Street Rat

Аладдин не был похож на всех остальных уличных крыс. Он был необычен, не говоря уже о свисающей с его плеча обезьяне. Он был до странного щедр, учитывая, что охотно отдавал любую украденную еду, если это означало, что ребёнок не останется голодным. Большинство людей в такой ситуации не стали бы даже беспокоиться. В конце концов, еды было недостаточно, а выживание быстро превращалось в отчаянную борьбу. Люди в Аграбе не могли позволить себе быть такими добрыми и щедрыми, особенно после того, как налоги снова повысились. По общему признанию ненамного, но лавочники не собирались этого признавать. Дело в том, что Аладдин пусть и был хорошим человеком, всё же являлся вором. Он крал только то, что ему было необходимо для выживания: хлеб и фрукты, реже орехи и мясо. Разумеется, он крал и деньги, когда чувствовал, что кража может сойти ему с рук, в конце концов торговля тоже была неплохим вариантом. Оплата монетами, независимо от того, каким путём они были добыты, всегда являлась лучшим вариантом. И Аладдин знал это лучше многих. Существовали правила, которым нужно было следовать, а именно: никогда не показывать, что у тебя при себе больше парочки монет. Учитывая количество стражи и воров в городе, между ними ежедневно вспыхивали противостояния. Жители трущоб были бедны, если везло у них оставалась пара монет. Но это значительно облегчало обнаружение стражей воров, особенно глупых. Они хвастались монетами, звенящими в руках. Они были одеты в поношенную одежду, но при этом имели при себе деньги. Их было легко заметить даже в толпе, а казнить ещё легче. В конце концов, они сами навлекали на себя беду. Аладдин же был умён, ему пришлось стать таким, чтобы выжить. Он знал, каким правилам стоит следовать. Он знал, что нужно прятать всё, кроме парочки украденных монет, оплатив ими фрукты или хлеб, чтобы стража не обратила на него особого внимания. А самое главное, он знал, как сбежать, если возникнут проблемы. Теперь же стражники бродили по улицам, будучи злыми, жестокими и мстительными людьми. Жизнь стражника обеспечивала достойное питание и хорошую плату за ловлю преступников. Все они являлись подтянутыми и сильными, а у большинства из них была развитая мускулатура от ежедневных погонь и стычек. Излишне было бы сказать, что физически они были довольно впечатляющими. Многие выглядели внушительно, как нависающие горы, часто становясь причинами детских кошмаров. Особенно тех, кому не посчастливилось испытать на себе их гнев. Однако, несмотря на их впечатляющее телосложение, многие стражники были заметно менее впечатляющими в талии. На самом деле, некоторые изначально присоединялись к рядам стражи, полагая, что лучшая еда и более строгий режим помогут им обрести столь необходимые габариты. И в виду не имеются их растущие животы, хотя для большинства это был единственный набранный объём за время службы в рядах стражи. Конечно, когда они осознавали, что, за неимением лучшего слова, облажались, они становились заметно разочарованными. А что делают разочарованные молодые люди, оказавшиеся у власти? Они вымешают злобу на тех, кто слабее их, особенно на ворах и нищих, наводнивших город. Аладдин рос, изучая хитрости воровского ремесла и лучшие способы избежать обнаружения стражей. Также он понял, как важно развлекать их, разумеется, используя самые невинные методы. Помогало и то, что он вовлёк в эту игру и Абу. Наблюдение за маленькими животными, выполняющими трюки перед толпой, было гарантированным способом заставить улыбнуться даже самых жестоких стражников. Может, это заставляло их чувствовать своё превосходство, Аладдин не был уверен, но в чём он был уверен так это в том, что это сработает. Конечно, это срабатывало только до тех пор, пока стражники не ловили их с Абу на воровстве. Сам Аладдин был молод и невероятно красив, поэтому в базарной толпе его было легко узнать. Если его поймают хотя бы раз, в следующий поймать окажется ещё проще. Хотя они и не были умны, предпочитая мускулы мозгам, их капитан таким не был, и ему не потребовалось бы много времени, чтобы выследить молодого воришку. Вот почему Аладдин постоянно во что-то переодевался. Будь то простой плащ или шёлковая одежда, позаимствованная у одной из очаровательных дам в борделе, он был уверен, что при попытке очередной кражи сможет спрятать своё лицо. Но Аладдин понимал, что хотел бы жить другой жизнью. Он не ожидал, что каким-то волшебным образом превратится в принца и женится на принцессе. Он был не настолько наивен. И был бы рад исключительно честному ремеслу в одной из лавок на базаре или даже в качестве слуги во дворце. Хотя ходили слухи, что всех слуг-мужчин во дворце делали евнухами из страха, что те осквернят добродетель принцессы. Так что, возможно, работа во дворце была не самой лучшей, но всё же он надеялся, что мог бы зарабатывать деньги, не опасаясь за свою жизнь. Конечно, Аладдин знал, что такая возможность, скорее всего, никогда не представится, по крайней мере для него. В конце концов, он был простой уличной крысой, да и к тому же вором. В городе были сотни парней его возраста, молодые, сильные и подтянутые, все они жаждали лучшей жизни. Его красивое лицо могло бы привлечь взгляды, но они, несомненно, принадлежали бы тому типу мужчин, на которых Аладдин работать бы не хотел. Если же отбросить привлекательность, Аладдин был просто очередным лицом в толпе бедняков, заполонивших Аграбу. Он был быстрым, но эта скорость проистекала из его воровской стези, а нанять того, кого подозреваешь в воровстве, мало кто хотел. А те, кто хотел, обычно имели за душой скрытые мотивы. Пусть Аладдин и был уверен, что удача не изменит ему в ближайшее время, он и не подозревал, что прекрасная возможность уже не за горами.

***

Удивительно, насколько некомпетентными могли быть эти пресмыкающиеся, хнычущие негодяи. Честно говоря, это было похоже на то, что они не могли выполнить самую простую задачу, если их никто не водит за ручку. Они были детьми: слабыми, жалкими и совершенно неспособными выполнять приказы. Неудивительно, что Джафар всё время чувствовал себя паршиво, ведь необходимости сотрудничать с такими людьми было достаточно, чтобы потрепать даже самые крепкие нервы. Джафар усмехнулся на неловкие попытки слуги извиниться. Этого, на самом деле мальчика, ограбили, стащив товары, купленные для господина, когда он заблудился на базаре. Почему-то у него сложилось впечатление, что подобный проступок заслуживает прощения, если подобрать подходящее оправдание. Всё, что оно сделало, так это укрепило уверенность Джафара в его дальнейшей судьбе и с помощью нескольких резких слов его ядовитого языка, юноша был уволен из дворца. Он стал просто очередным лицом в толпе, возможно, даже очередным нищим в трущобах Аграбы. У него совершенно отсутствовал талант к воровству. Абсолютная бездарность. Однако это поставило Джафара перед насущной проблемой. Ему нужны были эти товары, и хотя деньги проблемой не были, учитывая, что он являлся правой рукой самого султана, он не хотел, чтобы в руки жадных уличных воришек попало ещё больше денег. У Джафара было много слуг, но ни один из них не соответствовал его заведомо высоким стандартам. Если бы Яго не успокаивал его все эти годы он бы без сомнения впал в магическое неистовство, уничтожая всё на своём пути. Но нет, он не мог позволить себе вот так потерять контроль. В конце концов, ему нужно было поддерживать собственную репутацию. За неимением другого выбора, Джафар был вынужден сам отправиться на базар. Конечно, в использовании магии он был весьма искусен и много раз посещал базар, меняя внешность на обличье старика. Однако сейчас ему требовались весьма дорогие ингредиенты, было бы крайне нецелесообразно пытаться купить их, выглядя, как обычный нищий. В конце концов, если стражники попытаются его арестовать, это будет весьма унизительно. Стража подчинялась ему, и он не хотел бы, чтобы его поставили в такое позорное положение. Даже представлять такое было унизительно. Вот почему даже думать об этом не стоило. В итоге Джафар смирился с необходимостью самостоятельно отправиться на базар. Хоть он и считал подобные действия ниже своего достоинства, Джафар полагал, что всегда сможет припугнуть лавочников. Он конечно же не позволит им так просто одурачить себя. Как только они видели красивые, роскошные одежды и презентабельный вид, цены вдруг взлетали до небес. Как будто он позволит им воспользоваться собой. — Идём, Яго. Нам с тобой пора отправиться на небольшую прогулку, — сказал Джафар, а за его спиной, когда он направился к выходу из дворца, взметнулась мантия. Сопровождать же его вызвался капитан стражников Расул. Он был достаточно разумен, чтобы понимать, что бедняки могут сделать из него мишень. К тому же всегда было приятно находиться в компании человека, разделяющего любовь к пыткам и казням. Это было так освежающе, в сравнении с обычными бессмысленными светскими беседами. Сам путь до базара прошёл без происшествий, но всё изменилось, когда они вошли на его территорию. В конце концов, Джафар был внушительной фигурой хорошо известной среди жителей Аграбы своими жестокостью и огромной властью. Ему было довольно приятно видеть, как они горбились, пытаясь стать как можно незаметнее рядом с ним. Это даже давало какое-никакое, но дополнительное преимущество в том, что владельцы лавок предоставляли ему товары по сильно сниженным ценам. Всем им было известно, что, будучи расстроенным Джафар делал несчастными всех вокруг. А счастья в последнее время не хватало всем. Джафар обнаружил, что закончил с покупками в два раза быстрее, чем обычно справлялись его слуги, и этот факт не мог не радовать. Двое, а точнее трое, считая птицу, приготовились вернуться во дворец, когда их внимание привлёк шум неподалёку. У ног владельца лавки лежал мужчина, а вокруг него были разбросаны монеты. Лавочник громко вопил, крича страже, пока тот пытался подняться на ноги. Когда они приблизились, стало ясно, почему мужчина не держался на ногах: большая шишка на его голове ясно давала понять, что его ударили, скорее всего владелец лавки. — Что здесь происходит? — рявкнул Расул, бросаясь к собравшейся вокруг лавки толпе. — Он вор! Вор, говорю Вам! Уведите его! — закричал лавочник, пока толпа реагировала соответствующим образом. — Нет! Нет, я… у меня есть деньги. У меня есть деньги… — мужчина замолчал, у него явно было сотрясение мозга. — Ложь! У таких оборванцев, как он, нет денег! Он вор и лжец, я хочу, чтобы его арестовали! Стража! — владелец лавки в очередной раз закричал, оглушая своими воплями тех несчастных, кому не посчастливилось оказаться слишком близко. — Лжец здесь только ты. У него были деньги, я всё видел. Он пытался заплатить, а ты выбил монеты из его рук. Ты отказался продавать ему товар, когда он сказал, что цены в твоей лавке слишком высоки. Если кто здесь и вор, то только ты! Ты требуешь, чтобы мы платили столь высокие цены, а потом свысока отзываешься о тех, кто не может себе этого позволить. Арестовать нужно тебя! — через толпу протиснулся юноша, за голову которого зацепилась обезьяна, сердито ворча. — Ты смеешь идти против меня, мальчишка?! Я убью тебя! Лжец! — завопил мужчина, только на этот раз толпа к нему не присоединилась. — Единственный преступник здесь — ты. Думаешь, что ты такой высокий и могущественный, да ты всего лишь трус и лжец. Это тебя нужно бросить в темницу, — парировал Аладдин, наклоняясь, чтобы помочь дезориентированному мужчине подняться на ноги. Вскоре толпа последовала примеру Аладдина, наклоняясь, чтобы поднять его рассыпавшиеся по земле монеты. Объединившись в редком проявлении честности и общности, они собрали сбережения мужчины, передавая ему его деньги. Им тоже уже надоел владелец этой лавки, известный, как грубиян и агрессор. Он издевался над теми, кто казался слабее, и из кожи вон лез, чтобы угодить только богатым покупателям. Его цены были грабительскими, и многие считали, что он достиг своего предела. Люди в толпе начали выражать свои протесты, обзывая этого человека всеми возможными словами. — Я услышал достаточно. Приведите его ко мне, некоторое время в застенках темницы должно преподать ему урок, — приказал Расул. Его люди мгновение колебались, прежде чем потянуться, чтобы вырвать мужчину из рук Аладдина. — Не этого, я имел в виду его. Того, кто нарушает покой, — рявкнул Расул, указывая на ошарашенного владельца лавки. Хотя, как только слова стражника дошли до его сознания, он ненадолго потерял дар речи. А после мужчину утащили прочь, брыкающегося и кричащего, к большому удовольствию толпы, считавшей, что тот, наконец, получил по заслугам. — Спасибо Вам, сир! — Ох, спасибо Вам! Каждый из собравшихся взял на себя смелость поблагодарить Расула, наслаждающего всеобщим вниманием. Аладдин подхватил мужчину, чтобы тот устойчивей стоял на ногах, улыбнулся и кивнул стражнику в знак благодарности. Он был удивлён, обнаружив, что тяжесть чужого тела пропала, когда к нему подошли люди из толпы, чтобы проводить мужчину домой. Хоть он и не мог подавить беспокойство, которое испытал, в особенности потому что эти люди знали о, звенящих в кармане того мужчины, монетах, но надеялся, что они достаточно добропорядочны, чтобы оставить того в покое и вернуть домой в целости и сохранности. Аладдин наблюдал, как мужчины помогали тому идти по улице, прежде чем вернул своё внимание к Абу. Обезьянке надоело сидеть на голове своего хозяина, вместо этого его внимание привлекли разноцветные перья некоего попугая. Наклонив голову, он направился к жуткому мужчине и объекту, привлёкшему его внимание. Абу проигнорировал человека, предпочитая подпрыгнуть, чтобы схватить птицу, заставив попугая издать громкий крик, который привлёк внимание обоих хозяев. — Абу! Прекрати сейчас же, — выругался Аладдин, спеша оторвать обезьяну от птицы. Абу активно размахивал лапами, словно пытаясь объяснить причину нападения на попугая, и когда ему это не удалось прибегнул к использованию своих печально известных жалостливых глаз. Однако Аладдин на это не купился. Он был так сильно взвинчен стычкой с владельцем лавки, что это лишь усилило его гнев и досаду. — Мне так жаль, простите, обычно он так не делает, — взмолился Аладдин. Он узнал этого мужчину, и, как и все остальные, знал, что подобное преступление может обеспечить ему попадание в темницу, если не хуже. Однако последовавшей реакции от этого мужчины он точно не ожидал. — Ничего страшного. Яго — прекрасное создание, я уверен, что твой маленький друг питает слабость к истинной красоте. Не нужно беспокоиться, — Джафар ухмыльнулся, увидев, как расширились от удивления глаза юноши. Яго пронзительно закричал, выражая протесты, пока Джафар не поднял его на плечо, успокоив вполголоса. — Терпение, Яго, мне нужен этот мальчик. Так что не зли меня, — пробормотал Джафар, наблюдая, как юноша наклонился, поднимая свою обезьянку. — Скажи мне, как твоё имя? — Аладдин, сир, — что ж, у мальчика хорошие манеры, это точно. Джафар оглядел его, начиная с худощавого тела и заканчивая красивым лицом и рельефными мышцами. Юноша явно в хорошей форме, ловкий и быстрый. Его мышцы говорили именно об этом. Судя по обезьянке и её пристрастию к красивым вещам, вполне вероятно, что эти двое были ворами. В конце концов, парень выглядел не слишком утончённым для шлюхи, и к тому же был слишком добрым. Ни одна шлюха не осмелилась бы сделать то, что сделал он не так давно. Владельцы лавок общались между собой, с покупателями, со всеми, с кем бы ни сталкивались. Если бы шлюха посмела разгневать их, весь город узнал бы об этом в течение часа, и те никогда больше не нашли бы себе клиентов. Если бы вообще остались в живых. Это означало, что они не могли позволить себе навлечь на чей-либо гнев, если хотели выжить. Вот почему Джафар посчитал мальчика вором: тот был слишком храбр и безрассуден. Расул же, казалось, не узнал мальчика, похоже, этот Аладдин было достаточно умён, чтобы не попадаться на глаза стражникам. — Что ж, Аладдин. У меня есть к тебе предложение. Кое-что, что как мне думается, покажется тебе заманчивым, — сказал Джафар с ухмылкой на губах, когда его глаза скользнули по телу мальчика. — Ох? Какое предложение? — спросил Аладдин. Джафар почувствовал, как собственная ухмылка непроизвольно стала чуть шире. «О, да, это будет весьма забавно», — подумал он.