Красавица и Чудовище

Генья стоял посреди огромного чёрного ничто. Не было ни звука, ни всполоха света, ни намёка на запахи. Он просто стоял, не зная, как поступить. Где он? Что происходит? Решившись действовать, Генья сделал шаг. Точнее, попытался сделать. Он прилагал все усилия, но не мог пошевелить и мизинцем на ноге. Казалось, даже лёгкие его не слушались, и рано или поздно Генья забудет сделать очередной вдох. Ему стало страшно. По-настоящему страшно. Дикий, животный ужас льдом разлился по животу. Генья ощущал себя крысой, запертой в клетке, только его оковами было собственное тело. Он боролся, стремился разорвать эту оболочку, до крови обламывая ногти, но на самом деле просто стоял на месте. Успокоиться! Нужно просто дышать и успокоиться… Генья хотел закрыть глаза, но с ужасом понял, что и веки ему неподвластны. Он в ловушке, ловушке этой пустой черноты. — Генья! — крикнул кто-то из темноты. Кто это? Кто ещё скитается в небытие, кроме него? Голос раздался снова. Уже ближе. Кто такой Генья? Непонятный голос приближался, постепенно превращаясь в рык. Нет, кем бы он ни был, нельзя допустить, чтобы он его нашёл! Нельзя! Нужно бежать, двигаться во что бы то ни стало. Слишком страшно, слишком! Буря страха, накрывшая Генью, сменилась цунами паники. Но впервые он смог набрать в лёгкие столько воздуха, что, казалось, его разорвёт на тысячи кусков. Наконец-то он мог двигаться! Бежать, бежать, бежать так далеко, как только можно! Он наклонился вперёд, готовый сорваться на бег, но упал. Пытаясь предотвратить падение, Генья вытянул руки, но их не было. Не было пальцев, кистей, только окровавленные обрубки предплечий. Страшно, дико страшно. Где его руки? Генья оказался на земле, пытался ползти, но ноги тоже будто отгрыз озлобленный монстр. Лёгкие разрывались. Они были полны воздуха, но Генья не мог дышать. Что-то мешает. Кровь, его собственная кровь. Она повсюду. Если он не двигается и не дышит, значит, это конец? Так выглядит смерть? Или в нём ещё есть частицы жизни? Генья снова услышал крик, гораздо ближе, чем прежде. Нет, не подходи! Его зрение расплылось от слёз. Не надо! Оставь нас всех в покое! Несмотря на боль в истерзанных руках, Генья пытался ползти, но будто тонул в патоке. Приближается. Ужас приближается. Рывок. Кто-то схватил его за одежду и отбросил в сторону. Боль, когда голова соприкоснулась с твёрдым полом. Крик. Генья узнал свой голос. Страх, животный страх. Сердце колотится и, кажется, сейчас треснет. Над ним лицо. С обнаженными клыками, перепачканными кровью его семьи. Мама? И снова перед глазами тьма.

***

Генья резко подался вперёд. Одеяло упало на пол. Почему он весь мокрый? Это пот или кровь? Мир вроде бы начал обретать краски, но вдруг это всё обман? Вдруг мать-убийца ещё здесь? Прохладный пол, казалось, сейчас расплавится под его горящим телом. — Шинадзугава-сан? Убить, пока не убили его! Быстро развернувшись, Генья бросился на источник звука со всей ненавистью, на которую был способен. Но когда его дыхание успокоилось, а мысли перестали метаться, он понял, что делает. Генья сидел на хрупком теле Красавицы, прижимая её к полу. Его жёсткие ладони в шрамах сомкнулись на белоснежной тонкой шее. Красивое личико девушки покраснело, в глазах были страх и недоумение, распущенные волосы ореолом разметались вокруг головы. Генья отдёрнул руки и отскочил. Ужас, смешанный с глубочайшим стыдом, затопил его, вытесняя мельчайшие остатки кошмара. Красавица резко втянула в себя воздух, но тут же повернулась набок, чтобы откашляться. Худенькие плечи сотрясались от тяжёлого кашля, и было ощущение, она так и поняла, что произошло. В её стеклянном взгляде Генья видел лишь пустоту. Боги, что он сделал? Что натворил? Впервые он сам коснулся девушки, которую ему доверили, и чуть было не убил её. Какого хрена, истребитель Шинадзугава? Реальность происходящего накрыла Генью с головой. Он бросился Красавице, упал перед ней на колени и протянул руку, чтобы она могла опереться. И хотя он повторял бесконечные извинения, Красавица, казалось, ничего не слышала. Ей до сих пор было больно дышать, но она вцепилась в предложенную руку Геньи. Слегка придерживая её трепещущее тело, Генья хотел уничтожить себя за то, что заставил эту грудь вздыматься так часто и с таким трудом. Никогда она его не простит. Никогда он больше не увидит её улыбку. Мерзкий язвительный голос прозвучал где-то внутри его черепа: «Чудовище… Ты просто чудовище… Ты сожрал стольких демонов, что стал одним из них. Только чудовище смогло бы поднять руку на Красавицу…» И Генья ничего не мог возразить разъедающему ему сознание голосу. Никакие слова не исправят его поступок. Ему следует отдать жизнь за эту девушку, а он едва не задушил её, приняв за свою мать, пытающуюся его убить. Наконец Красавица повернулась. Слёзы всё ещё текли по её мокрым щекам, нижняя губа дрожала. Такая потерянная, такая слабая, испуганная… Одинокая… Не задумываясь, Генья обхватил её и прижал к себе. Ему было настолько стыдно и настолько жалко эту девушку, что он ощутил, как слёзы заполняют и его глаза. Её острый подбородок упирался ему в плечо, а он гладил узкую спину, не переставая говорить: — Мне так жаль… Я не хотел, я не думал, что это ты… Если бы ты только знала, как я сожалею… Внезапно Генья почувствовал, как Красавица шевельнулась. Одну руку она положила ему на спину, а второй провела по длинным волосам на затылке. Он ощутил, что девушка слегка надавила на его тело своим, принимаясь потихоньку раскачиваться вперёд и назад. — Шинадзугава-сан, — произнесла она чуть хриплым голосом, от которого у него сжалось сердце, — я так волновалась о тебе… — Генья слышал её прерывистое дыхание и тихие всхлипывания. — Я услышала твой крик и прибежала. Я вообразила, что в дом каким-то образом проник демон и ранил тебя. Как же я счастлива, что это не так… Красавица уткнулась лицом в изгиб шеи Геньи и вновь разразилась слезами. Он чувствовал тёплые капли на своей коже, чувствовал, как она прижимается к нему, покачиваясь, словно младенец, в колыбели его рук. Пальцы Красавицы всё ещё путались в его волосах, но это было не больно. Наоборот, даже приятно. — Тебе не показалось, здесь был демон… — Дыхание Геньи сбилось, и он закрыл глаза, пытаясь успокоиться. — Мне снилась мать. Знаю, она не виновата в том, что случилось. Кто-то обратил её, а она вернулась домой и вырезала всю семью, всех детей… Санеми убил её тогда, но сегодня я был уверен — она пришла, чтобы прикончить меня. Когда я проснулся, то принял тебя за неё… Я такой кретин… И поверь, мне очень, очень жаль… Она отстранилась и обхватила руками его лицо. Тоже влажное, понял Генья, когда её пальцы коснулись его щёк. Покрасневшие глаза Красавицы были полны печали. Она сморгнула слёзы и вздохнула. — Мне тоже снятся кошмары о той ночи. Я никогда не смогу забыть свою семью. Я знаю, как страшно снова и снова переживать их потерю… — Красавица не выдержала и опустила голову. Оторвав руки от лица Геньи, она сложила их на коленях. Две слезинки упали на ткань кимоно. — Это такая боль, что я не пожелаю её никому. В эти моменты я словно в ловушке и не могу двигаться. Но мне и некуда идти, моих родных больше нет. — Я тоже знаю, каково это, — кивнул Генья. — Кажется, будто ты живёшь в пустоте и никому нет до тебя дела… Существуешь только ты и чёрный мир вокруг тебя. Красавица подняла голову и посмотрела ему в глаза. — Твой мир такой же? — Она утёрла слёзы. — Похоже, у нас одни кошмары на двоих, Шинадзугава-сан. Только демоны разные, — закончила Красавица грустным голосом. Генья промолчал, не зная, что ответить. Он не понимал, почему Красавица не боится его. А ведь если бы он не очнулся… Нет, лучше даже не думать об этом. — Мы навсегда останемся такими? — спросила она. — Даже если пройдут годы, мы снова и снова будем стоять в этой бесконечной пустоте? — Я не знаю. — Генья и правда не знал верного ответа. Он потерял мать ещё в детстве, но кошмары мучили его, несмотря на то, что ему уже за двадцать. Как ответить на вопрос Красавицы и не разочаровать её? Но она ответила себе за него. Красавица потянулась и мягко обняла Генью за шею. — Даже если мои кошмары не закончатся, надеюсь, ты будешь там со мной и не позволишь никому меня обидеть, Шинадзугава-сан.