The King's Mate | Пара Короля

После остановки на рынке Хуа Чэн еще долго шел по той же извилистой дороге, но в конце концов отказался от идеи найти тот самый книжный магазин. По крайней мере, на сегодня. Все равно он уже прошел мимо нескольких других книжных магазинов, так хоть в одном из них он купит несколько случайных книг. Приняв решение, Хуа Чэн быстро развернулся и пошел обратно. Через несколько минут после того, как он вышел с рынка, он увидел небольшой книжный магазинчик, и решил, что можно попытать удачу там. Найти магазин оказалось довольно просто, но, к сожалению, внутри он оказался еще меньше, чем снаружи, и в нем была только одна полка, и то заполненная наполовину. Хуа Чэн увидел это сразу же, как только вошел в крошечное помещение, и лишь на мгновение задержался, после чего стремительно вышел из магазина, не удосужившись даже перекинуться парой слов с продавцом. Хуа Чэн очень хотел бы избежать повторной прогулки по рынку, но, по крайней мере, в этот раз он был морально готов к этому зрелищу, и поэтому ему не стало так плохо после того, как он снова прошел мимо всех этих прилавков. Тем не менее, он сделал себе заметку избегать этого места в будущем. Если Хуа Чэн не ошибался, то перед самой развилкой должен был находиться еще один книжный магазин, до которого ему добираться довольно долго. Он без труда нашел дорогу и, войдя в магазин, почувствовал облегчение. По крайней мере, он выглядел как нормальный книжный магазин приличного размера. Здесь было еще два покупателя, одного из которых в данный момент обслуживал, по его мнению, хозяин магазина. Пока Хуа Чэн ждал, когда двое покупателей закончат свои дела, он прошелся вдоль нескольких полок, прикидывая, как можно прочитать названия. Он надеялся, что обложки книг, которые сильно отличались от тех, что он знал до сих пор, смогут подсказать ему содержание, но ему не повезло. Вместо этого он задумался о том, как эти книги были сделаны. Все книги, которые он читал в своей жизни, были переплетены бечевкой и имели только бумажную обложку. Эти же книги имели более толстую обложку и выглядели довольно тяжелыми. Хуа Чэн не удержался и взял с полки случайную книгу. Он не ошибся: книга действительно была очень тяжелой, а ее обложка была полностью сделана из кожи. Надо признать, что она защищала страницы лучше, чем привычные бумажные обложки, и это его немного впечатлило. — Вижу, Вы заинтересовались моими книгами, — сказал владелец магазина, когда Хуа Чэн поднял голову и посмотрел на него, приподняв бровь. — Действительно. Однако я довольно нерешителен. Может быть, Вы дадите мне несколько рекомендаций, — попросил Хуа Чэн. — О, с радостью. Большинство демонов любят порыться в фантастических историях, я могу показать Вам этот раздел, если хотите. Хотя должен сказать, что эти философские тома кажутся мне гораздо более увлекательными. Лично мне больше всего нравится вот эта: «Дилемма, когда ты похож на свою жертву». Отличная книга, заставляет задуматься, — сказал хозяин и осторожно достал с полки другую книгу, протянув ее Хуа Чэну. Видя, как бережно хозяин обращается с книгами, Хуа Чэн стал относиться к ним более осторожно, поэтому, прежде чем взять предложенную книгу, он положил другую на место. Хуа Чэн немного полистал книгу, после чего снова закрыл ее. — Тогда я прислушаюсь к Вашему совету. Но я хотел бы также почитать что-то легкое. — Хорошо, пожалуйста, следуйте за мной, — сказал хозяин. Хуа Чэн старался не смотреть на хозяина, но услышать человеческий голос из клюва было довольно неприятно. Владелец, несомненно, был демоном-вороном. И не только клюв, но и перья, и когти выглядели довольно грозно. Хотя, глядя в глаза этого существа, можно было понять, что оно очень умно. Хуа Чэн не стал бы недооценивать его. — Вы предпочитаете историю, полную приключений, романтику ил... — Я предпочту романтику, — перебил Хуа Чэн хозяина. Если ему повезет, то это будет история, невыносимо изобилующая клише, которую будет легче всего понять, если попытаться перевести ее на стандартный язык уюнской письменности. Владелец бросил на него удивленный взгляд. — О. Вот уж не подумал бы, что Вы такой, — сказал он, и, если Хуа Чэну не показалось, в его голосе прозвучало разочарование. Хуа Чэн постарался не выдать своего удивления. — Вот, это любимая книга демонов, — сказал хозяин, доставая книгу с полки с явно меньшей осторожностью, и почти сунул ее в свободную руку Хуа Чэна. — «Под лунным светом». Это история о влюбленных друг в друга демоне и хули-цзин и тому подобное. Вы можете брать книги на время, но я требую еженедельных визитов для проверки. Если Вы не вернете их в том же состоянии, в каком я отдаю их Вам, то я выберу любую вещь, равную нанесенному Вами ущербу, и заберу ее у Вас. Договорились? — Договорились, — уверенно кивнул Хуа Чэн, прежде чем почувствовать уже знакомое ощущение натянувшейся вокруг мизинца струны. — Тогда увидимся через семь дней. Не забудьте об этом, — очень серьезным тоном предупредил демон. — Я буду здесь, — подтвердил Хуа Чэн, снова кивнул и ушел с книгами. Ему показалось странным, что хозяин не продает книги, а просто создал свой магазин для того, чтобы демоны могли брать их в долг, но он решил, что с учетом культуры сделок ему не стоит опасаться потерь от такой бизнес-концепции. Хуа Чэн без проблем нашел дорогу к своему дому и, дойдя, сразу же принялся за работу. Он взял бумаги и чернила, но постарался положить их на безопасном расстоянии от книги. Не потому, что боялся, как бы этот демон-ворон не пригрозил ему, если он забрызгает книгу чернилами, а потому, что не хотел иметь дело с лишними хлопотами. Хотя, по правде говоря, он не думал, что демон станет поднимать шум из-за этой конкретной книги. Тем не менее, если он захочет брать книги в будущем, а это, несомненно, произойдет, лучше быть на хорошем счету у владельца. Хуа Чэн не спеша изучал странные символы на первой странице. Он пытался понять, где заканчивается один иероглиф и где начинается следующий, поскольку на первый взгляд штрихи выглядели довольно хаотично. Однако через некоторое время ему показалось, что он может различить некоторые повторяющиеся узоры. Один узор, если Хуа Чэн правильно определил, повторялся 14 раз, поэтому он скопировал его на свой лист бумаги. Было три штриха, которые выделялись просто потому, что они были немного длиннее, чем остальные в этом узоре. Один из них был слегка изогнутым, другой — совершенно прямым, а последний — с небольшим крючком на одной стороне. Еще три штриха были слегка изогнуты, и хотя все они были короче, их длина явно различалась. Седьмой штрих тоже был изогнут, но в ту же сторону, что и длинный, то есть в противоположную сторону от остальных коротких. Очевидно, демоны общались на том же языке и с той же структурой предложений, что и Хуа Чэн, а значит, и этот текст не должен был ничем отличаться. Поскольку эта деталь располагалась в начале предложения и повторялась чаще всего, он предположил, что она должна означать либо «я», либо «он», либо «она», либо «оно». Однако чем дольше Хуа Чэн смотрел на узор, тем больше ему казалось, что это просто... не то. Сами штрихи были вполне обычными для стандартного писания Уюна; главное отличие заключалось в том, что ни один из них не пересекался и даже не касался друг друга. Хуа Чэн не мог объяснить причину этого даже самому себе, но он нутром чувствовал, что если просто... перестроить узор, не меняя самих штрихов... возможно... Хуа Чэн несколько раз менял порядок и угол наклона штрихов друг к другу, и каждый раз испытывал странное чувство узнавания, хотя ему так и не удалось перестроить их в иероглиф, который можно было бы прочитать. Однако, то ли по счастливой случайности, то ли по гениальному порыву, следующая попытка Хуа Чэна перестроить штрихи в нечто удобочитаемое действительно сработала. *** Иероглиф 我 читался достаточно легко, и Хуа Чэну хотелось думать, что это не простое совпадение, что он превратился в одно из тех слов, которые, как он предполагал, должны были быть, исходя из их количества и расположения. Тем не менее, если это сработало с одним узором, это не означало, что это сработает с каждым из них. Поэтому Хуа Чэн, конечно же, сразу стал искать другой шаблон, который, казалось, повторялся после этой демонической версии 我. В конце концов, хотя бы после некоторых из этих «я» должно быть написано «быть» или «иметь». И, конечно, он нашел узор, который повторялся вскоре после «я». Он состоял из десяти штрихов, восемь из которых были совершенно прямыми, а два — изогнутыми. Хотя один из них был намного длиннее другого. Среди прямых штрихов был только один длинный, но четыре были одинаковой длины, а два других штриха были даже короче этих четырех. По одному только количеству штрихов Хуа Чэн не сразу сообразил, в какой иероглиф его можно превратить, но и долго думать не пришлось, прежде чем он довольно удачно перестроил их в 是, которым Мэй Няньцин мог бы гордиться. В этот момент Хуа Чэн уже не верил, что эти штрихи могут быть случайным совпадением, что они идеально перестроились в известные ему иероглифы, и был уверен, что сможет расшифровать всю эту книгу до следующего визита к демону-ворону. Как он полагал, настоящим испытанием станет расшифровка философской книги, но к тому времени, как он закончит с этой романтической, ему, он надеется, будет гораздо легче. Пока же Хуа Чэн решил выписать иероглифы, которые он смог распознать, на отдельный лист бумаги вместе со стандартными иероглифами Уюна, чтобы иметь шпаргалку на тот случай, если ему будет лень заниматься умственной гимнастикой, чтобы определить закономерность, которую он уже распознал ранее. А еще он решил, что с таким же успехом может научиться определять эти узоры на глаз, чтобы не утруждать себя. С этими целями Хуа Чэн вернулся к работе над следующими узорами, чувствуя себя очень мотивированным благодаря быстрому успеху, которого он уже добился.