сборник драбблов по stray kids

Снег ещё совсем юный, молочный, укрывает совсем остывший асфальт. Только семь часов вечера — Сынмин останавливается, поглядывая на наручные часы, чтобы удостовериться — а уже тьма-тьмущая на улице. Хочется какао, блинчиков с облепиховым вареньем и смотреть старые фильмы через ди-ви-ди у Джисона дома, как десять лет назад. Воспоминания щиплются в носу. Мужчина потирает глаза, прогоняя навязчивое видение. Зябко. Холод ползёт по пальцам, обхватившим лямку постоянно спадающего рюкзака, норовит поднырнуть в рукав, куксится от пухового тепла. Очаровательно, но зябко. Зелёная дверь магазина, зелёная банка сладкой консервированной кукурузы, зелёная пачка острого рамена, зелёная касса с таким же зелёным продавцом. Парень в рабочей форме спит с открытыми глазами — периодически подносит покупаемые товары к сканеру ценников, загробным голосом предлагает пакетик, спрашивает про карту зеленого покупателя. Долбаные фрики. Гринпис по акции. Снаружи все серое. Сынмин облегченно вздыхает, закапываясь носом глубже в шарф. Переносицу все равно покусывает морозом. Доставая сигареты, Мин еще раз оглядывается, но на этот раз видит в углу, прямо у зеленой двери что-то бурое. Подходит ближе. Присаживается. Кошка маленькая, пушная как растрепанные воробей, глазастая. Два грязно-желтых блестящих камня с рассечением зрачка посередине. Обыкновенная, а все равно какая-то цепляющая, даже без когтей. Молчит. — Холодно, да? — кошка согласно тычется носом в ладонь, не муркая. нос теплый. Тянет плакать. — Прости, что не могу тебя забрать. Лино совсем плохо. Думаю, с аллергией станет еще хуже. Сынмин разматывает ютившийся на шее толстый колючий шарф. Подарок Чана. Снова тянет плакать. Вытирает слезливый нос рукавом пуховика, формирует из края шерстяной ленты гнездо, сажает туда кошку — она действительно крохотная. Пуховой комок не противится, лишь прикрывает глаза, когда Ким прикрывает ее сверху другим краем. Коротко муркает. Как заводящийся трактор. Получает поглаживание по носу. Будто благодарит. Плакать тянет невыносимо. Сынмин встает, разворачивается, чтобы уйти, но слышит чей-то негромкий вопрос в пустоту. — Она что, бездомная? Звучит так наивно и удивленно, что Ким разворачивается. Какой-то растрепанный, как и его удивление, блондин в шубе. Мех блестит. В руках ключи от машины и красивый бумажник. На нос сползают прямоугольные солнечные очки. То ли дурачок, то ли стиляга. Сынмин хмыкает. — Бездомная. — Без хозяина? — юноша выглядит пораженным, почти испуганным. Так забавно. — Без хозяина. — А где она живет? — Мина тянет смеяться. Хочется вытереть лицо снегом — Наверное, прямо тут, — Сынмин пожимает плечами, отворачиваясь и уходя. Он уже не видит как парень пару секунд пялится на кошку, а потом заходит в зеленый магазин. Возвращается спустя пару минут, радуется все еще сидящему пуховому комку. Быстро сбегает по ступеням, снимает с, даже на вид дорогой, машины блокировку, кидает упаковочки с влажным кормом на заднее сидение. Возвращается, аккуратно берет кошку. Прижимает к шубе, сажает на переднее пассажирское — как есть, в шарфе. Спрашивает у Сири где ближайшая ветеринарная клиника. Дома тепло, аж обои у входной двери отклеиваются, Минхо кашляет и печет картошку. Сынмин целует в макушку, сует в руки жестянку, гладит по волосам. В новостях страшное. Под подушечками пальцев трещит тревога Хо. Никто не выключает. Хочется узнать, сколько осталось бояться. Тянет плакать.