Царство Смертных/
Континент Лу
Многое, что было достигнуто, — улетучилось, сгорело, словно и не было ничего. Дворцы, титулы и даже сила, полученная потом и кровью, — всë покинуло его, растворилось, обратилось в ничто… Не ощущая ничего, даже крохи духовной силы, его тело содрогалось от болезни и сырости, что окружала со всех сторон. Давно, очень давно он испытывал нечто подобное. И только один момент жизни был таковым — когда лишился крыши над головой, в самом начале его воспоминаний о детстве. Медленно открыв чёрные глаза, Его Высочество осмотрелся по сторонам: позади сырая стена какого-то дома, улица вся в ухабах и ямах, наполненных водой от пролитого дождя, холодный ветер усиливался, продувая тело… Это место казалось очень знакомым, но таким болезненным. Хотелось просто вычеркнуть его из своей памяти… Да, когда-то он был сиротой, и, после очередной драки с такими же бездомными детьми, те выгнали его из заброшенного храма, оставив без крыши над головой. Когда он взглянул на свои руки, удивление застыло в глубине его глаз — маленькие, слишком крошечные. Затем вгляделся в отражение в луже, что была рядом: на него смотрел худощавый мальчик с большими чёрными глазами, щёчки сильно впали, принимая форму черепа. Слишком маленький для своего возраста. На вид ему было примерно около пяти или шести лет, точно определить трудно. В рваных, тёмных от грязи одеждах уже не было того величия, что он с таким трудом добивался. «Тц… Просто жалок», — подумал про себя мужчина в теле ребёнка. Но, постепенно приходя в себя, он всё так же неотрывно изучал отражение в луже. Его большие глаза ещё сильнее распахнулись от пришедшей в голову мысли. Улыбка засияла на лице. Конечно, выглядело отражение в луже до омерзения страшно: выпученные глаза, странная улыбка… Не хватает слюней — тогда можно было бы счесть бедолагу за припадочного. Чумазый мальчуган поднялся с земли, и решимость отразилась на его лице. Да, он принял отличное решение. И это стечение обстоятельств — после смерти от буйства своей демонической энергии Тёмный Владыка смог вернуться назад — было великой удачей. Да ещё и так рано. Значит, есть шанс встретить Его раньше, уберечь Его ото всех. Мечта стала более чем реальностью. Это не иллюзия безумного Владыки Демонов… Мальчик ущипнул себя за руку, проверяя, не сон ли это. Почувствовав боль, он заулыбался шире прежнего. Нет, это не сон! Это не очередное безумное видение… Решительной поступью ребёнок зашагал в знакомом направлении. Путь его, без силы и меча, конечно, будет очень долог, но он дойдёт туда. Есть ради чего идти… — Эй, ущербный? Уйди с дороги, ты мешаешь карете третьего принца проехать! — завопил мерзкий голос рядом. Когда он обернулся, перед ним предстал толстый человек в одежде придворного евнуха, держащий в руках размалёванный яркими красками зонт. И как этот щегол без мужества может говорить Его Высочеству, тирану поднебесной и Повелителю Демонов, что-то в таком тоне? Да перед ним все дрожали в страхе. Вспомнив о своём крайне слабом теле, он отступил, сощурив глаза и запоминая рожу этого сального евнуха, — дал себе слово, что, когда обретёт свою былую мощь, первым в очереди будет этот евнух и его изнеженный третий принц. Он задумался: какая же сейчас эпоха? «Третий принц… Третий принц… Столица Империи Сунь… Хм~… Значит, это третий принц Сунь Хва Линь, — в глубине глаз заблестели алые огоньки. — Я запомнил!» — Ха-тьфу, — плюнул в ноги ребёнка евнух, злостно бросая: — Челядь! Занавеска кареты дëрнулась, и показалось лицо третьего принца — он надменно посмотрел на него, мысленно осмеивая мальчика, что явственно читалось на его лице. К слову, вид принца не сильно отличался от засаленного евнуха. Они даже были схожи… Оба были похожи на свиней. — Евнух Чан, поехали… — Да, Ваше Высочество! Мальчик ухмыльнулся и довольно сощурился, всматриваясь в удаляющуюся пассажирскую карету. «Так значит, ты — евнух Чан, слуга третьего принца Сунь Хва Линь… Очень хорошо». Он развернулся и пошёл своей дорогой, ловя на лице капли летнего, но холодного дождя. Жизнь простого смертного — ощущение холода и болезней с голодом. Жизнь, что хуже, чем у собаки. Но ничего, в прошлом он достиг стадии Формирования Золотого Ядра к семнадцати годам, а на пути к цели его тело становилось менее чувствительным к сезонным погодным условиям — если он начнёт своё совершенствование сейчас, то, возможно, сформирует Золотое Ядро раньше. Это определённо удача. Новая жизнь вкупе с новыми возможностями и смыслом жизни… Конечно, мужчина не испытывал никакого раскаяния за совершëнные им зверства в прошлой жизни. Напротив — он намеревался повторить каждое из них. Спустя месяц похода в секту Небесных Чертогов, что располагалась на вершине горы Лиюцзэ, он всë-таки добрался. Простым смертным тяжело найти этот проход, потому что почти всю гору окружал плотный туман, сгущаясь ближе к лестнице. То было своего рода защитным барьером от любопытных и до безумия жадных, желающих обрести бессмертие смертных. Вступить в секту было возможно при восхождении по пяти тысячам каменных ступеней, оказывающих огромное давление на путников: чем ближе к секте, тем мощнее оказывается давление на тело. Также это было возможностью войти в Царство Бессмертных. Этот способ проверки придумал древний мудрец, которому было лень устраивать испытания и собственноручно проводить их для новых адептов. Те сами умирали, не доходя до вершины, а кому посчастливилось «доползти», рассматривались старейшинами и определялись по врождённым способностям. Пришедший должен быть необычайно талантлив, иначе его ждала жизнь «Внешнего» ученика. Того, кто по сути своей являлся слугой для мастеров и «Внутренних» учеников. Приготовление пищи, уборка, подготовка воды для купален, работа в поле над духовными травами разных уровней — всё это делали «Внешние» ученики секты. Те, кого старейшины посчитали менее талантливыми, хотя лицемерно говорили, что могут попытать удачу на турнире для «Внешних» учеников, который проводили раз в три года. Мало кто выживал в нём. Бились «Внешние» адепты насмерть, словно этот турнир — арена для убоя скота. Подбираясь всё ближе к долгожданной горе, Его Высочество ощущал слабость и немощь в теле, что глубоко поражало: неужели ему было так тяжко в детстве? Всё яростнее ощущалась аура и давление, что исходили от горы. Проведя десятилетия в могуществе и славе, некоторые моменты явно стёрлись из его памяти, а если добавить ещё и нарастающее безумие и галлюцинации, тяжело было различить, виденье это или нет. Порой те были ну уж очень реалистичными… Мальчик проходил густые леса, каменистые ухабы и пышно растущие колючие кустарники. Он был похож на маленького грязного волчонка: весь в репейнике да ветках, заляпан дорожной пылью и грязью, а ноги стёрты до кровавых мозолей. Мужчина забыл о том, кто он сейчас; какое хрупкое тело у него было. Но ссадины и раны мало его волновали. Он не ребёнок, чтобы разрыдаться из-за таких пустяков. По крайней мере, душой уж точно! Даже в этой местности полного непроглядного тумана проходили люди: кто-то просто шёл мимо, кто-то останавливался, чтобы расспросить его, что он, ребёнок, делает в туманном лесу и куда направляется. Хотя, конечно, чаще всего тут расхаживали лекари да травники, но иногда те были с юными отпрысками. И эти «юные отпрыски» были самыми надоедливыми, либо стараясь затащить Владыку Демонов поиграть в салочки, либо доставая тупыми вопросами и своими многомерными знаниями о деятельности их родителей… Мужчина мысленно закатывал глаза от несуразности его статуса участвовать в детских играх и дурацких восторженных разговорах. Он всем своим видом давал понять, что забавы его мало интересовали, но бывали люди до крайности упёртые. Как только те видели убийственное выражение лица ребёнка, то поспешно убегали, прихватив с собой надоедливых отпрысков и выкрикивая что-то вроде «Демон», «Оборотень» или «Призрак». Пройдя ещё пару километров, мальчик решил отдохнуть. Внезапно он увидел в небе до боли знакомый силуэт. В белых колыхающихся на ветру одеждах, с прямой и изящной осанкой — словно нефритовое божество, летящее на мече. Чёрные глаза мальчика начали слезиться. Он рванул с места, не выпуская Его из вида, падая и спотыкаясь о камни и корни деревьев. Но Он всё же улетел из его поля зрения, подымаясь на мече всё выше. Мальчик упал на колени перед каменными ступеньками, ведущими в секту, тяжело дыша и откашливаясь. Сердце билось необычайно быстро, но на худощавом лице ребёнка заиграла довольная улыбка. Теперь, когда он лично увидел Его живого, полного сил, мальчик не мог не улыбаться. Осталось только преодолеть эту злополучную лестницу. — Отчего туда идёт всякий грязный сброд? — Эй, нищий, ты такой жалкий, что смотреть тошно. Наверху тебя ждёт лишь смерть, — отозвался тучный юноша. Рядом стояли двое подростков, пришедшие, чтобы попасть в секту. Один высокий и тощий, как палка от швабры, а второй настолько тучный, что удивительно: а как его вообще носят ноги? Глядя на них, Его Высочество в мыслях оценивал мальчиков: скорее всего, это они умрут, не дойдя до середины пути, а если и попадут в секту, то быть им внешними учениками. — Это мы ещё увидим, — произнёс мальчик чужим голосом, даже не скрывая жажду убийства в своих глазах. Подростков перекосило, и те, бранясь, оставили мальчика одного. С улыбкой он начал свой подъëм наверх. В прошлой жизни он пришёл в секту, когда ему было всего-то десять лет. Сейчас он начинает раньше на целых пять лет, и давление уже сказывается на темпе подъëма, хотя это только начало пути. Впереди возвышались лестницы — настолько, что глазами не охватить весь масштаб, а по бокам раскинулись заросли леса. При наступлении заката щебетание птиц, наконец, начало стихать. Казалось, солнце заходит за горизонт чёртовых лестниц. Оглядываясь назад, мальчик понял, что поднялся достаточно высоко, но не дошёл и до середины. Его кости уже болели, пот градом стекал со лба, но он всё ещё продолжал свой путь.***
— Хм… Этот ребёнок слишком юн для такого испытания, — проговорил старейшина, через Зеркало наблюдавший за лестницей, ведущей прямиком в секту. Старик задумчиво потирал ладонью седую длинную бородку. — Да, но разве не интересно? — ответил ему другой мужчина в белых одеждах, лукаво улыбаясь и всматриваясь в изображение Зеркала, расположенного в центре помещения. В зале повисла могильная тишина. Каждый человек, что восседал в почётных креслах старейшин и мастеров, пристально наблюдал за ребёнком. Все они размышляли о своём, лелея личные мотивы, потаённые в их сердцах. Зеркало показало ещё пару мест, куда забрели путники. Чуть выше середины показались лежавшие на ступеньках подростки. Один отличался своей худощавостью, другой же — полнотой. Рты их были перепачканы в собственной крови, и по всему виду мальчики были уже бездыханными трупами. Старейшины заметили это, и восседавший в центре мужчина протянул вперёд руку — сразу показались трое мужчин в чёрном, со стальными масками, закрывающими лица. Безмолвно поклонившись, те, растворившись в воздухе, исчезли. Тишина не была нарушена, но атмосфера стала мрачнее. Мужчины тут же оказались рядом с трупами подростков — полного юношу пришлось тащить вдвоём. Не успели они уйти, как показался ребёнок, пожирающий их взглядом. «Хм… Неужто знаменитые «Падальщики» секты Небесных Чертогов?» Дьявольская улыбка вновь заиграла на худощавом лице: он уже подумывал о том, как выкрасть их знаменитые техники создания Кровавых Червей. Эти старые ублюдки в будущем только так и будут вести свои грязные дела, подсылая «Падальщиков». Те же, в свою очередь, внедряют этих червей в тело живого человека и, пока тот корчится в муках, заставляют действовать в нужную секте сторону. Но была и своя особенность: эти черви впитывали ци жертвы, и из них можно было делать пилюли «Очищения Духовных Каналов», повышающие культивацию заклинателя или увеличивающие поглощение ци почти в два раза — в зависимости от того, сколько ци эти черви поглотили. В общем — одни плюсы от этой техники. В прошлом все свитки с этой техникой успели сжечь, а все последователи покончили с собой. Так её секреты и были потеряны в огне да пепле. Люди в железных масках обернулись, но тут же растворились в воздухе, прихватив с собой трупы. Кто знает, для чего они будут использовать их. Его Высочество с ухмылкой продолжил взбираться выше, невзирая на содрогающиеся от боли кости. Только на следующий день он наконец прополз последние пять ступеней, тяжело дыша. Лёжа на спине, он ощущал неподдельную радость, всматриваясь в синее небо. — Эй! Долго разлëживаться собрался? Тебя ждут во Дворце Главы секты. Над мальчиком показался молодой парень в белых одеждах с мечом наперевес, а вид у него был… До чёртиков знакомый. Гуй Чжан, будущий Глава секты. Глаза Его Высочества потемнели, и счастье от подъëма сменилось терпким ощущением ненависти. Гуй Чжан пнул мальчика ногой, чтобы тот поднялся. Собственно, он и поднялся, оставив молодого человека без внимания, и побрёл к этим старейшинам. Молодой человек лишь скорчил лицо от недовольства и невежества этого нищего. Резко развернувшись, он пошёл в параллельном направлении. — Итак, дитя, назови своё имя, — проговорил старейшина с длинной козьей бородкой и, по всему виду, сальной от частых поглаживаний. — Вей Ли, фамилии нет… — Что ж, Вей Ли, выйди в центр и положи руки на камень. Так мы узнаем твой талант и твой врождённый потенциал. Вей Ли, покачиваясь, с хмурым лицом побрëл в центр зала, где стоял уродливый камень без какой-либо формы. Хотя, скорее, форма «кривого камня» — ему подойдёт такое описание. «И это убожество определит мой потенциал?» Когда он положил руки, камень никак не реагировал. Послышался шёпот старейшин и мастеров. Их лица от лицемерия стали настолько уродливыми, что смотреть было тошно. Они сопровождали мальчика таким взглядом, будто перед ними жалкий муравей, которого прихлопнуть — раз плюнуть. — Он что, пустышка? — Да уж. Жаль, что я потратил два дня в ожидании, пока этот мусор придëт сюда. — И правда… Меня ждут мои ученики. — Да, точно-точно. Некоторые старейшины, развернувшись, ушли. Но часть из них осталась, так как ребёнок не убирал руки с камня. Сам Вей Ли знал, что он не бездарность, просто камень очень плохого качества. Он молча терпел, вспоминая, что он с ними сделал… Это остужало его пыл, а предсмертные мольбы и крики агонии были, как песня, радующая слух. Камень постепенно начал светиться красным светом, показывая предрасположенность к огненному элементу, и свечение становилось всё ярче и ярче, доказывая всем, кто остался, что он непревзойдённый гений с единственным элементом огня. В этом мире считали мусором тех, кто обладал пятью элементами, и чем меньше их было, тем легче продвигаться по пути к Бессмертию. Вей Ли знал это, так как, будучи Владыкой Демонов, подчинил себе чёрное пламя — самый опасный тип из всех. Опасен он тем, что разумен и крайне своенравен. Тогда потребовалось огромное количество усилий и подношений. Да, чёрный огонь жаждал крови, как бы странно это ни звучало. Природа в целом странная штука… Возможно, в этот раз приручить его будет не так трудно, зная все его повадки. Пока старейшины пребывали в, мягко говоря, удивлении, Вей Ли не отнимал рук от камня — он становился всё ярче и ярче, пока не начал плавиться. Вей Ли намеренно собирался его расплавить: такое убожество не в состоянии оценить его силу. — Остановись! — выкрикнул старейшина, сидевший в центре. Он вскочил с места, но Вей Ли не остановился. Расплавленный камень начал преобразовываться в лаву, что стекала на пол. От двухметрового камня мало что осталось. Глаза Вей Ли горели алыми бликами, удовлетворённо сощурившись, ощущая Пробуждение своей истинной силы. Хотя духовной энергии и было недостаточно, это не влияло на момент пробуждения. Он взглянул на мастеров только тогда, когда камень оказался полностью уничтожен. «Это что, было Пробуждение?» — подумал один из них, ловя себя на мысли о том, что повезло остаться тут: была возможность завербовать такой исключительный талант в свои ученики. — Хм, Пробуждение — великое событие для заклинателя. Юные адепты переживают это только на десятом этапе очищения ци. Дитя, твой талант необычаен. Не хотел бы ты обучаться у Главы секты? Вей Ли посмотрел на этого старого мужчину, после чего перевёл взгляд на молодого человека позади Главы, одетого в белое. Пожилой мужчина обернулся, всматриваясь в сторону, куда смотрело дитя, и сразу же всё понял: — Это Ли Шэнь Юй, мастер «Павильона Журавлей». Кажется, мастер Ли, вас выбрал этот юный гений. Мужчина улыбнулся, но по глазам можно было увидеть, что особой радости там не было. Вей Ли научился распознавать истинные мысли людей. Да, это мастер его Учителя: жестокий и бездушный наставник, яро ненавидящий юных талантов, ибо сам таковым не являлся. С помощью обмана и уловок он с трудом поднялся на третий этап Зарождения Бессмертной Души. Его алчности и обидам не было предела. И сейчас его Учитель находился под гнётом этого человека. Мастер Ли, скрипя зубами, выдавил нечто похожее на: — Этот мастер ждёт тебя на церемонии поклонения наставнику в «Павильоне Журавлей». Пятый пик… И, взмахнув длинными белыми рукавами, быстрым шагом вышел из зала. — Кхм… — закашлял старый Глава секты. — Если тебя не устроит мастер Ли, можешь приходить сюда в любое время. — Этот смертный выбрал наставника. Благодарю Сяньцзуня за оказанную честь, — Вей Ли почтительно поклонился и вышел вслед за Мастером Ли. Пожилой мужчина нахмурился, поглаживая свою седую бороду. К нему подошли пятеро старейшин. Все безмолвно стояли. Кто знает, какие мысли преследовали их в этот момент, но выражения лиц каждого можно было счесть одним словом — недовольными. Вей Ли вышел из главного дворца, шагая по торговой улице: вдоль дороги раскинулись шатры и лавочки с различными товарами, правда, качество некоторых из них вызывало непоколебимое сомнение. А и правда! Как могут продавать внешние ученики секты товары высокого ранга? Его Высочество с ностальгией рассматривал товар в шатрах, а иногда поглядывал на проходящих адептов — некоторые лица казались знакомыми ему. Торговую улицу переполняли молодые люди, кто-то что-то выбирал, покупал или вступал в очередной спор из-за завышенной цены. Люди здесь были как и везде, только с одним отличием: все они — юные самосовершенствующиеся. Некоторые в спешке толкали Вей Ли, не извинившись. Ну, правильно: перед ними грязный побирушка, чего он стоит в их глазах? Вглядываясь на раскинутые прилавки, Вей Ли тихо цокнул в отвращении. «Что за мусор…» Зачарованные мечи низшего ранга, которые при третьей же атаке сломаются, подставив своего хозяина и обрекая того на верную гибель, — кроме как безделушками для домохозяек никак по-другому и не назовёшь. Вей Ли попалась на глаза зачарованная на самоочищение от грязи швабра… И как в бою такую использовать? Помыть врагу дорожку к себе, чтобы убивать тебя было приятней? Ох, а вот огромный чугунный чан. «Какой идиот додумался поставить на чан отражающий щит?» А на прилавок с духовными травами смотреть больно: ассортимент от первого до второго уровня и на вид вся трава жухлая; если применить её в создании пилюль, то можно попросту взорвать алхимическую печь и тем самым навлечь гнев наставников из «Павильона Трав». К тому же мастер Ян очень щепетильно относится к своим алхимическим печам. Но что удивило Вей Ли — так это толпы людей, собравшиеся впереди у шатра с очередными «артефактами». Его Высочеству стало любопытно, отчего собралась такая внушительная толпа. — Да как ты смеешь продавать этот мусор за целое состояние? — Да как вы смеете называть это мусором? Это веер «Снежной Бури», божественное оружие, которое было добыто из Тайного Царства, открывающегося раз в сто лет. Это величайшее сокровище… — Что за чушь! Веер весь в дырах и такой грязный… Как «это» может быть божественным оружием и величайшим сокровищем? Раз так, то и моё старое нижнее бельё тоже можно счесть величайшим сокровищем. Продавец весь побагровел то ли от злости, то ли от бесстыдства этого внутреннего ученика. Его трясло от переизбытка эмоций, но обидеть внутреннего ученика — табу в этой секте. Стиснув руки в кулаки и плотно поджав губы, он выдавил улыбку и продолжил: — Уважаемый, если не хотите брать, не берите. Может, товар у других продавцов вам придётся по душе. Продавец держался из последних сил. В голове крутилась лишь одна мысль: какой такой сегодня неудачный день, что он попал к внутреннему ученику? Да ещё и такому подонку, каких свет не видел. Конечно, после своего мастера. — Мусор… И останется мусором, а кто такое подбирает — просто грязное ничтожество. Внутренний ученик слащаво улыбнулся, закрывая часть лица белоснежным веером, после чего развернулся и побрёл куда-то. «Чёртов кусок дерьма…» — проворчал продавец про себя, как вдруг заметил, что веер «Снежной бури» куда-то исчез. Глаза юноши наполнились яростью. Его ограбили, да ещё и оклеветали… И кто же теперь ничтожество, раз взял у ничтожества мусорный артефакт?! Вей Ли так и не сумел увидеть что-либо сквозь толпу, да и больно надо оно ему… Но он отчётливо слышал каждое слово. Один из голосов был ему одновременно и знаком, и незнаком, но Вей Ли не придал этому большого значения. Прошло уже больше месяца с того момента, как он попал в свои детские годы. До сих пор он иногда думал, что это всё — сон, и даже боль в ногах и слабость собственного тела не особо убеждали его в реальности происходящего. В прошлом, от навязчивых галлюцинаций Вей Ли иногда терял ощущение реальности, так что он всё ещё не был уверен в том, что происходит. Может, это всё-таки слишком хороший плод его измученного разума? Развернувшись, Вей Ли с недовольным лицом побрёл в направлении «Павильона Журавлей». Конечно, ему не очень-то хотелось становиться учеником другого Учителя, но тут его Учитель является учеником мастера Ли, и, чтобы быть как можно ближе к нему, Вей Ли примет нового учителя. Правда, он будет учеником до момента смерти Ли Шэнь Юя, предварительно отобрав у того божественный чёрный клинок. Оружие далеко не божественного класса, а, скорее, демонической классификации и полностью подчинится только Правителю Царства Демонов. Сейчас Ли Шэнь Юй страдает от этого клинка, но, в погоне за силой, даже через адскую боль ни за что не упустит этот чëрный клинок из своих рук. Он же и доведёт его до истощения, а после Его Высочеству стоит раз плюнуть — и Ли Шэнь Юй испустит дух. Секта занимала несколько пиков, а в сумме их было около десяти. Каждый пик имеет своего рода Мастера и его личных учеников. Посторонним туда вход запрещён; никому, кроме Мастеров других пиков и их учеников, входить нельзя. Пятый пик с кричащим названием «Поместье Журавлей» не имел ничего общего с этими птицами. Отнюдь, от грации и благородства журавлей почти ничего не осталось: как на пост взошёл новый мастер Ли — Ли Шэнь Юй, с его чёрным сердцем, — сам пик превратился в чёрную клоаку. Наверное, почувствовав его сердце, журавли взяли и разлетелись… Путь от центрального дворца Главы секты до пятого пика занимал полдня, если идти пешком. Надо было пройти мимо второго пика — «Павильона Трав», третьего — «Павильона Трудолюбия» и от четвёртого — «Павильона Изящества» к пятому — «Павильону Журавлей». Каждый пик набирал учеников по способностям, а алхимики с медицинскими задатками шли на второй пик к мастеру Ян. Внешние ученики жили на третьем пике. Их мастер Ю, горбатый старик, с каждым годом становился всё немощней. По этой причине некогда прославленный пик, создающий великолепные артефакты, превратился в сборище отбросов. Ну, а самые лицемерные и подлые люди собрались на четвёртом пике. Туда брали отпрысков богатеньких семей, с талантами к танцам, литературе или живописи. Адепты четвёртого пика чаще всего задирали неугодных своему статусу с высоко поднятой головой. Мастер Сию, наставник из «Павильона Изящества», обладал выдающейся внешностью и волосами цвета белого жемчуга, что крайне редко встречалось у новорождённых небожителей. Насколько был он прекрасен, настолько и брезглив ко всему: малейшая грязь на его одежде или коже вызывала у него рвотные позывы. С учениками он держался на расстоянии трех метров. Всегда являлся сторонним наблюдателем, что втайне было его тёмной сущностью… В этой секте собрались самые странные люди — не говоря уж про другие, в Царстве Бессмертных, коих огромное множество, и каждая пытается провозгласить себя самой лучшей. Самая лучшая секта по сброду, который тут ошивается. Церемония поклонения наставнику прошла на редкость быстро. После её проведения он покинул поместье Ли Шэнь Юя, отправляясь в указанное место, где проживали личные ученики. Им оказались маленькие домишки. Каждый домик располагался отдельно друг от друга, а в помещении мог жить только один человек. Всё необходимое было уже там. «Конура у собаки и то больше будет». Вей Ли осматривал своё жилище, кривя уголок рта. Его Высочеству, привыкшему к роскоши своего дворца в Царстве Демонов, это место казалось слишком неказистым и маленьким. Но ничего не поделаешь, ведь теперь этот домик для проживания на длительный период. Мастер Ли высказался насчёт тренировок, вручив кипу книг для новичков, наказывая всё выучить. По сути, там и учить нечего. Все эти сведения — для мира смертных: пустые знания о медитации и практиках дыхания… Завтра тренировка тела начинается с самого раннего утра. Бывший Владыка Демонов понимал, что важно нарастить мышцы и начинать лучше с детства. Он собирался стать сильнее, чего бы это ни стоило. К тому же, жизнь подкинула ему превосходный туз в рукаве в лице воспоминаний о прошлом-будущем. О том, как следует развиваться юному демону, чтобы не раскрыть себя. Обычные тренировки и практики для него мало подходили. Хотя, были техники владения мечом этой секты… Нет, не этой секты. Его Учителя… Плавные взмахи лезвием, разящие камень, — грация вперемешку с убойной силой. Танец Бога, не иначе… И в этом танце были только он и Учитель. Музыкой служили свист ветра и звон металла. Учитель направлял Вей Ли, мягко обхватывая его ладонь, но крепко удерживая меч. Сон о счастливых днях. Тяжело вздохнув, мальчик забрался на кровать и всем тельцем рухнул на неё, раскинув руки в стороны и всматриваясь в потолок теперь уже его хижины. С сегодняшнего дня он будет не учеником возлюбленного, а станет самым младшим шиди. Новая роль… Ну и пусть. Статус не важен — важно то, что он теперь рядом. Целый месяц он не замечал собственной усталости, но когда тело соприкоснулось с мягкой кроватью, это чувство дало о себе знать. Прикрыв глаза, Вей Ли провалился в глубокий сон, но сквозь него продолжал улыбаться. …Пока не наступило утро.