The King's Mate | Пара Короля

Время после свадьбы пролетело для Се Ляня незаметно. Он, конечно же, вернулся к танцам, это стало одним из его любимых занятий, и ему очень хотелось поднять свое мастерство на новый уровень. В конце концов, он был честолюбив от природы, и, как и в армии — стремился к самосовершенствованию до тех пор, пока даже Мэй Няньцину не останется, чему его учить. Конечно, в первую очередь Се Лянь стремился к этому ради самого себя, потому что предпочитал быть выдающимся в том, что ему нравилось делать, но он также хотел показать Хуа Чэну, что способен стать лучшим танцором, на которого его пара когда-либо обращала внимание. Кроме того, Се Лянь все еще старался проводить больше времени с Бань Юэ, а также с другими детьми, которых он неофициально усыновил за то время, что жил здесь. Конечно, Гу Цзы, Лан Ин и Сяо Ин были очень заняты работой, но Се Лянь все равно регулярно проверял каждого из них, и был рад видеть, что все они хорошо приспособились к жизни и работе здесь и выглядели искренне счастливыми. Что касается Пэй Су, то... он все еще пытался скрывать свои чувства к Бань Юэ, что, по правде говоря, выглядело немного забавно. Се Лянь видел, как они общаются друг с другом, и был уверен, что Бань Юэ уже все поняла, судя по ее недовольному взгляду, когда Пэй Су случайно проговаривался, или у него заплетался язык. А еще был его муж, слишком идеальный, чтобы быть настоящим, не мог не думать Се Лянь время от времени. Когда у Хуа Чэна было время, он потакал Се Ляню во всем, что тот хотел делать; в основном это были поездки куда-нибудь за пределы дворца. Омега несколько раз вытаскивал мужа в город, чтобы побродить по лавкам, иногда по магазинам, а также попробовать всевозможные местные блюда, даже сладости, и у обоих были свои любимые лавки. Иногда они возвращались в оазис, который Хуа Чэн показал Се Ляню на следующий день после свадьбы, и это всегда оказывалось очень увлекательным. Се Лянь до сих пор не мог удержаться от того, чтобы не покраснеть при мысли об их развлечениях, которые происходили почти каждый раз, когда они приходили в оазис. Но даже он сам должен был признать, что, как бы легкомысленно это ни было, неоспоримо, что заниматься этим на улице, под звездами, даже под солнцем — просто приятно видеть и чувствовать природу вокруг, даже (или, может быть, особенно) когда они занимаются такими интимными вещами. Се Ляню и в самом деле стало нравиться заниматься этим на улице, хотя он скорее умрет, чем признается в этом кому-либо. Хуа Чэн, конечно, быстро это уловил и постарался, чтобы Се Лянь побывал во всех уголках их сада. К сожалению, это привело к тому, что омега больше не мог ступить в этот сад, не покраснев от смущения. В целом, для Се Ляня все шло прекрасно. В мужья ему достался лучший в мире альфа, они очень любили и заботились друг о друге, не было никаких проблем, омега мог заниматься танцами и боевыми искусствами в свое удовольствие, он прекрасно ладил с людьми, которых считал своими друзьями, Сяньлэ находилась в компетентных и, главное, добрых руках, не было никаких финансовых проблем... Он должен быть счастлив. Се Лянь знал, что должен быть счастлив. Но на самом деле это было не так. Одна вещь уже некоторое время не давала ему покоя, и он не мог не испытывать по этому поводу беспокойства. Нет нужды говорить, что Се Лянь и Хуа Чэн делали гораздо больше, чем требовалось для выполнения супружеских обязанностей; черт возьми, они занимались сексом каждый второй день. Правда, иногда они обходились без секса неделю, а то и две, но бывало и так, что они занимались им почти ежедневно. У обоих было довольно здоровое влечение в этом вопросе... и все же. Они не только часто занимались этим, но и вместе прошли через несколько гонов Хуа Чэна и даже две течки Се Ляня. Так почему же до сих пор не было никаких признаков того, что Се Лянь забеременел? Он знал, что двор, как и весь Уюн, с нетерпением ждал объявления о королевском ребенке, и Се Лянь, честно говоря, чувствовал, что тоже готов к этому. Ложь, он не был готов к этому, но он действительно этого хотел. Ведь он сам вырос в королевской семье, к нему всегда относились как к принцу, даже когда он был старшим генералом, поэтому, конечно, он знал, как важно для короля сохранить трон с помощью своей родословной. Особенно в случае Хуа Чэна. Он был первым поколением новой династии, и не иметь наследников было просто немыслимо. Се Лянь знал об ответственности, которую несет брак с королем, и никогда не уклонялся от нее. Но, если честно, даже пренебрегая своими обязанностями перед Сань Ланом как королем и его династией, Се Лянь чувствовал, что крошечный Хуа Чэн будет просто восхитителен, и чем больше времени проходило без каких-либо признаков того, что это видение в его голове станет реальностью, тем больше Се Лянь волновался. Праздник середины осени будет на следующей неделе, они были женаты уже столько месяцев, а танцевальная одежда, которую он надевал на него в прошлом году, все еще сидела на нем идеально. Его живот был все таким же плоским, как и раньше, и не было никаких признаков того, что он изменится в ближайшее время. Так что... Было ли с ним что-то не так? Откровенно говоря, Се Лянь должен был забеременеть еще в первый раз, когда он провел время с Хуа Чэном. Он даже не смог забеременеть тогда, когда у них совпал цикл; они оба должны были быть гораздо более плодовитыми, чем обычно. К моменту свадьбы у Се Лянь должен был быть очень заметный живот. Свадебный наряд пришлось бы подгонять по фигуре гораздо больше раз, чем это было на самом деле. Вначале это не сильно беспокоило Се Ляня, он просто думал, что это займет некоторое время и несколько попыток. Может быть, потому что это была его первая течка с альфой. Может быть, потому, что его тело не считало его готовым к спариванию без брачной метки. У него было много оправданий, почему тогда ничего не получилось. Но после их свадьбы у него закончились оправдания, которые могли бы объяснить проблему, и он постепенно становился все более и более тревожным, даже испуганным, что, возможно, с ним действительно что-то не так. Именно поэтому он сейчас направлялся к Ши Цинсюаню в его кабинет. Се Лянь много раз спорил с собой, стоит ли спрашивать друга о подобном, ведь это было очень унизительно. Но в конце концов он пришел к выводу, что это все же лучше, чем просить совершенно незнакомого человека осмотреть его. Тем не менее, ему потребовалось немало смелости, чтобы войти в кабинет доктора. — О, Се Лянь! У тебя нет с собой ребенка? — поприветствовал его Ши Цинсюань и сделал вид, что осматривается в поисках раненого ребенка. Однако то, как Ши Цинсюань это сформулировал, задело Се Ляня до глубины души, и ему ничего не оставалось делать, как поджать губы, пытаясь подавить свои эмоции. Се Лянь закрыл за собой дверь и сел, чувствуя, что если он заговорит сейчас, то его речь будет звучать нормально. Он так и сделал. — Цинсюань, я хочу спросить тебя кое о чем. Не как друга, а как доктора, — начал он, чувствуя невероятную тревогу. Видя состояние Се Ляня, Ши Цинсюань тоже стал серьезным и сел напротив омеги. — Конечно. В чем дело? — спросил он, слегка нахмурившись. — Есть... есть ли... Возможно ли, что... что существует условие, кот... которое... которое... которое не дает... ну, ты знаешь... омеге забеременеть? — Се Лянь споткнулся на своем вопросе и почувствовал, что к тому времени, как он закончил говорить, у него было невероятно красное лицо. Выражение лица Ши Цинсюаня сразу же стало еще более серьезным, но каким-то образом он все же смог ободряюще улыбнуться ему. — Действительно, существуют условия, которые не позволяют омегам забеременеть. Но эти условия бывают разной степени тяжести, и во многих случаях их можно обойти с небольшой помощью. Как долго вы пытаетесь? — мягко спросил Ши Цинсюань. — Э-э-э... через некоторое время после первого гона Сань Лана, — ответил Се Лянь, краснея еще больше. Услышав, что даже если с ним что-то не так, все равно есть способы, он немного успокоился. Однако... — Как это возможно, что ничего не произошло после того, как у Сань Лана начался гон, а у меня в это же время — течка? Это кажется невозможным, — нахмурился Се Лянь и начал нервно грызть нижнюю губу. — Не столько невозможно, сколько невероятно, — нахмурившись, ответил Ши Цинсюань и, поразмыслив немного, вздохнул. — Это, конечно, необычно, если честно. Обычно я бы сказал, что попытки в течение даже не полного года — это не повод для беспокойства, но если у вас двоих одновременно были и течка, и гон, что ж... Я бы хотел провести несколько тестов, если ты согласен. Се Лянь мог только кивнуть. У него было довольно плохое предчувствие по этому вопросу, но ему все равно нужно было знать, действительно ли с ним что-то не так. Многое зависело от того, будет ли он здоровым омегой, сможет ли он выносить детей, в конце концов, он не мог позволить себе ходить вокруг да около и ждать еще три года, чтобы набраться смелости и проверить себя на наличие аномалий. Хуа Чэну... всему королевству нужен был наследник, и если Се Лянь не сможет выполнить такую важную задачу, то ему не место в браке с королем. Это была ужасающая мысль, и он действительно ухватился за маленькую надежду, которую дал Ши Цинсюань... но ему нужно было знать наверняка. Ведь только зная точно, он мог принять меры для правильного решения проблемы. В конце концов, Се Лянь слишком сильно любил Хуа Чэна, чтобы не отнестись к этому вопросу со всей серьезностью. Прохождение различных тестов было очень тяжелым; оно включало в себя гораздо больше исследований, ощупываний и серьезных вторжений в личную жизнь, чего Се Лянь не ожидал, и он чувствовал себя немного не в своей тарелке. Однако хуже самого тестирования было ожидание результатов. Конечно он знал, что Ши Цинсюаню нужно время, чтобы как следует и тщательно проанализировать результаты, но это не мешало ему нервничать все больше и больше. Он пытался убедить себя в том, что долгое ожидание — это хорошо, ведь это значит, что Ши Цинсюань не обнаружил ничего странного, и ему потребовалось столько времени только потому, что он тщательно выполнял свою работу, чтобы быть абсолютно уверенным. И хотя это помогло Се Ляню хоть немного успокоиться, он все равно не мог игнорировать плохое предчувствие, которое появилось у него с тех пор, как он впервые осознал, насколько странно, что он до сих пор не забеременел. Он всегда знал, что прислушиваться к своей интуиции очень важно, и что она всегда права. Но даже если с ним что-то не так, Ши Цинсюань сказал, что все еще есть способы лечения, так что даже если его интуиция окажется такой же правильной, как и всегда, это не значит, что с ним все кончено. Верно? Се Лянь отвлекся от своих мыслей, когда Ши Цинсюань снова вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Выражение лица доктора заставило Се Ляня задуматься и почувствовать, как его живот свело.