Дороги, которые нас выбирают

Опасности при работе с драконами в полевых условиях: « Несомненно, существует опасность получить укусы, ожоги, рваные раны от клыков дракона, пострадать от ударов его хвоста и т. д. Однако, слишком часто игнорируется другая опасность. Куда меньшая, как полагают глупцы. Это гипноз. Механизм драконьего гипноза пока изучен мало. Но драконы явно способны воздействовать сразу на огромные массы людей. Причём действие их гипноза может продолжаться несколько месяцев. При этом люди не прекращают обычную жизнь. Но от глаз постороннего наблюдателя не укроется «помешательство» на драконах, колдунах, странных историях. К счастью, существуют вот такие, проверенные временем способы снять «драконозависимость»... Загипнотизированному... дать задание сложить...» Обгоревший листочек, затерявшийся среди карт в библиотеке Локк-Муинны. Драконы умеют любить. Драконы умеют любить по-настоящему! Знаете ли Вы, что такое настоящая любовь Дракона? Если нет, то Вам... повезло. Ян Словик. «Трактат о драконах» 1 Струи фонтана рвались в неимоверно синее небо и, надломленные, падали вниз, рассеиваясь в прохладную пыль. Зелёная мутная вода, нежно журча, изливалась из бассейна по древним раскрошившимся ступеням. Геару фонтан не нравился. Он шлёпал по мелководью, хватая воду зубами. Арсия присела на ступень и вытянула из-за голенища сапога стилет Филиппы. Можно ли почувствовать беду издалека? Наёмница никогда не была суеверна. Но последние дни ей не давала покоя смутная тревога. Уж не стилет ли был виноват в этом? Конечно, нет. Скорее собственное чувство вины. Зачем она взяла стилет? На этот вопрос ответа не было. Рука сама тогда потянулась с эльфьей сумке, где небрежно завёрнутый в обрывок грубо выделанной кожи, лежал стилет. Саския будет свободна, если ударить стилетом в сердце. Так сказала Филиппа. Чародейка много чего тогда наговорила. Что из этого было правдой? Собирается ли Иорвет освободить её подругу или будет использовать как оружие? «Любовница-оружие» - так сказала Филиппа. Пальцы наёмницы крепче сжались на рукояти стилета. В такие мгновения она была готова вонзить в сердце подруги и простой кинжал. Должно быть, она совсем дурная женщина. Но нет, Арсия спрячет ревность глубоко-глубоко и освободит от чар Драконицу... А потом будь что будет. Раздался плеск и из воды появилась... сирена. Да. Это точно была сирена. Именно такую Арсия видела на картинке - милое личико, идеальные плечи и грудь, серебрящийся чешуйками хвост. Впечатление портил лишь цвет кожи. «Русалочка» изящно выгнулась, встряхнула бледно-зелёными волосами и тихонько запела. Подплыв к ступеням, сирена протянула наёмнице руку. Девушка охотно склонилась к воде, но Геар вдруг ринулся вперёд. Щёлкнули челюсти, тело сирены упало безжизненной куклой. - Нет! Геар... Арсия бросилась в воду, обхватила руками широкую шею пса, удерживая из последних сил, чувствуя, как клокочет в его горле рык, как бьётся сердце. Арсии повезло, что возле ступеней было мелко, и не повезло – «русалочка» была не одна. С громким плеском из мутной воды появились её подружки. Эти уже не пели и не улыбались. А шипя, скалили иглоподобные зубы. Геар озверел и рвался в драку, девушка упала на колени, потянула его из воды, но пёс зарычал и упёрся всеми четырьмя лапами. Она понимала, что случится, когда пёс сорвётся. Тварей слишком много – они утащат его в глубину. - Мелитэле, защити нас! Не удержать. Взявшийся невесть откуда клубок сиреневых молний разметал монстров. Всё ещё удерживая пса, наёмница оглянулась. К ней направлялся Геральт. Собственной персоной. В сопровождении молодой, рыжеволосой и исключительно красивой женщины. «Нет, - поправила себя Арсия, - она не молодая, не красивая и не женщина. Чародейка». От её внимательного взгляда не скрылся ни усталый и несколько потрёпанный вид «ведьмы», ни обеспокоенный, внимательный взгляд. Сразу видно – ревнует своего Волка ко всему, что движется. Что ж, причина у неё есть. - И как ты удержала своего зверя? – ведьмак с уважением посмотрел на всё ещё скалящего зубы Геара. Потом присел рядом с останками «русалочки», раздвинув зеленоватые губы, полюбовался на её зубки. - Мутация налицо. Тебе крупно повезло, девушка - Нет, - улыбнулась Арсия, подбирая и пряча стилет, - это вам повезло. Идёмте со мной, как раз к обеду успеем. Она специально не стала ничего рассказывать. Чтобы ведьмак удивился. А Геральт и в самом деле удивился, услышав голоса старых врагов ещё на подходе к башне. Арсия тоже прислушалась. - Меня поражает твоё умение, темерец, переводить добро на дерьмо. Кажется, так говорят Dh'оine, – надменно растягивал слова эльф. - Оно у него опять подгорело! – хихикала Анаис. - Ещё слово... – злился Роше, – и кое-кто сегодня останется голодным. - Ежедневный обед, - философски заметил Иорвет, – дело, конечно, хорошее, но абсолютно не обязательное для выживания. Дело было в том, что заниматься готовкой Арсия категорически отказалась. Так что, после долгих споров и препирательств, кашеварил Вернон Роше. Никто, правда, не смог определить является ли содержимое котелка густым супом или жидкой кашей, но оно подцеплялось ложкой, и поэтому было признано годным. Откуда брались продукты? Арсия, кажется, уже упоминала о способности эльфа передвигаться крайне незаметно. Наёмница толкнула дверь. - У нас гости, - объявила она. Впрочем, девушка была уверена, что эльф уже давно услышал их приближение. Недаром зефар лежал у него под рукой. Встреча вышла не слишком радушной. - На два слова, Gwynbleidd, - нехорошо усмехнулся эльф. Геральт бросил вопросительный взгляд на Роше, но тот с каменным выражением лица отвернулся. - Ведьмак обещал помочь, а сам отправился по своим делам, – пояснила Арсия чародейке, которая после небольшой заминки присела рядом с наёмницей. - Я многое пропустила, - улыбнулась Трисс, глядя на Геральта, а не на собеседницу, - когда я последний раз видела этого эльфа, в нас летели скоя’таэльские стрелы. - Геральт спасал меня. – Добавила она. – Я была в плену. Понимаешь... - Я-то понимаю... А вот Иорвет вряд ли поймёт, да и Роше тоже. - Все Dh'оine – лживые твари, - как раз донеслось до девушки. - Тебе уже давно нет веры, ведьмак. Ещё с Флотзама, - поддержал эльфа Вернон. - Кажется, мы договаривались обойтись без взаимных оскорблений. – Огрызнулся Геральт. – А верить или нет, решать вам. А Трисс Меригольд не слушала, она вспоминала, прикрыв глаза ресницами... - ... информацию, - глухо говорила Йеннифэр. – За его жизнь. Спаси его, Филиппа. - Нет, Йеннифэр. - Поскольку это не в интересах ложи. – Глаза чародейки полыхали фиолетовым огнём, преломленный бриллиантом луч света оживлял росплеском поверхность магического зеркала, - Ты слышала, Трисс? Вот она, твоя ложа. Вот оно – её истинное обличье. А Геральт... - Не бери Трисс на романтику. – Филиппа тоже ответила огнём в глазах. – Геральт? Что такое Геральт? - Ты слышала, Трисс? - Прости меня, - глухо сказала Трисс. – Прости, Йеннифэр. - О нет, Трисс. Никогда. И опять Трисс Меригольд предстояло сделать выбор. Она сделает его и завтра расскажет всё... из воспоминаний чародейку вырвало появление Анаис. - Посмотри, Арсия, какое кольцо для меня вчера нашёл Геар, - на грязной ладошке принцессы лежало кольцо Фольтеста, - это когда мы с ним ловили крысу. Геар очень ловкий, он первый схватил её, подбросил и разорвал пополам. Господин Роше тогда ужасненько ругался, а рыцарь Иорвет сказал... - Маленьким девочкам не стоит повторять всё, что говорит Иорвет, - поспешно вставила наёмница, смущённо поглядывая на Трисс. Чародейка и так смотрела на Анаис удивлённо. Видимо, с трудом узнавая в этой замарашке темерскую наследницу. – А кольцо это не теряй, храни. Оно самой судьбой предназначено тебе. - Оно большое, - задумалась девочка, - я повешу его на шею, на верёвочку... Мне бы сейчас ещё кинжал с моими ици... ициялами и камешками под цвет глаз, как у придворной дамы Амелии... – она опустила голову и замолчала, видимо, вспомнив судьбу этой Амелии. В отличие от других чародеек, Трисс выглядела доброжелательной. То есть, настолько доброжелательной, что невольно располагала к откровенности. - Мне нужен совет, - неуверенно начала наёмница, в смущении теребя пояс, - совет чародейки. Трисс кивнула и, наконец, отвела взгляд от своего ведьмака. - Я слушаю. - Некоторое время назад я выпила зелье. Его приготовила для меня Филиппа... – Арсия замолчала, неуверенная стоит ли вообще говорить об этом. - Тебя что-то беспокоит? Филиппа готовит очень качественные зелья, – решила ей помочь чародейка, - что это был за эликсир? Филиппа при этом читала заклинания? - Я сама прочитала. Что-то вроде: мearbhall... aestoll... caerme... Я немного читаю по-эльфски. Брови чародейки поползли вверх. - Девушка, это было приворотное зелье? - Что? Нет, конечно! Арсию как пыльным мешком из-за угла прихлопнули, а чародейка продолжала: - Ты не представляешь, девушка, как это опасно. Искусственно вызванная любовь разрушит не только твою судьбу, но и судьбу твоего избранника. Уж мне ли не знать... – горько добавила Трисс, почему-то опять бросая взгляд на ведьмака. Это не могло быть правдой. Не должно. Почему Арсии вспомнились слова Лютика? «Ты словно заболела этим эльфом», - так говорил ей поэт. Мир рушился. Всё было ложью. Нет, вообще ничего не было, кроме подлости Филиппы, желающей стать для Саскии единственно близким человеком. - Я не знала, - прошептала она, - я думала... Её отчаяние превратилось в гнев. В гнев на собственную глупость, на эльфа, на весь свет. - Ты лжёшь! – крикнула она, понимая, что нет у Трисс причины лгать. Даже считая доказанным, что каждая чародейка насквозь лжива. Сжав кулаки, наёмница вскочила на ноги. Чародейка отшатнулась, вскидывая руку... Геральт и Иорвет мигом оказались меж ними. Наёмница и не подозревала, что эльфы могут двигаться так быстро. Только ведьмак оказался быстрее и перехватил руку эльфа. - Ударишь женщину, эльф? - Она не женщина, а чародейка. Присматривай за своей ведьмой, Vatt’ghern, - прошипел Иорвет. - А ты крепче держи свою дикую кошку, Иорвет. – Хмуро ответил Геральт. - Я сама виновата, - вмешалась Трисс, - я не собиралась использовать магию, но Иорвет не мог этого знать. - Моя ошибка, - неохотно согласился эльф, смотря прямо в глаза монстробоя, - приношу извинения. За стрелы под Флотзамом тоже. Но только госпоже Меригольд. - Иорвет признал ошибку и извинился – это дорогого стоит. Цени, Трисс. – хохотнул Геральт, - обычно он обвиняет в своих ошибках других. Ведьмак отпустил руку эльфа, видимо, считая инцидент исчерпанным. Эльф посчитал ответ на такое заявление ниже своего достоинства и, отвернувшись, застыл как всегда с вызывающе прямой спиной. - Извини и меня, Трисс Меригольд, - вмешалась наёмница, - меня обманули твои доброжелательность и сердечность. - Я доброжелательна, - спокойно сказала Трисс, - тебе я сочувствую всем сердцем. Скажи, что я могу сделать для тебя. - Благодарю, - отрезала наёмница, - я не приму больше помощи от чародейки. Даже умирая. Она остановилась возле зубчатого полуразрушенного парапета. Почти на том же месте, где той ночью стоял Иорвет. Обхватила плечи руками, пытаясь не столь защититься от холодного ветра, сколько от холода в душе. Что бы ни произошло, жизнь продолжалась, и ей следовало быть сильной и уверенной в себе, а не слабым созданием, ищущим опоры и защиты. Жизнь всегда длиннее любви. Тем более что настоящей любви и не было. Может, эльфу было одиноко, а Арсия была готова спокойно находиться в его обществе, не боялась его, не считала чудовищем. Вот и все! Просто он не хочет снова остаться один. - А чего хочешь ты, Wilvarin? Наёмница и не заметила, что произнесла последние слова вслух. И не оглянулась. Зачем? - Знаешь, Иорвет, заботливый вариант тебя, безусловно, умиляет, но в то же время заставляет нервничать. – Девушка поёжилась от холодного ветра. – В чем подвох? Эльф помолчал. - Так что там с зельем? - А ты будто не слышал? – у неё вырвался смешок, - Ты мне много рассказывал и объяснял? Но я тебе всё объясню. После. Сейчас не смогу просто. - Можешь не тратить своё и моё время. И так всё ясно. - Ясно? – девушка вновь почувствовала, как зашевелились внутри злость и боль, которые она пыталась сдержать. Зашевелились и выплеснулись чёрной волной отчаяния... - Ты, наверное, думаешь, сидх, что я сама за этим зельем к Филиппе побежала? Чтобы тебя заполучить? Все вы, мужики, одинаковы. Думаете – ради вас девка на всё пойдёт. Что ж, может и так бывает. Только ты-то кому нужен? В зеркало-то на себя давно смотрел? Бродяга, висельник без роду-племени, - всё это она выкрикнула эльфу в лицо, одним духом. Увидела, как он побледнел, как заиграли на лице желваки. «Сейчас убьёт», - поняла она. Было всё равно. Но Иорвет, взяв себя в руки, лишь отвёл взгляд. И лицо его опять превратилось в спокойную, безразличную маску. - Сделай что-нибудь, сидх. Ударь, обругай. Не моги молчать! Девушка достаточно успела изучить «своего» эльфа, чтобы за внешней холодностью и отстранённостью уловить едва сдерживаемую ярость. - Va vort a me, Dh’oine. N’aen te a dice’n.* Повернулся и пошёл. Как ни в чём ни бывало. Он всегда знал – то, что произошло между ним и этой Dh’oine, это просто не могло случиться и это закончилось. С тех пор, как он связался с этой Dh’oine, с ним творилось что-то неладное. Теперь он точно знал. Она превращала его в то, от чего он бежал годами – эльфа, которого мучает давно убитая совесть. Иорвет безжалостно оторвал своей глупой надежде ножки и крылышки. И выбросил. Не глядя. - Постой, Иорвет, - негромко окликнул Геральт, - куда собрался? Мы же договорились... - Я сделаю всё, что от меня потребуется. Но до тех пор буду проводить время так, как мне нравится, вне зависимости от желаний Dh'oine. Арсия прошла мимо ведьмака, чародейки и Роше (не только Геральт оказался свидетелем их разговора с эльфом) с высоко поднятой головой. Слышала, как темерец сказал Трисс, мол, теперь всё ясно – приворот. Когда девушка спустилась вниз, скоя’таэля уже и след простыл, даже сумки не было. Солнце стояло ещё высоко, но наёмница, не обращая внимания на расспросы Анаис, легла и накрылась одеялом. С головой. Чтобы никто не видел её слёз. 2 Иорвет стоял возле входа. Стоял и изо всех сил выглядел мрачным. Как у него только получается? Сколько времени надо тренироваться перед зеркалом для такого эффекта? Охраны видно не было. Впрочем, она обнаружилась тут же. Оба неудачливых стража рядком лежали у стены. - Зачем? – нахмурился Геральт, - Они просто исполняли свои обязанности... - Плохо исполняли. Арсия фыркнула. Наконец-то она видит прежнего Иорвета. Кто говорил, что он изменился? Эльфы вообще не меняются! - Нервишки у нашего эльфа шалят, - беззаботно заметила она, - да и вообще, с выдержкой туговато. - «Нашего»? Ты не страдаешь излишней скромностью. – Смерил её взглядом Иорвет. – И придержи язык, Wilvarin. - От тебя я слышала слова куда обиднее. И по менее существенному поводу. – Огрызнулась наёмница. Эльф не ответил. Невелика потеря. Даже в лучшие дни разговор с ним напоминал блуждание по лабиринту с ловушками. Не знаешь куда ступить. А ведь он был таким, каким Арсия всегда представляла себе свой идеал. В нем была удивительная сила, выносливость, чувство борьбы и отстаивание своего мнения, он был горд, с чувством юмора... Такой отчаянный и безрассудно смелый. Это-то злило. Но решение нужно было принять. И она это сделала в прошлую ночь, лёжа без сна и пялясь в потолок. Она запретила себе думать о нём, смотреть на него и говорить с ним. Было больно. Жаль, что люди в отличие от эльфов не могут любить, а потом легко расставаться без последствий и сожалений. Ведьмак открыл дверь, и они вошли. Впереди – Геральт с Иорветом, затем Трисс, Вернон Роше с Анаис и позади всех Арсия. Вопреки ожиданиям и опасениям наёмницы, их появление прошло незаметным. Даже когда они спустились по длинной лестнице на центральную круглую площадку, никто лишний раз на них и не взглянул, так увлечены были короли переделом земель. - Нижняя Мархия больше не принадлежит Каэдвену и не входит в Верхний Аэдирн, - как раз громко, на весь амфитеатр, заявила Саския, – Принц Стеннис низложен. - Король Стеннис, - возразил ей видный молодой человек. Видимо это и был Радовид. Всем он был хорош, хотя и почудилось девушке в его лице что-то неприятное. Наверное, это было предубеждение, но не любила она людей, что приказывают выкалывать глаза женщинам. Пусть и чародейкам. - Роше, - прошептала наёмница, подвигаясь ближе к темерцу, - растолкуй-ка мне, кто есть кто. - Это легко. – Похоже, Роше был рад, что она обратилась именно к нему. - Хенсельта ты видела. Вон тот – Радовид. Считает, что вся Темерия должна стать протекторатом Редании… Он и на Анаис готов жениться. Только не получит её, пока я жив. Там, слева от Радовида – Ян Наталис, коннетабль Темерии. Честный человек, настоящий воин. Арсия удивлённо взглянула на Вернона Роше. Редкий человек заслуживал похвалу от темерца. - А маги? - Мужчину не знаю, а женщина – небезызвестная Шеала де Тансервилль по прозвищу Ковирская Отшельница. Сильна, говорят, ведьма... Думаю, они будут требовать создания новых Совета и Капитула чародеев. И права назначать королям советников. - Да, вот они, «владыки мира», считающие себя игроками. – Вмешался в разговор Геральт, - Но на самом деле они такие же пешки, как и мы. Вот только каких сил? Не задумывался, Иорвет? -Неужели Предназначения? – ухмыльнулся эльф. - Гм... А что? Возможно. Они шутили, а Арсия уже поняла, что вляпались они по «самое не хочу». И она заодним. Вот закончат короли делить Темерию и за их компанию возьмутся. А что она хотела, явившись на встречу чародеев в компании убийцы короля и отъявленного головореза? - Народ долины Понтара принесет присягу мне, Королеве Саскии, - между тем настаивала на своём «Драконоубийца». - Ты - девушка из простого народа, - Радовид обернулся к Хенсельту, словно за поддержкой. – Единственная корона, которую ты достойна носить – это венок из полевых цветов. Редания не признает такой коронации. Но Хенсельт, проигравший войну, потерявший чародея-советника и козырь в лице Анаис, только буркнул что-то неопределённое. Маг тоже помалкивал до поры, как и чародейка с чудной, на взгляд Арсии, причёской. Иорвет, как заметила девушка, на эту чародейку смотрел чаще, чем на Саскию. И тут вперёд вышла Трисс. - Я прошу слова, - громко и решительно произнесла чародейка. Шеала прищурила глаза, глядя на неё. - Я, - продолжила Трисс, - хочу рассказать о тайной ложе, за которой стоят Филиппа Эйльхарт и Шеала де Тансервилль. По их приказу были убиты короли Демавенд и Фольтест. Этому есть свидетели... - Внимание! - Сказал ведьмак. - Наша королева пошла попудрить носик. Арсия завертела головой. Действительно, Саскии нигде не было видно, а она, заинтригованная словами Трисс, и не заметила исчезновения подруги. Послышался лязг доспехов – целый отряд рыцарей Ордена Пылающей Розы спускался по ступеням амфитеатра. - Схватить их. – Радовид решительно указал на чародеев. Магов тут же окружил частокол копий. Мужчина поднял вверх руки, показывая, что не окажет сопротивления, но Шеала де Тансервиль сдаваться не собиралась. Тень огромных крыльев накрыла арену. Дракон, распахнув пасть, изверг пламя, охватившее стоящих поблизости людей. Дальнейшее можно было смело охарактеризовать словами Лютика – «пожар в борделе». Дворяне спасались бегством, немногочисленные рыцари ещё пытались сомкнуть ряды «супротив гада». В пламени, дыму и смраде мало что было видно, но Арсия рассмотрела, как дракон с чародейкой в лапах взлетел и опустился на верхушку неподалёку стоящей башни. На лестнице её догнала Трисс. - Где Геральт? – спросила чародейка, - я потеряла его в этой неразберихе. - Не видела, - отмахнулась Арсия, - где И... Но тут на стены башни обрушился удар, да такой, что пол под ногами заходил. Наёмница еле устояла на ногах, схватившись за чародейку. Целый пролёт лестницы с грохотом рухнул вниз, отрезая путь назад. - Бежим, - крикнула Арсия, - это дракон! Трисс не заставила себя ждать. Вместе они бросились бежать по ещё уцелевшим ступеням. Мелитэле! Будь у неё выбор, Арсия никогда бы не связалась ни с политикой, ни тем более с драконом. Только выбора не было. Лестница привела Трисс и наёмницу в комнату, в центре которой стояла чародейка из Ковира. Лучи света вокруг неё, словно нити паутины, соединяли сложным узором несколько кристаллов. - Как тебе понравился мой дракон, Трисс Меригольд? – задала вопрос Шеала. Голос её звучал спокойно, как на светском приёме. - Собираешься сбежать?! – воскликнула Трисс. – после всего, что здесь натворила? - Мне нет дела до этого города и людей. - Освободи Саскию! – потребовала Арсия, вынимая из ножен кинжал. – Освободи, и уйдёшь живой. Возможно. Шеала даже не взглянула на наёмницу. - Чтобы управлять драконом, Меригольд, нужна железная воля и стальные нервы. Немногим это по силам. Очень немногим. И уж точно этого не сможет одна предательница... - Я не предавала, - ответила Трисс, - это вы использовали меня в своих целях. Из-за вас Геральта обвинили в убийстве Фольтеста. - Ты дурочка, Меригольд. Влюблённая дурочка. Думай не вагиной, а головой.– Губы ковирской чародейки сложились в холодную усмешку. – Ложа невиновна ни в смерти Фольтеста, ни в покушении на Хенсельта. Нильфгаард действует чужими руками, как всегда. А сейчас короли севера сами уничтожат единственную силу, которая могла бы остановить армию, уже идущую с юга, из-за Яруги... Вспомни Содденский холм, Меригольд. С пальцев Трисс сорвались серебряные молнии, Шеала, взмахнув рукой, легко отразила удар... Они застыли напротив друг друга, выискивая брешь в защите противницы. Со стороны могло показаться, что две женщины просто играют в гляделки, только вот воздух вокруг искрился и потрескивал от Силы. Арсия «по стеночке» проскользнула мимо чародеек, к лестнице наверх. Нильфгаард и Север, короли и чародеи... Не ей решать кто прав, кто виноват. Не ей спасать этот мир. Не в её силах. Но в её силах помочь одной единственной драконице, запутавшейся в чародейских сетях. Выбравшись на верхнюю площадку, девушка завертела головой, высматривая драконицу. Но Саския была ниже, она самозабвенно крушила стены башни. Разлетались камни, осыпалась кирпичная кладка. Интересно, сколько продержится строение? - Что ты делаешь здесь, Beanna? Арсия от неожиданности крутанулась на месте, выхватив стилет. - Воровка... – непередаваемым тоном протянул Иорвет. В его голосе было всё, что угодно, только не презрение. И все стены и преграды, которые Арсия воздвигла против него, рухнули и рассыпались в пыль. - Иорвет... - Отдай стилет, Beanna, и убирайся. Тебе здесь не место. - Нет! Бросок эльфа застал её врасплох. Девушка попыталась увернуться, но пальцы Иорвета уже сомкнулись на её запястье. Длинные, изящные пальцы, более приличествующие художнику или музыканту, чем воину, держали как железные тиски. Снизу доносились крики Шеалы: - Убей, - кричала она. Драконица взмыла над башней, стилет выпал из руки Арсии. Удар крыла разбросал их с эльфом в разные стороны. Стилет, крутясь, отлетел в сторону, на самый край. Вскочив, наёмница бросилась за ним. Драконица опустилась на край площадки, огромные когти вцепились в каменную кладку, кроша её и оставляя глубокие борозды. - Слушай свою новую хозяйку, Саския! – крикнул эльф. Он не отступил, даже с места не двинулся, когда драконица развернулась к нему. Нельзя показывать дракону свой страх. - Дракон сейчас сорвётся с магической привязи, - слабо донёсся голос Трисс, - твой мозг не выдержит, Шеала! Иорвет сделал шаг вперёд, драконица, казалось, заколебалась, вздохнула, в её горле что-то заклокотало... - Потроха Вейопатиса! Сейчас или никогда. - Арсия бросилась к дракону. Но Ковирская Отшельница ещё не сдалась. - Убей их, Саэсинтессис, сожги - крикнула Шеала, - ты ведь любила его, а эта девка, которую ты считала подругой... Ведьмак буквально ворвался на башню с серебряным мечом в руке. Драконица взревела, задрав морду к небу. Потом ослепительный сгусток пламени вырвался из её пасти. Что-то тяжёлое и горячее ударило наёмницу в грудь. Жар, ослепительная боль и темнота... *** - Она ушла за Грань. Её не вернуть самому умелому чародею. Искра погасла. – Трисс опустила голову. - Что мы наделали? – хрипло сказал Роше, - как ты мог допустить такое, сидх? Ты был рядом... - Я? – спросил Иорвет, следя взглядом за снижающейся драконицей. Он поднял зачарованный стилет и швырнул его ведьмаку, – делай, что обещал, - Надеюсь, ты понимаешь, Иорвет, что если будет горячо, я убью её... вынужден буду убить. - Убей, - согласился скоятаэль, - если не сможешь снять чары – убей. Она сама бы предпочла смерть жизни на цепи. Иорвет стащил перчатки, обхватив ладонями лицо наёмницы... То, что от него осталось... Трисс инстинктивно схватилась за амулет, мигом позабыв и про ведьмака и дракона, потому что мир вдруг дрогнул. - Холера, - вырвалось у Вернона любимое словечко, - с эльфом-то что? Обморок? - Эльф пошёл за ней. – Трисс поспешно активировала амулет. – Слышала я о таком, но вижу впервые. - Что ты собираешься делать, Меригольд? Не смей, Геральт мне яй... башку оторвёт. - Не паникуй, Вернон Роше, - улыбнулась Трисс, - Попробую вытащить Иорвета. А если с кем-то из нас случится припадок, то подержишь голову, искусственное дыхание сделаешь, а в зубы – прутик... Не пытайся остановить меня, я не могу пропустить такое. Серебряные травы колышет ветер, и мерцающие волны катятся по степи как по морю. Горячий ветер дует в лицо, неся терпкий запах... И нет ни времени, ни боли, ни воспоминаний. Только шёпот трав и запах ветра, завораживающий запах. Так пахнут бархатцы, - вспоминает Трисс, - запах осени и безнадёжности. Женщина стоит рядом - тонкий овал лица, идеальные полные губы, спокойные глаза, она облачена в простенькое платье из грубого домотканого полотна, словно крестьянка, идущая на праздник сбора урожая. На голове – корона из цветов, листьев, колосьев. Длинные волосы рассыпались по плечам. - Дева полей? – изумлённо шепчут губы. - Нет. Молчи. – Отзывается Иорвет. Он слегка оборачивается к чародейке, и она видит его лицо – без шрамов, два зелёных как весенняя листва глаза, по плечам змеятся длинные косы... Где она? В прошлом, в будущем? Взгляд незнакомки слепо скользит по Трисс. - Я звал тебя, но не ждал, - говорит эльф. - А я не за тобой, Иорвет. – Отвечает незнакомка. - Я рада за тебя. Сегодня мы опять не пойдём вместе. - Жаль, а я хотел предложить тебе сделку – жизнь за жизнь. - Всего одну жизнь? Не три? Ты уверен? - Ты говоришь загадками. Как всегда. Одной мало? Тогда возьми всё, что захочешь, всё, что у меня осталось... - Всё, что захочу? Уже лучше, - женщина улыбается краешком бледных губ, - ведь со мной не торгуются... Ты мой любимец, Иорвет, ты хорошо послужил мне в прошлом и послужишь ещё. Пожалуй, я сделаю тебе подарок – явлюсь по первому твоему зову и дарую быструю и чистую смерть. Однажды мои «услуги» станут для тебя дороже любого другого подарка. А твоя человеческая женщина будет жить... пока живёшь ты. Женщина проказливо улыбается, словно сыграла с эльфом хорошую шутку. «Я попала в сказку, в старую эльфью сказку, - понимает Трисс, - в сказку, где можно у смерти выменять жизнь. Ничего этого нет, просто игра разума... Пора уходить». - Ты полагаешь, что тебе всё известно, Трисс Меригольд, Четырнадцатая с Холма? – нечеловеческие глаза цвета серебра смотрят на чародейку. – Знаешь ли ты, что когда-то и я ступала по живой траве и надо мной шумели серебряные листья... Я ещё помню, что значит быть живой. Послушай, ещё есть время, прежде чем Ласточка откроет Ard Gaeth... врата... Когда эльфы уйдут из этого мира, вслед за ними уйдут последние дриады, сирены, паки, низушки... уйдут даже краснолюды. Уйдут, конечно, не все. Останутся такие, как Иорвет, кто любит этот мир вопреки всему. Но и они однажды превратятся в легенду, в тень... страшную тень. Тогда уйдёт волшебство, исчезнет магия. Но вы, чародеи, будете делать вид, что вам ещё доступна Сила, опуститесь до ярмарочных фокусов... и тогда зажгутся костры. Но время ещё есть, Четырнадцатая. Трисс знала, что должна задать вопрос. Самый важный. Но большая сова с налёту ударила её в грудь. - Уходи, Трисс. Это не для тебя. Чародейка покачнулась и упала. Падала она долго. *** Над Арсией нависла тяжёлая каменная плита. - Похоронили заживо! – запаниковала наёмница. Она забилась, пытаясь освободиться, но что-то, должно быть саван, крепко спутало ноги. Она должна освободиться, ещё раз увидеть небо, звёзды... - Тихо, тихо. Успокойся, девушка. Трисс, Роше, она пришла в себя. Голос был знаком. Над наёмницей склонился мужчина – белые волосы, покрытое шрамами лицо... - В...ведьмак? Но Геральта уже оттолкнула Трисс Меригольд: - Ты видишь? Ты узнаёшь нас? Говорить можешь? - Да что случилось-то? – нахмурилась наёмница, и вдруг вспомнила: - дракон! Дракон дыхнул в меня пламенем. - Драконица промахнулась. – Мрачно сказал Роше, отводя взгляд. – Наверное, не могла решить, кого из вас жечь – тебя или эльфа. Тебя толкнули, ты упала и... ударилась головой. Арсия машинально коснулась головы. Зверски хотелось пить, а живот просто свело от голода. Сквознячок, тянувшийся через проломы стен, донёс запах горелого мяса. Она сморщила нос. - Этот запах нынче в Локк-Муинне повсюду. – Заметил ведьмак. – Сперва жёг дракон, потом люди. Тебе снова повезло, девушка. Я тебе уже говорил – не подменяй собой ведьмака! Арсия огляделась. Кого-то в их компании точно недоставало. – Что с Саскией? И эльфа, кстати, что-то не видно. - Они вернулись в Верген, - после непродолжительной паузы и переглядок с Роше ответила Трисс. - Выходит, подруга моя жива-здорова? - Арсия окинула взглядом «честные» лица окружающих. Что-то они не договаривают. Но ничего, со временем она всё узнает. - Это было так здорово! – Анаис даже захлопала в ладошки, - дракон вернулся и превратился в красивую-красивую воительницу. И она сказала рыцарю Иорвету, что без него... - Анаис, - осуждающе сказала Трисс, - не выдумывай. - Но так всё и было! – запротестовала принцесса. – Конечно, сначала она говорила про войну, она же воительница. Но про любовь она тоже говорила. А потом он сел на неё и они улетели... то есть, сначала она снова превратилась, а потом улетели. - Подслушивать нехорошо, девочка, - усмехнулся ведьмак, - я говорил с Саскией. Она считает, что эльфы без Иорвета за ней не пойдут. - Говорил, - Трисс даже не скрывала недовольства, - и опять влез не в своё дело. Знаешь, - обратилась она уже к Арсии, - я просканировала тебя магией. Приворотное зелье Филиппы не подействовало. Объяснение этому только одно – на тот момент истинное чувство уже существовало. Думаю, он вернётся... - А я не думаю, - улыбнулась Арсия, - я знаю. На следующий день они уходили из Локк-Муинны. Каждому предстояла своя дорога. Да и оставаться в городе, улицы и площади которого буквально завалены трупами, не представлялось возможным. Последние тёплые дни не могли не сказаться на состоянии убитых. Арсия давно привыкла к подобным картинам, но в этот раз не смогла остаться равнодушной, тщательно скрывая это даже от себя. В каждом из этих зловонных трупов ещё недавно билось сердце. Рыцари в обугленных доспехах, над которыми ещё курился дымок, чародеи, насаженные на колья, женщины, распятые на земле крестом, женщины с отрубленными руками... Смерть взяла своё. Всё, что хотела. С ней не торгуются. Мухи кружились над запёкшейся кровью, мухи ползали по обращённым к небу глазам... «Однажды это случится и со мной, - пришла вдруг мысль, - буду ли я что-то чувствовать?» - Разве мы не должны что-то сделать? – обратилась она к Вернону, - хотя бы найти жреца или монаха... - Чтобы он помолился за их души? – спросил темерец. – Только чьи? Души безбожных чародеев? Или за души благочестивых рыцарей, посетивших Локк Муинну? Нет... здесь всё закончат падальщики. *Va vort a me, Dh’oine. N’aen te a dice’n. - Мне нечего тебе сказать, человек.