Снежинка

Кадзуха за прошедший сентябрь не виделся практически ни с кем из своего старого класса, исключая Ёимию, что любезно заходила выпить чаю раз в неделю и поинтересоваться, как там дела. И он был намерен это исправить. Пусть их класс и не был дружным, но всё же, они учились все вместе много лет и некрасиво просто взять и прервать хоть какую-то связь. Кадзуха задумчиво постукивает по столу ручкой, думая, кого и в каких обстоятельствах можно навестить. Он был в… не то, чтобы хороших, но явно не плохих отношениях со всем классом, но большей части будет совсем фиолетово, если он придёт "в гости". Подумав, решает отправиться к Син Цю. Всё же, они часто сидели вместе и были единственными отличниками класса. Найти того несложно, на большой перемене нужно зайти в библиотеку. И вот он, один-единственный сидит, склонившись над книгой. У Цю была такая привычка: читать всегда и везде, он даже на уроках от книги не отвлекался и Кадзуха искренне удивлялся каждый раз, как вообще этот парень вышел на отлично. Может, он наперёд знал всю программу? — Привет. Каэдэхара присаживается рядом и смотрит в янтарные глаза, что глядят с удивлением и, кажется, интересом. — Здравствуй? — Не смотри так. Я просто пришёл навестить. Син Цю откладывает книгу в сторону и подпирает щёку рукой, а после переводит взгляд за спину Кадзухи, что остается незамеченным последним. — Я особо ни с кем не общался, но… Я скучаю по вам. — Они тоже по тебе скучают. И я скучаю, мне теперь не с кем поговорить. Каэдэхара оборачивается, всё таки увидев взгляд друга и замечает знакомую фигуру, что усаживается на противоположном конце библиотеки с учебником. Это… Тот одноклассник Кэйи? Но больше всего смущает пристальный взгляд Син Цю. И он явно не говорит ни о чём хорошем. — Кто это? — Альбедо, выпускник, — парень выдыхает, — очень не хотел с ним видеться. Да, они точно знакомы. Это с ним Кэйа тогда приходил. — Почему? — Он — редкостное мудло. Последний человек, которого можно назвать хорошим, Кадзу, — парень придвигается поближе, чтобы их не услышали. Ну вот любил он перемыть чьи-то кости, а не с кем, — у него отвратительная репутация. Знаешь, здесь, — обводит рукой библиотеку — всегда почти никого нет и некоторые любят посплетничать. "Кэйе бы понравилось", — думает Кадзуха. — И что говорят? — Очень любит веселиться. И это выходит и за рамки морали, и за рамки законов. Но не нам судить. — Не нам, — выдыхает парень и случайно встречается взглядом с Альбедо. Тот приподнимает одну бровь, будто слышал весь их разговор и, поднявшись, направляется к ним. — Доброе утро, Син Цю. — Здравствуй, Альбедо, — Цю безразлично держит в руках свою книгу, глядя исключительно на неё, при этом отозвавшись уже совсем с другой интонацией, какой-то недружелюбной — Не против, если я присоединюсь к вам? — К сожалению, нам уже пора. Через пару минут звонок. Парень быстро кивает Кадзухе в сторону выхода из библиотеки, собирает вещи и идёт следом. А Альбедо остаётся внутри, слегка озадаченный. Но ничего не говорит, лишь молча возвращается к парте и закрывает учебник с тетрадью. Каэдэхара в один момент видит перед собой человека, не успевает отойти и врезается в него, уткнувшись… во что-то мягкое. — Изви… Кэйа? — Ты в порядке? — Альберих, словно свалившийся на голову снег в сентябре, смотрит с лёгким беспокойством сверху вниз. И до Кадзухи доходит, куда приземлилось его лицо. О боже. Твою мать. Как стыдно. Еле скрытая под рубашкой, расстёгнутой на несколько пуговиц, грудь. Причём довольно большая. Он замирает на пару секунд и стремительно заливается краской, на что Кэйа смеётся. — Прости. — Прощаю, — треплет его по голове, улыбаясь и переводит взгляд на наблюдающего за этим Альбедо. Причем смотрит с таким взглядом, будто готов прикончить Кэйю вместе с Кадзухой прямо здесь и сейчас, — так, поболтаем позже. До встречи. Син Цю смотрит на это с интересом, но ничего не говорит. Они уходят, а Альбедо вздыхает. — Я за тобой пришёл. — Перестань общаться с ним. — Зачем? — Альберих приподнимает одну бровь. — Мне не нравится, что ты общаешься с Каэдэхарой. Перестань. — ты же прекрасно знаешь, что я только тебя люблю. Или у меня не может быть друзей? — Зачем тебе друзья, если есть я? Меня недостаточно? — Альбедо даже не смотрит на парня и убирает свою химию в рюкзак. — Действительно, зачем мне друзья, если есть ты, с которым я вижусь только в школе и который отвечает мне дай бог раз в сутки? — Кэйа скрещивает руки на груди и выдыхает раздражённо. Как же бесит. — Застегнись. И он нарочно расстёгивает еще пару пуговиц и покидает библиотеку. Зашёл, чтобы вместе дойти до кабинета, а в итоге вон как. Лучше бы ушёл вместе с Кадзухой, его компания сейчас казалась намного приятнее. — Пидор.

***

Кадзуха поздно заканчивает делать домашнюю работу, желает Кэйе спокойной ночи и, пока дожидается ответа, переодевается в домашнее и укладывается в кровать. Подаренный мишка с течением времени переполз со стола на кровать и служил больше как милое украшение комнаты.

"сладких снов :)"

Отлично. Можно ложиться спать. Каэдэхара задумчиво глядит на игрушку несколько секунд, а после обнимает её, прижимая к своей груди и закрывает глаза. Ему снится Кэйа. Ему снится Кэйа, который обнимается с ним. Кадзуха встаёт рано утром, по первому же звону будильника и ещё долго смотрит на время на телефоне. Ему в принципе не снилось ничего, а тут… А тут он видит парня, насчёт которого долго пытался убедить себя, что он "просто хороший друг". Кадзуха весь сентябрь пытался отогнать те странные мысли, что возникли после концерта. Да, Кэйа красивый, умный, хариз- Да твою мать. Ладно, это не отменяло как минимум того, что тот уже в отношениях. И Каэдэхаре до жути стыдно за то, что он ревновал. "это не твой парень, уймись" — говорил голос в голове. Да и на самом деле этой ревности даже не на чём было появиться: он же не знает, с кем конкретно Кэйа встречается, а тот особо не говорит ни про отношения, ни даже про друзей. Он больше интересуется Кадзухой, чем рассказывает о себе. И это ужасно трудно, ведь совсем непонятно, ко всем Альберих так относится или только к нему. Попытка подавить все эти мысли привела к этому чёртовому сну. Даже немного стыдно теперь заходить в чат и желать доброго утра. Но традиции есть традиции. Погодите-ка. А с каких пор они желают друг другу доброго утра и спокойной ночи? Кадзуха помнит, что в один момент они просто стали общаться чуть больше. Кэйа ссылался на то, что ему не с кем пообсуждать то, что он читает и что им стоит познакомится поближе, "друзья ведь". И как-то… Оказались вот тут, где Кэйа может просто написать "ем макарошки" и Каэдэхара обязательно пожелает ему приятного аппетита. С ним действительно интересно общаться, появилось желание брать телефон в руки. Он читает сообщения везде: идя в школу или со школы, в автобусе, на уроках под угрозой лишения мобильника. Но это не так волнует. Дилюк же, видя каждый раз, кому он там пишет, вздыхает и подпирает щёку рукой, думая, в какой момент всё превратилось вот в это. Нет, он совсем не лез в телефон Кадзухи, но невозможно не заметить, как он, доставая гаджет, сразу же немного краснел и слабо улыбался. И отрицательно качал головой на вопрос "кто-то покорил твоё сердце?". И осознание всё никак не доходило. Кадзуха старается больше не думать об этом сне и не пересекаться пока с Кэйей в надежде, что это всё пройдет. Но и в следующую ночь он засыпает с игрушкой в руках. — Кадзу? Избегаешь меня? Каэдэхара стоит перед открытой дверью своей квартиры и глядит на пришедшего Кэйю, что выглядел слегка опечаленным. — Тебе показалось. — Ох, показалось мне? Ты обычно всегда рад моему присутствию, а тут начал сбегать, — он проходит внутрь квартиры и после резко прижимает Кадзуху к стене, чуть опускаясь, чтобы быть на одном с ним уровне, — не думай, что я совсем дурак, малыш. Я ведь нравлюсь тебе, так? — Н-нет, — Кадзуха краснеет и пытается отвернуться, но его берут за подбородок и заставляют смотреть только вперед, не давая и шанса сдвинуться. — Не нравлюсь? Совсем? Даже если… С губ Каэдэхары вырывается тихий стон, когда его бёдра сжимают сквозь джинсы и тут же хочет позорно сбежать, но сдвинуться не может. Кэйа ведёт ледяными пальцами под футболкой, касается вставшего соска и ловит ещё один стон. — Прикажешь заставить тебя сказать это? А Кадзуха смотрит вперёд, в синие глаза и слова вымолвить не может. — Ну хорошо, будь по-твоему. Тишину нарушает звук расстёгивания ширинки и Каэдэхара хватается за синие волосы, когда чувствует укус на бедре и холодные руки там, где не надо. — Кэйа, пожалуйста... Парень распахивает глаза и глядит в потолок растерянно. Всё хорошо, он один, никто не заметит этого возбуждения, на часах… Твою мать, он опаздывает. Но внимание обращает не столько на это, сколько на пришедшее минутами десятью назад сообщение от Кэйи.

"доброе утро :) что снилось?"

"Снилось то, как ты почти трахнул меня в моём же коридоре", — думает Кадзуха и краснеет. Какой кошмар. Как ему может вообще сниться такое не с какой-нибудь красивой девушкой, а с парнем? "Доброе утро. Ничего, как и всегда."

"а кое-кто проспал, м? собирайся быстрее"

Точно. До звонка десять минут, а ему только идти до школы семь. Этот Кэйа слишком… прочно поселился в голове.

***

Он продолжал сниться каждый чёртов день и спустя неделю Кадзуха смирился. Смирился с этими свиданиями во сне, чмоками в щёку и объятиями. И он каждый раз действительно старался избежать Кэйю, так как в глаза ему смотреть стало стыдно. Особенно после… того сна. Из-за количества работы Кадзуха стал спать меньше. Альберих каждый раз выражал своё огорчение кучей грустных скобок в сообщениях в ответ на "я только через часа два спать", написанное в час ночи, и желал хорошо выспаться и не перерабатывать. Эта, пусть и небольшая, но забота стала смущать. Но ничего не поделаешь, оставалось отсыпаться на не таких уж важных уроках. Дилюк замечает, что Кадзуха вновь прикрыл глаза, подперев щеку рукой, вздыхает, снимает с себя толстовку и складывает её. — Не сиди так, — он кладёт своеобразную подушку на парту, — держи. Давай, я разбужу, если вдруг что. Парень благодарно улыбается, укладывает голову на мягкую вещь и засыпает в считанные секунды. Интересно, это у них семейное — делиться своей одеждой? И почему эта толстовка так сильно пахнет Кэйей… Он не просыпается до конца урока и даже на перемене его не будят громкие голоса. Дилюк сидит рядом и не позволяет никому нарушить сон Кадзухи, лишь отвлекается на подошедшую Джинн и мягко ей улыбается. В класс вновь заходят, но на этот раз уже незнакомое лицо, что привлекает внимание Рагнвиндра. Горо, сидящий позади, тут же поднимается со своего места и машет рукой, привлекая к себе внимание. — Привет! — Привет-привет, — Ёимия поправляет красную рубашку, за которую её сегодня отругали несколько раз и обнимается с Горо, — а что с Кадзу? — Он спит, — Дилюк наблюдает за этой картиной без особого интереса, но всё же он должен охранять друга. — Ну и правильно. Пусть спит. Ты ведь Дилюк, да? — Да. — Ёимия, приятно познакомиться, — она протягивает руку и парень пожимает её, — он хорошо о тебе отзывался. — Взаимно. Приятно знать. Кадзухе всё равно и на внешние шумы, и на чужие голоса — он спокойно дремает, лёжа на чужой толстовке, которая Дилюку и не принадлежит. И от знакомого запаха голову кружит, а в сны вновь медленно приходит Кэйа. И явно не за тем, чтобы просто пообниматься или сказать какой-то комплимент. Потому что бёдра словно запомнили это ощущение чужих длинных пальцев с первой встречи и начали воспроизводить его каждый чёртов раз. Ёимия оглядывает класс, натыкается взглядом на Тому, что общается с другими девушками и мило так смеётся. Она глядит внимательно, рассматривает лицо и слабо улыбается. — А вон тот парень? Как его зовут? — Ты про того блондина? — Горо достаёт учебник химии, — это Тома. Он у нас зам старосты. — И какой он? — самый добрый человек из всех, с кем я знаком, — Дилюк тоже поворачивает голову в сторону одноклассника, — если тебе это о чём-то скажет, то он всю свою зарплату с подработки жертвует в фонд помощи бездомным животным. — Я не помню ни одного раза, чтобы он прошёл мимо кота и не погладил его, — кивает Горо, — он добрейший. Вот это тот, про кого говорят "и мухи не обидит". — Добрейший, значит… — девушка слабо, мечтательно улыбается, подперев щеку рукой. — А ещё у него дома четыре кота, — говорит мимо проходящая Люмин и делает вид, что ничего не слышала, не говорила и вообще ей надо срочно отобрать наличку у своего брата. — Правда? Кэйа, воспользовавшись тем, что Дилюк перевёл своё внимание на что-то другое, проскальзывает к спящему Кадзухе и осторожно касается светлых прядок. Гладит по голове, глядит так сосредоточенно и обеспокоенно, сведя брови. Альбериха волновало, что его друг избегал его уже неделю и "виделись" лишь они в переписках. И то, даже они уже сводились к "доброе утро" "как прошёл день?" и "спокойной ночи". Кэйа ненавидит недосказанности. Он натерпелся этого в отношениях с Альбедо. У него нет цели разбудить Кадзуху. Хотелось увидеть его, коснуться, чего не получалось сделать целых семь дней. Хочется, конечно, узнать причину всего этого, но нарушать его сон ради такого не стоит. Но Каэдэхара просыпается сам. Хмурится, выглядя очень растерянно и смущённо, видит Кэйю и тут же краснеет, а глаза его округляются. — Кэйа, ну зачем ты его разбудил? — Дилюк отвлекается от негромких разговоров, заметив краем глаза пробуждение друга. — Извини, я случайно. Альберих тут же убирает руку, не понимая, что так смутило Кадзуху. А тот, в свою очередь, уже пытается придумать, как сбежать. Потому что минутой ранее, во сне, эти же глаза смотрели на него снизу вверх, а губы целовали живот, спускаясь всё ниже и ниже… от одной только мысли об этом он краснеет ещё сильнее и прячет лицо в ладонях. — Кэйа, я… мне нужно в столовую. — Можно с тобой поговорить? — В другой раз, хорошо? — Нет, я хочу сейчас, — Альберих останавливает его и глядит в карие глаза, пока другие смотрят на них вопрошающе, — пойдем, Кадзу. И ему не остаётся другого варианта, кроме как послушно проследовать до ближайшего тихого места под лестницей, по которой сейчас почти никто не проходит, все ведь едят. Кэйа выдыхает и впервые так серьёзно глядит. — Ты меня избегаешь. Не думай, что я этого не вижу. Кадзуха уже хочет начать отнекиваться, горя от стыда, но от следующих слов замирает. — Я что-то сделал не так? Кадзу, просто скажи, если не хочешь продолжать со мной дружить или если я слишком навязываюсь. Я не буду ругаться на тебя, честно. Такой Кэйа… Каэдэхара видит его впервые. Будто бы пожирающий самого себя изнутри от чувства, что он лишний. И парню стыдно становится. Избегать из-за простых снов? Какая разница, что там конкретно, это ведь… не влияет на их с Кэйей отношения. А вот последнему явно не всё равно на изменения. — Ты прекрасный друг. Даже не думай о таком. — Но тогда почему ты меня избегаешь? Кадзуха опускает взгляд, не в силах придумать отмазку. — Мне стыдно. — За что? — Ты мне снишься. Кэйа усмехается и взъерошивает чужие волосы. И из-за такой ерунды его заставили так волноваться? — Серьёзно? Ну и выдумал. Так бывает, ты мне тоже снился пару раз. Это нормально. Каэдэхара выдыхает. Он и не ждал, что его могут осудить, но всё же признаваться о таком было… Странно. — Чайлд, мой друг, хочет на выходных порыбачить. Пойдёшь с нами? — Я не против, — ему, признаться честно, неловко со всей этой ситуации. — Отлично, я напишу тебе ближе к субботе. Береги себя, спи побольше. И не загоняйся из-за такой ерунды. И Кэйа снова исчезает так, словно его никогда и не существовало. Кадзуха выдыхает, не понимая, отчего сердце так быстро бьётся.

***

Избавиться от этих мокрых снов было так легко, но в то же время это до жути смущало. Вода, льющаяся из душа, быстро смывает следы недавнего происшествия, а Кадзуха выдыхает, краснея и упорно не глядя вниз, отрекаясь от того, что произошло только что. Отвратительно. Родители бы выгнали за его мысли из дома. На телефон приходит сообщение и он хочет забить, но видит аватарку и сразу же заходит в мессенджер.

"не забыл про меня?)" "мы заедем через 10 минут"

Твою мать. Он совсем не уследил за временем. Парень быстро вылезает из ванной и вытирается полотенцем. Хорошо, что голову мыл вчера и сейчас решил не мочить. Ещё немного времени уходит на одеться в первое, что попалось в шкафу и, дождавшись короткого "выходи", покинуть квартиру. — Привет, — Кэйа выходит, чтобы по-джентельменски придержать дверь явно дорогой машины с лодкой на прицепе и оглядывает Кадзуху, — ты не слишком легко оделся, м? Октябрь же. И в самом деле. "первыми попавшимися" вещами оказались дырявые джинсы, большеватая белая футболка и наспех надетое лёгкое пальто. — Мне не холодно. — Смотри мне. Запрыгивай. В этой машине даже дышать страшно. Всё так дорого выглядит, пахнет приятно. А водитель — рыжий парень, на вид ровесник Кэйи. Он оборачивается и очаровательно улыбается. — Кадзуха? — Да, — парень пожимает протянутую руку. — Я Чайлд. — Он врёт, — Кэйа усаживается рядом и усмехается. — Голубых не спрашивали. Так, ладно, поехали. Кадзуха пристёгивается, усаживаясь поближе к Кэйе. Рядом с ним не страшно. И засматривается, не сводя взгляда с красивого профиля лица и голубых глаз. Альберих же смотрит на дорогу, будто пытаясь её запомнить. — Да не парься так, не в лес я вас везу. — И кто из нас врёт после этого, м, рыжик? — По крайней мере не для того, чтобы вас там закопать. Ты мне нравишься. И ты тоже, — обращается уже к Кадзухе, что вздрагивает, переводя взгляд на Чайлда. — Не прошло и пяти минут, а ты мне уже изменяешь, милый? — Твоя пипирка, — парень показывает мизинчик, явно ссылаясь на размер достоинства его друга, — слишком мала, чтобы удволетворить меня. — А ты, я смотрю, любишь побольше? Елан твоя с подвохом, что-ли? Кэйа получает подзатыльник и смеётся. Каэдэхара смотрит внимательно, ничего не понимая. В голове тысяча и один вопрос. Они едут около часа, за который эти двое успевают и посюсюкаться, и поругаться, и помириться. Наконец выходят из машины, оказываясь за городом, где людей совсем нет. — Чайлд, подумай, я тебе жизнь доверяю. Я бы ни с кем другим в лодку не полез. — А Альбедо? — Парень аккуратно, задом, подъезжает к озеру. — Альбедо боится. — Ну вот значит его первым и столкну в воду. А потом тебя. Кэйа прерывается на звонок своего мобильника, достает сигареты и выходит из автомобиля. И Кадзуха остаётся с практически незнакомцем наедине. — Так… Вы встречаетесь? Чайлд замирает на пару секунд, а потом заливается смехом. — Кто? Мы с Кэйей? Конечно, каждый вечер трахаемся, — смех у него заразный, но Кадзухе как-то не до этого. Он совсем не может понять, что за чувство появилось в груди. Почему ему так неприятно? — Послушай, малой, при всей моей бесконечной любви к этому болвану, мне не нравятся парни. Вот совсем. Он мне как семья, как брат младший. Опять курит, вот балда. Слова Чайлда отчего-то звучат так тепло. Кадзуха бы хотел такого друга, что сможет называть его семьёй. Но, к сожалению, таких в жизни не встречалось. — Значит, это были шутки? — Конечно шутки. А что, он тебе нравится? — Чайлд усмехается, но совсем не так, как это делает Кэйа, — нравится ведь, я по глазам вижу. Взгляд ярко-голубых глаз выбивает из колеи. Каэдэхара слегка краснеет. Он и сам уже ничего не понимает, поэтому старается ни о чём не думать. — Я… Не знаю. — Дрочил на него? Что за вопросы такие? Какой кошмар. Стыдно неимоверно и хочется вылезти наконец из этой машины. —...Да, — честно сознаётся парень, потому что ощущение, что этот Чайлд вытащит из него любую информацию. — Вопрос закрыт. Послушай, Кэйа много про тебя говорил. — Услышав это, Кадзуха замирает, сердце начинает биться чаще. — С его слов ты хороший. Хотя, с его слов и гондон один — святой ангелочек, но не суть. Я пока доверяю тебе. И только попробуй моё доверие подорвать, я тебе квартиру подорву. Надеюсь, мы друг друга поняли. Кадзухе страшно становится не на шутку. Он никогда не планировал делать Кэйе больно, но теперь боится даже в его сторону подышать. Мало ли, вдруг ему голову с плеч снесут за любой косяк. — Чего ты так трясёшься? — Чайлд смеётся, — тебе нечего бояться, если ты не собираешься делать херню в сторону моего друга. Кэйа к тебе относится не так, как к остальным. — А как? — Он же в открытую ухаживает за тобой, а ты рад слепого поиграть. — Но у него же… — Кадзуха хмурится, — у него есть кто-то. — Не упоминай этого пидора при мне. Чайлд явно злится на это. И Каэдэхара не понимает. Неужели человек настолько плохой? Так почему тогда Кэйа продолжает с ним отношения? — Но почему? Договорить не успевают: Альберих возвращается в машину и напоминает про лодку. Кадзуха глядит на него по-новому. Он явно что-то скрывал. И этот… "гондон", со слов Чайлда… Откуда такое неприятное чувство? "Я могу быть лучше него" Он сразу же мысленно даёт себе пощёчину. Ну о чём думает вообще? Какие отношения? Они же одного пола. Да и Кэйа сам решит, с кем ему будет лучше. Парни сами спускают лодку с мотором на воду. Альберих вновь по-джентельменски предлагает Кадзухе руку и помогает взобраться внутрь, освобождая сиденье рядом с Чайлдом. — Где ты вообще эту лодку достал? — На день рождения подарили, — будничным тоном отвечает парень, усаживаясь за руль. — Не дохера ли тебе подарков на день рождения? Кому там, напомни, ещё и квартира в наследство перепала? Чайлд смеётся. — Хорошо, тебе на день рождения тоже лодку подарю. — Я боюсь спросить, сколько она стоит. Вот знаешь, Кадзу, а Чайлд у нас местный олигарх, — Кэйа усмехается и переводит взгляд на заинтересованного Кадзу. — Ну ты и загнул. — Это я приуменьшил. Сколько эта лодка стоит? Тысяч пятьсот? Восемьсот? Не удивлюсь, если тебе это вообще Тевкр подарил, а не родители. И подписал: "скромненький подарок старшему брату на его совершеннолетие". Чайлд смеётся, а глаза блестят. Ему приятно вспоминать о братьях и сестре. — Они мне подарили кое-что подороже. Но не по стоимости. Сами подарок делали, все втроём. И квест устроили, чтобы я его нашёл. Они неспеша плывут по озеру. Кадзуха им двоим даже немного завидует, ибо сам является единственным ребёнком в семье. Казалось, будто эти двое живут жизнью его мечты, но за кулисами явно скрывается множество неприятностей. — Завидую. — Бро, а Дилюк? Напомнить, кто связал тебе этот свитер? Два года прошло, а ты всё в нём ходишь. Кэйа переводит взгляд на вязаный свитер синего цвета на нём. Это один из приятнейших и любимых подарков от брата. — Кстати о подарках. Кадзу, у меня есть кое-что для тебя. — Лодка? — Чайлд усмехается, а Кадзуха оборачивается, чуть покраснев. Альберих достаёт из кармана пальто небольшой блокнотик. — Ты писал, что твой почти закончился. Держи. Красивый. С кленовым листом на обложке, резиночкой и даже с закладкой. А внутри листики на полях. Какая прелесть. Каэдэхара рассматривает блокнот, пролистывает его и слабо улыбается, уже думая, что напишет сюда первым. — Спасибо. Мне приятно. Нужно тоже что-то подарить. Такое же небольшое. Кадзуха прокручивает в голове всё, что знает о Кэйе и задумывается. Тем временем эти двое уже разбираются с удочками. — Можешь просто посидеть тут, если не хочешь рыбачить.

***

Кадзуха мёрзнет. Всё же он не учёл, что посередине озера влажность будет побольше и сейчас слегка дрожит от холода. Он сидит в позе лотоса с блокнотиком и ручкой, одолженной у Чайлда, в руках и глядит на противоположный берег. Осень всегда удивляла Каэдэхару своей красотой: яркие краски, начиная от ярко-красного, заканчивая редким зелёным. Деревья там слегка покачивает от ветра, а листья практически непрерывно опадают на землю, создавая эдакий цветной дождик. В такие моменты Кадзуха искренне жалеет, что рисовать не умеет и учиться, наверное, уже поздно. Он переводит взгляд на Кэйю. Тот смеётся, сидит, чуть склонившись и его лицо так невероятно выглядит сейчас, что Кадзуха замирает. В голову приходят пару строчек, которые он тут же переносит в новёхонький блокнот. Кэйа действительно прекрасен и отрицать это слишком глупо. Парень выдыхает и снова переводит взгляд на написанные слова, смущаясь от своих же мыслей. Он не понимает, нравится ли ему Альберих или нет, слишком сложно. Кадзуха пытается взвесить все "за" и "против" и понимает, что в последней категории всего два пункта: они оба парни и сердце Кэйи занято. И это портило всё, включая… — Да твою мать. Опять думает об отношениях. Какой кошмар. — Что такое? — Кэйа оборачивается и замечает небольшую дрожь, — замёрз всё таки? Иди сюда, балбеска. Кадзуха поднимается и подходит поближе. А Альберих хлопает по своим коленкам приглашающе. — Садись. — Что? — Садись давай. Как стыдно. Каэдэхара садится на чужие колени и сразу чувствует руки на своём теле. Кэйа… обнимает его, прикрывая своим пальто. Вмиг становится намного теплее, но не легче. Он краснеет и от смущения утыкается ледяным носом в шею Альбериха, пока тот негромко смеётся. — Ты как котёнок. Кадзуха чувствует поглаживания и прикрывает глаза. Сердце бьётся бешено, а уши горят. Чужие руки на его теле ощущаются так хорошо… они прижимают к себе поближе, гладят по предплечью, согревают. Он невольно вдыхает запах Кэйи и слабо улыбается. Приятно. Он пахнет мятной жвачкой, а сигареты почти не чувствуются. Может, курил всего раз за последнее время?

Глаза его вновь холодом прознают. Чаруют сердце обветренные губы. Неброская улыбка напрочь с ног сметает, А смех его стучит как дождь по трубам.

Чайлд хитро улыбается, глядя на эту картину, но даже не пытается их как-то подколоть, потому что замечает блеск в глазах Кэйи и то, как он бережно согревает Кадзуху. Он не ошибался насчёт особенного отношения. "Что ж, видимо, мне скоро придётся слушать про его пиздострадания", — думает парень про себя и отвлекается на улов. Ещё одна рыба на сегодня, отлично. А Каэдэхара обнимает в ответ. Он уже согрелся, но так не хочется уходить. Тут тепло. Тут Кэйа. С такого близкого расстояния его профиль выглядит ещё прекраснее и от этого сердце начинает биться только быстрее. Он просто красивый. Ну, ещё умный, интересный собеседник, спортивный, состоятельный, сексуаль- Кадзухе всё ещё стыдно за то, что он делал утром и он старается об этом не вспоминать. Но это просто невозможно. От этих мыслей отвлекает то, что Кэйа запустил свою ладонь ему в волосы и принялся перебирать их. — Мягкие. Парень краснеет, но ничего не говорит, лишь прижимается посильнее. Пока можно, пока Альберих не выпустил его из кольца рук.

Его движения спокойны, безмятежны. Слова певучи, брошенные в ночь. Он — воплощение снежинок белоснежных, Что тают сразу, прикоснувшись вскользь.

Строчки укладываются в голове, а после перенесутся в блокнот. Убаюканный мягкими обнимашками, Кадзуха засыпает, уткнувшись лицом в шею Кэйи и приобняв его за талию.

***

Кадзуха до жути голоден. С той рыбалки прошла уже неделя и это всё практически позабылось, но каждый раз, вспоминая тёплые объятья, парень рвано выдыхает и смущённо краснеет. Что значили слова Чайлда про особое отношение? Как это расценивать? Кэйа всё так же желал спокойной ночи, доброго утра и удачи в школе, а по понедельникам передавал через Дилюка небольшие коробочки с печеньем. Но сейчас больше волновал издающий китовые звуки желудок и отсутствие какой-либо еды в холодильнике. Так что, выдохнув и смирившись, Кадзуха собирается в магазин. Блокнот он всегда носит с собой в рюкзаке и записывает туда строчки стихов, которые придумываются, пока он глядит в окно, на опадающие красные листья клёна. Поход в магазин не занял много времени и вот парень уже шагает обратно с пакетом в одной руке и надкусанной булкой в другой. Он забыл дома наушники, так что приходится идти под шум машин, разговоры других людей и жалобное мяуканье неподалёку. В принципе, так он- Стоп, что? Каэдэхара разворачивается, но больше не слышит этого звука. Может, показалось? Но нет, со стороны какой-то парикмахерской вновь отчётливо слышится мяуканье. Сердце сжимается. Обычно уличные коты не такие громкие, а этот словно на грани жизни и смерти, отчаянно просит о помощи. Голос его совсем хриплый и жалобный, отчего сердце начинает болеть ещё сильнее. Кадзуха подходит к дому и замечает беленького, грязного котёнка. — Совсем кроха… что ты тут забыл? Снова это мяуканье. Котёнок подходит к ногам парня, залезает на ботинок и пристраивается там, поближе к теплу, подальше от моросящего дождя и жуткого холода. Кадзуха плакать готов. Он осторожно отламывает от своей булки кусочек и даёт животному, на что тот быстро хватает и жадно, почти не жуя, проглатывает. Весь дрожит, бедняжка. Парень достаёт телефон и набирает номер. "В настоящий момент абонент занят, оставьте сообщение после звукового сигнала" Отец редко отвечал. Можно было даже не надеяться на то, что он действительно возьмёт трубку, так что Каэдэхара звонит на другой номер. И, спустя долгие шесть гудков, всё же слышит женский голос. — Я занята, Кадзуха. — Мам, я могу взять котёнка? Он маленький совсем. Я боюсь, что он умрёт на улице один. Слышится тяжёлый вздох. — Ты хоть понимаешь, какая это ответственность? — Понимаю. Я сам оплачу ветеринара и корм, сам всё куплю. У меня остались ещё деньги. — На всякую ерунду тратить карманные? — Мам, он умрет. Пожалуйста. Хотя бы на передержку. Мать молчит несколько секунд, обдумывая. — Только если сам всё оплатишь. И не вздумай подходить и просить деньги ему на что-то. Если он будет шуметь, делать свои дела где не попадя и драть обои или мебель — пеняй на себя. Больше его не увидишь. — спасибо, мам, я всё понял. Я люблю тебя. Ответа не приходит. Кадзуха снимает с себя кофту и оборачивает в неё котёнка. — Пойдём домой, малыш? Завтра навестим ветеринара, договорились? Как оказалось, этот малыш — мальчик. Первым делом, занеся домой, Кадзуха кормит его чем есть: даёт немного йогурта и режет на маленькие кусочки найденную в морозилке курицу, прежде разморозив её. А после долго борется с животным, купая в тазике. Котёнок боится до ужаса, трясётся весь и лишь полностью просохнув, засыпает на руках, свернувшись в комочек. — Как же тебя назвать? Первым делом в голову приходит лишь один человек, который отвечает на звонок почти сразу же. — Привет, Кадзу. — Привет. Ты занят? — Я в магазине, — Кэйа стоит в отделе молочных продуктов и задумчиво глядит на сырки. — У меня появился котёнок и я не знаю, как его назвать. — О, кефирчик, — проговаривает тихо, думая совсем не о коте. Он смотрит на проценты кефира и думает, какой лучше взять. — Кефирчик? — Кадзуха задумывается и глядит на своего нового ребёнка, — ты Кефирчик? И котёнок приоткрывает глаза, подняв уши. — Он отзывается, Кэйа! — Вот и отлично, — слышится смех, — так и назови. Будет Кефирчиком. Пришлёшь фото? — Конечно. Погоди, ко мне стучится кто-то. Кадзуха оставляет кота на своей кровати, поднимается и идёт к двери. Стоит лишь открыть, как на него налетают с объятьями. — Кадзушонок! — Привет, Мия. Вслед за Ёимией в квартиру заходит немного растерянный Горо. Он оглядывает коридор, пожимает руку и тоже здоровается, однако появляется ощущение, будто его сюда затащили. — Кэйа, я напишу тебе позже, хорошо? Ко мне друзья пришли. — Хорошо, солнце, — Альберих усмехается и вешает трубку. А Кадзуха застывает, глядя на телефон. Солнце? Он стремительно краснеет, что не уходит от чужого взгляда. — С Кэйей болтал? Он тебе нравится? — Да… То есть… Погоди, нет, я не это хотел сказать! — Всё понятно, — Наганохара заливается смехом, глядя на друга, что цветом лица уже слился со своей ярко-красной прядкой волос. — Нет, стой. Он мне не нравится. Вернее… Я запутался. — Запутался в чувствах? — Горо снимает ботинки и проходит чуть дальше. — Наверное. — Знакомо. Оставь всё так, может, со временем придёт осознание. Можно чай? Они проходят на кухню, где Кадзуха наливает всем по чашке чая, но к своей даже не притрагивается, просто сидит и смотрит в скатерть. Он окончательно потерялся. — Ну, рассказывай, — командует Ёимия — Я не знаю, что говорить. — Он тебе снился? — Да. Это что-то меняет? — Многое, ты не понимаешь просто. Что думаешь о нём? — Он… Красивый, — Каэдэхара выдыхает, — очень начитанный. Умеет расположить к себе. С ним приятно общаться и гулять, он всегда поможет, поддержит, умеет заболтать, а ещё у него такие тёплые объятья, и… — он замолкает, краснеет и утыкается лицом в стол, — это провал, да? — Полнейший, — кивает Горо. — Я посвятил ему несколько стихов, — Кадзуха достаёт блокнот и даёт друзьям прочитать написанные недавно строчки. — Это фатально, — Ёимия пьёт чай медленными глотками, пока проходится взглядом по тексту. На ней опять какие-то яркие заколки, свитер с собачкой и куча колец. — И что же тогда тебя останавливает? — Я не знаю. Мы с ним знакомы всего ничего. И я никогда не влюблялся. А еще Кэйа в отношениях. Горо хмурится, а Наганохара думает, что ей сказать. — Ну есть у него кто-то и есть, это не запрещает тебе его любить. Ты же не лезешь к нему в отношения. — Он парень, — как-то жалобно выдыхает Кадзуха, словно это его последний козырь, отменяющий точно всё. — Тебе станет проще, если я скажу, что мне уже год нравится парень? — Тихо спрашивает Горо, зная, что вряд ли его осудят. Но всё равно страшно. — И вообще, что значит "он парень"? Нет ничего плохого в том, чтобы любить человека своего пола. Ты же его за личность любишь а не за... — он запинается на слове "член" — за то, что у него в штанах. Каэдэхара молчит. Ему сложно принять тот факт, что ему нравится мальчик. Это уже слишком глупо отрицать. — А ты пригласи его погулять, — вновь подаёт голос Горо, закончив есть печенье, — просто будь с ним рядом. Ну и надейся, что ему уже совершенно случайно разонравился его парень. — Пусть будет счастлив, — невесело усмехается Кадзуха. Последнее, что он хочет — это рушить чужие отношения. Но тут приходит одна идея. Он быстро находит в друзьях Кэйи парня с рыжими волосами на аватарке. Смущает лишь то, что подписан он вовсе не как Чайлд, а как Аякс. Но по фотографиям вроде он. "Здравствуй. Это Кадзуха, извини, что беспокою. Как думаешь, я нравлюсь Кэйе?" Ответ не заставляет себя долго ждать.

"если бы ты видел, насколько"

Твою мать.