The King's Mate | Пара Короля

Се Лянь не хотел прощаться с Хуа Чэном. Конечно, он прекрасно понимал, что это будет лишь временная разлука, но это не означало, что от этого было менее больно. Хуа Чэна не было всего неделю, а Се Лянь уже безумно скучал по своему альфе. Он даже стал спать в их гнезде, в покоях для спаривания. Хотя, конечно, он взял с собой одеяла и подушки из их обычной постели. Это казалось рациональным решением, когда он так скучал по Сань Лану. Но Се Лянь почувствовал себя неловко, когда проснулся в гнезде на следующий день. Поэтому он решил проконсультироваться с Ши Цинсюанем. На самом деле, он уже был в кабинете доктора. Ему просто нужно было подождать, пока его друг закончит с другими пациентами. Се Лянь был уверен, что под влиянием лекарства повел себя таким недостойным образом, но он также хотел знать, является ли это нормальным поведением для омег, или ему стоит беспокоиться. Ну, если честно, он волновался в любом случае, потому что не привык чувствовать себя… так. Правда, пока Се Лянь выполнял свою миссию в Сяньлэ, он скучал по Хуа Чэну и тосковал по дому. Но он не чувствовал себя таким… таким несчастным. К счастью, Ши Цинсюань смог найти время для него достаточно скоро и ворвался в комнату с широкой улыбкой на лице. — Се Лянь! Давно не виделись! Как поживаешь? — Цинсюань… мы виделись два дня назад, — весело вздохнул Се Лянь. — Семантика, — ответил его друг и, взмахнув рукой, сел. — Итак, что привело тебя сюда? Только не говори мне, что у тебя опять закончились лекарства. Это не то, чем стоит злоупотреблять, знаешь ли. Се Лянь вздохнул. — Знаю. На самом деле я здесь потому, что… мне кажется, что я странно себя веду с тех пор, как Сань Лан уехал. Поэтому хотел спросить у тебя, не связано ли это с побочными эффектами от лекарства или… с чем-то другим, — объяснил Се Лянь. — Понятно. Ну, какие у тебя симптомы? — Ну, я… Прошлой ночью я не мог уснуть, потому что очень скучал по Сань Лану, и… В итоге я уснул в нашем гнезде. Не знаю, почему это имело смысл для меня прошлой ночью, но сейчас я чувствую, что это просто… очень странно. И слишком драматично. — Се Лянь, это случайно не твое первое гнездо? — с улыбкой спросил Ши Цинсюань. Вопрос заставил его покраснеть, ведь речь шла о таком личном. — Да… — тихо признался он. — Ты когда-нибудь был в гнезде другого омеги? — требовательно спросил Ши Цинсюань. — Нет, — нахмурившись, ответил Се Лянь. С чего бы ему…?! Ши Цинсюань рассмеялся над выражением лица Се Ляня при мысли о входе в гнездо другого омеги. — Видишь? Гнезда — очень, очень личные вещи для нас, омег. Я вообще удивлен, что никто никогда не рассказывал тебе о них, — сказал Ши Цинсюань, выглядя ошеломленно. — Кто-то мог. Но тогда я, возможно, был не в курсе, — смущенно пояснил Се Лянь. Он прекрасно помнил, что никогда не интересовался стереотипным поведением омег. — Хорошо, ты хотя бы знаешь, зачем мы строим эти гнезда? —… чтобы чувствовать себя в безопасности? — догадался Се Лянь. — Ну, да, — вздохнул Ши Цинсюань и посмотрел на Се Ляня как на безнадежный случай. — Но дело не только в этом. Гнездо — это, по сути, физический центр нашего благополучия. Это наш источник комфорта. Когда мы чувствуем себя расстроенными, мы идем туда, чтобы восстановить силы, или, как ты сказал, почувствовать себя в безопасности. Поскольку это наше… ну, безопасное место, мы чувствуем себя в нем защищенными. Возможно, ты еще не заметил, но в целом мы очень агрессивно реагируем, если кто-то пытается войти в наше гнездо, особенно без разрешения. Ты когда-нибудь сталкивался с этим? Се Лянь покачал головой. — Никто, кроме Сань Лана, никогда не был со мной в гнезде, так что не было нужды защищать его, — объяснил Се Лянь, хотя это произвело любопытный эффект: брови Ши Цинсюаня взлетели. — Интересно. Знаешь, омеги довольно часто отказывают альфам в доступе к гнезду, даже если они с ними спаривались, — объяснил Ши Цинсюань, и на этот раз взлетели брови Се Ляня. — Почему? — спросил он, потому что действительно не мог представить себе такого. — Почему? Потому что иногда хочется побыть в одиночестве, а не заниматься фигней с альфой. Знаю, нам повезло, что мы живем под властью Его Величества и нам больше не нужно беспокоиться об этих… очень плохих… вещах, но даже тогда, когда у омег вообще не было никаких прав, гнездо всегда было нашим безопасным местом. — Как так? — не удержался от вопроса Се Лянь. Ему становилось все любопытнее. — Потому что, каким бы мерзким ни был альфа, даже он знает, что если войти в гнездо омеги без приглашения, пути назад не будет. Это инстинкт. Альфа может издеваться над тобой самыми разными ужасными способами, но в конце концов, он редко хочет сломать тебя полностью. И он знает, что, ворвавшись в гнездо, омега не только получит полный психический срыв и одичает, но и, без сомнения, будет презирать альфу до конца жизни. Вот так вот. Если альфа и омега находятся в здоровых отношениях, как вы с Его Величеством, то гнездо — это не столько безопасное место, сколько зона комфорта, в идеале. Хотя, должен сказать, мне очень интересно, что ты назвал его «нашим гнездом». Обычно омеги не включают никого другого, когда говорят о гнезде, потому что, как я уже сказал, это очень личная вещь для нас. В любом случае, в данном случае это больше вопрос доверия, я думаю. Ты когда-нибудь чувствовал неуверенность, когда Его Величество был в твоем гнезде? Или когда он собирался войти? Се Лянь покачал головой. — Никогда. — Ого. Его Величество — везучий, везучий ублюдок, — хмыкнул Ши Цинсюань. — В любом случае, на данный момент я не могу сказать, было ли это следствием невежества с твоей стороны. Из-за лекарства твои инстинкты в этом вопросе могли немного… сойти с рельсов, думаю. Поэтому я бы посоветовал тебе предупредить Его Величество, чтобы он не прыгал в твое гнездо, как он обычно делает, когда возвращается. Всегда важно, чтобы альфа спросил, можно ли ему войти, прежде чем он сделает это. Что касается твоего вопроса. Это совершенно нормально — отступать в гнездо, когда ты чувствуешь какие-то отрицательные эмоции. Это может быть одиночество, страх, печаль, гнев… или просто тоска по кому-то. Это совершенно нормально. Услышав, что его поведение было нормальным, Се Лянь почувствовал невероятное успокоение и испустил вздох облегчения. — Я удивлен, что лекарство действует так быстро, — добавил Ши Цинсюань, прежде чем Се Лянь успел что-либо сказать. — А разве оно не должно действовать? — спросил омега и снова почувствовал беспокойство. — Честно? Я не знаю. Не то чтобы твой случай был распространенным, — Ши Цинсюань несколько виновато улыбнулся. — Я знаю только о двух других случаях, и оба только из записок. С одним случился несчастный случай, и он умер до того, как лекарство смогло подействовать должным образом. Лекарство действует на всех по-разному, и твой случай не будет таким же, как тот, который я изучал. Могу дать тебе только приблизительные данные. Сейчас кажется, что лекарство действует на тебя быстрее, чем я ожидал, но это мало что значит, если вообще что-то значит. Визит был, безусловно, интересным делом, — подумал Се Лянь, когда уже шел в тронный зал. Сам он никогда не чувствовал необходимости строить гнездо для себя, пока его отношения с альфой не развились до определенного уровня. И даже тогда он никогда не задумывался о том, чтобы запретить ему войти. Мысль о том, чтобы отказать паре, никогда не приходила ему в голову. В конце концов, почему бы ему не хотеть его там видеть? Теоретически, Се Ляню было понятно, что омегам нужно безопасное место для комфорта. Но дело в том, что безопасным местом для Се Ляня всегда был сам Хуа Чэн. Когда ему нужен был комфорт, он получал его в виде объятий своего альфы. Отступить в свое гнездо и, возможно, даже отказать своей паре, было последним, о чем он думал, когда хотел комфорта. Оглядываясь назад, Се Лянь, вероятно, должен был рассказать об этом своему доктору, но, опять же, так было задолго до того, как он начал принимать это лекарство. Поэтому омега решил, что даже если с ним что-то не так, это не может быть вызвано лекарством. В любом случае, не было ничего плохого в том, что Хуа Чэн был его безопасным местом. С чего бы ему доверять горе подушек больше, чем своему альфе? В последний раз, когда он проверял, руки его альфы были намного сильнее и теплее, чем любая ткань. Он решил, что вполне может использовать гнездо как замену своему альфе, но он сильно сомневался, что оно когда-нибудь сможет занять место его пары. *** Когда Се Лянь вошел в тронный зал, там уже было довольно оживленно. Мэй Няньцин сидел на троне, хотя это был не трон Хуа Чэна. Он не был таким огромным, как трон короля, и не был так изысканно украшен. Однако он стоял перед троном Сань Лана. Поэтому, когда Се Лянь сел на свой трон, стоявший рядом с троном пары, он оказался во втором ряду. Тем не менее, он хорошо видел, что делает Мэй Няньцин, занимаясь повседневными делами, и у Се Ляня было право возражать против любого решения, с которым он не был согласен. В таком случае решение должен был принять сам король, как только вернется. Конечно, Се Лянь не хотел перегружать мужа работой, когда тот вернется, но это не означало, что он не будет сдерживать свои возражения. Просто он тщательно обдумывал все решения, прежде чем решить, согласен он с Мэй Няньцином или нет. К счастью, Се Лянь в большинстве случаев соглашался с ним. Благо, Мэй Няньцин никогда не раздражался на него, когда он возражал против его решений. Это позволило сделать процесс довольно гладким. Но, несмотря на то, что процесс был довольно гладким, Се Лянь был измотан, когда вернулся домой. Это было даже благословением, потому что в этот раз он без проблем заснул без Хуа Чэна.