Убийца бумажных сердечек

Час спустя — Полицейский участок       — Черт, — пробормотал Брайан, когда они с Джастином приблизились к полицейскому участку.       Очевидно успел разнестись слух, что в отношении убийцы детей готовятся большие новости, потому что на улице стояло несколько новостных фургонов с тяжелыми кабелями, тянущимися через дорогу. Вокруг толпились журналисты, едва не перегораживая проезжую часть. Детектив медленно вел свой невзрачный седан к зданию участка, радуясь, что в повседневной штатской одежде никто не поймет, что он сотрудник полиции. Взглянул на Джастина: парень нервно сжимал руки.       — Похоже, я все-таки не смогу сдержать свое обещание, Джастин, — с сожалением пробормотал Кинни, сжимая челюсть от отвращения к устроенному вокруг участка цирковому представлению.       Лицо Джастина побледнело.       — Как они узнали?       Брайан говорил, что конференция запланирована на час дня. Сейчас не было и половины десятого, но десятки мужчин и женщин уже собрались у входа в полицейский участок. Брайан покачал головой, поворачивая машину на подъездную дорожку справа от здания и посмотрел через тонированное окно на толпу обступившую вход. Их микрофоны были поднесены к лицам, и они говорили каждый в свою камеру. По-видимому, некоторые уже передавали предварительные отчеты в СМИ, хотя до пресс-конференции еще несколько часов.       — Кто знает? Всегда оказывается, что есть какой-нибудь мудак-полицейский, который просто умирает от желания стать знаменитостью или быстро заработать, слив конфиденциальную информацию.       Он кивнул охраннику, сидевшему перед въездом в гараж в маленькой деревянной будке, остановился у ворот и вставил жесткий пластиковый идентификационный парковочный талон в щель. Барьер поднялся, и машина въехала на подземную парковку. Слава богу, что доступ к гаражу был ограничен, иначе, без сомнения, некоторые из более цепких представителей прессы нашли бы путь и туда.       Глаза Джастина расширились от шока.       — Ты имеешь в виду взятку?       Брайан направил автомобиль в первое свободное место слева и остановился. Выключил двигатель, повернулся и посмотрел на Джастина, со сжатыми в жесткую линию губами, кивнул.       — К сожалению, всегда есть кто-то, кого можно купить за правильную цену Джастин, даже когда это связано с таким делом, как наше. Хорват предоставил крайне ограниченный доступ к уликам, связанным с убийствами, но всегда есть сволочь, готовая продать свою душу дьяволу, — он сердито выдохнул, — я просто надеюсь, что это не испортит дело. Никто не хочет, чтобы этот мудак каким-то образом отмазался из-за какой-то формальности, — детектив повернулся и задумчиво уставился в лобовое стекло, погрузившись в свои мысли. — Я все еще надеюсь, что он просто сдохнет от полученных травм и избавит всех нас от необходимости идти в суд.       Брайан повернулся к пассажиру и столкнулся с обеспокоенными голубыми глазами. Приняв более обнадеживающее выражение лица, детектив добавил:       — Не думаю, что он сорвется с крючка. Сержант позаботился о том, чтобы как можно меньше людей знали о ключевых уликах, — Джастин кивнул в ответ, не совсем уверенный, — готов идти?       Парень снова молча кивнул. Выйдя из машины они направились к заднему входу в здание, проходя с карточкой Брайана через простую, потертую металлическую дверь, в несколько грязный, выложенный белой плиткой коридор, окруженный с обеих сторон одинаковыми кабинетами. Джастин тут же узнал путь, которым он и Дафна шли к офису Брайана на днях — перед душераздирающей кульминацией событий прошлой ночи.       — Сюда, — сказал Брайан, слегка прикоснувшись одной рукой к пояснице Джастина, а другую вытянув вперед, указывая дорогу.       Брайан следовал за ним по пятам, а Джастин почувствовал, как его желудок затрепетал от беспокойства. Теперь, когда они вернулись в полицейский участок, вернулись и неприятные воспоминания о том, как он впервые пришел сюда, чтобы рассказать о своих видениях. И знание того, что толпа сотрудников СМИ поджидает снаружи, только добавляло беспокойства. Он глубоко вздохнул, а затем выпустил воздух между слегка поджатыми губами, пытаясь успокоить нервы. Примерно через двадцать футов Брайан притормозил у кабинета справа.       — Сюда, — тихо сказал он, мягко подталкивая его к открытой двери.       Входя через заднюю дверь, Джастин даже не понял, что они прибыли в кабинет сержанта Хорвата, пока не увидел, как мужчина оттолкнулся от своего стола и встал, приветствуя их.       — Привет, Карл, — сказал Брайан, а Джастин пожал сержанту руку.       — Джастин, — ответил мужчина, пожимая протянутую руку. — Брайан, — поприветствовал детектива Хорват. Указал головой в сторону коридора позади них. — Не могли бы вы закрыть дверь, детектив?       Брайан закрыл дверь и присоединился к Джастину, присев на стул напротив сержанта.       — Кстати, ты в курсе, что прямо за гребаной входной дверью целая толпа журналистов?       Хорват тяжело вздохнул, устало потирая мозолистой рукой лицо — недосып прошлой ночи, быстро настигал его, несмотря на то, что было уже выпито четыре большие кружки кофе.       — Да, — коротко ответил он, — в курсе. Проклятые репортеры — я им утром сообщил, что пресс-конференция будет в час. Должен был предвидеть, что они все будут подпирать двери уже с утра, желая занять первые ряды, — он посмотрел на Джастина и заметил его нервный вид. Парень прикусил нижнюю губу и крепко сцепил руки на коленях. Лицо сержанта несколько смягчилось в сочувствии, — мне жаль, я действительно думал, что они не притащатся сюда, пока ты не уйдешь, — Джастин понимающе кивнул, — они все равно не узнают, кто ты, так что не волнуйся. Я позабочусь, чтобы ты выбрался отсюда незамеченным.       — Надеюсь, что так, — сказал Джастин, облизывая губы, которые пересохли, как и горло.       Он вдруг почувствовал, как рука Брайана крепко, но мягко обхватила его за запястье, повернулся и посмотрел на детектива. Их руки были вне поля зрения сержанта, поэтому оставались незамеченными, но такой простой жест немного облегчил свинцовую тяжесть в животе Джастина.       — Есть еще новости о Каррутерсе? — спросил сержанта Брайан.       Хорват откинулся на спинку стула и внимательно оглядел обоих.       — На самом деле, да. Я только что разговаривал по телефону с охраной в больнице — кажется, наш подозреваемый начинает понемногу приходить в сознание.       Сердце Джастина заколотилось в груди.       — Не знаю, рад я это слышать или нет, сержант. Понимаю, что родители убитых детей заслуживают некоторых ответов от этого ублюдка, но лично я бы предпочел, чтобы он просто сделал нам всем одолжение и сдох, — хмуро отозвался детектив.       — Да, — коротко ответил Карл. — Я могу это понять.       — Он может говорить? — тихо спросил Джастин, слегка вздрогнув, одна только мысль о том, что этот человек может говорить вслух, вызвала у него легкую тошноту — было достаточно плохо представлять этот скрипучий, глубокий голос в своих видениях, но встретиться с ним лицом к лицу…       Карл покачал головой.       — Пока нет. У него все еще трубка в горле для облегчения дыхания. Они медленно снимают его с успокоительного, на котором держали все это время, поэтому он все еще дрейфует и впадает в бессознательное состояние. Врачи сказали службе безопасности, что он, вероятно, полностью проснется через несколько часов, поэтому, как только я закончу с пресс-конференцией, отправлюсь туда, — он на мгновение задержал свой взгляд на Брайане, — и прежде чем ты спросишь, нет, ты не можешь присутствовать при допросе.       Глаза Брайана вспыхнули.       — С какого хрена, не могу?! Он чуть не убил моего СЫНА, Карл! Я имею право быть там!       Карл вздохнул, он знал, какова будет реакция горячего детектива.       — Брайан, будь благоразумен хотя бы минуту! Ты лично заинтересован не только потому, что твой сын чуть не погиб, но и потому, что сам чуть не убил подозреваемого! Ты ограничен строго административной работой, пока идет внутреннее расследование, и можешь поставить под угрозу все дело, если сделаешь что-то, что даже слегка намекнет на превышение полномочий! Сейчас тебе нужно держаться как можно дальше от Каррутерса!       Он наблюдал, как мириады эмоций промелькнули на лице Брайана, пока не заметил, что тот, наконец, сердито выдохнул, неохотно соглашаясь с доводами. Брайан мог быть чертовски упрямым, но был хорошим детективом — Карл знал: он поймет, что ему нужно быть осторожным в этом деле.       — Блядь, — прошипел он. На этот раз именно Джастин схватил его за руку и сжал ее, Брайан повернулся и посмотрел на него, не совсем понимая, что это было, но одного взгляда на обеспокоенное, но красивое лицо Джастина было достаточно, чтобы на мгновение вытеснить собственный гнев и разочарование. Он тяжело сглотнул, и кивнул парню, который слегка улыбнулся ему в ответ, повернулся к начальнику с покорным вздохом. — Хорошо… Мне это чертовски не нравится, но ладно, — сказал он сквозь стиснутые зубы, — я сделаю все возможное, чтобы этот ублюдок никоим образом не ускользнул.       — Хорошо, — ответил Карл. Повернулся к Джастину, сожалея о том, как паршиво тот выглядит. Заметил легкий блеск пота на лбу парня: он знал, что художнику не нравится снова возвращаться сюда, в полицейский участок. — Теперь, Джастин, мне нужен полный рассказ о событиях прошлой ночи твоими глазами. Чтобы не увеличивать количество сотрудников знающих о Каррутерсе, и вместо того, чтобы использовать для записи стенографистку, я хотел бы получить разрешение записать твои показания на видеокамеру, расположенную вон там в углу. Ты даешь разрешение на это?       Джастин нервно вздохнул, вытирая руки о джинсы, и оглянулся на маленькую компактную видеокамеру, подвешенную к потолку в дальнем заднем углу. Он даже не заметил ее, когда они вошли, а теперь, узнав, что она была там всегда, уровень тревожности начал нарастать. Он посмотрел на сержанта, выжидающе наблюдающего за ним, и, наконец, молча кивнул, с трудом сглотнув. Он не хотел снова переживать то, что произошло прошлой ночью, боялся, что описание событий, приведших к спасению Гаса и поимке Каррутерса, вызовет новые кошмары, но другого выхода не видел — он должен был это сделать.       — Да.       Карл кивнул.       — Хочешь сначала стакан воды?       Джастин благодарно кивнул, когда Хорват потянулся за свой стол, достал низкий, плотный пластиковый стакан и наполнил его наполовину из кувшина, стоявшего рядом. Он подал стакан Джастину, заметив, что его протянутая рука слегка дрожит. Подождал несколько секунд, пока Джастин сделает пару глотков и поставит стакан на стол. Теперь можно было продолжать.       Нажав кнопку на маленьком черном пульте дистанционного управления, лежащем на правом углу стола, сержант убедился, что видеокамера, поддерживаемая металлическим кронштейном, записывает, а красная лампочка мигает, показывая, что цифровая видеокамера работает должным образом. Сержант начал:       — Это показания Джастина Тейлора, записанные в присутствии сержанта Карла Хорвата и детектива Брайана Кинни. Пожалуйста, назовите свое полное имя для протокола, мистер Тейлор.       Джастин глубоко вздохнул и выдохнул, прежде чем начать. Он посмотрел на Брайана, ища поддержки, и получил в ответ пожатие руки, однако, к его удивлению, Брайан на этот раз не отпустил его, крепко держа их руки вместе вне поля зрения сержанта. Джастин не знал, это ли заставляет его сердце бешено колотиться или то, что ему вновь придется пережить случившееся прошлой ночью. Возможно, и то, и другое, но чувствовал, что его сердце вот-вот вырвется из груди. Тогда он с силой выдохнул и начал говорить.       Несколько минут спустя, когда предварительная личная информация была озвучена — имя, информация об учебе, предыстория того, как видения, которые он увидел, впервые проявились, — Хорват начал основную часть опроса, связанную с событиями прошлой ночи.       — А теперь, Джастин, объясните, что произошло вчера с того момента, как детектив Кинни впервые связался с вами. Это было в вашей квартире, верно?       Джастин нервно облизнул губы и посмотрел на Брайана.       — Да, именно так.       Карл кивнул.       — И примерно в какое время это было?       — Ну… Детектив пришел около девяти часов вечера.       Он снова посмотрел на Брайана, который кивнул в подтверждение. Он помнил, что это было вечером, сразу после того, как Дафна легла спать.       — А что у вас дома делал детектив Кинни?       Поскольку сын Кинни прошлой ночью был в опасности и впоследствии госпитализирован, Карлу пришлось заранее получить краткие устные показания от Брайана по телефону относительно его интерпретации событий прошлой ночи, решив, что полную, без сокращений версию получит сегодня утром. Показания же Тейлора помогут заполнить недостающие пробелы. Джастин прикусил нижнюю губу.       — Детектив пришел, чтобы попросить меня помочь найти его сына, — он еще раз взглянул на Брайана, заметив, что тот пристально смотрит на него, тепло его руки немного успокоило. Джастин не хотел, чтобы Брайан выглядел беспомощным, зная, что в любое другое время Брайан не позволил бы себе казаться таким уязвимым, поэтому тщательно подбирал слова, — он думал, что если снова поговорит со мной, я смогу вспомнить что-то еще, что поможет найти мальчика, или что у меня возможно было еще одно видение, — он не собирался рассказывать начальнику Брайана, что тот стоял у двери его квартиры с отчаянием и болью, ясно читаемым по его красивому лицу. Бейсболка Гаса была зажата в его руке и он умолял о помощи.       — А вы видели что-нибудь еще? — спросил Карл.       Джастин снова обратил внимание на сержанта и печально покачал головой.       — Нет. Не более того, что я уже говорил вам раньше.       — Но вы все равно отправились с ним на поиски сына? — Джастин молча кивнул. — Вы должны ответить вслух, мистер Тейлор.       — Да.       — Почему?       — Я подумал, может быть, я мог бы как-то помочь. Я… Я не мог просто отстраниться, зная, что делает убийца, по крайней мере, не попытавшись сделать хоть что-нибудь.       Карл кивнул, мысленно напоминая себе, что позже должен будет лично отчитать некоего неординарного детектива за то, что тот позволил гражданскому лицу сопровождать его на такой чрезвычайно опасной охоте. Конечно, с тех пор, как Тейлор оказался вовлечен в это дело, все обычные правила, казалось бы, вылетели в окно, так что он не должен был удивляться.       — Хорошо… Итак, вы с детективом Кинни уехали вместе в его машине на поиски его сына Гаса.       Джастин кивнул, прежде чем вспомнил, что сержант сказал ему ранее.       — Да, именно так.       — И в котором часу это было?       Джастин задумчиво прикусил губу.       — Девять тридцать, девять сорок пять.       Карл продолжал:       — Я знаю из моей беседы с детективом Кинни, примерно в то же время, уже в машине, у вас началось какое-то дополнительное видение. Это верно?       Джастин сделал еще один глубокий вдох, готовясь снова пережить то, что наблюдал в своем видении. Он ненадолго закрыл глаза, сосредоточившись на руке Брайана, затем открыл их и кивнул.       — Да. Моя рука соприкоснулась с бейсболкой, принадлежащей сыну детектива Кинни, она лежала между передними сиденьями, и у меня возникла внезапная вспышка видения перед глазами.       — Вспышка?       В голосе Карла не было и намека на недоверие, к этому времени он уже смирился с тем, что этот молодой человек действительно каким-то образом видит события, которые либо только что произошли, либо вот-вот должны были произойти. Он все еще не понимал, как ему это удавалось, но теперь не было никаких сомнений — если бы не Тейлор, убийца все еще был бы на свободе, и у них была бы еще одна жертва — сын Кинни. Он был убежден в этом.       Джастин кивнул.       — Да. Когда я случайно прикоснулся к ней, то увидел в голове изображение старого фермерского дома, стоящего в стороне от дороги, и вывеску с названием: «Ферма Шантеклер».       Карл кивнул и добавил для протокола:       — Да… Старая молочная, — он прочистил горло и заговорил громче и отчетливее: — В протоколе будет указано, что мне позвонил детектив Кинни с просьбой провести поиски по имени «Шантеклер». Я лично вспомнил, что так называлась старая молочная ферма, и так же вспомнил ее адрес на шоссе восемь, — он посмотрел в лицо Джастина, зная по многолетнему опыту, что парень заметно нервничает, но решил, что по крайней мере сейчас, он держится хорошо. — Значит, у вас в голове было видение, что там мог быть сын детектива Кинни?       Джастин еще раз быстро взглянул на Брайана, заметив, что тот пристально смотрит на него: лицо Брайана вытянулось и слегка покраснело, как будто они оба заново переживали те напряженные моменты в машине, Джастин снова посмотрел на Хорвата кивая.       — Да.       — Что именно вы увидели в своем воображении, мистер Тейлор?       Джастин задумчиво закрыл глаза, на самом деле не желая снова вызывать видение, но это было необходимо. Он позволил своим воспоминаниям вернуться к прошлой ночи, к первому моменту, когда понял, что образ медленно складывался в его сознании, пока он держал бейсболку Гаса. Его голос стал дрожащим и мягким:       — Я видел старый, полуразрушенный, двухэтажный фермерский дом, стоящий позади длинной заросшей гравийной дороги. Было темно, за исключением одного огонька, сияющего наверху в высоком окне. Видел ржавую вывеску, качающуюся на ветру с названием «Ферма Шантеклер». Сам не понимал откуда, но знал, что именно здесь он удерживает Гаса.       Джастин сделал глубокий вдох и выдохнул, пытаясь расслабиться, медленно открыл глаза и увидел, что оба мужчины пристально смотрят на него в тишине, как будто все еще пытаются понять, как ему удалось вызвать эти образы в своем сознании невидимым взглядом. Он пару раз моргнул, словно пытаясь прочистить голову, прежде чем Карл заговорил снова.       — Хорошо. Итак, вы знали, что дом находится на шоссе восемь — как вы его нашли? Из того, что я помню, там было очень темно.       Несмотря на то, что большой Питтсбург быстро поглощал все больше и больше отдаленных районов, Карл знал из своего знакомства с этим местом, что шоссе восемь все еще было довольно сельским, без верхних уличных фонарей или любого другого яркого, постоянного источника света.       Джастин кивнул.       — Да… к тому времени, как солнце зашло, стало действительно трудно что-то рассмотреть.       — Так как же вы смогли найти это место в темноте? Я заметил, что рядом с проезжей частью не было вывески.       Джастин выглядел немного смущенным, слегка ерзая на стуле — его всегда несколько нервировало, когда приходилось говорить о странном «чувстве», которое время от времени охватывало его, сигнализируя о том, что должно произойти что-то важное.       — Я не могу объяснить это точно. Но когда Бр… Детектив Кинни ехал по дороге, меня охватила тошнота, почти как в преддверие рвоты, и я понял, что дом рядом.       Он заметно отшатнулся при воспоминании, вздрогнул, и его лицо исказилось в болезненной гримасе, даже сейчас он все еще видел, как этот ужасный человек медленно шел по коридору, держа в руках то, что, как он теперь знал, было аккуратно сложенной одеждой Гаса. И его голос… Он все еще слышал глубокий, рокочущий, скрипучий голос, похожий на наждачную бумагу, как будто стоял прямо рядом с ним. Джастин закрыл глаза в агонии, когда то же самое чувство снова нахлынуло на него…       — Джастин.       Брайан с тревогой заметил, как внезапно побледнело лицо его спутника, пока Карл ждал ответа — сержант запишет его показания позже, сейчас очередь Джастина, но он не мог оставаться безучастным, если Джастин страдал от боли, очевидно снова переживая то, что произошло прошлой ночью, когда он сам и его сын чуть не погибли. Он крепко сжал холодную руку и заговорил громче и авторитетнее:       — Джастин!       Парень втянул воздух так, как будто чуть не задохнулся от нехватки кислорода, и открыв глаза посмотрел на Брайана. Он проглотил твердый комок в горле, его губы слегка приоткрылись, и он жадно вдохнул.       — Ты в порядке? — тихо спросил Брайан, с тревогой на лице и с обеспокоенными нотками в голосе — лицо Джастина покрылось холодным потом, он пытался восстановить дыхание, сжимая руку Брайана стальными тисками — детектив поразился удивительной силе в тонкой руке. Джастин сделал еще один глубокий вдох и ослабил хватку. — Тебе нужен перерыв?       — Нет, — прошептал Джастин, но не отпустил руку Брайана и, повернувшись к Хорвату, сказал: — Со мной все в порядке — давайте покончим с этим.       Он потянулся к полупустому стакану с водой и поднес его к губам, пытаясь избавиться от сухости во рту, рука слегка дрожала, когда Джастин поставил пустой стакан на угол стола Карла, вытирая губы рукавом. Карл внимательно посмотрел на парней, прежде чем продолжить, найдя интересным, что они, казалось, перешли на новый уровень отношений после событий прошлой ночи. Брайан больше не был дерзким, циничным, детективом скептиком, каким был раньше, когда дело касалось этого парня, ему действительно было не наплевать, через что проходит Джастин. Интересно… Он прочистил горло и продолжил:       — Хорошо… Итак, вы сказали детективу Кинни, где остановить машину?       — Да. Я попросил его остановить машину, и он дал мне фонарик. Мы вышли и начали осматривать дорогу в поисках какой-либо подсказки. Через несколько минут я заметил ржавую вывеску, висящую рядом с гравийной дорогой заросшей сорняками.       Карл кивнул, пораженный тем, что Джастин смог разглядеть это в почти кромешной тьме. Сам он был там ранее средь бела дня, и даже при дневном свете, если точно не знать, куда смотреть, то и вывеску, и запущенную, заросшую дорогу было почти невозможно увидеть с трассы.       — И что вы с детективом сделали дальше?       — Мы поехали по дороге без фар, чтобы никто не мог нас обнаружить, пока не увидели очертания фермы слева. На подъездной дорожке рядом с домом был припаркован темный пикап с парой металлических лестниц и большим рулоном пластиковой пленки, свисающим с задней части кузова.       Брайан поскреб зубами нижнюю губу, переживая с Джастином то, что произошло прошлой ночью. Он все еще помнил, как сильно колотилось его сердце, буквально отскакивая от ребер, когда они подкрадывались к ферме. И когда заметили пикап — тот, который, по–видимому, использовался для похищения детей и его собственного ребенка — кровь застыла в жилах. Он был до охуения напуган, что было уже слишком поздно, только слова Джастина удержали от того, чтобы потерять всякую надежду на то, что найдет сына живым.       — Что было дальше, мистер Тейлор? — подтолкнул Карл.       Он знал часть истории, из телефонного звонка Джастина с номера Брайана, но для протокола ему нужны были детали.       — Мы подъехали к грузовику и остановились, — ответил Джастин, повернувшись к Брайану, — детектив Кинни вышел из машины и сказал мне оставаться внутри и запереть двери. Я… Я наблюдал, как он подошел с фонариком к задней двери, и через несколько секунд ему удалось каким-то образом проскользнуть внутрь. Именно тогда я позвонил вам, чтобы сообщить, где мы находимся.       Карл кивнул.       — Значит, вы остались в машине, а детектив Кинни зашел в дом?       Джастин кивнул, забыв, что сержант сказал ему говорить вслух.       — Да, он сказал мне оставаться на месте из-за опасности, — он посмотрел на Брайана, вспоминая, как испугался, за себя, но больше за Брайана и за то, с чем он столкнется внутри.       — Что случилось потом?       — После того, как позвонил и поговорил с вами, я остался в машине, как мне было сказано.       «Хотя это чертовски меня убивало», — подумал он про себя. Все время, пока Брайан был в доме, он беспокоился, что случится что-то ужасное с ним, с Гасом или обоими. По иронии судьбы, его собственная жизнь оказалась на волоске.       — И как долго вы пробыли в машине, прежде чем случились последовавшие события?       Брайан крепче сжал руку Джастина — он знал, что это будет самая трудная часть его показаний, и мог только представить, как ужасно было для парня столкнуться с убийцей с пистолетом, направленным прямо на него, лицом к лицу       Джастин повернулся и посмотрел на Брайана, который слегка кивнул, как бы говоря: «Я здесь с тобой», и кивнул ему в ответ, прежде чем повернуться к Карлу.       — Я сидел в машине минут пятнадцать, ожидая Брайана, то есть детектива Кинни, когда увидел тень, приближающуюся к пикапу. Было темно, но лунного света хватало, чтобы разглядеть силуэт, поэтому я понял, что это не мог быть детектив Кинни, — он сжал теплую руку Брайана, сосредоточившись на прикосновении, и, прерывисто вздохнув, сказал: — Я просто знал, что это был ОН.       — Подозреваемый?       — Да.       — Что случилось потом, сынок? — мягко подтолкнул сержант. Они почти закончили, но самая трудная часть была еще впереди. — Что вы видели?       Джастин тяжело сглотнул, чувствуя, будто бы нож прорезает его горло.       — Я наблюдал, как он открыл дверь грузовика и наклонился, как будто что-то искал. И подумал, что он может убежать через поля рядом с домом… Но потом увидел, как он начал хромать… И направился к машине детектива, — его сердце снова заколотилось, когда он увидел мысленным взором образ Каррутерса, медленно шаркающего к седану Брайана. Каким-то образом в тот момент он понял, что этот человек намеревался сделать, и был в ужасе. Он с тревогой откинул влажные волосы со лба и сказал Хорвату: — Я соскользнул вниз и вжался в дверь, надеясь, что он меня не увидит.       — Что произошло дальше, мистер Тейлор?       Джастин нервно облизнул губы, зная, что сейчас находится в безопасности, но вспоминать — все равно, что пройти через все это снова.       — Я… Я посмотрел на окно со стороны водителя, и он внезапно уставился прямо на меня. Он… Он направил на меня пистолет и закричал, чтобы я открыл дверь, — хотя Карл и не спрашивал, его следующие слова вырвались сами собой, — я так боялся, что он снесет мне голову.       Карл кивнул и сочувствующе ответил:       — Я могу это понять. Что случилось потом? Вы открыли дверь, как он просил?       Джастин покачал головой.       — Нет, не совсем… Я собирался, — прошептал он с болью, когда волна эмоций пронеслась сквозь него: ужас перед тем, что должно было произойти, парализующий ужас, а затем полный шок, когда человек внезапно исчез так же быстро, как и появился. — Я потянулся, чтобы открыть машину, как он требовал, но услышал выстрел, и он исчез из поля зрения. Я был слишком напуган, чтобы двигаться, пока не услышал, как кто-то пытается открыть пассажирскую дверь рядом со мной, поэтому быстро перебрался на водительское сиденье, но услышал как детектив Кинни позвал меня по имени.       Он напряженно выдохнул и еще раз взглянул на Брайана, чьи губы были плотно сжаты в задумчивости, но глаза говорили, что все в порядке, и дыхание Джастина немного успокоилось. Он снова повернулся к сержанту и увидел, как Карл выпрямился в кресле и наклонился к углу стола за пультом дистанционного управления.       — Думаю, это все, что мне сейчас нужно, — сказал он немного громче и авторитетно добавил: — На этом показания Джастина Тейлора заканчиваются, — нажал кнопку на пульте и выключил видеокамеру. — Спасибо, мистер Тейлор. Это будет очень полезно для нашего расследования.       Джастин с облегчением закрыл глаза, чувствуя, что с его плеч свалился огромный груз. Он горячо надеялся, что ему никогда больше не придется снова переживать этот ужасный опыт, но мысли о том, что все может снова всплыть в суде над убийцей, не отпускали. Как бы плохо не было сейчас, он представил, как ужасно было бы повторить все перед самим убийцей в полном зале, с адвокатами, присяжными и зрителями. Он встряхнул головой и открыл глаза.       — И что теперь будет? — спросил он. Брайан, наконец, отпустил его руку и скрестил руки на груди.       Джастин почувствовал щемящую пустоту там, где рука Брайана сжимала его, и мимолетно подумал, чувствовал ли Брайан то же самое, что и он?       — А теперь я возьму показания у Брайана относительно событий прошлой ночи. Показания вас обоих будут внесены в качестве доказательств. Честно говоря, все зависит от того, выживет ли Каррутерс. Очевидно, что если не выживет, обвинение его в преступлениях будет неуместным. Но можете быть абсолютно уверены, что я съезжу в больницу, как только пресс-конференция закончится. Узнаю в сознании ли он, и может ли быть опрошен, если, конечно, решит сказать что-нибудь по своей воле. Все будет записано, как и ваши сегодняшние показания. У него круглосуточная охрана возле палаты, так что даже если ему станет лучше и можно будет выписывать, он никуда не денется. Поверь мне, Джастин, тебе не о чем беспокоиться.       Уверенное выражение лица Хорвата несколько успокоило страхи Джастина, и он кивнул в ответ.       — За исключением необходимости давать показания в суде.       Хорват посмотрел на него с сочувствием.       — Да, это может случиться, сынок. Все будет зависеть от того, поправиться ли он настолько, чтобы предстать перед судом. И будет ли признан вменяемым.       — Ты, должно быть, издеваешься, Карл! — зарычал Брайан. — Он тщательно продумал все эти убийства вплоть до смены одежды, проклятого бумажного сердца и мест расположения трупов. Он сообразил заманить Гаса в свой дом с помощью этой щенячьей уловки и отлично замел следы после убийства своих жертв! Как, черт возьми, кто-то может признать его невменяемым, зная все это?       Карл вздохнул, заметив, что Джастин пристально смотрит на него ожидая ответа, без сомнения, молодой художник тоже был очень заинтересован в нем.       — Я-то все это понимаю. Похоже, у него явно были средства и возможность, чтобы методично и заранее все планировать, что, как правило, указывает на преднамеренность. Но не упускай из виду, Кинни, что его сын погиб в результате несчастного случая от его собственной руки, а жена умерла еще раньше — можешь поспорить на свою задницу, что его адвокат немедленно ухватится за этот факт. Лично я думаю, что доказательств у нас предостаточно: он был найден с твоим сыном в доме, сундук с одеждой, принадлежащей другим жертвам, есть даже бумажное сердце, соответствующего цвета с рисунком, прикрепляемое к пижамам жертв, найденное в той же комнате, где он устроил святыню своему сыну. Человек виновен как сам грех, и его адвокат, несомненно, поймет это, так что ставь на то, что он ухватится за любую соломинку, которую сможет найти, чтобы клиент был признан невиновным в преступлении, караемом смертной казнью. К тому же, он сын уважаемого человека — бывшего начальника полиции. От долларов до пончиков у этого человека давние отношения с несколькими старыми друзьями его отца, которые, без сомнения, помогут в его защите, несмотря на преступления, в которых он обвиняется.       Брайан сердито выдохнул, разжал кулаки и схватился за бедра, его пальцы побелели от напряжения.       — Блядь, Карл! Это невероятно!       — Не теряй голову, Кинни, мы даже не знаем, выживет ли этот урод. И, зная судебную систему, даже если его обвинят в преступлениях, что без сомнения произойдет, пройдет много времени, прежде чем дело дойдет до суда, ты же это знаешь.       — Это должно заставить меня чувствовать себя лучше? — возразил Брайан.       Карл вздохнул.       — Думаю, что нет, — признался он, — но это правда. И в то же время есть много других преступников, которые нуждаются во внимании.       Сержант видел, что детектив не доволен этим ответом, но это было лучшее, что мог сказать. Он повернулся к Джастину, который молча смотрел на него. Парень все еще был обеспокоен мыслью, что ему, вполне вероятно придется повторить в суде все, что он только что рассказал, а также то, что привело к событиям прошлой ночи. Карл, конечно, понимал, почему это его беспокоит — мало того, что ему придется пережить все это снова, но и ещё его тайный «дар», который так тщательно им скрывался, будет публично раскрыт и предоставлен для тщательного изучения. Сержант не сомневался, что эта сенсационная новость попадет в СМИ, и во многом осложнит жизнь Тейлора, но ничего не поделаешь.       «Вот тебе и помощь полиции», — с грустью подумал он.       Ирония заключалась в том, что часто люди слишком боялись ввязываться в помощь полиции из-за страха возмездия и насмешек. Было обидно, что молодой человек, поступивший правильно и сыгравший такую важную роль в поиске убийцы, вероятно, подвергнется всевозможному скептицизму и нежелательному вниманию. Сержант взял пульт дистанционного управления, готовый снова включить камеру, и посмотрел на Джастина.       — Джастин, ты можешь идти. Я хочу сдержать слово и вытащить тебя отсюда до пресс–конференции, хотя они уже разбили лагерь у главного входа.       Последние слова прозвучали с очевидным презрением в голосе — он считал СМИ неизбежным злом — необходимым, для распространения информации, но настоящей болью в заднице, если было необходимо сохранить в тайне какие-то тщательно охраняемые факты.       От волнения Джастин начал заикаться:       — Э-э… Хо-хорошо.       Он намеревался где-нибудь поблизости найти автобусную остановку, по крайней мере, еще никто не должен знать кто он такой, что давало надежду просто тихо выйти через парадную дверь, как будто он обычный гражданин, сообщивший о несчастном случае или о краже.       Однако, Брайан, сразу же перебил:       — Нет, Джастин останется, пока я не закончу. Я привез его сюда, и сам отвезу обратно.       Он не стал объяснять, почему это было так важно для него, логично же — потому, что был обязан Джастину, по крайней мере может сделать это и гораздо большее, после его незаменимого участия в спасении жизни Гаса. Он попытался оправдать свои чувства поисками причины. Как ни странно, но где-то в глубине души Брайан понимал, что дело не только в этом…       — Вообще-то верно, — сказал Карл, сжимая переносицу двумя пальцами, вспоминая свой разговор с детективом ранее. Он повернулся и посмотрел на Джастина. — Тогда почему бы тебе не подождать в кабинете Брайана, пока мы здесь не закончим? Никто не должен побеспокоить тебя там, я думаю, что мы управимся быстро, — он внимательно посмотрел на обоих, задаваясь вопросом, что именно происходит между ними, в итоге предложил: — Кинни, покажи Джастину еще раз, где твой кабинет, и начнем.       Джастин спокойно повернулся к Брайану.       — Если ты уверен…       Брайан поднялся со своего места, махнув рукой, приглашая выйти наружу.       — Я же сказал, что отвезу тебя домой, — сказал он, когда Джастин встал. — Пойдем.       Джастин поколебался пару секунд, но встал. И когда он уже выходил, Хорват окликнул его:       — Мы будем поддерживать с тобой связь, Джастин, — сказал он, — но пока ты не должен никому рассказывать о том, что здесь услышал, хорошо?       Джастин понимающе кивнул, зная, что Дафне кое-что известно и, без сомнения, она засыплет его вопросами, как только он вернется, но так же понимал, как важно сохранить как можно больше информации об этом деле, в тайне. Последнее, чего он хотел, так это чтобы Каррутерс каким-то образом выпутался. Если бы у того получилось, то Джастин не смог бы жить в мире с самим собой. Он почувствовал, как рука Брайана легла ему на плечо, пока они вдвоем шли по коридору к кабинету детектива, и через несколько секунд покраснел, ощущая дуновение теплого дыхания на своей щеке, когда Брайан наклонился и тихо спросил:       — Ты в порядке?       Детектив завел его в свой кабинет и быстро закрыл за собой дверь. По иронии судьбы он сел на тот же самый стул, на котором сидел на днях, когда сделал ужасающее открытие, что сын Брайана станет следующей жертвой убийцы. Он слегка вздрогнул при воспоминании, неожиданно замечая, что Брайан наблюдает за ним сидя на краю стола. Его длинные ноги слегка покачивались, пока он внимательно смотрел на него. Джастин покраснел еще больше от пристального внимания.       — Да… Наверное. Просто вернулся в те события, вот и все.       Брайан кивнул, скрестив руки на груди.       — Уверен, что для тебя это было тяжело, — ответил он, глядя в голубые глаза. В этом цвете было нечто одновременно притягательное и захватывающее, что трудно отвести взгляд, но он заметил, что Джастин смотрит на что-то позади него. Повернулся и понял — это фотография Гаса. — Я задержусь ненадолго, — пообещал он парню, — если тебе неудобно в моем кабинете, могу найти другое место…       — Нет, — быстро заверил его Джастин, — все в порядке, правда, — он слегка улыбнулся, — на самом деле, сейчас я чувствую себя намного лучше, зная, что с твоим сыном все будет хорошо.       Брайан кивнул, отвечая благодарной улыбкой. В любом случае, каждое упоминание сына обычно вызывало улыбку и даже просто мысли о нем. Но на этот раз гораздо более важным было знать, что Гас действительно на пути к полному выздоровлению.       — Тогда я быстро, — он соскользнул со стола, и Джастин кивнул ему.       По какой-то причине у него появилась потребность снова коснуться Джастина, но он подошел к двери и тихо, но твердо закрыл ее за собой. Джастин вздохнул, тишина комнаты окутала его — это помогло успокоить нервы, которые были на пределе от того, что только что произошло. Он обхватил голову руками, поставив локти на колени. Звук собственного дыхания и тихое, размеренное тиканье часов над дверью были единственным шумом, который он мог слышать. Пока Джастин ждал, когда Брайан даст показания, его мысли переместились к человеку, лежащему в настоящее время на больничной койке. Правда ли он выживет после огнестрельного ранения? И если да, то признают ли его вменяемым и годным предстать перед судом? Он разрывался между желанием увидеть свершившееся правосудие и ужасом от мысли, что придется пересказывать все, что с ним случилось, и особенно о том, как он пришел первый раз в участок, чтобы помочь найти убийцу. Он либо станет посмешищем, либо безжалостно преследуемым прессой, либо и то, и другое одновременно, но он ничего из этого не хотел. Ожидание было похоже на неприятную тяжесть в животе, несмотря на то, что Хорват заверил, что могут пройти месяцы, прежде чем ему придется беспокоиться об этом. Все равно это не очень успокаивало. Как бы он хотел, чтобы его никогда не «благословляли» этим гребаным «даром»!       Подняв голову и взглянув на портрет Гаса, он напомнил себе, что в кои-то веки этот проклятый «дар» спас по крайней мере одну жизнь. Возможно, именно на этом ему и нужно сосредоточиться, вместо того чтобы беспокоиться о том, что может вообще не сбыться.       — Легче сказать, чем сделать, — пробормотал он себе под нос, тревожно вздохнув.       А что с отцом мальчика?              Бра-й-ан.       Брайан был довольно противоречивым человеком: чрезмерно самоуверенным, временами даже высокомерным, упрямым, циничным, своевольным, твердолобым и неуправляемым. Но были моменты, когда он не позволял своей грубости проявляться в эмоциях, что указывало на то, что детектив также уязвим, нежен, вдумчив и заботлив. Джастин ухмыльнулся, покачав головой в замешательстве: настоящий Брайан Кинни пожалуйста встаньте! Он сам встал и обошел стол Брайана, осторожно взяв фотографию Гаса. Ребенок был точной копией его сложного отца — те же пряди каштановых волос, те же красивые глаза, тот же тип строения лица, та же длинноногая фигура. От него не ускользнуло, что более хрупкие эмоции Брайана появлялись, либо когда он волновался, либо думал о своем сыне, либо общался с ним. Как раз в тот момент, когда Джастин решил, что раскусил этого человека, он появился на пороге его квартиры с глазами полными непролитых слез, и вывернул свое сердце наизнанку, умоляя помочь найти сына, которого он так сильно любил.       Именно в этот момент Джастин понял, что на самом деле совсем не знает настоящего Брайана Кинни, все чванство и бравада, которые он видел раньше, были эффективной и необходимой маской для полицейского детектива, который должен контролировать свои эмоции на работе, но это не показывало истинную сущность — то, каким был этот человек на самом деле. Это была лишь одна его часть, но, конечно, не весь он.       Осторожно поставив фотографию на прежнее место, Джастин решил, что не прочь узнать об этом человеке больше, и возможно, в субботу он получит этот шанс. Идея провести свободное время с Брайаном, вдали от его работы, налагающей отпечаток, наполнила нервным ожиданием и беспокойством. Он был действительно взволнован, увидев Брайана вне роли жесткого детектива, и даже несколько обеспокоен. Каждое касание Брайана — его талии, плеча или спины — посылало вспышку электрического разряда по телу, это было чувство, не похожее ни на что, что он испытывал раньше с любым другим мужчиной, с которым был в физическом контакте. И когда Джастин сжал его руку в кабинете Хорвата — даже рискуя быть обнаруженным — почувствовал, что сердце пропустило удар и начало колотиться с удвоенной силой. Это было не просто беспокойство из-за показаний. Нет! Его тело реагировало на прикосновение Брайана. Было что-то такое, что заставляло пульс учащаться, а сердце срываться с привычного ритма. Это было одновременно волнующе и чертовски страшно, но Джастин осознал одну вещь: он хотел почувствовать это снова.       Он заметил одну из курток Брайана, висящую на старомодной деревянной вешалке в углу. Подойдя к ней, импульсивно снял с крючка и поднес к носу, вдыхая сильный мужской запах — смесь сигарет, дорогого одеколона и лосьона после бритья. И нашел его совершенно опьяняющим. Вздохнув, взглянул на решетчатые окна, убедился, что за ним не наблюдают, и сделал еще один быстрый вдох пьянящего запаха, прежде чем поспешно повесить вещь обратно на тот же крюк, где она и висела. В то же время — Больница общего профиля Аллегани — Отделение интенсивной терапии       Темноволосая старшая медсестра реанимационного отделения взглянула сквозь очки в металлической оправе на монитор с жизненными показателями, отмечая, что они у пациента несколько улучшились по сравнению с предыдущим часом: уровень кислорода был на приемлемом уровне, а кровяное давление, все еще несколько низковатое, хотя чуть повысилось относительно предыдущих показателей. Капельницу, которая содержала седативное средство, удерживающее пациента в искусственной коме, отключили, в надежде, что он постепенно придет в сознание самостоятельно, как только эффект препарата исчезнет. До сих пор он то впадал в бессознательное состояние, то приходил в себя.       Лейтенант Саттеруайт, охраняющий дверь палаты подозреваемого, поднял глаза, когда его коллега Клинтон Роджерс, подошел и протянул плотный пластиковый стакан с чернильно-черным кофе.       — Спасибо, — проворчал Саттеруайт, сделав глоток чуть теплого напитка, и поморщился от горького вкуса, скользнувшего по горлу.       — Что-нибудь новенькое? — спросил офицер старшего, кивая головой в сторону двери.       Он заглянул в палату, заметив медсестру, записывающую какую-то информацию в карту, глядя на монитор возле пациента.       — Он все еще дрейфует туда-сюда, — сказал Саттеруайт, — кажется, все то же самое. Медсестра сказала, что он еще не отреагировал ни на какие стимуляторы, и может пройти некоторое время, прежде чем он действительно проснется. Если спросите меня, он может вообще не просыпаться.       Когда медсестра вышла, она кивнула им, не совсем понимая, почему их пациент находится под такой строгой охраной, но осознавая, что должна быть веская причина для этого. Это был не первый раз, когда больница сталкивалась с таким обращением, хотя и бывало относительно редко. Однако немного нервировало, когда два вооруженных полицейских в форме постоянно стояли на страже. Учитывая, что пациент выздоравливал медленно, она полагала, что они будут стоять как бдительные часовые еще долго, то есть, ЕСЛИ пациент полностью поправится — несмотря на короткие периоды просветления, он оставался в критическом состоянии, и прогноз все еще был довольно осторожным.       Роджерс взглянул на человека внутри, который лежал абсолютно неподвижно.       — Ты действительно думаешь, что он убийца детей? — задал он вопрос коллеге, кивнув головой в сторону Каррутерса.       Саттеруайт пожал плечами.       — Это то, что я слышал, — пробурчал он насмешливым тоном, чувствуя явную боль в суставах от необходимости стоять в течение последних нескольких часов. Он был совсем не счастлив, что его оставили нянькой для человека в палате, он только что отработал свою обычную ночную смену, и вынужден был караулить этого критически раненного подозреваемого. С его многолетним опытом, он смог собрать достаточно информации от офицеров, которые были вызваны в какой-то отдаленный фермерский дом на окраине города, чтобы определить, что дородный, коренастый человек, лежащий в комнате без сознания, был главным подозреваемым в убийствах детей. Тот же самый офицер сказал ему, что последней жертвой похищения был никто иной, как собственный сын Брайана Кинни — ребенок, которого Кинни просто обожал. Неудивительно, что им было приказано охранять этого человека круглосуточно, но он хотел, чтобы кто-то другой удостоился этой «чести», а он уже не молод, о чем тело и напоминало в данный момент.       — Ты помнишь того молодого парня, который появился на днях и которого отвели поговорить с Хорватом и Кинни?       Саттеруайт кивнул Роджерсу, пытаясь вспомнить, как зовут того беспокойного парня. Он гордился своей фотографической памятью, когда дело касалось имен и дат, и помнил, что парень представился и Кинни, и Хорвату, когда они вышли в приемную. Имя относительно простое, легко произносимое, наконец, пришло ему в голову, когда он вспомнил лохматого пацана неловкого и испуганного.       — Да… Джастин Тейлор. Он пришел с рассказом о том, что знает что-то об убийствах детей, — сказал он припоминая. — Но к нам все время приходят такие чудаки.       Роджерс наклонил свою высокую, долговязую фигуру ближе и несколько надменно сказал:       — Ну, я был там в пятницу, когда его привели в кабинет Кинни, он бросил один взгляд на фотографию его сына и сказал что-то о том, что он будет следующей жертвой убийцы. Оказывается, он был прав, не так ли?       Саттеруайт нахмурился, вспоминая молодого светловолосого парня, почти ребенка, который неделю назад выглядел таким нервным, а на днях вернулся и попросил снова встретиться с сержантом Хорватом. В тот момент он был готов сразу же выгнать его, но был поражен, когда Хорват велел Роджерсу привести парня к нему.       — Ты шутишь, — возразил он, — ты слышал, как он это сказал?       Роджерс кивнул головой.       — Да… Говорят, что он один из этих — из экстрасенсов, рисовал картины, которые видел в своей голове, — его голос сочился презрением, когда он поднял руки и показал «воздушные кавычки» при упоминании слова «экстрасенс» и фыркнул. — Они все — куча фальшивок, — заявил он категорично, хотя и неохотно признал, — но все равно жутковато, что он как-то это выяснил.       Саттеруайт кивнул, он никогда не верил во всю эту дурацкую, экстрасенсорную чушь, но, тем не менее, было трудно объяснить, как этот человек мог знать, кто будет следующей целью. Либо он был в курсе всего этого, либо действительно предвидел этот факт.       — Откуда они знают, что он не замешан, или это как-то обернулось против него? — он задумался. Это должно было быть единственным логическим объяснением, не так ли? — Может быть, он просто пытался спасти свою задницу, прежде чем они поймают этого ублюдка.       Роджерс заглянул внутрь, чтобы убедиться, что подозреваемый все еще в отключке, и ответил:       — Но, насколько мне известно, он не арестован — арестован только ЭТОТ засранец. Кинни выстрелил ему в спину. Я слышал, что это было потому, что… Тейлор, ты сказал? — Саттеруайт кивнул. — Этот Тейлор — гражданское лицо — был с ним, и подозреваемый направил пистолет на него. Кинни должен был застрелить подозреваемого, чтобы спасти жизнь парня. По-моему, это не похоже на сообщника.       Глаза Саттеруайта расширились от этого откровения.       — Да… нет, — признался он, — обычно Кинни хорошо разбирается в людях, — неохотно сказал он собеседнику, и тот кивнул. — И все же я с тобой согласен и по-прежнему считаю, что люди, у которых есть так называемый «дар», — обманщики, но не могу объяснить, как они это делают. У него все-таки могло быть какое-то внутренние знание.       Роджерс пожал плечами.       — Кто знает? — ответил он. — Однако, насколько я понимаю, до трех часов еще очень далеко. Мои ноги, блядь, убивают меня.       Саттеруайт вздохнул с отвращением.       — Ты это МНЕ говоришь? По крайней мере, ты еще молод. Я думал, что мне перестали ебать мозги много лет назад. Единственная хорошая часть всего этого — то, что мне платят в полтора раза больше. — Он служил в полиции уже более двадцати лет, и теперь главной целью было просто тянуть время до выхода на пенсию. Именно такие мелочи, как зарплата делали эту цель еще более привлекательной. — Мне нужно отлить, — сказал он напарнику, бросив еще один взгляд на их подопечного. — Не спускай с него глаз и не позволяй напасть на тебя.       Он усмехнулся своей шутке, зная, что из-за наручников подозреваемый никуда не денется, даже если проснется, что делало навязанные им обязанности по охране еще более ненужными. Но отлынивать от них не мог, даже если бы захотел.       Роджерс дружески рассмеялся и полез в карман за мармеладками, которые купил в торговом автомате рядом с кофейной витриной. Повернувшись спиной к больничной палате, разорвал пакет и высыпал несколько в рот. Устало вздохнув, он молча пожелал, чтобы его монотонные обязанности поскорее закончились.       Пока Роджерс медленно жевал сладости, пара серо-стальных глаз медленно открывалась: мужчина переваривал услышанное, и его руки в ярости сжимались в кулаки.