«Абсолютно свободен», — быстро печатаю ответ.
«Хорошо. Найдётся немного времени для меня?» Боже, Хёнджин… В любой из вселенных, где ты существуешь, я отдал бы тебе всё время, что у меня есть, как бы глупо и сопливо это ни звучало.«Конечно, не вопрос. Ты что-то хотел?»
И тут из-под меня будто выбили диван, потому что мне показалось, что я падаю. На экране высветился входящий звонок. Я с секунду непонимающе смотрел на экран мобильника в полнейшем ступоре, а затем дрожащими пальцами нажал на кнопку «Принять». Послышалась возня, и после такое мягкое и слишком дружелюбное: — Привет ещё раз. Извини, пожалуйста, если отвлекаю. Я закусил губу. Он извиняется. Твою ж… — Я же сказал, что не отвлекаешь. И тебе привет, — я сказал это с плохо скрываемой улыбкой, чёрт. В трубке послышался мягкий смешок. Стоп, что? Смешок? Мне точно не показалось? — Я, в общем-то, хотел тебе кое-что показать, если ты не против, — с этими словами он включил видео на телефоне. Изображение засветилось на весь экран, быстро добирая в качестве, пока не стало хорошо различимым, и я не увидел его довольное расслабленное лицо. Он неловко помахал рукой в камеру. Боже мой, вне стрима он был таким искренним, таким человечным. С него спала маска равнодушия. Я не мог наглядеться, потому сделал пару быстрых скриншотов, очень-очень коря себя за это. — Как я могу быть против, если ты просишь? — я ляпнул это быстрее, чем успел подумать, сильно прикусив язык. И что у меня с голосом? Почему я говорю ниже, чем обычно?! Брюнет на секунду смущённо глянул в сторону. Это могло бы быть незаметным жестом, если бы я не был так до крайности внимателен ко всему, что относится к Хвану Хёнджину. — В общем, посмотри, — он включил заднюю камеру, наведя её на большой холст. Это была верхняя часть той самой его работы, на которой изображён я. Очень крупное и детализированное изображение моего лица. Вернее, его части. Руки Хёнджина сделали его живым, утончённым и, в общем и целом, в несколько раз лучше, чем в жизни. Я не смог сдержать восхищённого вздоха. — Вау… — только и выдавил я под впечатлением. Блин, если этот скромный кусочек — всего лишь часть будущей картины, то насколько же она кажется большой в жизни? — Как ты… Не знаю, что это за скилл такой, но в жизни я так не выгляжу точно. У тебя получается видеть в обыкновенных вещах что-то нереальное. Я восхищаюсь твоим талантом, искренне. И я искренне это выдал. Помимо всего прочего, Хёнджин бессовестно талантлив, этого у него не отнять. — Я… Я, если честно, так рад, что тебе нравится, просто потому что… — у него как будто в лёгких заканчивался воздух. Он снова переключил камеру на фронтальную и зафиксировал телефон на столе для удобства. — Потому что давно столько вдохновения не испытывал. Очень хотелось похвастаться и надеяться, что не разочарую тебя, как заказчика, как минимум. Интересно, а как максимум? Мысли всё время грозились унестись куда-то не туда. Хотелось заехать самому себе по лицу. «Вернись с небес на землю, Феликс». — Это очень прослеживается во всём твоём творчестве. Если бы у тебя были только способности, картины выходили бы красивыми, но пустыми. Твоё вдохновение читается в них насквозь и делает их очень наполненными, живыми. Я рад, что стал частью этого, на самом деле, — я выдержал паузу, дожидаясь пока он переварит комплимент, — Хёнджин… — начал я издалека, успев заметить, как он дёрнулся, услышав своё имя моим голосом. Захотелось повторить. — Ты правда больше не будешь стримить? Брюнет откинулся в кресле, задумчиво блуждая взглядом по комнате. — Я думаю порвать с этим. Это приносило определённые профиты, но совсем недавно как будто… наскучило? Я промолчал, ожидая продолжения. — Просто многое из того, что я делаю, было и остаётся крайне бессмысленным, а сейчас я в фокусе, в моменте, под впечатлением от потока вдохновения и… — он сделал паузу, в раздумьях, как бы ещё правильнее характеризовать своё нынешнее состояние. — Я думаю, я тебя понимаю, — я собирался сейчас ляпнуть слишком личное, но момент был самый подходящий. — Просто мне немного досадно, что я больше не увижу тебя за работой. Мне нравилось наблюдать, как ты творишь. В такие моменты ты становишься совершенно другим человеком… — я прикидывал, насколько палевно это звучит. Вроде бы не слишком. «Я просто поклонник его творчества, вот и всё», — старался я себя успокоить. Хёнджин медленно перевёл взгляд в камеру, а затем отвёл его в сторону, заговорив с нотками неуверенности: — Могу устраивать тебе личные стримы с демонстрацией процесса, если захочешь, — как бы между прочим говорит он, но взгляд всё ещё не поднимает. И снова мне нечем дышать. — Посмотришь, как я работаю над твоим портретом. — Я был бы очень рад, на самом деле, — стараюсь я звучать невозмутимо, хотя, кажется, палюсь по всем фронтам. Хочется орать «Да-да-да, чёрт подери, да!». — Если ты правда не против. — Я не против, — говорит он, поднимая взгляд, и мне хочется в нём утонуть. Есть ощущение, что он смотрит прямо на меня, прямо в глаза. На его лице появляется лёгкая улыбка, а я внутренне сгораю. Мы попрощались на такой странной ноте, и весь этот разговор, я просто… Я был просто в крайней степени обескуражен. Он снова сказал: «Доброй ночи, Ёнбок», причинив мне мучительную радость. Я ответил: «Доброй ночи, Хёнджин». И снова ненамеренно низким голосом. И снова заметил его реакцию. Ему что, нравится? Он вообще… Что? Как? Вопросы заполонили голову и не хотели меня покидать. Почему вообще Снежный король общается с таким, как я? Потому что я интересуюсь его талантами и навыками? Потому что моя похвала искренняя и ему этого не хватает? Подозревает ли он, как сильно нравится мне? Хоть я и стараюсь вести себя так сдержанно, низ живота скручивает в тугой узел от чрезмерного усердия. Он ведь даже не знает, как я выгляжу. Я устал от такого большого количества вопросов и решил их все разом заткнуть одним простым аргументом — это всё нахрен не имеет значения, потому что как факт: Хван Хёнджин проявил ко мне благосклонность и беспрепятственно идёт со мной на контакт. Как бы он не относился ко всей этой ситуации, мои привилегии в данном случае неоспоримы.❆ ❅ ❆
Как только подобрались выходные, Джисон решил заскочить в гости на обед и проторчать у меня до вечера, чтобы от меня двинуть на вечеринку к однокурснику, дом которого был недалеко от моего. — Может, со мной пойдёшь? Ты же вообще дома безвылазно сидишь. Когда мы в последний раз все вместе куда-то выбирались с ребятами? — Пару недель назад, не нуди, — мы и правда на выходных вместе ходили в кино, гейм-центр, а потом зависали в баре. Хоть я и не сторонник таких мест, в кругу друзей было всё же не так дискомфортно. — По ощущениям пару веков, — протянул Джисон. — Я тоже не любитель скопления пьяных людей вокруг, если ты забыл. — Ну и на кой чёрт ты туда прёшься тогда? — задал я очевидный вопрос и встретился с весьма жалобным взглядом Хана. — А… — протянул я, резко всё поняв, — Там Минхо будет, да? Джисон потупил смущённый взгляд. — Ну, тогда хорошо повеселиться, — я искренне хихикнул. — А я к тебе абсолютно точно не присоединюсь, потому что у меня тоже… Кое-какие планы на вечер, — я с нарочитым равнодушием протирал только что вымытые тарелки. Джисон внимательно присмотрелся к моему лицу. — Так-так-так. Выкладывай. Я, озорно сверкнув глазами, вывалил на друга всю информацию по последнему взаимодействию с Хёнджином. — Стоп. Он… Что?! — Джисон был удивлён не меньше меня. — Ликс, ты определённо что-то сделал. Поверить не могу. — Я сам не могу в это поверить. Я идиот, но я воспринимаю это слишком… серьёзно, что ли. — Ох, а может, лучше не стоит? Он же ни к кому эмпатии не проявлял всё это время, может, у него период такой просто, и потом он просто возьмёт и заигнорит тебя. — Я успел об этом подумать. Что ж… Тогда будешь приходить ко мне почаще — с алкоголем покрепче и скотчем, чтобы сердце мне заклеивать. Мне плевать, чем это кончится, если честно. Я наслаждаюсь сейчас. Этот момент важен, — я был крайне серьёзен, и Джисон понимающе смотрел на меня, тяжело вздыхая. Но следом я ослепительно улыбнулся. — Так что сегодня ты должен свалить до восьми часов, потому что мы договорились созвониться. — Не вопрос, — подмигнул мне друг.❅ ❆ ❅
Хёнджин позвонил ровно в восемь, сама пунктуальность. — Привет, Ёнбок, — махнул он рукой в камеру, а затем завозился с ней, стараясь правильно установить. — И тебе привет, — мою улыбку было буквально слышно, — Что сегодня показываешь? Я смогу увидеть портрет полностью? — я постарался скрыть волнение за участливыми вопросами. Хёнджин посмотрел в камеру — о, у него, оказывается, волосы распущены — и покачал головой. — К твоему сожалению, нет, но ты не пожалеешь, обещаю. — Что? Почему нет? — я позволил себе слегка обиженный тон. — Потому что я покажу тебе его полностью, как закончу, а сегодня буду работать над очередным кусочком, который тебе покажу. Ты будешь видеть только его и немного моё лицо, потому что… Ауч… — он ударился рукой о стол и наконец зафиксировал телефон на штативе, — Потому что я не знаю, как ещё её поставить, чтобы не спалить всё изображение. Показывать его сразу полностью будет неинтересно. Я с замиранием сердца смотрел, как он подготавливает своё рабочее место, носится по комнате, аккуратно вписывает в кадр мольберт с моим изображением, чтобы я видел лишь его краешек. А потом садится, снимает с руки резинку и зажимает её зубами, пока вертит в руке часть волос, формируя из неё свой любимый хвостик, затем подвязывая его. Я завороженно наблюдал за этим действием, которое мечтал увидеть с самого первого просмотренного стрима. Очень захотелось записать это мгновение в мозгу досконально, как гифку хотя бы… — Очень жаль, на самом деле. Я уже всю голову сломал в попытках представить, как это выглядит. — Ну, ещё обязательно увидишь, обещаю. — Ты мне её подаришь? — с надеждой спросил я. Брюнет наконец удобно расположился и принялся за картину. — Я думал об этом. По-хорошему, ты мой заказчик, и этот вопрос должен был бы быть закрыт досрочно, но… Если честно, я бы очень хотел оставить её себе. Я понимаю, что это нечестно, но я думал как раз обсудить это с тобой. Ты так сильно её хочешь? Я так сильно хочу… иметь то, к чему прикасались твои руки, пальцы и взгляд, особенно, если это как-то связано со мной. — Если тебе так уж сильно нравится твоя работа, я настаивать не буду, так уж и быть. Но её изображение должно быть у меня, в итоге, хотя бы в качестве фотки, если не возражаешь. Хёнджин мягко, почти смущённо улыбнулся, и я чуть не расплавился на месте. Его улыбка… — Чёрт, я безумно благодарен тебе за это, Ёнбок, честно, не могу словами выразить, — он глянул в камеру. — О! Это определённо найдет своё отражение здесь, — он снова светился вдохновением. Боже, я уже любил смотреть на него просто так, а когда он начинал так чем-то загораться, у меня просто голова начинала кружиться. В объектив камеры, кстати, вписывался левый угол всего изображения, где было видно большую часть моего лица. Хёнджин с крайним усердием принялся за детали вокруг него, за пряди с парой мелких косичек, за серебристую серёжку с металлическими элементами и цепочкой. Мы неспешно разговаривали о музыке и вдохновении, о том, как Хёнджин искал свой стиль, и темы плавно перетекали друг в друга, как будто мы вот так общались не первый месяц. Никто из нас не чувствовал скованности. Ещё одной чертовски приятной деталью, отличающей этот звонок от стримов, было то, что, обращаясь ко мне, он поворачивал лицо в камеру, бросая взгляд как будто мне в глаза… После минутного молчания, не чувствующегося как нечто дискомфортное, Хёнджин первым подал голос. — Почему ты сегодня на вечеринку не пошёл? Там очевидно будет половина кампуса. «Потому что там нет тебя», — пронеслось в голове. — Я не слишком люблю людные места, если честно. А ты? — А мне они разонравились. Может, когда-нибудь ещё, но не сейчас. Сейчас мне это в крайней степени неинтересно. Он предпочитает сейчас проводить время здесь со мной, можно сказать, наедине, чем с кем-то ещё, о мой бог… — Много, кто был бы рад тебя там увидеть. — Знаю. Поэтому и не хочу, — несколькими плавными движениями он добрался до глаз и вдруг застыл, не решаясь к ним приступать. Посмотрел в рядом стоящий на подставке планшет с открытой на нём фотографией и снова замер. — Ёнбок… — растянул он задумчиво моё имя. — Да? — я всё ещё терялся от того, как оно звучит из его уст. — Ты не мог бы кое-что для меня сделать? — спрашивает он, не отрывая взгляда от картины, как будто решаясь на что-то. — Смотря, что, наверное, — отшутился я. «Всё. Всё что угодно сделаю. Попроси только». — Фото слабо передаёт живость взгляда, мне… Твои глаза... Мне нужно на них взглянуть. Можно? Я опешил. Ну нет, не так сразу, я жутко не хотел палиться, особенно сейчас. Не дай бог, он меня узнает… — Я не заставляю тебя показывать мне всё лицо, если ты такой скромный, как я заметил, — он повернулся к камере и с доверием посмотрел в неё, — Просто… Если можешь, покажи свои глаза хотя бы. Пожалуйста. Это его чёртово «пожалуйста»… Я тяжело вздохнул. — Ладно, хорошо, уговорил. Но только глаза. Брюнет энергично кивнул, теперь всматриваясь в экран. Я, волнуясь больше обычного, включил фронталку, предварительно установив телефон так, чтобы он смотрел только на верхнюю часть лица. Хёнджин с интересом прилип к экрану. — Сними, пожалуйста, капюшон, очень свет загораживает. Я послушно опустил его на спину. Белокурые пряди упали на лоб и виски. Я в нерешительности поправил их и взглянул в саму камеру, замечая, как Хёнджин меняется в лице, разглядывает. Что-то неуловимое читалось в его взгляде. Он приоткрыл рот. — Ёнбок, у тебя веснушки? — он округлил глаза.