Убийца бумажных сердечек

В тот же день — Ближе к полудню       Брайану показалось, что он услышал что-то подозрительно похожее на урчание в животе и взглянул на пассажира.       — Только не говори, что ты уже проголодался.       За завтраком в закусочной он зачарованно наблюдал, как Джастин умудрился опустошить тарелку с четырьмя блинчиками, двумя ломтями колбасы и двумя бисквитными печеньями, запив все большим стаканом апельсинового сока. У Брайана не сложилось впечатления, что парень помешан на физических упражнениях в перерывах между рисованием и учебой, поэтому единственным логическим объяснением стройности его фигуры было то, что он обладал удивительной чертой, известной как высокий метаболизм. Какова бы ни была причина, — это удивительно. Брайан закатил глаза, увидев виноватый взгляд на лице любовника. Ему не нужен был словесный ответ, чтобы понять, что попал в цель.       — Брайан, это было четыре часа назад, — резонно заметил Джастин, улыбаясь в ответ, и Брайан удивленно покачал головой.       Джастин снова повернул голову к окну, рассматривая проплывающий мимо пейзаж, надеясь увидеть где-нибудь маленький семейный ресторанчик. Но, как и последние несколько миль, не было никаких признаков чего-либо похожего, что во многом напоминало ту ночь, когда они искали Гаса, только тогда было намного темнее. Они находились в сельской части Пенсильвании — мили и мили золотистых пшеничных полей, аккуратно сплетенные ряды высоких зеленовато-коричневых кукурузных стеблей и редкие пастбища с фермерскими домами, которые выглядели застрявшими вместе с деревьями среди просторных полей. И никаких закусочных. Джастин тихо вздохнул, отчасти разочарованный этим фактом, но больше из-за неприятных воспоминаний, вызванных пейзажем. Сможет ли он когда-нибудь выкинуть этот ужасный эпизод из головы?       — Ты думаешь о той ночи, не так ли? — тихо спросил Брайан, взглянув на парня. Он сам подумал о том же.       Джастин тяжело сглотнул, услышав вопрос: было удивительно, насколько они гармоничны. Кроме чуда, что вовремя нашли Гаса, пожалуй, единственная хорошая вещь, вылившаяся из той ужасной ночи — их сближение. Он повернул голову и посмотрел на Брайана. Элегантно изогнутая бровь молча просила ответа. Джастин кивнул.       — Да… Ничего не могу с собой поделать. Этот пейзаж очень напоминает место, где мы нашли Гаса.       Брайан согласился, снова переводя взгляд на дорогу. Их руки синхронно потянулись друг к другу и встретились на полпути.       — Я думал о том же. Может быть, идея «прокатиться за город» была не такой уж отличной, в конце концов.       Джастин запротестовал, сжав его руку:       — Ничего подобного! Мне нравится проводить с тобой время, — искренне произнес он, все еще чувствуя себя немного застенчиво в присутствии Брайана.       До сих пор он намеренно не позволял другому мужчине вторгаться в его личное пространство, не желая рассматривать возможность фактических отношений с кем бы то ни было, опасаясь, что они каким-то образом пострадают — или сам будет страдать. Его всегда преследовала мысль, что может узнать что-то душераздирающее, и Джастин не хотел рисковать тем, кто ему небезразличен. Пока не встретил Брайана. И понял, что даже если бы захотел отступить, то не смог бы — уже слишком глубоко увяз. Лицо загорелось, когда Брайан посмотрел на него и улыбнулся той ленивой улыбкой, от которой сердце снова затрепетало.       — Мне тоже, — честно признался Брайан.       Джастин расплылся в улыбке, и, несмотря на то, что сегодня был яркий солнечный день, казалось, что огромное количество еще более яркого света залило машину. Брайан подумал, что улыбка Джастина могла бы обеспечить электричеством все население Питтсбурга, если бы у того была такая возможность.       — Брайан?       — Да, Крескин? — мягко пошутил он в ответ, пытаясь поднять настроение.       Но Джастин даже не улыбнулся знакомому прозвищу, слишком поглощенный своими тревожными мыслями теперь, когда пугающая тема вновь выплыла на поверхность.       — И что дальше? С… Каррутерсом, я имею в виду?       Даже сейчас было трудно произнести это имя вслух, потому что оно вызывало всевозможные тревожные мысли, особенно после ужасного ночного видения. Джастин содрогнулся, гадая, что это могло означать. Брайан сказал, что за этим человеком круглосуточно следит полиция, и у него нет никакой возможности сбежать, но все еще не мог избавиться от ужасной мысли, что сон имеет какое-то реальное основание.       Брайан поморщился: он действительно надеялся, что они с Джастином смогут провести целый день вместе, лучше узнать друг друга и просто насладиться компанией, не поднимая эту тему. Хотел избежать даже упоминания имени этого ублюдка. В ближайшие недели или даже месяцы, придется разбираться с достаточным количеством неприятных вопросов. Но Джастин заслуживал правды: главная роль в деле против этого человека будет у него. Джастин нахмурился, заметив, как помрачнел Брайан.       — Брайан? — мягко позвал он. Джастин уже научился читать его эмоции, несмотря на недолгое знакомство.       — Карл сказал, что собирается навестить его завтра в больнице — это будет первая возможность допросить подозреваемого. И он хочет, чтобы я тоже был там.       Брайан увидел, как Джастин убрал руку и уставился на него.       — Я думал, тебя отстранили.       Из рассказа Брайана, он знал, что это стандартный полицейский протокол, когда приходилось применять оружие. Брайан кивнул, переводя взгляд с дороги на спутника.       — Так и есть. Но Карл считает, что есть реальный шанс, что уже завтра меня восстановят в должности. Если это произойдет, он хочет, чтобы я присутствовал при допросе Каррутерса в больнице.       Глаза Джастина расширились.       — Но разумно ли это?       — И ты туда же, — пробормотал Брайан. Его лицо потемнело, когда Джастин нахмурился от его резкого тона. — Я хочу быть там, Джастин — этот человек чуть не убил моего сына! И ТЫ был там! Я имею право знать! И хочу знать, о чем думал этот чертов ублюдок, отбирая жизни у невинных детей!       — Я знаю, что хочешь, — успокаивающе сказал ему Джастин, — не сомневаюсь в этом. И прекрасно понимаю твои чувства. Если бы я был на твоем месте, тоже хотел бы знать.       — Тогда почему нет? — ответил Брайан отрывистым голосом. — Я полицейский — и обучен быть объективным; это часть моей работы!       — И у тебя это отлично получается, — заверил его Джастин. — Но я также знаю, как сильно ты любишь своего сына, — он взял Брайана за плечо, чувствуя твердые, напряженные мышцы под пальцами. — Не пойми меня превратно, Брайан, — продолжил он, — но в данных обстоятельствах я просто задаюсь вопросом, насколько объективным ты сможешь быть?       К удивлению Джастина, Брайан резко свернул на обочину двухполосного сельского шоссе и резко остановил седан. Гравий захрустел под колесами от стремительного торможения. Он рывком переключил передачу, повернулся и впился взглядом в широко распахнувшиеся глаза Джастина.       — Я думал, ты больше доверяешь мне, — произнес Брайан, явно расстроенный последней фразой.       — Брайан! — сверкнув глазами, запротестовал Джастин. — Черт возьми, я ДОВЕРЯЮ! Никогда никому не доверял, как тебе! Ты самый решительный, проницательный и цепкий человек, которого я когда-либо встречал! Но ты чуть не потерял сына и с трудом пережил это! Ты понимаешь, что я на твоей стороне? Что с тобой?       Брайан так крепко вцепился в руль, что костяшки пальцев побелели. Он отвернулся и уставился в окно, тяжелое дыхание и стук сердца были слышны в напряженной тишине машины. Он несколько раз глубоко вздохнул, понимая, что гнев направлен не на Джастина. Если кто и знал, через что пришлось пройти, так это он. И именно из-за этого сказанное Карлом было гораздо труднее принять. Брайан еще раз глубоко вдохнув, выпустил часть своего гнева и посмотрел на спутника. Губы Джастина были плотно сжаты — то ли от гнева, то ли от расстройства, но глаза блестели от непролитых слез.       «Блядь», — подумал он, осознав, каким идиотом был.       Брайан полностью заглушил мотор и отстегнул ремень безопасности, подвинувшись на сиденье к Джастину, и осторожно потянулся к его руке. К его облегчению, любовник не отдернул ее, хотя он не стал бы его винить. Напротив, Джастин вцепился в его пальцы хваткой, которая угрожала перекрыть кровообращение. Другой рукой Брайан взял его за подбородок, заставляя посмотреть на себя, и тихо объяснил:       — Я не сержусь на тебя. Никогда не мог.       Джастин едва заметно кивнул, отчасти в замешательстве, отчасти с облегчением, не в силах бороться с хваткой.       — Тогда из-за чего так злишься? Это Каррутерс?       Брайан слегка погладил большим пальцем лицо и ответил:       — Отчасти, — сделал паузу на мгновение, но объяснил: — Карл хочет, чтобы меня не видели с тобой какое-то время.       Мимо них пронеслась машина, и Брайан опустил руку на плечо Джастина. Тот нахмурился в замешательстве.       — Что? Почему? Я знаю, что придется быть свидетелем, если Каррутерс предстанет перед судом. Тогда к чему все это? Не понимаю.       Брайан вздохнул.       — Карл думает, что это будет выглядеть… — он с трудом подыскивал слова, пока Джастин пристально смотрел на него — …неуместно, если общественность узнает, что мы с тобой близки. Он считает, что это может поставить под угрозу дело, которое мы строим.       Джастин в гневе попытался стряхнуть руку Брайана с плеча, но тот не позволил.       — Что? Почему?       Брайан пожал плечами.       — Сержант считает, что могут возникнуть проблемы с подозрением о сговоре или неуместности обвинения, если выяснится, что один из ключевых свидетелей по делу лично связан с главным детективом, расследующим дело — вроде как мы его как-то подставили. И еще тот факт, что мы не могли найти ублюдка, пока не похитили сына полицейского детектива, и вдруг случайно придумали способ поймать его, прежде чем у него появился шанс причинить вред Гасу.       — Это смешно! — возмутился Джастин фыркнув. — Мы сблизились ПОСЛЕ того, как нашли Гаса! И Каррутерс уже убил других мальчиков до того как я смог его обнаружить! Я ничего не мог сделать, чтобы предотвратить те другие убийства, даже если бы захотел! Это не имеет к нам никакого отношения, Брайан!       Брайан посмотрел на любовника, чьи голубые глаза налились слезами от праведного негодования и сожаления, и его сердце растаяло. Он знал, что Джастин все еще чувствует себя виноватым из-за того, что не смог спасти ни одну из других жертв.       — Иди сюда, — тихо позвал он, на секунду испугавшись, что Джастин не захочет, но с облегчением выдохнул, когда тот придвинулся к нему.       Он скользнул рукой вокруг тонкой талии и притянул еще ближе, совершенно не заботясь о тех, кто может их увидеть. Он услышал разочарованный, печальный вздох, сорвавшийся с губ Джастина, обнял, голова парня уперлась ему под подбородок, а руки легли на грудь, прямо на бешено бьющееся сердце.       — Я знаю, — заверил Брайан, крепко обнимая Джастина. Свободная рука нежно убрала длинные светлые пряди, упавшие на глаза, когда Джастин поднял голову, ловя его взгляд. Их губы были всего в нескольких дюймах друг от друга. Брайан слегка погладил Джастина по щеке тыльной стороной ладони и прошептал: — Это не значит, что мы должны держаться на расстоянии, — объяснил он, скользя пальцами по полным губам. — Я не позволю этому случиться, — Джастин пристально смотрел ему в глаза и детектив признался: — На самом деле, я прямо сказал Карлу, что никого не касается, с кем я трахаюсь.       Лицо Джастина вытянулось, Брайан мгновенно понял, что совершенно неправильно сформулировал фразу. И его опасения оправдались, когда Джастин отстранился.       — Это все, что я для тебя значу, Брайан? Просто тот, кого удобно трахать?       Брайан положил руку на затылок Джастина, крепко удерживая и не позволяя отвернуться: он должен заставить Джастина понять.       — Черт, Джастин! Это не то, что я имел в виду, и ты это знаешь!       — Но ты это сказал! — возразил Джастин, не в силах отвернуться.       Брайан вздохнул.       — Да, сказал. Но я имел в виду, что никого не касается, с кем я близок! — он наклонился, нежно прижимаясь лбом ко лбу Джастину, было гораздо легче говорить откровенно, когда он не смотрел в эти блестящие голубые глаза, с укором смотрящие в него. — Ты никогда не мог бы стать для меня просто трахом, Джастин. Я бы… Я бы никогда не отдал свое сердце одноразовому траху. И я никогда не трахаю никого больше одного раза, — его горячее дыхание обдало кожу Джастина. — Ты уже превысил эту квоту в несколько раз.       Но его стремление ослабить напряжение небольшой попыткой проявить легкомыслие, не было замечено Джастином, чей разум перестал функционировать после фразы, где Брайан отдал ему свое сердце. Означало ли это, что детектив чувствовал к нему то же самое, что и он сам? Джастин понимал, что еще слишком рано использовать слово на букву «Л», все еще не был уверен, к чему ведут эти отношения, да и в своих собственных чувствах абсолютно уверен не был, но ЗНАЛ, что это не просто краткое увлечение красивым, сексуальным мужчиной, который проявил к нему интерес. Да, первый секс всегда будет для него особенным, но с Брайаном происходит нечто большее. Сам факт того, что он был готов нарушить свое давнее правило не привязываться к кому-либо и не рисковать возможным разбитым сердцем в будущем, было достаточным доказательством этого.       — Джастин? — прошептал Брайан, не дождавшись ответа. — Ты слышал, что я сказал?       Джастин отстранился, заглянув в глаза Брайана, подсознательно почувствовал, что тот честен с ним и, скорее всего, никогда раньше не говорил таких слов никому другому. Он кивнул, не решаясь заговорить. Брайан слегка пригладил золотистые волосы.       — Ты мне веришь?       Джастин облизнул губы и слегка покраснев, заметил, что глаза Брайана следят за каждым движением его языка.       — Да, — выдавил он, глядя в смуглое лицо. — Ты хочешь продолжить встречаться со мной.       Брайан с облегчением улыбнулся в ответ.       — Можно сказать и так, — ответил он, радуясь, что Джастин снова улыбнулся. Но посерьезнел и пояснил: — Мне не нравится эта уловка, Джастин, но я понимаю, почему Карлу нужно, чтобы мы были осторожны. Последнее, чего хочет любой из нас, — это чтобы Каррутерс попытался избежать наказания из-за незначительной формальности. Значит, ты не против, чтобы мы какое-то время помалкивали о наших отношениях?       Брайан ненавидел игру в кошки-мышки. Это вообще не в его стиле: скрывать что-либо. Но никогда не было так много поставлено на карту. Нужно было беспокоиться не только о своем сыне, но и о других детях, чьи жизни уже потеряны, не говоря уже о том, что Каррутерсу придется столкнуться еще и с обвинениями в покушении на убийство Джастина. Не было ни дня без мыслей о том, как близко он был к тому, чтобы потерять и своего сына, и этого особенного человека.       Джастин почувствовал легкое прикосновение пальцев Брайана, перебирающих его волосы, и тот же электрический ток, пробегающий по телу, как и раньше. У него не было особых проблем с сохранением их отношений в тайне, поскольку совсем не радовала мысль о том, что его личная жизнь может стать всеобщим достоянием. Единственное, что волновало — хотел ли Брайан продолжать встречаться с ним. Не нужно, чтобы кто-то еще знал об этом, ему нужен только Брайан.       — Не против, — наконец ответил Джастин, понимая, что Брайан ждет ответа. — Я просто хочу узнать тебя получше, — прошептал он, а пальцы Брайана продолжали ерошить волосы.       — Что ж, похоже, у нас много общего, — заметил он, медленно приближаясь к манящим губам. — Как насчет того, чтобы заключить сделку? — их губы встретились в нежном поцелуе.       Медленный, трепетный поцелуй быстро набирал силу, подпитываемый двойными эмоциями. Язык Брайана легко скользнул по слегка приоткрытым губам, проникая внутрь, впитывая невероятный, уникальный нектар любовника. Джастин застонал в поцелуй, и его руки обвились вокруг спины Брайана, глаза закрылись, и чувства, вызванные ощущениями, почти захлестнули. Брайан собственнически обхватил голову Джастина руками, наклоняя ее, углубляя поцелуй, толкая легкое тело вниз вместе со спинкой сидения, принуждая лечь, и нависая сверху. Он почувствовал, как руки Джастина скользнули под рубашку и медленно поползли вверх по спине, слегка поглаживая кожу кончиками пальцев, от чего его тело пришло в полную боевую готовность. Они продолжали целоваться, Брайан протолкнул руку между ними и начал расстегивать рубашку Джастина, ощущая зуд от желания прикоснуться к мягкой коже. Ему удалось расстегнуть пуговицы целиком, но Джастин уперся ладонями в его грудь и отстранился.       — Брайан, — выдохнул он, пытаясь сложить несколько слов в связанное предложение. — Мы не можем. Не здесь, не на виду у всех.       Тот уткнулся носом в его шею, невесомо целуя горячую кожу, руки скользнули вниз, поглаживая шелковистую плоть, не в силах удержаться от прикосновения к сморщенным соскам, и Джастин ахнул в ответ. Напоследок Брайан прикусил мочку уха Джастина и вздохнул. Сам же только что сказал Джастину, что они должны держать свои отношения в секрете, и практически позволил физической тяге взять над собой верх. Позволив себе удовольствие от контакта с телом Джастина еще несколько секунд, ощутив, как неровно поднимается и опускается грудь парня, Брайан поднял голову и посмотрел в потемневшие глаза, которые теперь были цвета называемого королевским синим. Не удержавшись, украл еще один быстрый поцелуй, поднялся и сел, крепко обхватив руль, отчаянно пытаясь взять тело требовавшее освобождения под контроль, но это невозможно — по крайней мере, не здесь. Он посмотрел на Джастина, вцепившегося пальцами в колени: он тоже пытался контролировать дыхание. Его рубашка была помята, губы припухли от поцелуев, а волосы торчали во все стороны, Боже, как он был прекрасен!       Их взгляды встретились и Брайан прохрипел:       — Блядь, как же я хочу тебя.       Он нервно провел руками по волосам, в отчаянии, оглядываясь вокруг в поисках любого места, где они могли бы уединиться. Все, что ему нужно было сделать, — это прикоснуться к Джастину, и здравый смысл стремительно улетал, как воздушный змей в ветреный день. Джастин сглотнул и закрыл глаза: взгляд, которым Брайан окинул его, еще раз подтвердил, что они чувствовали одно и то же. Казалось, Брайан был околдован им: в глазах невыносимая жажда, которую никогда не утолить. Тело Джастина дрожало от неудовлетворенного желания, а брюки причиняли ужасное неудобство. Но он не осмеливался взглянуть на Брайана, чтобы убедиться, что у него та же проблема, но ему и не нужно было этого делать. Достаточно хриплого тона в голосе. Джастин прикусил нижнюю губу, открыл глаза, отвернул голову и уставился в окно, опасаясь глядя на Брайана выдать слишком много.       — Я тоже, — прошептал он, наконец. От его дыхания слегка запотевало стекло.       Он медленно начал застегивать рубашку: прохлада салона заставила кожу покрыться мурашками. Брайан выровнял дыхание, наклонился, отмечая их местоположение на GPS и завел мотор. За время работы детективом он досконально изучил большую часть пригородных районов Питтсбурга, но сегодня его не интересовало соблюдение определенного маршрута. Поэтому те места, где они находились в данный момент, были не очень хорошо знакомы. Быстрая проверка GPS подтвердила, что они не слишком далеко от знакомых мест, куда Брайан часто привозил сына на выходные порыбачить.       — Отлично, — пробормотал он и удовлетворенно улыбнулся Джастину с любопытством смотрящему на него.       — Что? — тихо спросил тот, покраснев под пристальным взглядом Брайана.       — Ты когда-нибудь бывал на экскурсии в Национальном парке Аллегейни? — спросил загадочно он.       Джастин нахмурился: это было не совсем то, чего он ожидал.       — Нет, — озадаченно покачал головой он, — а что?       Брайан усмехнулся.       — А то, что я почувствовал внезапную потребность единения с природой. Двадцать минут спустя — Государственный парк Аллегейни       Джастин наблюдал за растущими сплошной стеной деревьями по обе стороны гравийной дороги, по которой они с Брайаном сейчас ехали. Обилие вечнозеленых деревьев сохраняло парк неожиданно зеленым для середины осени. Казалось, дороге нет конца: они ехали уже несколько минут.       — Как ты узнал об этой дороге? — спросил Джастин.       Брайан нежно улыбнулся вспоминая.       — Мы с Гасом часто приезжаем сюда порыбачить. У него не очень хорошо получается, но ему нравится.       Джастин заметил, насколько лицо Брайана преображалось при упоминании сына: не могло быть никаких сомнений в том, что он чувствовал к малышу.       Джастин улыбнулся.       — Думаю, ему это нравится, потому что он проводит время с тобой.       С легким кивком Брайан тихо ответил:       — Это работает в обе стороны.       Он никогда не чувствовал себя таким беззаботным и счастливым, как тогда, когда они с сыном проводили время вместе. А благодаря Джастину смогут продолжать это делать еще долгое, долгое время. Возможно, в недалеком будущем втроем.       Джастин кивнул в молчаливом согласии.       — Куда мы направляемся? Кстати, я тоже не очень хорошо ловлю рыбу.       У них с Гасом было еще кое–что общее: ему тоже было все равно чем заниматься, если рядом Брайан. Но что-то подсказывало, что эти почти беззаботные прогулки будут немногочисленными и довольно скоро.       Брайан тихо рассмеялся.       — Не волнуйся — это не то, чем я хочу заниматься с тобой, — он одарил спутника насмешливой улыбкой, замедлил ход и свернул на более узкую гравийную дорогу.       Джастин прищурился, заметив небольшой просвет в стене леса впереди: успевая разглядеть кедры, которые все еще были зелеными, другие деревья раскрашенные осенью, а некоторые уже голые. Брайан сбросил скорость, лицо Джастина расплылось в довольной улыбке, когда они выехали на широкую поляну, за которой раскинулось бесконечное озеро, переливающееся тысячами бликов, под яркими лучами полуденного солнца, которое сияло над пологим травянистым берегом. Брайан оглянулся, услышав резкий вдох и как всегда, был очарован чудесной улыбкой Джастина: она снова напомнила ему взрыв сверхновой. В последнее время у Джастина было мало причин для радости, поэтому, когда он улыбался, это было поистине невероятным зрелищем. И Брайан был счастлив, что поспособствовал ее появлению. Он припарковал машину справа на небольшой стоянке и заглушил мотор, предложив:       — Давай прогуляемся?       Джастин просиял, выходя из седана. Он взял протянутую руку и благодарно сжал пальцы. Поскольку была середина осени, вокруг не было других людей. И они чувствовали себя последними живыми на земле, что в данный момент идеально подходило обоим.       — Подожди, — тихо сказал Брайан, хотя они прошли всего несколько футов. Он оставил Джастина стоять в одиночестве, вернулся к машине и открыл багажник. Через несколько секунд фланелевое темно-синее одеяло было перекинуто через плечо, а в левой руке появилась среднего размера белая картонная коробка с ручками.       Джастин разинул рот.       — Это… Это похоже на корзинку для пикника!       Брайан фыркнул.       — Это заказ на вынос — я не устраиваю пикники.       Джастин ухмыльнулся: удобное одеяло и коробка с едой, которую Брайан случайно вытащил из багажника машины? Это, определенно, выглядело как пикник, но он не собирался спорить о семантике.       — Откуда все это взялось?       Брайан пожал плечами и снова взял Джастина за руку, они шли к берегу, откуда открывался вид на водную гладь.       — Пока я ходил в туалет, в закусочной мне приготовили еду на вынос. Я спрятал ее в багажник машины, ты торчал в сувенирном магазине и разглядывал всю эту возмутительно старомодную конфетную дрянь, которую там продают. У меня было достаточно времени.       На самом деле, вернувшись за Джастином, он обнаружил, что тот с тоской держит в руке коробку карамельных жевательных конфет, пристально вглядываясь в целлофановую крышку и пытаясь понять, сколько разновидностей находится внутри. Отбросив свое отвращение к жутко сладкой, высоко углеводной пище, он заплатил за эти чертовы штуки, только для того, чтобы вытащить парня из магазина.       Джастин был в восторге от его задумки, независимо от того, как Брайан это назвал.       — Что внутри? — спросил он с любопытством, пытаясь заглянуть внутрь, но Брайан поднял коробку высоко над головой, так что она была вне досягаемости.       Он не мог удержаться от смеха, увидев, как надулось лицо Джастина.       — Эй, Крескин, тебе придется подождать, — затем наклонился и прошептал Джастину на ухо: — Мне пришлось положить туда еще один предмет: не думаю, что в закусочной продают коробки с презервативами, — с удовольствием отметил ожидаемый румянец и улыбнулся, чмокнув в губы. — Пойдем, выберем хорошее местечко, — добавил он, удовлетворенный тем, что Джастин оставил соблазнительную таинственную коробку в покое на некоторое время.       Они направились к берегу. Со временем стало немного теплее, веял легкий ветерок. Брайан нашел хорошее, ровное место и развернул одеяло, расстилая его на траве.       — Не хочешь присоединиться ко мне на нашем чертовом волшебном ковре, Пикассо? — он опустился на одеяло и потянул Джастина за руку, поставив коробку «не для пикника» на землю рядом с ними, и приглашая присоединиться, похлопал по месту рядом с собой.       Джастин застенчиво улыбнулся, но кивнул, садясь на колени перед любовником. Пикник был быстро забыт, когда губы слились в поцелуе, и руки Брайана сразу потянулись к пуговицам на рубашке Джастина. Ловко расстегнув их, он нетерпеливо сбросил рубашку с его плеч, оторвав блуждающие ладони художника от своего тела, позволил ей свободно упасть на землю. Джастин снял с него куртку и подрагивающими пальцами взялся за пуговицы. Брайан накрыл дрожащие руки ладонями, и осторожно убрав их, быстро преодолел ряд пуговиц и стряхнул свою рубашку тоже. Реакция тела ясно показывала, что он ждал достаточно долго.       На мгновение прервав очередной поцелуй, заглянул в глаза Джастина, потемневшие и отражающие ту же похоть и вожделение, которые чувствовал сам. Взгляд медленно скользил по гладкой, бледной коже и темно-розовым соскам. Рука слегка касаясь, провела кончиками пальцев вниз по груди любовника, Брайан улыбнулся, когда Джастин неожиданно захихикал от щекотки. Это был такой радостный, ничем не сдерживаемый звук, которого он никогда раньше не слышал и сердце затрепетало в ответ.       — Боишься щекотки? — спросил он, и глаза блеснули весельем. — Где сильнее всего?       — Нигде, — возразил Джастин, пытаясь выглядеть правдивым, но лицо мгновенно выдало его.       Последовал резкий толчок, и Джастин вскрикнув, упал на спину, глядя в веселящиеся глаза любовника, который каким-то образом умудрился расставить ноги по обе стороны от его бедер.       — Я вижу, когда подозреваемый лжет, мистер Тейлор. Не могли бы вы изменить свой ответ?       Джастин поджал губы, изо всех сил стараясь не рассмеяться, и, наконец, выпалил:       — Требую пятую поправку*!       — Очень хорошо, — торжественно произнес Брайан, глядя в кристально-голубые игривые глаза. — Думаю, мне придется допросить тебя по-другому.       Джастин вскрикнул, когда Брайан начал слегка водить пальцами по его животу, бокам и бедрам, находя парня восхитительно щекотливым в нескольких местах. Смех Джастина был заразительным, и Брайан сам начал хихикать, наблюдая, как тот тщетно пытается увернуться от его блуждающих рук — он просто слишком сильный для его веса.       — Брайан, остановись! Прекрати, засранец! — повторял Джастин в перерывах между приступами смеха. — Нечестно. Это полицейский беспредел!       Брайан смеялся, пока Джастин продолжал извиваться и, наконец, вздернул его руки над головой и, удерживая, посмотрел вниз на чудесное зрелище распростертое под ним. Глаза Джастина искрились от возбуждения, лицо светилось. Он выглядел таким счастливым и беззаботным, что на мгновение Брайану захотелось, чтобы они остались здесь навсегда. Он наблюдал, как улыбка Джастина перетекает в нечто более серьезное: в желание, искрящееся в глазах, и нежно улыбнулся.       — Такой охуенно красивый, — прошептал он, не веря, что сказал это вслух, но уверенный, что так и должно быть, потому что глаза Джастина расширились в ответ.       Брайан слегка покачал головой, удивляясь, как умудрился так влюбиться в этого парня, потом наклонился и прикоснулся к его губам. Раздвинул их языком и погрузился внутрь, услышав легкий стон, слетевший с раскрывшихся губ. Он был немного удивлен, почувствовав руки Джастина на своем поясе, дергающие за одинокую пуговицу, и медленно расстегивающие молнию на джинсах. И задохнулся, когда теплая рука скользнула внутрь тесной джинсовой ткани, пробралась под кромку нижнего белья, обхватывая ноющий член, сначала осторожно, но затем более уверенно, почувствовав положительную реакцию на свои действие.       — Да, — прошипел одобряюще Брайан и чуть отодвинулся, заглянув в потемневшие глаза Джастина: зрачки были большими и выразительными — все его лицо было выразительным. Губы распахнулись, и глаза пристально смотрели на Брайана, как будто заглядывали в самую его душу. — Не сдерживайся, — подтолкнул он его хриплым от желания голосом.       Джастин покраснел, ощутив явное доказательство желания в своей руке. Скользнул большим пальцем по головке, удивляясь, насколько горячей и шелковистой была плоть и как легко рука скользила по члену, сочащемуся смазкой, увлажняя ладонь. У него перехватило дыхание от реакции на свои неумелые действия. Иметь власть над потрясающе прекрасным мужчиной было действительно пьянящим чувством. Джастин услышал, как Брайан застонал, когда он приласкал яички, перекатывая их пальцами, и снова вернулся к члену, ставшему еще тверже от желания, наконец, освободиться.       — Джастин… Остановись, — неожиданно услышал он голос Брайана сквозь прерывистое дыхание. С крайней неохотой Джастин послушался, но не выпустил горячий ствол и вопросительно посмотрел на любовника. — Нет… не так, — сказал Брайан, поймав немного обиженный взгляд Джастина, — ты такой чувствительный, Крескин, — тихо поддразнил он, поспешив объяснить: — Я хочу войти в тебя, хочу кончить в тебя.       Он понимал, что в любой момент может спустить в штаны, если Джастин не прекратит то, что делал, и не хотел этого. Для практически неопытного человека, этот парень мог заставить его тело ожить за считанные секунды. Черт, все что ему нужно было сделать, это посмотреть так, как сейчас, и Брайан терял весь контроль, который у него был. Осторожно сняв руку Джастина со своего члена, с облегчением понял намерения, когда тот уселся на колени и посмотрел на него снизу вверх.       — Позволь мне, — тихо попросил Джастин и ухватил джинсы вместе с бельем, стягивая их вниз по длинным ногам мучительно медленным движением, как будто поклонялся ему.       — Джастин… — Брайан почти умолял.       Глаза его потемнели еще больше, когда член, наконец, освободился от стягивающей ткани и предстал во всей красе, гордый и истекающий соком. Брайан зачарованно наблюдал, как кончик языка Джастина скользнул по сухим губам, в то время как глаза восхищенно любовались членом, делая детектива еще более уверенным, что глупо опозорится, если они не ускорятся. Похоже, неопытный любовник скоро станет равным ему во многих отношениях. Прежнее смущение и неловкость быстро исчезли, уступая место распутному и неутолимому голоду, очень похожему на его собственный.       — Черт возьми, Джастин! — нетерпеливо прорычал он и, наклонившись, быстро снял носки вместе с ботинками и скинул оставшуюся одежду в рекордно короткое время. — Встань, — потребовал он, даже не потрудившись скрыть нетерпение. Джастин густо покраснел от хриплого сексуального голоса, но сделал, как ему было приказано: встал с колен и медленно поднял глаза, встречаясь со взглядом Брайана. — Раздевайся.       У Джастина перехватило дыхание. Его прежнее бахвальство испарилось, под откровенным взглядом, ощупывающим его тело, а он еще даже не снял штаны. Одно дело, когда они трахались в тускло освещенной спальне или в душе, но совсем другое — снимать с себя всю одежду средь бела дня на виду у всех.       Поколебавшись пару секунд, Джастин все же принял положительное решение.       — Боже, Джастин! — Брайан уже рычал от разочарования. Конечно, он понимал, что любовник не пытается дразнить его, но это было невыносимо. — Как ты думаешь, сколько у меня, блядь, силы воли?       Джастин слегка ошалел, когда Брайан схватил его брюки так же вместе с трусами, одним быстрым движением стянув их вниз, и доказательство его желания стояло прямо и жестко, восхищая своей мощью. Брайан облегченно вздохнул, присев на корточки, помогая Джастину снять носки, ботинки и освободиться от остатков одежды. Его член раскачивался вверх и вниз, и Брайан решил, что его рот на идеальном расстоянии от восхитительной цели. Не удержавшись, обхватил руками стройные бедра и провел мягким влажным языком от кончика истекающего члена до яиц, услышав хныканье сверху, и через минуту Джастин обмяк в его объятиях. Брайан осторожно потянул Джастина вниз, опуская на колени, и встал позади него.       — Обопрись на локти и раздвинь бедра, — мягко проинструктировал он, зная, что это будет что-то новое для неопытного любовника. — Это будет приятно, — пообещал он, когда Джастин, оглянувшись, посмотрел на него, и покраснел из-за неловкой позы.       Он быстро поцеловал мягкие губы, придавая уверенности, и Джастин кивнул. Брайан положил руки на мягкие, сочные ягодицы, так соблазнительно представшие перед глазами, и нетерпеливо раздвинул их, его рот наполнился слюной от одного взгляда на сжавшуюся пульсирующую дырочку, а член подрагивал в ожидании момента, когда погрузится в уже знакомую тесноту. Ему страстно хотелось коснуться этой плоти языком, вспоминая, как это было восхитительно, но понимал, что с этим придется подождать. Сев на пятки, он ненадолго отпустил Джастина, доставая презерватив и маленький тюбик смазки из картонной коробки, разорвал обертку зубами и отбросил в сторону. Удивился, почувствовав дрожь собственных рук, но привычно ловко раскатал латекс по члену и брызнул щедрое количество геля на руку, быстро смазав ствол, ставший каменным в предвкушении. Сердце Джастина заколотилось. Он слышал приготовления Брайана: шелест фольги и щелчок открывшейся крышечки, и чувствовал себя немного глупо, стоя на четвереньках в позе собаки, но все мысли о неловкости исчезли из головы, когда горячие и требовательные руки Брайана снова собственнически схватили его ягодицы. Теплое дыхание коснулось щеки, и он услышал:       — Ты мой — только мой. Я буду трахать тебя до изнеможения.       — Ахххх, — простонал Джастин, чувствуя, как головка каменного члена осторожно толкается внутрь, ощущая, как бешено бьется сердце Брайана и потянулся назад, хватаясь за его бедро. Выдохнул, стараясь успокоиться, и заставил себя расслабиться, отчаянно прошептав:       — Еще. Я хочу больше.       Брайан кивнул и застонал, толкаясь сильнее, глубже. Крепко обхватил тонкую талию Джастина, притягивая его вплотную к своему телу, жестко прокладывая себе путь, до тех пор, пока кожа не соприкоснулась с кожей. Джастин слегка дрожал в его руках, и Брайан прошептал:       — Двигайся со мной, Джастин, прижмись ко мне, — настаивал он, желая доставить Джастину тоже удовольствие, что испытывал сам.       Опустив плечи Джастина на одеяло, переплел их пальцы, затаив дыхание от оказанного ему доверия, любуясь гладкостью алебастровой кожи. Он чувствовал, как плотно Джастин обхватывает его член, и начал двигаться внутри прекрасного тела. Джастин идеально синхронизировал свои движения с его собственными, и их тела заработали, как хорошо смазанный механизм. Они двигались в унисон, Брайан осыпал поцелуями шею и спину Джастина, ощущая на губах солоноватость пота.       — Боже, какой ты тугой, такой, блядь, тесный, — пробормотал он, когда Джастин синхронно толкаясь навстречу, инстинктивно сжимал мышцами член, как будто точно знал, что делать, чтобы доставить удовольствие.       Нарастающее возбуждение быстро подходило к точке невозврата, и Брайан отпустил руку Джастина, обхватывая его толстый, пульсирующий член, лаская его в такт своим движениям. Стоны становились все более и более громкими, вторя пронзительным звукам экстаза, вырывающимся из груди Джастина, который повторял его имя снова и снова, как мантру. Еще несколько движений по члену Джастина, и он вскрикнул громким гортанным звуком и, вздрагивая, кончил в его руку, горячо и липко. Брайан безжалостно входил в расслабленное тело снова и снова, не в силах контролировать свои эмоции, пока не кончил с громким стоном, черты лица исказились от напряжения, когда сперма яростно хлынула в презерватив.       Брайан рухнул на Джастина, их тела распластались на одеяле, кожа и волосы слиплись от влаги, а сердца, словно близнецы бились в невозможном темпе. Позволив себе роскошь ненадолго прижать к себе стройное тело, он ласкал плечи Джастина все еще подрагивающими пальцами, неохотно отстранился, завязывая презерватив, и бросил его в траву в нескольких футах от себя. Брайан плюхнулся на спину рядом с Джастином и залюбовался его раскрасневшимся лицом. Неожиданный, теплый осенний ветерок коснулся их кожи, Брайан повернулся на бок, подперев голову рукой. Его взгляд скользнул по влажному, соблазнительному телу. Губы изогнулись в ласковой улыбке, когда парень зарделся от столь пристального изучения. Несмотря на весь энтузиазм, который Джастин вложил в их занятия любовью, Брайану нравилось, что он все еще мог заставить его покраснеть одним взглядом.       Протянув руку, убрал влажные волосы с бледного лба, и тихо прошептал:       — Все еще считаешь себя одноразовым трахом?       Джастин пристально смотрел в пронзительные карие глаза, зачарованно наблюдая, как быстро метались зрачки из стороны в сторону, пока Брайан говорил, и пришел к выводу, что тот всегда так делал, когда был взволнован чем-то. Он слегка покачал головой и прижал руку Брайана к своей груди, переплетя их пальцы. Посмотрел на большую ладонь, все еще удивляясь тому, что ему понравился этот интригующий, сложный, невероятный мужчина.       — Нет, — прошептал он в ответ, встретившись взглядом с глазами любовника, и улыбнулся, — не считаю.       Он знал, что ни один мужчина, который просто хотел удовлетворить свои сексуальные желания, не стал бы обращаться с кем-то так, как обращались сейчас с ним. Сильные эмоции читались во всем: как Брайан смотрел на него, как прикасался к нему и заботился о его чувствах. Нет, это не была реакция парня, который просто хотел использовать удобную ситуацию, чтобы сбросить немного сексуальной энергии, и перейти к следующему завоеванию.       Брайан кивнул, довольный тем, что Джастин начал понимать, что он для него значит. Их отношения только начинали развиваться, все еще впереди, но все равно хотелось, чтобы Джастин знал, что небезразличен ему, возможно даже больше чем… Чем он был готов признаться даже себе. Это не из-за общих переживаний о Гасе или сострадания, или мужества Джастина перед лицом возможных насмешек и опасности или чего-то еще. Нет, Брайан осознавал, что этот парень значит для него нечто особенное, и не взирая ни на что — полицейский протокол или нет — он собирался продолжать исследования, куда бы это ни привело.       Заметив, что кожа Джастина покрылась мурашками, Брайан натянуть на них угол одеяла. Джастин повернулся на бок, глядя ему в лицо, придвинулся ближе и Брайан спеленал их вместе, защищая от легкого прохладного ветерка. Джастин изо всех сил пытался не заснуть, окруженный теплом фланели и тела любовника. Просунув одну длинную ногу между ног Джастина, Брайан наблюдал, как золотистые ресницы затрепетали, борясь с отяжелевшими веками, и прошептал:       — Спи, Крескин. Я буду рядом, когда ты проснешься.       Голубые глаза на мгновение сфокусировались на лице Брайана, мягкая улыбка вспыхнула на губах, и он пробормотал:       — Лучше бы в этой коробке была курица.       Джастин сдался желанию своего тела и закрыл глаза. Брайан тихо рассмеялся над его заявлением, наслаждаясь созерцанием прекрасного лица, теперь умиротворенного, зная, что спокойные времена скоро закончатся. Потом тоже закрыл глаза и задремал, их руки все еще сжимали друг друга. На следующее утро — полицейское управление       Саттеруайт оторвал глаза от стола, заметив Брайана Кинни, входящего через заднюю дверь участка, все еще пребывавшего в отвратительном настроении с тех пор, как его отстранили от дела и отправили перекладывать бумажки. Хотя и обычное настроение Кинни было не совсем гостеприимным, но в последние несколько дней он был настоящей сукой.       Ему было не комфортно оказаться в таком положении: да, его сын подвергся опасности и в результате был госпитализирован, он был вынужден делать бессмысленную грязную работу, пока шло внутреннее расследование, и это без сомнения одиозное затруднительное положение для такого человека как Кинни, который наслаждался острыми ощущениями от охоты и всегда был в центре событий. Но сейчас его имя мелькало по всем новостным каналам, и каждый второй звонок в управление поступал от прессы, желающей поговорить с ним о деле убийцы детей. Чего бы только не отдал Саттеруайт, чтобы кто-нибудь уделил ему столько внимания на взлете его собственной карьеры! Теперь было слишком поздно — скоро в отставку, а он еще один из множества полицейских, обреченных оставаться в безвестности, спрятавшись за спинами других, кто постоянно выставлял себя напоказ только ради того, чтобы их имя узнали.       Он смотрел, как Кинни проходит мимо, даже не обратив на него внимания, хотя они уже довольно долго работали в одном участке.       «Напыщенная задница, — подумал он, кипя от злости. — Думает, что он слишком хорош для всех нас».       Саттеруайт находил это чрезвычайно ироничным в свете того факта, что в настоящее время ему приходилось работать в две смены: одну здесь, в полицейском участке, а другую в больнице, охраняя того сумасшедшего, которого задержал Кинни — Каррутерса, к сожалению, уже бывшего на пути к полному восстановлению, по крайней мере, физически. А вот умственно, что было очевидно, по крайней мере для Саттеруайта, человек был совсем не в порядке. Он потерял счет тому, сколько раз слышал, как тот разговаривал сам с собой, лежа на больничной койке, извергая всякую чушь о том, что «играет в догонялки с Томми», или «собирается в поход с Томми», или «нужен еще один игрок для команды». Конечно, он не психолог, но пришел к выводу, что либо человек непревзойденный актер, либо действительно не в себе. Это приводило в адскую ярость, потому что если все так, то этот псих, скорее всего, проведет остаток жизни относительно комфортно в психиатрической больнице, несмотря на то, что натворил. С отвращением покачал головой, понимая, насколько несовершенна их система правосудия, он был уверен, что в конечном итоге ублюдка объявят невменяемым и он уйдет безнаказанным, свободным человеком.       Следя за Кинни, идущим по коридору, он решил, что возможно, не так уж плохо быть незаметным полицейским в бушующем море. И сейчас все, чего хотелось — это доработать оставшиеся несколько месяцев, спокойно уйти на пенсию и никогда больше не думать об этом месте.       Карл Хорват поднял глаза, услышав короткий стук в открытую дверь, кивнул и отложил папку, которую держал в руке, в сторону.       — Брайан… Входи, — пригласил он, детектив сел лицом к нему, скрестив длинные ноги в лодыжках. Хорват заметил глубокие складки, залегшие на лбу красивого мужчины от беспокойства и усталости, взял лежащую перед ним папку и протянул ему. — Здесь результаты внутреннего расследования относительно правомерности применения оружия, — сказал он Брайану, отмечая текущее время на черно-белых часах, висящих над дверью кабинета. — Ты пришел на час раньше, — заметил он.       Брайан пожал плечами, открывая папку и заглядывая внутрь.       — Не спалось, — коротко ответил он.       Это была правда: между рвением присутствовать на первом официальном допросе Каррутерса в больнице утром и мыслями об отношениях с Джастином, ему не очень хотелось спать. Плюс переживания по поводу разрешения вернуться на службу детектива не способствовали спокойному сну.       Брайан удовлетворенно кивнул, прочитав результат расследования, в котором говорилось, что он действовал надлежащим образом в свете обстоятельств и немедленно восстанавливается в статусе детектива.       — Рад знать, что у Отдела внутренних расследований есть здравый смысл.       На самом деле Брайан не сомневался, что они придут к такому выводу — в конце концов, в то время этот ублюдок направлял пистолет на Джастина, — но все равно было облегчением узнать, что теперь может вернуться к своим официальным обязанностям и, что более важно, активно участвовать в допросе Каррутерса.       — Когда выезжаем? — спросил он, бросив папку обратно на стол сержанта.       Хорват знал, что это будет первый вопрос, ему и самому не терпелось допросить Каррутерса.       — Через тридцать минут, — ответил он, — я только что звонил в больницу: Каррутерса сегодня утром перевели в отдельную палату на четвертом этаже, и меня попросили подождать с визитом до десяти. Я так же узнал, что на допросе будет присутствовать его адвокат.       Брайан фыркнул.       — Почему я не удивлен? Для бредящего сумасшедшего — во что, определенно, он хотел бы, чтобы мы поверили — он не тратил время зря, найдя адвоката. Кто это?       Хорват помолчал, прежде чем тихо ответить:       — Алан Сайпресс из «Сайпресс и Сидни».       Брайан присвистнул — Алан Сайпресс был известным в городе адвокатом по уголовным делам и представлял несколько громких дел в прошлом. Он был известен своей решимостью и драйвом, а также возмутительно высоким процентом выигранных дел.       — Как, черт возьми, он может себе это позволить? Я думал, он простой маляр.       Карл кивнул.       — Так и есть. Но его отец был начальником полиции в течение многих лет, если помнишь? На такой должности можно накопить много денег, а также много связей. Кстати, его мать еще жива: я помню ее со времен знакомства с Томом. Она всегда болтала о том, как выгодно работать в полиции и бредила идеей пристроить сюда и сына. Я бы ничуть не удивился, если бы она приложила руку к привлечению Сайпресса для защиты своего единственного отпрыска.       Брайан проворчал:       — Ну, очевидно, его дни в качестве бойскаута давно прошли.       Хорват выдвинул верхний левый ящик и достал кобуру и пистолет детектива.       — Забирай, — сказал он, протягивая их Брайану, который быстро водрузил кобуру на привычное место, чувствуя, что часть его наконец-то вернулась. Карл посмотрел в глаза детектива. — Помнишь, что я говорил тебе вчера?       Брайан поджал губы.       — О чем конкретно? — спросил он, заранее защищаясь. Детектив не знал, что его больше волнует: намеки начальника на то, что он не может оставаться профессионалом в присутствии покушавшегося на его ребенка убийцы, или настойчивостью в том, что личные отношения между ним и Джастином должны оставаться в тайне.       Карл вздохнул, зная, как легко взъерошить перья Брайану. Временами это усложняло общение, но его прямота и трезвый взгляд, а также склонность досконально разбираться в деле, помогли стать одним из лучших детективов.       — О Каррутерсе. Я хочу, чтобы ты был рядом, но ты должен пообещать держать язык за зубами и позволить мне вести допрос. Честно говоря, я все еще размышляю, хорошая ли это идея — взять тебя с собой?       — Я обещал, Карл, что буду держать себя в руках, — резко бросил Брайан.       — Я не это имел в виду, Брайан, — проворчал Хорват. — Я имею в виду, что он может замолчать, если увидит, что отец жертвы похищения собирается присутствовать при допросе.       — Ну, это чертовски плохо, — сказал Брайан, глядя в глаза сержанту. — Я буду там, нравится ему это или нет, — вздохнул он. — Или это причина приказать мне остаться в отделе?       Карл покачал головой.       — Нет, я верю, что ты будешь в первую очередь ведущим расследование детективом, и только потом отцом. И будем надеяться, что это поможет вызвать противоположный эффект и напугать его достаточно, чтобы выдать интересующую нас информацию. Но помни — у него те же права, что и у любого другого подозреваемого, и мы должны убедиться, что они соблюдаются, особенно в этом случае. Нельзя все испортить.       Брайан стиснул зубы.       — Я понимаю.       Карл кивнул, довольный тем, что Брайан держит слово.       — Как дела у Тейлора?       — Обеспокоен грядущими событиями, но в сложившихся обстоятельствах у него все в порядке.       Брайан не видел необходимости ходить вокруг да около, Карл уже знал, что между ними возникли личные отношения.       Карл задумчиво провел пальцами по губам.       — Полагаю, ему не слишком хочется быть свидетелем.       Брайан покачал головой.       — Нет. А ты захотел бы, если в результате тебя, вероятно, поднимут на смех? Джастин довольно скрытный человек, сержант; даже мысль о том, чтобы оказаться в центре внимания общественности, очень беспокоит его. Я уже попробовал это на вкус — ты не поверишь, через что мне пришлось пройти, чтобы избежать гребаного цирка со СМИ, разбившими лагерь снаружи.       В некотором смысле хорошо, что его посадили копаться в бумажках, по крайней мере, можно было на некоторое время спрятаться в участке, подальше от любопытных глаз. Однако теперь, когда его вот-вот выпустят на свободу, он не ждал с нетерпением шумихи, сопровождавшей это дело. Все это сделало бы чрезвычайно трудным продолжение общения с Джастином вне полицейского расследования, но будь он проклят, если откажется от него.       Карл фыркнул.       — Конечно, не хотел бы, — ответил он. — Думаешь, мне не пришлось столкнуться с проблемами после пресс-конференции? Мне пришлось поставить пару людей на пост в моем собственном гребаном доме, чтобы держать их подальше, и даже в закусочной, чтобы следить за Дебби! Так что да, я все понимаю. И понимаю, что для Джастина все может быть еще хуже, особенно в свете его уникальных способностей и роли в расследовании. Он будет ключевым свидетелем обвинения, ты это понимаешь? И как только СМИ пронюхают, кто он такой, уже не выпустят его из своих когтистых ручонок.       Брайан кивнул, закинул ногу на ногу и откинулся на спинку деревянного стула.       — Да, и он тоже это знает. И не ждет с нетерпением дачи показаний, но все равно это сделает, — в голосе звучала гордость, когда он думал об этом.       — Если думаешь, что СМИ будут суровы Брайан, подожди, пока Сайпресс не доберется до него. Джастин еще практически ребенок; думаешь, он сможет держать себя в руках в суде?       Глаза Брайана впились в сержанта, и он ответил резким голосом:       — Не продавай его дешево, Карл. Он намного сильнее, чем ты думаешь. Ему потребовалось много мужества, чтобы прийти к нам со своими видениями, хотя он знал, что мы можем рассмеяться ему в лицо или, что еще хуже, обвинить в причастности к преступлениям. Нелегко жить с этой ужасной способностью: видеть вещи до того, как они произойдут.       Для Брайана Джастин определенно не был «ребенком». Карл молча подумал о том, как сильно изменилось мнение Брайана о их ключевом свидетеле с тех пор, как он впервые появился в полицейском участке. Он не знал, как Тейлору это удалось, но, по-видимому, парень действительно завоевал доверие у Кинни. Было очевидно, что Брайан развернулся на сто восемьдесят градусов, когда дело дошло до этого молодого человека.       — Надеюсь, ты прав, — сказал он и, помолчав немного, добавил: — Ты же понимаешь, что твоего собственного сына могут вызвать в качестве свидетеля.       Реакция была немедленной и яростной.       — Ни хрена подобного, Карл! — ощетинился он. — Я НЕ позволю, чтобы Гаса допрашивали об одном из худших событий в его жизни!       — Брайан…       — НЕТ! Мой сын не будет подвергнут такому обращению! Одно дело, когда Джастину приходится это терпеть, но маленький мальчик? Какой в этом смысл?       — Дело в том, что он единственный выживший ребенок из жертв Каррутерса! Ты должен понимать, что это вполне возможно. И так же хорошо знаком с шестой поправкой**, как и я, Брайан.       Брайан в волнении провел рукой по волосам. Да, он знал все о праве подозреваемого встретиться с обвинителем, но мысль о том, что Гасу придется находиться в одной комнате с Каррутерсом, человеком, который собирался убить его без малейшего колебания, вызывала тошноту.       — Черт, — пробормотал он, когда ужасная возможность дошла до сознания.       Карл сочувственно посмотрел на детектива. Он не мог представить, что тому придется поставить собственного ребенка в такую ситуацию, но понимал, что в данном случае это реально.       — Знай, я сделаю все возможное, чтобы свести к минимуму любую травму для твоего сына, — заверил он. — Уверен, что прокурор будет настаивать на любых показаниях, или мы можем попробовать записать показания Гаса на видео. Обычно в таких случаях защита довольно снисходительно соглашается на подобное.       Брайан тяжело вздохнул.       — Им лучше согласиться, — предупредил он. — Я НЕ собираюсь подвергать своего ребенка еще большей травме, чем он уже пережил.       Карл кивнул.       — Ну, сначала мы должны добиться признания подозреваемого дееспособным, чтобы он мог предстать перед судом. Могу поспорить на свою задницу, что ходатайство об определении умственной несостоятельности будет на первом плане у защиты.       — Не может быть, чтобы этот человек не осознавал, что делает, Карл! Он отлично скрывал свои следы после каждого убийства, и если бы не Джастин, я не уверен, что его когда-нибудь поймали бы.       Он вспомнил, как Каррутерс тщательно уничтожал отпечатки пальцев на месте преступления, как бросал тела в частично скрытые овраги и как следы шин были размыты в дождливую, грязную погоду. Нет, это не было работой человека, который не отличал добро от зла.       — Я склонен согласиться с тобой, — ответил Карл, отпивая кофе. — Но это не нам решать; это будет решение судьи. — Он взял толстую папку с бумагами, содержащими улики, которые они накопили против Каррутерса. Конечно, это архаично — предпочитать бумагу компьютеру, когда дело доходит до отчетов, но, пройдя долгий путь вверх по служебной лестнице, было трудно отказаться от традиционных методов расследования. В конце концов, сержант решил пойти на компромисс и отсканировать записи, но все еще держась за старое, знакомое полицейское досье. — У нас около двадцати минут до отбытия в больницу, — сказал он, передавая папку через стол. — Почему бы тебе еще раз не посмотреть, не пропустили ли мы что-нибудь? — улыбнулся, увидев хмурое лицо детектива при мысли о том, чтобы в сотый раз перечитывать отчеты и добавил: — Просто считай это одолжением в память от старых времен.       Брайан вздохнул и встал, зажав папку под мышкой.       — Я буду в своем кабинете.       Карл кивнул и Брайан поплелся обратно по коридору. Зажужжал телефон, оповещая о сообщении. Он открыл его и прочитал, не в силах удержаться от улыбки: «Думаю о тебе. И уже скучаю. Удачи. Д.» Брайан вошел в кабинет и сел в свое потертое кожаное кресло, положив толстую папку на стол. Перечитал сообщение и с удивлением обнаружил, что сердце забилось немного быстрее, напечатал: «Я тоже. Что делаешь вечером? В семь? Б.» Долго ждать ответа не пришлось, телефон отозвался примерно через минуту. Попытка не казаться слишком нетерпеливым провалилась и, открыв сообщение, Брайан улыбнулся. «В шесть тридцать — Пицца? Д.»       Он рассмеялся, по крайней мере, Джастин четко определил приоритеты. Набрал еще одно сообщение, прежде чем начать просматривать бумаги: «Выпендриваешься, читая мои мысли? Пока. Б.» *Пятая поправка к Конституции США гласит, что лицо, обвиняемое в совершении преступления, имеет право на надлежащее судебное разбирательство, не должно привлекаться к ответственности дважды за одно и то же нарушение и не должно принуждаться свидетельствовать против себя, а также что государство «не имеет права изымать частную собственность без справедливого возмещения». **Шестая поправка к Конституции США устанавливает права обвиняемого, в том числе право на суд присяжных. При всяком уголовном преследовании обвиняемый имеет право на скорый и публичный суд беспристрастных присяжных того штата и округа, ранее установленного законом, где было совершено преступление; обвиняемый имеет право быть осведомленным о сущности и основаниях обвинения, право на очную ставку со свидетелями, дающими показания против него, право на принудительный вызов свидетелей со своей стороны и на помощь адвоката для своей защиты.