Без права на любовь - 2

Чонин поглядывал на свëрток в руках своего отца. Малыш, убаюканный тëплым ароматом своего истинного, проспал всю дорогу. Чонин не решался заговорить с хмурившим брови Альфой, поэтому они в абсолютной тишине пересекли границу города и проехали на территорию, принадлежащую семье Вон. Когда процессия из трёх чёрных джипов оказалась по ту сторону чугунных ворот, на встречу к ним из особняка вышел светловолосый Омега. — Джон! Это правда? Чонин нашëл своего истинного? — подходя к машинам, торопливо спросил взволнованный Омега. Ответом был свëрток, аккуратно перемещенный из рук Альфы в руки затаившего дыхание супруга. — Это он? — Да. Это он. Омега-Эфир. — Как такое возможно? Разве закон разрешает держать в Колыбели Эфиров? — А разве Колыбели когда-нибудь соблюдали созданные для них законы? — вопросом на вопрос ответил Альфа. Омега ничего не ответил. Он сам около двух лет пробыл в застенках, пока на него во время своего очередного инспектирования совершенно случайно не наткнулся Квон Джон. Это было чудо, потому как Омегами из Колыбели Альфа не интересовался, а встретить их в пустых коридорах административных этажей было мало шансов. Но именно в этот день Омегам проводили лекцию, на которой Ан Сону стало плохо. А так как лифты, ведущие на этажи больничного комплекса, временно находились на ремонте, то сопровождающие Омегу сотрудники решили спустить его на лифте для персонала. Именно там Квон Джон и встретил своего истинного. Ан Сон при встрече с ним побледнел ещё сильнее и упал в обморок прямо в руки растерявшегося Альфы. Квон Джон долго восстанавливал психику своего истинного в самых дорогих клиниках Гонконга. Именно от своего уже супруга, с которым, вопреки воле отца, он почти сразу же заключил брак, Квон Джон и узнал о настоящем положении дел на территории Колыбелей. До этого момента он чисто формально выполнял свои обязанности по контролю над этой частью их семейного бизнеса. После встречи с Ан Соном Альфа погрузился в ситуацию с головой. Погрузился и теперь имел своё личное мнение, которое до поры до времени не высказывал. Встреча, о которой он договорился с одним из лидеров повстанцев, совсем скоро всё расставит на свои места. Именно в данный момент у Квон Джона появилась надежда на то, что его дерзкий план обретëт силу и всё сложится наилучшим образом. У них уже есть Намджун. А теперь неожиданно появился ещё один козырь в рукаве в виде маленького Омеги-Эфира, который, проснувшись, распахнул свои глазки навстречу новому будущему. *** Намджун улыбался. Через одного из сотрудников Колыбели, который был предан повстанцам, Джин прислал ему весточку. Не зря Омега настаивал на том, чтобы не все их люди покинули Колыбель. Вот они и пригодились. Сообщение, которое ему дали прослушать, а потом удалили, содержало краткую информацию о том, что лекарство для Омег продолжали распространять уже даже за пределами Гонконга. Результаты по тестированию Тэхёна превзошли все ожидания. А Квон Джон вышел на связь и предложил Джину встречу. И как хорошо, что Намджун не использовал свою капсулу «Оранжевый код», потому как по последним результатам из лаборатории, анализы в которую он отправлял за неделю до нападения, стало понятно, что на этот раз побочные эффекты не обойдут Альфу стороной. Вероятность лишиться своего природного аромата и своих альфьих феромонов – девяносто девять процентов из ста. Подобное уже случилось со многими из подчинëнных Намджуна. Они пожертвовали своим будущим ради правого дела. Но все они были одиночками и, потеряв свою пару, не собирались больше вступать в серьёзные отношения. Намджун же имел другие планы. Не с Джином. Нет. К Джину у Альфы не было глубокой любви, скорее временная и яркая им увлеченность. Но уважал он этого Омегу крепко. Джин с лихвой вложился в их отношения, подарив Намджуну незабываемые ночи и опыт в общении со своенравными Омегами. Альфа совсем на него не в обиде, скорее благодарен судьбе, что там, на свободе, сейчас есть тот, кто позаботится о дорогих для Намджуна людях: о Чимине и о беременном, беззащитном Субине. Именно ради него, оказавшись на свободе, Намджун обязательно ликвидирует вшитую в руку капсулу. Сохранив свой аромат, он сможет пометить Субина своим природным запахом, и тогда рожденный малыш примет его за родного отца. Намджун так этого хотел. Потому как сам он не репродуктивен. В отличие от Хосока и Джина, которые смогут создать семью, когда придëт время. Только сначала они все должны выиграть в этой борьбе, построив новый мир. И Намджун сделает всё от него зависящее, чтобы этому поспособствовать. Пару дней назад он с оружием в руках отвоëвывал так необходимое Джину время для того, чтобы тот успел убежать и спрятаться. Чтобы остался на свободе. Эта свобода так нужна тому, кто сможет выторговать у Квон Джона всё, что угодно. Даже луну с неба, если понадобится. Джин такой. Он сможет. Намджун закинул руки за голову и закрыл глаза. Да. Джин сможет. Намджун дал ему фору, а теперь он просто подождëт. *** Клуб, в который Хосок привëз Чонгука с Тэхёном, был поистине огромным. Он занимал весь первый этаж старого торгового центра. Но если на первом этаже была хотя бы видимость клуба с диджеями, баром, танцполом и музыкой, то в подвальных катакомбах устраивали бои, торговали оружием и наркотиками, а также «живым товаром». Это был самый настоящий притон, куда руки закона не могли дотянуться официально, потому как они и так уже были по локоть здесь, получая немалые взятки и процент от прибыли. И именно здесь незаконно продавали детей из Колыбели. Это происходило примерно раз в полгода. И сегодня был именно тот самый вечер. Зал для торгов был переполнен. И вот в эту орущую, матерящуюся, покрытую налëтом адреналина толпу шангул Техён. Хосок провëл их через самый центр помещения и, миновав площадку, называемую в простонародье «рынком», повернул к лестнице, которая вела в VIP-ложи. У повстанцев даже здесь всё было схвачено, и при желании они могли следить как за проводимыми в клубе боями, так и за торговлей. На данный момент на помосте, закрытом металлической клеткой, гибкий и вëрткий, но уже безумно уставший Омега всё ещë пытался уворачиваться от рук охотившегося на него Альфы. Омега достаточно долго и вполне успешно гонял превосходившего его по силе противника по рингу, умудряясь наносить достаточно сильные удары. Но в ту секунду, когда Тэхён, держась за локоть Чонгука, попал в отведëнные для них места, Омега допустил оплошность и, загнанный в угол, был пойман Альфой. С этой секунды участь его была решена. Взбешенный затянувшимся боем, перенесший с позором такое долгое сопротивление от Омеги, Альфа с рыком схватил того за шею и, придавив своим телом, уложил на пол. Тот отчаянно брыкался, но уже ничего не мог поделать. Его судьба теперь зависела от милости толпы. А толпа, как правило, хотела зрелищ. Как на боях римских гладиаторов, возбужденные зрители один за другим начали опускать большие пальцы вниз. Альфа хищно улыбнулся и одним движением руки разорвал надетую на Омеге футболку. Затем он опустил свою голову и впился зубами прямо в обнаженную грудь бедняжки. Тот закричал. Зубы Альфы глубоко распороли плоть, ставя временную метку. Вот так: без подготовки, без феромонов, посреди беснующейся толпы. Наживую. Омега дëрнулся в грубых руках, но почти сразу же обмяк, тихо скуля от боли. Тэхён, увидевший этот момент, замер. Он инстинктивно потянулся к своей ключице, где должен был находиться старый рубец, но его рука наткнулась на новую, ещё свежую ранку, заботливо зализанную Чонгуком. В голове вспышками промелькнули воспоминания, как они с Чонгуком отдавались друг другу в нежных волнах океана. Он посмотрел на своего Альфу и поймал на его лице нежную ободряющую улыбку, в которой читалось лёгкое беспокойство. Тэхёна заранее предупредили, что сегодня ему придëтся неоднократно наблюдать малоприятные зрелища. Он должен был пропустить их через себя и попытаться взять под контроль свои эмоции. Этот клуб был выбран Джином не просто так. Он всё просчитал. Не зря он два дня почти безвылазно провëл в окружении двух врачей, изучая результаты тестов Тэхёна. То расстояние, на котором находилась ложа от беснующейся внизу толпы, было достаточно большим. И если Тэхён сможет хотя бы частично подчинить себя контролю, то, возможно, никто ничего и не заметит. Ну а если уровень его феромонов выплеснется сверх меры, то у них будет время покинуть это место, пока яд Омеги будет распространяться по огромному помещению. Хосок вместе со своими людьми заранее нацепил на лица респираторы. Они до самых глаз прикрыли их банданами. Так как в клубе многие прятали свои лица, это ни у кого не вызвало подозрения. Чонгук на всякий случай тоже держал в кармане куртки респиратор, но пока в нём не было необходимости. По инструкции, полученной от Мин Хо и Ханыля, он должен был проверить насколько сможет сопротивляться силе тэхёновых феромонов. А также попытаться хотя бы частично погасить его неконтролируемые вспышки. Сейчас Чонгук был спокоен. Он обнял Тэхёна за плечи, давая понять, что он рядом и что с Омегой ничего плохого не случится. Тэхён же попытался сосредоточиться. Он вспомнил спокойный голос Мин Хо. Тот все эти дни ему втолковывал: «Учись контролировать себя. Ты почти как оружие, Тэхён. И раз тебе судьба дала такую возможность, то ты и должен стать оружием. Идеальным. Подконтрольным только самому себе». И Тэхён ухватился за эти слова. Он подошëл к перилам, которыми была огорожена ложа, и посмотрел вниз. А на ринге ситуация разворачивалась не лучшим образом для побежденного Омеги. Под требованиями толпы Альфа буквально распял Омегу под собой. Он насадил его на свой большой член без прелюдий и подготовки и в бешеном темпе начал вбивать его в пыльные деревянные подмостки. Омега, ещё не до конца пришедший в себя от укуса, был безвольной куклой в его руках. Толпе это не понравилось. Они начали скандировать «Вы-ше! Вы-ше!». Долго ждать, чтобы узнать, что это значило, не пришлось. Зелëный свет над клеткой изменился на оранжевый, а в клетку запустили двух крепких и полностью обнаженных Альф. Они небрежной походкой подошли к лежащему на полу Омеге и нависающему над ним Альфе. Тот перевернулся на спину, увлекая Омегу за собой. Руками он ухватил того за ягодицы, открывая все прелести толпе. Второй Альфа, долго не раздумывая, буквально за секунды пристроился сзади, потеснив победителя. Их члены столкнулись внутри бедного Омеги, который к этому моменту немного пришëл в себя и затрепыхался, словно бабочка, наколотая на иголку. Только вырваться ему никто не дал. Третий Альфа, схватив его за подбородок и силой заставив открыть рот, вошëл на всю длину, доставая прямо до горла. Омега замычал, но за шумом довольной толпы его было не слышно. Альфы пользовали его тело, словно резиновую куклу. Они по несколько раз менялись местами, засовывая в Омегу не только члены, но и руки по самое запястье, тянули за волосы, грубо имели в рот, тянули за волосы, до хруста выгибая его в спине. И когда каждый из них, наконец, кончил, от Омеги почти ничего и не осталось. Это была использованная тряпка, брошенная на помост, откуда его унесли под рёв беснующейся толпы. В клетку забежали уборщики, оттирая тряпками следы совершенного насилия. А Тэхён смотрел на это всё широко открытыми глазами и не дышал. Чонгук, стоявший рядом, сосредоточено закрыв глаза, пытался перебить скачëк феромонов своего Омеги. На лбу молодого Альфы появились капельки пота, но он изо всех сил пытался выполнить возложенную на него ответственность. Накануне Ханыль ему сказал: «То, что вы там увидите, может покалечить психику. Неподготовленным там не место. Но Тэхён не невинное дитя. Он и сам пережил многое. В файлах, которые достал из Колыбели Джин, было указано, что Тэхёна как минимум дважды одновременно насиловало двое Альф. Добровольно он не давался никогда. И это воспоминание сидит в нëм крепко. Он боится насилия. Он пасует перед ним. Его новая способность — это щит, за которым он прячется. А он должен стать копьём. Он должен перестать бояться. Он должен научиться карать. Очень важно, чтобы он выплеснул переизбыток того, что сейчас копится в нëм. Иначе он навредит не только окружающим, но и самому себе. И он должен научиться брать себя в руки в любых условиях. Этот клуб – самое подходящее для подобных целей место. Посетители — отбросы разных слоев общества. И даже Омеги, которых там используют, как правило, крепко сидят на наркотиках и за дозу готовы на всё. В клубе много Охотников, которые работают на Колыбель, чиновников разных уровней, которые отмывают здесь свои деньги, шлюх, которые ищут связи на одну ночь, наркодилеров и людей из разных криминальных группировок. Одним словом, это те, кого жалеть не стоит. Элита находится в VIP-ложах наподобие той, которую мы оплатили для вас. Вы будете в безопасности, но уводи Тэхёна сразу же, как только почувствуешь угрозу. Хосок вас прикроет». Тэхёна также предупредили обо всех нюансах, которые их могли ожидать. Однако насилие, которое развернулось на сцене, поражало своей жестокостью. Омега попытался заблокировать свои воспоминания, которые вспышками синхронизировались с происходящим. Он крепко держал Чонгука за руку и шаг за шагом загонял всё лишнее в дальние уголки памяти, оставляя на поверхности только кристально чистый гнев. Только он поможет ему контролировать себя. Чтобы больше НИКТО и НИКОГДА не смог его вот так же использовать, как только что использовали этого бедного Омегу. Тэхён почувствовал, как ненависть к его мучителям огненной лавой растекалась по венам. Как это было тогда, в лаборатории Колыбели, где он в первый раз почувствовал вот эту самую силу, наполняющую его под завязку. Тэхён помнил, как он тогда, чтобы себя не выдать, смог эту силу в себе погасить. Смог тогда, сможет и сейчас. Он уже это делал. И теперь у него тоже получится. Шаг за шагом. Вдох-выдох. Спустя минуту Тэхён расслабился и разжал пальцы, из захвата которых выпала онемевшая ладонь Чонгука. И пока Альфа попытался вернуть своей руке чувствительность, Тэхён, повернувшись к Хосоку, спросил: — А в чем был смысл происходившего? Разве у этого Омеги был шанс? — Шанс у него был, — ответил подошедший чуть ближе Хосок. Он поправил свой респиратор и добавил. — Если бы Омега продержался заявленное им самим время, то он бы выиграл. Но он слишком высоко поднял планку и не смог. — А если бы он выиграл? — Тогда бы он получил по сто тысяч вон за каждую заявленную минуту. А Альфа бы ему отсосал. — Зачем? — удивленно спросил Тэхён. Если он ещё мог как-то понять посыл получения денег, то всë остальное… Тут. Прямо при всех. Зачем? — А затем, что толпе такое нравится. И это одно из условий для участников. Любой Омега может поставить себя на кон. И он сам выставляет на таймере время. Если ему удается не попасть в захват Альфы, то он получает свои деньги, унижение Альфы и некий бонус от клуба. Если проигрывает, то деньги достаются Альфе, а Омегу трахают. И, как ты видел, не всегда один на один. Это уж как толпа решит. Вон на том табло, — Хосок показал пальцем под потолок, – отображается оплаченный посетителями уровень. Чонгук с Тэхёном подняли головы. Под самым потолком действительно висело большое табло. — Зрители в любой момент могут сделать денежные переводы в пользу Клуба, выбирая уровень жестокости. Видите метки? Синий уровень самый простой. Омегу заставляют делать минет. Зелёный — Альфа его трахает. Оранжевый — Альф двое или трое. Красный — Альф шестеро. Они пускают Омегу по кругу и имеют право использовать плетки и посторонние предметы. Дальше идет Фиолетовый уровень. Он самый редкий и дорогой. Он может быть только после красного. Хосок замолчал. — И что же такого в этом фиолетовом уровне? — спросил Техён, не понимая куда ещё больше. — После того как Альфы выходят из клетки, любой желающий может зайти внутрь и воспользоваться Омегой так, как ему нравится. Говорят, что один раз количество желающих перевалило за полсотни. Вакханалия закончилась к утру, а тот Омега не выжил. Но такое бывает редко, потому как стоит десять миллион вон. — А, — Тэхён запнулся, — зачем тот Альфа поставил ему метку? — Они все здесь звери, Тэхён. Опустились до своих инстинктов и не хотят их контролировать. У этого Омеги, если ты заметил, уже стояло две метки. Он не первый раз участвует в подобном. Однако раз за разом возвращается в надежде победить и уйти отсюда с деньгами. — И много таких победивших? — спросил Чонгук. — Примерно один из пятидесяти, — ответил Хосок. — И каждый соглашается принять участие добровольно. Не жалей их, — добавил Альфа, заметив сострадание на лице Тэхёна. — Обычно это наркоманы. И даже если они проиграли, клуб всë равно выдаст им дозу. Так что желающих бывает много. Тэхён задумался. Их держали в застенках Колыбели насильно. И каждый из них мечтал выбраться оттуда как можно скорее. Здесь же Омеги сами шагали в клетку, где ради денег или наркотиков продавали свои тела. Такого Омега понять не мог, но осознание разницы помогло ему взять себя в руки и окончательно успокоиться. Он повернулся к Чонгуку. — Ты в порядке? — спросил он. — Я тебя почти погасил. Только мне теперь нужно время, чтобы немного восстановиться. Чонгук взял Тэхёна за руку и притянул к себе поближе. — А что ты чувствовал в этот момент? — спросил Тэхён, спрятав ладошки на крепкой груди своего Альфы. — Я чувствовал твою силу, — ответил Чонгук. – Это было похоже на шторм. Как будто формировалась волна… Она поднималась, наращивала свою мощь, а потом падала, сметая всё. И этот горький вкус на языке… — Уровень поднялся до двадцати пяти из ста возможных, — сказал Хосок, держа в руках какой-то прибор, похожий на барометр. — Допустимое повышение до десяти. После него рядом с Тэхёном без маски находиться опасно. Свыше тридцати — выплеск покроет расстояние более пятидесяти метров. Что будет с отметки выше пятидесяти, пока неизвестно, но, скорее всего, выброс сможет достигнуть ста метров. Реакцией на феромоны будет удушье, потеря ориентации и сознания. У самых слабых высокая вероятность смертельного исхода. — А если брать выше по шкале? — спросил внимательно слушавший Чонгук. – Выше шестидесяти? — Выше шестидесяти, — сказал Хосок, поднимая глаза от прибора, — внезапная смерть. И Хосок, и Чонгук посмотрели на Тэхёна, который тихо стоял рядом и выглядел при этом, словно самый безопасный Омега на земле. Словно его можно сломать, только слегка надавив. Но сегодня они проверят, на что именно способен удивительный организм этого сломанного Омеги-Эфира. Омеги, которого жизнь протащила через свои жернова, формируя из того, кто был создан для удовольствий, в машину смерти. Тэхён поймал на себе их взгляды, привычным жестом поправил красную прядь волос на своей голове и смущенно улыбнулся.