The King's Mate | Пара Короля

В тот вечер, когда Се Лянь понял, что они с самого начала шли не в том направлении, ему пришлось принимать решение. Стоит ли изменить маршрут и продолжить путь в сторону Гуйши, несмотря на то, что была уже середина осени, и, скорее всего, они пройдут половину зимы, если будут идти пешком… или же поджать хвост и вернуться в Баньюэ? По обстоятельствам путешествия, конечно, разумнее было вернуться в Баньюэ, но… он не знал, как там обстоят дела. Короля не было уже почти два года, а остальные члены королевской семьи покинули дворец. К тому времени, когда они вернутся туда, пройдет уже около полугода, и неизвестно, что там происходит. У Мэй Няньцина не было причин пускать их во дворец. Конечно, он хорошо ладил со своим наставником по танцам, пока Хуа Чэн был у власти, но Се Лянь все еще помнил, как Гуйши отзывался об альфе, и не мог не думать, что возвращаться туда будет неразумно. В итоге Се Лянь решил продолжить путь в Гуйши. Хотя исход был столь же неопределенным, Гуйши не был столицей, по крайней мере, пока, и шансов узнать, что случилось с Хуа Чэном, было больше, чем в Баньюэ. Се Лянь пожалел о своем решении через несколько недель, когда выпал первый снег. Вначале Жое и Эмин были просто очарованы падающими с неба маленькими пушистыми хлопьями и быстро сообразили, как лепить снежки, а также использовать их в качестве боеприпасов. Поначалу Се Лянь был рад, что это отвлекает, и радовался тому, что его любимые дети снова смеются. Но уже через несколько дней у Эмина поднялась высокая температура и появился сильный кашель. Почти две недели им пришлось жить в гостинице, где Се Лянь только и старался не паниковать, пытаясь вылечить своего малыша. Однако лихорадка была очень упрямой, и омега очень хотел, чтобы в это время рядом с ним находился Ши Цинсюань. Но его друг и доктор никак не мог приехать сюда в ближайшее время, даже если бы он послал ему письмо, поэтому Се Лянь был предоставлен сам себе. Прошла целая неделя, прежде чем жар спал. Эмин был истощенным и уставшим, и все, что мог сделать Се Лянь, — это быть рядом с ним. Жое тоже очень помогала, всегда приносила еду для них обоих, когда Се Лянь просто не мог оставить сына. Он уже почти забыл, каким хрупким был Эмин в первые месяцы после рождения, но, видя его маленькую фигуру, лежащую в этой кровати, предназначенной для взрослых, он вспоминал, каким маленьким и беспомощным был малыш всего несколько лет назад, и не мог не винить себя за то, что подверг это маленькое существо такому тяжелому путешествию. Се Лянь действительно заслуживал порки за свои неправильные решения. К счастью, Эмин оказался довольно выносливым и восстановил свои силы гораздо быстрее, чем предполагал Се Лянь. Несмотря на это, Се Лянь почти не решился снова отправиться в путь так скоро после того, как его сын преодолел тяжелую болезнь, но поскольку они находились в пути уже гораздо дольше, чем предполагалось, ему пришлось быть очень строгим с деньгами, и он не мог позволить себе тратить их впустую. А поскольку Эмин снова бегал со здоровым оттенком на щеках, то и задерживаться не было смысла. Тем не менее, Се Лянь старался носить Эмина на руках чаще, чем раньше, как бы ни уставали его руки. Он не хотел рисковать, чтобы тот снова заболел, тем более что с тех пор, как они в последний раз были в пути, снега навалило еще больше. В ближайшем городе Се Лянь купил еще два слоя одежды для своих детей и позаботился о том, чтобы им было тепло и уютно, несмотря на суровую погоду. Ведь оба ребенка еще быстро росли, и халаты, в которых они начали путешествие, уже были им немного малы. Пока это было не очень заметно, но, конечно, нужно было купить им халаты побольше. Если честно, то Се Лянь и сам бы с удовольствием купил себе халат, подходящий для таких погодных условий. Он каждый день мерз и едва сдерживался, чтобы не заскрипеть зубами, но, по правде говоря, он не мог позволить себе тратить деньги на одежду для себя. Гораздо важнее было убедиться в том, что у них есть возможность оставаться в помещении на ночь, и он не стал бы рисковать этим из-за каких-то одеяний. Его телосложение и так было довольно крепким; он мог спокойно переносить дневной мороз, а ночью согреваться под одеялом. Примерно через неделю после того, как он купил халаты для Жое и Эмина, его удача изменилась в худшую сторону, и оказалось, что Се Лянь неправильно рассчитал расстояние, которое они смогут преодолеть. Так как Се Лянь не был знаком с этим районом Уюна, он спросил у хозяина предыдущего постоялого двора, сколько им придется идти до следующего постоялого двора по дороге. Оказалось, что он находится у подножия горы, но здоровому молодому человеку потребуется время от рассвета до заката, чтобы добраться до него. Се Лянь считал себя здоровым молодым человеком, поэтому рассчитывал, что доберется до места за день. Однако он не учел своих детей, и поэтому, не дойдя до следующего постоялого двора, вынужден был признать свое поражение. Было уже далеко за полночь, а он нес Эмина большую часть дня; руки и ноги устали, он замерз и выбился из сил, и, несмотря на все это, его тело заставляло его идти дальше, но дошло до того, что ноги подкосились, и он вынужден был сесть. К сожалению, снег тем временем не прекращался. Признав, что до ближайшего постоялого двора ему сегодня не добраться, Се Лянь отвел Жое и Эмина с дороги под густую листву и велел им оставаться на месте и искать камни там, где они стояли, а сам пошел искать подходящие дрова для костра. Се Лянь не хотел использовать меч для такой задачи, но выбора не было. Найдя дерево с довольно тонким стволом, он срубил его. Конечно, внешняя сторона была мокрой, но внутреннюю сторону он все же смог использовать для разведения костра. В итоге получилась хорошая основа для костра, и Се Лянь действительно смог его зажечь. От тепла по позвоночнику побежали мурашки, но, по крайней мере, в этот раз это было не только из-за холода. — Папочка, я голоден, — сказал Эмин, когда все немного согрелись. К счастью, у него еще остались булочки с мясом, которые он купил на последнем постоялом дворе, и хотя они уже успели замерзнуть, Се Лянь просто нанизал их на ветку, срезанную с одного из деревьев, и поднес к огню. Однако у него осталось всего две булочки, так что сегодня он остался без еды. Но ничего страшного, он вполне мог продержаться до следующего дня, когда они прибудут на постоялый двор. После того как Жое и Эмин закончили есть, Се Лянь прислонился спиной к ближайшему к костру дереву и расстегнул верхний халат. Детей даже не пришлось звать: они сами прижались к нему, и Се Лянь, как мог, укрыл их импровизированным одеялом. Через несколько минут они уснули, а вслед за ними и омега. На следующее утро Се Лянь проснулся от холода: дети еще спали, но уже дрожали и инстинктивно прижимались к его телу. Конечно же, за ночь костер потух, и дети оказались совершенно беззащитны перед холодом. Се Лянь быстро разбудил их, надеясь избежать новой болезни. Жое и Эмин сначала были вялыми и не очень хорошо себя чувствовали, но после того, как они немного подвигались, уже не были такими скованными, и Се Лянь смог вздохнуть немного легче. К гостинице они добрались уже после полудня, и, несмотря на то, что денег у Се Ляня было в обрез, он забронировал номер на две ночи, чтобы Эмин и Жое смогли как следует восстановиться после вчерашнего испытания. Когда они спустились вниз, чтобы поужинать, Се Лянь спросил официанта, далеко ли Гуйши. Ведь они путешествовали уже много недель, и должны были быть совсем рядом. И действительно, официант ответил, что Гуйши находится примерно в пяти днях пути от их нынешнего местонахождения. Услышав, что конец их путешествия наконец-то близок, Се Лянь чуть не прослезился от радости. После того как они как следует отдохнули на постоялом дворе и согрелись, приняв несколько горячих ванн, последний этап путешествия дался им гораздо легче, чем предыдущий, и никаких непредвиденных ситуаций больше не возникало. Однако Се Лянь чувствовал, что несколько дней пути, отделявших его от цели, пролетели гораздо медленнее, чем обычно. Возможно, именно поэтому, несмотря на то, что он знал, что они уже близко, для него стало неожиданностью, когда небольшая дорога, по которой они ехали, пересекла более широкую, очевидно, главную, ведущую к въезду в город. И, конечно, как только они вышли на большую дорогу, Гуйши оказался прямо перед ними, всего в нескольких часах езды. Городские стены уже были видны! На мгновение Се Лянь так разволновался, что даже забыл о своих ноющих ногах, руках и спине, и был готов искать Хуа Чэна в каждой щели окружающего леса. Однако измученные лица детей быстро вернули его к реальности, и он отбросил это желание. Сначала нужно дать им отдохнуть, в идеале — несколько дней. Чем ближе они подъезжали к городу, тем больше деталей Се Лянь мог разглядеть на городских стенах, и чем больше он видел на них, тем меньше мог решить, смеяться ему или плакать Честно говоря, он не знал, решил ли Хуа Чэн переехать в этот город, потому что он уже выглядел так, или же город выглядел так потому, что Хуа Чэн приказал отремонтировать всю городскую стену. В конце концов, эстетика выглядела очень знакомой: почерневший камень, выглядевший так, словно его поглотил адский огонь несколько десятилетий назад, и название города над воротами, написанное красной краской. Неудивительно, что Хуа Чэн чувствовал себя здесь как дома, — с грустной улыбкой подумал Се Лянь. Охранники, стоявшие у ворот, пропустили их внутрь без каких-либо проблем, и, оказавшись внутри, Се Лянь не мог не оглядеться вокруг. Большинство зданий были такими же темными, как и городская стена, а те немногие, что не были окрашены, — в яркий красный цвет. Красные здания почти не уступали красным фонарям, которые не только были прикреплены к домам, но и висели над главной улицей. Если бы Се Лянь не привык к такой цветовой гамме, то наверняка счел бы эстетику жуткой, каким бы благоприятным ни считался красный цвет. Но сейчас он вспоминал только о своем муже и о том, что он очень надеялся, что этот город покажет, куда он исчез.