Царство Демонов/
Континент Диюй
Тиран мира бессмертных, он же Владыка Демонов — так прозвали одного монстра за крайнюю жестокость по отношению к культиваторам праведных сект. Его затаëнная злоба в полной мере выплеснулась на одного конкретного заклинателя, ненавистного ему с подросткового возраста. Сейчас же тот был приколочен нефритовыми демоническими гвоздями к стене, что отравляли Духовные вены узника, принося ужасную боль. Мужчина давно не мог кричать, так как Владыка Демонов лишил его связок, просто их выдрав. Заключённый мог лишь испуганно поглядывать на своего мучителя, думая: чем он заслужил такую пытку? Ведь он, как и Владыка Демонов, не ожидал такого исхода. Он не желал Его смерти, ведь пленник, как и его мучитель, был в глубоком горе от потери любимого. Не только Владыка Демонов лелеял эти чувства… Так что же плохого в любви? Заключённому оставалось лишь строить догадки насчёт потаённых замыслов демона напротив. С потемневшим от ярости лицом Владыка Демонов уставился на этого мерзкого, похотливого свина, не зная, как унять собственную ненависть. Тут он оглядел заключённого внимательнее, останавливая взгляд на мужском достоинстве, которым он истязал его чистый и нежный Белый Лотос, подвергая разным способам унижения. Всё это время мужчина видел, как над его возлюбленным издевались, и никак не мог помочь ему. — Ну что же Вы плачете? А, Глава секты? — Владыка Демонов решил подойти к заклинателю, вспоминая, как его возлюбленный лил слёзы во время унижения, но тот не останавливался. Мужчине было отчасти мерзко смотреть на этого подонка. — Вы ведь один из великих мастеров, прославленный Глава секты. Самый сильный в своём поколении… Владыка Демонов подошёл к Главе секты Небесных Чертогов, где когда-то обучался сам. Взяв пленника за подбородок, он заставил того взглянуть в бездонные чёрные глаза Владыки Демонов. Те, в свою очередь, заблестели недобрыми алыми огоньками. Лицо Главы секты было покрыто ранами и заляпано кровью, как и его обнажённое тело. Столько лет пыток он пережил, что сбился со счёта. И сейчас этот монстр снова замыслил недоброе. Тело заключённого непроизвольно пробрала сильная дрожь, которую он был не в силах унять, проклиная свою слабость перед этим монстром. Раньше заклинатель мог горы свернуть лишь силой, славой покорить небеса, а весь мир бессмертных боготворил его. И такой могущественный человек не смог устоять перед чувствами к своему младшему боевому брату. Такой нежный и утончённый. Яркая улыбка всегда сияла на белоснежном лице, а эти глаза… В которые если посмотреть, то можно захлебнуться в искрящемся океане любви. Заклинатель часто вспоминал глаза своего младшего боевого брата, когда было неимоверно больно. — Ох~… Глава-Глава… — Тот пальцем дотронулся до скатившейся слезинки, и мгновения хватило, чтобы вновь почувствовать новый приступ острой боли внизу живота. Глава секты Небесных Чертогов сильно зажмурился, чтобы не смотреть вниз. Он понимал, что произошло. Горький ком встал в горле, но мучитель не унимался, со зловещей ухмылкой поднимая кусок плоти повыше: — Взгляните, Вы теперь более не мужчина… — Демон продолжил мстительным шёпотом: — Вы никто! Владыка Демонов силой заставил пленника открыть глаза, но когда он увидел кусок мяса в чужой руке, сдержать эмоций не удалось — глаза его закатились. Уже лишившись чувств, пленник бессознательно упал в тёмные объятия забвения, на что Владыка Демонов недовольно хмыкнул и положил кусок плоти в деревянный ящик: в нём лежали духовные камни, препятствующие разложению живых тканей. Демон швырнул его на стол. Многие бы пришли в ужас от того, для каких целей он использует эти камни, выплëвывая полный рот крови. Духовные камни служили разменной монетой в Царстве Бессмертных. Мужчина вышел из темницы, где его встретили демонические слуги, почтительно кланяясь. Взор Владыки упал на руку, которой он держал этот мерзкий, грязный кусок плоти. Его Высочество передёрнуло от омерзения и недовольства — он хотел пойти к своему чистому Белому Лотосу, но в таком виде это было крайне неподобающе. Мужчина перевёл взгляд на своих подчинённых, и те вздрогнули, не смея поднимать на Повелителя взгляда. — Мы желаем искупаться. Приготовьте купальню к Нашему визиту. Демоны, склоняя головы, поспешили выполнять приказ Повелителя. Как только они покинули поле зрения их жестокого Владыки, ноги их затряслись. Это были маленькие демонята: в тëмно-синих одеяниях и с высокими пучками на голове, подвязанными белой лентой. Несмотря на юный вид, напоминающий детей, по человеческим меркам им уже перевалило за шестой десяток. Что, тем не менее, крайне молодой возраст для демона. Да и в общем для данного места — Царства Демонов — это считалось крайне юношеским периодом. Демонята, преодолев свой страх гнетущей ауры их Владыки, поспешили к остальным слугам, дабы побыстрее закончить с приготовлением купальни. Она поражала своими размерами и роскошью: бассейн с чистейшими водами, переполненный духовной энергией… Он поистине являлся величайшей драгоценностью Царства Демонов. Эти воды могли как восполнить запас тёмной духовной энергии, так и залечить внутренние и внешние раны, а самое главное — успокоить ослабленный разум на некоторое время. Владыка Демонов направился в свои покои, медленно переставляя ноги. Все его мысли на протяжении двадцати семи лет наполняла лишь пустота и ненависть. Шагая по террасе, он устало взглянул в центр своего внутреннего двора: средний по размерам пруд окружали шумящие на ветру ивы, а пасмурная погода и слабый туман окутывали весь его дворец, делая его ещё более тоскливым. К центру пруда вёл небольшой мостик, где располагалась веранда с деревянными колоннами. Довольно приятное место… Внутри стоял низкий столик, сидя за которым было можно и выпить чаю, смотря на безмятежные, качающиеся на ветру ивы, и наблюдать за отражением их в водной глади. Собственно, на том столике и располагался гуцинь. Инструмент возлюбленного и места, которые он очень любил, — полные мирского спокойствия и уединения. Мужчина ещё долго бы всматривался в этот пейзаж, окунаясь в меланхоличные воспоминания, как вдруг ноги сами по себе направились к гуциню возлюбленного. Его Высочество не заметил, что пока он вглядывался в знакомый вид, пошёл мелкий моросящий дождь. Стоя на мосту, он не решался зайти под крышу веранды, считая себя грязным и недостойным прикоснуться к его вещам. Пока что. В промокших чëрно-красных мантиях демон покинул то место, оставляя нетронутый инструмент одиноко лежать на низком столике. А ведь гуцинь был сделан из белоснежного снежного дерева и обладал, словно лёд, прозрачным, чистым и звонким звучанием. Но за двадцать семь лет он не звучал ни разу. На гуцинь с тоской смотрела пара чёрных глаз, изредка «поглаживающая» струны.***
Как долго продлилось омовение Владыки, тот не помнил, просто прикрыл уставшие покрасневшие глаза. Подтянутое тело мужчины ласково окутывали воды с духовной энергией, постепенно проникая в его Золотое Ядро и наполняя его тёмной энергией. В этот момент он чувствовал покой в своей душе. Чёрные длинные волосы мужчины от пара и влаги стали мокрыми, прилипая к рельефному торсу. Всё помещение заливал тёплый свет факелов и приятное голубоватое свечение воды, а звук капель вперемешку с глубокими тяжёлыми вздохами разносились эхом по помещению. Так бы и продолжил лежать мужчина в горячей воде, если бы пользоваться этим бассейном можно было более двух часов. Свыше этого времени, если ты не ранен или не опустошён духовно, находиться здесь не стоит. Иначе это может привести к плохим последствиям: есть вероятность, что Золотое Ядро взорвётся от переизбытка тёмной духовной энергии. С этими мыслями Его Высочество покинул место своего омовения, одевшись в мантии белого цвета, какие носил любовь всей его жизни. Также он не оставил без внимания свою причёску: собрав длинные чёрные волосы в высокий хвост, он закрепил его золотой короной, вставляя нефритовую шпильку. Демон ухмыльнулся, оценив свой вид. После этого он скептически взглянул на отражение глаз в зеркале — под ними красовались синеватые круги. В остальном его повзрослевшая фигура в белых мантиях выглядела статно, он даже походил на тех культиваторов, коих собственноручно перебил бесчисленное множество. «Этот Владыка выглядит усталым…» — подумал про себя мужчина, всё так же всматриваясь в зеркало. Он направился в Ледяной Дворец. Это место находилось под строжайшей защитой: его окутывали различные сложнейшие массивы, коих насчитывалось около тридцати штук, и, накладываясь друг на друга, они создавали мощный духовный барьер — чужакам проникнуть было просто нереально. Массивы обладали свойством сжигать непрошенных гостей, предварительно ударяя мощным электрическим разрядом, чтобы разбить духовную культивацию. Владыка Демонов спокойно переступил барьер, что сам и создал, — и взору предстала снежная равнина: в центре её возвышался Ледяной Дворец, построенный из особого льда и духовных прозрачных камней. Владыка Демонов сожалел, что тому, кто покоится внутри, приходится терпеть такой мороз: его возлюбленный не любил ни холод, ни зиму да ещё и часто простужался, что было странным явлением в мире бессмертных. Пройдя внутрь, мужчина заметил прозрачный гроб, также сделанный из чистейших духовных камней. Он попросту боялся увидеть Учителя в трупных пятнах, а потому и решился оставить его в этом гробу средь холода, снега и льда. Лежащий внутри человек, казалось, просто спит. Если бы не тот факт, что он больше не дышал, а губы были настолько бледными, что от розоватого оттенка не осталось и следа и можно было подумать, что его глаза просто плотно закрыты. — Этот Владыка просит прощения за опоздание, — он постарался улыбнуться. — Сегодня этот Ученик сделал кое-что ужасное. Но… Ничего. Мы… Я в порядке. Правда. «Нет, этот Владыка совсем не в порядке». В этот момент он как никогда хотел нежных объятий этого человека. Того, что он встанет, прижмёт к своей груди и мягко погладит по спине, тихо шепча: «Всё будет хорошо». Но о такой роскоши теперь приходилось только мечтать, возвращаясь мыслями в те времена. Воображать… Владыка Демонов плохо умел выдумывать, а пытаться это делать уже не было сил. Когда-то давно, ещё в юности, он и мог что-то воображать, но после переломного момента в его жизни, когда ещё, будучи юнцом, он спрятался в шкафу своего Учителя… Именно после этой ночи возможность и желание что-то воображать, мечтать и фантазировать обрезались на корню. После той самой ночи его часто мучили кошмары, где он, всё так же беспомощно, мог только смотреть через щель в шкафу на своего Учителя, которому никак не мог помочь. Тот момент так крепко засел в его памяти, что, казалось, впитался в его израненную душу. В ушах звенели стоны его возлюбленного, просящего прекратить человека, что возвышался над ним. По его щекам стекали слёзы, от интенсивных действий дыхание Учителя постоянно сбивалось, что попросту не давало возможности тому вымолвить слова до конца. Но монстра, издевавшегося над Учителем, казалось, это только ещё больше раззадоривало. Подросток зажимал рот руками, его глаза болезненно покраснели, а в горле застрял горький ком. Его тело пробирала сильная дрожь. Мальчик думал, что если он и вылезет из своего укрытия, то моментально будет убит, что разобьёт сердце его бедного Учителя, который и так страдает. Ему только и оставалось, что смотреть… — Не… Ммх, пож… Аргх… Ах, — стонал его Учитель. Звуки с каждой минутой становились всё более влажными, захватывая разум мальчика на всю оставшуюся жизнь. Казалось, это длилось бесконечно. Мальчик практически не мигал, а в глубине его сердца забурлила демоническая кровь, что до сего момента оставалась в спящем состоянии. Глаза становились неистово красными, а зрачки были словно у зверя, жаждущего растерзать врага на тысячи кусочков. На лбу начали вырисовываться извилистые демонические символы. Огонь забурлил в сердце, готовясь вырваться наружу, но тот монстр, закончив своё грязное дело, безмолвно оставил Учителя. Тысячи кусочков мало. Мало просто убить… Мало просто растерзать его. Увидев, что Учитель накрылся одеялом и повернулся на бок, мальчик не выдержал и выпрыгнул из своего укрытия, сменяя свою ярость на животный страх. Он подошёл к кровати Учителя. Ноги от сильной дрожи подкосились, послышался стук: мальчик рухнул на колени, лбом прислонился к краешку одеяла и, не сдержавшись, зарыдал во весь голос, оплакивая трагедию Учителя и свою слабость. Тут на голову мальчика легла нежная тёплая ладонь. Он поднял глаза и увидел своего Учителя. Тот так мягко улыбался ему, что на миг мальчик даже позабыл, отчего он горестно проливал слёзы. — Малыш, кошмар приснился? — У… У-уч… Кхгы-ы-ыа, — пуще прежнего разрыдался мальчик. Горький ком в горле никак не хотел уходить: как самый добрый во всём мире человек мог вытерпеть такую трагедию и при этом так улыбаться, будто ничего и не было? Щëки мальчика уже полностью залились слезами, когда Учитель, мягко улыбаясь, принялся вытирать мокрые щёчки ученика рукавом белых одеяний. После, нежно обнимая за плечи, он прижал к своей груди ученика, нежно поглаживая того по спине. — Тише, всё хорошо. Кошмар пройдёт… — тихо нашëптывал он ему. Этот жест будет согревать израненное сердце и душу в будущем, и его же он будет трепетно лелеять в своих снах в настоящем… Вернувшись из своего кошмара, мужчина уже краснеющими глазами взглянул на бездыханно лежащего Учителя. Он бы всё отдал, чтобы вернуться в то время… Он бы постарался быть всегда рядом с Учителем, чтобы к тому не приближался всякий мусор, жаждущий только его красоты. Он желал не оставлять Учителя одного ни на минуту. Но мужчина продолжал жить в реальности, здесь и сейчас… Он один. С головы до пят в крови, а смерти его хочет весь мир бессмертных. Двадцать с лишним лет Владыка Демонов только тем и занимался, что высекал одну секту за другой. Конечно, первой сектой, что исчезла с лица земли, стала секта Небесных Чертогов. Демон с особым энтузиазмом вспарывал животы старейшинам и адептам, пока не осталось никого. Со ступеней, ведущих в секту из Царства Смертных, текло море крови, окрашивая сероватые камни в бордовый цвет. Этой же ночью взошла кровавая луна, тускло освещая руины секты Небесных Чертогов и трупы, одетые в белые окровавленные одежды. Его Высочество уже тогда впал в безумие от потери любви всей его жизни. Учитель, он… Он отдал свою жизнь за предателей. Собравшись, все старейшины, все эти двадцать пять ублюдков выдвинули ему приговор — сто девяносто ударов молнией. Душа учителя после сто шестидесятого удара была уничтожена, а тело сильно изранено. Никто не вступился за Учителя, им попользовались и выкинули, словно ненужный мусор. Каждого старейшину он лично пытал до смерти, предварительно расследовав, кто чем грешил. Конечно, всему виной то, что все прегрешения повесили на невинного Учителя. Он хотел наказать их их же грехами в десятикратном размере, отомстив за всё. Демоническая кровь и сила Повелителя Демонов позволяли это сделать — склонить головы всех культиваторов перед Его Высочеством. Остался лишь последний из старейшин — тот, что отчаянно не хотел умирать, — Глава секты Небесных Чертогов, скрываемый в пыточных комнатах его дворца. Мужчине было мерзко к нему прикасаться, но его грех перед Учителем был очевиден. — Учитель, — мужчина опустился на колени, всматриваясь в бледное лицо, — потерпите немного. Этот Владыка поможет вам упокоиться, избавив вас от прошлых обид, — он встал с колен, поцеловав в лоб возлюбленного. «От былой теплоты ничего не осталось». Мягко притронувшись к своим губам, он запечатывал в памяти холодную кожу Учителя. Затем погладил такую же холодную, почти трупно-бледную руку. Сердце мужчины с каждым прикосновением обливалось кровью; брови Повелителя Демонов болезненно нахмурились, а по щеке скатилась слеза. Наклонившись, мужчина тихо что-то прошептал, и, ссылаясь на нарастающее безумие, он ожидал услышать хотя бы что-то в ответ. Но мужчина не услышал ничего, кроме холодных завываний ветра. Его Высочество оставил тело Учителя в умиротворяющем уединении. Выйдя за пределы ледяной гробницы, он направился прямиком в Столицу Демонов, что стелилась рядом с его дворцом. Мужчине хотелось выпить… Нет, залить сквозящую дыру в своём сердце алкоголем. Чем ближе он подходил к Столице Демонов, тем сильнее мужчину окутывала гнетущая аура, окрашивая белые мантии в чёрные цвета. Демоны, что встречались на его пути, удивлённо и почтительно кланялись, не смея поднять взгляд из-за ауры их господина. Но тот не обращал на них внимания — голову наполнял лишь густой чёрный туман. Когда он дошёл до публичного дома, куртизанки всполошились, ведь им предстоит обслужить самого великого и ужасного Владыку Демонов. Они тут же предложили ему роскошные комнаты и таких же роскошных девушек своего борделя, на что тот лишь отмахнулся, говоря принести самое крепкое вино и привести девушку, которая могла бы сыграть ему на гуцине. Так он просидел до поздней ночи, слушая звуки гуциня, любуясь луной и попивая крепкое вино. На удивление, оно и вправду помогло захмелеть, чего тот так отчаянно хотел, — предстояла самая ужасная пытка для Главы секты. Он намеревался отплатить тем же способом, которым воспользовался тот грязный свин, но уже в десятикратном размере. Его Высочество так воротит от этого похотливого животного… От одного вида Главы секты появляются рвотные позывы, но ради упокоения его Учителя он постарается изо всех сил. Он сделает всё ради возлюбленного, даже если и для самого Владыки это обернётся пыткой. Вся жизнь Владыки Демонов похожа на непроглядную туманную ночь, не освещаемую даже луной и звёздами. Темно… Пусто. Он обернулся, взглянув на миловидную девушку, изящную и худенькую, как тростинка. Она старалась играть для Владыки, вкладывая всю душу в гуцинь. Мелодия то кочевала от блаженного звучания, заставляющего разум обрести тихую гавань, то менялась на безмятежные, словно облака в небе, звуки — воздушные, прозрачные, возвышенные. Мелодия мужчине явно пришлась по нраву. Образ девушки чем-то был схож с образом его Учителя. С каждым годом тот становился всё болезненнее, отчего появлялась явная худоба. Причину его болезни он понять не смог — всю вину перекладывал на Главу секты, что каждый раз издевался над Учителем. Да и болел он всё чаще, хоть и являлся вторым мастером в секте Небесных Чертогов. Конечно, в духовной силе ему равных не было, кроме, естественно, Главы секты: тот явно был сильнее и Учителя, и Владыки. Конечно, сейчас равных Владыке Демонов не сыщешь нигде. — Позови мадам Хуан, — приказал он девушке, и та остановила свою игру, поспешив к упомянутой мадам Хуан. Через некоторое время послышался топот в коридоре. Мужчина понял, что это та женщина, заведующая этим местом — мадам Хуан. Женщина с характером и шикарными округлыми формами, которые она не стеснялась выставлять напоказ. На голове пышная причёска, украшенная цветами и изысканными шпильками, а с концов этих шпилек свисали по три ряда драгоценных камней. Весь образ был полон женственности и сексуальности. Как только открылась дверь, она приняла почтительную форму поведения: всё же он — их Владыка, важная фигура в мире демонов. Женщина опустилась на колени и в почтении поклонилась, склоняя голову. — Эта рабыня рада Вас приветствовать. Мужчина лениво взглянул на женщину, опуская пиалу с вином на стол. Он поманил пальцем, говоря женщине подойти ближе, — и та робко приблизилась к Его Высочеству. Владыка Демонов склонился над ухом женщины и что-то прошептал. Она сильно засмущалась от поведения Его Высочества, но, поклонившись, покинула его. Долго ждать мужчине не пришлось — мадам Хуан быстро вернулась с большим свëртком. Взяв его, он медленным шагом направился в свой дворец, оставив работников борделя стоять в оцепенении. — Что понадобилось Его Высочеству? — тихо спросила куртизанка, которая весь вечер играла ему на гуцине. Мадам Хуан легонько ударила своей длинной курительной трубкой по хорошенькой голове девушки, недовольно бурча. — Много знать вредно… — Она повысила свой голос, отойдя от оцепенения: — А ну быстро все за работу! Чего рты разинули, клиентов целые залы. Кыш-кыш! Но сама осталась стоять у дверей, глядя вслед ушедшему Владыке Демонов. «Зачем Его Высочеству целый мешок афродизиака?» Но, быстро сообразив, что много знать действительно вредно, а особенно для жизни, она отбросила своё любопытство, вместо этого направившись в свой кабинет: её ждала свора письменной работы. Руководить именитым борделем в мире демонов — задача нелёгкая. Женщина уселась за своё рабочее место и принялась за бумажную работу, разбирая траты и прибыль в этом месяце.***
Тем временем Владыка Демонов спустился в свои пыточные комнаты, раздавая указания стражникам и слугам. По соседству с пыточной камерой Главы секты Небесных Чертогов был другой заключённый — такой же заклинатель, что и Глава. Схватили его совсем недавно у границ Царства Демонов: заклинатель решил, что он достаточно силён, чтобы противостоять демонам. Так и был он схвачен около двух месяцев назад. Настал час покончить и с тем, и с другим одним ударом. Владыке Демонов в борделе пришла одна идея: скормить заклинателям целый мешок афродизиака и оставить в одной комнате. Пусть развлекаются! Если выживут, то он обоим вспорет животы, а головы отрубит и выставит перед границей Царства Демонов в назидание остальным. Мужчина и сам уже устал видеть этого Главу секты — двадцать лет он терпит его мерзкую рожу. Сегодня-завтра, но он должен был с ним разобраться. Слуги суетливо забегали. Они бросились в соседнюю пыточную камеру, где находился юный заклинатель. Парень от шока подскочил со своего места и в страхе вновь упал, отползая к каменной сырой стене. Но слуги со стражниками вывели его из своей камеры и затолкнули в ту, где был подвешен обнажённый Глава секты Небесных Чертогов, медленно открывая свои глаза. Демонические слуги закинули юного парня внутрь. Тот ошарашенно бросал взгляды то на слуг со стражниками, то на приколоченного к стене мужчину, ужасаясь от увиденного: по ногам сочилась кровь, капая на пол, а вся нижняя часть туловища мужчины была в крови и… Молодого заклинателя пробрала дрожь. По спине скатывались холодные капельки пота, и он думал: неужели его ждёт такая же пытка, как и этого мужчину? Поджав ноги, он начал пятиться к стене, поглядывая с опаской на слуг и на стражников, но те всё приближались, держа в руках миски, до краёв наполненные какой-то белой жидкостью без запаха. На подносе таких стояло штук десять. — Н… Н-не… — молодой мужчина всё больше заикался от страха. — П-прочь! Но демоны не слушали эти ничтожные крики, их задача — споить им все пиалы. Из-за спины слуг и стражников вдруг показался Владыка Демонов с грозным видом и подавляющей чёрной аурой, что повергло всех в шок, а особенно — двух пленников. Он отобрал пиалу у слуги и с невинной улыбкой шагнул к молодому заклинателю. Тому было уже некуда отползать, ведь он и так почти вплотную придвинулся к стене. Его Высочество опустился на корточки перед молодым заклинателем и силой открыл тому рот, вливая белую жидкость. Челюсть заклинателя захрустела от того, с какой силой Владыка Демонов вцепился в неë. Он и при всём своём желании не мог бы сопротивляться. Молодой мужчина успешно проглотил пять пиал и в шоке вылупил глаза, ибо сейчас Владыка поил таким же методом обнажённого окровавленного мужчину. Когда он закончил, Владыка Демонов вынул нефритовые гвозди из плоти Главы секты Небесных Чертогов, и тот без сил рухнул на пол, как мешок с рисом. Оцепеневшие пленники удивлённо уставились на их мучителя, но тот просто ушёл вместе с прислугой. Двери темницы закрылись. Сначала мужчины не поняли, что произошло… Этот монстр дал им яд и ушёл, или что? Так они продолжали думать, пока их тела странным образом не онемели и не начали покалывать от неизвестного жара. Глава сразу понял, что это за жидкость и как этот монстр захотел его унизить. То, что он более не мужчина, и так заставляло хотеть покончить с собой, но от осознания «этого» он захотел смерти сильнее, чем когда-либо, ведь снизу будет он… — Услышишь, что в комнате тихо, немедленно сообщи Нам. Понял? — Да, Ваше Высочество! — отозвался стражник. Мужчина покинул это пропахшее кровью место вместе со свитой слуг. Пока он направлялся в свои покои, его одолевала одна навязчивая идея: может, после того, как он убьёт последнего, стоит покончить с собой? Ведь цели в этом мире у него больше нет. Ранее это был его Учитель, сейчас — месть за его обиды и ложную клевету. А что после? Своего положения он достиг лишь для того, чтобы поставить всех лицемеров на колени, склонив их головы под своими ногами. «Так тому и быть…» Странная улыбка появилась на лице Его Высочества. Увидевшие это слуги вздрогнули, ведь когда Владыка внезапно улыбался ни с того ни с сего, это означало, что тот замыслил что-то недоброе. Минула мрачная ночь, затем наступило не менее тёмное утро. Солнце, скрытое грозовыми тучами, будто готовыми вот-вот разразиться сильным ливнем, еле-еле поблëскивало, предвещая собой некую скорбь и готовность оплакивать несчастные души. Мужчина не сомкнул глаз, всматриваясь в небо до самого рассвета. Он сидел на полу перед большим круглым окном: прозрачно-белая ткань муслина колыхалась от малейшего дуновения ветра, принося свежий запах непролитого дождя. Внутри мужчины бушевала буря от предвкушения, что скоро всё прекратится. Как можно спать в минуты, которые могут быть последними? Послышался топот в коридоре возле его покоев. — В-ваше Высочество, — запинаясь в словах, затараторил мальчишеский голосок, — в темнице тихо… Как только до Владыки Демонов долетела эта новость, он тут же встал на ноги и быстрой поступью пошёл к пленникам. Его чëрно-красные одеяния были распахнуты, показывая накачанный торс, а распущенные волосы от движений мужчины развивались на ветру. Кончики немного касались деревянного пола. Пройдя приличное расстояние, Владыка Демонов распахнул двери темницы пленников. В нос ударил неприятный сладковато-рыбный запах вперемешку с железным запахом крови. Мужчина сосредоточил свой взгляд на пленниках. Глава секты лежал на животе, не подавая признаков жизни, а юный заклинатель лежал оголённый рядом с Главой, также не дыша. — Ваше Высочество, доза наркотика была слишком большой и концентрированной. Они скончались час назад, — проговорил стражник, стоявший около дверей и боясь гнева Владыки. Он приготовился к худшему. Владыка Демонов прошёл вглубь комнаты, всматриваясь в спину Главы: помимо крови, его спину покрывали синяки в виде отпечатков пальцев, хоть за слоем запëкшейся крови было плохо видно, но всё же, если присмотреться, то можно было заметить их. Сразу после этого он обратил внимание на белёсую жидкость, растекающуюся по ягодицам вместе с кровью. Глаза Владыки Демонов заблестели. Он испытывал смешанные чувства: от отвращения до удовлетворения завершённой мести. — Аха-ха-ха-ха… — Мужчина громко и безумно расхохотался, прижимая ладонь к своему лбу, тем самым убирая с лица непослушные пряди волос. Слуги вместе со стражниками в ужасе уставились на Владыку, стоя безмолвно, словно застывшие статуи. Мужчина не переставал хохотать как безумец. Владыка опустился на корточки, и, когда он повернул лицо пленника, на нём отразилась предсмертная гримаса боли. Владыка довольно сощурился, а улыбка не сходила с лица. Глаза Главы секты закатились, но оставались широко открытыми. Изо рта текла кровь, теперь перемешанная со слюной, в руках пленник сжимал клок волос. Всё говорило о том, что Глава секты испытал самую ужасную пытку. Владыка удовлетворённо достал свой чёрный меч, прислонил холодный металл к не менее холодной шее и одним движением отрезал пленнику голову. Кровь, хлынувшая нескончаемым потоком, почти окропила весь пол темницы. Это же действие он проделал и с другим заклинателем. Стражники поднесли Его Высочеству колья. Он собственноручно насадил головы пленников на пики. — Поставь колья перед границей в Царство Демонов, — мужчина передал колья стражнику, и тот поспешно удалился. Владыка Демонов вытянул руку вперёд и раскрыл ладонь — тут же появилось чёрное пламя. Безмолвно поняв приказ господина, огонь метнулся к обезглавленным телам, пожирая те в своих языках адского жара. Мужчина немного постоял, наблюдая, как горят тела, после чего развернулся и ушёл.***
В холодной пустоши, покрытой льдом и снегом, простирался след кровавых шагов, тянущихся к Ледяному Дворцу. Рядом с ледяным гробом стоял мужчина, всё так же одетый в распахнутые чëрно-красные мантии, с распущенными волосами и босыми окровавленными ногами. Он настолько хотел как можно быстрее доложить своему Учителю, чтобы тот спал спокойно, что напрочь позабыл о внешнем виде. — Учитель… Можете упокоиться с миром, этот Ученик отомстил за все твои обиды, — мужчина не сдержался в своих эмоциях, его сердце болезненно закололо, что отразилось на прекрасном лице Владыки Демонов. Брови сошлись к переносице, волна боли накатила с новой силой, отзываясь уже в Золотом Ядре. Мужчина облокотился о гроб, чтобы не упасть и удержать своё равновесие. Но всë-таки он сумел удержать свою улыбку на губах перед возлюбленным. Дотронувшись до холодной щеки Учителя, мужчина увидел полупрозрачные горькие капли. «Хех… Учитель, ваш ученик поистине редкостный плакса». Быстрым движением руки он смахнул со щеки Учителя горячие капли слëз. — Учитель, если бы у меня был шанс… Вы бы… Обратили на меня внимание… Не как на своего Ученика?.. — тихо шептал мужчина в холодное бледное лицо. «Этот Владыка поистине сумасшедший, раз надеется на это». Его Золотое Ядро снова отозвалось острой болью. Мужчина скорчился пополам, обхватывая свой живот одной рукой. Признаки безумия вредны для духовного моря и впоследствии — для Золотого Ядра, особенно если культиватор обладает большими объëмами духовной энергии. Но отличие демона от заклинателя в том, что у первого энергия по природе буйная, частые припадки безумия приводят силу демона в хаос, что может навредить и демону, и окружающим. Владыка Демонов за последние двадцать семь лет часто впадал в безумие во время вылазок для уничтожения сект. Его Золотое Ядро полностью покрылось трещинами от хаотичной силы. И это были последние издыхания Золотого Ядра Повелителя Демонов: оно больше не могло сопротивляться беснующейся демонической энергии. Мужчина держался за бортик ледяного гроба, медленно сползая на пол, всё так же держась одной рукой за живот. Ему было нестерпимо больно, веки будто налились свинцом и слипались, делая взор тяжёлым и туманным. Он слушал своё прерывистое дыхание уже с закрытыми глазами. Сердце мужчины билось с небывалой скоростью, воздух в лёгких было трудно удерживать. Сердцебиение ускорялось и ускорялось, пока не прогремел последний удар… Рука Владыки Демонов, удерживающая бортик гроба Учителя, обессилела, пальцы разомкнулись. Мужчина рухнул на ледяной пол. Пространство под многослойными массивами озарилось яркой вспышкой, после чего всё заволокло чёрным всепоглощающим огнём…