***
Когда же друзья прибыли к чудесному музею Парижа, они ещё долго стояли в очереди, одновременно рассматривая двор Наполеона. Спустя небольшое количество времени и недовольных гримас Стар, они вошли в Лувр. Переходя из одного крыла в другое крыло Оливия постоянно подгоняла парней, не давая до конца рассмотреть им шедевры музея. Дойдя до зала с легендарной картиной «Мона Лиза», которую Ботан пафосно обозвал «Джокондой», Стар бесцеремонно подбежала к ней и сделала каменное лицо, сложив руки в замок. — Похоже? — спросила Оливия, изображая максимально серьезный вид. — Да, очень, — промычал Брайн, доставая телефон из кармана. — Это единственная картина, которую ты знаешь? Взгляд Стар сразу же изменился на яростный и направился на Мапса, который был во всю доволен своей шуткой. — Но ты, кстати, прав, — махнула рукой девушка, уходя от Моны Лизы.***
Выходя из музея, Ботан протирал свои запотевшие очки, пока Стар жалостно умоляла Брайна пойти поесть, дергая его за руку. — Я думаю, Оливия права, — заявил Ботан, поправляя очки. — Идите вдвоём, мне лень. — Мапс достал кошелек, протягивая его Ботанику в руки. — Встретимся дома! Конечно же, это было сделано специально. Брайн хотел уже поскорее помочь им разобраться в чувствах. — Пошли, лопух, — Оливия безысходно повела его в сторону ближайшей столовой. Ее щеки залились алым цветом, а по коже пронеслись мурашки.***
— Ну, давай, очкарик, что будешь? — облокотилась Оливия на спинку стула, покачиваясь. — Я буду салат. — Почему ты так мало ешь? — с подозрением прищурилась Стар. — Не качайся, а то упадешь, — с беспокойством сказал Ботан, мотая головой. — Не умничай. Повисла неловкая пауза, будто после того поцелуя. Оливия бродила взглядом по залу, выискивая, за что же зацепиться глазами, как вдруг услышала робкий голос: — Слушай, Оливия...