Street Rat

— Я не могу этого сделать, — сказала Жасмин так тихо, что Аладдин едва смог расслышать её. — Ты сможешь. Просто перестань вести себя так, как ждут от тебя люди. Перестань вести себя, как принцесса, которой тебе постоянно говорят быть. Начни вести себя, как принцесса, которой ты и являешься. Просто будь собой. Только без закатывания истерики всякий раз, когда не добиваешься своего, — Аладдин вскрикнул, когда по лицу ударила шёлковая подушка, сбив его с диванчика. — Эй! — засмеялся Аладдин. — Ты же сказала, чтобы я был честен. И я был честен, как ты и хотела. Жасмин закатила глаза, хотя ей трудно было сдержать улыбку на лице. — Ну тебе не нужно быть настолько честным, — она игриво показала ему язык. К счастью, сейчас они были одни. Чему оба были рады, потому что это означало, что они могли оставаться самими собой. Не было никаких правил, которым они обязаны были следовать, и никаких ожиданий, которым нужно было соответствовать. При любых других обстоятельствах султан, скорее всего, пришёл бы в ярость. Разрешить юноше оставаться наедине с его единственной дочерью до свадьбы, просто немыслимо. Но это был всего лишь Аладдин. Возможно, единственный друг Жасмин, не говоря уже о том, что он был любовником Джафара. На самом деле только последний факт мог убедить султана оставить их наедине. — Ты готова? — спросил её Аладдин, вставая и отряхивая штаны. — Кажется, да, — вздохнула Жасмин, выходя из-за ширмы и показывая ему свой наряд. — Ух ты, — Аладдин распахнул рот, а выражение на мордочке Абу полностью соответствовало его, когда обезьяна начала хлопать. Жасмин засмеялась при виде подобного зрелища, а после наклонилась, целуя маленькую пушистую макушку. — Спасибо, Абу, — улыбнулась она, но вскоре улыбка исчезла, стоило ей заметить, что Аладдин продолжил молчать. — Что? Что-то не так? — Жасмин почувствовала, как некоторые из прежних страхов поднимают свои уродливые головы. Аладдин покачал головой, выходя из оцепенения. — Нет, прости. Ты просто, эээм… ты очень красивая. Этих слов оказалось достаточно, чтобы заставить Жасмин покраснеть. — Спасибо. Жасмин и правда выглядела отлично. Облачённая в алые одежды, похожие на её обычный наряд синего цвета, что только подчёркивало лучшие из её черт. От тонкой талии, придающей фигуре форму песочных часов, до контраста с тёмными волосами и смуглой кожей. Одежды с золотой отделкой облегали каждый изгиб, символизируя её богатство и высокий статус. Поистине наряд достойный королевской особы. — Готова? — ещё раз спросил Аладдин. Жасмин напоследок глянула на своё отражение в зеркале. Наконец она кивнула, хоть и немного неуверенно. — Готова. Жасмин невероятно нервничала из-за того, что должно было вот-вот произойти. Нет, она не собиралась выходить замуж, во всяком случае, прямо сейчас, но всего через несколько мгновений она встретится с очередным претендентом на её сердце. Но на этот раз всё было иначе. Жасмин с трудом могла сосчитать, сколько мужчин претендовали на её руку. Каждый, кого она встречала, был тщеславен, высокомерен и озабочен лишь деньгами и властью. Ни один из них даже не думал спросить о её мечтах и желаниях. Но этот мужчина, заверил её Аладдин, отличался от остальных. Она не была в этом уверена, но раз этот человек смог завоевать доверие Аладдина, должно быть он и правда был особенным. — Не понимаю, почему ты ничего не можешь рассказать мне о нём. Я собираюсь встретиться с совершенно незнакомым человеком, а ты отказываешься говорить, — Жасмин нерешительно посмотрела на улыбающегося Аладдина. — Именно поэтому ты и идёшь на встречу с ним. Так ты сможешь узнать всё, что душе угодно непосредственно от него. Кроме того, вам будет о чём поговорить. И вы не будете просто сидеть, уставившись друг на друга в полной тишине, — Аладдин игриво подтолкнул её в бок, чувствуя обвивший шею хвост Абу. Жасмин же лишь вздохнула, продолжая путь по коридору. — Жасмин, подожди, — Аладдин коснулся её руки, останавливая на полпути. — В чём дело? — спросила принцесса, сбитая с толку его действиями. — Я просто… я знаю, что ты не хочешь этого. И понимаю, что ты, должно быть, в ужасе, и предпочла бы находиться где угодно, только не здесь, — Аладдин замолчал, когда Жасмин фыркнула. — Но я горжусь тобой, — продолжил он. — Немногие могли бы решиться на то, что собираешься сделать ты, ты храбрее практически всех жителей Аграбы. И ты можешь сделать это, правда можешь. Я очень тобой горжусь, — Аладдин мягко улыбнулся. Аладдин отшатнулся, когда Жасмин внезапно бросилась к нему, браслеты на её руках звякнули друг о друга, а сама она крепко обхватила его за шею. — Спасибо, — и пусть Жасмин хотела сказать больше, она не осмелилась произнести ни слова. Потому что знала, что между ними, несмотря на её несмелые надежды, никогда ничего не будет. Несбыточные, но всё же надежды. — Не за что. Ты мой лучший друг, помнишь? А именно это и делают друзья, — улыбнулся Аладдин. Но услышав визг Абу поспешно исправился. — Я хотел сказать, моя лучшая подруга, верно, Абу? — тот удовлетворённо кивнул, вызвав у Жасмин ещё один смешок. Принцесса улыбнулась, не в силах избавиться от ощущения, словно внутренности сдавило чьими-то ледяными пальцами. Она не была уверена ревность это или страх, но слышать, как Аладдин называет её подругой и не более того, причиняло боль. Больше, чем она хотела признать. Но она была принцессой, она знала, что лучше на такие вещи не жаловаться. Во благо королевства должны быть принесены жертвы. Всё, что она делала — на благо Аграбы, и теперь она это понимала. Её жизнь больше ей не принадлежала, даже если когда-нибудь она думала иначе. Аграба дала ей столь много и теперь пришло время вернуть долг. Даже если это означало отказаться от собственного счастья ради счастья жителей королевства. Жасмин едва успела собраться с мыслями, как возле них распахнулись двери. Сделав глубокий вдох, Жасмин шагнула вперёд, Аладдин отступил всего на шаг назад из уважения к её статусу принцессы. — Ах, вот и она. Дорогая, я хотел бы представить тебе принца Амира. Ваше Высочество, это моя дочь Жасмин. — Жасмин? Красивое имя для красивой девушки. Принцесса, пожалуйста, зовите меня Амир. Весьма рад с Вами познакомиться. Разумеется, Жасмин слышала всё это и раньше, все её прежние поклонники реагировали подобным образом. Но это был первый раз, когда она слышала подобные слова в свой адрес, не звучащие снисходительно. Словно он искренне верил в то, что говорил. Жасмин никогда не сталкивалась с подобным, принц, который был честным, являлся поистине редкостью. И внешне он тоже был неплох. Принц Амир, чьё имя буквально означало «принц», и правда был красивым мужчиной. Он выглядел всего на год или два старше Жасмин, непривычно отличающийся от прежних кандидатов, с которыми знакомил её отец. Вероятно, первое, что она заметила — то, как они с Аладдином были похожи. У них и правда были схожие черты лица: линия челюсти, волосы до плеч, и Жасмин могла поклясться, что у них одинаковые глаза. Его вполне можно было бы назвать братом Аладдина или, хотя бы, дальним родственником. Сама идея, конечно, была нелепой, Аладдин явно не принадлежал династии королевской семьи, но всё же Жасмин не могла не удивиться. Как и перестать восхищаться этим юношей. В конце концов, она была всего лишь юной девушкой. Столь же юной, как и сам принц. — Благодарю, принц. Возможно, Вы захотите посетить сады вместе со мной. Там мы сможем немного поговорить, — Жасмин мило улыбнулась. Казалось, её прежняя обида на Аладдина уже позабыта, теперь ей было на ком сосредоточить своё внимание. — Конечно, — принц Амир улыбнулся в ответ, одарив Жасмин улыбкой, от которой сжался желудок. Но на этот раз вместо того, чтобы ощутить печаль и боль, по телу разлилась волна удовольствия. — Аладдин, почему бы тебе не вернуться к своему господину? Уверена, стража будет в состоянии нас сопроводить, — пусть для посторонних это могло прозвучать довольно грубо, на самом деле Жасмин делала Аладдину одолжение. И он был весьма ей за это благодарен. — Да, принцесса, — Аладдин подмигнул ей напоследок, пока Абу что-то проворчал ему на ухо. — Так его зовут Аладдин? — спросил принц Амир с любопытством в голосе. — Да, он принадлежит Джафару, визирю моего отца, — Жасмин не хотела называть Аладдина слугой, для неё он всегда был больше другом, чем слугой. — Принадлежит? Это в каком смысле? — спросил он. Жасмин моргнула, выражение лица принца Амира было весёлым, но голос его звучал немного странно. — Аладдин — слуга, его личный слуга. У Джафара было так много слуг, мы все очень удивились, что Аладдин так долго продержался. Но я не думаю, что в нашем замке вообще есть кто-то, кому не нравится Аладдин, — Жасмин улыбнулась, жестом указывая вперёд. — Идём? Амир кивнул, улыбаясь. — Конечно, принцесса, и, прошу, зовите меня Амир. — Только если Вы будете звать меня Жасмин. Никаких принцесс, — Жасмин приняла предложенную руку. «Такой джентльмен», — подумала она про себя, чувствуя довольство. Принц же был не совсем доволен. У него насчёт Аладдина были свои подозрения, и если они были верны, он знал кое-кого, кому было бы весьма интересно услышать то, что он хотел сказать. В конце концов, человек, с которым он жаждал поговорить, был королём.

***

— Пожалуйста! — Аладдин тяжело дышал, ухмыльнувшись, когда его толкнули на кровать. Джафар только хмыкнул, быстро раздеваясь и отбрасывая одежду в сторону, будто она нанесла ему личное оскорбление. — Шире, — потребовал он, с нетерпением ожидая, когда Аладдин подчинится. Свидетельством того, как часто они ложились в постель — и необязательно в постель — было то, что Аладдин знал, что слово «шире» имело отношение к ногам, а не рту. Хотя в конечном итоге он всё равно сделал и то, и другое, слишком желая поцелуев Джафара, которые вызывали самую восхитительную боль. — Где Яго? — спросил Аладдин, выдыхая на долю секунды. — Ты серьёзно думаешь о попугае в тот момент, когда мы занимаемся этим? — Джафар прижался своими бёдрами к его, вызвав у юноши под собой глубокий гортанный стон. — Я-ах, сделай так снова! Я просто не хочу, чтобы он шпионил за нами, — Аладдин заскулил, чувствуя настойчиво исследующие его пальцы Джафара. — Полагаю, он отправился шпионить за принцессой. Яго знает, что лучше не стоять у меня на пути. — Ах, да? Я… — Аладдин подавился воздухом, когда волна раскалённого добела удовольствия прокатилась по его позвоночнику, посылая мурашки по всему телу. Издав протяжный стон, Аладдин, к большому удовольствию Джафара, оставил попытки заговорить. Аладдин слегка зашипел от жжения, которое появилось стоило Джафару войти в него. Масло несколько облегчало задачу, но осознавать разницу в их размерах было почти невыносимо. С каждым толчком ощущение твёрдого члена, пульсирующего внутри него, натягивало нервы Аладдина до предела. Каждое прикосновение к простате посылало искры по всему его телу, воспламеняя кровь, когда Джафар намеренно замедлял движения. Оргазм Аладдина стал неожиданностью для них обоих, хотя жаловаться ни один из них не собирался. Вскоре после того, как Джафар вошёл в него, Аладдин понял, что дрожь в теле невозможно контролировать, нервы были натянуты до предела, несмотря на то что они только начали. Секундой позже он почувствовал, как зрение помутилось, уступая место мощному оргазму, который пронзил его, заставив извиваться и расплываться тяжело дышащей лужей по кровати. Как бы неловко это ни было, Джафар, кажется, не жаловался на то, как его тело подрагивало от оргазма. На самом деле лишь благодаря годам практики Джафар удержался от того, чтобы кончить самому. В конечном итоге они рухнули на липкие и покрытые потом простыни. Аладдин застонал, почувствовав между бёдер знакомую влагу, и нахмурился, когда Джафар усмехнулся в ответ. Когда Джафар потянулся к его ягодицам, Аладдин оттолкнул его со всё ещё вздымающейся грудью, пытаясь отдышаться. — Даже не думай, — Аладдин продолжал тяжело дышать. Джафар же только ухмыльнулся и перевернулся на спину с самодовольной улыбкой на лице. — Ты в порядке? — спросил Джафар с редким для него проявлением нежности. Всякий раз, когда Аладдин морщился, Джафар проявлял заботу. Аладдин слегка пошевелился на пробу, вздрогнув. — Всё нормально, немного побаливает. Ты же знаешь, я не слабый и могу это вынести, — скажи это кто-нибудь другой, Джафар выгнал бы его за дерзость. Но поскольку это был Аладдин, тот лишь лениво улыбнулся. — О, правда? Тогда, полагаю, мне лучше перестать сдерживаться. Несмотря на все усилия, Аладдин понял, что слегка дрожит. Было ли это из-за тона голоса Джафара или образов, которые появлялись в его мыслях, Аладдин не был уверен. Но эти слова оставили в нём смешанное чувство страха, возбуждения и предвкушения, которое заставило его желать большего, чем бы оно ни было. — Как ты думаешь, принц Амир поладит с нашей принцессой? — спросил Джафар после минутного молчания. Он потянулся к столику, где уже ждало блюдо с водой и ткань. — Я не знаю, господин. Кажется, Жасмин он нравится, но сам я глянул на него лишь мельком. Откуда он родом кстати? — дыхание Аладдина сбилось, когда кожи коснулась холодная влажная ткань. И хотя это был далеко не первый раз, когда Джафар проделывал подобное, Аладдин всегда удивлялся, что мужчина вообще задумывался о том, чтобы убрать следы их развлечений. Долгое время он считал, что подобные дела недостойны мужчины, что эта работа слуги. Это не значило, что он не отплатил тем же, нет, скорее он этим наслаждался. — Хмм? Должен признаться, я и сам не уверен. Мой осведомитель сообщил только имя, меня заверили, что у принца значительное состояние. Кроме того, меня не особо интересовали детали. У меня на уме были совсем другие мысли, — Джафар провёл пальцами по изгибу задницы Аладдина, будто мальчик сам не знал, что его отвлекло. — Этот твой осведомитель, ты ему доверяешь? — с любопытством спросил Аладдин, слегка покраснев от ощущения пальцев Джафара на своей коже. — Дело не в доверии, а в страхе. Он боится меня достаточно, чтобы знать, что последствия его лжи будут серьёзными, — лицо Джафара на короткое мгновение потемнело, но достаточно, чтобы Аладдин озабоченно нахмурился, прижимаясь губами к шее мужчины в попытке отвлечь. — Ну и что, по-твоему, ты делаешь? — в голосе Джафара почти слышался смех. — Ты уже готов к следующему раунду? — даже у Джафара были свои переделы. — Нет, можете быть уверены, Вы измотали меня, господин, — Аладдин улыбнулся, продолжая целовать чужую шею. — Мне просто нравится так делать, а тебе разве не нравится? — спросил Аладдин, отстраняясь, чтобы встретиться взглядом с мужчиной. Он до сих пор не мог справиться с собственной неуверенностью. — Напротив, мне всё нравится. Просто я счёл справедливым предупредить тебя о том, что может произойти, если ты продолжишь, — это было до странного великодушно со стороны мужчины, но потом он поймал себя на том, что говорит и делает не свойственные ему вещи всякий раз, когда речь заходила о мальчике. Это должно было беспокоить, но Джафар обнаружил, что ему нравится проявлять заботу. — Скажи, у тебя были ещё какие-нибудь неприятности? — спросил Джафар после нескольких минут молчания. Аладдин же замер после этих слов. И это сказало Джафару всё, что нужно было знать, даже без слов. — В основном меня поддержали. Хаким и Амина отнеслись к новостям хорошо, даже если им нравится дразниться. Но… другие, они завидуют. Не то чтобы я их винил, думаю, я тоже бы так реагировал, — тихо признался Аладдин. Правда заключалась в том, что, как бы Аладдин ни пытался это скрыть, у него возникли трудности с некоторыми слугами. Их было не так уж много, на самом деле всего лишь горстка, но как человек, привыкший к любви и восхищению от его дружелюбия и стремления помочь, неприятно было узнать, что люди на самом деле ненавидели его. Возможно, ненависть — слишком сильное слово, зависть была более точным определением. Но всё же Аладдин оказался объектом изрядной доли ехидных замечаний и насмешек. Казалось, ни у кого из них не хватало смелости на что-то большее, за что Аладдин был благодарен. В конце концов, никто не осмеливался пойти против Джафара. — Я верю, что ты можешь позаботиться о себе, но ты обязан сказать мне, если что-то изменится, — это был не вопрос. И дело было не в гордыне, а в безопасности. Аладдин долго молчал, чувствуя неловкость. Но он, наконец, вздохнул, кивнув. — Хорошо, так и сделаю, — пообещал он. А Аладдин всегда выполнял свои обещания.