Quam forte venit

Наруто медленно пришел в сознание. В голове было на удивление пусто. Лежа на животе с закрытыми глазами, он догадывался, что проснулся не в своей кровати. Об этом говорила жесткость под ним. Он либо после очередной изматывающей тренировки вырубился где попало, не дойдя до дома, или же был на миссии. Спать на холодной земле, ветвях деревьев или в заброшенных помещениях входило в стандартные условия профессии. Прошли мгновения, осознанность действительности не настигла парня. В недоумении он открыл глаза. Он ослеп? Или же… кромешная тьма приветствовала его. Включилась мгновенная защитная реакция, он предпринял попытку встать, но сразу же рухнул обратно, как мешок риса с глухим стуком. Волна ноющей боли побежала от низа вверх. Подступая к голове, она с невероятной силой набрала обороты и накрыла до белых пятен перед глазами и тошнотворной слабости в конечностях. Смятение вышло на новый уровень. Он попробовал снова — безуспешно. Дышать стало тяжело и непонятно отчего конкретно: от боли или от облака пыли, которое поднялось из-за мельтешений. Запоздалой мыслью пришло понимание, значит, он находился в помещении. Наруто согнул руки в локтях на уровне груди и порывисто оттолкнулся. Из-за дрожи он бы снова завалился на живот, но в последний момент с кряхтением перевернулся на спину. К слабости и тошноте присоединилась пронзающая боль в затылке. «Что за херня?» Давно он не пребывал в подобном состоянии. Даже не все бои заканчивались такого же типа последствиями. Однако главное заключалось в другом, почему он ничего не помнил? Наруто не знал, сколько он пролежал, стараясь восстановить контроль над телом. С каждой минутой тишина и чернота овладевали сознанием. Он не страдал подобными фобиями, в его жизни монстры имели иные лица. Тем не менее он остался наедине с роем вопросов, на которые не мог ответить, и чувствовал нарастающую тревогу. Для того чтобы избавиться от приближающейся паники, он решился на очередную попытку. Он поднимался мучительно медленно: каждую частичку тела пронзали стрелы. Простое движение забрало тяжело накопленную энергию. Наруто сжал губы в плоскую линию и игнорировал самочувствие. Единственная цель маячила перед глазами — перенаправить фокус внимания — найти источник освещения либо дверь. Он вытянул руки перед собой и пошел. На втором шаге он споткнулся об что-то твердое и ушиб щиколотку. «Сегодня удача явно на моей стороне», — проворчал парень. Он тяжело дышал и шаркал по полу. Паузы между шагами удлинялись. Он горел и мог поклясться, что слышал, как капли пота, льющиеся с него, разбивались об поверхность. Он шел, казалось, вечность и не встретил на пути ни единого препятствия. Он заставлял себя идти вперед, когда лихорадка взяла вверх. Парень свалился на пол, снова потеряв сознание. Он очнулся и на этот раз, узрев темноту, быстро сориентировался. С огорчением Наруто признал — это не жуткий сон. Зато ощущал себя намного лучше: горячка спала. В голове прояснилось. На контрасте он различил, насколько он не здоров. Мысли легче формировались и обрабатывали информацию, но спутанность окончательно не прошла. Звать на помощь рискованно. Подняв шум, он известил бы потенциальных врагов о пробуждении. Кожа на шее и спине подозрительно неприятно натянулась. Наруто провел по ней пальцами и почувствовал грубую корку. Он проследил ее путь, выше кровь была свежее и не успела запечься. Как только он прикоснулся к затылку, он тотчас с шипением отдернул руку. Боль моментально ударила по нервным окончаниям и кончилась пульсацией в висках. Вот и основной эпицентр. Каких масштабов эта рана, если с его регенерацией не успела затянуться? Он упорно отодвигал сложные мысли на второй план. Мыслительный процесс запускал головную боль. Тишина разбавилась эхом шагов. Обоняние обострилось, пытаясь восполнить отсутствие света. Стойкие запахи сырости и пыли не давали полезных подсказок. Наконец руки наткнулись на преграду: гладкую твердую и прохладную. Он подошел к стене. Облегчение заструилось в грудную клетку. Таким темпом он вскоре выберется. Наруто сидел и опирался спиной о стену. Он трижды обошел место, по размерам похожее на амбар, но ничего из искомого не нашел. Один раз он попытался пройти по диагонали из одного угла в другой, и ничего не преградило дорогу: ни предметы мебели, быта, ни подходящие пространству ящики или коробки. Пусто. Замуровали или это искусная ловушка, он не знал. Он чувствовал преобладающие раздражение и разочарование на фоне изможденности. Узумаки покусывал щеку изнутри и думал, что делать дальше. Положение оказалось намного хуже, чем он представлял. По кожи то и бегали мурашки. Не сразу он заметил легкую дрожь, и вскоре до него дошло, что его бил озноб. Он не представлял, какие травмы получил, что даже с его метаболизмом выздоровление занимало такое количество времени. Вдобавок к этому ресурсы тела были исчерпаны. Его ошеломило впервые за многие годы не чувствовать распирающую силу чакры под кожей. При ее проверки Наруто увидел, как энергия слабо текла по каналам, изредка вспыхивая в утешительном жесте. Он счел себя уязвимым как маленький бессильный котенок. В голову наконец пришла дельная идея. Он по новой пойдет по периметру, на этот раз простучит стены и выявит их полость. Он прошел два угла из четырех прежде, чем услышал звонкий звук. Джекпот. Он сдержал вздох облегчения. Перед ним стояла новая задача: проломить преграду вопреки физическому состоянию. Стоял весомый риск, что он рухнет в очередной обморок и приобретет дополнительные травмы. Тут он вспомнил о поясной сумке, которую, к счастью, не посеял. Он достал три взрывные печати и задумался. Он упустил момент, что он может привлечь ненужное внимание. Если по его душу придут, то его положение будет незавидным. Хотя всяко лучше, чем оставаться здесь. Он поместил печати на стену, стараясь быстрее отойти от эпицентра взрыва. Через мгновение раздался оглушительный взрыв. Вызванный грохот надавил на ушные перепонки, и Наруто согнулся пополам, стискивая голову руками. Интенсивный приступ тошноты не удалось проконтролировать и парня вывернуло наизнанку. Однако оглушительный шум вызвал еще одну реакцию. Пока он опорожнял желудок, воспоминания по кусочкам возвращались: миссия, Узушио, шокирующая информация, бой, человек с безумием в глазах… На Наруто обрушилось мощное чувство истощения с привкусом желчи на губах. Память вернулась, но ситуация понятней не стала. Так или иначе Наруто практик, чем теоретик, поэтому на дрожащих ногах он поднялся и поплел к проделанному проходу. Под подошвами хрустели раздробленные камни, отлетевшие от стены. Он шел аккуратно, пытаясь не запнутся об осколки побольше. Он ощупал выемку и двинулся дальше. Он покачнулся и рукой нашел опору в виде землистой боковой поверхности. Он выходил другим путем. Время тянулось словно разваренная лапша. Серьезная пытка стараться ни о чем не думать. «Хотя, — с иронией судил Наруто, — единственный плюс от разбитого состояния — сложновато думать с прострелами в висках». Звуки шагов стали звонче, тропа изменилась. Тоннель привел к лестнице с высокими ступенями, что приходилось задирать колени, чтобы подняться. Когда он наткнулся на подъем, то вновь ушиб щиколотку. Удар пришелся по уже пострадавшему месту, и Наруто чертыхнулся, снова прославляя везучесть. Наверху ожидала дверь. Она была под стать ступенькам, внушительных размеров из тяжелого металла с выпуклыми узорами, которые он не мог индетифицировать по одним касаниям. Возникло мимолетное желание задержаться и разузнать о них. Он испытал малое щербящее чувство, будто это важно. Он опомнился от наваждения и нащупал ручку. Механизмы устарели и не хотели поддаваться. На то чтобы сдвинуть массивную дверь, он потратил последние силы. Наруто прикрыл лицо от света, который был так желаем после затяжной черноты. Ярко-голубые глаза увлажнились из-за чувствительности. Когда парень проморгался, он взглянул, куда попал. За дверью располагалась светлая комната пять на шесть метров. У деревянного потолка местами отсутствовали доски, и через балки проскальзывали тусклые лучи. Они падали на сочно-зеленые ростки, которые пробились сквозь трещины на полу. Среди них выделялись плотные листки размером с кулак, лежавшие у самого низа, от которых тянулись длинные тонкие стебли с сиреневыми цветками-зонтиками. В углу валялись обломки старой тумбы, от которой сохранился каркас. За исключением этого, больше ничего не было. Узумаки сделал шаг внутрь, как многострадальная лодыжка дала о себе знать. Наруто опустил голову и увидел темно-фиолетовую распухшую конечность. Пустым взглядом смотрел на ногу и вспоминал, как перед миссией он перевернул всю квартиру в поисках старых сандалий. У него были две пары на смену, и с обоими приключилась беда. Одна настолько износилась, что Наруто не удивился, когда она практически развалилась на глазах. Он, конечно, встал в очередь в отделе экипировки и успешно ходил в оставшейся. До тех пор, пока на левой сандалии не заела молния. Все бы ничего, но при попытке разуться язычок зацепился за бинт на руке. Уставший он с силой дернул рукой и вырвал молнию с мясом. Так он потерял и вторую пару. Стало чуть радостно, что перед отправлением он не получил новую, ведь она также бы стремительно отправилась в утиль — последние два года он сменил низкую посадку на высокую. Накатило понимание, в текущем положении ему не продолжить: даже если бы не нога, он обессилел и переутомился. Слева, возле разрушенной тумбы, слабо различалась дверь кремового цвета под стать стенам. Выходить небезопасно, как и оставаться на месте. Но вокруг стояла густая тишина. Наплевав на все, Наруто попрыгал к противоположному углу от двери. С облегчением привалился к поверхности. И стоило ему расслабиться, почувствовать гул в уставшем теле, как он услышал тревожный трескающийся звук. Опора под спиной пропала, и он с силой завалился назад, приземляясь на ушибленные спину и голову. «Да епт», — пронеслось в голове, прежде чем он отключился. Наруто сморщил нос и распахнул глаза. Частицы пыли, подсвеченные теплым светом, плавно клубились в воздухе. Лицо неприятно стянуло: та же пыль, грязь и песок наслоились на коже и образовали противную маску. Сгибом локтя он попытался стереть ощущение и сделал только хуже. Но это меркло с тем, как он жаждал пить. Горло сдавила такая сухость, что когда он с трудом собрал каплю слюны, она упала подобно капле в пустыне. Он приподнялся и осмотрелся. Ветхие части стены не выдержали и проломились под весом, открыв путь в соседнюю комнату. Потолок сохранил целостность, и поэтому часть комнаты была погружена во мрак. То малое освещение, проглядывающие через отверстие, все же позволило разобрать очертания: вдоль стены напротив виднелся громадный шкаф, застекленные части которого мерцали, ловя редкие лучи и не позволяющие разглядеть содержимое; по бокам ближних стен стояли стеллажи, доверху заполненные макулатурой; а в углу, между правым стеллажом и шкафом, развалился широкий стол, погребенный под беспорядком. Подобные комнатки Наруто встречал в Архиве. Только странно, что здесь выхода не было. Три стены заставлены, в последней он проделал дыру. Ком в горле вернул внимание парня. Он перевел взгляд на ногу. С облегчением он увидел спавший отек. Темно-фиолетовый участок превратился в багряный. Он с осторожностью повел ступней из стороны в сторону. Не перелом. За то неизвестное время, пока он провалялся, регенерация хорошенько постаралась. Одновременно с этим Наруто выдохнул: он излечивался — ситуация не так плоха как казалась. Осталось дело за малым, забинтовать ногу и отправиться в путь. Он вышел через ничем не примечательную дверь и оказался в таком же коридоре. Вдоль голого помещения следовала череда из трех дверей. Он, не останавливаясь, шел мимо по прогнившим доскам и чувствовал, как дерево прогибается под его весом. По расположению он судил, что они ведут к таким же закрытым комнаткам. У него не было желания проявлять любопытство, ему нужно было наружу. Он ожидал, что в конце длинного прямого прохода, увидит еще одну дверь, которая выведет его. Но встретил тупик. Наруто испустил тяжелый вздох, который мог сотрясти стены, и запрокинул голову. Глаза тут же зацепились за металлическое кольцо, встроенное в потолок. Он внимательно пригляделся: прямоугольный кусок дерева отличался от покрытой площади. Он вытянул правую забинтованную руку и с легкостью дотянулся до кольца. Оно выдвинулось и перпендикулярно встало. Парень приложил силы и потянул ручку на себя. Хлопок ударил по ушам. Люк открылся, явив складную лестницу. Не мешкая, он расправил ее, и любопытная макушка выглянула в частично жилую комнату. После скудных помещений, она казалась богатой. Полноценная одноместная кровать с грязно-серым бельем, комод, в котором отсутствовал второй отсек, осколки ваз с орнаментами цветов и куски зеленоватых обоев, свисавших лохмотьями со стен. Но примечательно другое: часть крыши отсутствовала, как и часть стены, которая выходила вовне. Через импровизированное окно светило висевшее в небе солнце. И он узнал улицу. Он был в самом центре деревни. Он оглянулся и понял, что стоял в руинах дома, который ранее принял за резиденцию главы. Легкий ветер играл с волосами. Парень сидел на берегу и жадно пил холодную воду длинными глотками. Он не придумал ничего лучше, чем пойти на реку, рядом с которой останавливалась команда. Он пил, пил и пил, пока сухой ком в горле не исчез, а живот не раздуло от жидкости. Насытившись, он с блаженным выдохом нырнул головой в поток. Вода приятно остудила кругом ходящую голову. Течение попыталось унести все произошедшее. Когда легкие начали гореть, он вынырнул. Слои грязи стали вдвойне осязаемы. Было бы шикарно сходить на горячие источники. Он даже бы изменил привычке не задерживаться в купальнях, а позволил бы себе размякнуть и стать рисовым пирожком. Но сейчас он довольствовался малым и слабо эффективным: обтирания смывали часть грязи с открытых участком кожи, но запекшаяся кровь не хотела уходить без боя вовсе. Руки занимались механическими движениями, а мысли шли своим чередом. Тот шиноби бросился к печати, он вовремя остановил его… Сам же упал, а дальше боль и темнота. Что дальше? Стоп. Как же он сразу не догадался до этого? Он спросит того, кто должен знать. Наруто поменял положения, сев в позу лотоса, и закрыл глаза. Обстановка, к которой он привык за долгие годы, изменилась. Волна ностальгии поднялась в груди. Ощущение тревоги, страха и напряженности перед броском — вот что он испытал, когда появился здесь впервые. Те времена кажутся сном. Столько всего произошло, и это место стало ассоциироваться с другими вещами. В первые секунды он понял, что-то не так. Как будто все вернулось в начало. Затхлый запах заполнил ноздри. Вода цвета болота приобрела темные оттенки, что зеленый цвет казался черным. Пространство подхватило тенденцию, и максимальное расстояние, на которое Наруто видел, составляло метра три. Места, где когда-то располагалась клетка Курамы, разумеется, видно не было. — Курама! Тишина. — Эй, сейчас не время обижаться! Да, я не заглядывал какое-то время, но я собирался. Честно. Наруто направился к месту, где обычно спал биджу. — И не злись. Я сам не понял, как попал под обвал. Ты так-то мог и подсобить мне, чтоб я не облажался. По икрам пробежался теплый импульс, что контрастировало с остальной температурой. Пристально посмотрев под ноги, он увидел, что вода приобрела новый и неутешительный оттенок. Он похолодел. Блять, это еще что такое? Парень прибавил темп и уже бежал. Гребаная громадная комната. По мере приближения сумрак расступался. Наруто вступил в алую лужу. Жар, смешанный со знакомым чувством, пробрался под кожу. Чакра Курамы. Но не это заставило его впасть в ступор. Перед ним на гладе воды клубился бордовый очаг, извергающий чакру. В центре с трудом просматривались нечеткие очертания. И у него заняло время, чтобы опознать свернутый комок, размер которого равнялся тремя чашками рамена в высоту. — Курама? Липкий страх распространился по коже. Биджу лежал в плотной сфере бордового демонического покрова. Он не подавал признаков жизни. Вечно живые хвосты, которые, казалось, всегда жили собственной жизнью безвольно колыхались на поверхности. А концентрация энергии не давала увидеть, движется ли грудная клетка. С опаской Наруто протянул руку и дотронулся до покрова. Подобное движение напомнило время, когда он и Курама были не в теплых отношениях. Тогда контакт заканчивался борьбой на контроль. Поэтому какая-то часть ожидала, что стоит только дотронуться, как чакра попытается схватить его. Вопреки этой мысли ничего не произошло. Наоборот пришло впечатление, что и самому Кураме не под силу овладеть потоком. Она просто высвобождалась из тела хвостатого и бесцельно растекалась, капая с его пальцев в воду. Глаза бегали из стороны в сторону, пытаясь уловить незамеченные детали, которые дали бы подсказку о происходящем. Но все оставалось прежним. Чувства обострились и оглушили его: запах, звук, ощущение на коже и глухой стук собственного сердца. Курама оставался константой в жизни Наруто. С самого первого дня на этом свете их судьбы переплелись. Частная, как и совместная история не была радужной до определенной поры. Наруто пришлось пережить немало невзгод из-за статуса джинчурики. В детстве, до выпуска из академии, он не знал о демоне, живущем в его теле. Он в одиночку противостоял пугающей толпе и не понимал, чем заслужил ненависть и отторжение. Когда он узнал о хвостатом, многое прояснилось. Но самого демона он воспринял как что-то метафорическое и абстрактное. Он жил годами под гнетом из-за того, что был клеткой для совершенного зла. Вокруг культивировалось отношение к этому существу, и люди перенесли свои взгляды с демона на него — поэтому он страдал. Ребенок узнал о наличии демона из рассказов, и часть него хотела абстрагироваться. Но в конечном итоге Наруто начал видеть в нем личность со своей историей и болью. Тогда все поменялось. Глобальное откровение, поразившее до глубины души. В темнейшие времена он не оставался в одиночестве на самом деле. Демон-лис, как бы не упирался, разделял с ним все. Он не был один. И сейчас то осознание вспыхнуло с новой силой. Он не понимал, что происходит. Но одно было ясно — что-то из разряда плохого. Как у самого могущественного из хвостатых могли быть проблемы с чакрой? Наруто пришел в себя. Пора прекращать бездействовать. С холодной решимостью парень сосредоточился на своей силе. С последнего раза когда он проверял ее состояние, резерв чакры не восстановился. Для него это было необычно и настораживало. Возможно, для этого потребуется больше времени. Но главное — циркуляция не нарушена. Он сконцентрировался на тягучем потоке чакры и мягко потянул на себя, медленно собирая ее на ладони. Размеренно она перетекала в нужное направление, и рука осветилась светло-синим сиянием. И тогда Наруто начал делать то единственное, что пришло в голову. Он впритык приблизился к сфере с целью выяснить, где находятся каналы чакры. От их количества запестрело в глазах. Очаг теперь больше напоминал воздушный шар, наполненный жидкостью, который прокололи множество раз иголками. На пробу Наруто плавно потянулся к ближайшему потоку и сгреб бордовую чакру. Ладонью он очертил обратное направление и припечатал проплешину сферы, закрепляя ее собственной чакрой. Чтобы это не значило, но течь из нее прекратилась. И он продолжил закрывать дыры. Постепенно синие потоки окружали алые. Возникла трудность, когда Наруто перешел на нижнее полушарие, находящееся в воде. Потоки расплывались в разные стороны. Пришлось искать протечки в слепую. Но как только он закончил, он невольно отошел на шаг назад. Красно-синяя сфера ожила и медленно поднялась и всплыла в воздух, зависнув на уровне груди. Состояние Курамы не изменилось, но давящая атмосфера поутихла. Наруто мог поклясться, что освещение и вода посветлели. Признаки утешительны, но сколько времени он выиграл, он не знал. Парень утер пот со лба. Только закончив, он убедился, что действовал в нужном направлении. По крайней мере ему так казалось. Но ситуация не разрешилась. Что ж, к одной проблеме прибавилась другая. Наруто открыл глаза. Он успел продрогнуть из-за влаги на теле и ветра, гуляющим по течению воды. Голова пухла. Он был не в состоянии разложить каждый факт по полочкам, чтобы увидеть детали, позволяющие собрать пазлы в единую картину. Он делал то, в чем был специалистом. Действовал. Первым делом он найдет товарищей. Возможно, они тоже были дезориентированы и искали друг друга. В таких случаях необходимо идти в лагерь или на базу, если таковые имеются. Наруто пошел на поляну, где они разрабатывали план. Территория пустовала. Ни трупа мужчины, ни печатей валяющихся на земле, даже примятая трава казалось свежей и нетронутой. Наруто был уверен, что после того как они разделились и ребята остались ждать их сигнала, меньшее чем бы они занялись — уборкой местности. Техника стражей требовала соблюдения статичной позиции. Он в замешательстве оглянулся. Появилось острое ощущение что он упускает очевидное. Он начал прокручивать воспоминания. И… О. Он решительно повернулся и направился прочь. Чувство дежавю нахлынуло, когда он взглянул на темный проход. Он всматривался в черноту, как будто оттуда пришел бы ответ, каким образом он уцелел. Он разрушил колонны. Все должно было рухнуть, погрязнуть в земле. Ничего не оставалось, как войти и проверить. Он ожидал наткнуться на обвал или, на худой конец, следы чужой техники. Но путь лежал без затруднений. Он шел в тишине и уже привычной темноте. Пока он не разобрался, что за дела с Курамой, он с опаской подходил к вопросу использования собственного резерва. При том что он еще не восстановился. Завернув за очередной угол, он сумел распознать, что пространство вокруг изменилось. Узкий проход сменился широким. Предположительно он оказался на площадке с лестницей. Ведь в туннеле не было развилок. Но она точно должна была обвалиться. Ладно… от малому к большему. Наруто подошел к стене и начал делать то, на что прежде потратил неизведанное время — ощупывал стены. Он искал щель, через которую они подглядывали за врагами. Нужно убедиться, что он находился именно на этой площадке. Трещина нашлась. И это было одновременно облегчением и расстройством. Он переместил поиски на пол. Они оказались не такими успешными. Брошенного свитка с планом не было. Пальцы стали чувствительными из-за грубости поверхности и горели. Наруто поднялся по лестнице. Дверь на ощупь не отличалась и была невредимой. Не раздумывая, он взялся за ручку и открыл. Скрип разрезал пыльных воздух и волнение парня. Снова одна чернота. Цукуеми или еще одна новая техника для сведения с ума? Маловероятно. Скинув оцепенение, он вошел. Он припомнил, место изначально использовалось как тренировочный зал, поэтому где-то там должен быть механизм освещения. Коноха и Узушио имели тесные связи и перенимали друг у друга технологии и быт. Рубильники в подобных местах не устанавливались замысловато. Главное, не располагать на открытых участках во избежания повреждений в процессе тренировки. Поэтому они встраивались в перегородки или укромные места помещения. Здесь все четыре стены были под прямым ударом. Оставались колонны. С горем пополам он передвигался и обшаривал столбы. Первые два были гладкие как попки младенцев, на третьей повезло. Как он и предполагал: углубление, и рубильник размером с ладонь. Маленькая победа приободрила. Механизм приходил в чувство. Свет мигнул несколько раз, прежде чем замереть в стабильном холодном свечении. Открывшаяся картина запустила процесс мозговой деятельности в ускоренном режиме. Деваться было некуда. Наруто заметил разрушенную стену и обломки бетона возле нее. Два плюс два мгновенно сложились и дали результат, что он идиот. До этого момента ему было не до того, где именно он пришел в себя. Мало ли секретных ходов в малоизведанной деревне. Но сейчас… Он крутанулся на месте и оглядел пространство; целые колонны, потолок и пол; голые стены без печатей барьера, натыканных друг на друга. Пыльные свитки и книги, собранные в куче, валялись тут и там; оба стола были перегружены теми же бумагами, паутиной, манускриптами и держались на последнем слове. В центре, где раньше разместилась злополучная печать, разлилась черная клякса в виде круга и занимала всю площадь. Прежде Наруто доводилось видеть подобное после мощных взрывов. Чем дольше он на нее смотрел, тем хуже ему становилось. Мог бы он…? Техника была активирована, и оставалось завершить второй этап. Он припомнил, что сложность процесса заключалась в пропитке чакрой. Те шиноби тщательно готовились и потратили немало времени, чтобы накопить ее и подготовить тело избранного, которое выдержало бы нагрузку. И если говорить об этом, то Наруто Узумаки был вероятно единственным человеком, который подходил под эти критерии без дополнительной подготовки. Ноги предательски подогнулись. Шиноби Листа осел на пол. Реальность ударила по затылку. Он отбросил врага и взамен сам угодил в печать. Он вернулся в прошлое.