***
Когда уже прошло достаточно времени с начала игры и стаканы были наполовину опустошены, в ход пошло самое коварное «Я никогда не…». — Я никогда не влюблялся в гриффиндорца или гриффиндорку, — сказал Драко, а пятеро учеников поднесли стакан с пряной жидкостью и отпили её. Гриффиндорская слизеринка поморщилась, но проглотила напиток, и приятное тепло пронеслось от глотки до самого сердца, согревая. — Святая борода Мерлина! Игра набирает обороты, — ухмылялся Малфой, ведь он был единственным, кто не отпил огневиски из своего стакана. — Давайте, рассказывайте. Пэнс, ты первая, — говорил Драко, покручивая стакан. — Чёрт, ладно. Это был Поттер, — выдала она и у всех присутствующих на лице читалось удивление. — Поттер? — переспросила Пэйм, но в ответ не получила ничего. — Э-э-э, нет. Пэнси просто ошиблась, — оправдывался Забини. Поттер лишь недоверчиво окинула их взглядом, но не стала продолжать эту тему. — А ты, Теодор, в кого был влюблён из факультета львят? — спрашивала Паркинсон. — В одну прекрасную девушку. У неё коричневые волосы, цвета тёмного шоколада, зелёно-янтарные глаза и есть сумасшедший дружок, — говорил он с трепетом вспоминая её, что было не к чему, он прекрасно помнил эту гриффиндорку. — Ты о Грейнджер, что ли? — посмеялся Малфой, чуть не разлив свой напиток. — Нет, конечно, — пихнул Тео в плечо друга. — Ну, а мне нравилась Джинни. Она привлекательная и играет в квиддич, а это плюс, — свободно сказал мулат, почесав нос. — Любитель рыженьких? —смеялся Нотт. — Ага, — ядовито ответил Блейз. — Пэйм? — очередь дошла и до девушки. — Я влюбилась в друга своего брата. Тогда я ещё говорила, что мы точно поженимся. Это был Питер, вроде бы, или Сириус, — вспоминала гриффиндорская слизеринка. Услышав это, Регулус заметно напрягся, и его челюсти сжались от упоминания его брата. — Ты, Регулус, с кем представлял себя? — спросил Забини. — Насколько я помню, это была Марлин, а фамилию не помню, — ответил Блэк, и девушка, сидящая напротив, поджала нижнюю губу. — Мне надоело заниматься этой ерундой. Уже пора выполнить задание, чтобы я поскорее вернулась в свою комнату, — неожиданно вскочив, шипела мисс Поттер. — Как скажешь, — говорил Теодор и, последовав примеру девушки, встал со своего места. Попрощавшись с Паркинсон и убрав все следы своей игры, они вчетвёртом вошли в комнату парней. Там все было примерно так же, как в женской спальне, но расположение кроватей было изменено. Они стояли по левую сторону от двери. — Ещё одна кровать не поместится, а на полу спать будет слишком холодно, поэтому я предлагаю лечь тебе к кому-нибудь из нас, — сказал Забини, продвигаясь к своей кровати. — Без проблем, — сказала она, и двое из слизеринецев стояли, ожидая её ответа с особым нетерпением и трепетом. — Нотт, — выкрикнула Пеймлия и развернулась на сто восемьдесят градусов к Теодору лицом. — М? Я слушаю, — ответил он ей. — Не против, если сегодня ты разделишь свою кровать со мной? — спросила она, чуть замявшись. Надо было видеть его, он был словно довольный кот, что только отведал лакомой сметаны. Без раздумий он ответил ей: — Разумеется, я не против. Но видеть надо было и другого шатена, что недовольно уставился на них, сжимая кулак, и даже его скулы напряглись. — Я схожу в душ, а после приду к вам, — сказала Поттер, выходя из спальни. После её ухода Теодор довольно прыгнул на свою кровать и расплылся по ней.***
Время близилось к полуночи, и слизеринцы уже находились в комнате. Пэйм вышла из душа и сразу же зашла в свою комнату за книгой — в случае бессонницы она прочтёт пару глав. Парни давно лежали в кроватях и разговаривали, но замолчали, когда из-за двери показалась дама. — А мы уж думали, что ты струсила, — ухмыльнулся Забини, ерзая на своём ложе. — Ха-ха. Очень смешно, Блейз. Я и трусость — несовместимые вещи, если я согласилась на что-то, то сделаю, — сказала мисс Поттер, неуверенно проходя к кровати Теодора. — Может, всё-таки ляжешь с тем, кого дольше знаешь, а не с первым встречным? — заявил Блэк-младший, оторвавшись от книги и перехватив руку девушки. — Ты себя имеешь в виду? — покосилась она на друга. — Не знал, что здесь у тебя ещё есть старые друзья, — съязвил парень, не отпуская руку. — Нет, откажусь от такой роскоши, — кольнула девушка, затем поспешила высвободиться из хватки слизеринца и пройти к кровати, дабы остальные не заметили их разговор. Но только подойдя к ней, Пэйм замялась и стояла на месте, переминаясь с ноги на ногу, прижав книгу к груди. Конечно же Теодор это мгновенно заметил и, оглядев девушку, сказал: — Не бойся, я не кусаюсь. Ничего с тобой не сделаю. Не понятно как, но она ему поверила и послушно забралась под тёплое одеяло, что соединяло их с Ноттом энергию.***
Поболтав ещё пару минут, слизеринцы выключили светильники со свечкой внутри, и в комнате повисло молчание. Каждый из них закрыл глаза, но пара, что уместилась на одной кровати, развернувшись спинами, пыталась уснуть. Как назло у них это не получалось. «Если включу свет, то разбужу Нотта, а я не хочу показаться плохой соседкой. Может, полежу ещё немного и усну? Да, так и сделаю» , — подумала девушка, стараясь не двинуться. Пролежав так ещё минут десять, она не выдержала. Тело уже начало неметь, но сон так и не приходил. Возможно, Теодор не спал, и Пеймлия решила это проверить. — Нотт, ты спишь? — прошептала она едва слышно. — Нет, а что случилось? — выдохнул парень, сказав это. — Я уснуть не могу, поэтому и решила проверить. — Мне вот тоже не спится, так что пойдём за мной, только тихо, — сказал шатен, вставая с кровати и направляясь в сторону выхода. Девушка безмолвно отправилась вслед за слизеринцем на носочках. Они вышли из комнаты и направились в сторону лестницы, девушка предположила, что идут они в гостиную, но пара свернула налево, а не поднялась по лестнице. — Нотт, где мы? — спросила Пеймлия, продолжая следовать за парнем, который уже стоял в каком-то помещении. — Это место тайное, здесь обычно я сижу по ночам, если на астрономической башне есть люди, — сказал Тео, доставая сигарету с ментолом и вишней. — Не знала, что ты куришь, — сказала она, после того, как парень зажал сигарету губами. — Теперь знаешь, — сказал он, поднося алое пламя к концу сигареты. Поттер неспешно подошла к подоконнику, на котором сидел парень, уперевшись локтем о коленную чашечку. Повисло молчание на пять минут, Нотт лишь изредка кидал многозначные взгляды на девушку, невольно засматриваясь на неё. — Тео, ты уже многое знаешь обо мне, а я о тебе всего ничего. Может, расскажешь мне о своей жизни? Шатен усмехнулся и начал рассказ: — Ну, начнём с родителей. Мама — она погибла, когда появлялся на свет я. Отец после смерти матери не особо интересовался мной, часто использовал непростительные, но и оберегал нередко. Он был Пожирателем Смерти, а сейчас отбывает срок в Азкабане. — Мне очень жаль, Тео, — коснувшись его пальцев, сострадала мисс. — Нет, не нужно меня жалеть, мне это ни к чему, — мягко шипел он, выдохнув дым. — Остальное тебе знать необязательно, — сказал он, не желая продолжать тему его жизни. И девушка приняла его желание, перестав расспрашивать. — Я совсем забыл тебе предложить. Хочешь? — протягивал сигарету слизеринец. — Нет, я не курю, — отрицательно покачивала она головой. На несколько секунд Нотт задумался, а после выдал: — Я понимаю, что для тебя это может показаться странным и нахальным с моей стороны, но у меня есть идея. — Какая? — Чтобы не задевать твой здоровый организм, я вдохну дым и выдохну, а ты просто вдохнёшь его с моих губ. По сути, вреда твоему здоровью будет меньше. Но если ты не хочешь, я не буду заставлять, — предложил Тео, в ожидании рассматривая её. — Знаешь, а я не против, — она сама не знала, почему согласилась, но ей хотелось испытать это на себе. Шатен кивнул и, продвинувшись к ней, затянулся. К его горлу подступил терпкий вкус табака, но позже он сгладился вишней и ментолом. Развернувшись к ней лицом, он приблизился так, что между ними оставалось несколько сантиметров, но девушка пододвинулась, сократив и это расстояние. Пеймлия сидела, всматриваясь в черты лица парня, а он с дымом во рту ждал, когда девушка разомкнёт свои губы. Но не дождавшись этого, шатен аккуратно поднёс свою руку к её губам и, большим пальцем отодвинув нижнюю губу, выдохнул дым, а Поттер вдохнула его в себя. Когда она выдохнула, Тео отпрянул от девушки и вновь затянулся, не отрывая взора от Пэйм. — Не страшно ведь, правда? — сказал Нотт, выдыхая очередную порцию дыма. — Необычно, но мне, признаться честно, было приятно, — от своей же честности она покраснела. — Захочешь — только скажи, — сказал парень, слезая с подоконника, и потушил сигарету. Пеймлия спрыгнула и направилась вслед за парнем в комнату, которая так давно ждала их.***
На следующее утро девушка не чувствовала себя выспавшейся. С превеликим удовольствием она поспала бы ещё пару часов, но, увы, эта роскошь была недоступна ей сегодня. Этой ночью, когда они вернулись в комнату, Теодор наколдовал ей одеяло, поскольку понял, что спать под одним одеялом девушке может быть некомфортно. Уснуть ей удалось почти сразу, но Нотт ещё долгое время лежал и думал о своей прекрасной. Не успели ученики пробудиться, как в двери постучали. Четверо переглядывались испуганными взглядами, но после среагировали. Девушка спрыгнула с кровати и буквально полетела под кровать Теодора, что старался убрать второе одеяло под своё, но он не успел этого сделать, дверь уже распахнулась, а в дверном проёме стоял староста. — Просыпайтесь, иначе опоздаете на лекции, — сказал холодный и знакомый голос. Парни кивнули в ответ старосте. — Только побыстрее, — сказал блондин, собираясь уходить. Но внезапно он остановился и перевёл свой взгляд на второе одеяло, которое не успел спрятать Тео. — Что это? Почему у вас два одеяла? — спрашивал староста, скрестив руки на груди. — Ну, я просто ночью очень мёрзну, вот и наколдовал себе, — невозмутимо говорил Теодор. Пеймлия, набравшись храбрости, решила выглянуть из-под кровати и посмотреть, что там происходит. Но не успела она высунуть голову, как комната заполнилась звонким смехом слизеринцев. «Чего они смеются? Это же староста», — подумала она, но, всмотревшись в лицо старосты, сразу же вылезла из-под кровати с недовольным лицом. При виде неё слизеринцы засмеялись пуще прежнего. — Ах вы, противные, общипанные перепёлки! — выкрикнула она, кидая подушку в Драко, что стоял в дверном проёме. — Согласись, что было весело? — спустя тридцать секунд непрерывного смеха сказал Забини. — Это самая идиотская шутка из всех, что я видела. Даже шутка мародёров с покраской моих вещей в розовый была куда лучше, — цедила сквозь зубы Поттер, скрестив руки на груди в знак обиды. — Брось, Пэйм. Не дуйся, всего лишь подшутили. Зато теперь ты официально гриффиндорская слизеринка, — сказал Малфой, продвигаясь к кровати Забини. — Пф, — фыркнула девушка и захлопнула дверь комнаты.***
Время близилось к девяти, в Большом зале осталось не так много людей, большинство учеников уже поспешили на занятия. За столом Слизерина сидели Пеймлия, Регулус, Теодор, Пэнси, Драко, Блейз и ещё пара учеников, но те сидели на другом конце стола. Пеймлия Поттер разрезала свою вафлю с кленовым сиропом и карамелью, но услышала звук падения столового прибора. Она кинула краткий взгляд на Регулуса, у которого упала вилка, и тут же отвела, когда парень уже залез под стол. Пэйм наколола на свой столовый прибор небольшой кусок вафли и положила в рот, а после почувствовала на своей ноге руку. Посмотрев вниз, она заметила Блэка, а в его руках на её бедре был помятый лист бумаги. Парень взглядом показал взять это, и девушка поспешила спрятать его в карман, ровно в тот момент, когда Блэк вылез из под стола и занял прежнюю позу. Девушка попыталась осторожно раскрыть послание и у неё это получилось. Там было кратко и небрежно написано: «Встречаемся у трибун Слизерина, в 18:00». Поттер кинула краткий взор на парня и едва заметно кивнула.