сборник драбблов по stray kids

Столешница под ним — скрипучая и нагревшаяся от телесного тепла. Минхо готов взвыть прямо сейчас, поджимая пальцы и изливаясь, с помощью надрачивающего и вбивающегося в него одновременно Чанбина, который очень вовремя включил микрофон и посчитал нужным ответить преподавателю, получая от него похвалу. Неизвестно каким образом ещё в микрофон не попали звуки шлепков взмокших тел друг о друга, но, видимо, это чудо техники у Бина было так хорошо настроено — парень снова щёлкает мышкой по значку микрофона, вырубая его, спустя секунду полностью переключая внимание на нуждающегося в этом Минхо. В комнате сумрачно и прохладно — около шести-семи часов вечера, свет выключен. Ли скулит, неконтролируемо сжимаясь вокруг младшего, прячет раскрасневшееся лицо в сгибе локтя и путается в мыслях. Чужие зубы под лопаткой заставляют зашипеть, а после охнуть из-за попадания по простате. Это слишком. Слишком жарко, слишком много, слишком… — Да, профессор? — Чанбин снова включает микрофон. Звучит нисколько не запыхавшимся — руки на поясе Минхо крепкой хваткой предупреждающе сжимаются. Хо пару раз несильно ударяется лбом о стол, а потом всхлипывает, закатывая глаза от очередной неаккуратной стимуляции чувствительного места. — Конечно, тут погрешность в расчётах… Очень хочется сломать компьютер или челюсть Чанбина, но вместо этого Минхо приподнимается на локтях и тянет к себе чужую ладонь. Два пальца Чанбина оказываются в горячем рту, что отвлекает его, сбивает с ответа. Когда язык Минхо скользит по фалангам, у Бина мелькает замешательство в глазах — он даже ослабляет хватку на пояснице. Глаза Ли — словно смола, не отцепишься. Словно мазут — чёрные, непроглядные и нечитаемые. — Вы закончили? — скрипучий голос преподавателя по алгебре отвлекает, один из парней — никто не помнит кто именно — насовсем покидает аудиоконференцию. Жарко, хочется раздеться, но уже нечего с себя стаскивать — даже стыд отброшен. Чанбин теперь имеет возможность в полной мере ощутить прелести спортивного тела партнера, утопая в хриплых протяжных стонах и шепча прелести на ухо возлюбленного. — Ну же, хён, кончи для меня. У Минхо в глазах звездочки, ноги бешено дрожат. Он со всхлипом изливается куда-то себе под живот, придерживаемый сильными руками и надрывно дышит. Чанбин даёт ему десяток секунд на восстановление дыхания, и доводит себя до оргазма. Ощущать, как тело твоего парня подрагивает над тобой — самое необычное и непривычное для Минхо, сколько бы раз они не занимались сексом.