедлительно бросает в сторону соседа испепеляющий, укоризненный взгляд. — Тебя учили язык за зубами держать? — шипит тихо, почти на грани слышимости, кролик, и звучит блондин скорее испуганно, отчасти растерянно, нежели всерьёз на друга агрессирует. Но на безобидный укор Пака Джин лишь беззаботно ведёт плечами. — У тебя и так на лбу всё написано. Вот же сучка! — Не смущайся, ты ведь действительно такой красивый, и совсем не мудрено, что за тобой стайками увиваются мужчины. Какие альфы в твоём вкусе? Я знаю здесь парочку хороших парней, могу помочь устроить тебе незабываемую ночь, — вмешивается в беседу брюнетка, и пусть слова её, в какой-то степени, звучат дерзко, что-то подсказывает Чимину, что она ни капельки не шутит. Омега смотрит на блондина выжидающе и часто-часто моргает покрасневшими глазами, плавно раскачивая длинными, нарощенными ресницами, что словно бы при каждом движении век даже касаются слегка её щек. Блондин делает ещё один глоток коктейля, ощутив на себе пристальный взгляд Кая и ещё один, кажется, открыто насмехающийся, но уже от Сокджина. — Лично мне нравятся высокие стройные парни, со смуглым оттенком кожи, — вдруг плавно тянет Ким, отставляя полупустую бутылку на стеклянный столик перед собой, скрестив манерно под столом ноги. — Волосы тёмные, совсем слегка волнистые, и непременно хищный кошачий взгляд. Предпочтительно, конечно, глаза зелёные, но я могу сделать и исключение. Пару красивых родинок на лице и длинный, острый нос… Чимин едва ли не давится своим напитком, упорно стараясь скрыть шок на своём лице, ибо какого чёрта хищный омега так нагло и бессовестно описывает в мельчайших деталях Ким, мать его, Тэхёна? — Ничего себе, формулируешь довольно конкретно, — с усмешкой выдаёт Кай, то и дело посматривая на кролика, скорее отчасти подсознательно желая услышать, какие же всё таки парни в его вкусе, но светловолосый омега совершенно не кажется в беседу вовлечённым — ну во всяком случае в разговор вступать Пак точно не спешит. — Небось описываешь бывшего? Точно ведь представляешь кого-то в голове, — громко хихикает брюнетка, откидывая мешающие локоны от лица в сторону. Девушка, сидящая подле неё, согласно хмыкает, скромно скрещивая ножки и повторяя тот же жест, что и брюнетка, ловким движением рук поправляя свои волосы. Обе одеты в откровенные наряды, очень схожие с тем, во что сейчас наряжен Чимин. Впрочем, разница между ними лишь в том, что они ухитряются выглядеть элегантно и утончённо, а он слишком уж легкомысленно. Увидь его отец сейчас в клубе, мужчина определённо расплакался бы от стыда — господин Пак ещё тот любитель почитать морали по поводу приличного внешнего вида. Джин протяжно хмыкает, смешно подвисая, на какое-то мгновение задумавшись. — Парнишка, с которым он трахается, — честно отвечает Чимин с самой невинной улыбкой, которая только имеется у него в арсенале, будто бы это вовсе не он только что проболтался о маленьком (огромном) секрете, что с лёгкостью может погубить его соседа. Теперь же настала очередь Сокджина метать в омегу убийственные взгляды, на что Пак лишь забавно морщится, сверкнув удовлетворённо глазками. 1:1, Джини. И что блондина несказанно радует, так это то, что алкоголь, по всей видимости, всё же не до конца туманил рассудок Сокджину — ему, к счастью, возвратилась способность здраво соображать. — М, ну и кто же этот счастливчик? Он из нашего университета? — сразу же набрасывается с вопросами на хищника блондинка, настойчиво пытаясь выведать больше подробностей личной жизни Кима. Кролик жизнью собственной может поклясться на то, что узнай эта бестия всю правду, завтра же лицо Джина повсюду будет красоваться на первых страницах жёлтой прессы. — Нет, — категорически отрезает щенок, но голос его при этом, правда, звучит немного неуверенно, что ни на секунду не упускает из виду девушка. — Ох, да брось, не секретничай! Дай мне всего лишь пару маленьких подсказок, и я сама угадаю. В этом мне нет равных — я знаю всех в нашем городе! Только по натянутой улыбке Сокджина становится очень хорошо понятно, что он начинает явно сильно волноваться, словно в любую минуту готовится сорваться с места, позорно сбежав куда подальше от любопытных, испытующих взглядов гибридов на нём, но вместо этого, хищник немалыми усилиями удерживает маску внешнего спокойствия, залпом допивая остатки пива для храбрости. — Ты так скрытничаешь, будто развлекаешься с женатиком или любовника от мужа старательно прячешь. К чему все эти тайны? — неосознанно давит на больную мозоль брюнетка, сильно задевая какие-то до боли неприятные струны в груди Кима. Такими темпами, Сокджин точно с громким треском расколется, вытащив всю правду наружу — и уж тогда ему точно не сдобровать. И вовсе не потому, что омега взаправду развлекается за спиной мужа с любовником, нет, подобных историй, на самом деле, в их мире на пальцах не пересчитать. Вся проблема в том, что одно только имя младшего Кима способно поднять на уши весь город. Если вдруг разразится скандал вокруг их тайных отношений с Тэхёном, в таком случае, абсолютно безвозвратно жизнь щенка окажется разрушена. — Что за бред ты несёшь, — грубо обрывает девушку Джин, принимаясь наполнять себе бокал каким-то высокоградусным пойлом из общей бутылки, стоящей по центру стола. В неоновом свете клуба считать эмоции, что проскакивают на лице щенка, Чимину отнюдь нелёгко. Брюнетка же, кажется, вовсе и не думает униматься, не зная куда себя деть от любопытства, она безустанно поправляет и без того идеально уложенные волосы, активно стреляя в сторону хищного омегу глазками. — Ты ведь не встречаешься с Чон Чонгуком, верно? Заданный девушкой прямо в лоб Кима провокационный вопрос заставляет ошарашенно замолчать всех присутствующих гибридов, и над их столиком мигом опускается давящая тишина. Чимин заметно напрягается, улавливая до боли знакомое имя из уст совершенно чужих ему людей. Почему этот ублюдок постоянно преследует его везде и всюду подобно ночному кошмару? Даже там, где, казалось бы, змея быть не должно, кролик продолжает слышать ненавистное имя альфы, чувствовать его неуловимое присутствие рядом, ощущать на себе его пронизывающий до костей взгляд. Да что за чертовщина с ним происходит? — Кто такой Чонгук? — нарочно задаётся глупым вопросом Пак, пытаясь отвлечь пристальное внимание девушек от соседа на себя, но тут же прикусывает себе язык, понимая, что сболтнул ерунды и облажался, поскольку единовременно каждый из присутствующих шокировано оборачивается на мальчика, будто не веря своим ушам. И едва раскрытые губы кролика смыкаются в тонкую линию, блондин мигом начинает жалеть о сказанном. Ну просто отлично, Пак Чимин, теперь ты уж точно выглядишь в глазах других полным идиотом. — Он учится с нами в одной группе, Чимин, — удивлённо напоминает омеге Кай. Но в данный момент, куда сильнее всех остальных гибридов за столиком, потрясён глупостью кролика до глубины души именно Сокджин. Наверное, поэтому Ким так бесстыдно пялится на блондина, подозрительно прищурив тёмные глаза и словно бы спрашивая, какого хрена ты, собственно, творишь? — Впервые о нём слышу, — продолжает настаивать на своём Пак, едва ли от стыда не стекая на пол. Господи, если кто-то сейчас же кролика не остановит, ему определённо обеспечат прямой путь в психушку. Омеги, сидящие напротив, воспринимают слова блондина слишком уж близко к сердцу, и по покрасневшему от смущения юноше отчётливо видно, что ему действительно искренне жаль, что именно этим нелепым вопросом он решил помочь Сокджину отвертеться от настырных девушек, приняв весь удар на себя, но вот незадача — его друг отнюдь не выглядит благодарным. — Быть такого не может, что ты не знаешь Чона. Он весь город в страхе держит! — Ну и подумаешь, пуп земли нашёлся… И в этот же миг Чимину под столом прилетает болезненный тычок под рёбра от соседа, и только с большим трудом омеге удаётся сдержать стон, сконфуженно улыбаясь. Удивительно, но силы в Джине хоть отбавляй — чудо, что хищник ему кость не переломал. — Чимини, наверное, градус в голову ударил. Крепко тебя вставило, ха? — натянуто смеётся щенок. Ага, чья бы корова мычала, — хмыкает про себя кролик, больно ущипнув соседа за задницу, а после со спокойной совестью, растянув губы в глумливой полуулыбке, тянется за большой бутылкой, решая налить себе бокальчик спиртного. Ким под шумок протягивает соседу и свой собственный предательски пустой стакан тоже. — Это была просто шутка, ха-ха… М-да уж, выставить себя в глазах других недалёким дурачком — тухловатая перспективка. Но иных вариантов отступления у него нет. — А я так и знал, — волк предпринимает попытку вернуть разговор в более непринуждённое русло, пальцами откинув несколько прилипших к влажному от пота лбу прядей волос. — Ты точно сталкивался с Чонгуком недавно, где-то месяц назад или что-то вроде того. — Чимин просто не из числа его омежек, поэтому и Чона плохо помнит, — открыто заявляет одна из девушек, демонстрируя на пухлых устах дерзкую ухмылку, придирчиво окинув блондина взглядом с ног до головы. И как же Пак сейчас бесконечно благодарен тому, что запах змея уже не так явственно ощущается на его коже, иначе юношу бы уже несомненно допрашивали с пристрастием, пытаясь вывести кролику на чистую воду. Охваченный любопытством омега даже не сразу замечает, как вопрос сам слетает с его языка раньше, чем он успевает подумать: — Его омежек? О чём ты? — Чимин делает добротный глоток алкоголя, вдруг показательно скривившись от того, насколько стремительно и ощутимо градус обжигает слизистую горла. — Ну разумеется, ты не в курсе. У змея в подчинении омег целый гарем! — восхищённо протягивает блондинка. Но истинная правда заключается в том, что кролик — как раз таки один из тех, кого отчаянно стремится подчинить своей воле Чонгук. Пак, к сожалению, очень даже в курсе происходящего и прекрасно осведомлен обо всём, что касается змеиного гибрида, в том числе, и о том, как Чон скверно относится к омегам. Тем не менее, узнать немного больше информации о хищнике, с которым приходится сталкиваться на постоянной основе, мальчику знать не будет лишним, ведь так? Однако, что-то на сердце Чимина неприятно скребётся, и от этого внутренняя его омега невольно настораживается, жалобно скуксившись. — Мне одному кажется дико странным то, что Чон обращается с гибридами, в которых заинтересован, как с игрушками? — озабоченно хмурится волк, пальцами поглаживая задумчиво лоб. Блондину отчего-то резко вдруг хочется рядом сидящего альфу расцеловать, уже хотя бы за то, что парень до сих пор не растерял остатки человечности и капельку здравого рассудка. Нет, и правда, Кай ну прямо таки ясное солнышко среди мрачного университетского мира Пака! Мужчина нарасхват, безусловно. — Ох и наивняк же ты… Чонгук никого подле себя силой не держит, — категорически не соглашается с волком блондинка, и Пак даже слышать не желает причину, почему именно, поскольку ответ ему и так предельно ясен. — Я получала удовольствие каждую секунду, проведённую с ним. Внизу живота предательски крепко затягивается тугой узел напряжения, и Чимин с натугой сглатывает вязкую слюну, ощущая, как дрожит стена напускного к змею безразличия, и сердце его в тиски сжимается от осознания того, что девушка, сидящая напротив, была повязана хищным альфой во всех смыслах этого слова. — Разве Чонгук уже не в том возрасте, чтобы связать себя брачными узами с кем-то? Он же главный наследник клана Чон, в конце-концов, — бурчит себе под нос Кай, с самым серьёзным видом сложив руки на груди. — Безусловно, так и есть, но в новостях, как обычно, пока что глухо. Да и какая разница вообще? Вроде бы всем и так известно, что змей никогда не отличался благоразумием и особой верностью, да и принадлежать одному единственному омеге на протяжении всей жизни Чонгук уж точно не будет, глупость-то какая, — саркастически хмыкает блондинка, вновь поправляя волосы. — И знаете, я даже рада отчасти этому, ибо только представьте, каково это, когда весь Чон всецело принадлежит только одной тебе? Я бы с ума сошла от зависти к самой себе, проживая беззаботную жизнь в безграничном достатке и ни в чём себе не отказывая... — Нечему завидовать, змей попросту затрахает, и пиши пропало, — шипит Джин на грани слышимости, едко усмехаясь. Точнее и не скажешь. Чимину отчаянно хочется куда-нибудь провалиться, чтобы впредь не слышать ничего, что имеет хоть какое-то малейшее отношение к хищному гибриду. Пак вновь тянется к бутылке, наливая себе ещё один бокал, решив сегодня, видимо, оторваться по полной, пустившись во все тяжкие. — А что насчёт змеиной физиологии, слухи правдивы? — неожиданно интересуется Ким, пошло усмехаясь, бросив на Пака нечитаемый взгляд, будто бы интуитивно считывая неприличные мысли кролика, которые, с недавних пор, слишком зачастили закрадываться в блондинистую голову. Была бы воля Чимина — он бы уже давно напрочь вычеркнул змея из своей жизни. Перед тем как ответить на вопрос Сокджина, блондинка ловит на себе сконфуженный взгляд волка и не сдерживается, бесстыдно над альфой рассмеявшись. — Сплетни нисколечко не врут. Я уже рассказывала ей о своём опыте во всех подробностях, — с довольной ухмылкой на лице кивает омега на свою подружку. Брюнетка игриво шлёпает её по руке, сверкая широкой улыбкой. — Но, конечно же, она мне не верит. Так вот, мы переспали с Чоном на приветственной вечеринке... Ну конечно же, та самая приветственная вечеринка. Помнится Чимину, в тот день альфа едва ли не свернул шею кролику при первой же их встрече. Однако, Пак по-прежнему не понимал, о чём именно сейчас идёт речь. — Так что за слухи? Обе омеги в предвкушении чего-то необыкновенно волнующего смотрят друг на друга, и молчание между ними длится до тех пор, пока брюнетка смущённо не закусывает губу, восхищённо заговаривая: — У Чонгука два огромных члена! Чимина почему-то абсолютно не интересует сплетни и слухи, всё, о чём парень сейчас думает — в ту отвратную ночь, как только Чон довёл до слез и истерии, сопровождаемой сильнейшими приступами паники светловолосого, этот засранец без угрызений совести, спокойно взял и овладел какой-то омежкой… По позвонкам волной вниз бежит липкий холодок: нежелательное, свежее воспоминание вспыхивает у кролика в голове, как будто наяву — в нём змей безжалостно и неумолимо жмётся уже к его собственной заднице своим пахом, вжимая что-то чудовищно большое, спрятанное в штанах. Омега ощутимо трясёт головой и допивает бокал спиртного залпом сразу же до дна, силясь унять совершенно неприличные, непозволительные мысли, преследующие его, — но всё, казалось бы, тщетно. Какой же Пак жалкий, в самом деле! — Ну и как тебе? Ты же не ползла домой на карачках? — явно подтрунивает над девушкой Сокджин, саркастический комментарий которого, похоже, заметно веселит всех присутствующих, кроме одного Чимина, что озадаченно пялится на захмелевшего соседа: Ким смеётся заливисто, наполняя себе уже третий или четвёртый стаканчик (блондин давно со счёта сбился) и одним махом глотая практически половину его крепкого содержимого. Кролик до боли закусывает губу, так и не сводя с Кима настороженных глаз. — Знаешь, ты прав, Чонгук исключительно грубый, но в момент слияния с ним, тебя словно бы возносит в небеса и ты наконец начинаешь чувствовать себя цельным существом. Чон всецело заполняет тебя членами, так дополна, что ещё неделю после секса с ним ходишь будто бы совершенно опустошенный и физически, и морально. Она вообще себя слышит? Чимина от услышанного зябко передёргивает и жутко тошнит, и чтобы выкинуть из головы навязчивый образ змея, мальчику ничего лучше не остаётся, кроме как заново наполнить себе бокал, вновь и вновь обжигая глотку огненной жидкостью. — Мы реально весь остаток вечера так и будем обсуждать змеиный детородный орган… или что? — волк, звучит так, словно пошлые разговорчики не на шутку его травмировали. Ну конечно же, ни один адекватный альфа на трезвую голову (а в случае хищника не очень-то и трезвую) ни в жизнь не станет слушать дифирамбы в честь чужих членов. Но, по правде говоря, из всех гибридов сильнее всех нервничает Чимин, уже даже не предпринимая никаких попыток скрыть своё измученное лицо. — Я схожу к бару, что-нибудь хотите выпить? — мальчик едва ли не подрывается с места. Хватит на сегодня с него разговоров. — Принеси ещё бутылочку, — одна из девушек кивает в сторону полу опустевшего спиртного. Блондин молча кивает, спешно проходя мимо гибридов и покидая столик под любопытный взгляд Кая, ещё какое-то время за спиной слыша громкие голоса омег, что продолжают кичиться своими сексуальными достижениями друг перед другом, бурно обсуждая Чонгука. По ним ведь сразу видно — мозги промыты основательно, причём одинаково у всех… чего не скажешь о добыче: его уж точно это всё вовсе не касается, конечно же. И да, это было отчасти правдой. Омега по-прежнему чувствует, что держит контроль над ситуацией, разумом понимая — изо всех сил он должен себя сдерживать, только вот внутренняя часть, инстинктивная, думает иначе, всецело ощущая над собой власть змея. В этот раз до бара Пак добирается значительно быстрее, поскольку людей становится всё меньше и меньше. И подойдя аккурат к стойке, парень стучит костяшками по деревянной поверхности, привлекая к себе внимания бармена, который завидев знакомого посетителя, незамедлительно к нему приближается, чтобы принять заказ. — Пришёлся по вкусу коктейль? — спрашивает достаточного громко мужчина, чтобы блондин сквозь оглушающую музыку, усиленную низкими басами, наверняка расслышал его вопрос с первого раза. Чимин согласно кивает головой, получая ободряющую улыбку взамен. — Повторите мне его, пожалуйста, — мило просит мальчишка, устроившись поудобней за барной стойкой на высоком стуле, наконец находясь с барменом более менее на одном уровне. — И если вдруг встретите того альфу, передайте ему, что вкус у него довольно неплох. Бармен тихо смеётся, удаляясь, чтобы выполнить заказ. Светловолосый омега же мирно сидит на своём месте, первым делом оглянувшись по сторонам, наблюдая за бесконечным потоком разнополых гибридов, что крутятся в танце перед его глазами неподалёку: у них у всех практически в унисон качаются головы и голоса сливаются с друг другом в единый гул, идеально переплетаясь с музыкой. Сбоку от себя блондин ловит на себе пылающий желанием взгляд какого-то альфы, что смотрит на него, голодно облизывая губы, словно кролика возжелав съесть. Пак, в свою очередь, попросту игнорирует мужчину, совершенно не обращая на него никакого внимания. Взаправду сказать, Чимину пока что никто особо не приглянулся, кроме разве что того альфы, который радушно угостил мальчика вкусным коктейлем. И где-то в его груди расцветает робкая надежда на приятное продолжение вечера в компании того парня. — Как ты умудрился не утонуть в толпе, пробираясь сюда? — вдруг жалостливо тянет появившийся будто бы из ниоткуда Сокджин, весь потный, покрасневший и в слегка потрёпанной одежде. Чимин, глядя на соседа перед собой, несколько раз глупо моргает: — Тебя-то сюда каким ветром занесло? — Пришёл за добавкой, но по пути сюда уже трижды успел пожалеть. На мне, кажется, живого места не осталось, — тяжко вздыхает хищник, присаживаясь на свободный возле кролика стул и Пак слегка отодвигается в сторону, освобождая больше места щенку. Бармен безотлагательно подходит к новому гостю, интересуясь, чего желает омега и Ким, облокотившись о стойку, широко альфе улыбается. — Мне тоже самое, что и ему, — мужчина в униформе на заказ лишь слегка кивает головой и мальчику игриво подмигивает, быстрым шагом направляясь в сторону к холодильным контейнерам. Джин, само собой разумеется, не упускает шанса пробежать по широкой спине альфы влюблёнными глазками, облизываясь. — Сюда на работу берут только красавчиков? — Похоже на то, — опираясь щекой на ладонь, Пак задумчиво покусывает нижнюю губу, внимательно присматриваясь к бармену, который сейчас крошит ананас, чтобы после добавить сок в алкоголь. Чимин также не упускает из виду и то, что хищный омега, повернувшись теперь уже к нему лицом, отчего-то глядит слишком уж пристально, и даже с прищуром. — Знаешь, меня вот что интересует, Чимини. Ты глупенький от природы или просто хорошо дурачком прикидываешься? — Ох, прости что? — кролик всматривается в серьёзное лицо друга, не понимая до конца, это была шутка или… — Какая муха тебя укусила? — У меня к тебе такой же вопрос. Ты чего языком треплешь кому попало, едва ли не выдавая меня с потрохами? Те две сучки явно работают на ФБР! — На меня бочку гонишь, а сам Тэхёна буквально в малейших деталях обрисовал! — Пф, ну и что? Свет клином только на нём не сошёлся. Мало ли кого я имел ввиду, — Джин откидывает чёлку со вспотевшего лба назад, отвечая Паку слегка взволнованно. — И вообще, чёрт с ним, с этим младшим Кимом, ты зачем всем наплёл, что знать не знаешь, кто такой Чонгук? Чимин картинно закатывает глаза, слегка сморщив аккуратный носик: — А иначе та девка из тебя бы всю информацию щипцами вытащила. Не кипишуй, я просто пытался исправить свою ошибку. Джин ненадолго замолкает, поскольку к ним возвращается бармен с наполненными выпивкой бокалами, начиная оживлённо возиться рядом над завершающими штрихами. — Я вот только одного никак не пойму, почему все думают, что я раздвигаю ноги именно перед этим отвратительным мудаком? — косится на своего соседа хищный омега и вздыхает расстроенно. — Нет, я конечно польщен, что меня считают достаточно красивым для того, чтобы быть одной из сучек Чона, но я не самоубийца. — Ты скорее исключение, чем правило, — фыркает Пак как-то обиженно, пытаясь не вспоминать недавнюю беседу двух малознакомых девушек, и немедленно делает глоток готового коктейля, желая отвлечься от мрачных мыслей на что-нибудь другое. — Да забудь уже о них, Чимини, — слегка заплетающимся языком комментирует Сокджин, поднося к губам бокал, но прежде чем из него отпить, он насмешливо хмыкает себе под нос. — У этих девочек вместо мозгов давным-давно одна сплошная дырка. Мда, кому-то явно пора завязывать с коктейлями… Между парнями воцаряется тишина, пока сами они окружены со всех сторон гулким шумом музыки, сопровождаемой громкими криками пьяных гибридов. В общем-то, смотреть на мальчиков со стороны грустно — они сидят, будто две ведьмочки, страдающие от депрессивного эпизода средней тяжести. — Ты не ловил себя на мысли, что в тебе что-то изменилось? Чимин смотрит на друга немного потерянно, поскольку алкоголь порядком всё же подействовал на его организм, опьяняя и слегка затормаживая мышление мальчика: — Что ты имеешь ввиду? Это же всё так очевидно, глупыш, — думает про себя Ким, но поведать о своих смутных догадках Паку пока что не решается. Если змею не под силу контролировать Пака ядом, остаётся лишь один вариант воздействия на омегу… — А? Не обращай на меня внимания, алкоголь, видимо, вновь в голову ударил, — вовремя затыкается Джин, решив, что ему лучше промолчать и не омрачать увеселительный вечер кролика своими тревожными предположениями о том, чем грозит его связь с Чонгуком, удручая этим и без того вздрючённого юношу. — К слову, это твой пятый бокал за сегодня… — мягко напоминает соседу Чимин, невольно прикусывая полные красные губы. — Тебе кто-нибудь понравился сегодня? Кролику ответ прилетает сию же секунду: — Друг Кена. — Кая, — заливисто хихикая, поправляет в который раз за вечер друга омега. — Диву даюсь, как можно до сих пор не запомнить имя, состоящее из трёх несчастных букв? Щенок меланхолично крутит бокал меж пальцами, наблюдая за тем, как плавно по центру качается взад-вперёд спелая вишенка. — Один хрен… к слову, он хочет залезть к тебе в трусы. — Не смеши мои седины, ха-ха. — Ну как знаешь, но на твоём месте я бы застраховал свою задницу, судя по количеству желающих её сожрать. — Даже если я Каю и нравлюсь, ему всё равно ничего со мной не светит, — бурчит сам себе под нос блондин, внутренне мигом напрягаясь. — А почему бы и не попробовать? По крайней мере, одноразовый секс уж точно ни к чему тебя не обязывает. Вы же почти незнакомцы друг для друга, — омеги обмениваются странными и довольно таки длительными взглядами, попросту уже не обращая внимания на стоящего рядом с ними бармена, что в этот момент усердно натирает стаканы до блеска полотенцем. Ему до них всё равно нет дела — мужчина и не такое за время своей работы повидал. — Мне срочно нужно потанцевать, — через некоторое время Чимин всё-таки решает проигнорировать последние слова соседа, одним глотком допивая свой коктейль, а после ставит уже пустой бокал обратно на стойку с громким стуком. — Дело дрянь, я слишком быстро напился, — грустно вздыхает Джин, машинально потирая переносицу пальцами. Это лишь одна из дурных привычек, которых омега нахватался от Тэхёна. Альфа всегда так делает, когда о чём-то напряжённо размышляет. — Ясень пень, ты влил в себя три больших бокала какой-то бурды, бутылку пива и коктейль, — блондин осторожным движением руки касается зардевшейся щеки хищника, ощущая собственной кожей исходящий от неё жар, что горячо опаляет его маленькую ладошку. — Я просил тебя отужинать плотнее, но ты меня не послушал. Сам же знаешь, что на голодный желудок кто угодно опьянеет быстрее. — Чимини, я, конечно, люблю тебя, но тот сэндвич, который ты нам сделал — какая-то несъедобная хрень, ей богу, — Ким рассеянными движениями ощупывает собственное лицо, видимо, убеждаясь, что оно, к счастью, по-прежнему ещё на месте. Блондин, надувая обиженно пухлые губки, едва ли не давится собственной уязвленной гордостью, метая в Кима взглядом исподлобья: — С каких это пор сэндвич с ветчиной стал несъедобной хренью? — С тех самых, когда вместо нормального сыра в нашем холодильнике на полке стала появляться безлактозная его пародия, которую, к тому же, ты ещё и умудряешься намазать на безглютеновый хлеб! — принимается на повышенных тонах пояснять за жизнь кролику шатен, изобразив на лице гримасу неподдельного отвращения. — Я восторгаюсь твоим внезапным желанием питаться правильно, но бога ради прошу, не втягивай в это меня. Мне ведь больше неоткуда черпать своё счастье, кроме как из вредной еды. — Поверить не могу, ты отчитываешь меня посреди клуба за сэндвич, — щёлкает языком мальчишка. — Это мой тебе урок на будущее, — смешно парирует в ответ Сокджин, пытаясь подмигнуть соседу, но от выпитого количества алкоголя у него это получается из ряда вон плохо. Пак окидывает парня перед собой пронизывающим взглядом, не осуждая его, но и не одобряя. В общих чертах, что-то между. — Что случилось с моим милым Сокджином, которого я знал? Что-то ты зачастил в последнее время разбивать мне сердце. — Я всегда такой противный, но хорошо скрываюсь, чтобы обзавестись друзьями, — пьяно хихикает хищник. — Так что пожинай теперь плоды нашего общения. Пак в ответ лишь наигранно горестно покачивает головой, едва ли сдерживая предательскую улыбку, которая вот-вот слетит с его уст. Говоря откровенно, Чимин, по-хорошему, вовек должен быть благодарным соседу хотя бы за то, что тот вообще согласился возобновить все оборванные кроликом собственноручно между ними дружественные связи. Блондин вновь возвращает свой блуждающий взгляд на толпу танцующих посетителей клуба, выпуская из уст слабый выдох, и вскоре, среди всех остальных гибридов, омега улавливает знакомое лицо: на прежнем месте, в дальнем конце барной стойки, всё ещё сидит тот самый альфа, в чёрной распахнутой на груди рубашке, оголяющей россыпь чернильных татуировок, (который расщедрился угостить мальчика выпивкой), и этот мужчина, на удивление, до сих пор следит без устали за омегой, параллельно болтая с каким-то парнем. Но вместо того, чтобы познакомиться с ним поближе, юноша отчего-то испытывает внезапное желание сбежать, унести ноги куда подальше, напрочь слившись в танцующей толпе. Пак, естественно, полностью забыв о своём обещании принести своим новым знакомым ещё одну бутылку алкоголя, ловко спрыгивает с барного стула и спешит провести карточкой по считывателю, оплачивая счёт за коктейль. А после, омега спешно поправляет светлые пряди волос, что немного растрепались со временем, словив на себе расфокусированный взгляд щенка. — Я танцевать. — Так быстро? Дождись меня… — Да нет уж, я на тебя за несъедобный сэндвич смертельно обижен, — и закусив зубами рвущуюся наружу улыбку, кролик немедля разворачивается и направляется прямиком в толпу, утопая в круговороте пьяных тел. Чимин наконец-то отпускает себя, не загружая ничем голову и попросту расслабляясь, позволив танцу целиком поглотить своё тело. Неоновые вспышки света ослепляют глаза, но, похоже, никому нет до этого дела — гибриды как ни в чём не бывало продолжают двигаться в унисон с друг другом и активно вторят словам песни, переглядывались между собой и подбадривая друг друга. Чимин же следует своему собственному ритму, раскачивая тело плавно из стороны в сторону в такт играющей музыке. Но вскоре кролик останавливается, почувствовав на своей спине практически невесомое касание чей-то тёплой руки, и обернувшись, сталкивается глазами с высоким омегой, что едва ли стоит на ногах. — И кто кому сердце разбивает спрашивается? — прикоснувшись губами к уху блондина, практически надрывно кричит щенок, но поскольку язык его заплетается, а голос сливается с шумом, Паку слова разобрать выходит только с большим трудом. — Я к тебе так сильно спешил, что заглотил ту гадость одним махом, и вот теперь у меня горло болит! Цени нашу дружбу... Чимин хищника даже до конца не дослушивает, затягивая парня всё дальше в толпу и вдвоём они позволяют себе облегчённо выдохнуть, начиная плавно двигаться под завораживающие ритмы, что вторгаясь в барабанные перепонки гулким басом, с концами заглушают назойливо лезущие в голову мысли.

*******

Ещё какое-то время парни проводят вместе на танцполе, пока Джин не встречается случайно взглядами с тем самым альфой с септумом, который с первого взгляда запал омеге в душу. Ким принимается вовсю строить глазки привлекательному пареньку, чем-то отдалённо напоминая наблюдающему за сией сценой Чимину похотливую мартовскую кошку. Блондин, не сдержавшись, заходится смехом, едва ли не покатившись по полу, сотрясаясь всем телом в конвульсиях. Альфа сразу же срывается с места, направляясь прямиком к щенку, но двигается при этом медленно, осторожно пробираясь сквозь толпу, а ещё, если Чимину вовсе не показалось, надвигающийся в их сторону парень то и дело недовольно косится в его сторону, наверняка, намекая свалить уже куда-нибудь подальше. И Пак, сам вовсе не желая мешать приятному продолжению вечера Кима, мигом скрывается за широкими спинами, утопая в танцующих телах. И ступив всего пару шагов, кролик сталкивается с чьим-то крепким телом, а когда разворачивается, чтобы искренне извиниться, натыкается на волка, что возвышается над мальчиком и глядит на него настолько пристально, словно бы желает впитать в себя каждую деталь идеального личика омеги. — Какими судьбами тут? — Чимин их случайную встречу находит довольно забавной, тихо хихикая себе под нос. Кай в ответ только неоднозначно пожимает плечами, плавно двигая телом под музыку, как умеет. — Ты не вернулся из бара, так что разумно было предположить, что ты где-то на танцполе, — кричит на ухо блондину альфа, губами практически касаясь кожи добычи, и вовсе неосознанно этим невесомым касанием, он распускает по спине омеги волнами приятные мурашки. Что Чимина в волке приятно удивляет, так это то, что Кай ни в коем случае на кролика силой не напирает и переступать черту дозволенного не спешит, держась от Пака на расстоянии вытянутой руки. — Тебя вовсе не трудно найти среди всех остальных, уж слишком поразительно ты от них отличаешься, — тёплый взгляд карих глаз хищника вводит добычу в краску, но не успевает мальчик как следует засмущаться, как тут же виски его пронзает острая боль, словно ему в голову внезапно втыкают острый шип. Блондин сконфуженно опускает помутневший взгляд вниз и весь сжимается, пытаясь совладать с болью, которая буквально выворачивает его наизнанку, но хищник будто бы всего это не замечает, только ближе приближается к омеге, бесцеремонно двумя пальцами приподнимая подбородок Чимина повыше, таким образом, что теперь они смотрят аккурат в глаза друг другу. Пак несколько раз моргает, возвращая себе ясность зрения. И наплевав на неприятные мурашки, мерзким холодком скользящие медленно вверх по позвонкам, плюёт на всё, что его в данный момент тревожит, решив, что мозг попросту туманится от выпитого алкоголя и не спеша льнёт к опаляющей жаром груди волка, позволил себе полностью раствориться в моменте. Парни начинают двигать телами в унисон, отзеркаливая неторопливые движения друг друга. Чимин какое-то время бездумно блуждает глазами по мелькающим силуэтам в толпе, а случайно натолкнувшись на своего соседа, на секунду останавливается на нём быстрым взглядом. Вокруг танцующего хищника собрались несколько гибридов, явно забавляясь его неловкими танцами и о чём-то между собой переговариваясь. Друг Кая, красивый альфа с септумом, до сих пор крутится вокруг Кима и ничего, казалось бы, не предвещало беды, если бы этот парнишка отчего-то вдруг не решил резко притянуть омегу к себе, горячо целуя того на глазах у толпы, которая при виде подобного зрелища принимается ободряюще и радостно улюлюкать. И под громкие возгласы одобрения, Сокджин постепенно расслабляется, отвечая альфе на поцелуй. Но Пак словно интуитивно чувствует, что что-то здесь не так, и уже слишком скоро его опасения подтверждаются, поскольку он улавливает глазами какое-то странное движение со стороны альфы — тот пальцами оттягивает подбородок Джина ниже, приоткрывая юноше шире рот, чтобы после без особых усилий протолкнуть языком ему вовнутрь рта что-то белое. — Что за… — шепчет Чимин себе под нос, и вдруг спохватившись, пытается пробиться сквозь толпу к соседу, увидев, что Ким глотает явно какую-то таблетку. Но не успев омега и шагу ступить, как крепкая рука волка тянет его обратно, прижимая мальчика к своей груди, похоже, набравшись смелости и решительности. — Останься со мной, пожалуйста, — жарко дышит в ухо кролика альфа, отвлекая внимание Пака от того, чему он только что невольно стал свидетелем. Блондин сильно не сопротивляется, всецело отдаваясь во власть парня, прижимаясь плотнее к горячему телу, наслаждаясь прикосновениями знакомых тёплых рук. — Я всю неделю скучал по тебе. — Но твой друг, — едва разборчивые слова растворяются в пустоте, пока глазами омега следит пристально за Сокджином, на которого, таблетка, которую тот проглотил, по всей видимости, пока что не сильно подействовала. Пак, что греха таить, переживает больше не о том, что Джин принял наркотик, нет. Единственное, что его волнует, так это то, что он не знает, чем именно накачали мальчика. А вот это уже большая проблема. Кролик, в отличии от соседа, не до конца растерял остатки своего разума, лишь только слегка охмелев. Ким же напился слишком быстро, да и немалое влияние алкоголя усугубилось, к тому же, ещё и тем, что Ким пил практически на голодный желудок. Кому как ни Чимину знать, что все неаккуратные сегодняшние действия омеги могли уже на утро понести не самые приятные последствия. Сокджин продолжает вести себя так, словно всё происходящее его не касается, будто бы никакой из ряда вон выходящей ситуации только что не произошло, продолжая самозабвенно танцевать в окружении нескольких подошедших к нему парней. Со всех сторон омегу бесстыдно лапают крепкие руки альф, нежно поглаживая стройные изгибы тела юноши, но щенок не придаёт этому никакого значения. Друг Кая, альфа с септумом, жмёт совсем по-свойски шатена к себе, близко никого к нему не подпуская. Чимин с горящими щеками наблюдает за тем, как альфа бесстыдно трётся об омежью задницу, наплевав на многочисленные взгляды, обращённые в сторону их пары. Пристальное внимание Пака от парней отвлекает ужасно неприятное ощущение на собственной коже, и добыче на секунду кажется, будто бы кто-то наблюдает за ним со стороны. Он растерянно оглядывается, словно заблудившийся в кромешной тьме леса маленький беззащитный зверёк, которого обступили сотни кровожадных хищников, возжелав кролика целиком сожрать. Чимин заметно настораживается, хоть и с виду напуганным вовсе не кажется. Но странное напряжение светловолосого омеги всё же не остаётся для волка незамеченным, и по этой причине парень, долго не колебаясь, притягивает блондина плотнее к себе, обнимая кролика за талию со спины, раскачиваясь с ним в разные стороны в такт приятной мелодии. И Чимин, сплетаясь с Каем в тесных объятиях, на мгновение прикрывает веки, пытаясь сосредоточиться на главной задаче, поставленной перед самим собой на этот вечер. Что же он планировал, чёрт возьми? Попытки расслабиться оказываются тщетными, и это сильно огорчает мальчика. Разум его решительно протестует, когда как тело наоборот брыкается и всеми усилиями сопротивляется, пытаясь достичь желанной свободы. Добыча теснится близь к хищнику, и единственное, что немного отделяет Пака от Кая, сдерживая гибридов на расстояние всего в сантиметре друг от друга — телефон блондина, спрятанный в заднем кармане шорт. В барабанных перепонках безустанно тугими волнами бьёт соблазнительная музыка, а под закрытыми веками оглушающая пустотой темнота, но дивное, невесомое ощущение ещё одной руки на своём теле заставляют блондина нехотя вернуться в реальность, слегка приоткрыв глаза и утыкаясь взглядом в крепкую грудь, скрытую под атласной тканью чёрной рубашки. И поддавшись инстинктам, кролик цепляет зубами нижнюю губу, из-под полуопущенных ресниц наблюдая за мужчиной, что плотно прижимается к нему спереди. На этот раз у Чимина наконец появляется отличная возможность вдоволь разглядеть лицо альфы во всех деталях. Скорее всего, ему где-то около тридцати, а может, и чуть больше. И если судить только по одной его мощной фигуре, можно с лёгкостью сделать вывод, что мужчина явно какой-нибудь хищный гибрид. На чётко очерченных скулах проглядывается небольшая щетина, а в уголках глаз, в складках смуглой кожи, собираются лучами морщинки, и они вовсе не портят альфу, а наоборот, придают хищнику более зрелый и в каком-то смысле даже чувственный взгляд. Светловолосый омега вдруг ловит себя на мысли о том, что альфы постарше привлекают его куда сильнее сверстников. Оба хищника крепко зажимают кролика между своими телами, обвивая хрупкое существо приятным теплом. И совершенно без задней мысли, Пак сам же тянется к груди незнакомца напротив, упираясь подушечками пальцев в твёрдые мышцы, но в эту же секунду улавливает за собственной спиной низкий утробный рык волка. Неужто Кай действительно вздумал отстаивать свои воображаемые права на блондина? Взгляд старшего альфы от подобной дерзости со стороны младшего ни на шутку напрягается, и на тонких губах мигом расцветает дерзкая ухмылка. Волк пытается было оттолкнуть хищника подальше, стараясь оградить омегу от нежеланных прикосновений, всё ещё продолжая крепко удерживать одной рукой его за талию, но вдруг отчего-то внезапно и сам теряет равновесие. Молодого парня нагло отталкивают чьи-то тяжелые руки сбоку, сбивая хищника с ног и откидывая его прямиком в возбуждённую зрелищем толпу. К спине Чимина теперь уже жмётся кто-то совершенно чужой, и омега, отчётливо чувствуя позади себя липкое присутствие какого-то неизвестного ему гибрида, испуганно оборачивается к нему полу боком, краем глаза рассматривая высокого парня, который занял место Кая и сейчас нахально обхватывает талию кролика, прижав юношу к себе, в результате чего Пак вновь оказывается между альфами, но уже в импровизированной ловушке, из которой он изо всех сил пытается выбраться. У блондина никак не получается развернуться полностью, сбежав из цепкой хватки позади него стоящего парня, зато у него хватает сил собрать в кучу последние остатки здравого сознания, чтобы осознать, что ситуация в которую он попал по собственной неосторожности — дрянь, хотя бы потому, что от незнакомца невозможно сильно разит алкоголем и в совершенно невменяемом состоянии ожидать от него можно всё что угодно. Вот как например сейчас: мужчина рьяно трётся пахом о тесные шорты омеги, будто бы возжелав взять мальчика прямо здесь, у всех на виду. И несмотря на то, что двигаться между твёрдыми телами становится практически невозможно, Чимин всё же не теряет надежды выбраться из железной хватки мужчин и попросту сбежать поскорее куда подальше отсюда. Кролика начинает бесить то, что все хищные альфы, которые крутятся в его окружении, отчего-то вздумали, что они имеют полное право обладать добычей, преследуя только свои грязные желания и совершенно не ставя в расчёт чужие. Чимин даже не пытается сдержать рвущееся наружу раздражение и угрожающе рычит, подмечая, что на альф его рык совершенно не действует, и они между собой неизменно продолжают делить территорию, напрочь наплевав на чувства омеги, тягая его из стороны в сторону, как жалкую игрушку, пытаясь попеременно прижать того ближе к себе. На этом этапе, блондин понимает, что ему явно пора сматываться, поскольку вся эта ситуация не на шутку пугает его. Ещё чуть-чуть и эти двое глотку друг другу перегрызут за право обладать добычей. Однако, видимо, судьба сегодня всё же к омеге благосклонна, поскольку во время только-только завязавшейся потасовки, кролика какой-то необъяснимой силой выталкивает в толпу пьяных тел. И не проходит и секунды, как мужчина постарше, который до этого прижимал Пака к своей широкой груди, со всего размаху бьёт второго парня по лицу, и с этого момента между ними развязывается самая настоящая драка, за которой с удовольствием наблюдают подвыпившие посетители клуба. Чимин же остаётся стоять немного в стороне, глупо хлопая ресницами, только сейчас, кажется, осознавая произошедшее. Уже через пару минут вокруг стычки собирается всё больше народа, пока месиво не превращается в огромную толпу, что весело улюлюкает и кричит в нетерпении. Некоторые особенно одарённые гибриды принимаются выталкивать светловолосого омегу ближе к дерущимся хищникам в качестве главного приза для победителя. И страшно испугавшись за свою целостность, Пак принимается ошалело вертеть головой, пытаясь отыскать знакомую макушку соседа, и вскоре всё же находит Сокджина в компании друга Кая, с которым они, любовно держась за ручки, удаляются в сторону уборных комнат. За спиной мальчика раздаются одобрительные возгласы и жуткий ропот, по всей видимости от того, что к дерущимся альфам присоединяется ещё и пришедший в себя Кай. Парень, кажется, действительно зол. Чимин вот только сейчас замечает, разглядев альфу вблизи, как сильно полыхают словно бы красными огоньками его прежде цвета топлёного шоколада радужки глаз. А это значит только одно — дела плохи. Волк сломя голову бросается в драку яростно, но совсем неумело, и едва он подходит вблизь к спорящим, хищного гибрида тут же сбивают с ног одним единственным ударом. Чимин в порыве страха и отвращения крепко зажмуривается, резко отвернувшись. Последнее, что юноша успевает лицезреть перед собой — старший мужчина, медленно сжимая окровавленные руки в кулаки, направляется аккурат на Кая. И Пак, кой попросту больше не в силах наблюдать за этим беспределом, срывается с места и ускользает в сторону туалетных кабинок, так ни разу и не обернувшись. С большим усилием пробираясь сквозь плотную толпу гибридов, блондин распихивает в разные стороны наблюдающих за дракой существ, на слабых ногах двигаясь в сторону дверей. И несмотря на то, что от хищников кролик успел отойти на довольно приличное расстояние, по пятам его до сих пор преследует словно бы эфемерное ощущение двух тел, плотно прижатых к его собственному. Теперь же, когда перепалка была оставлена юношей позади, омега всё никак не может подавить в себе чувство отвращения к самому себе, ощущая себя грязным, использованным, осквернённым, да и к тому же ещё и виноватым во всех жестокостях, что происходят с ним на постоянной основе. Дрожащими руками Чимин открывает дверь, ведущую в уборные комнаты, оказываясь в ярко освещённом коридоре. Здесь, на удивление, совсем немного людей: кто-то стоит в очереди в туалет, а кто-то просто курит, от скуки болтая друг с другом. По углам, то тут то там, скрючившись, валяются надравшиеся в хлам гибриды. И время от времени с туалетных кабинок доносятся приглушённые звуки бульканья рвоты. Чуть дальше, возле висящего на стене единственного зеркала, кучкуются друг около дружки несколько девушек, что поправляют на себе местами мятую одежду. Чимин на долю секунды замирает, встречаясь взглядом с одной из них, но решив подолгу на одном месте не задерживаться, проходит мимо неё к отсеку, предназначенному для использования омегами. И не теряя времени попусту, кролик сразу же принимается заглядывать в каждую из кабинок, совершенно не понимая, куда мог подеваться Сокджин, ведь он только недавно своими глазами видел, как щенок направляется сюда. Может ли быть такое, что Ким уединился с тем парнем в отсеке для альф? Но сунуться туда в одиночку на поиски соседа — всё равно, что забрести в логово льва. Так и не отыскав друга, блондин расстроенно плетётся к умывальникам, возле которых крутятся омежки, бумажными салфетками старательно поправляя растекшуюся по щекам тушь и аккуратно подкрашивая яркими помадами смазанные слюной и выпивками пухлые губы. Некоторые гибриды отчего-то странно косятся в его сторону, поэтому Чимин тоже подходит к зеркалу, присоединяясь к ним, чтобы взглянуть на себя. У него совсем немного покраснело лицо, но благо макияж пока ещё в полном порядке. Только волосы, правда, слегка растрепались, что не мудрено, учитывая то, что его тягали из стороны в сторону хищные альфы, но в целом выглядит юноша более менее нормально. Рассматривая себя в зеркале, омега сам себе кажется каким-то непривычно маленьким и беззащитным, а после случившегося, к тому же, теперь и совсем уж хрупким. Первично испытанный шок от странного поведения Кая всё ещё не даёт ему покоя, хоть он и отчаянно пытается свалить всё на действие алкоголя в мальчишеской крови и возможно чего-то ещё, более сильного, что успел принять волк, пока Чимин лично не был всему этому свидетелем, но как там ни было, Кай в глазах омеги всё ещё остаётся самым приличным парнем в окружении Пака. Что же насчёт привлекшего внимание Чимина хищника постарше, альфы в чёрной рубашке, на приятный вечер с которым блондин сегодня наивно рассчитывал — на нём окончательно и бесповоротно поставлен крест. Безусловно, мужчина очень понравился кролику, но теперь Пак уж точно не собирался связываться с ним ни в коем случае, особенно после всего произошедшего. Ни с кем из тех парней, которые развязали драку, если уж совсем быть честным. Блондин грустно вздыхает, вытаскивая смартфон из кармана шорт и по привычке бросая взгляд на экран телефона — незаметно пролетело около трёх часов с тех пор, как кролик под ручку с Сокджином вышли из общежития. Пару омег, что стояли возле зеркала, какое-то время приводя себя в порядок, отходят, оставив парня в уборной наедине с собой, не считая тех гибридов, которые всё ещё остаются в кабинках. Блондин позволяет себе шумно выдохнуть, всем телом опускаясь на поверхность раковины. Что его несказанно во всей этой ситуации радует — алкоголь больше не туманит ему рассудок, лишь только слегка кружит голову, но всё равно мальчику хочется немного пройтись и подышать свежим воздухом, чтобы привести в порядок мысли и чувства. Омега напоследок смотрит на себя в зеркало, поправляя шорты. И уже в следующую секунду Чимин быстрым шагом покидает уборную, на полпути бросив поиски Джина, не желая мешать соседу по комнате устраивать себе личную жизнь. Через ту же дверь, в которую мальчик вошёл, сумев сбежать с танцпола, ему приходится нехотя вернуться обратно. Что же происходит в толпе возле танцпола — ни черта не видно. Чимина непрерывно теснят высокие гибриды, затрудняя ему свободный проход и закрывая вид на всё происходящее. Но из глубинки помещения до сих пор слышатся громкие возгласы одобрения, которые, по мнению омеги, доносятся как раз таки со стороны драки. А людей хлебом не корми, дай только подлить маслица в огонь... блондин от греха подальше обходит стороной ту часть клуба, приближаясь сразу же к концу длинной стены, что заканчивается висящей на стене табличкой запасного выхода, что находится в противоположной стороне от главного. Кажется, в этом месте вокруг значительно меньше народу, скорее всего из-за того, что здесь нет никаких увеселительных программ. Перед собой Пак видит массивную дверь и не раздумывая прижимается всем своим телом к металлической поверхности, и несмотря на то, что кажется она тяжёлой, юноша без труда открывает её, наконец ступая за порог и делая первый глоток свежего воздуха во все лёгкие. Ночная кромешная темнота — первое, чем встречает омегу пустая улица, как только он покидает здание клуба, а также весьма ощутимый холодок, без труда проникающий под лёгкую одежду. С одной стороны, кролику, вроде как и прохладно, но благодаря согревающему эффекту алкоголя в крови, в целом, находиться снаружи пока что терпимо. Чимин устало прислоняется к стене спиной, облокачиваясь головой о твёрдую поверхность, и ощутив под собой наконец-то надёжный тыл, прикрывает тяжёлые веки, с трудом пытаясь перевести дыхание. Вокруг мальчика стоит мёртвая тишина, даже отчасти угрюмая. В проулке за клубом пустынно, нет ни одной души, не считая, конечно, кучи разбросанных мусорных пакетов, да раздавленных окурков, что валяются повсюду на грязной земле под ногами и охотно составляют кролику компанию. Омега делает ещё несколько глубоких вздохов во все лёгкие, ощущая невесомую боль в районе солнечного сплетения. — А вот и мой приз, — блондин вздрагивает, явственно слыша за своей спиной чей-то голос, и обернувшись взглянуть на говорящего человека, у Пака в эту же секунду душа в пятки уходит, а по телу скользит панический страх, и причина этому всему — всего в нескольких шагах от него стоящий взрослый альфа, сжимающий окровавленные руки в кулаки. Лицо его искривляет ледяная ухмылка. Блять. Чимин понятия совершенно не имеет, как ему правильно на хищника реагировать, поскольку тело и мозг кролика, кажется, находясь в сговоре друг с дружкой, мгновенно отключаются, и он попросту впадает в самый настоящий ступор. В ноздри нещадно врывается мускусный запах мужчины, и в любой другой ситуации Пак попытался бы вырваться из ловушки, но не сейчас, когда его настолько сильно окутывает страх за свою жизнь, что юноша не в силах даже лишний раз пошевелиться. Что-то внутри него отчаянно кричит о том, что не стоит лишний раз провоцировать хищника на конфликт. Добыча инстинктивно делает шаг назад, альфа же отражает его действие, наступая на крошечного зверька и прижимая того всё теснее к холодной поверхности стены, сорвав с уст омеги пронзительный крик. Мужские феромоны, пропитанные необузданной похотью, проникают мальчику всё глубже в лёгкие, вызывая в нём тошноту и неподдельное отвращение. И воспользовавшись секундным помутнением рассудка блондина, хищный гибрид резко проталкивает свою ногу между бёдрами Чимина, заставляя его силой развести стройные ноги, вгоняя собственное колено в пространство между ними, чуть ниже паха. Уже в который раз за вечер добыча оказывается зажата в стальных хищных тисках, но на этот раз, ему уж точно никак не удастся сбежать, вырвавшись на свободу. Хищник, наплевав на отчаянное сопротивление кролика, лишь крепче сжимает его в своих руках, обжигая своим тяжёлым горячим дыханием оголённую шею, в кромке которой бьётся в диком пульсе соблазнительная жилка. — Такой хрупкий мальчик, — беззвучно шепчет мужчина, плотно прижимаясь своим стояком к омежьему животику и принимаясь остервенело об него тереться. Блондин пытается оттолкнуть от себя насильника, изо всех сил борясь с головокружением и накатившей дурнотой, причинами которых является сильный мускусный запах, нарочно выделяемый хищником с целью вести свою жертву в абсолютное подчинение. — Не трогайте меня, — Чимин срывается в дикую истерику, не бросая попыток дрожащими руками оттолкнуть альфу подальше от себя, но, видимо, активные брыкания добычи, наоборот, лишь сильнее распаляют хищного гибрида. Мужчина горячим языком лижет молочную шею, словно бы прицеливаясь, перед тем, как укусить горячую плоть. Внутренний омега Пака нежеланным ласкам сильно сопротивляется, но если честно, все его жалкие попытки одолеть насильника оказываются совершенно бесполезными. И едва чужие пальцы касаются кромки пояса его коротких шортиков, у блондина в страхе перехватывает дыхание и в тревоге замирает сердце, и он так крепко стискивает зубы, что у него аж челюсть сводить судорогой от перенапряжения. Нет, нет, нет, нет… Он несколько раз, собрав последние силы для отпора, беспощадно бьёт мужчину руками, но вместо того, чтобы отпустить мальчика, хищник наоборот вовлекает омегу в жёсткий и односторонний поцелуй, который сопровождается надрывным плачем и отчётливым скрежетом зуб, обусловленными безустанными сопротивлениями кролика. Жалкие попытки блондина выбраться из невыносимых рук, в конце-концов, приводят к тому, что жутко разозлённый альфа насильно врывается языком в рот своей добычи, тем самым лишая её всякой возможности сбежать. Поцелуй хищника на вкус оказывается на редкость отвратным, излишне горьким и невозможно мокрым, и от смачного чавканья чужой слюны Чимина мутит настолько, что тянет невозможно сильно блевать. Изо всех сил стараясь увернуться от нежеланной близости, Паку всё же удаётся отодвинуть мужчину подальше от своего лица, чтобы после трусливо отвести глаза, в которых вот-вот грозятся появиться горькие слёзы. — Прошу, оставьте меня в покое! — Как же я могу отпустить от себя такой сладенький приз? — утробно рычит гибрид, явно внутренне ликуя, что к нему в руки попалась настолько аппетитная добыча. У блондина бежит по всему телу холодная дрожь и подкашиваются предательски коленки, а следом, в одно мгновенье, с юноши слетают шорты вместе с нижнем бельем. На глазах у омеги наворачиваются солёные капельки, и ему стоит больших усилий удержать их, подавив в себе желание перед насильником позорно расплакаться, не желая выказывать перед ним страх и собственную слабость вкупе с беспомощностью. — Тебе со мной понравится, расслабься. Первые тревожные звоночки мигом превращаются в полноценный сигнал тревоги, и уже в следующую секунду в ушах кролика раздаётся его же собственный душераздирающий барабанные перепонки крик боли. Зрение Чимина туманится, всё вокруг него плывёт, а сам он кричит истошно, остервенело кусается и неистово брыкается едва ли не в агонии, чувствуя, как медленно и неотвратимо проникает в его сухую, сжавшуюся в спазме дырочку, толстый палец хищника — но против альфы всё как горох об стенку! Алкоголь в крови мальчика, может быть, и до конца омегу не опьянил, но работу мозга явно притормозил — насильник перед ним двигается, будто в замедленной съёмке. Мужчина вновь вторгается своим языком в рот светловолосого омеги, предварительно подцепив того пальцами за подбородок, чтобы раскрыть губы мальчика пошире, и Паку приходится терпеть ещё один отвратительный поцелуй. Громкий всхлип вырывается из дрожащей груди добычи, поскольку хищник к одному пальцу добавляет второй, двигаясь внутри него на сухую и без капли смазки, обжигая грубыми движениями пульсирующие воспалённые мышцы. От резкой боли внизу живота, что сковывает в знакомом до боли оцепенении тело, хочется вскарабкаться на стену, крича во всю глотку. Если альфа продолжит в том же духе, кролика разорвёт на части. Во всех возможных смыслах этого слова. — Пожалуйста, перестаньте. Я не хочу. Прошу вас, — Чимин слёзно молит о пощаде, глядя на мужчину влажными от слёз глазами, но его отчаянные мольбы будто бы остаются безмолвными и невидимыми в глазах и ушах хищника, поскольку тот, нисколько не меняясь в лице, продолжает безмолвно терзать двумя пальцами красную дырочку омеги. Господи, ну почему это происходит именно с ним? Кролик вовсе не желает находиться здесь в ненавистных объятиях чужого ему альфы, и уж подавно не лелеет мечту быть изнасилованным каким-то ублюдком в грязном тёмном переулке. Ну отчего же он заслужил такую беду на свою голову? Пак с досадой стискивает зубы, не переставая рыдать навзрыд. Окончательно смирившись со своей участью жертвы, омега искренне жалеет о том, что ему вообще пришла идея выбраться сегодня куда-нибудь развеяться. Какой чёрт дёрнул его искать на свою попу приключения? Почему кролик не поддался уговорам соседа и не остался с ним в общежитии? Да, чёрт его знает! Грубый альфа, ещё секунду назад терзающий рот омеги, отчего-то вдруг замирает на месте, и Чимин, со спущенными до острых коленок шортами, в ужасе наблюдает за тем, как стоящая за спиной хищника чёрная тень, несколькими страшными ударами разбивает голову насильника, превращая её в багровое месиво. Алая кровь потоком струится по ошарашенному лицу альфы, стекая крупными капельками на землю. В этот же миг по глухому переулку раздаётся треск, отчасти напоминающий хруст разбитого стекла, а после этого, рикошетом отлетая от мужского затылка, во все стороны разлетаются тысячи мелких осколков разбитой тяжёлой бутылки. Блондин неверяще щурит красные заплаканные глаза, чувствуя, как давление чужой силы на своём собственном теле постепенно слабеет, исчезая. Хищный гибрид, наверное, с минуту смотрит на омегу выпученными стеклянными глазами, в усмешке кривя тонкие бледные губы, буквально захлёбываясь собственной кровью, что тоненькой струйкой непрерывно вытекает из его рта. А уже в следующий миг, мужчина, будучи практически без сознания, с жутким грохотом падает мешком наземь. И в этот самый момент Чимин перед собой видит его. Одетый в одну только чёрную кожаную курточку, лишь слегка скрывающую мощный голый торс, и цвета мокрого асфальта джинсы, Чонгук стоит неподвижно, в руке сжимая всё, что осталось от стеклянной бутылки. От него ощутимо веет холодом и дикой яростью, что граничит со звериной одержимостью, и внутри у омеги вновь рождается смутное чувство тревоги. Между плотно сжатыми в тонкую линию губами мерцает красный огонёк сигареты. Змей неторопливо затягивается никотином, прожигая кролика бездонными чёрными глазами, и глубокий взгляд его темнеет до такой степени, что попросту теряется в непроглядной ночной тьме. Мальчик, застыв в оцепенении и не в силах отвести глаз от приближающейся опасности в лице Чона, отшатывается от него на подкашивающихся ногах, но теряет равновесие и вслед за избитым мужчиной испуганно валится на землю. Что он здесь забыл? Всего секунда, и змеиный гибрид больше не смотрит на светловолосого омегу, всё своё внимание приковав к месту, где лёжа мёртвым грузом на асфальте, корчится от боли взрослый альфа, и выглядит он при этом ещё более разъяренным, чем прежде, когда был не прочь поучаствовать в драке. Чонгук хищнику с места сдвинуться даже на долю миллиметра не даёт, ловко запрыгивая на него сверху, обхватив того крепкими бёдрами, чтобы с лёгкостью контролировать любые движения своей жертвы. Кролик прикусывает дрожащую нижнюю губу, не отрывая мутного взгляда от змеиного гибрида, что безжалостно и с поразительной точностью наносит удар за ударом, разбивая лицо мужчины до такой степени, что у того вскоре просто на нём не остаётся живого места, которое не кровоточило бы. Да что там, хищник даже, кажется, сделать вздох не в силах, задыхаясь от тяжести тела парня над собой и неистовой боли, что пронзает будто бы всё тело. Несколько долгих минут звуки хруста лицевых костей черепа альфы мешаются со злым шипением Чона, отдаваясь жутким эхом в узком проходе переулка. И даже невзирая на то, что старший мужчина превосходит Чонгука в физической силе, змеиному гибриду не составило вообще никакого труда с первых секунд одолеть его, забив практически до полусмерти. Крепко сжатые кулаки без устали с противным хрустом врезаются в челюсть хищника ровно до тех пор, пока жертва под ним не перестаёт вовсе сопротивляться, лишь изредка издавая слабые хриплые стоны. Даже не думая останавливаться, змей жестоко избивает мужчину, сверкая неизбежной пустотой в чёрных склерах — там нет ни единого крошечного проблеска света, кроме горящей в бешенстве ярости. У избитого хищника вместо лица — изуродованное и измазанное кровью тёмное пятно: бровь давно рассечена, губы разбиты и нещадно кровоточат, на переносице и на скулах зияют глубокие порезы, оставленные хищнику стеклом. В общем и целом, картина перед Паком разворачивается жуткая. Однако, Чонгуку, видимо, физических страданий хищного гибрида не достаточно. Удары парня настолько жестоки и стремительны, что внутри возникает такое ощущение, словно направлены они далеко не на то, чтобы причинить увечья старшему альфе, нет, он целится его убить. Напоследок, крепко зафиксировав на месте торс мужчины своими ногами, змей длинными пальцами растягивает вверх и вниз распухшее веко его правого глаза, и омега с неприкрытым ужасом наблюдает за тем, как пугливо бегает, нервно дергаясь из стороны в сторону, глазное яблоко, а сам хищник, лежащий неподвижно под Чоном, в приступе самой настоящей паники отчаянно содрогается, не в силах больше никак парню противостоять, но предчувствуя что-то недоброе. И в следующую секунду змеиный гибрид свободной рукой вытаскивает изо рта, до сих пор зажатую между губ зажжённую сигарету, с кривой улыбкой сжимая её меж пальцами, а после всего лишь одним точным движением он попросту втыкает часть с мерцающим красным огоньком аккурат в сетчатку глаза мужчины. Дикий крик, вырвавшийся из груди истерзанного хищника, отзывается ледяными мурашками, что будто бы разбегаются колючими иглами по всей коже светловолосого омеги, и Чимин только жалко всхлипывает, инстинктивно сжимаясь в комок. Огромное тело, прижатое Чонгуком к земле, кой всё ещё не позволяет своей жертве отстраниться либо же попросту от себя увернуться, корчится от боли, сильно зажмурив обугленный глаз и одними лишь дрожащими губами беззвучно, обессилено осыпает змея с ног до головы проклятиями. Чон вдруг растягивает краешек губы в подобии улыбки, вполне удовлетворённый плодами своей работы, а затем резко встаёт с мужчины, делая небольшой шаг назад, чтобы освободить себе больше места для широкого размаха, и впредь не медля ни секунды, зафиксировав холодный и совершенно непроницаемый взгляд на своей жертве, чья жизнь и так висит на волоске, парень принимается добивать его подошвой массивных ботинок, целясь точно в пах, аккурат по спрятанному под тканью джинс члену, отчего хищник вновь страдальчески морщится от боли, из разбитого рта, при каждом слабом стоне, что невольно вырывается наружу, выплёвывая сгустки запёкшейся крови. Из травмированного глаза альфы медленно стекают слёзы, оставляя за собой кровавые дорожки на щеках. А как только Чонгук, покончив с мужчиной, не спеша разворачивается уже в сторону омеги, ледяным взглядом пронзая его буквально насквозь, заплаканное лицо блондина искажается в самом настоящем неподдельном ужасе. Змеиный гибрид стоит всего в нескольких метрах от светловолосого юноши, и от него исходит просто до невозможности тёмная аура нечеловеческой силы и обжигающей ненависти. Пак ловит на себе взгляд хищника, полный невыразимого отвращения и невольно сглатывает вязкую слюну, дрожа всем телом то ли от пробирающегося до косточек холода, то ли от непрекращающихся судорожных рыданий. Мальчик весь сжимается от страха в комочек, пытаясь скрыть наготу ниже живота, по которой то и дело сильными порывами бьёт пронизывающий ветер. Чимин, явно пребывавший в шоковом состоянии после всего, что с ним сегодня произошло, словно бы неосознанно замыкается в себе, ожесточается в каком-то смысле, совсем не желая ничего говорить, и если уж быть совсем честными, он даже до конца не понимает, как на змея теперь реагировать и как самого себя перед ним оправдать, если ему до чёртиков страшно только от одного брошенного в свою сторону хищного взгляда. Взрослый мужчина по-прежнему лежит на холодном асфальте и практически не подаёт признаков жизни, пока сам Чон молчаливой скалой возвышается над своей добычей и по лицу его, что не выражает от слова ничего, кроме невозмутимого спокойствия, сложно понять, о чём же он действительно думает, но что-то Паку подсказывает, что от змея сейчас явно не стоит ждать ничего хорошего. — Поднимайся, — тоном не допускающим ни капли возражения произносит Чонгук, нарушив практически глухую между ними тишину, которую лишь только слегка разбавляет слишком громкое сердцебиение Чимина, да едва слышный гул музыки, что доносится неразборчивым эхом из помещения клуба. Блондин буквально задыхается на глазах альфы, нервно вздрагивая. И подняв было заплаканный взгляд из-под слипшихся влажных ресниц, омега тут же стыдливо опускает глаза обратно вниз, принимаясь бездумно пялится на высокую платформу чужих ботинок — кролик попросту не способен сейчас поддерживать прямой зрительный контакт с Чоном. Оказавшись в положении жертвы, сверкая обнажённой задницей перед хищником, мальчик вдруг ощущает себя маленьким, слабым и совершенно беспомощным. — Почему ты здесь? — с огромным трудом выдавливает из себя глупый вопрос омега и прячет мокрое от слёз лицо в сбитых коленках, изо всех сил сдерживая себя, чтобы вновь ненароком не сорваться в безутешный плач. Однако, змеиный гибрид мальчика намеренно игнорирует, холодно повторив свою просьбу: — Встань с земли. Кролик же никак на сказанное альфой не реагирует, продолжая сидеть на месте, вперившись пустым взглядом в грязный асфальт под своими ногами. Поднять глаза выше мальчик всё никак не решается. Жутко змея боится. — Тебе надо, ты и вставай. Чёрта с два добыча по собственной воле пойдёт в руки хищнику. И юноша почти моментально жалеет о том, что вовремя не прикусил себе язык, чтобы часом не сболтнуть ничего лишнего, да только поздно уже было, поскольку дерзкие слова явно служат последней каплей терпения Чонгука. Альфа тяжёло выдыхает горячий воздух из лёгких, усилием воли пытаясь подавить жуткий утробный рык, рвущийся наружу из груди. Блондин отчётливо чувствует вспышку возрастающей с бешенной скоростью ярости, вот только причиной необузданной агрессии хищного гибрида на этот раз является никто иной как кролик собственной персоной. Провоцировать змея на конфликт, кажется, становится для Пака чем-то сродни излюбленной привычки. — Как же я устал от твоей неуместной гордости, Чимин. Ей богу, заебал, — Чон угрожающе скалится, раздражённо щёлкнув языком. А уже в следующий миг омега тонко взвизгивает, ощутив в полной мере на себе силу рук альфы, кой одним единственным движением и, почти не прикладывая сил, закидывает мальчика к себе на плечо. Прежде спущенные до колен шорты блондина от резкой смены положения (а он висит головой вниз) сползают до самых лодыжек, выставляя теперь уж точно абсолютно голую омежью задницу всем напоказ. Пак с досадой шлёпает Чонгука по спине, словно бы в безмолвной просьбе спустить его обратно на землю, но парню жалкие трепыхания кролика совершенно ни по чём, он банально даже не вздрагивает от звонких ударов маленькой ладошки по своим напряжённым спинным мышцам — Гук сейчас совершенно не настроен идти на уступки мальчику. Змей как ни в чём не бывало продолжает петлять по бесконечным узким улочкам, вдребезги разбивая ночную тишину звуками собственных тяжёлых шагов и слабыми жалобами кролика, что, кажется, смирившись, наконец-то спокойно виснет у него на плече. На улице кроме них нет ни единой живой души. Всего через пару минут гибриды наконец-то выходят из тёмной подворотни на широкую, хорошо освещённую улицу, и брюнет, внезапно прекратив шагать, останавливается и тотчас бесцеремонно скидывает Пака с плеча, словно ненужный мешок с картошкой, грубо бросая того на землю. Чимин даже сгруппироваться толком не успев, больно стукается задницей о жёсткий сырой асфальт и растерянно поднимает покрасневшие и припухшие от слёз глаза кверху, наверное, впервые за вечер встречаясь с альфой взглядами. Добыча со стороны выглядит и впрямь неважно: светлый топ сильно помялся, задравшись едва ли не под самую грудь, а спущенные вместе с нижним бельем шорты висят практически на щиколотках, не скрывая порозовевший от холода омежий член. Змею порою действительно сложно сдерживать вспышки открытой агрессии, прямо как сейчас, но что действительно ужасно злит Чонгука во всей этой ситуации — это вовсе не нагота мальчика, а проступающая вдоль и поперёк на нежной молочной коже россыпь свежих синяков, ссадин и царапин, нанесённых мальчику руками другого хищника. Чон внезапно меняется в лице, плотно сжимая губы в бледную полоску, словно самая настоящая бомба замедленного действия — слегка зацепи чеку и разорвёт к чертям на клочья всё в округе. — Быстро в машину. И если обычно голос змея звучит холодно и безэмоционально, сейчас же, он ощущается тревожно резким и пугающе угрожающим, как удар хлыста, что неистово рассекая воздух, со всей силы болезненно бьёт по омежьим ушам. И это несмотря на то, что ни одна эмоция не пробивается сквозь маску привычного ледяного спокойствия на хищном лице Чонгука. Чимин в ответ лишь упрямо мотает головой и весь в страхе сжимается, вновь жалея о том, что всё никак не проглотит свою собственную гордость, упорно продолжая идти против воли змеиного гибрида, по своей же глупости наживая себе на голову ещё больше проблем. Но разозлённый до крайности Чон попросту больше с непокорностью кролика церемониться не желает, а потому грубо схватив мальчика за светлые волосы, силой заставляет хнычущего от боли омегу подняться на ноги, без лишних слов плотно прижимая его хрупкое тельце своим к двери иномарки. — Да оставь же ты меня наконец-то в покое! — судорожно всхлипывает Пак, но его робкая попытка сопротивления быстро подавляется на корню усилившейся хваткой в волосах. — Тебе то какое дело до меня? Почему снова злишься? Блондин, наверное, сейчас и вправду выглядит в глазах Чонгука абсолютно жалким и почти отвратительным. Изо всех сил он пытается натянуть на себя спущенные шорты, желая вернуть себе хоть каплю утраченного достоинства. — Я сказал, в машину. Сейчас же, — у Чона на лице нет никаких эмоций, кроме сплошного безразличия, что идёт вразрез с его непривычной суровостью во взоре. По правде говоря, жуткая картина. Видит бог, змей действительно старался держать себя в руках, но у него терпение на исходе, и поэтому немедля ни минуты с момента своего приказа, чутко подмечая в Паке зачатки сопротивления, Гук, руками схватив того за шкирку, словно нашкодившего котёнка, больно впившись хищными пальцами в кожу до белых отметин, собственноручно затаскивает парня в салон автомобиля, силой вжимая его в кожаное кресло. Блондин пытается отчаянно вырваться наружу, но у него, естественно, ничего толком не получается — змеиному гибриду, видимо, и впрямь не стоит никаких усилий удержать почти что невесомое тело кролика на месте. Чимин в последний раз порывается встать, чтобы позорно выскользнуть на улицу, сбежав, отнюдь не желая оказываться в тесном салоне машины с Чонгуком наедине, но он, разумеется, мигом оказывается зажат хищным гибридом между креслом и жилистыми руками, расставленными по обе стороны от его головы, которыми змей, словно загоняет свою добычу в импровизированный угол, откуда у омеги уж точно нет выхода. — Не играй с огнём, Чимин. Залезь в салон и только посмей рыпнуться с места… Но испуганный мальчик даже слушать Чона не желает, и в порыве бушующего в нём шквала эмоций, сильно кусает альфу за руку, прокусив смуглую кожу до первых капель багровой крови. Добыча нарочно порывается отыскать в хищнике хоть какой-то крошечный намёк на слабость, но змей по-прежнему остаётся стоять на месте абсолютно неподвижно. Под маленькими клычками кролика заметно напрягаются стальные мышцы, а уже в следующий миг блондин резко расцепляет зубы, подавившись собственным воздухом, и буквально задыхается от того, что Чонгук свободной рукой обхватывает его за шею, сжимая её холодными пальцами на манер тугой верёвки, намеренно лишая чужие лёгкие кислорода. — Когда я по-хорошему прошу тебя залезть в машину, — рычит гневно хищник, из-под верхней губы сверкая острыми клыки и исподлобья глядя на добычу чёрными, без единого просвета склерами, в которых больше не остаётся ничего человеческого — один сплошной звериный инстинкт. — Ты блять просто берёшь и садишься в неё. Молча. Чимин яростно хлопает по руке хищника, пытаясь сделать хотя бы маленький глоток кислорода, проход которого силой перекрыл ему брюнет, покрепче сжав тонкую шею. На секунду омеге даже кажется, что альфа ещё немного и точно перейдёт черту, принимая облик истинного змеиного обличия, а вот это для Пака уже точно добром не кончится. И придя к разумному заключению, что Чонгуку на грани превращения лучше от греха подальше не перечить, блондин сдаётся, затравленно вжимаясь спиной в кресло. Чон резко от кролика отстраняется и с громким хлопком закрывает за собой переднюю дверь шикарного чёрного автомобиля, спешно пересаживаясь на водительское место. Что удивительно, за эти несколько секунд отсутствия змеиного гибрида в поле зрения кролика, юноша ни разу не порывается открыть дверь и сбежать из салона куда глаза глядят. Наверное, он просто слишком устал, чтобы пытаться каким-либо способом препятствовать Чонгуку. Да и рациональная сторона человеческого разума мальчика подсказывает ему, что хищному гибриду ничего не стоит свернуть его раздражающей до зубного скрежета добыче шею, в случае чего, или же избить до полусмерти, как того альфу, которого они безжалостно оставили валяться в переулке у клуба. Но вот только Чимину отчего-то глупо хочется верить, что змей никогда не зайдёт настолько далеко, умышленно причиняя вред практически беспомощному кролику. Молчаливое появление в тесном пространстве ещё одного человека отвлекает омегу от всех этих неприятных переживаний и мрачных мыслей. Хищник удобно устраивается на соседнем кресле и немедля одной лишь кнопкой заводит автомобиль, позволяя двигателю немного разогреться и наполнить салон приятной, мягкой вибрацией. Через несколько секунд повсюду загораются бесчисленное количество неоновых лампочек, которые, на удивление, слегка разбавляют напряжённую обстановку глубоким синим цветом, успокаивая омежьи нервы. И вскоре после этого с характерным писком включается также встроенный в приборный панель иномарки сенсорный экран, на котором среди различных приложений и настроек сразу же отображается во весь дисплей навигатор. Чонгук упорно молчит и неподвижно глядит на дорогу перед собой, аккуратно приводя автомобиль в движение, пока Чимин украдкой наблюдает за сосредоточенным профилем брюнета, отчасти скрытым в полутемноте салона, раздумывая о том, какого чёрта змей вообще оказался посреди глубокой ночи в клубе. Опустив взгляд чуть ниже, кролик вдруг вспоминает, что под кожаной курткой у Чона абсолютное голое тело и омега какое-то время пялится на плоский рельефный пресс хищника, мышцы которого, по-прежнему пребывая в напряжении, медленно перекатываются под смуглой кожей. К Паку, кажется, доходит осознание того, что альфа, одеваясь, действовал в спешке, а это значит лишь одно — змеиный гибрид целенаправленно ехал за своей добычей. Омега задумчиво опускает взгляд на свои собственные колени, снова и снова прокручивая в голове внезапные догадки. — Ты следил за мной, — бесконечно слабо шепчет, осмелившись своим предположением нарушить тишину между ними, в которой звучит монотонно спортивный двигатель и иногда слышны редкие всхлипы омеги. Чимин слегка прикусывает нижнюю губу и нервно теребит пальцами кромку расстёгнутых шорт, пытаясь однообразными движениями отвлечь себя от фантомных ощущений грубых прикосновений альфы между своих ягодиц. От отвращения к самому себе в душе кролика всё переворачивается вверх дном. Чонгук до скрипа сжимает руль пальцами, отзываясь привычно ледяным голосом: — Ты не заслуживаешь ни капли моего к тебе хорошего отношения, но я продолжаю давать тебе поблажки, — буквально выплёвывает презрительные слова брюнет, совершенно при этом не меняясь в лице и ни на секунду не отрывая внимательного взгляда от ночной дороги. Чимин всерьёз подумывает о том, чтобы исподтишка накинуться на альфу прямо сейчас, пока хищник отвлечён дорогой, но ему, честно говоря, слишком страшно, чтобы даже попробовать осуществить задуманное. В первую очередь, за свою жизнь. Может быть, змей и не сможет ответить омеге в полную силу, будучи за рулём, но что-то инстинктивно Пака удерживает на месте от слишком дерзких выходок, которые могут стоить гибридам жизни. — Да ну? Не смеши меня, — сердито огрызается кролик, не сдерживая глубокое негодование, кипящее у него в груди. — Ты и хорошее отношение ко мне — вещи несовместимые, Чонгук. Ах, или ты имеешь ввиду свои постоянные попытки исправить меня и перевоспитать в хорошего омегу, снова и снова отравляя ядом или зажимая по углам, трахая пальцами? Так вот, услышь меня. Я не хочу быть твоей шлюхой, Чон, так что, будь так добр, оставь уже наконец меня в покое! Но змеиный гибрид, кажется, умышленно игнорирует мальчика, продолжая добивать того жестокими словами, от которых ему вскоре становится совсем уж невыносимо тошно. — Тебя даже радикальные меры не наталкивают на определённые выводы, Чимин. Ты слишком упёртый и до отчаянности глупый мальчик. Не умеешь останавливаться, когда тебя просят по-хорошему, — альфа начинает мягко постукивать подушечками пальцами по кожаной обивке руля, и в воздухе вокруг него сгущается невыносимое напряжение. По телу блондина волнами расходится мелкая дрожь, причиной которой становится терзающий его холодок плохого предчувствия, но неуёмное чувство гордости и желание отстоять свою честь во чтобы то ни стало, как и всегда, одерживают верх над здравым разумом кролика, временно заглушая вопиющую чуйку внутреннего зверька. Кролик поворачивается полубоком к змею, с прищуром глядя на него, застыв в недоумении: — Ох, прости, мой великий и благосклонный хищник, — Пак звучит слишком слащаво и приторно, вкладывая всю свою ненависть в смазливые слова, чтобы задеть парня посильнее. — Прости, что не желаю быть твоей грёбанной сучкой! — Нарочно выводишь меня на ревность, — Чонгук весьма заметно меняет темп постукиваний, ускорив пальцы, скорее всего, таким образом он специально выбивает омегу из равновесия. — Обжимаешься с альфами, чтобы я обязательно почувствовал на тебе их запах. Чимин бессильно скрипит зубами: — Вокруг тебя везде и всюду крутятся толпами сучки, которых ты в любой момент можешь трахнуть сколько и как душе угодно. Да что там, они даже ноги твои готовы целовать, вот и контролируй их, отравляй ядом, воспитывай, мне плевать, хоть гарем свой собственный обустраивай, — злобно рычит, оскалившись, едва ли не срываясь на тихий крик. Чонгук же, не сбавляя высокой скорости, продолжает размеренно вести автомобиль по прямой. За окном эфемерно проплывают тёмные силуэты деревьев. — Но ты одержим именно мной, а ведь я тебе даже не нравлюсь. Тебе просто крайне эгоистично хочется обладать всем, что движется в радиусе твоего змеиного существования. Ни дня без секса прожить не можешь. В голове вдруг всплывают услышанные в клубе неподдельные восхищения со стороны омег о том, какой же змеиный гибрид весь из себя невъебенный любовник, чёрт бы его побрал. Кролику приходится подавить в себе вспышку отдалённого чувства обиды, пока оно не задушило его насмерть. Хищника, признаться честно, слова мальчика отчасти забавляют и он издаёт какой-то неясный, придушенный звук, напоминающий что-то среднее между раздражённым смешком и усталым вздохом. — Я, конечно заметил, что тебе нравится привлекать к своей персоне излишнее внимание, но только что ты, без сомнения, превзошёл все мои ожидания, — Чон расставляет ноги пошире, намертво сжимая руки на руле. — Ты ни капельки не особенный, малыш, и ничем от всех моих сучек не отличаешься. Твоё никчёмное существование в шкуре слабой добычи изо дня в день висит на волоске и напрямую зависит от того, сколько альф ты сможешь в себе принять. Чимин совершенно не понимает Чонгука. Точнее, отказывается понимать. Почему же змей всячески унижает его попросту за то, что он родился слабым омегой? Пак не выбирал свою судьбу! Пылающая ярость, окутывающая кролика с головы до ног, отдаётся в собственном носу нестерпимой кислотой. Почему хищник не может быть хоть чуточку к нему добрее? — Твоё естество создано лишь исключительно для того, чтобы непрерывно нести приплод. И с чего ты вообще взял, что у тебя есть право жить на одном уровне с другими, более сильными гибридами? — по-прежнему не глядя на омегу, едким тоном Чон давит на мальчика нарочно, не скрывая злости, насквозь пропитавшей резкие слова. Змей прекрасно чувствует, за какие ниточки стоит потянуть, чтобы блондина сломать, целиком подчинив себе, вот только об этом, наверняка, не догадывается сам Чимин. — Постоянно крутишься вокруг альф и цепляешься за них как за надёжную опору, выставляя себя на всеобщее обозрение самой настоящей шлюхой. — Перестань, Чонгук, — пристыженно шепчет добыча и отчаянно сжимает руками голову, словно в попытке спрятаться от этого кошмара. — Чтобы подумал мой отец, увидь он нас вместе? Я относился к тебе непозволительно хорошо и излишне жалел, спуская с рук всё твоё своеволие, хоть ты всего этого совершенно не заслуживаешь. Видимо, омега, сам того не осознавая, всё же сумел задеть какие-то чувства в Чонгуке, вот только на этот раз юноше придётся самостоятельно разгребать последствия выплеска агрессии хищника. Блондин беззвучно задыхается, окончательно обессилев от тревожности. — Даже слабоумный давно бы уже смекнул, что к чему, — практически змеёй шипит альфа. — И никакой сильный яд, циркулирующий в твоей крови, по всей видимости, совершенно не способен привести тебя в чувства. — Чон упорно смотрит прямо перед собой, нетерпеливо облизывая губы. — Я знал, что добычи глупенькие от природы, но ты… ты попросту пробил потолок, Чимин. И грубые слова хищника будто бы кинжалами врезаются в голову Пака, стимулируя добычу чувствовать себя задетой за живое. Но с каких таких пор мнение совершенно чуждого ему альфы вообще стало иметь для блондина хоть какое-либо значение? — Веришь в свою особенность, считаешь, что заслуживаешь получить высшее образование, думаешь, что впредь сможешь жить на тех же условиях, что и хищные виды, — зло скалится брюнет, сверкнув белоснежными клыками в темноте салона. — Даже самые испорченные омеги не осмеливаются перечить слову моей семьи. Но вдруг появляешься ты, весь из себя такой гордый и умненький тепличный мальчик, который слишком уж сильно верит в собственную значимость, когда на самом деле твой удел — всячески ублажать альф. Ты даже татуировками пятнаешь свою кожу, наивно полагая, что таким образом станешь на шаг ближе к своей революционной свободе, — змей раздражённо толкает язык за собственную щёку. — Во всём, что с тобой происходит, не вини никого, кроме себя. — Говоришь, это моя вина? Да всё в моей жизни только из-за тебя наперекосяк идёт! — выплёвывает раздражение Чимин, почти что истошно крича, инстинктивно вжимаясь всем телом в кресло. — Твоя одержимость мной — вовсе не моя заслуга! Ты ведь сам с какого-то хрена решил, что имеешь право контролировать всё, что касается меня! — Одержимость… — насмешливо бросает ему вслед Чонгук. — Уж кто бы говорил. Ты упрямо отрицаешь своё собственное очевидное влечение ко мне, однако, как бы ты ни старался себе же доказать обратное, у тебя на лбу всё и так написано, а ещё вот здесь, — хищник криво усмехается, постукивая себя пальцами по вискам. — Бесчисленное количество раз ты в своей голове прокручиваешь безудержные фантазии, в которых представляешь себя полностью раскрытым только для моего зверя. Говоришь, что я одержим тобой, но по-настоящему одержимый из нас двоих здесь только ты, Чимин. Омегу в считанные секунды охватывает стыд, от чего он весь сжимается, изо всех сил зажмурив веки: ведь всё, что змей говорит — это чистая правда. Да вот только быть такого не может! Какого чёрта? — Откуда тебе известно… — кролик застывает в ужасе, боясь даже лишний раз шевельнуться. Всё дело в змеином яде? Или же у него в комнате где-то стоят скрытые камеры? Откуда он, блять, вообще знает, что происходит в голове Чимина? Только вот хищнику вообще нет никакого дела до того, что чувствует сейчас порядком раздосадованная добыча. — Я, должно быть, попал в кошмарный сон, — вполголоса приговаривает Пак себе под нос, пытаясь справиться с очередным приступом нарастающей в груди паники. — Скажи мне, что это просто очередная твоя дурацкая шутка. — Не переживай, малыш, — непривычно мягким голосом вторит ему змеиный гибрид. — Я исправлю тебя. Ты на собственных ошибках научишься быть хорошим омегой. И не в силах больше сдерживать подступающие к глазам горячие слёзы, блондин до безумия отчаянно плачет. А крайне паршивое настроение Гука только подкидывает веток в костёр недавно произошедших с мальчиком паршивых событий, усугубляя внешние и внутренние страдания омеги — боль и отравляющие мысли тотчас снежным комом валятся ему на голову. Для Чонгука же, по всей видимости, чужие судорожные всхлипы — ничего не значащий пустой звук, судя по тому, как чересчур спокойно змей продолжает вести машину, и ни единый мускул на его жёстком лице не шевелится под привычной маской безразличия. — Может быть, всё же стоило позволить тому ублюдку изнасиловать тебя. Сердце Чимина сжимается острой болью. И со слезами на глазах, мальчик, словно бы физически задыхается, захлёбываясь в остатках своей растоптанной гордости. Бессердечный. — Ждёшь от меня благодарности за свой поступок? Да подавись ты своей добротой, Чонгук! Знаешь, куда лучше быть изнасилованным, лишь бы только с тобой больше не видеться никогда, — дико сверкает раскрасневшимися глазами кролик, назло хищнику выдавая откровенную ложь за праведную истину. Конечно же, сказанные змеиным гибридом в порыве гнева резкие слова, специально нацеленные ударить по самому больному, разбивая хрупкое омежье сердце, не идут ни в какое сравнение с тем страхом и физической болью, которую успел испытать мальчик, когда его едва ли не взял мужчина против его же воли. Потому что с Чоном всё совершенно иначе, по-другому. Блондину попросту не хочется глубоко копаться в себе, да и ему до чёртиков страшно узнать, почему же ему на самом деле так больно видеть в холодных глазах змея отсутствие даже самого крошечного намёка на тёплые чувства, а вместо них — лишь сплошное разочарование в добыче. Чимин правда пытается сдержать себя от глупостей, но оскорбленная гордость не даёт ему покоя. Не важно, чтобы Пак не чувствовал к хищнику, он без проблем прожует и проглотит свои непозволительные чувства. — Я согласен даже понести от всех живущих альф в нашей стране, лишь бы только тебя в моей жизни больше никогда не было. Я согласен даже стать чей-то добычей иль же быть разорванным хищным зверем, Чонгук, лишь бы только тебя впредь рядом со мной не существовало. И за считанные секунды в воздухе между гибридами что-то меняется. Кажется, последние слова были лишними. Чимин понимает это сразу, как только они срываются с его уст, потому что змей в тот же самый миг максимально сильно сжимает челюсти, не сдерживая звериный рык, клокочущий в горле. Чимин отнюдь не глупый мальчик, нет. Он просто чересчур заносчивый самоубийца. — Вот и первый твой урок, — вдруг чётко произносит брюнет, впившись острым тёмным взглядом в ничего не понимающего кролика. — Посмотрим, способен ли ты отвечать за свои опрометчивые поступки. Смелости в твоих словах — хоть отбавляй. — Что… — начинает было Чимин, но не успевает договорить фразу до конца, как Чонгук резко выворачивает руль в сторону, сворачивая автомобиль к обочине, и с разворота вдруг даёт по тормозам. Как следствие, омега, не пристёгнутый рёмнем безопасности, едва ли не летит головой навстречу лобовому стеклу, вовремя спохватившись выставить перед собой дрожащие руки. И как только иномарка полностью останавливает своё движение, альфа вылетает из салона и с громким стуком захлопывает за собой дверь, оставляя застывшего мальчика наедине с собой в полном неведении. А всего через несколько секунд, со стороны пассажирского кресла, где сидит Пак, с бешеным свистом распахивается дверца и тотчас молочную кожу обдаёт ощутимым холодным ветром с улицы, легко просачивающимся сквозь тонкую одежду. За окнами машины сгущается ночная тьма, и Чимину мало что получается сквозь неё разглядеть, но, кажется, они стоят на каком-то незнакомом ему шоссе, сплошь окружённом деревьями, высотой в небоскрёб. И что самое ужасное, вдоль дороги нет ни одного фонаря. Не считая, конечно же, мягкий свет луны, достаточно милосердно освещающий пригородную местность. Что же удумал Чонгук сделать со своей добычей в этом богом забытом захолустье? — Мы приехали, вылезай, — змей звучит настолько холодно, что в этот раз омеге просто страшно его ослушаться. Блондин сжимается в кресле до крошечных размеров, уставившись на хищника жалостливыми глазами, на которые у Чона, наверняка, повышенный иммунитет. — За что ты так со мной? — всхлипывая, устало спрашивает. Возможно, в любой другой ситуации змеиный гибрид сжалился бы над слабым и испуганным зверьком, но точно не сегодня: терпение альфы не безграничное. Чимин выскальзывает из салона, ступив наружу, и замирает на месте, затравленно оглядываясь вокруг и зябко пожимая плечами, не зная, чего ему стоит ждать дальше. Навеваемый деревьями ветер воет и беснуется, безжалостно облизывая оголённые участки кожи юноши, пуская по всему его телу ледяные мурашки. Какое-то время молчаливо возвышающийся над своей добычей Чонгук, совсем уж внезапно наклоняется ближе к кролику, хватая того пальцами за подбородок, и с силой притягивает лицо блондина повыше к себе, почти прикасаясь своим большим носом к аккуратному омежьему, невольно заставляя Пака приподняться на цыпочки. Горячее дыхание змея словно бы кипятком обжигает пухлые губы добычи. Вот только жаль, что взгляд его пропитанный ледяной суровостью далеко не такой же тёплый. Светловолосый омега стоит перед змеем совершенно беспомощный, усталый, сломленный. Рассекая щеку аккурат от влажных ресниц добычи, в неспешном темпе по мягкой коже бежит одинокая слеза, и хищник внимательно наблюдает за её сумбурным движением. Ему вдруг отчаянно хочется попробовать солёную влагу на вкус, и так уж повелось, что он не привык себе отказывать в том, что ему действительно хочется заполучить. Потому приблизившись своими губами запредельно близко к ползущей по щеке капельке, Чон жадно слизывает её, чувствуя сладковатый вкус соли на самом кончике языка, а после мягко зацеловывает блестящую мокрую дорожку, что тянется вдоль лица до скулы. Чимин никак реагирует на странное поведение хищника, невольно затаив дыхание в ожидании неизбежного. — Время пожинать плоды своих громких поступков, — горячо шепчет хищный альфа в искусанные губы мальчика, у которого совершенно не оказывается никаких сил и даже крошечной капли желания, чтобы хотя бы попытаться на последнем издыхании от Чона сбежать. Да и беги не беги, на этот раз что-то кролику подсказывает, что змею на его дальнейшую судьбу действительно поразительно наплевать. Нечто тёмное пропитывает змеиную ауру, пылающим гневом сокрушая свою добычу на месте. — Я научу тебя меня уважать. Чонгук резко отпускает блондина, а тот, не удержав равновесия, с тихим вскриком валится на колени, оказываясь ниц перед ногами змея, что так и стоит без движения, одним лишь тяжёлым взглядом припечатывая Чимина сверху вниз к грязной земле. — Что ты задумал… — омега безмолвно шепчет вслед уходящему змеиному гибриду, который быстрым шагом направляется обратно к автомобилю. Пак тотчас подрывается на ноги и со всех сил бросается к чёрной иномарке, больно врезаясь в запертую дверь с пассажирской стороны. Заплаканное лицо кролика искажает немой ужас, как только он осознаёт весь кошмар происходящего. — Чонгук, прошу тебя, только не это! Но змей даже не смотрит в сторону омеги, что истерично крутится около машины и истошно стучит по стеклу, громко выкрикивая его имя. Чимину очень больно и невыносимо страшно. Блондин снова и снова принимается дёргать за передние и задние дверные ручки, колотить ладошками по глянцевой поверхности, звать хищника — но всё тщетно. В конце концов, Чон и вправду больше не собирается жалеть добычу. Всё в точности так, как он и обещал. Юноша невольно вздрагивает, точно поражённый страшным осознанием. Чонгук собирается бросить мальчишку совершенно одного. В лесу. На произвол судьбы. И впадая в дикую панику, Чимин стремительно выскакивает на дорогу, оказываясь прямо перед бампером автомобиля, аккурат напротив сидящего за тонированным стеклом змея, наивно полагая, что хоть так он станет у хищника препятствием на пути. — Не оставляй меня здесь одного, Чонгук! Сорванный крик блондина отдаётся эхом по пустой местности, и при мысли о том, что ему придётся провести ночь в лесной глуши, на мальчика накатывает ещё более сильная истерика. Вот только хищному гибриду дико плевать на мольбы слабого зверька. Змей резко газует, испугав неудержимым рёвом двигателя застывшего перед автомобилем и заметно побледневшего паренька. Брюнет, по всей видимости, полон решимости попросту переехать омежье тело, если тот так и не сдвинется с места. Отсутствие малейшего колебания в хищных радужках до чёртиков пугает. Без устали Чимин лупит по чёрному глянцевому капоту, слёзно умоляя парня не оставлять омегу брошенным где-то посреди пустынного шоссе. Да он даже банально не понимает, где именно находится, чтобы хоть как-нибудь ориентироваться в незнакомой местности. Всё, что он видит вокруг себя — бесконечное количество высоких деревьев в округе и отсутствие малейших признаков жизни. — Молю тебя, не бросай меня, — в этот раз Пак с разбегу целится аккурат по водительскому окну, плотно прижимаясь к двери, за которой сидит Чонгук, будто бы за спасательную соломинку хватается. Чонгук беззвучно закуривает, безразлично наблюдая за происходящим со стороны, игнорируя глухие стуки кулачка по стеклу. — Пожалуйста, я буду послушным… и сделаю всё, что только тебе угодно, умоляю! Я всё понял, Чонгук! Не оставляй меня одного в лесу… прошу тебя! Я буду слушаться, честное слово! Может быть, этой ночью собственное достоинство омеги и оказалось разбито вдребезги, но он просто не мог позволить себе рисковать своей же жизнью, следуя на поводу упрямой гордости. Позади него расстилается густой лес, которому, кажется, нет ни конца ни края. Но это было бы ещё пол беды, если бы не дикие животные, живущие в лесистой местности, для которых кроличья сущность Чимина — отличное лакомство. Да даже если вскоре наступит рассвет, где гарантия, что Пак сможет словить попутку или найти где-нибудь поблизости жилой дом, чтобы смиренно попросить о помощи? Правильно, её нет. — Клянусь, я впредь никогда не стану с тобой пререкаться, Чонгук, — на последнем издыхании умоляет блондин, сползая на ледяной грязный асфальт, но последняя надежда на милость Чона, которая до сих пор теплилась внутри кролика, будто бы с концами обрывается, как только автомобиль плавно трогается с места. Напоследок, змей опускает водительское окно, выпуская дым из лёгких большим облаком прямиком в лицо добычи, глядя отчасти насмешливо на сидящего на земле разбитого мальчика, чьё лицо сильно покраснело от слёз, но даже так, красоту свою невероятную совершенно не утеряло. — Ты ведь не хотел зависеть от меня. Так вот, я великодушно дарю тебе желанную свободу. Посмотрим, как ты справишься сам, без меня, мой сильный и независимый омега, — издевательским тоном протягивает Гук, медленно растягивая губы в фальшивой улыбке, которая порождает у кролика ещё больше горьких слёз. А после, моментально набрав максимальную скорость, иномарка Чонгука в одно мгновение ока исчезает в конце шоссе, оставляя позади себя грустно поникшего головой Чимина. Рыдания мальчика утихают, сменившись икотой. Пак попытался было встать, но тотчас слабые ноги у него подкашиваются, и мальчик вновь падает коленками на жёсткий асфальт, тёмной галькой сдирая нежную кожу до крови. Ему до коликов в животе хочется выкрикивать змею вслед проклятия, но его собственный голос предательски сел до едва различимого шёпота. Из всех возможных вариантов развития событий, подобная выходка хищника — последнее, чего от него мог когда-либо ожидать блондин. Температура на улице стремительно падает вниз: кролик отчётливо чувствует, как начинают мёрзнуть, краснея от холода, его маленькие дрожащие пальчики рук. Расфокусированными от слёз глазами, мальчик бегает вдоль по пустому шоссе, окружённому кустами и густыми деревьями, но, как и ожидалось, на горизонте не виднеется ни одной машины. И пытаясь найти выход из положения, омега трогается вдоль обочины в поисках хоть какой-то помощи. Чимин вдруг вспоминает о том, что в заднем кармане шорт у него покоится не до конца разряженный телефон, и потянувшись рукой, чтобы вытащить его, Пак в неподвижности застывает на месте, сглотнув вязкую слюну вместе с бурлящим внутри гневом. Этой ночью змей забрал у омеги не только последнюю надежду выйти с кем-либо на связь, спасая свою шкуру от голодной и холодной смерти, но и те малые крохи, что остались у него от раздавленной гордости.

*******

Альфа пристально наблюдает за тем, как тяжело дышит лежащий перед ним без сознания человек, про себя отметив, что омегу всё ещё слегка потряхивает. Не то, чтобы хищник раньше не сталкивался с побочными эффектами наркотиков, в этом у него имеется немалый опыт, но с подобным инцидентом, как у Сокджина, он имеет дело впервые — таблетка подействовала на мальчика всего спустя пол часа, напрочь отключив сначала сознание, а после и тело. — Такой милашка — мужской голос немедля растворяется в пустой спальной комнате. Знакомый Кая бережно укладывает щенка на мягкие простыни, любуясь его красотой. У Джина имеется всё, чему только можно позавидовать: высокий рост, стройная фигура и, конечно же, милое личико. Хищный гибрид нежно проводит пальцами по гладкой внутренней поверхности омежьего бедра, плотоядно облизываясь. Ему очень сильно хочется большего, но Чонгук сразу предупредил его, что этого парня трогать нельзя. Аргумент о том, что Ким занят — достаточно весомый. Всё, что требовалось от хищного гибрида — попросту отвлечь омегу, убрав его с поля зрения блондинчика. Откровенно говоря, парень и ожидать не мог, что сегодня вечером с ним свяжется Чон. Пусть гибриды и списывались между собой иногда, поддерживая контакт, но друзьями назвать их язык просто не поворачивается. Альфа немедленно сообщил Гуку о том, что знал сам: адрес клуба и время, на которое была назначена встреча их компании. Вплоть до того, что он едва ли не скидывал досье на всех гибридов, которые будут крутиться в непосредственной близости с блондином. Чонгук пусть и казался вполне удовлетворённым предоставленной ему информацией, но что-то в нём хищника не на шутку настораживало. Кажется, змей был несколько удивлён тому, что кролик вообще согласился прийти на их небольшую импровизированную вечеринку. Лишь в самый последний момент, Чонгук напрочь отказался появляться на встрече, сославшись на срочные дела, но перед этим парня попросил, или, если быть точнее, вежливо приказал напоить всех, кто вдруг осмелится приблизиться к его добыче. На самом деле, знакомому Кая было искренне плевать на то, что же задумал змей. Быть на хорошем счету у Чона — залог тихой и спокойной жизни, а также очень даже неплохие связи с нужными людьми, которые могли бы когда-нибудь ему вдруг чем помочь. Правда, есть ещё одно не менее важное правило: хочешь жить — не смей переходить дорогу Чон Чонгуку. Хищник в последний раз невольно бросает взгляд на омегу и почти сразу же отворачивается, спешно направляясь к выходу и плотно закрывая за собой дверь. Следующий решающий ход несомненно остаётся за змеем.