Я хотел любви

" Дорогие родители, Я не знаю что вам сейчас писать, как объясниться. Но я должен это сделать, чтобы не оставлять вас в неизвестности, потому что неизвестность - слишком болезненна. Уж лучше вы будете знать, на что я решился, и ненавидеть меня, чем будете жить, гадая где я и в порядке ли. Папа. Я безумно вам благодарен, правда. За всё. Вы всегда понимали меня и давали самое лучшее, на что способны. Вы вырастили меня таким, какой я есть, научили хорошему, остерегали от плохого. Я вас люблю, не забывайте это, хорошо? Отец. Я благодарен вам не меньше. Вы, как настоящий пример семьянина, показали, что семья важна. Да, ваши воспитательные меры были иногда сложны и непонятны моему разуму, но я уверен, вы делали во благо мне. Я не оспариваю ваши решения ни в коем случае, вы думали и думаете, что совершаете правильные поступки. Я благодарен вам за жизнь, которую вы мне подарили. Но вы её сегодня попытались у меня отобрать. Не захотели и не попытались узнать согласен ли я с вашим решением и хочу ли этого. Да и это ведь не важно. Простите меня, но у меня много планов на собственную жизнь: я хочу стать учителем, давать знание детишкам. Это ведь тоже благое дело, чему вы меня и обучали, правда? Хочу быть полезен, хотя бы детям, а не жить в угоду мужу, не желая того. Без чувств счастья не будет. Так позвольте мне глотнуть настоящей жизни. Узнать новое. К сожалению, я хорошо знаю, что если решусь с вами поговорить, итог будет один: отец разозлится, и все равно выдаст меня замуж за нелюбимого, но уже насильно, если, конечно, первый вариант не считался насильным для вас. Зачем я все это вам сейчас пишу, я думаю, вы поняли. Хотя бы потому что заметили моё отсутствие. Да, я прощаюсь с вами и покидаю деревню. Прошу вас, берегите себя и друг друга." Антон слегка сдувает с объятого чернилами листа пару капель слёз, складывая бумагу пополам, добавляет на обратной стороне короткое "родителям" и смотрит на время ― без двадцати час ночи. Он кладёт ручку на стол и опускает руки на колени. Копошиться с вещами, собирая абсолютно всё, Антон не стал. Он всего лишь набрал самое необходимое, иногда останавливаясь и слушая, не ходят ли родители по дому. Парню, что никогда не смел делать что-то против воли родителей, очень страшно. Скрип ― сердце замерло, к горлу подкатил ком, а все органы мгновенно сжались. Это всего лишь ветер раскачал приоткрытое деревянное окно, а юноша уже мысленно попрощался с жизнью. Вещи собраны, записка родителям написана, а впереди ещё около часа тревожного ожидания. Антон не верит в реальность происходящего. Он всегда был правильным, помогал каждому из родителей как мог, его и не требовалось просить о помощи. Увидел, что папа доит корову ― подойдет либо предложить свою помощь, либо принесёт из сарайчика сена, чтобы покормить скот. Помогал с готовкой под реплики папы о том, что делает всё правильно и этот опыт ему пригодится в своей семье, что будущий муж будет доволен таким супругом. Помогал с уборкой, стиркой. Отец по своей натуре всегда был строгим, не допускал сына к тяжелой работе. Пару раз родителю приходилось прикрикнуть, чтобы отогнать заинтересованного сына, когда отец что-либо чинил или рубил дрова. Антон знал ― за строгим холодным взглядом, грозным тоном скрывается по-своему большая любовь к сыну. Антон всегда слушал отца: было сказано после школы сразу бежать домой - так и поступал, сказано дать отчет о прибытии по смс или звонку - все было исполнено до мелочи. Один раз только парень, ещё будучи ребёнком, опоздал на пять минут, за что был наказан ночевкой со скотом холодной зимой. Этот урок запомнился ему на всю жизнь. Многое он не познал из-за строгости отца: Антон не знает ни о школьных вечеринках, ни о посиделках с друзьями после школы. Возможность погулять была всегда, только при условии, что рядом будет один из родителей. А теперь он планирует сбежать из своего дома. С одной стороны, может стоило остаться, поговорить, или же принять судьбу и сделать все так, как ему было сказано. С другой стороны это всё неправильно. Ещё вчера мысль о побеге казалась неисполнимой, чем-то очень страшным, но сейчас всё решено и пути назад нет. Телефон в кармане, заранее поставленный на беззвучный режим, коротко вибрирует, заставляя Антона вынырнуть из воспоминаний с родителями. Он на автомате смотрит на настенные часы, понимая, какое сообщение поступило. Время пришло. Парень встаёт, вытаскивая из кармана телефон и убеждается в своей мысли ― на экране светится сообщение от Саши, где говорится, что он приехал. Последние минуты в родном доме, где вырос, прожил всю жизнь. Антон аккуратен во всём: забирает рюкзак, а затем тихо приоткрывает дверь, высовывает голову, рассматривая коридор, выходит на носочках, следя за половицами ― знает какая из них может громко заскрипеть и разбудить родителей. Он перешагивает одну, вторую. Наконец, уже на выходе он забирает свои кроссовки, не обувается ― боится издать лишний шум. Антон выходит на улицу в носках, собирает все силы, напрягает мышцы, прикусывает губу, чтобы в последний раз закрыть дверь, не издав ни звука. Судьба, вселенная, удача ― сегодня всё на его стороне. Хоть и долго, истратив несколько тысяч нервных клеток, но ему удаётся закрыть дверь. Коротко выдохнув от одной маленькой победы, Антон быстро обувается. Выпрямившись, смотрит вперёд и видит Сашу за забором, который машет рукой в поторапливающем жесте. Юноша коротко кивает и делает первый шаг. Второй, третий, четвертый. Осталась последняя преграда, за которой неизвестное будущее, возможно лучшее, желанное, интересное будущее. Антон открывает щеколду, распахивая за собой калитку, и, наконец, покидает отцовский дом. Саша быстрыми шагами подходит ближе, забирает рюкзак и тихо спрашивает: ― Готов? Антон, который сделал уже шаг за территорию дома, оборачивается, в последний раз смотрит на дом, окна, сарайчик, затем возвращает взгляд на альфу, кивком подтверждая свою готовность. ― Хорошо. Я не стал подъезжать ближе на машине ― услышали бы. Тут идти до неё минут пять-семь.― Он делает небольшую паузу, принюхивается, а затем продолжает: ― и перестань бояться, я же чую. ― Прости, ― Антон смущённо опускает голову, говорит тихо, ― это просто первый раз, когда я сбегаю из своего дома, от родителей. ― Всё хорошо. Будет. Антон молчит, лишь торопливо идёт за тем, кого практически не знает. Он уже на свободе, но какая она ― свобода? Тот же Саша может обмануть, везти куда-то в глубь и воспользоваться омегой, а затем вернуть родителям с позором, а может он и вправду хороший и помогает. Тогда что будет в городе? Антон бывал-то в городах только с отцом, и то, не знает что там и как. Его единственное спасение сейчас ― Саша. И Антон полностью отдаётся ему, не зная чего ожидать, только надеется на лучшее. Трижды свернув куда-то, Антон замечает, что альфа остановился, и лишь тогда поднимает голову, после чего облегчённо выдыхает. Саша не соврал ― перед ними, ослепляя фарами, стоит черная машина. Альфа проходит к багажнику, где оставляет рюкзак, затем, направившись в сторону пассажирской двери, открывает её и пригласительно кивает. Антон садится и дёргается от хлопка закрывшейся двери. Следит взглядом из-под опущенных ресниц за Сашей, что обходит машину спереди и садится на водительское сидение. ― Пристегнись, ― мягко просит Саша, и после щелчка пассажирского ремня безопасности, переводит коробку передач на первую скорость, одновременно отпуская сцепление и нажимая на газ. Машина медленно трогается с места, Антон прижимается к сидению, словно пытается слиться с ним воедино, спрятаться в нём, боится, что кто-то из знакомых, внезапно решивших прогуляться посреди ночи, увидит его, и он, не успев выехать за пределы деревни, столкнётся с самым страшным ― разочарованными, возможно злыми, родителями. Что им говорить в таком случае? Он хочет свободы, но чувствует себя виновником за это желание. Он хочет жить и боится этой жизни. Хочет любить и быть любимым. Вскоре Антон краем глаза замечает, что деревня осталась позади, а за окном ― бесконечное поле, изредка освещаемое парочкой фонарей. Неожиданное ощущение того, что всё осталось позади, и впереди действительно свобода, заставило юношу улыбнуться впервые за весь прошедший день, искренне. ― Антон? ― Саша слегка поворачивает голову в сторону потерянного омеги. ― Да? ― Всё в порядке? ― Да, всё хорошо, задумался просто, ― Антон потирает пальцы, словно пытаясь стереть грязь, которой и не было. ― Ладно, ― альфа оценочно рассматривает парня, пытаясь понять не лгут ли ему сейчас, ― я могу тогда рассказать, что успел приготовить для тебя за эти четыре часа? ― А, да-да, конечно, ― парень оживился, присаживается удобнее и смотрит, выжидая рассказ. ― Слушай, я решил почти всё, кроме жилья. Прости, я не всемогущ. Билет у тебя до Питера, поезд через два часа, как раз успеем доехать. Вот и первая проблема. У Антона больше никого нет. И он едет в незнакомый город, о котором хорошо наслышан. Что он будет там делать? Выйдет из поезда и встанет посреди вокзала, не зная куда деваться, словно брошенный щенок? Саша, заметив изменившееся выражение лица, поспешил добавить: ― Так, тихо, не поникай сразу. У меня там друг есть, он хороший парень, говна не сделает, не бойся. Я с ним поговорил, он согласен принять тебя в свою квартиру на некоторое время. Потом, я думаю, если ты найдешь работу, то сможешь либо снимать у него комнату, либо найти себе съемную квартиру. ― А он ― Антон не успевает договорить и спросить, когда Саша, перебив, отвечает, явно поняв вопрос. ― Альфа. Антон и раньше находился рядом с альфами, но только в школе. Не было никогда, чтобы Антон оставался с каким-то альфой наедине больше двух минут. А теперь предстоит жить с незнакомым альфой некоторое время, несколько дней, недель, а может и месяцев. Каково это? Правильно ли? Антон сбежал от того, что ему не дали выбора, и он снова остается без выбора. Но раз ему говорят, что можно верить, то, хоть и с опаской, он пытается верить. Антон молчаливо наблюдал за пролетающими за окном деревьями, за тем, как появляются очертания города, многоэтажки проносятся друг за другом, сливаясь в одну непонятную кашу. Глаза то и дело пытаются сомкнуться. Тяжелая ночная дорога заметно вымотала их. Но стоило юноше сдаться и прикрыть веки, как почувствовал легкое касание к своему плечу. Антон открыл глаза, и тут же устремил взгляд на альфу, что выставил руки в защитном жесте, мол, смотри, я ничего не делаю. ― Мы приехали? ― с хрипотцой в голосе спрашивает Антон, на что получает утвердительный кивок. Он оглядывается, видит много припаркованных машин, людей, снующих к входу и от выхода из вокзала. ― Поторопись, ещё немного и опоздаем, а следующий поезд через пять часов, ― торопит парень, выходя из автомобиля. Антон выходит следом, потягивается, чувствует как косточки словно встают на свои места. Неожиданно вспомнив, он достает телефон из кармана, разбирает его, и, вытащив сим-карту, собирает обратно. Парни входят в вокзал, в зале ожидания коротко осматривают табло. Отправление совсем скоро. Приятный голос оповещает об убывающих и прибывающих поездах. А Саша с кем-то переписывается, иногда бросая на омегу незначительные взгляды. Антону не остается ничего, кроме как стоять и молчаливо ждать. "Поезд Воронеж - Санкт-Петербург отправляется с третьего пути через десять минут, просьба пройти на посадку, а провожающих выйти из вагонов." ― раздается из уголков вокзала, и парни, переглянувшись, направляются на платформу. ― Ну что-ж, надеюсь, у тебя получится сделать всё так, как ты планировал, ― Саша начинает прощаться как только они подошли к вагону, ― и спасибо тебе, Антон, за то, что я могу быть с Артёмом. ― Я ведь напишу тебе с нового номера, да и вообще, это тебе спасибо, ты столько всего сделал для меня за несколько часов, я не знаю как тебя благодарить. Альфа притягивает юношу к себе и обнимает, так заботливо, словно старший брат. Антон обнимает в ответ, словно выражает благодарность через объятие. ― И вот, ― отстранившись, Саша протягивает Антону небольшой конверт, ― это тебе особо не поможет, но на первое время, на минимальные нужды должно хватить. Не смей сейчас отказываться, что ты без денег делать собираешься там? Смотреть на других людей, чтобы тебя покормили? ― Спасибо, Саш, ― столько заботы, сколько бы хотелось видеть в отце, а проявляет совершенно незнакомый человек, и Антон безмерно благодарен. Голос повторно уведомляет об отправке поезда, только время укорачивается до пяти минут. ― Всё, топай уже, ― альфа гладит юношу по голове, заставляя кудрявые пряди выбиться на лоб, ― и не зализывай так волосы больше, тебе вот так хорошо. ― Спасибо еще раз, до скорых встреч. ― До скорых встреч, Антон, только в Питере, не возвращайся сюда. Антон слабо кивает и заходит в вагон. Проводник, посмотрев билет, провожает парня к его месту, желает приятной поездки и уходит. Юноша, оставив рюкзак на полке, присаживается, смотрит в окно на толпы провожающих. Ему бы хотелось, чтобы среди них были и радостные родители, но этому не суждено случиться. Поезд начинает движение, оставляя позади себя провожающих, вокзал, не успевших, и девятнадцать лет Антона.