Сказка о жаровом змее

Пир да веселье продолжались до самого вечера. Наконец в трапезную комнату внесли огромное блюдо, на котором как царь на троне расположилась запечённая до румяной хрустящей корочки утка с яблоками, – пришло время провожать молодых на покой. Владомир хотел было встать, но тут заметил, что ширинка под их ногами порвалась: видимо, когда он услышал вскрик и притянул к себе Ладушку, то от резкого движения льняная ткань лопнула. Мужчина быстро – так, чтоб никто не заметил – поднял ширинку и засунул себе за пазуху. Под срамные частушки и песни все собравшиеся повели жениха с невестой в сторону жарко натопленной бани. Ладушка с Владомиром только успели войти внутрь, как дверь за их спинами с грохотом захлопнулась. Послышались возгласы старосты, которая стала разгонять любопытную толпу и зазывала всех обратно на пир. Голос становился всё дальше и дальше, и в конце концов двое виновников торжества остались стоять в полной тишине. Лишь издали их слух улавливал смех и напев весёлой свадебной песни. В бане одиноко потрескивала лучина, бросая свой тёплый свет на небольшое пространство. На деревянном полу была разостлана солома, на которую положили перину, укрытую мягким мехом. Одеяла и полотенца были ровными стопками сложены на лавке, а в стороне стояли открытые сундуки с какой-то одеждой. Ладушка прошла вперёд и села в самый угол на солому, а Владомир довольно опустился у стены прямо напротив неё. Поначалу на пиршестве он держал ухо востро, внимательно наблюдая за обстановкой вокруг. Ему хотелось срочно и без промедления придумать, как бы вывести на чистую воду того, кто всё это затеял у них за спиной. Однако у Владомира ничего не вышло по достаточно простой причине: ведь для хорошей работы необходимо иметь трезвую голову… а он из ряда вон плохо переносил хмель и вино. Зная свою особенность, мужчина постарался как можно меньше пить, и всё же на собственной свадьбе полностью избежать выпивки Владу не удалось. Несмотря на то, что напитки на праздничном столе не были крепкими*, на заклинателя они подействовали очень скоро, опьянив его тело и душу. Таким образом мужчина расслабился: тяжелые думы вылетели из его буйной головушки, кипучие волнения его сердца приструнились, и его серьёзный настрой по поиску виноватого быстро сошёл на нет. Владомир снова вернулся в хорошее расположение духа. *у славян вообще долгое время не было принято на какие-либо праздники пить крепкий алкоголь будь то рождение ребенка, свадьба и т.д.; да и как такового крепкого алкоголя почти не было. Потому пить-то могли много, но напиться было не так-то просто. А Владомиру даже при таком раскладе много не понадобилось, чтобы захмелеть. Влад опёрся затылком о брус, положил в рот одну соломинку и уставился на Ладушку как кот на сметану. И сколько бы он на неё ни смотрел, Владомиру всё никак не удавалось насмотреться. Ему подумалось, это оттого, что его сердце видело в девушке Лесьяра, а глазам никак не удавалось его разглядеть, отчего тоскующее сердце не могло успокоиться. Наступила тишина. Под пронизывающим её насквозь взглядом Ладушка, видимо, чувствовала себя совсем не уютно. В конце концов, не сумев более выносить этого, вздохнула и закусила губу: – Ты так дырку во мне прожжёшь. – Пф-ф ха, – Владомир усмехнулся. – Я всё ещё не могу поверить, что нашёл тебя. Ладушка посмотрела на него с откровенным укором: «Опять он за своё». Девушка вновь отвернулась от него, как от маленького и глупого, а оттого успевшего вымотать ей всю душу, ребёнка. Но Владомир не был бы Владомиром, если бы это такое отношение могло остановить. Мужчину это лишь позабавило, отчего его немного пьяная улыбка стала ещё шире. Спустя некоторое время молчания он снова принялся за своё: – Лесьяр… Ладушка тут же оборвала его: – Я не Лесьяр. Меня зовут Лада. Влад усмехнулся. – Хорошо. Раз ты Ладушка, то расскажи мне, как ты жила до этого и как сюда попала? Ладушка продолжала смотреть куда-то в сторону и безразлично отвечала: – Несколько лет назад в другой деревне сосватала меня сваха за жениха из соседнего села. А жених тот оказался разбойником, промышляющим грабежами. Да я того не знала, потому на свадьбу с ним согласилась, наивная. А за пару дней до свадьбы его поймали, судили и казнили. И я с тех пор разбойницей для всех стала. Слухи начали разные ползать, отчего жить было худо. Сама я сирота, никого нет. Одной хозяйство вести тяжко, а замуж никто после такого и не взял... – Почему никто? Я взял. Ладушка замерла с открытым ртом. Сообразив, что Владомир имел ввиду, её брови сошлись над переносицей. Она бросила недоумевающий взгляд на прервавшего её заклинателя, но так и не нашла, что ответить, отчего слабый румянец стал заливать её щёки. А мужчина абсолютно без какого-либо смущения продолжал ей улыбался, словно не находил в своих словах ничего особенного. Так и не дождавшись продолжения, он подытожил: – Интересная сказка, очень даже правдоподобная. Долго придумывал? Во взгляде Ладушки промелькнул гнев, который затем спрятался за завесой густых ресниц – девушка закатила глаза и снова отвернулась, устало вздохнув. Разговор замялся. Владомиру надоело сидеть ровно, потому потянул к себе поближе перину, покрытую мягкими шкурами, и вальяжно развалился на ней, заложив руки за голову и продолжая покусывать соломинку. Пока заклинатель отвлёкся на обустройство для себя мягкого ложа, он ненадолго оторвал взгляд от девушки. Ладушка этим воспользовалась: тихонько что-то достала из-под соломы и спрятала за пазуху. Но не прошло и пары мгновений, как в воздухе повис вопрос: – Это книга? Ладушка дернулась и замерла. Она подняла глаза на Владомира, выдохнула и спокойно ответила: – Да, верно. Это моя книга. – Не покажешь? – Зачем тебе? – Любопытно. – Это просто книга… – Да-да, просто колдовская книга в руках самой обычной девушки из самой обычной деревни, совсем ничего удивительного, – заклинатель немного подумал. – Судя по тому, что ты запрятала книгу в соломе, то о ней кроме тебя никто не знает. Это какая-то тайна? Ладушка удивлённо подняла брови и помолчала, а затем сказала: – На самом деле я пришла в эту деревню, чтобы разыскать тут златокрылого сокола. – Разве ты тут не из-за икотки? – Нет. Я уже говорила тебе, что, попав сюда, об икотке ничего не знала. Но я думаю, сокол с этим как-то связан. Возможно, найдя птицу, икотка отступит от деревни. – С чего ты взял? Ладушка недовольно поджала губы, но всё равно ответила: – Не могу тебе сказать того, в чём не уверена. Всё, что я знаю, – это то, что птица спрятана где-то под землёй, и мне кровь из носу надо её разыскать. Я тут уже больше месяца и обыскала всё, что могла, но никаких следов птицы так и не обнаружила. Однако есть одно место, куда я попасть без колдовства никак не могу. – Без колдовства? То есть ты не можешь использовать свою силу? – брови Владомира взлетели вверх, но Ладушка на его вопросы никак не откликнулась. Тогда, не дождавшись ответа, мужчина продолжил. – Что за место? – Та изба, где ты был в первый день. Это изба старосты. Там под горницей есть подклет, и он защищён заклинанием. Самой мне туда никак не попасть, сколько бы я ни пыталась. – Ты уверен, что твоя птица будет там? – Нет, – Ладушка сделала паузу. – Но я не могу уехать отсюда, пока не найду этого сокола. – Хорошо, я помогу тебе, – Владомир хитро ухмыльнулся. – Взамен скажи мне, как сделать тебя обратно Лесьяром. – Ещё неделю назад ты говорил, что тебе от меня ничего не нужно, потому на твои глупые вопросы я отвечать не буду. – О, ты так беспощадно поймал меня на слове. Что ж, придётся помогать тебе просто так, – улыбка ещё шире засияла на его лице, словно злить Ладушку доставляло заклинателю неописуемое удовольствие. – Но ты правда думаешь, я от этого стану меньше их задавать? Я всё равно найду способ тебя раскусить. – Как найдёшь, если раскусывать нечего? – Значит, выведу на чистую воду. – Чистой воды тоже не найдёшь – чего нет, того нет. – Ты, кажется, позабыл, какой я упёртый. – Какой смысл в твоём упорстве, ежели оно направлено на то, чего нет? Твоё бы упорство да в нужное русло… Всё равно же выйдем отсюда и пойдём каждый своею дорогою. Владомир резко приподнял голову с перины и посмотрел на Ладушку: – Нет. Ладушка, удивлённая его неожиданно строгим тоном, вопросительно подняла на Владомира глаза, ожидая хоть каких-то объяснений. Но их не последовало. В тишине потрескивающей лучины они недовольно буравили друг друга взглядами. В конце концов Владомир откинулся обратно на перину и тяжело вздохнул: – Лесьяр, я... – Я не Лесьяр, – оборвала его Ладушка. Влад ухмыльнулся. – Хорошо. Я отпущу тебя, если ты мне докажешь, что ты не Лесьяр. Брови девушки поползли вверх. Наглость этого мужчины явно не переставала её удивлять. – И как мне это сделать? – Не знаю, придумай. Ты всегда был умным. Снова наступила гнетущая тишина. Ладушка закусила нижнюю губу. – Тогда с чего ты взял, что я Лесьяр? – Мм-м, не знаю. Внешне у вас не много общих черт. Разве что веснушки и волосы. Но у тебя есть та же привычка кусать губы. И то, как ты немного неловко двигаешься – как будто бы тебе неудобно в теле женщины. – Это всё? Но это ничего не доказывает. – Твои жесты один в один как у него. Пока что всё говорит в пользу того, что ты Лесьяр. И ты пахнешь… – Пахну? – Ладушка понюхала свою руку. – Чем? Мне никогда об этом не говорили… – Ты пахнешь как Лесьяр. Когда нас оставили вдвоём на свидании, помнишь, я положил голову тебе на плечо? Твой запах – это запах Лесьяра, – немного помолчав, Влад добавил, – Я скучал по этому запаху. Это доказательство, очевидно, не впечатлило Ладушку, но и возразить ей было нечем. Она смотрела на Владомира уже не как на упёртого барана, а как на душевнобольного. Но этого «душевнобольного» лишь повеселил её взгляд. Он вновь ухмыльнулся, вдруг что-то вспомнив: – Знаешь, как я сегодня узнал тебя среди других девушек? Ладушка ничего не ответила, но мужчина продолжил: – По кисточкам из шёлковых ниток, свисавших по краю платка. Девушка непонимающе подняла глаза, а Владомир, поймав её взгляд, продолжил, покусывая соломинку: – Ты со своими «подружками» стоял ровно в ряд. Все вы были одинаково одеты, с одинаковыми платками на головах, одной комплекции и роста. Однако было видно, что вы стояли достаточно долго. Ведь крайне затруднительно для обычного человека стоять, не шелохнувшись: так или иначе от напряжения будет сбиваться дыхание, будут слегка шевелиться конечности – абсолютно без движения человек стоять не может… Если это обычный, неподготовленный человек. Но ты был единственным, у кого эти самые кисточки даже не шелохнулись. Только натренированный воин, посвятивший всю свою жизнь обучению заклинательскому делу, может простоять ровно, не вздохнув и не вздрогнув. Лесьяр, твоя выправка выдала тебя с головой. Ладушка внимательно его выслушала и ответила, глядя в пол: – Раз ты такой умный, то почему ты не подумал, что это наложенное извне колдовство, чтобы помочь тебе найти меня? Староста, судя по её виду всю эту неделю, почему-то загорелась желанием меня за тебя сосватать. Конечно, она постаралась оставить тебе подсказку. – Не будь ты сам заклинателем, то ты бы не смог взять в руки колдовскую книгу. – Так я и есть заклинатель. Но я не Лесьяр. – Так всё-таки история про неудавшуюся невесту и разбойника – это выдумка для отвода глаз? – Да. – И зачем же ты мне соврал? – А почему я должна тебе доверять? Меньше знаешь – крепче спишь. – Ну ладно. И почему же тогда ты не можешь пользоваться своей силой? – Я её потеряла. – И как же? – Не твоё дело. Владомир перевёл взгляд на потолок и выдохнул себе под нос: – И когда ты успел стать таким бесячим… – Это кто из нас бесячий. Владомир хмыкнул и продолжил: – Ну да ладно. Тогда зачем тебе колдовская книга? Без силы ею невозможно воспользоваться. Владомир снова посмотрел на Ладушку. Девушка сидела, обхватив колени руками и оперевшись о них щекой. Очевидно, устав что-то доказывать своему неугомонному собеседнику, она ответила: – Давай просто закончим этот разговор. Можешь поспать, пока из тебя хмель не выветрится. Я разбужу тебя, когда придёт время. Не желал менять тему, Владомир пропустил мимо ушей её предложение: – Не представляю, как можно взять и потерять силу. Вероятно, ты не можешь пользоваться своей силой из-за каких-то ограничений... На тебя наложили колдовство или же… ты сам на себя наложил колдовство? Это связано с тем, что ты стал женщиной? Как ты вообще ею стал? От такого количества бесцеремонных вопросов Ладушка раздраженно вздохнула: – Какой же ты глупец. Если ничего не знаешь, то лучше промолчи. Зря я за тебя вышла – одни беды нашла на свою голову. Владомир внимательно посмотрел на девушку. – Я просто знаю, что это ты, Лесьяр. Знаю и всё. Будь ты кем-то другим, меня бы здесь уже давно не было. Они оба снова замолчали. – И ещё до сих пор ты ни разу не спросил, кто такой Лесьяр. – Зачем мне знать, кто это? Влад усмехнулся, но затем печальная тень упала на его лицо: – Действительно, зачем? В этом царстве и так все знают, кто такой Лесьяр… * Владомир и правда заснул. Ладушка просидела в тишине тёплой бани ещё очень долго, прислушиваясь к далёким голосам угасающего праздника. Наконец все звуки за стенами бани, даже самые далёкие, стихли – веселье кончилось. Все разошлись по домам и легли спать. Ладушка поднялась с пола, отряхнула сарафан. Подошла к Владомиру и начала его будить: – Пора идти. Владомир неохотно потянулся, распластав во всю ширь свои длинные конечности, и сладко зевнул. Благодаря небольшому отдыху опьянение почти покинуло его. Рассмотрев нависшую над ним Ладушку, он мило ей улыбнулся. Но девушка явно не разделяла его хорошего настроения. Ладушка подошла к двери и попыталась её отпереть, однако дверь оказалась заперта снаружи на заклятие. Снова зевнув, Владомир поднялся, подошёл к девушке, отодвинул её в сторону и приложил ладонь к двери. Через мгновение дверь с лёгким скрипом отворилась, и в предбанник ворвался ледяной воздух зимней ночи. Краем глаза мужчина заметил, как Ладушка вскинула брови, глядя на то, как быстро он разобрался с заклятием, поэтому не смог не спросить: – Удивлён? Ладушка тут же вернула себе безразличное выражение. Девушка кинула холодный взгляд на мужчину, словно за этот день она от него уже так устала, что не видела смысла реагировать на его слова, ведь тот вечно всё понимал или переиначивал на свой лад. Стояла тихая звёздная ночь. Тут и там из печных труб изб столбом стоял сизый пар. Лунный свет отражался от белого снега, освещая всё вокруг. Лишь на горизонте виднелась медленно ползущая чёрная туча, предвещающая скорую метель. Они медленно выбрались из бани и пошли к избе старосты, стараясь пробираться очень тихо. Чтобы не оставлять следов на снегу, приходилось ходить по большей части по протоптанным дорожкам – благо во время празднования свадьбы Ладушкины развеселившиеся соседки гуляли по всей деревне, отчего следов на снегу было пруд пруди. А это было на руку Ладушке с Владомиром, ведь теперь их следы терялись среди остальных. Однако, чтобы лишний раз перестраховаться и ненароком не попасться кому на глаза, они пошли до старосты не по прямой, а окольными путями. Вдруг, проходя мимо одной из изб, они услышали оттуда завывание, похожее волчий вой, перемешанное с плачем и причитаниями. Владомир замер позади Ладушки, которая, не обращая на странные звуки никакого внимания, потопала дальше. Владомир оглянулся. Мужчина не был в этой части деревни. Влад понял, что видимо они проходили мимо изб, где держали заразившихся икоткой женщин. Ему тут же вспомнился неприятный случай, произошедший на свадьбе, и снова волна неистового негодования захлестнула его голову. Он остановился под окнами, откуда раздавался вой, и начал слушать, пытаясь разобрать слова. Ладушка заметила, что Владомир перестал следовать за ней, и обернулась. Мужчина стоял, нахмурив брови и сжав кулаки. Его лицо раскраснелось от мороза, а глаза казались чёрными как бездонные пропасти. Ладушка подошла к нему и дернула за рукав, но Влад не сдвинулся с места. Тогда девушке пришлось потянуть его за руку и начать тащить за собой, словно маленького ребёнка. Почувствовав, как его руку сжала холодная от мороза ладошка, Владомир, немного помедлив, поддался и позволил себя вести. Он обхватил её ледяные пальцы в ответ, но девушка, поняв, что Влад наконец сдвинулся с мертвой точки, вытащила свою руку и пошла, как и раньше, впереди него. Наконец они дошли до избы старосты. В темноте ночи сидящие над карнизом птицы-гамаюн выглядели пугающе. От ветра поскрипывали укутанные снегом рябины. Сквозь ставни были плотно запахнуты, не пропуская ни лучика света. Замерев и постояв немного в тишине, они оба не услышали никаких звуков из избы, словно само здание вместе со своей хозяйкой погрузилось в глубокий сон. Ладушка указала Владомиру пальцем на смежную с сенями дверь, ведущую в подклет. Заклинатель подошёл и аккуратно осмотрел дверь. Его брови сошлись над переносицей, затем взлетели вверх, а ещё немного погодя снова сошлись, словно не могли разгадать какую-то заумную загадку. Мужчина озадаченно обернулся на Ладушку. Та вздохнула и уставилась на Владомира, своим видом давая понять: «Ну я знала, что тут ты ничем мне не сможешь помочь». Однако Влад одними губами произнёс: «Дверь была открыта». От удивления Ладушка подняла брови. Владомир снова посмотрел на дверь и кончиками пальцев едва толкнул её деревянную обшивку. Дверь легко поддалась: тут же распахнулась, словно так и ожидала прихода гостей. Мужчина постоял на пороге, прислушиваясь к кромешной тьме подклета. Не обнаружив ничьего присутствия, он проскользнул внутрь, а Ладушка осторожно вошла следом за ним и заперла за собой дверь. Затхлый запах старья и пыли ударил в нос, словно сюда уже много лет не ступала нога ни одного человека. Оттого что в подклете не было каких-либо источников света, вокруг было черным-черно. Владомир достал из-за пазухи подготовленную маленькую лучинку и прочитал про себя заклинание, приложив пальцы к концу лучины. Из его пальцев вырвался огромный столп искр, да такой, что не ожидавшая того Ладушка аж сделала шаг в сторону и, укоризненно посмотрев на заклинателя, едва слышно прошептала: – Ты решил избу спалить? Владомир лишь улыбнулся, на всякий случай топча сапогом упавшие на пол искры: – Ну не спалил же. Свет от лучины ярко разгорелся, и оба «взломщика» оглянулись вокруг. Обычно подклеты использовались для разных целей, но в основном там хранили различную утварь. Подклет избы старосты был под завязку набит всякими разными сундуками, заклинательскими амулетами и книгами. Им бы ни то что ночи – им и месяца не хватило бы, чтобы исследовать каждый угол подклета. Ладушка бросила внимательный взгляд на сундуки, и Владомир посмотрел туда же. Да, ведь в них вполне себе может поместиться птица. Однако девушка разочарованно поджала губы и стала искать глазами что-нибудь ещё. Владомир прикрепил лучину к стене, и они стали рыскали по подклету, стараясь не издавать ни звука, ни шороха. Много ли, мало ли времени прошло, но тут неожиданно Ладушка обо что-то споткнулась и, падая, зацепила рукой ближайшие полки. Владомир быстрее пущенной стрелы подоспел к девушке и не дал ей упасть на пол, однако всё содержимое полок с грохотом повалилось ему на спину. Оба человека замерли, прислушиваясь, не проснулся ли кто от шума. Но изба сохраняла гробовую тишину. Они подождали ещё немного – ничего. Владомир медленно поднялся вместе с Ладушкой. Девушка глянула на пол, чтобы рассмотреть, обо что такое она могла споткнуться. Оказывается, на полу под слоем пыли спряталась выступающая половица, знатно растрескавшаяся от времени. Посторонив Ладушку, Владомир наклонился. Затем, отодвинув в стороны упавшие вещи, он попробовал поднять половицу, и вместе с ней в воздух поднялось облако густой пыли. Мужчина тихо чихнул несколько раз подряд, пока Ладушка не сводила глаз с пола. Вместе с одной половицей поднялись и соседние, открывая взору ведущую вниз череду ступеней. Владомир взял лучину и спустился с Ладушкой вниз. Там оказалось крошечное хранилище книг – буквально один шаг на полтора* – расставленных ровными рядами на небольших полках. И все книги были пронумерованы. *шаг – древнерусская единица измерения, равная приблизительно 71 см; 1 шаг ≈ 1 аршин (расстояние от кончиков пальцев до плеча); по тексту размер хранилища примерно равен 0,71х1,06 м. Они взяли в руки по книге и начали читать. – Это… летопись о войне? – Да, – ответила Ладушка. – Больше двадцати пяти лет назад в нави* началась война… Здесь все книги об этой войне… *явь – мир живых; навь – мир мёртвых. Листая книгу, Ладушка задумчиво приложила палец к губам. – Как ваша староста связана с навью? – Кто знает, – девушка положила одну книгу и взяла другую. – Она же основала эту деревню, значит точно как-то с этим связана. Может, она сама из нави? Но при чём здесь эта война?.. – Владомир стоял и продолжал бегло просматривать скучные страницы с летописью, как вдруг что-то привлекло его внимание. – Сокол… – Что? Владомир указал пальцем в книгу. – Здесь написано «златокрылый сокол». Ладушка подошла поближе к Владомиру и уставилась в книгу, желая лично убедиться в правдивости слов мужчины. Она встала так близко, что её выбившиеся из кос непослушные волоски коснулись лица Влада, а в нос попал знакомый запах. Владомир оторвал взгляд от книги в своих руках, переместив его на русый затылок, и тяжело вздохнул. Ладушка же взяла книгу у него из рук и начала тихо и быстро зачитывать, не отвлекаясь на странную выходку Владомира: – «В царские дворы на великий праздник царём-Змеем был приглашён гусляр-песенник. Был он слеп, а на его плече сидел златокрылый сокол. Песенник тот славился своими предсказаниями. Слава о нём ходила по всей нави, многие дворы хотели заполучить себе вещего сказителя, но разыскать его было делом трудным, ибо не появлялся он перед каждым встречным. Однако ежели кто находил его и просил предсказание, то сказитель никому и никогда не отказывал, а исполнял на своих гуслях три песни: первую о прошлом, вторую о настоящем, а третью – о будущем…» – Ладушка вновь задумалась. – При чём здесь сокол? Она пролистала летопись до конца и вернула книгу Владомиру, глянув на её номер. Затем, тяжело вздохнув от количества книг, Ладушка открыла следующую по очереди летопись. Владомиру же было лениво стоять и листать все книги. Об этой войне он был осведомлён из наискучнейших заумных летописей, хранящихся в учебном здании общины, и из гуляющих по яви многочисленным былинам. И ни разу нигде и никогда не упоминалось ни о каком сказителе со златокрылым соколом. Поэтому, если здесь, в этих книгах, действительно записана полная летопись этой стародавней войны, вероятно и упоминаний сокола здесь найдётся капля в море. Хотя на самом деле была вероятность, что Владомир ошибался. Молодому заклинателю лишь хотелось так думать, ведь ему тупо было лень возиться с этими летописями. Потому мужчина поставил книгу на место, затем нашёл книгу с самым последним номером и сразу открыл последнюю страницу. – Лесьяр. Тишина. – Я нашёл. – Что нашёл? – спросила Ладушка, не поднимая носа от книги в своих руках. – Где искать сокола. * Владомир под руководством Ладушки дошёл до высокой сосны. – Эта сосна самая высокая? – Да. Отсюда двадцать шагов на север, затем повернуть на восток и ещё пятьдесят шагов. Затем три раза обернуться вокруг оси и ещё десять шагов… – Можешь не продолжать, я тоже запомнил. Ладушка потёрла замерзающие руки, подняла глаза, сверила направление по звёздам. Чёрная туча уже закрыла собой почти половину неба, принося с собой порывы студёного ветра. Запахнув посильнее меховую накидку, девушка начала шагать. Владомир пошёл рядом с ней. Они протопали мимо спящих изб в полной тишине, про себя отсчитывая шаги, пока не уткнулись в дверь небольшого сарая. Ладушка с удивлением посмотрела на здание. – Я же тут всё уже проверяла… – Проверим ещё раз. Владомир отодвинул засов и распахнул деревянную дверь. Несмотря на мороз, в нос ударил запах соломы: здесь грудились друг на друге тюки сена, видимо заготовленные на зиму для скотины. Половина сарая уже пустовала, кое-какие тюки были распотрошены – очевидно, этот сарай активно использовался. Владомир и Ладушка уже потратили кучу времени, чтобы сюда добраться, а уложиться им надо было до первых петухов. Потому они поспешно начали обыскивать сарай, потроша тюки с сеном, проверяя все полочки с орудиями для сельского хозяйства, простукивая все стены. Ладушка устала. Они уже прошерстили почти весь сарай – осталось совсем чуть-чуть, отчего девушка начала тревожиться. Она разогнула затёкшую спину, потёрла руки, раскрасневшиеся от холода, и бросила взгляд на Владомира. Мужчина ходил и раскидывал сено ногами в разные стороны, пытаясь под ним отыскать хоть что-нибудь. Заметив краем глаза, что Ладушка остановилась, он поднял на неё глаза: – Остался только тот угол. Ладушка посмотрела, куда он указал. Она поджала губы, подошла к наваленному сену и попыталась сдвинуть все тюки одновременно, но ей не хватило сил, и она почти упала. Владомир тихонько засмеялся, затем подошёл и стал разгребать вместе с ней. Тут Ладушка заметила, как сквозь сено что-то слабо заблестело, протянула руку и вытянула предмет из сена. – Меч?.. Владомир подошёл поближе, взял меч, внимательно покрутил его в руках. Это был не простой, а заклинательский меч, достаточно длинный и тяжелый – сделанный явно по мужской руке. Булатная сталь лезвия переливалась в слабом свете, лившемся из щелей сарая, а червлёная рукоять была расписана лиственными узорами с изображениями посеребрённых орехов. Ладушка, вытаращив глаза, уставилась на неожиданную находку. Владомир, усмотрев её странное выражение, задал вопрос: – И при чём здесь златокрылый сокол? Но девушка не дала ему ответа: она взяла обратно в руки меч и стала внимательно его рассматривать, не обращая никакого внимания на Владомира. Мужчина удивлённо вскинул брови, но решил не терять времени на допросы. Он встал ногами на место, где лежал меч, и потопал. – Звук глухой. Это крышка? Снова какой-то погреб? Ладушка, расслышав его слова, наконец отвлеклась от меча, наблюдая, как мужчина стал раскидывать сено в стороны. Под сеном и правда оказалась внушительных размеров крышка из плотно сколоченных просмоленных досок. Владомир поднял её, и они оба заглянули внутрь. – Колодец… – Мужчина сказал себе под нос, а каменные стенки тихим многоголосным эхом отразили его голос. В зияющей чёрной пасти колодца никому из искателей не удалось ни дна рассмотреть, ни плеска воды услышать. Взору открылась лишь безграничная пустота. До тошноты противный запах стухшей воды и тины стал медленно распространяться в холодном воздухе сарая. Владомиру подумалось: «Что-то мне это напоминает». Точно, его же сегодня заставили выпить очень похоже пахнущее «зелье», чтобы получить ключ от избы, где была Ладушка. Заклинатель поморщился, словно снова ощутил на языке тот отвратительный вкус. Ему пришлось сглотнул набравшуюся во рту слюну, прежде чем коротко спросить: – Вниз? Ладушка кивнула, всё ещё задумчиво рассматривая колодец. Тогда Владомир взял из её руки меч, уверенно схватил Ладушку за талию и без лишних раздумий сделал шаг в пустоту. И их беззвучно и бесследно проглотила мрачная темнота зияющего в полу сарая колодца.