Особенности эволюции в параллельном мире-2. Семейные связи.

Печь никак не хотела разгораться. Руки слишком дрожали, чтобы надежно удерживать огниво, а пользоваться «огневушкой» Вайлер опасался, учитывая концентрацию хаотично вихрящейся в доме магической энергии. Очередной рой искр смог поджечь растопку, занялся огонек. Проверив тягу и подкинув дров, Вайлер выпрямился, осматривая кухню слегка расфокусированным взглядом. Приливами накатывала размытая истома, туман в голове мешал сконцентрироваться. Он словно плыл сквозь пушистые облака, щекочущие и поглаживающие кожу. Похлопав себя по горящим, как в лихорадке, щекам, Вайлер решительно направился к шкафу. Раз Тайри еще спит, и ненадолго вернулась способность мыслить сколько-нибудь ясно, стоило воспользоваться передышкой и попробовать приготовить поесть. На сковородке скворчали тонкие ломтики мяса, на деревянной доске ожидала своего часа мелко нарубленная зелень. Прижимая для надежности миску к груди, Вайлер сосредоточенно взбивал полдесятка яиц с остатками сливок. Должно получиться легко и сытно. Похоже, силы им еще понадобятся. Кожа на спине горела, словно от солнечного ожога, в пояснице и внизу живота поселилась горячая тяжесть. Обоняние стало настолько острым, что без труда удавалось различить десятки оттенков запахов, наполняющих пространство небольшого дома. Вдохнув поглубже, Вайлер тут же затряс головой, с приглушенным стоном опираясь локтем на стол. Силь и Кай предупреждали о… некоторых последствиях заключения брачного союза, но, похоже, у них с Тайри снова все пошло не так, как у нормальных разумных. Омлет успешно перекочевал на сковородку, в шкафу нашлось полбуханки слегка зачерствевшего хлеба. Раздумывая, заварить чай или лучше сделать порцию крепкого кафа, Вайлер поставил чайник на плиту. Приближающиеся шаги он услышал не ушами – все естество качнулось навстречу, как волна, стремящаяся к берегу. - Доброе утро. Почему не разбудил меня? - Доброе, - по правде говоря, Вайлер понятия не имел, какое сейчас время суток, и это его мало волновало. – Просто проснулся и решил приготовить перекусить. Нехорошо получится, если свалимся от истощения, и Силю с Каем придется ломать к нам двери. - Да уж, - со смехом покачал головой Тайри. – Братец и Силь никогда нам этого не забудут. Остановив свой выбор на кафе, Вайлер потянулся к верхней полке, вставая на носочки и недобрым словом поминая свой не слишком высокий рост. Тайри тактично не предлагал помощь, сунув нос в сковородку и переворачивая омлет большой лопаткой. После недолгих размышлений вслед за мешочком с порошком кафа отправилась баночка меда – пополнить энергетический ресурс будет не лишним. - Говори, что еще сделать, - Тайри держал лопатку наперевес, как кинжал. Стараясь лишний раз не задерживать взгляд на полуобнаженной фигуре мужа, дабы снова не впасть в любовное помрачение, Вайлер кивнул в сторону спальни. - Открой, пожалуйста, окно. И постель нужно будет поменять. Убери простыни, чистые потом вместе застелем. До возвращения Тайри завтрак был успешно разложен по тарелкам и украшен зеленью, хлеб порезан и поджарен. Колдуя над заварным кафом, краем глаза Вайлер наблюдал за появившимся из купальни мужем. Тайри никогда не подходил к нему со спины, сразу обозначая свое присутствие, и он был благодарен за такую предупредительность. Они проделали большую совместную работу и совершили немало ошибок на пути к взаимопониманию и гармонии. И ломать все ложной гордостью Вайлер не собирался. Новая жизнь – новые правила. Взгляд скользил призрачными ладонями, лаская с ног до головы. Преодолевая совершенно неуместное смущение, Вайлер выпрямился, расправляя плечи и перебрасывая на спину растрепанную косу, и незаметно улыбнулся, услышав сдавленный вздох. Странно было осознавать себя любимым, видеть столь неприкрытое любование. Странно и приятно. Пальцы зудели от желания прикоснуться, почувствовать неопровержимое подтверждение… Каф поднялся шапкой пены, норовя сбежать из широкогорлой посудины для заварки. Пока нельзя. Стоит коснуться, и разум затопит новая волна, подавляя все иные потребности и желания. Едва ощутимое прикосновение, легче взмаха пера, породило дрожь, распространяющуюся со скоростью лесного пожара. Немного шершавые подушечки пальцев поглаживали от пояса до подреберья неторопливыми движениями, словно изучали вслепую. - Не могу… не могу… Позволь хоть немного, сердце мое… Замерев с зажатой в руке кружкой, Вайлер наблюдал за опускающимся на колени мужем. Тайри выглядел слегка пьяным, смотрел снизу вверх туманным взглядом. Магия новообразованных брачных уз мешала удерживать ментальные щиты, и он вел себя гораздо эмоциональнее, чем обычно. Или, скорее, изменился спектр эмоций. Возражение, вялое и порожденное скорее жутким эхом прошлого, чем истинными желаниями, умерло на языке, оставшись непроизнесенным. Никто никого не принуждает, каждый делает то, что ему нравится и приятно другому. Каждый из них всегда может сказать «нет» и его послушаются. Свободные подштанники соскользнули на бедра, увлекаемые ловкими пальцами. Вайлер оперся поясницей на стол, немного расставляя ноги для удобства. Щекотные влажные поцелуи, покрывающие поджимающийся живот, частое дыхание, оседающее на коже горячей испариной, невнятный шепот, полный восхищения… Не верилось, что все это происходит наяву. Что он имеет на это право. - Какой же ты красивый. Как цветок с Первого древа, - совершенно поплывший Тайри потерся щекой об напряженный и чувствительный член, провел высунутым языком по всей длине. – Невозможно оторваться… Когда-то он не поверил названному брату, убеждавшему, что занятия любовью могут доставлять огромное удовольствие, особенно с внимательным и заботливым партнером. Теперь же готов был подписаться под каждым словом. Ни с чем не сравнимые ощущения. Правда, подчас приправленные изрядной долей смущения. Вайлер был уверен, что лицо и уши полыхают всеми оттенками заката. Тайри ласкал самозабвенно, словно удовольствие мужа было самой важной задачей в мире. Бесстыдно обхватывал губами, забирая на всю длину, облизывал, будто смаковал лучшее лакомство в жизни. Ноги дрожали, и, медленно отставив кружку, Вайлер вцепился в столешницу одной рукой. Вторую с некой робостью опустил на серебристую макушку. Мягкие волосы на ощупь были как молодая трава, запускать в них пальцы, поглаживая и бездумно перебирая пряди, давно стало отдельным видом удовольствия. Осторожная хватка на бедрах чуть усилилась, низкий стон Тайри резонансом отдался во всем теле. - Не бойся, Вайль… Покажи, как тебе приятнее… Тайри не впервые подталкивал перехватить контроль и поощрял инициативу, шутливо повторяя, что он достаточно крепкий, чтобы выдержать проявления страсти своего лиммаю. Вероятно, он забывал, что связал свою жизнь с эмпатом. Вайлер, как никто другой, знал, насколько хрупким может быть его любимый под вечной броней веселой бесшабашности. Потому удерживал руку на месте, чуть шевеля пальцами, наблюдая, как мерцают узоры брачных татуировок. Пик удовольствия походил на прыжок в озеро с прозрачной водой. Мгновение полета, глухие удары пульса в ушах и обволакивающее тепло. Тело двигалось само, как в танце. Помочь подняться и потянуть на себя, наощупь распутывая завязки. Обхватить ладонью пульсирующую твердость горячей плоти, сокрушаясь про себя, что пока не может подарить такие же ответные ласки. Шумное тяжелое дыхание над ухом, подрагивающие широкие ладони, согревающие плечи бессистемными ласковыми прикосновениями. Тайри надрывно и хрипло застонал, согнулся, утыкаясь лбом ему в плечо и выплескивая семя в ласкающую ладонь и на живот. - Как ты? – острота их реакций немного беспокоила Вайлера. Тайри продолжал вздрагивать, дыша как после долгого бега. Вайлеру казалось, убери он сейчас руку с пояса мужа, тот свалится на пол. – Давай все же поедим. Не поднимая головы, Тайри тихо засмеялся, щекоча шею дыханием. - Конечно, цветочек. Преступление – позволить твоей стряпне пропасть зря. Вкус еды ощущался отстраненно. Пронизанный солнечными лучами туман в голове не спешил редеть, Вайлер ловил себя на том, что механически жует, не сводя глаз с мужа, и невоспитанно зависает на движениях тонких пальцев, отламывающих кусочек хлеба, на скользящей по голой груди пряди серебристых волос, на мелькающем между припухших губ языке. Приличные мысли окончательно покинули голову, возбуждение ворочалось внутри жадным зверем. Сделав большой глоток остывшего кафа и глубоко вздохнув, Вайлер усилием воли разогнал заполнивший голову туман. - Тайри, то, что с нами происходит, нормально? Он ожидал увидеть недоумение и обиду и готов был объяснять, но не понадобилось. Тайри отодвинул пустую тарелку и понимающе улыбнулся. - Тебя беспокоит наше повышенное влечение друг к другу, Вайль? – после утвердительного кивка улыбка стала лукавой. – Уверяю, это вполне нормально. У нас обоих повышена восприимчивость эмоций, потому становление связи ощущается более остро и занимает больше времени. Спасибо Каю, что предупредил. Но ничего опасного или выходящего за рамки не происходит. Подавшись вперед Тайри завладел нервно движущейся рукой Вайлера, прижался губами к тыльной стороне ладони. - Если тебе нужна передышка, я могу переночевать сегодня в гостевой спальне. Связь уже установилась и нам… - Нет! – восклицание вырвалось, опережая мысли. Вайлер не стеснялся своей поспешности. Через прикосновения передавались чуть хаотичные эмоции супруга, и под заботой и тревогой за его состояние ясно просматривалась печаль и некое смирение. – Не нужно подстраиваться под меня. Если меня что-то не будет устраивать, я скажу. Ты тоже говори, хорошо? - Договорились, - Тайри светился радостным облегчением ярче десятка «огневушек». - Обещаешь? – Вайлер нарочито строго взглянул на супруга, давя растягивающую губы улыбку. - Обещаю, - торжественно произнес Тайри и с видимым сожалением отпустил руку Вайлера. Запустил пятерню в разлохмаченные волосы, растер висок. – Предлагаю посетить купальню. Я поставил воду греться. Непроизнесенное «пока мы еще хоть немного соображаем» повисло в воздухе, внятно слышимое обоими. Купальня, обустроенная в задней части дома, представляла собой комнату с большой металлической бадьей на возвышении в центре, под которой разводили огонь. Возле стен расположились открытый шкаф для полотенец и банных принадлежностей и таз для стирки белья. Увидев на полке стопку чистой одежды, Вайлер скептически хмыкнул. Вряд ли в ближайшее время она им понадобится. - Залезай, вода как раз прогрелась, - Тайри без стеснения избавился от испачканных подштанников и забрался с бадью. Поймав себя на том, что больше не испытывает дискомфорта от полного обнажения, Вайлер последовал примеру супруга. Места хватало, чтобы двое могли расположиться с удобством. - Поможешь? – Тайри протянул намыленную губку. Выражение лица можно было бы счесть наивным и милым, если бы не пылающий во взгляде огонь. Забрав губку, Вайлер потянулся к мужу, двигаясь уверенно. Он уже давно не боялся этого огня. Более того, огненные взгляды Тайри пробуждали внутри нечто, похожее на удовлетворение. Никто в двух жизнях не смотрел на него таким взглядом. Это напоминало воплощение самой смелой мечты, несбыточной грезы. Тайри сам был осуществившейся грезой. Его язвительный и хрупкий лиммаю. Брачные узоры вспыхнули осколком луны, и Тайри застонал, прикусывая нижнюю губу острыми клыками. Проведя пальцем по кромке губ, Вайлер с обреченным вздохом прижался к ним поцелуем. Зачем сопротивляться, если их желания совпадают? Тайри отвечал жадно, почти затянув к себе на колени, дразнил, проникая в рот шаловливым языком, блуждал ладонями вдоль спины. Когда-то давно, еще в начале их отношений, Вайлер избегал поцелуев. Не из-за плохих воспоминаний, и не из страха пораниться об клыки, как думал Тайри. Для контактного эмпата поцелуй с любимым был изысканной пыткой, глотком безумия, напрочь сметающего барьеры сдержанности. А что делать с вызванной страстью тогда Вайлер еще не знал. Сейчас же наслаждался, впитывая эмоции супруга и возвращая сторицей. Горячая вода плескалась вокруг, делая кожу невыносимо чувствительной. Каждое прикосновение пропускало электрическую волну по нервам. Воздух словно выгорел, дышать приходилось открытым ртом. Они и вправду наивно рассчитывали просто принять ванную? - Что же ты делаешь, Вайль? С ума сойти… Вайлер не считал, что делает что-то особенное. Мыть Тайри без губки оказалось гораздо удобнее и приятнее. Осязать пальцами напряжение крепких мышц, безумное стаккато чужого сердца. Контраст светлых ладоней с темной кожей мужа завораживал. Вайлер выводил узоры на поднимаемой тяжелым дыханием груди, задевал кончиками пальцев твердые, как камешки, соски, поглаживал горло с часто бьющейся жилкой. Тайри тянулся к нему, срывал с губ короткие поцелуи, беспомощно и просяще, как умирающий от жажды путник. После очередного на языке появился железистый привкус. Не позволяя начать извиняться, Вайлер сам прильнул плотнее, запечатывая слова прощения в новом соприкосновении губ. Возбуждение растекалось алхимическим огнем по венам, плескалось и билось внутри, будто намекая, что простых ласк слишком мало, чтобы его погасить. Яркость чувств вызывала легкую тревогу, пугала потерей контроля. Обхватив лицо Тайри ладонями, Вайлер взглянул в сиреневые глаза, помогая сосредоточиться на нем, ненадолго вынырнуть из любовного дурмана. В конце концов, в их паре он старше и должен проявлять больше разумности. - Тайри, послушай меня, - он старался, чтобы голос звучал ласково, но твердо. – Сейчас мы домоемся, оботремся и вернемся в спальню. Я сделаю все, что захочешь. Сможешь потерпеть еще немного, лиммаю? Дождавшись, пока взгляд любимого станет более осмысленным, он повторил вопрос и одобрительно улыбнулся на утвердительный кивок. - Вот и хорошо. Наклонись, я смою пену, - подарив мужу поощрительный поцелуй в уголок губ, Вайлер набрал в сложенные ковшиком ладони воду, смывая клочки пены с волос. Стоило выбраться из бадьи, Тайри обнял его, заворачивая в большое полотенце, неспешными движениями промакивая льющуюся с волос воду. Кажется, он испытывал стыд за собственную несдержанность. Вайлер пообещал себе обязательно разубедить его, как только они окажутся в постели. Врывающийся в окно свежий ветер не смог полностью развеять густую смесь запахов. От одного вдоха кровь прилила к щекам, в горле пересохло. В голове хаотично мелькали картины того, что здесь происходило в течение двух дней с того момента, как они переступили порог после возвращения из Лесного дома. Два дня прошли в бессчетных прикосновениях, без слов отражающих и подтверждающих их чувства. В ласках рук и губ, в признаниях и словах любви, в сплетении дразнящих ароматов страсти и смешении аур, на время превращающих их в одно целое. За окном закат затопил притихшую улицу волнами пурпурно-золотого света, ветер приносил запахи поздних цветов. Рассудив, что ночи уже прохладные, Вайлер плотно притворил ставень. Периферическое зрение пошаливало, комната плыла словно сквозь марево разогретого воздуха, пол под ногами покачивался. Застеленная лиственно-зеленым бельем кровать казалась островом посреди неспокойного моря. Хотелось без затей упасть в эту зеленую мягкость и раствориться в прикосновениях, жадно напитаться любовью, казавшейся невозможной еще совсем недавно. Однако Тайри, устроившийся на краешке кровати, выглядел взволнованным, и Вайлер прежде всего желал узнать, что тревожит его супруга. - Что тебя беспокоит, лиммаю? – забравшись на постель с ногами, Вайлер сел напротив. Он знал, временами Тайри испытывает чувства, которые сам считает глупыми и недостойными, и закрывается. – Помнишь наш договор? Говорить обо всем, что волнует, даже если оно кажется незначительным. Отстранятся от прикосновения Тайри не стал. Напротив, качнулся навстречу, прижался щекой к прохладной ладони. - Ты обещал, что сделаешь все, что я попрошу, - голос звучал приглушенно, скользящие по извивам узора брачной татуировки губы существенно нарушали мыслительные процессы. - Да, - Вайлер кивнул, чувствуя, как по спине пробегает волна колкой дрожи. Вызванной скорее любопытством и предвкушением, чем боязнью. Он знал, что Тайри никогда не попросит того, что он не в состоянии дать. - Проведи меня через эту ночь. Несколько минут потребовалось, чтобы осмыслить просьбу, высказанную высоким слогом и понять окончательно, что она означает. И еще парочку мгновений, чтобы водворить на место подпрыгнувшее к горлу сердце. - Я не отказываюсь от своих обещаний, - Вайлер вплел пальцы в кипень серебристых волос, призывая супруга поднять голову и взглянуть на него. Должно быть, Тайри пребывал в смущении, оттого и формальность высказанного пожелания. – Но ты уверен, что хочешь именно этого? Я совершенно неопытен и… Тебе не нужно уступать мне. На самом деле ему вполне достаточно было бы и того, что у них есть. Физическое проявление любви имело множество граней, каждая из которых могла доставить огромное удовольствие. Но, возможно, Тайри имел иные желания. - Я не уступаю, - слова прозвучали уверенно и спокойно, и столь же уверенным был взгляд. Только темные от прилива крови скулы выдавали цену, которой это спокойствие давалось. – Я хочу разделить удовольствие со своим возлюбленным супругом. Склонив голову, Тайри добавил почти беззвучно: - Хочу почувствовать себя любимым. Притянув супруга в объятья, Вайлер обхватил руками вздрагивающие плечи, позволяя Тайри успокоиться. У них обоих полно невидимых ран и болезненных шрамов, и они научились относиться внимательно и бережно к ранам друг друга. Поцелуй опьянил своей трепетной нежностью. Тайри раскрывал губы, приглашая вести, тихо вздыхал и постанывал. Утихшее было возбуждение медленно разгоралось вновь, окутывало теплым туманом. Вайлер целовал без напора, успокаивающе поглаживал виски и чувствительное место за ушами, усилием воли давя легкий приступ паники. Последние месяцы они осторожно исследовали границы и достаточно хорошо изучили друг друга, так что для паники не было объективных причин. Любовное безумие отступило, разум оставался ясным, давая возможность неторопливо насладиться новым опытом. Подаренное кашмирское масло пригодилось. Легкий сладко-пряный запах дразнил обоняние, навевая воспоминания о жарком лете. Уложив Тайри на живот, Вайлер закружил ладонями по спине. Тайри напоминал свои любимые кинжалы – гибкий, с неширокими плечами и тонкой талией. Смертоносный и изящный. Кожа под руками согрелась, дрожь ушла. Наклонившись к выглядывающему из путаницы волос уху, Вайлер спросил: - Есть особые пожелания, лиммаю? Повернув голову, Тайри дразняще улыбнулся уголками губ. - Будешь нежным со своим супругом? - Обязательно, - заверил Вайлер. Способность слышать несказанное была благословением и проклятием его дара, потому прекрасно понимал, что в шутливой просьбе шутки нет вовсе. – Если станет неприятно или что-либо не понравится, останови меня в любой момент.       На самом деле, просить было совсем не обязательно. Тайри вызывал желание заботиться, дарить удовольствие, помочь избавиться от тяжелых воспоминаний и глубоко засевшего чувства своей ненужности. На доли мгновения Вайлер замер, сраженный приливом любви столь острым, что сердцу стало тесно в клетке ребер. Испытывая непреодолимую потребность выплеснуть ее, прижался губами к выступающей лопатке, принялся покрывать невесомыми поцелуями чуть вздрагивающую спину. Тайри длинно вздохнул и немного выгнулся, будто кот, напрашивающийся на ласку. Напряжение окончательно покинуло его тело, чего Вайлер и добивался. Передвинувшись ниже и обмакнув в масло два пальца, он неторопливо провел дорожку по пояснице вниз до ложбинки сразу поджавшихся ягодиц.       …Просьба быть нежным оказалась совершенно излишней. Казалось, Вайлер попросту не умел иначе. Тайри чувствовал себя ломтиком спелого фрукта, медленно обволакиваемым топленой карамелью. Покрытые маслом руки шелковисто скользили по спине, немного щекотно задевали бока, чередуясь с невесомыми, как касания лепестков, поцелуями. В движениях Вайлера присутствовала легкая неуверенность, преувеличенная осторожность, питаемая опасением сделать что-то неправильно. На мгновение показалось, что их плохие воспоминания и тяжелое прошлое – только дурной сон, никогда не существовавший в реальности. Что они встретились юными и невинными и ступили на брачное ложе, испытывая понятный и простительный для девственников страх, смешанный с предвкушением. Его словно пронизывали солнечные лучи, напитывая своим жаром. Вайлер бессовестно пользовался своим даром, прикасаясь именно там, где было приятнее всего. С ласковой настойчивостью вытягивал из него стоны и вздохи удовольствия, шептал что-то, но смысл слов ускользал, оставляя лишь ощущение любви и заботы, окутывая пушистым облаком. Масло оказалось с сюрпризом, разогревая, вызывая пульсирующий мягкий жар в местах, где двигались пальцы Вайлера. Тонкие чуткие пальцы повернулись под другим углом, и Тайри выгнулся со вскриком и снова уронил голову, хватая воздух открытым ртом. Ощущение было слишком неожиданным и словно отключило способность управлять собственным телом. Он даже не сказал бы, что оно однозначно приятно. Будто короткое прикосновение к солнцу, будто разряд магической энергии, парализующий нервы. - Приподнимись немного, лиммаю, - ладони легли на плечи, мазнули вдоль шеи. В глазах потемнело, будто вместо кровати под ним разверзлась Бездна. Воздух застрял в легких, мешая выдохнуть. …Сильная рука, сдавившая шею сзади и уткнувшая в подушку, приторный тяжелый запах, невозможность свободно сделать вдох. Унизительная беспомощность и презрение к себе за неослабевающее болезненное возбуждение… Всхлипнув, Тайри попытался выровнять дыхание. Его первый любовный опыт мало отличался от откровенного насилия, но Вайлеру это знать точно не нужно. Нельзя позволить неприятному прошлому испортить их настоящее. Поглаживающие вдоль позвоночника ладони были меньше, прохладные и чуткие. Они не сжимали и не давили, не стремились подчинить или причинить боль. Валер прильнул к спине, накрывая собой, будто стремился закрыть от всего плохого. Его тяжесть почти не чувствовалась, словно набросили сотканное из тончайших шерстяннных нитей покрывало, защищающее от самых сильных морозов. Брачная связь мешала восстановить ментальные щиты, подавить вынырнувшие из глубин разума уродливые тени. Повинуясь движениям любимых рук Тайри перевернулся на спину, чувствуя себя разбитым, беззащитным и уязвимым. Постаравшись незаметно мазнуть по щекам ладонью, убедился, что хотя бы не плакал. Полного позора удалось избежать. - Посмотри на меня, Тайри. Поднять веки и взглянуть в глаза Вайлеру было страшно. Увидеть разочарование или жалостливое презрение. Однако стоило встретиться взглядом, пришло осознание собстенной глупости. Серые, как лунное серебро, глаза смотрели чуть встревоженно, льющаяся из них любовь была ощутима физически. Этот взгляд выжигал темные тени без остатка. - Я никогда не причиню тебе вреда, - Валер шептал, согревая онемевшие губы теплым дыханием. – Никогда не заставлю делать то, что неприятно. Не стану любить меньше, даже если сейчас мы просто укроемся одеялом и ляжем спать. Соблазн согласиться возник и сразу исчез. Если он отступит сейчас, всю жизнь будет шарахаться от уродливых теней. - Не хочу спать, - судя по нахмуренным бровям Вайлера, томная улыбка получилась так себе. Пришлось добавить со всей уверенностью. – Не стоит беспокоиться. Я в порядке. - Я и вижу, - Вайлер легонько щелкнул его по лбу и тут же коснулся губами. - И как мне уговорить своего мужа наконец-то владеть мной? – ирония и шутки давно стали проверенной ширмой, срабатывая безотказно. Со всеми, кроме Вайлера. – Может взять все в свои руки? У его супруга была чудесная улыбка – добрая, понимающая и чуть печальная, как у разумного, познавшего и прошедшего бесчетные испытания. - Хорошая идея, - Вайлер придвинулся к спинке кровати, устраиваясь в полусидящей позе. – Побудешь всадником? Переступая коленями и устраиваясь на бедрах мужа, Тайри в который раз поражался насколько непостижимо в Вайлере сочетаются невинность и соблазнительность, способная лишить разума в одно мгновение. Застенчиво прикрытые ресницы, скрывающие тяжелый жаждущий взгляд. Пламенеющие алым щеки и уверенные движения рук, тянущих ближе, помогающих расположиться удобнее. Тревожное частое дыхание и горячие губы, касающиеся груди, словно огненная печать. - Не бойся, - запечатлев последний поцелуй напротив сердца, Вайлер поднял голову, заглядывая в глаза. – Ты сможешь все контролировать сам. …В этот раз все происходило совсем иначе. Ни грубых ладоней, лишающих воздуха, ни разрывающей нутро резкой боли, ни отвратительного чувства налипшей на кожу невидимой грязи. Вайлер сдержал обещание и оставался почти неподвижным, давая время освоиться с новыми ощущениями. Даже дышал, кажется, через раз. Лишь жадно вглядывался в лицо, словно хотел запечатлеть в памяти малейшее проявление эмоций. Узкие прохладные ладони легли на бедра, не нажимая и не торопя. Светлые брови сошлись на переносице, будто в попытке решить сложную задачу или осмыслить нечто, выходящее за рамки привычного. Стоило Тайри двинуться вверх, направленный на него внимательный взгляд затуманился, серебро утонуло в темноте расширившихся зрачков. Бледно-розовые губы удивленно приоткрылись, и он прильнул к ним, наслаждаясь податливой мягкостью, радостным нетерпением, с которым его лиммаю отвечал на поцелуй. - Такой красивый… - Вайлер смотрел на него со смесью желания и какого-то детского восторга. Гладил кончиками пальцев виски, очерчивал скулы, неторопливым жестом убрал рассыпавшиеся по плечам волосы за спину. – Как же мне повезло… - Я разгадал твой план, - усмехнувшись, Тайри легонько сжал зубами кончик алеющего уха. - Ты просто хотел полюбоваться мной в столь бесстыдном виде. - Да, - невзирая на судорожный вздох, тон Вайлера был предельно серьезен. – Мне действительно нравится смотреть на тебя. Сердцу вдруг стало тесно в груди, оно оборвалось и пылающим шаром рухнуло в низ живота, делая возбуждение почти нестерпимым, выламывающим кости и суставы. Без ментальных щитов Тайри чувстовал себя полностью открытым и неожиданно свободным. Вайлер, беззастенчиво пользующийся своим даром, тоже попал в этот ураган, затягивающий в свои глубины. Схватившись за изогнутую спинку кровати для устойчивости, Тайри задвигался быстрее, сжимая коленями вздрагивающие бедра мужа. Внутри них словно проснулся шторм и сейчас бушевал, разрушая оставшиеся границы. Влажные волосы хлестали по болезненно-чувствительной спине, хотелось выгнуться сильнее, почувствовать любимого глубже в себе. Дыхание рвалось с хрипом из груди, мир вокруг исчез, оставив перед глазами лишь лицо Вайлера. Хотелось доставить ему такое удовольствие, чтобы навсегда забыл о своем прошлом. Чтобы продолжал смотреть лишь на своего супруга, с таким же восторгом и любовью, краснея щеками и прикусывая губу в попытке сдержаться. Неожиданно по искусанным губам Вайлера скользнула хищная улыбка, лежащие на бедрах руки сжались, встречая на середине движения и направляя вниз с неожиданной силой. Тело словно пронзило острой раскаленной спицей, воспламеняя все нервные окончания. Запрокинув голову, Тайри повержено застонал, не в силах справиться с ощущениями. Пульс в ушах напоминал грохот камнепада, каждый вдох превращался в рваные всхлипы. - Отклонись немного назад, - ласковые уверенные ладони направляли, гладили, успокаивали. Мягкий, наполненный нежностью голос внятно доносился сквозь оглушающее биение крови. – Вот так, лиммаю. Так должно быть еще приятнее. Тайри хотелось закричать. Невозможно. Интенсивность ощущений уже казалась предельной, перешагнувшей грань, за которой удовольствие и мучения сливаются в одно. Он чувстовал себя птицей, попавшей в воронку смерча. Тело пронзали десятки невидимых тонких игл, делая кожу нестерпимо чувствительной. Вайлер удерживал его без видимых усилий, сохраняя размеренную амплитуду движений. Когда влажная ладонь обхватила каменно-твердый член, Тайри протестующе замотал головой. Он не хотел, чтобы ужасающе прекрасные ощущения прекратились. - Эта ночь не последняя, лиммаю, - Вайлер выглядел растрепанным и задыхающимся, будто тоже боролся с ураганом, серые глаза лучились любовью и чистым восторгом. – У нас будет еще много ночей. Отпусти себя. Ладонь сдвинулась вверх, скользкая от масла, сжала под головкой, большой палец погладил вкруговую. Вайлер двинул бедрами еще раз, подбрасывая его, как норовистый рыых всадника, и крик все же прорвался, надрывая горло. Тайри словно вознесло к небу и с размаху швырнуло на скалы. Вторя ему низко, на выдохе, застонал Вайлер, нутро обожгло горячим семенем. Созерцая белые вспышки перед незряче распахнутыми глазами, он падал, уверенный, что его подхватят… …Реальность возвращалась урывками, постепенно задействуя органы чувств. Первыми вернулись запахи – пота, пролитого семени, кашмирского масла и весенних первоцветов. Последний был самым четким, вызывая покой и мягкую истому. Тактильные ощущения возвратились чуть позже – щекотными прикосновениями пушистых волос к лицу, теплой тяжестью ладони, лежащей между лопаток. - Ты в порядке, Тайри? – тихий голос звучал прямо над ухом. - Вайль…, - Тайри понял, что бессовестно разлегся на муже, вжав более изящного и легкого Вайлера в постель. – Прости… Я сейчас… встану… Горло саднило, язык еле ворочался во рту, мышцы будто парализовало, превратив в кисель и лишив возможности двигаться. - Не спеши, - теплая ладонь поползла ниже, поглаживая поясницу. – Мне не тяжело. Угукнув, Тайри глубже зарылся носом в волосы мужа, прижался лбом к плечу, переживая мгновения абсолютной гармонии и блаженства. Он чувствовал себя узником, проведшим десятилетия в темнице и вдруг выпущенным под лучи рассветного солнца, избавившимся от тяжелых цепей. Пережив опустошающее удовольствие, тело было легким и неповоротливым одновременно. Наверное, он снова провалился в дремоту и в следующие раз очнулся уже лежащим на спине с заботливо подсунутой под голову подушкой. Сидящий рядом Вайлер мягкими движениями влажного полотенца обтирал его, убирая следы отбушевавшей страсти. Непослушные пальцы перехватили тонкую кисть, благодарно пожимая. Он повел себя так эгоистично, слишком сосредоточился на своем удовольствии и переживаниях. А ведь для Вайлера это был первый полноценный любовный опыт. И теперь он валяется бревном, пока муж ухаживает за ним как за трепетной эльфийкой. - Как ты, лиммаю? – от тени лукавой усмешки защекотало прокушенную до крови губу. – Понравилось? Рука весила как горная гряда, что не помешало потянуться, поглаживая нежную щеку любимого, хранящую остатки жаркого румянца. Ответ был излишним – эмоции Вайлера напоминали разноцветные дварфовские фейерверки, внятные даже без ментальной магии. Увидев улыбку супруга, Тайри с неожиданной радостью осознал – им не обязательно нужны слова, чтобы понимать друг друга. Нить, протянувшуюся от сердца к сердцу и сегодня ставшую еще прочнее, не разрубят даже демиурги.