Цена волшебства

Love has killed more than any disease. (c) Rumpelstitskin

— Профессор МакГонагалл? — Министр Бруствер. Минерва слегка кивнула мужчине, который сидел за массивным дубовым столом в просторном кабинете. — Полагаю, вам известно, что трансгрессировать в министерство магии запрещено, — произнес он, вставая со своего обитого бархатом кресла. — Разумеется, — лучезарно улыбаясь, ответила директор Хогвартса. — И я бы ни за что не нарушила правила, но у меня к вам срочное дело. Не успела Минерва добавить «очень срочное», как оказывается в медвежьих объятиях Кингсли Бруствера, исполняющего обязанности министра магии. — Чем я могу помочь, моя королева? — спросил он, отстраняясь от Минервы. Кингсли был готов на все ради этой хрупкой женщины, которая во многом обеспечила им победу над Волдемортом. — Кингсли, — голос профессора МакГонагалл стал неожиданно серьезным. — Что вы знаете о заклятии, меняющем реальность? Ее слова стерли лучезарную улыбку с лица Бруствера. На несколько секунд он задумался. — Это очень серьезное заклятие, профессор МакГонагалл, — ответил он после паузы. — С крайне тяжелыми последствиями. Однако я не припомню, чтобы кто-то применял его за последние лет 50 или даже больше. — Кое-кто все же применил, — ответила Минерва. — Правда, неосознанно. Не догадываясь о том, что будет. — Кто? И по отношению к кому? — в голосе Кингсли Бруствер послышались тревожные нотки. — Северус Снейп по отношению к Гермионе Грейнджер, — сказала профессор МакГонагалл и коротко рассказала Брустверу все, что сама знала от Гарри Поттера и Рона Уизли. Кингсли снова надолго замолчал. — Дела обстоят намного сложнее, чем кажется на первый взгляд, — наконец произнес он. — Я не уверен, что у этого заклятия вообще есть обратный ход, а если и так, то он связан с большими рисками. Если вам нужен доступ к архивам министерства, считайте, он у вас есть. Но я бы сразу пошел к человеку, который положил на исследование этого заклинания много лет. Вы ведь знаете, о ком я? Минерва отрицательно покачала головой. Увидев ее реакцию, Бруствер продолжал: — Аберфорт Дамблдор. Он считал, что заклятие сможет помочь его сестре Ариане и дать ей нормальную жизнь в мире маглов. Увы, он не успел проверить свою теорию: Ариана погибла раньше. Однако знаний Аберфорт накопил достаточно. Как вы понимаете, он не любит говорить на эту тему. И едва ли захочет помогать Северусу Снейпу. Но он едва ли сможет отказать вам, Минерва. — Благодарю за подсказку, министр. Я знала, что найду у вас ответ. — Исполняющий обязанности… — Я никогда не ошибаюсь в таких вещах, Кингсли, — профессор МакГонагалл лукаво улыбнулась и исчезла так же внезапно, как и появилась. Трансгрессировав в Хогсмид, Минерва МакГонагалл отправилась к дому Аберфорта Дамблдора. Она специально решила немного пройтись пешком, чтобы обдумать, о чем именно будет говорить с братом покойного директора Хогвартса. Аберфорт всегда был талантливым волшебником и очень закрытым человеком. Он принял участие в битве за Хогвартс, но сразу после предпочел удалиться в свое скромное жилище. Праздники, награды и фейерверки интересовали его крайне мало, как и жизнь других волшебников. И да, Кингсли абсолютно прав: он не будет помогать Северусу Снейпу. Но что, если помощь нужна не только ему? Аберфорт Дамблдор выслушал Минерву МакГонагалл, не задав ни одного вопроса. Потом он сделал большой глоток пива из огромной кружки и произнес: — Помочь я не смогу. Но я расскажу все, что знаю. Вечером младший брат Дамблдора пришел в дом профессора МакГонагалл. В гостиной, помимо хозяйки, его ждали Северус Снейп, Гарри Поттер и Рон Уизли. Последний все время порывался уйти, но Гарри попросил его остаться: все же дело касалось не только Снейпа, но и Гермионы. — Северус, — произнес Аберфорт, в упор глядя на Снейпа. — Ты применил магию в равной степени древнюю и темную. Изменить реальность другого человека под силу далеко не каждому волшебнику, даже очень сильному. Сделать это можно только в том случае, если испытываешь очень сильное чувство: ненависти или… любви. Северус непроизвольно вздрогнул, но брат Дамблдора смотрел на него без осуждения. — Ты действовал из лучших побуждений, и это не вызывает у меня сомнений. Но, к сожалению, с этим заклятием не все так просто. Боюсь, ты был недостаточно силен, чтобы полностью лишить мисс Грейнджер памяти. А значит, в ее сознании остались отголоски прошлого. Сначала они станут проявляться в виде снов, но со временем будут становиться все более навязчивыми. При этом образы всех, кого она знала в этом мире, начнут еще сильнее расплываться, превращаться в отравляющую черноту. Гермиона будет жить в постоянной попытке вспомнить, кем она была. И… медленно сходить с ума, пока совсем не лишится рассудка. Северус почувствовал, как от слов Аберфорта его пронзила острая вспышка боли. Что он наделал?! Он так хотел спасти ее, а в итоге все разрушил. — Мне нужно в Лондон. Я должен найти ее и все ей рассказать, — Северус был готов трансгрессировать в любую минут. — Не все так просто, Северус, — Аберфорт положил руку ему на плечо. — Ты не сможешь попасть в ее реальность. Она надежно защищена от того, кто наложил заклятие. Ты окажешься в Лондоне, где нет Гермионы. — Но это ведь можно как-то исправить? — спросил профессор Снейп упавшим голосом. Аберфорт долго молчал, прежде, чем ответить. — Есть тот, кто может помочь тебе открыть портал, но его услуги обычно стоят дорого. И он ничего не делает просто так. Я узнал о нем случайно, когда пытался спасти Ариадну. Мы заключили сделку, но моя сестра умерла раньше, чем наш договор вступил в силу. Возможно, он согласится принять меня снова, однако обещать я не могу. — О ком ты говоришь, Аберфорт? — поинтересовалась Минерва МакГонагалл. — Его зовут Румпельштильцхен. Он один из самых могущественных волшебников на Земле. Темных волшебников. — Где его искать? — спросил Северус Снейп. Его голос был полон решимости. — В Зачарованном лесу, — ответил Аберфорт. Минерва МакГонагалл побледнела и закрыла лицо руками.