Цепляясь за прошлое

      В первый день душевный подъём не сошел на нет даже после того, как пришлось вставать даже раньше, чем в приюте — интуиция сдёрнула Хелен с кровати до того, как соседки пришли в себя, и понесла прямиком в ванную комнату. Мало ли, займут потом ещё надолго, а надо ведь всё успеть!       Уже минут через пятнадцать, решив не испытывать чужое и своё терпение, Хелен, покончив со всеми процедурами, уже обреталась в гостиной, восхищённо рассматривая её убранство. Внимания удостоились камин, статуя Ровены Рейвенкло, вид из окон… Последний захватил Хелен настолько, что та и не заметила, как провела всё время до сбора первокурсников в кресле у окна, уставившись туда. Опомнилась она только тогда, когда старосты призвали первокурсников угомониться и послушать их, наконец.       Разделившись на строй по парам, как в прошлый день, дети в сопровождении старост направились в Большой Зал. Там же после завтрака им должны были выдать расписание, и Хелен задумалась — все ли взяли все учебники с собой, как это сделала она? Те находились в сумке, сшитой приблизительно тогда же, когда были нашиты бирки Реддлу — уговорил же, змеёныш. Выглядело творение кройки и шитья… Непритязательно. Есть и есть, не развалится, а особой красоты из рук одиннадцатилетней девочки ждать не стоило — так успокоила себя Морган. Помогая себе магией, она не ощущала ни малейших затруднений на пути — вместо чар облегчения веса достаточно было просто привычно представить, как сумка сама по себе приподнимается. Или поддерживается снизу. Но их тоже нужно было выучить в обозримом будущем, пригодятся.       Завтрак был не таким роскошным, как вчерашний пир, но вполне вкусным, а по сравнению с тем же приютским питанием вообще казался манной небесной. Хелен приветственно помахала уже давно махающим ей Ребекке и Бесси, которые явно заметили её раньше, чем она сама покончила с трапезой. Бекки и Бесси, забавно…       Наблюдать дальше за ними не удалось — обзор перекрыли сначала спины старост иных факультетов, а затем и её собственные подоспели, вручая расписания.       Занятий с другими факультетами было не так много, это вам не Гриффиндор и Слизерин, которых будто нарочно постоянно пытались столкнуть носами… Хотя и те, и другие значились в расписании вместе с ними. Ну, неплохо всё же будет выяснить, что из себя представляли её сокурсники.       Правда, при дальнейшем выяснении это, как оказалось, являлось совсем не приоритетом. Сосредоточиться главным образом было необходимо не на сокурсниках, а на самом Хогвартсе, что, собственно, и они пытались сделать тоже.       Прошло не так уж много времени с первого дня в Хогвартсе, а Хелен вместо состояния душевного подъема находилась в состоянии выжатого лимона.       Исчезающие ступеньки, исчезающие самые разнообразные лестницы, которых насчитывалось сто сорок две, привередливые двери, фальшивые двери, двери, которые нужно было потрогать в определённом месте, чтобы они открылись — кажется, предназначено всё это волшебное великолепие было для того, чтобы как следует подгадить в жизни опаздывающим первокурсникам и сопровождающим их не менее опаздывающим старостам. Рейвенкло не терял сапфиры в своих песочных часах за опоздания на уроки только чудом, но Миллисента и Линкольн вскоре уже имели совершенно бледный вид.       Хелен всерьёз уже хотела искренне поинтересоваться у старост, какой такой магией они пользовались при запоминании всего Хогвартса и тоскливо вздыхала, сокрушаясь, что не то что карты Мародёров — самих Мародёров ещё даже в проекте не было. Ей бы сейчас она ой как пригодилась…       Теперь описанную растерянность Гарри, с которой она, помнится, посмеивалась в прошлой жизни, Хелен понимала и соболезновала и себе, и бедному Поттеру, и прочим первокурсникам всей душой. Думать о том, что с ней будет, когда старосты перестанут сопровождать их, отчаянно не хотелось. Навигатор свой сообразить, что ли? Хотя сомнительно, что первокурсница способна будет на создание хоть какого-либо артефакта.       Зато уроки были самой настоящей отдушиной после всей этой беготни по замку.       Трансфигурация, с которой Хелен имела счастье познакомиться в тот же первый день, будучи крайне бодрой и полной сил, пришлась ей по душе. Профессор Дамблдор объяснял весело и увлекательно, втолковывая не только научные термины, а ещё и оперируя понятными для детей словами. К ошибкам отношение было снисходительное, а результат оценивался по достоинству, и Хелен заработала пять баллов для своего факультета, когда ей удалось с попытки, вроде бы, десятой превратить спичку в такую привычную иголку. Совсем точная копия той, которой она привыкла пользоваться в приюте Вула… Дамблдор, видимо, тоже понял, что сиротки часто шили, и окинул одобрительным взглядом сумку с учебниками Хелен. Ну, значит, приемлемо получилось.       Чары так вообще грозились выбиться в фавориты — начали они с азов, но им обещали, что первыми освоенными чарами будут Левитационные, и Хелен еле сдерживалась, чтобы не начать блистать перед всем классом своими навыками. Шутка ли — пока остальные даже перья поднять не были в состоянии, она вполне легко уже могла начать писать заданное на следующий урок эссе, не притрагиваясь при этом ни к перу, ни к палочке…       Вздохнув, она вновь постаралась не обращать внимания на свою любящую внимание общественности часть из прошлой жизни, призывающую к действиям. Сейчас она уже не активистка и чья-то выступающая везде, где могла, гордость, а среднестатистическая ученица первого курса Хогвартса.       Но, когда профессор Тофти, являвшийся по совместительству ещё и её деканом, поинтересовался, мог ли кто-то похвастаться успехами сейчас, Хелен изобразила палочкой необходимое движение, не говоря ни слова, и подняла своё простенькое перо в воздух. За невербальную Левиосу Рейвенкло зачлось пятнадцать баллов, а во взглядах сокурсников с Гриффиндора и её родного факультета зародилось что-то, отдалённо напоминающее уважение.       На Истории магии Хелен с чистой совестью игнорировала монотонный бубнёж призрака, отсев со знакомыми на последнюю парту. Предпочтительнее было учить Аврору, Бесси и Ребекку маггловским играм в виде морского боя, виселицы, крестиков-ноликов и хихикать с карикатур, изображаемых Ребеккой, чем слушать то, что и так было частично описано в прочитанной от корки до корки одноимённой книге авторства Батильды Бэгшот.       Жалела ли она об этом? Нисколечко. Всё остальное содержимое лекций Бинса можно было прочитать в гораздо более живописном текстовом варианте, то бишь, книгах библиотеки. За столько лет профессор так и не удосужился поменять учебную программу, потому упущенное на уроках наверстать можно было легко и просто. Да и время с девочками было интереснее проводить, чем спать — а именно в сон Хелен и клонило, когда она честно попыталась в самом начале послушать и законспектировать его речь.       На Гербологии они справлялись сами, без хаффлпаффцев, с которыми сидели на Истории магии, поэтому было это… Слегка затруднительно. В теории рейвенкловцы могли живописать абсолютно всё касательно растений, а на практике никто не имел понятия, как же с этими чудесами флоры обращаться.       От тентакулы, которую им просто продемонстрировали с призывом держаться подальше, некоторые вообще пришли в тихий ужас. Но, надо признать, знания профессор Бири мог втолковывать полезные. Пока что его замашки драматурга не давали о себе знать, а значит, спектакля с фонтаном феи Фортуны в обозримом будущем можно было не опасаться.       На паре Зелий её встретил вполне довольный жизнью молодой Гораций Слизнорт, уже располагающий связями и своим любимым клубом, но ещё не такой упитанный. Теоретический опрос они стоически выдержали, но затем появились сложности.       Как оказалось, помимо школьного списка ученикам требовалось ещё и дополнительное оборудование, которое водилось по большей части у слизеринцев и нескольких рейвенкловцев, в числе которых была и Аврора. Слизнорт, успокоив тех учеников, которые подобным не располагали, сообщил, что в классе оно есть, и хотя бы один комплект на пару собрать получится.       Хелен сначала было думала со спокойной душой встать в пару к доброжелательной Авроре и забыть о подобных проблемах, но заметила держащегося в стороне ото всех Реддла, с которым работать не желали даже немногие оставшиеся без необходимого снаряжения слизеринцы.       Вздохнув, Хелен приняла свою судьбу и отправилась к нему за последнюю парту, оставляя Раферти с Кастором Шафиком, вполне вменяемым и тоже с Рейвенкло. У того всё необходимое в наличии так же имелось, но…       — Двигаться не учили? — негромко осведомилась Хелен, оповещая Тома о своём присутствии. — Мало ли, захочет кто-то сесть с таким замечательным тобой…       Пришла в лице помощи, откуда не ждали, называется. Зато имела удовольствие полюбоваться возникнувшей на лице Реддла на долю секунды удивлённой гримасой.       Даже не пытаясь возразить, тот освободил ей место, лишь бросив нечитаемый взгляд. Хелен его невозмутимо выдержала, внимая вместо этого объяснениям профессора о зелье, которое сегодняшний урок предписывал приготовить. Фурункулы, конечно, здесь в ближайшее время мало кому грозили, но с чего-то же надо было начинать.       Листья крапивы взвешивала она — ещё жив был в памяти случай из тех шестидесяти двух недель ожидания, когда Реддл фантастически удачливо при выезде на природу угодил в подобные заросли. Парселтанга она не понимала, но была уверена, что он точно прошипел тогда что-то не совсем для приличного общества. Лучше было не рисковать.       Змеиные зубы сами по себе толклись в ступке, пока Слизнорт не обращал на них внимания — совместных магических усилий Тома и Хелен вполне хватало на то, чтобы всё это время без их участия проводился данный процесс. Сам Реддл был занят варкой рогатых слизняков. Оно и понятно — змей он любил и считал своими друзьями, а не каждому понравится вручную толочь зубы друзей. Распределили обязанности они, даже не сговариваясь, и варка зелья происходила совершенно бесконфликтно.       Второй урок уже подходил к концу, и в случае Хелен, к счастью, идиотов, растопивших котёл, не нашлось. Попыток завязать разговор даже не происходило, но всё равно…       Вряд ли Реддлу сейчас приходилось так же легко и просто, как ей. На Слизерине-то без приличного происхождения пробиться ой как непросто…       Тот, впрочем, явно не был настроен на диалог. И только когда Слизнорт, наконец, удостоил их вниманием и счёл готовое варево авторства двух первокурсников более чем приемлемым, Том улыбнулся.       — Неплохо, Морган, — прокомментировал он, оперативно собираясь в намерении поскорее покинуть класс. Удивляясь причине такой спешки, Хелен догадалась бросить взгляд на открывшуюся дверь, где уже маячили её старосты и слизеринские. Последние, причём, вид имели гораздо менее благодушный. Реддла уже след простыл, потому и она сама сочла лучшим не заставлять бедных старост ждать.       Видимо, то, что рейвенкловцы пытались облегчить работу старост как можно сильнее, повлияло на их решение отвести детей в библиотеку ещё на первой неделе.       Ощущения Хелен, оказавшейся там впервые, можно было описать только одним словом — дорвалась.       Библиотека почти моментально утвердилась в её личном списке любимых мест Хогвартса, занимая почётную третью позицию сразу после гостиной Рейвенкло и спальни.       Субботу Хелен провела там же, пару раз заметив знакомых с других факультетов, и Реддла в том числе. Видимо, за неделю он уже сумел чем-то отличиться, раз уж остальные слизеринцы посматривали на него скорее заинтересованно, чем волком.        Впрочем, никакого особого внимания на него она не обратила, предпочтя отсидеться за столиком в укромном уголке, углубившись в текст дополнительных книг по Гербологии и параллельно пытаясь оформить вынесенную из них информацию в виде эссе.       Само эссе проблемой не было, да и написание не должно было принести затруднений с два года практикуемыми умениями Хелен, да только перья всё же были крайне непривычными. В итоге тот пергамент вместо неудавшегося эссе благополучно был потрачен на практику почерка — вручную исписан с одной стороны, а магией с другой. Главное, чтобы не посчитали, что она самопишущим пером располагала.       В воскресенье Хелен отсиделась в гостиной, отдыхая после напряжённой недели и потихоньку выходя из состояния выжатого лимона. Выползти получилось только в Большой зал, и то к ужину, а остальное время она провела, поглощая одну из общих книг рейвенкловской гостиной в кресле у окна.       На доске объявлений значилось, что в среду они приступают к полётам, при достаточном приложенном усилии предметы давались сравнительно легко, и, в принципе, жизнь с хогвартским питанием начинала приобретать очертания белой полосы.       Но наученная горьким опытом усердного обучения Хелен знала, что это только первая неделя. А дальше ей точно мало не покажется.