Сказка о жаровом змее

– Да я вам блять устрою! – орал Дарён, размахивая руками во все стороны так, что проходящим мимо него людям приходилось сторониться, чтобы случайно не получить леща от его ручищ. – Двое моих друзей, значит, провалились у вас хуй знает в какую расщелину, а сестра пропала! И после всего этого вы отказываетесь меня впускать обратно! – Дорогой гость, пожалуйста… – С дорогими гостями так не обращаются! – прервал Дарён на корню очередную попытку себя угомонить. – Впустите меня немедленно! – При всём желании это приказ свыше!.. Стали бы в обычное время так возиться с гостями в Стрелицкой общине, да время-то было необычное, из ряда вон выходящее – чтобы окончательно не потерять лицо, недовольных гостей ласковым словом было приказано задабривать, да вот только не всех получалось – вот, вылез один груздь, да в кузов лезть отказывался: заявлял незнамо что, мешая всем делать свою работу по поиску его же, между прочим, друзей! – Да ещё ж не все гости вышли! Может, в числе последних ваша сестрица и сыщется!.. – Ах, какие ж вы дураки!.. Дело в том, что Дарьяна, прежде чем убежать за странным мужчиной, о котором Дарён-то и понятия не имел, подала ему с мостков рукой условных знак: «жди здесь». Между заклинателями, плотно работающими вместе, тем более в одной общине, всегда существовал ряд негласных знаков, и чем плотнее заклинатели работали вместе, тем больше насчитывалось таких знаков, а уж совсем сработавшиеся и вовсе без них обходились. Так вот – раз Дарьяна подала ему знак ждать её ТАМ, то надо было ждать её именно ТАМ, а Дарёна взяли да выпроводили за ворота, и теперь тот кусал локти, цапаясь с местными заклинателями. – Будете у меня знать! Немедля проводите меня к вашим старейшинам!.. К царице!.. – пуще прежнего стал размахивать руками Дарён, и как раз в этот миг по случайности дал-таки леща прямо по лицу одному подвернувшемуся под его горячую руку прохожему. – Смотри куда руки свои распускаешь! – вознегодовал тот, прикрыв ладонью ушибленную щеку. – Не видишь люди идут! Обернувшись с открытым ртом, вот-вот готовым выпрыснуть следующее проклятие, на голос человека, неблагосклонная судьба которого подвернула его под руку Дарёна, сам Дарён вдруг резко смолк. Последующее ругательство так и не слетело с его губ: вместо того он задумчиво уставился на недовольное лицо человека, по которому только что зарядил своей рукой. Тот же человек в свою очередь уж было хотел вспылить пуще и даже приготовился в искреннем негодовании ударить Дарёна в ответ, но шедшие подле него его товарищи удержали его, ухватив за локти. – Полно тебе, полно! Не видишь что ли он нечаянно? – За нечаянно бьют отчаянно! А Дарён всё смотрел на этих людей, по-прежнему о чём-то раздумывая и будто бы потеряв интерес к разбирательству со стражами у входа, которые, уже ничуть не скрывая того, шумно выдохнули, вернув себе возможность заняться делами насущными, а не этим воздухосотрясателем! Так неужто Дарён действительно отказался от своей затеи?.. Ой не в том была причина! Стоило пострадавшему от лихой руки Дарёна, проглотив негодование, двинуться вместе со своими товарищами дальше по широкому золотому мосту, прочь от ворот Стрелицкой общины, невнятно ворча под нос что-то невнятное про «одну дружину» и «выскочку», как Дарён, вдруг придя в себя от задумчивости, поспешил их остановить. – Вы! – присвистнул он на эту кучку заклинателей. – Эй, вы! А ну стоять! – без единой капли вежливости, которую стоило бы ожидать от провинившегося человека, закричал Дарён. – Отвечайте, куда вы мою сестру подевали? Огорошенные, молодые люди обернулись вновь на Дарёна, не находя ни единой причины сверх прилетевшего их другу леща быть ещё и хрен знает в чём прилюдно обвинёнными. У всех как у одного их рты недоумённо приоткрылись, а брови повзлетали на середины лбов. – Твою сестру? – Именно! Вы с ней рядом сидели! То ли припомнив Дарьяну, то ли под впечатлением от сегодняшних событий, однако и на этот раз они молча снесли к себе такое отношение, восприняв грубые слова не так остро, и вместе с недоумением на их лицах нарисовалась задумчивость: – Алёнушка-то? У Дарёна глаз дёрнулся. Ну, Дарьяна! Как всегда! – Кто бы ни была, то моя сестра! Так что вы за неё в ответе! – Дак она по делам убежала, с нами наотрез идти отказалась, что ж мы её силком должны были тащить? – А куда убежала? – Да со всеми, вниз, – ответил тот самый заклинатель, которому Дарён зарядил по лицу, задрав нос. – Я было попробовал за ней бежать, но она как сквозь землю провалилась! – но тут его глаза хитро прищурились. – А что ж ты сам за сестрицей-то не приглядываешь? Какой ж из тебя после этого брат, а, братец? – ехидно поддел он Дарёна. – Ах ты ж сукин сын!.. – хотел уж было Дарён на этот раз действительно пойти с ними на серьёзных щах разбираться и держать ответ за свою сестру, однако докончить не успел. – Смотрите! Смотрите скорее туда! – раздалось со всех сторон, вынудив покидающих общину гостей позабыть о своих заботах и покрутить головами, разыскивая предмет восклицания. А твориться стало вот что: отсюда, от ворот, у которых как упёртый баран Дарён до сих пор не отошёл ни на шаг, открывался вид на мост, соединявший общину с самой серединой Белгорода; и прямо сейчас на той стороне моста, над самым городом, дымкой стал расползаться серебряный туман. Серебряная пелена гуляла где-то в версте от того места, где стоял сейчас Дарён, прямо над расписными черепичными крышами богатых домов Белгорода; она то заныривала меж домов, исчезая с поля зрения невольных зрителей, то вдруг вновь выныривала, загораживая своим полупрозрачным телом пол небосвода, и затем рассеивалась, чтобы уже через миг вновь собраться в густой туман. – Что ж такое сегодня творится! – Батюшки, да это же никак змеиное колдовство! Я слышал оно как серебряный туман… – Да неужто оно самое!.. Но недолго колдовство сопровождали одни лишь вскрики встревожено взирающих на него людей. Как гром среди ясного неба воздух вдруг разорвал звон колоколов: один ударил, два, пять… – и чем дальше, тем сильнее били, и уж со всех звонарных башен в городе доносился их тревожный перезвон. Стрелицкие заклинатели, как потревоженные непрошенным шершнем пчёлы из улья, друг за дружкой повылетали из общины, спеша в город. Было хорошо видно, как то тут, то там они сновали по улицам, по крышам и громко перекрикивались друг с другом. Как и у любого жителя Лихолесья, по злой воле судьбы своими глазами однажды видавшего сие бесчинство, да и более того чьего близкого друга однажды и обвинили в этом самом змеином колдовстве, у Дарёна мигом всё внутри вскипело пуще прежнего. Там! Прямо сейчас! Прямо на его глазах!.. Однако Дарьяна была всё ещё неясно где, и Дарён никак не мог разорваться на две части, чтобы быть и там и тут! Требовалось принять решение. – Тьфу на вас! – уж было побежал он прочь от ворот в сторону города, как вдруг резко развернулся и, прихватив за руку одного из дружков, сидевших по его памяти ближе всего к Дарьяне, со всех ног бросился прямо сквозь широко распахнутые главные ворота Стрелицкой общины. – Какого хуя! – заорали опешившие от такой наглости стражники и тут же бросились за ними. – Какого хуя! – в один голос со стражниками заорал этот несчастный, но ногами перебирал уверенно и от Дарёна, мёртвой хваткой вцепившегося в его руку, не отставал. – Покажешь, где видел мою сестру последний раз и будешь свободен! – ответил ему Дарён. Бедолага что-то там завозмущался, но Дарён его уже не слушал. Если Дарьяна велела ждать, а сама ушла, при том, что знала, что сейчас всех будут выпроваживать, значит ожидала, что надолго не отлучится. То есть если бы Дарён её не дождался, то надо было идти искать – видать, что-то действительно стряслось! Ноги Дарёна хоть и особой длиной не отличались, зато быстротой – очень даже. Стражники едва ли поспевали за вторженцами, пока те пытались затесаться во всей творящейся в общине суматохе. Со всех сторон то и дело слышалось: – Приказ был?.. – Приказа не было! Где же царица?! Где царевна?! Где царь?!.. – Конь волшебный над городом!.. – Змеиное колдовство!.. – Что ж нам делать?!.. – Скорее во дворец!.. Дарёна ничуть не смущали их разговоры, и даже, наоборот, происходящее было ему на руку: пока тут царила суматоха, до их погони дела никому не было, сколько бы стражники ни орали им в спины остановиться, а заклятия использовать не могли, поскольку Дарён намеренно петлял именно среди местных заклинателей. Так петлял он, тягая за собой прихваченного неволею заклинателя, до тех пор, пока они с ним не запетляли окончательно и уж сами дороги не разбирали. – Стой! Стой же я говорю! – долетало до Дарёна из-за спины, но он не слушал. Вдруг тот, кого он тащил, резко подпрыгнул в сторону, и затащил Дарёна за дерево, зажав ему рот. – Тихо, дурак! Дарён хотел было возмутиться: они тут не в салочки играют! их же так засекут! – но тут понял, что что-то поменялось. – Я выигрываю нам время. Жди. За какое-то мгновение вокруг них появилась едва заметная, но густая сила, скрывшая их из виду. Преследовавшие их по пятам стражники резко остановились и оглянулись по сторонам в их поисках, но сколько бы взглядом ни скользили по тому месту, где стояли непрошенные гости, заметить их не сумели. Дарён приобернулся и скосил глаза на сидящего подле него заклинателя, так удачно владеющего непростым для освоения колдовством сокрытия. А этот парень оказался не прост! Однако оплошность была на поверхности. Дарён ткнул в бок своего невольного товарища по вторжению и показал пальцем на землю. Снег! Следы! Да и более того стражникам наконец удалось привлечь внимание прочих заклинателей, и теперь их разыскивала пара дюжин человек. – Ох твою ж матушку! Пока они ещё были далековато и не заметили следов на снегу, Дарён быстро оглянулся: они сидели прямо под деревом: с одной стороны их загораживал ствол, основание которого замело знатным сугробом, а со спины и с одного боку были высокие белокаменные стены, прятавшие их от лучей солнца. Задрав голову, Дарён просиял: звонарная башня! А там, чуть дальше, за углом башни, уже виднелись знакомые им мостки. Переглянувшись и на пальцах едва разобрав друг друга, они улучили момент, когда стражники отошли подальше, а затем вскочили и широкими прыжками ломанулись к башне, к ближайшей видневшейся на её стенах двери. Дарён со всей силы дёрнул за ручку, и замок, не выдержав, лопнул, позволив вторженцам войти внутрь. По крутой лестнице два заклинателя взбежали на самый верх; тут же Дарён схватился за тягу* самого большого колокола в звоннице. *тяга колокола – ремень, прикреплённый к концу языка колокола, за который тянет звонарь. – Тяни! – скомандовал он и уж было сам потянул, но его рука была крепко перехвачена. – Стой, дурная твоя голова! Набат** в большие колокола не бьют! **набат – тревожный/сигнальный колокольный звон; набат били при пожарах, нападениях врага и т.п. Оттолкнув Дарёна в сторону, его спутник схватился за тяги меньших колоколов и резко потянул: язычки дружно ударили о колокола и раздался оглушительный звон. Встав с другой стороны башни, Дарён тоже схватился за тяги меньших колоколов и стал тянуть. Теперь, стоя напротив этого с лёгкой руки Дарёна вовлеченного в заварушку заклинателя, ему выдалась возможность его хорошенько рассмотреть. Волосы у него были светло-русые, немного вьющиеся, и доходили почти до плеч; в противовес волосам брови и ресницы были чернявыми; ростом же он был высок, а телом крепок – всё как в сказках, но на деле в остальном он был собою мало красив, и даже дурен: крив, ряб да угловат, к тому же с разливающимся красным пятном на полщеки от удара лихой руки Дарёна. Всё бы ничего – не всем ж красавцами быть, но дурость его особенно бросалась в глаза не от лица его, а от одежд, явно дорогих, вычурных, однако сшитых будто бы не по его плечу. При такой лёгкой нелепости грудь он держал колесом, а голову задирал высоко вверх настолько, что его крючковатый нос, обещавший к старости опуститься до верхней губы, мог посоревноваться в высоте своего положения с от природы курносым носом Дарёна и ничуть тому не уступить. И всё это вкупе с выражением какой-то надменности на его лице, с которым он с не меньшим любопытством оглядывал сейчас Дарёна, давали ему вид несколько схожий с ярморочным ряженым, который выбрился под заклинателя да нацепил себе на пояс деревянный меч. Или лучше даже сказать… петухом? Но петухом Дарёну уже было кого называть, и потому он остановился на ряженом. Если б Дарён собственными глазами не видал его сил в деле, то и впрямь бы покривил от него нос да прошёл мимо. И зачем Дарьяне понадобилось заводить с ним знакомство? Но недолго Дарён его рассматривал; он стал оглядываться по сторонам. Со звонарной башни ему как на ладони была видна вся Стрелицкая община с ещё широкими подворьями, белыми стенами да золотыми крышами с отражающимся в них ослепительно-жёлтым солнцем. Здесь, прямо у них под носом стражники и прочие их преследователи бегали по подворью около звонарной башни, но головы поднять так и не додумывались. Как ни престранно устроен этот мир, но самое лучшее место для укрытия всегда находится на самом виду. Звонарная башня с её полным отсутствием стен, за которыми можно было бы укрыться, оказалась самым укромным местом в Стрелицкой общине, чтобы переждать погоню. Стрелицкие стражники, рыскавшие по всему подворью, уже прочесали там каждый угол и даже нашли их следы возле ствола дерева, а затем добрались и до звонарной башни, в которую ясным образом тоже заглянули. Однако самый верх проверять не стали: ведь тот, кто в твоём доме бьёт набат вместе со всеми, не может оказаться чужаком, и никому и в голову не придёт идти проверять самый верх башни, колокола которой вместе с остальными бьют тревогу. Усмехнувшись себе под нос, Дарён оглядывался дальше. Прямо перед ним были очень знакомые ему мостки, тем не менее отсюда ничего дельного разглядеть не удалось. Тут вдруг сквозь звон до него долетел какой-то крик, но Дарён не разобрал слов. Он обернулся на стоящего перед ним заклинателя – кричал как раз таки он, куда-то показывая пальцем, пока другая его рука продолжала бить в колокола. – ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?! – попытался Дарён перекричать колокольный звон. – ВОТ ОТТУДА ОНА СПУСТИЛАСЬ ВНИЗ! – буквально по губам прочитал он. – ОТКУДА ОТТУДА?! – ОТТУДА! – потянул он Дарёна за плечо к себе, заставив того выпустить тяги из рук, и снова показал пальцем на мостки. – ТАК ЭТО Я И САМ ВИДЕЛ! – крикнул Дарён, снова хватаясь за тяги. – ЧТО?! – Я ГОВОРЮ ВИДЕЛ! – ТАК ЧТО ТЫ ОТ МЕНЯ ХОЧЕШЬ?! – ЧТО?! – ЧТО ТЕБЕ ОТ МЕНЯ ТОГДА НУЖНО?! – ЧТО?! – НУЖНО БЛЯТЬ ЧТО?! – ЧТО ЕЩЁ ТЫ ВИДЕЛ?! – ЧТО?! – ЧТО ВИДЕЛ ПОСЛЕ СПРАШИВАЮ?! – ТАК Я БОЛЬШЕ НИЧЕГО И НЕ ВИДЕЛ! – ЧТО ВИДЕЛ?! – НИЧЕГО! – ЧТО?! – НИЧЕГО! Пока они орали в тщетных попытках перекричать колокола, то чуть не оплевали друг друга с головы до пят, и конце концов от криков оба так вскипели, что перестали звонить, чтобы наконец-то по-человечески поругаться. – КАК ТЫ МОГ СОВСЕМ НИЧЕГО НЕ ВИДЕТЬ?! – всплеснул руками Дарён. – ОНА ЧТО СПУСТИЛАСЬ И РАСТВОРИЛАСЬ В ВОЗДУХЕ?! – ДА КТО ТЫ ТАКОЙ, ЧТОБЫ НА МЕНЯ КРИЧАТЬ! ПО-ХОРОШЕМУ ГОВОРЮ ЖЕ – ПРОСТО УШЛА ВПЕРЁД НАС И ВСЁ! ЧТО ЕЩЁ ТЫ ОТ МЕНЯ ХОЧЕШЬ?! – ТАК МОЖЕТ ТЫ РАЗГЛЯДЕЛ КУДА ИМЕННО ИЛИ ЗА КЕМ ОНА ПОШЛА?! – СЛУШАЙ, ТЫ! ДА ОТКУДА Ж МНЕ ЗНАТЬ! МАЛО ЛИ ЗАЧЕМ ДЕВИЦЕ ПОНАДОБИЛОСЬ ОТЛУЧИТЬСЯ! МЫ ПОТОМУ И ПОЗДНО ВЫШЛИ, ЧТО Я РЕШИЛ, БУДТО ОНА ЗАТЕМ САМА НАС ОТЫЩЕТ! ОНА Ж ОТ МЕНЯ НА МОСТКАХ НИ НА ШАГ ЗА ВСЁ ВРЕМЯ НЕ ОТОШЛА! Дарён закатил глаза. Зная Дарьяну, она туда просто так не пошла. Ей что-то было нужно, и этот несчастный явно послужил ей лишь прикрытием. А заклинатель продолжил: – ЧТО ГЛАЗА ЗАКАТЫВАЕШЬ? НЕ ВЕРИШЬ? САМ ГОЛОВОЙ-ТО ПОДУМАЙ! КАКОВ ЗДЕСЬ ЕСТЬ ШАНС ОСТАТЬСЯ НЕЗАМЕЧЕННЫМ? ВРЯД ЛИ СТРЕЛИЦКИЕ ЗАКЛИНАТЕЛИ НЕ УДОСУЖИЛИСЬ ПРОЧЕСАТЬ ВСЮ СВОЮ ОБЩИНУ ПОСЛЕ СЕГОДНЯШНИХ-ТО СОБЫТИЙ! ТВОЯ СЕСТРА ВПОЛНЕ МОГЛА ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ДРУГОЮ ДОРОГОЮ И ВООБЩЕ СЕЙЧАС ЖДАТЬ ТЕБЯ У ВОРОТ, ПОКА МЫ ТУТ ДУРЬЮ МАЕМСЯ! ТЫ Ж НЕ ПОДУМАЛ, КАК НАМ ОТСЮДА НЕЗАМЕЧЕННЫМИ ТЕПЕРЬ ВЫБРАТЬСЯ! – СЛЫШЬ ТЫ! – Дарён пошёл в его сторону. – КАК ТЕБЯ ЗВАТЬ? – КТО ТЫ ТАКОЙ, ЧТОБ ИМЯ МОЁ СПРАШИВАТЬ! – но углядев руки Дарёна, наливающиеся медным цветом, всё же ответил, делая шаг назад. – ВОРОПАЕМ! ВОРОПАЕМ МЕНЯ ЗВАТЬ!.. – ТАК ВОТ, ВОРОПАЙ, – приблизился Дарён совсем вплотную к Воропаю, вынуждая того продолжать отступать, и стал закатывать рукава кафтана для пущего страху, – МЫ И ШАГУ ИЗ ЭТОЙ ОБЩИНЫ НЕ СДЕЛАЕМ, ПОКА НЕ ОТЫЩЕМ ДАРЬЯНУ! – КОГО?.. – СЕСТРУ МОЮ, КОГО-КОГО! – ЛАДНО-ЛАДНО, Я ТЕБЯ ПОНЯЛ, – продолжал Воропай пятиться спиной назад, то и дело бросая взгляд то на Дарёна, то на его руки; его и без того выпяченная колесом грудь от волнения заколыхалась, – НО СПЕРВА ДАВАЙ ПОДУМАЕМ О ТОМ, ЧТО МЫ ВООБЩЕ-ТО НЕ У СЕБЯ ДОМА И НАМ ПОРА ПЕРЕСТАТЬ ТАК ОРАТЬ! Стоило ему озвучить такую простую истину, как они оба резко замерли и смолкли. Колокола уже не звонили, но звон набата всё ещё стоял в ушах. В каком-то пока что неясном для них недоумении оба молодых человека оглянулись по сторонам. – Тебе не кажется, что как-то тихо? – Ага, есть такое. Мало того что их колокола звонить перестали – набата вообще больше нигде не было слышно, даже издалека. Они высунули носы из звонарной башни и оглянулись – никого… Вся Стрелицкая община, весь Белгород будто вымерли, и до ушей не доносилось ничего кроме завывания ветра, но во время своей пламенной перепалки они упустили из виду мгновение, когда всё вдруг повернулось таким боком. – Куда все могли подеваться?.. Вопрос так и повис в воздухе без ответа, но двое заклинателей всё равно стояли столбами, будто бы ожидая, что вот-вот ответ сам с небес к ним спустится. – Пошли-ка отсюда, – не выдержал первым Дарён: у него не было времени на раздумья! – Да не отставай! Они спрыгнули вниз с башни и, оглядываясь по сторонам, направились к мосткам. Обыскав мостки и не найдя там ни следа Дарьяны, заклинатели затем отправились искать вокруг них, рыская по прилежащим дворам да подворьям, но всё было бесплодно до тех пор, пока в один миг Воропай вдруг ни остановился, вздрогнув и широко открыв глаза. На мгновение Дарёну подумалось, что тот наткнулся на кого-то из заклинателей Стрелицкой общины, до сих пор удивительно тихой и пустой, однако его предположение оказалось неверным. – Я чувствую колдовство, – заявил Воропай. Дарён ничего не чувствовал, но судя по перекосившемуся лицу спутника он понял, что тот почувствовал что-то нехилое. – Может, мы добрели до какого-нибудь хранилища волшебных вещиц? – почесав репу, предположил Дарён. Лицо Воропая скривилось; он погладил свою выпяченную грудь и снисходительно пояснил: – Как ты говоришь «волшебные вещицы» держат в специальных шкатулках как раз для того, чтобы те не излучали своё колдовство наружу. А здесь будто склад разворошили и оставили под открытым небом. Ты же видел змеиное колдовство над городом? – Ну да. – Вот там дальше что-то похожее… – Змеиное колдовство? – Да хер его знает, но колдовство, – досадовал Воропай на то, что так быстро нашёлся вопрос, на который он дать ответа не мог. – Мы просто ещё не дошли, – он деловито нахмурился, осторожно делая шаг за шагом, выглядывая за каждым поворотом, давая понять, что понимает с чем имеет дело. Однако чем дальше он продвигался, тем сильнее менялось выражение его лица: спесь вдруг куда-то пропала, шаг стал не быстрее улитки, а брови почти сомкнулись над переносицей. У Дарёна такого терпения не было: ему ещё требовалось успеть выяснить что за херня творилась со змеиным колдовством над Белгородом – и потому он обогнул Воропая, напролом идя извилистыми дорожками Стрелицкой общины. – Нет-нет-нет! – вдруг догнал его Воропай и схватил под локоть, останавливая. – Стой, не иди туда! Дарён не ожидал такого. – С чего вдруг? Ты сам-то разве не туда направляешься? – Я видать что-то не так почувствовал, сейчас тут нет колдовства, оно вдруг исчезло. Давай-ка поищем в той стороне? – предложил он, указав в другую сторону, да таким вдруг вежливым сделался, что даже Дарён заподозрил неладное. – Ты меня за дебила держишь? Даже я уже это твоё «колдовство» чувствую, и оно не в «другой стороне», а всё ещё там! – Дарён пальцем указал в ту самую сторону, куда они направлялись, и он действительно ощущал оттуда слабое веяние колдовства, нараставшее с каждым шагом. – Ты мне что-то недоговариваешь? Давай, говори! Или же шагай дальше! Отчего-то побледнев, Воропай поджал губы. – Нечего мне тебе отвечать! Но я дальше не пойду, иди один. – Э нет, брат, так дело не пойдёт! – тут же заявил Дарён, вдруг схватив Воропая за шею и потащив вперёд. – Мало ли куда ты сейчас побежишь, а мне проблем не надо. Я тебя сюда приволок, мне с тобой отсюда вместе и ноги уносить. Но Воропай резко засопротивлялся. Он выхватил меч из ножен и сделал замах на Дарёна, вынудив того отпустить его шею и отскочить. Наступила тишина. – Ты что вообще творишь? – стал недоумевать Дарён. – Колдовства никогда не видал? Что ж там такое ты почувствовал, чего я не понимаю? Или же струсил на ровном месте? Воропай аж надул щеки, но сдержался, явно разрываемый каким-то противоречием в своей голове. – Пусть и струсил, мне здесь храбриться нечего, это ж ты меня сюда притащил! – С чего ты вдруг так, если осталось дело за малым, а? Вот там, прямо за поворотом!.. Но Воропай его перебил, явно пропустив мимо ушей всё сказанное, поскольку в следующий миг вдруг громко засвистел и заорал во всё горло, приложив торцы ладоней вокруг рта: – ЭГЕ-ГЕЙ! ЛЮДИ ДОБРЫЕ! ЧУЖАКИ ВОРВАЛИСЬ В СТРЕ!.. КХ! Естественно, закончить начатое Дарён ему не дал, а вместо того разукрасил Воропаю ещё и вторую щеку, да с лихвой, так, что рассекло заодно и губу. – Ах ты ж потрох сучий! Что ж творишь-то?! Отчего идти передумал, давай правду рассказывай! – Да хоть в пизду иди, но сам! Меня больше в свои игры не втягивай! Дарёна очень смутило это резкое изменение в его поведении. Куда подевалась вся гордость этого заклинателя? Где напыщенно выпяченная грудь? Где хотя бы желание сохранить свою честь? Они завалились в снег и стали кататься, пытаясь победить друг друга, но тут вдруг оба одновременно замерли, повернув головы в ту сторону, откуда веяло колдовством. – Это сейчас был стон, мне же не послышалось?.. Дарён ничего не ответил. Он вскочил на ноги и без раздумий ломанулся на звук, прямо к тому месту, откуда разило колдовством. Стоило ему добежать до поворота, как глаза его стали похожи на два блюдца. Дарьяна! – Сестрица! Сестрица! – заорал он, бросившись на снег к Дарьяне. – Что с тобой?.. А там действительно была Дарьяна: лежала на боку на снегу, вся мокрая, ледяная, помятая. Её лицо было белым как снег, а губы синими; зубы стучали так громко, что Дарёну не составляло труда расслышать их стук несмотря на непроходящий звон в ушах от колоколов. Он тут же приподнял сестру с земли. – Дарьяна, ответь же! Сестрица? Ты меня слышишь?.. – в голосе его слышалось какое-то отчаяние, настолько сильно он напугался. Дарьяна подняла на брата глаза, на ресницах которых даже не таял иней, затем перевела взгляд ему за спину, вынудив Дарёна обернуться и разглядеть всё ж таки дошедшего до сюда Воропая, но Дарён тут же снова повернулся к сестре – до Воропая ему больше не было никакого дела. – Дарьяна?.. Губы Дарьяны открывались и закрывались молча, как у рыбки; она явно пыталась что-то сказать, но Дарён никак не мог разобрать слов. На самом деле ему было не столь уж и важно что она хотела сказать – надо было ей немедля помочь! Дарён схватил было сестру, чтобы её поднять, но она вдруг ударила его в спину, вынудив опустить себя обратно на землю. Дрожащими руками она показывала на свой рот, и Дарён наклонился ухом прямо к её губам, чтобы расслышать: – Найди их!.. Срочно!.. В опасности!.. – хрипел её голос. – Кто? Лесьяр? Влад? Но сперва надо помочь тебе!.. – Дарён!.. – рыкнула как могла на него Дарьяна. Колдовство с неё начало само спадать за это время, и пусть ни голос, ни тело её едва ли слушались, но ясность ума к Дарьяне вернулась уже давно. У неё было много, очень много времени поразмыслить что к чему. Подозрительно легко она попала под колдовство, и тут в её голове возникло два предположения. Первое – что этот мужчина знаток одного колдовства и всю жизнь над ним работал. Встречается ли такое? Да, вполне, хоть и крайне редко. Всю жизнь посвятить одному-единственному колдовству, одному-единственному заклинанию, кроме которого не владеть более ничем – такое вполне имеет место быть. Когда человек выбирает такой путь, то силы его становятся похожи на силы мелкой, неразумной нежити: как и силы кикимор, домовых, леших, силы заклинателя упрощаются и становятся способны к единственному колдовству, но зато такому, что моргнуть не успеешь, как попадёшься на него, будучи хоть самым сильным заклинателем на всём белом свете. Но владеющие заклинательством люди или осознанная нежить обычно никогда не занимаются освоением одного-единственного колдовства, поскольку в бою важно не столько колдовство, сколько хитрость ведения боя. Да, силы важны, но они почти никогда не являются решающим фактором для исхода, разве что только когда разница в силе слишком велика. И потому Дарьяна отмела первое предположение. Так что было за второе предположение? А оно было простым – мужчина этот был заранее подготовлен! Он собирался использовать именно что это колдовство и именно что в ближайшее время! Как заклинатели перед учебными сражениями разучивают заклинательские приёмы, так и тут… Он не просто так использовал именно это колдовство на подвернувшейся под руку Дарьяне! Вернее сказать, под руку ему должна была подвернуться вовсе не Дарьяна!.. Всё это кружило в голове Дарьяны, но непослушные губы не могли никак произнести так много слов, и потому она снова и снова лупила брата по спине, чтобы тот скорее уходил и разыскал Лесьяра с Владомиром, а не переживал о ней почем зря! – Иди, я позабочусь о ней! – раздалось вдруг у Дарёна из-за спины. – Ага, бегу уже! – съязвил Дарён. – Такому трусу как ты – да никогда в жизни не отдам сестру!.. День этот упорно не желал двигаться к концу, поскольку неожиданные события сменяли одно другое с завидной скоростью. Откуда ни возьмись воздух разорвало ржание коня, заставив спины всех собравшихся покрыться мурашками. Оно раздавалось всё ближе и ближе, а за ним слышались голоса многих людей, топот многих пар ног. И всё прямо в их сторону! – Блять, нас засекли! Никто не успел ничего предпринять, как в одной сажени перед ними остановился чёрный как ночь конь, сверкая своими кроваво-красными глазами. Он остановился так резко, что окатил всех троих заклинателей с головы до пят липким мокрым снегом, а затем стал наворачивать круги вокруг них, продолжая бить копытом снег и фыркать на сидящего на снегу Дарёна. Сразу за конём остановилась и куча стрелицких заклинателей, окружив им все входы и выходы – явно удивлённые, они вылупились на Дарьяну, Дарёна и Воропая, не понимая, как сбежавший из конюшни волшебный конь мог быть связан ещё и с этими тремя странными людьми, да и что они вообще забыли в их общине! – Вот! Это они! Они ворвались в общину! – завопил кто-то из толпы, распознав Дарёна. Ах, это же те самые стражники! Однако не успел Дарён ничего ответить, как пришлось поднимать голову ещё выше – на каменном заборе стояла девушка и грозно взирала своими карими глазами на творящееся перед ней зрелище. – Царевна… – слетело с губ Дарёна, стоило ему увидеть девушку, которую он разглядел ещё во время соревнований подле царицы, – погодите, а конь случайно не?.. – сложилось в голове у Дарёна. – Да, – ответила царевна, – конь Владомира Милорадовича. Яшма продолжал бить копытом землю, явно беснуясь и не находя себе места. Мордой он тыкал Дарёну в спину, и вскоре от жара из его ноздрей заклинателю начало жечь спину. – Тогда и сам Влад вернулся?.. И с ним?.. – Да, но мы не знаем где он теперь. И второго друга вашего тоже нет. Они вместе выехали за черту города через северные ворота, – царевна была явно чем-то озадачена; скрестив руки на груди, она о чём-то размышляла, приложив палец к губам и внимательно глядя на Дарьяну. В это же время Яшма заволновался ещё сильнее, Дарьяна продолжала колотить Дарёна в спину, стрелицкие заклинатели все о чём-то переговаривались, создавая гул, а у Дарёна пухла голова. – Да что блять вообще творится?! Кто-нибудь может мне объяснить человеческим языком?! – заорал он что было мочи так, что всё вокруг смолкло, а затем стал тыкать пальцами в разные стороны. – Сперва расщелина! – ткнул Дарён пальцем в ту сторону, где находились невидные отсюда мостки, – затем змеиное колдовство! – ткнул он пальцем в сторону Белгорода, – заколдованная сестра! – указал он на сестру, – вы, которые её каким-то образом не смогли до сих пор обнаружить! – обвёл он пальцем всех собравшихся здесь стрелицких заклинателей, – этот ряженый-недоряженый, который то помогал мне, то вдруг передумал!.. – ткнул он пальцем в вообще не чаявшего обвинения в свою сторону и так-то втянутого по неволе Воропая, – конь этот, который, сука, мне сейчас спину прожжёт своими ноздрями!.. А теперь выясняется, что Влад с Лесьяром вернулись, но уже снова успели невесть куда пропасть!.. Но пониманию его не суждено было случиться, поскольку едва он замолк, как среди заклинателей началось движение: они расступились, и вперед на замыленном коне протиснулся ещё один заклинатель, весь бледный, запыхавшийся: – Царевна!.. Царевна!.. Гонцы просили передать!.. Снова змеиное колдовство! над Стрелицей! К северу от города!.. Все собравшиеся в узком переулке между белыми стенами обернулись на север и даже отсюда разглядели далёкую тучу змеиного колдовства, верстах в тридцати-сорока отсюда, которая уже начала скрывать собою солнце, превращая день в ночь. Оказывается, в суматохе и такое можно не заметить! Лица у окружавших его людей повытягивались, Яшма за спиной Дарёна снова забил копытом, Дарьяна снова заколотила брата по спине: – Бери коня и поезжай! А Дарён чуть ли волосы на себе ни рвал: – Я ни хуя не понимаю! А как же ты? На кого мне тебя оставить?.. – Дарён!.. – снова зарычала Дарьяна, пытаясь подняться с земли, – либо едешь ты, либо еду я!.. – Но Дарьяна!.. Девушка который раз ударила ему в спину и прорычала: – Они оба должны быть там! Езжай! Быстро!.. – Но!.. – Я СКАЗАЛА БЫСТРО!.. Вытащи оттуда Лесьяра! – Я буду с твоей сестрой, – заявила царевна, подходя к Дарьяне. – Вы все отворяйте ворота общины и на север! Оградите колдовство, не дайте ему снова оказаться в городе! Людей всех вывести! Исполнять!.. У Дарёна до сих пор было больше вопросов, чем ответов. Казалось, будто он тут один такой олух, который чего-то всё никак не может догнать – чего-то, что лежит буквально у него под носом, на самой поверхности, и это мама не горюй как било по его самолюбию. Однако оставались вещи и поважнее его самолюбия. Стоило Дарёну оглянуться на Яшму, как тот тут же приблизился к нему боком, мол, залезай уже! – Да чтоб вас всех! – последний раз возмутился Дарён и мигом влез на Яшму, – Вперёд! НО! – подстегнул он коня, и тот стрелой помчался прочь из Стрелицкой общины.