Дороги, которые нас выбирают

Категорически не рекомендуется выходить с мечом супротив крупных троллей, а такоже драконов, грифонов али мантикор. Удар лапы огромной и когтистой или, тем более, хвоста драконьего нипочем не отпарируешь, а необходимость приблизиться на длину клинка сделает вас смертником гарантированным. Тут ежели что поможет — то едино только древко длинное. Пробить мечом шкуру толстую тако же невозможно. У мантикора али дракона непросто найти место уязвимое ... Можно сказать, что меч хорошо приспособлен к бою с противником, устроенным примерно тако же, как и вы. Противу эльфа это — ставка верная. Для охоты и монстров истребления — совсем ненадежная. Риачардис Пситт из Оксенфурта, историк и путешественник. Трактат «Старших рас и реликтовых существ исследование, а также некоторых магических практик описание». глава 3

Дорога долго вилась между каменными валунами, покрытыми скудной травой и редким колючим кустарником. Затем каменистые пустоши сменились предгорьями, лесистыми холмами Аэдирна. Земля здесь будто бы шла волнами - то вверх, то вниз... На востоке виднелись горы. Каждая из вершин, увенчанных облаками, в точности походила на свою соседку. До Вергена было уже рукой подать. Арсия могла собой гордиться - ведь она точно все рассчитала - и продолжительность переходов, и привалы, и аллюр коней. — Ну, вот мы и у цели, хвала Мелитэле! Девушка пришпорила коня, пустив его в галоп, навстречу ветру. Длинная грива хлестала по лицу, копыта стучали в такт сердцу. Арсия всегда любила коней, бешеную скачку и дорогу. Ведь дорога может завести в самое неожиданное место - к прекрасному замку, к лесному разбойничьему притону, к логову чудовища. Кому как повезет. Или не повезет. Тут уж уповай на удачу... Но вскоре она натянула поводья, оглянулась, стащив с головы кольчужный капюшон, отбросила с лица короткие светлые пряди. Семерка ее бойцов скакала следом, ведя в поводу заводных коней, нагруженных вьюками с доспехами и припасами. Копыта коней мерно ударяли о землю, вздымая пыль, звенели о стремена ножны мечей. С кем-то из этих людей судьба свела ее не так давно, кого-то она знала дольше, двоих считала друзьями с самого детства. Так уж получилось, что выросла она среди таких вот рубак-наемников, соратников отца. Мать Арсии вспоминалась смутно. После ее смерти сердобольные соседки советовали видному молодому воину поскорее определить малолетнюю дочь в приют или в храм Мелитэле, да обзавестись новой семьей. Но, потерявший жену, наемник не захотел расставаться с дочерью, взял ее с собой и научил всему тому, чему хотел бы научить сыновей, которых у него никогда не было. Вновь пришпорив коня, девушка послала его на холм, с вершины которого открывался хороший обзор дороги в оба конца и окрестностей. Ее внимание привлекли черные точки, движущиеся по светло-голубому, выцветшему летнему небу. Точек было много, они парили, совершая плавные круги, падали, резко взмывали, трепеща крыльями... Слишком велики, даже для горных воронов. Наверняка это были гарпии, недаром говорили, что в горных областях они расплодились без меры. Неожиданно позади послышались голоса ее людей, смех. Арсия обернулась и с изумлением увидела тролля. Последние годы подобные встречи случались всё реже. Это раньше, говорят, под каждым мостом можно было встретить тролля. Прошли те времена. Высотой в два с половиной ярда, зеленовато-серая кожа, мощное квадратное тело, облаченное лишь в какую-то тряпку да украшения из черепов. Шеи вообще не было, казалось, что голова растет прямо из плеч. И в довершение всего - явные признаки женского пола. — Троллиха! Именно этот факт, видимо, и вызвал смех и немудреные шутки наскучавшихся в дороге парней. — Эй, Жосс, не хочешь поцеловать красотку? Она на тебя глаз положила. — А пошли вы в жопу, козлы ядрючие, троллем драные! — Отозвался Жосс, известный любитель крупных, полнотелых девиц. — Давайте лучше уродине голову оттяпаем, — предложил Шиль. — Продадим трактирщику, пускай на стену прибьет. Или в местный бордель, для привлечения клиентов! Арсия покачала головой. — Остынь-ка, Шиль! — Крикнула она, спускаясь с холма. — Забыл уже как подстрелил «дракона», который оказался любимым ручным вилохвостом* младшенькой дочурки комеса? Забыл, как отряд два месяца после этого по твоей милости без жалования сидел? Стрелок сплюнул и убрал арбалет. — Арсия права, — поддержал Ивон. — Может быть, это чудо - последняя местная досто-приме-чательность. «Достопримечательность», глухо рыча и скаля редкие желтые зубы, оглядывала людей недоверчивыми черными глазками и шевелила огромными заостренными ушами. — Наверное, я огорчу тебя, Шиль. — Обратилась девушка к стрелку, когда троллиха уже осталась далеко позади. — Верген - не людской город, там нет борделя. Но может быть, тебя приголубит какая-нибудь краснолюдская красотка. Шиль сплюнул и весь оставшийся путь молчал. Дорога плавно изогнулась вправо, входя в узкий коридор меж каменных стен, упираясь в тяжелые, массивные, под стать стенам, ворота. Тени зубчатых стен упали на кавалькаду. Ворота были закрыты. — Кто идет? — Хрипло окликнули со смотровой площадки. — Я - Арсия. — крикнула девушка, задирая голову. — Вас должны были предупредить о моем приезде. В ответ - тишина. Она обернулась на отряд, и увидела, что небо на северо-западе вдруг потемнело, солнце погасло за тяжёлыми мрачными облаками, зеленоватая дымка поднялась над вершинами скал, и повеяло оттуда холодом и тревогой... Заволновались кони. Но тут медленно и тяжко, но плавно, без скрипа распахнулись створки ворот. Отряд встречали краснолюды, вооруженные начищенными до блеска алебардами. — Дева Саския ждала вас. — Известил одетый в богатый зеленый кафтан бородач. — Ожидайте здесь. Дева и принц с Хенсельтом переговариваются. Алебарды раздвинулись, и Арсия тронула коленями теплые лошадиные бока, копыта застучали по каменистой земле Вергена. Далеко, правда, кондотьеров не пустили. Отряд сгрудился на небольшой площади перед воротами, под внимательными взглядами краснолюдов. Солнце уже почти достигло зенита, а ожидание меж тем затянулось и Арсия уж начала волноваться за подругу. Хенсельт - хитрый, беспринципный политик, привыкший получать все, чего хочет. А Саския... Ну да, она действительно считала её подругой. И пусть говорят, что не может быть настоящей дружбы, как между женщинами, так и между наемниками - уж слишком часто разводит последних судьба на противоположные лезвия меча. Наёмница уважала Саскию за честность и справедливость, восхищалась столь редкими для простой девушки рассудительностью и целеустремленностью. Она была очень удивлена, услышав эту неправдоподобную историю о драконоубийце, о деве-воине, не горящей в огне и ведущей за собой армию. Мечом Саския, конечно, умела крутить совсем неплохо, но этого мало, чтобы в одиночку завалить дракона. История, уже гремевшая по всем северным королевствам, была всем хороша - в меру глупая, в меру героическая, как раз такая, какая понравится романтичным бардам, юным рыцарям, экзальтированным девам, да всяким обиженным-обездоленным борцам за правду. Народу, в общем. Арсии она казалась выдуманной от начала до конца. Вот и выходило, что подруга крепко вляпалась в какую-то авантюру. Поэтому Арсия немедля отправилась в Верген. Тем более что после смерти Фольтеста осталась без работы, а после исчезновения Вернона Роше и без... Но хватит воспоминаний! — Идут! — Раздался со стены крик часового и Арсия повернулась к воротам. Ох! В таком виде возвращаются не с переговоров, а с поля битвы. Саския в заляпанной кровью броне поддерживала юношу в золоченом, богатом, едва не вычурном доспехе. И они были не одни. — Знакомые все лица... — буркнула наемница, мрачнея на глазах. Арсия сразу признала белоголового ведьмака - убийцу короля, хотя и видела его в темерском лагере всего-то пару раз. Хуже было то, что и он ее там видел. Но не при виде ведьмака упрямо нахмурились ее золотистые брови, сильнее забилось сердце. Ивон, как всегда держащийся с ней стремя в стремя, глядел на девушку обеспокоенно, зачем-то поглаживая рукоять меча. Смущенной он ее не видел никогда. Разъяренной - да, сыплющей оскорблениями - частенько, а сейчас ее щеки горели румянцем. — Мелитэле! Лишь бы не узнал! И богиня услышала. Эльф лишь скользнул по ее лицу взглядом и повернулся к Саскии.