Street Rat

Аладдин не знал своего отца, он не знал о нём ничего кроме того, что рассказала ему мать, что тот ушёл, когда Аладдин был совсем маленьким. Что он был силён и красив, обаятелен и остроумен, завоёвывая доверие даже самых упрямых торговцев. Мать любила его, Аладдин был в этом уверен, но, учитывая, чем по её рассказам занимался отец, что ж, он догадывался, что мать просто была ослеплена любовью. По крайней мере, отчасти. Ни один мужчина не был настолько хорош, во всяком случае, в их мире. Аладдин никогда не говорил об этом своей матери, пока она была ещё жива, он не хотел разрушать эту иллюзию. Но он знал правду. Его отец был вором, а не охотником за сокровищами, как любила утверждать мать. Он украл её сердце, лишил невинности и в конечном итоге оставил с новорожденным ребёнком, так и не вернувшись. Пока он рос, мать придумывала всевозможные оправдания. Она говорила Аладдину, что он отправился сражаться с монстрами пустыни. Что он искал работу для их содержания, как и положено главе семьи. Только он так и не вернулся, даже после того, как мать умерла. В детстве Аладдин надеялся и молился со всеми другими детьми сиротами. Каждый из них надеялся, что семья вернётся. Однако в конец концов, все дети вынуждены были прийти к одному и тому же пониманию: они не вернутся. Умерли они или же просто забыли о них? Каждый ребёнок задавал себе такой вопрос, включая Аладдина. Он никогда не мог решить, что причиняло большую боль. Осознание, что отец убит, павший, возможно, героической смертью, или осознание, что он бросил их и решил забыть. Однако в конечном итоге это не имело никакого значения. Его отец не собирался возвращаться, как и мать. В течение многих лет эти вещи были единственными, в которых он был уверен. И это продолжалось впредь до сегодняшнего дня. — Нет, Вы ошибаетесь, — когда людям сообщают шокирующие и неожиданные новости для них естественно прибегать к отрицанию. — Мой отец мёртв, — и Аладдин совсем ничем не отличался от остальных людей. — Кто тебе это сказал? — очевидно, этот человек, назвавшийся его отцом, не собирался сдаваться так просто. — Все. Он ушёл вскоре после моего рождения и больше не возвращался. Он либо мёртв, либо трус. Мне в любом случае неинтересно это знать. Это неправда, Аладдину было весьма интересно. А как могло быть иначе? Но он не собирался в этом признаваться. Не сейчас, только не сейчас. — Ты ошибаешься. — Простите, что? — Отрицай сколько хочешь, но ты желаешь знать правду, и ты сам это знаешь. Просто посмотри на него, как ты можешь не замечать сходства? Вы так похожи. На долгое мгновение вокруг воцарилась тишина, будто все присутствующие затаили дыхание. — Есть способ узнать правду, — наконец заговорил Касим, встречаясь с глазами Аладдина. — У нас с женой был сын по имени Аладдин. Но когда он был ещё младенцем, я был вынужден уйти, оставляя свою семью. Я оставил жене кое-что, чтобы она передала это нашему сыну, когда он вырастет. Кинжал для их защиты, — Касим снова замолчал. Аладдин не знал, что сказать или что сделать. Если это какая-то шутка, то невероятно жестокая. Наверняка множество отцов по достижении совершеннолетия дарили своим сыновьям кинжалы. У тех, кто живёт в пустыне всегда есть при себе какое-нибудь оружие. Но многие ли дарили кинжал своему сыну, которого нарекли Аладдином? А что насчёт его матери? Мало кто знал, что они с отцом были тайно женаты. И пусть на это смотрели неодобрительно, для мужчины и женщины были привычным делом жить во грехе, воспитывая внебрачного ребёнка. В конце концов, сыграть свадьбу было делом недешёвым, и немногие могли себе это позволить. Особенно те, кто имеет отношение к прошлому Аладдина. Это не могло быть простым совпадением, верно? Вздохнув, Аладдин завёл руку вбок, через несколько секунд достав кинжал. В нём не было ничего особенного, а ножны были простыми кожаными, будто бы сами по себе отталкивали воров. Но кинжал был добротным, за ним хорошо ухаживали. Лезвие ярко сияло, на нём не виднелось ни малейшего следа ржавчины, что было довольно впечатляюще, учитывая возраст оружия, а также местный климат. Рукоять была вырезана в форме птицы — сокола — по крайней мере, так всегда говорила мать. — Это правда! Ты мой сын! — воскликнул Касим, широко распахнув глаза. — Я отдал его твоей матери перед самым отъездом, а теперь он вернул тебя ко мне. Твоя мать, она…? — Она умерла много лет назад. От болезни, — тихо ответил Аладдин. — Я… я сожалею. Мне так жаль, сын, — Касим, казалось, был в растерянности. — Если она была твоей женой, почему ты так к ней и не вернулся? — Аладдин, как и Касим замерли, медленно поворачиваясь, чтобы встретиться с холодным взглядом Джафара. — Если она вправду была твоей женой, разве ты не мог найти способ вернуться к ней? — Ну, я… — начал было Касим, но его тут же перебили. — Есть ещё одна вещь, которую я не совсем понимаю. Если ты король, то как мог жениться на простолюдинке и произвести на свет дитя? Наверняка есть законы, запрещающие подобные отношения между членами королевской семьи и простолюдинами. Размышляя над этим позже Джафар поймёт, что, возможно, говорить это было не самой умной мыслью. Но Джафар был отвлечён собственным гневом и мыслью о том, что этот король просто ворвался в их жизнь, пытаясь забрать его мальчика. А Джафар был не из тех, кто любит делиться. — Что? — Аладдин говорил тихо, но, как известно любому здравомыслящему человеку, когда подобное случалось, тот кому были адресованы эти слова, попадал в чертовски большие неприятности. — Я не член королевской семьи, я всего лишь королевский визирь. Мы с тобой не в счёт. Аладдин лишь свирепо посмотрел на Джафара, заставляя его продолжать. — Ты больше не обычный простолюдин, если верить этому человеку, ты принц. И даже если он лжёт, твой нынешний статус выше, чем у любого простолюдина. Не существует закона, запрещающего нам быть вместе, — вполне возможно, это были самые близкие к извинению слова, которые он мог произнести. — Ты мой сын, — вклинился в их беседу Касим. Наверное, это было к лучшему, Аладдин выглядел не слишком счастливым. — Хватит, просто остановись, — перебил его Аладдин, скрестив руки на груди. — Нам стоит поговорить наедине, подальше от дворца. — Можешь воспользоваться садом. Я единственная, кто там бывает. Там вы сможете поговорить без лишних свидетелей, — предложила Жасмин. Она не совсем понимала, что делать в подобной ситуации, но готова была помочь всем, чем могла. — Спасибо, — улыбнулся Аладдин в знак признательности. — Сюда, — он повернулся к Касиму, жестом приглашая его следовать за собой. — А теперь скажи, как долго ты врал мне насчёт Аладдина? — послышался явно недовольный голос Жасмин. Это были последние слова, которые услышал Аладдин, когда они с отцом покинули зал. Они заставили его улыбнуться, Жасмин всегда находила способ сделать это. Как только преодолела себя. — Ты недоволен мной, — заявил Касим. Это был даже не вопрос, просто наблюдение. — А как бы ты себя чувствовал на моём месте? Ты бросил нас, ты оставил мою мать растить меня в одиночестве. И ради чего? Чтобы ты мог унаследовать королевство, жениться на другой женщине и произвести на свет наследника? Ты правда ожидал, что я буду рад видеть вас обоих? Как ты вообще мог подумать, что я когда-нибудь смогу простить тебя? — сверкнул глазами Аладдин, сжав ладони в кулаки. — Я твой отец, мы семья… — начал было Касим. — Ты можешь быть моим отцом, но это не делает нас семьёй. Абу — вся семья, которая у меня осталась, — сказал Аладдин, почувствовав удовлетворение, когда Касим заметно вздрогнул. — Мне жаль. Я многое в своей жизни совершил и многим людям причинил боль, ни ты, ни твоя мать этого не заслужили. Но я пытаюсь всё исправить. Честно говоря, всё это время я опасался, что ты не выжил. Некоторое время назад я получил известие о кончине твоей матери, но не смог приехать, чтобы лично увидеть её. — Тогда почему ты спросил о ней? — Для вида, там было слишком много людей. Я должен быть осторожен со словами, — Касим глубоко вздохнул. — Мы лгали вам, и я, и Амир. Мы не совсем те, за кого себя выдаём. Ты должен довериться мне, Аладдин, ты должен всё узнать. Мой истинный титул, о котором знают немногие, я известен им, как Король Воров. Амир, как ты уже догадался, принял титул принца. — Ч-что? Это не… что ты наделал? Все их планы, Жасмин, султана, ты собираешься всё разрушить. Как ты мог? — Аладдин выглядел так, будто его ударили: широко распахнутые глаза, учащённый пульс и разбитое выражение лица. — Постой. Просто выслушай меня. Прошу. У нас нет намерений ничего рушить. Пока принцесса не будет знать всей правды, она будет счастлива. У меня есть состояние, огромное состояние, которое я и мои люди накопили за эти годы. Оно будет поддерживать королевство в течение многих следующих поколений. Также у меня есть своя земля в пустыне, моё собственное маленькое королевство, где живут мои люди. У многих из них даже есть семьи, некоторые завели мои люди, другие — просто союзники. Может, я и вор, но я честный человек. Я украл только то, что нужно мне для выживания, и со временем я украл достаточно, чтобы моя семья была в безопасности и счастлива. Ты, Амир, мои люди, все мы — семья. Даже если ты пока с этим не согласен. — А как насчёт Жасмин? Почему ты так стремишься женить на ней Амира? — спросил Аладдин. — Я буду с тобой честен. Мы планировали эту свадьбу из-за её титула и приданого. Как принцесса и единственная дочь султана, она унаследует внушительное состояние. Однако это произойдёт только в том случае, если она выйдет замуж по законам этого королевства. Но Амир, стоило ему только увидеть её, влюбился. Точно так же, как было у нас с твоей матерью. — Ты бросил мою мать ради другой женщины. У тебя появился другой ребёнок мне на замену. Что заставляет тебя думать, что я позволю сделать то же самое с Жасмин? — нахмурился Аладдин. — Я не бросал твою мать ради другой женщины. Твой брат на два года младше, и появился он после неудачного вечера с женщиной, с которой я только познакомился. Боюсь, она была не в самом здравом уме. И угрожала убить ребёнка, если я её брошу, убеждённая, что я смогу дать ей то, что она желает. Пожалуйста, поверь мне, я всегда думал только о тебе и твоей матери, но я не мог оставить эту женщину. Я знал, что твоя мать сильная женщина, но с этой всё было иначе. Она была какой угодно, только не сильной. В конченом итоге она скончалась вскоре после родов. К тому времени я начал бояться того, что обо мне подумает твоя мать. Я был так глуп, не мог вынести того, что навлеку позор на вас обоих. Поэтому я решил держаться подальше. Я надеялся, что таким образом уберегу вас, но теперь я вижу, что это принесло только больше страданий. За это я прошу у тебя прощения. Долгое время Аладдин не проронил ни слова. Вместо этого он решил обдумать, по-настоящему обдумать то, что он чувствовал по этому поводу. — Я не позволю тебе причинить вред ни Жасмин, ни её отцу, — произнёс, наконец, Аладдин. — Клянусь, у меня нет подобных намерений. Амир в самом деле влюбился в принцессу. Если бы я и попытался что-то предпринять пострадала бы не только принцесса Жасмин. Кроме того, у меня есть собственное королевство, которым необходимо править, и внушительное состояние. Я лишь стремился обеспечить достойное будущее Амиру, обеспечить его выживание. Но есть ещё кое-что, что нам следует обсудить. Твоё будущее. — Я не покину Аграбу, — слова сорвались с его губ прежде, чем он успел подумать. — Я знаю и не ожидал от тебя иного. Но в будущем, надеюсь, ты согласишься, чтобы я время от времени навещал тебя. Мне хотелось бы получше узнать своего сына, кажется, мне многое предстоит наверстать. — Я подумаю. Сначала мне нужно поговорить с Джафаром, — и снова Аладдин не успел подумать, прежде чем открыть рот. Но Касим всё понял. — Джафаром? Ты говоришь о визире? Он твой господин, верно? Или, может, нечто большее. Я видел, как он не сводил с тебя глаз, — Касим не мог удержаться от улыбки, увидев, как быстро побледнел Аладдин. — Я понятия не имею, что… — Надеюсь, он хорошо с тобой обращается? Он не причинил тебе вреда и не принуждал, верно? — перебил его Касим. — Я… ну это… это не твоё дело. Я достаточно взрослый, чтобы знать, чего я хочу, — возмутился Аладдин. — И ты хочешь быть с ним — со своим господином? — спросил Касим, замерев, как вкопанный. Аладдин уставился в пол, слишком смущённый, чтобы осмеливаться поднять глаза. — Мы хотим быть вместе, — вот и всё, что он смог сказать. — Хорошо. Я просто надеюсь, что ты будешь осторожен. Я знаю, что не имею права вмешиваться, даже если я твой отец, но я хочу защитить тебя. Пожалуйста, помни об этом. А теперь, полагаю, нам лучше вернуться. Согласен? — Да. Спор между ними был улажен, во всяком случае, пока, и Касим последовал за Аладдином обратно во дворец. В это же время… — Простите меня, принцесса, я должен был убедиться, прежде чем рассказать что-то Вам или Вашему отцу. Прошу, поймите, мой отец искал брата много лет. Я не хотел рисковать причинить ему боль, если это окажется неправдой. Но теперь, когда всё сложилось так отлично, неужели это не даёт нам больше поводов для празднований? Разве Вы не сказали мне, что хотите этого? Чтобы Аладдин был счастлив? Что ж, теперь он будет счастлив. Жасмин, легко поддающаяся влиянию добрых глаз и очаровательной улыбки Амира, вскоре обнаружила, что согласна с ним. Это было правдой, она хотела, чтобы Аладдин был счастлив. И теперь у него был не только Джафар, но и давно потерянный отец. Это было похоже на детскую сказку. Наконец-то Аладдин получил свой счастливый конец, как совсем скоро получит свой и она. Хоть что-то идёт по плану. Что касается Джафара, переубедить его было не так легко. Инстинкты подсказывали ему, что что-то в этой истории было не так. Что ж, инстинкты никогда ему не лгали. В конце концов, именно они привели его к Аладдину.