Дом, милый дом: Отрицание

      — Фельхен, ты была когда-нибудь в Спрингвейле?       Такой вопрос мне задала Сара после вечернего кипиша. Я только отдраила столы и помыла посуду с наплыва посетителей, и не успела сделать вдох, как вдруг меня огорошили.       — Да, я была пару раз мимоходом. Там очень милое озеро.       — Отлично. У нас заказ с доставкой, — опа. — Я знаю, что ты очень любишь гулять по окрестностям, поэтому с сегодняшнего дня я хочу доверить тебе эту работу, — я с волнением кивнула. Вау. — Слушай внимательно…       Сара мне подробно объяснила, кому и куда доставить тушёное мясо с яблоками. Имея примерное представление о том, как выглядит Спрингвейл, мне почти не составило труда понять, где находится место моего назначения. Время было чуть-чуть за семь, и закат предвещал превратиться в темнеющие сумерки. Но я была только рада.       Получив напутственное слово от Сары и уверение в том, что у меня всё получится, я отправилась выполнять свою первую доставку. Ух ты… Было так волнующе уходить под конец рабочего дня за совершенно новым поручением. Усталость и напряжение как рукой сняло. Не прошло и пяти минут, как я радостно скакала по направлению к выходу из города.       — Фельхен, здравствуй! Снова гулять идёшь? Не поздно ли? — спросил меня Лоуренс. Он очень общительный и приятный рыцарь. Из-за частых отлучек он меня уже знает, как родную, и всегда приветственно машет рукой, спрашивая, как дела. Приятно.       — Нет, я работаю, и сегодня у меня важное поручение — я доставляю заказ в Спрингвейл!       — Ого, молодец, — радостно улыбнулся рыцарь и упёр руки в боки. — Не заблудишься?       — Думаю, нет. Если что, спрошу у жителей, как пройти к Орлеан. Вы знаете её?       — О-о, да, Живенькая Орлеан, — чего? — Её так все называют. Она часто попадает в какие-то передряги, но всегда выбирается сухой из воды, за это и прозвали. Говорят, в детстве она пережила нападение Мага Бездны. Он хотел заколдовать её, но подоспели рыцари, и заклинание было наложено неправильно. С тех пор ей всегда сопутствует удача, и, что бы с ней не случилось, она всегда остаётся целой и невредимой.       — Ничего себе… это правда?       — Если хочешь знать моё мнение, то я в этом сильно сомневаюсь, — признался Лоуренс с явным недоверием на лице. — Возможно, ей повезло пережить нападение, а люди потом нафантазировали всякое. Я не знаю точно.       — Вот как… спасибо за историю! Я побегу, хорошо?       — Конечно, беги. Удачи с первым поручением!       — Спасибо, и Вам удачи на посту!       Настроение ещё лучше. Я вприпрыжку пересекала мост и оглядывалась по сторонам, не переставая восхищаться красотой озера и играющих с водной гладью лучами закатного солнца. Я даже остановилась ненадолго, всего на полминутки, чтобы вдохнуть этот озерный, чистый воздух и отпечатать на сетчатках своих подслеповатых глаз невероятную картину.       Как же красив этот мир.       И даже мельком брошенный взгляд на долину Звездолова меня поразил. Дай мне хоть всё время целой Вселенной, я не перестану восхищаться открывающимися мне пейзажами. Надо будет урвать ещё больше свободного времени на выходных, чтобы погулять и изобразить увиденное великолепие на листах. Может, купить отдельный блокнотик или даже альбом…       С самыми лучшими и светлыми мыслями я доскакала до деревни с заказом наперевес. Спрингвейл оказался оживлённым местом с простыми людьми. В воздухе пахло родниковой водой, сухой травой, зерном, скотом и совсем немного — хмелем. Возможно, если я подойду ближе к какому-либо из домов, то ещё сильнее его почую. Хотя, судя по рассказам сэра Кэйи, хватит даже случайного прохожего, чтобы насладиться этим «чудным» запахом крепкой выпивки во всей его красе…       — Привет, красавица, — подскочил ко мне какой-то молодой длинноволосый и кудрявый парень, широко улыбаясь. — Заблудилась?       От него хмелем не пахло. Обманул, капитан-сказочник.       — Нет, я из ресторана «Хороший охотник», — он поморщился от непонятных ощущений, внезапно одолевших его голову. — Прости, не пугайся. Эта штука, — я показала на МУП в ухе, чуть отвернувшись, — переводит мои слова. Изобретение алхимиков из Мондштадта, — на его лице появилось понимание, хотя он до сих пор испытывал дискомфорт. — Я пока плохо говорю на мондштатском, поэтому… вот так. Прости.       — Странные ощущения, — сказал мне парень, но попытался сделать вид, что оправился. Неловко… надо бы поскорее выучить язык, чтобы не смущать так местных жителей. Я могла бы и снять этот прибор, но, боюсь, только время потеряю, пока попытаюсь преодолеть языковой барьер и более-менее сносно объясниться. — Ты доставляешь заказ?       — Живенькой Орлеан, — я кивнула. — Ты знаешь, где она?       — А-а, да, она с детьми играет у озера. Я провожу тебя.       — Ох, я н-не хотела бы занимать твоё время, — запротестовала, беспокоясь. Вот уж точно чего у меня не было в планах, так это отвлекать местных трудяг от их занятий.       — Брось, я рад оказать услугу милой девушке, — беззаботно заулыбался он.       Щёки вспыхнули. Эти люди так свободно говорят то, о чём думают…       — Gut… (Хорошо…)       — Меня Райан зовут, а тебя? — он пошёл вперёд и кивком головы сказал следовать за ним.       — Фельхен.       — Давно в городе? Я часто там бываю, но тебя раньше не видел.       — Видимо, не достаточно часто, — я весело улыбнулась.       Мы шли по истоптанной тропинке. Детишки бегали по округе, играясь друг с другом и заливисто хохоча, как колокольчики с высокими перезвонами. Охотники гоготали во всю глотку, а простые дельцы на мельнице кричали и кидали в друг друга чем попало, чтобы привлечь рассеянное внимание и повеселиться от души с чужого возмущения от прилетевших комков сена или грязи. Или всего вместе.       Такие забавные.       — Ты так оглядываешься вокруг… — выдернул меня из мыслей новый спутник. — Как будто с луны свалилась.       Я неловко улыбнулась и пожала плечами.       — Извини. Я работала три дня подряд. Наблюдением за миром я отвлекаюсь и отдыхаю.       — Всего три дня? Охо-хо, я уже и не помню, когда у меня был выходной! — поделился Райан, покачав головой и скрещивая руки на груди. — Охочусь каждый день! С самого утра и до вечера.       — Ого… ты занятой парень…       — А как же, — горделиво улыбнулся и принялся рассказывать о своей ежедневной рутине: о том, как с отцом и братьями выбирается в лес, выискивает кабанов и устраивает на них охоту. Многое из его слов мне казалось не совсем понятным, но я стеснялась уточнять, поэтому просто слушала и пыталась вникнуть в эту охотничью жизнь.       У Райана была младшая сестрёнка, единственная девочка в семье, помимо матери, и она тоже рвалась на вылазки, хотя ей было всего четыре года. Он поделился своими сомнениями насчёт того, стоит ли обучать её семейному ремеслу, ведь малышка совсем как принцесса — маленькая, нежная и хрупкая, ещё и появилась на свет преждевременно, всего на седьмом месяце. Ей бы заниматься чем-то дома и гордиться своими братьями, расти и радовать глаз, а не оставлять мозоли на пальцах и набивать шишки в погоне за добычей.       Но тут я не могла промолчать. Даже если она девочка, то почему бы её не научить всем охотничьим штукам. Да, опасно, но вас ведь, мальчиков, тоже учили. Вас много, вы её любите, значит, она будет в безопасности.       Райану не очень понравилась моя мысль, но он её, вроде как, принял.       — Я просто очень боюсь за неё. Хочу, чтобы она была в безопасности. Дочка Драффа хорошая охотница, но она дочка лидера охотников, ей положено. А моя Агнесс не такая.       — Просто дай ей самой решить, чего она хочет. Она попробует, и, если ей не понравится, перестанет. Займётся рукоделием, готовкой или ещё чем-нибудь. Это будет лучше, чем, повзрослев, она устроит бунт и из упрямства навлечёт на себя беду. А так хоть вы будете рядом и сможете ей помочь.       — Хм… Хм-м-м… — кажется, шестерёнки в голове Райана закрутились. — А ведь когда отец не разрешал мне играть на лире, я тоже упрямствовал. Всё хотел стать, как эти барды — свободным, весёлым и поющим, чтобы мои песни звучали во всём Мондштадте. Но отец говорил, что если я продолжу так вабить, — чего? — то созову всех волков из Вольфендома. Я не послушал его, а зря: на одной охоте осенью, когда не нашлось дичи, я пошёл домой с пустыми руками и стал напевать свои песни. И тут вижу — кабан! Здоровый, упитанный! Сказка! Не успел я приготовить лук, его сцапал волк. Волк! И за ним ещё несколько! Я никогда в своей жизни так быстро не бегал, — Райан засмеялся, но я видела, как перед его глазами всё ещё стоял пережитый ужас. Даже представить не могу, какого это — так близко оказаться к голодным, диким хищникам… бедняга. — Я подумал, что прав был отец, и бросил это дело. Всё равно бы ничего не вышло. Голоса у меня нет, а в роду у нас, кроме охотников, никаких бардов не было.       Я посмотрела на него с сожалением. У Райана так блестели его зелёные глаза, когда он говорил о своём намерении стать бардом, и наблюдать то, как они потухают при упоминании отца и этой страшной ситуации, было очень печально.       — Мне жаль, — только и сказала я.       — Почему? — удивился он. — Я одумался и стал самым лучшим охотником среди своих ровесников. А вся эта идея — стать бардом, писать песни и петь их… она чуть на меня беду не навлекла.       Я вздохнула.       — Может, если бы отец поддержал тебя, ты бы не на охоте был, а пел на главной площади Мондштадта и осуществлял свою мечту, — ободряющая улыбка спала с его лица. — Прости, я не должна была это говорить. Просто… это грустно — когда родители не поддерживают своих детей и обрубают им крылья. Знаешь, как чайке, которая хочет лететь быстрее и выше своих сородичей, но ей этого не дают. А ведь она могла использовать свои стремления и навыки, чтобы достать такую рыбу, которая им и не снилась. Окунуться глубже, выловить какого-нибудь вкуснейшего судака и накормить нескольких чаек разом.       — Хм-м… грустно за чайку… — пробормотал Райан, глубоко задумавшись.       — И я о том же…       Наверное, не стоило приводить свои непрошенные рассуждения случайному прохожему, по доброте душевной согласившемуся мне помочь, и я усвою этот урок, но что сказано, то сказано. Буду надеяться, он не принял это близко к сердцу и сумеет забыть уже, допустим, завтра.       У милого озерца действительно играли детишки, а вместе с ними и Живенькая Орлеан. Они кидали друг другу мяч и плескались в воде, стоя в ней по колено. Ну, как всегда бывает с ребятишками, кто-то заигрывался и падал, и оказывался мокрым по самую макушку, но это никого не беспокоило, ведь было весело!       М-да, особенно будет весело родителям отстирывать всё это безобразие на их одежде, хе-хе.       — Guten Abend (Добрый вечер), — крикнула я, привлекая внимание девушки. Она меня заметила и тут же спохватилась. Попросила детишек подождать её и подскочила ко мне.       — Здравствуй! Ты, должно быть, из «Хорошего охотника», — улыбнулась Орлеан. — Прошу, пройди со мной. Мои деньги дома.       — Gut, — ответила я и неловко посмотрела на Райана. — Спасибо большое за то, что проводил. Без тебя бы я, наверное, долго провозилась.       — Рад был помочь, — кивнул он мне. — Могу я подождать тебя? Ты же не долго?       Чего?       — Ну, да, наверное?       — Тогда я тебя подожду, — и улыбнулся так просто и радостно.       Орлеан быстренько о чём-то переговорила с Райаном, пока он был тут, и позвала меня с собой в дом, который был совсем недалеко от озера, буквально в паре шагов.       — В первый раз тебя вижу, — сказала она, осматривая с ног до головы. — Ты недавно переехала, да? — ну вот. Как бы я не старалась слиться с мондштадтцами, большинство всё равно видело во мне чужестранку, несмотря на то в городе проживают люди разных национальностей, которые стали неотъемлемой частью Мондштадта. Взять того же сэра Лоуренса — местные любят и принимают его, как родного, несмотря на фонтейнские корни и скандальное, по глупости отца доставшееся имя.       — Ну, да… — я неловко почесала затылок. — Я так сильно выделяюсь?       — Я, как коренная жительница, это сразу замечаю, не знаю, что видят другие. Ты очень скованная, это бросается в глаза, — я смущённо потупила взгляд. — Прожившие здесь хотя бы год приезжие становятся очень расслабленными и весёлыми. А ещё ты говоришь с акцентом и с какой-то штукой на ухе, — ой, я забыла её предупредить.       — Прости, должно быть, неприятно его чувствовать? Ты слышишь перевод, но не понимаешь, откуда он…       — Нет, всё нормально, — махнула Орлеан рукой. — В окрестностях разные странности случаются, и люди из города бывают странные, я привыкла. Дай я угадаю… — она призадумалась. — Ты из Фонтейна?       — Э-э, хах, нет, — и почему вдруг? Бывало, кто-то предполагал, что я из Натлана из-за тёмных волос и глаз, но белая и чувствительная к солнцу кожа разубеждала без лишних слов.       — Странно, все девушки из Фонтейна, которых я видела, довольно красивые, — хах?! — Ах! Ты из Снежной?!       — Да, тут угадала, — почти, но ей знать необязательно.       — Надо было сразу догадаться, ты ведь просто очаровашка! — захлопала в ладоши. — Ах, не врут слухи…       Я чувствовала, как начинают гореть щёки. Либо жители Спрингвейла не скупы на комплименты, либо у меня сегодня день хороших слов. Мило.       — Зайдёшь или тут подождёшь?       — Я, наверное, тут подожду, — кивнула ей с готовностью, уповая на возможность остаться наедине с собой.       Девушка спорить не стала и быстренько скрылась за дверью своего уютного, немаленького домика, с поросшими грибами на внешних стенах и крыше. В этом есть своё очарование, не понимаю, почему рабочие на мельницах в городе так жалуются на них. Неудобно или считают некрасивым? Надо спросить при случае.       — Вот, плата, — подскочила ко мне Орлеан и вручила мешочек с морой. Я не заставила её ждать и передала ещё тёплый заказ. — Спасибо большое, буду рада тебя увидеть вновь.       — Хорошо, скажу Саре, чтобы она почаще меня отправляла, — засмеялась я и помахала ей рукой. — До свидания, всего хорошего!       — Пока-пока!       Я отвернулась и выдохнула. Моё первое поручение и успешно. Да ещё как! Приятные слова, верная оплата и хорошее исполнение. Я отмечу этот день как один из самых милых за последние три месяца.       — Всё? — улыбнулся Райан. Он действительно меня ждал, одним глазком приглядывая за развесёлыми детишками. Те уже совсем разбаловались и вовсю купались в озере, плеща друг в друга водой и заливисто хохоча. Их звонкий смех, пролетающий над деревьями ветер и плеск воды в водопаде оказались усладой для ушей. Я уверена, что если утопия существует, то в ней обязательно есть этот звук — звук счастья, свободы и непринуждённости. — Пойдём, я провожу тебя до ворот.       — Я не настолько плохо ориентируюсь, — неловко засмеялась я, заведя руку за затылок.       — По главной дороге часто бродят хилличурлы и нападают на аэростаты и мирных жителей, — пожал плечами он. — Хотел бы быть уверен, что ты дойдёшь в безопасности, чайка.       — Чайка… — я прыснула. — Ты теперь будешь меня так называть, да?       — Ага, — Райан широко улыбнулся и, удостоверившись, что Орлеан вернулась приглядывать за детьми, повёл меня обратно. — Твой аппарат немного… ломается? Я иногда слышу чужой язык.       — Да, он иногда не переводит мою речь. Если я слишком эмоционально или невнятно говорю, то он просто отказывается выполнять свою работу.       — Ты из Снежной, да? Я правильно угадал?       Отлично, теперь ещё два человека во всём Мондштадте знают, что я из другой страны. Надо бы как-нибудь найти способ получше слиться с местными…       — Да, это так.       — Повезло мне, никогда раньше не видел красавиц из Снежной.       — А?.. в смысле? Я не слышала, чтобы… у нас там была какая-то Гильдия красавиц или вроде того. Орлеан тоже подумала, что я из Снежной из-за этого. Почему вы так думаете?       — Как же? Всем известно, что девушки из Снежной самые красивые в Тейвате, даже простым деревенским, вроде меня, — Райан весело расхохотался, увидев моё обескураженное лицо. — Неужели тебе никогда не делали комплименты, чайка? Я первый?       — Да нет… просто… в основном это говорят мужчины постарше, а не мои ровесники… — недовольно пробубнила я, с неприязнью вспоминая частое внимание подвыпивших дяденек. — В любом случае, это же может быть просто предубеждением, как, например, то, что все мондштадтцы пьют пиво на завтрак, обед и ужин.       — Что я точно знаю — предубеждения не появляются из ниоткуда, как волки в чаще. Многие мондштадтцы действительно так и делают, хотя в моей семье никто этим не страдает.       — Ого, здорово.       — Да, я этим горжусь, — довольно улыбнулся он, затормаживая перед мужиками, которые вдвоём несли одну какую-то тяжёлую бочку, а третий их подгонял с громким хохотом и говорил, что они сегодня славно отпразднуют. Наверное, они несли алкоголь. — Вот, о чём я говорю, — цокнул Райан, но без недовольства. Он упёр руки в боки и с тёплой улыбкой проводил мужиков взглядом. — И ты, чайка, — он мне подмигнул, — только убедила меня в том, что снежнийские девушки — настоящие красавицы. А парни твоего возраста — просто трусы, которые бояться подойти. Поверь мне.       — Как скажешь… — я не стала спорить. Просто опустила голову, пытаясь скрыть вновь заалевшие щёки. Сегодня действительно день хороших слов. И немного — предубеждений. Но разве я жалуюсь? Нет.       — Расскажи, как ты живёшь?       — Ну…       За неспешной беседой мы провели всю дорогу до самых ворот. Я полагала, что Райан проводит меня только до моста, потому что он довольно длинный, чем меня раздражает, когда я стараюсь экстренно сбежать от сестёр, но, казалось, он совсем не хотел прерываться и продолжал со мной идти до самых ворот. Мы говорили в основном о работе, и я старательно избегала темы того, что я приютский ребёнок. Мы нашли занимательным то, что «Хороший охотник» заказывает большие поставки мяса у охотников Спрингвейла. Я давно об этом знала, но слышать это непосредственно из уст охотника было интересно. О всей этой внутренней жизни и о том, что происходит за пределами видимого.       Райан оказался очень интересным, лёгким и до жути добродушным парнем. Было бы здорово продолжить с ним знакомство, но тут уж как местная Судьба решит. А пока я благодарю его за прекрасную компанию и беседу и прощаюсь, махая рукой и искреннее улыбаясь.       Да, он определённо поднял мне настроение своей природной непринуждённостью. Деревенские люди довольно милые.       — Как твоё первое поручение? — поинтересовался Лоуренс.       — Здорово, — радостно сообщила я. — Жители Спрингвейла просто замечательные. Они такие весёлые и радушные, вот меня сейчас один охотник, Райан, проводил. Он даже мне помог найти Живенькую Орлеан, которая тоже оказалась очень милой.       — Да, Райан — хороший парень, — кивнул мне с улыбкой Лоуренс. — Он часто бывает в городе и всегда со мной разговаривает.       — С тобой кто только не разговаривает, — вставил свои пять копеек Свен, стоявший на другой стороне. — Надо за порядком следить, а ты всё болтаешь с кем ни попадя.       — Не плохо быть дружелюбным даже на работе, друг, — ответил ему Лоуренс без обиды. — Так мы показываем гостеприимство города и Ордо Фавониус, а это, между прочим, один из пунктов в Руководстве.       Свен что-то фыркнул и пробурчал, но мы его не слышали. Я было хотела заступиться за Лоуренса и его великолепное дружелюбие, которое всегда вызывает у меня улыбку, но меня остановили:       — Не обращай внимания, он довольно хмурый тип. Рад, что твоё первое поручение оказалось успешным, Фельхен, — улыбнулся Лоуренс.       — Я тоже. Попрошу Сару чаще меня так отправлять.       — Только будь осторожна, — предостерёг меня рыцарь. — В окрестностях бывает опасно. Лучше проси сопровождения у рыцарей. Если у тебя заказ где-то далеко, то можно даже попросить кавалерию, — он вдруг развеселился. — Я уверен, капитан Кэйа тебе не откажет.       — Если только самолично не отвезёт, — снова подал голос Свен, и… они оба дружно засмеялись.       А я стояла перед ними и старалась удержать улыбку на лице, чтобы не показать, как меня покоробило упоминание сэра Кэйи. Лучше этому типу не знать, когда я отправляюсь на заказы, иначе мне действительно будет обеспечена экспресс-доставка.       — Ладно, спасибо, я пойду. До встречи, Лоуренс.       — До встречи, Фельхен.       А вообще лучше, чтобы Кэйа обо мне вспомнил примерно никогда.       Но хватит о грустном.       Сара с радостью приветствовала меня и расспросила о моём первом поручении. Я ей рассказала обо всех своих впечатлениях, благо, время и возможность позволяли. О красивых видах, о замечательных жителях, о милой Орлеан и о том, что хочу больше таких поручений. Я прекрасно ориентируюсь на местности и часто гуляю, поэтому проблем с доставкой быть не должно. Сара меня услышала, но выразила своё сомнение по поводу безопасности. Будет здорово, если рыцари сообщат о местах, которые недавно патрулировали, чтобы мой путь был более безопасным.       — А, кстати! — вдруг воскликнула она. — Тебя сэр Кэйа искал, — сердце ухнуло вниз. Помяни черта, что называется… — Он только вернулся с патруля и хотел видеть тебя, но не смог задержаться и подождать. Сказал, что зайдёт за тобой после работы.       Понятно. Буду думать над тем, как свистнуть как можно быстрее и раньше.       — Х-хорошо…       — Ты побледнела. Всё в порядке?       — Да-да, всё замечательно. А-а, он, эм… сэр Кэйа ничего не сказал?       — Нет, он ничего не передавал, если ты об этом. Порадовался, что я тебе поручила ответственную работу, и не засомневался в том, что ты отлично её выполнишь, — она с теплотой и какой-то хитринкой на меня посмотрела. — Он так о тебе заботится.       — Ну, он дружелюбный капитан, — я пожала плечами, поспешно надевая фартук. — Ему положено заботиться о жителях.       Сара на это только мудро покачала головой, не став меня разубеждать. Очевидно, у неё есть какие-то мысли на этот счёт, но я поступлю также — оставлю их при ней. А сама буду лихорадочно соображать, как слинять так, чтобы было оперативно и не подозрительно. Благо, опыт немного появился.       Перспектива снова видеть сэра Кэйю меня не радовала от слова совсем. С того злополучного инцидента на площади прошла неделя, и я всеми силами избегала встречи с ним, и Эмбер мне в этом активно помогала: встречала после работы, уводила от мест, где бы он мог оказаться, и была со мной всё своё свободное время, отчасти потому что я долго не могла оправиться и мне нужна была поддержка. Но сейчас она вместе с Эолой выполняет поручение ордена где-то далеко, и мне нужно справиться с этим самой.       Я примерно догадывалась, что сэр Кэйа хочет сказать: «Не волнуйся, это была глупая шутка, не обижайся, я просто не мог устоять» и бла-бла-бла. Какая-нибудь ещё обесценивающая мои чувства проникновенная речь, направленная на то чтобы выбелить его поступок и выставить меня незрелой дурой, устроившей драму на пустом месте. Не хочу. Пусть остаётся дружелюбным капитаном на расстоянии и больше не лезет ко мне. Я даже не говорю ничего плохого в его адрес, просто… просто оставь меня в покое, пожалуйста… пусть всё останется так, как есть…       Чёрт, вечер испорчен.       Всё своё свободное время между разносом заказов я уделяла уборке, которая должна была остаться на мне и других после закрытия. Сара удивлялась, когда я сообщала ей, что все заказы приняты, столики отдраены, раковина пуста, а остальные официантки растерянно разводили руками и не понимали, за что браться.       Чем больше я себя освобожу, тем раньше сумею уйти и избежать встречи с сэром Кэйей.       Час икс настал. Закрытие. Сара даже мне не успела сказать ничего, я уже прибирала за собой всё, что только можно было прибрать, и делала это с непривычной для меня скоростью. Поди, на таком стрессе я и домой улечу, не то что преждевременно завершу рабочий день…       Успеть бы, успеть…       — Сара, я закончила. Андреа домывает полы на втором этаже, а София сушит остатки поварской посуды.       Женщина с удивлением обратила на меня внимание и обвела взглядом зал. Посмотрела напоследок на кухню. И убийственно медленным шагом прошествовала на второй этаж. Я считала каждую секунду, нервно щёлкая пальцами и дёргая ногой.       — Да, ничего не осталось. Думаю, ты можешь спокойно подождать…       — Мне надо спешить, — я её перебила. На вытянувшееся лицо я быстро затараторила: — Прости, я просто правда спешу, сёстры в церкви, эм, в общем…       — Тише, не торопись, — сказала Сара. — Тебе надо бежать?       — Да! Очень срочно.       — Но сэр Кэйа вот-вот придёт. Ты можешь пойти вместе с ним, и он объяснит ситуацию сёстрам.       — Боюсь, он не избавит меня от гнева сестры Гертруды, — нервно рассмеялась я. — Просто передай ему, что я… э-э… в другой раз его увижу, да. Можно пойду?       — Можно, конечно, я тебя не держу.       — Спасибо, Сара, ты лучшая! До послезавтра!       — До встречи, Фельхен…       Я быстро сгребла свой рюкзак в охапку и на второй космической вылетела из ресторана. Панически оглядев торговую площадь, на которой постепенно закрывались все лавки, но которая верно наполнялась расслабленно гуляющей молодёжью, я поспешила уйти. И выбрать путь, который был бы самым неудобным для человека, уходящего из Штаба, самым неочевидным, далёким и безопасным для моей капитуляции.       К вечеру было уже темновато. Я всё время оглядывалась и прислушивалась к тишине на своём пути. Иногда слышались и ругань, и пьяный смех, и всякие другие звуки, но, так или иначе, за мной никто не шёл и рядом никого не было ни видно, ни слышно. Стук кавалерийских сапог и звон побрякушек на своеобразной униформе я теперь узнаю, наверное, из тысячи.       Финишная прямая. Приют прямо перед глазами.       Я влетаю в дверь, как будто за мной, по меньшей мере, гнался маньяк, и захлопываю её. Фух. Отлично. Я сделала это. Я в безопасности.       — Не стала праздно задерживаться на работе? — в комнату зашла сестра Гертруда. Даже её серые льдистые глаза мне сейчас казались милее, чем кое-чей единственный лазурный с уникальным звездообразным зрачком. — Завтра после уроков будешь убирать вместе со всеми приют, и…       — С удовольствием. Никаких побегов, обещаю.       Бавария не сдержала своего удивления.