Цепляясь за прошлое

      В прострации Хелен простояла недолго — не хотелось всё же, чтобы кто-то её заметил. Поэтому девочка быстро зашла в комнату и закрыла за собой дверь.       Интересно, а можно ли попросить комнату изменить дверь… Или, допустим, скрыть?       Морган обернулась — дверь за её спиной действительно, если судить по скрывшимся на глазах очертаниям, исчезла. Главное, чтобы её возможно было потом вернуть, а то как-то не хотелось застрять тут. Да, в теории, тут был тайный проход в Хогсмид, но к таким крайним мерам прибегать не очень хотелось.       — Люмос, — шепнула Хелен, вытянув перед собой палочку. Вот за что она любила это недавно освоенное заклинание, так это за отсутствие необходимости выводить сложные узоры в воздухе. В комнате было достаточно темно, несмотря на тусклый свет из больших окон. Можно, конечно, было попросить сделать посветлее, но и самой надо было практиковаться в магии.       Хм, интересно, может, все вещи комнаты как раз трансфигурированы из настоящих, хранящихся тут? Но наверняка здесь, помимо крестража в будущем, хранились и другие занимательные артефакты, которые в подобные процессы не должны были вовлекаться. Исключительно сохранности самой комнаты ради.       Вот, например, Исчезательные шкафы. Те были в ходу во время Первой магической войны в Британии, вроде бы, причём распространены были широко. И неудивительно, штука крайне удобная.       Остаётся только надеяться, что из одного из этих двух… трёх шкафов никто не решит сюда нагрянуть. Коллопортус она пыталась практиковать, заинтересовавшись им, когда листала книги по Заклинаниям, но как-то времени не выдавалось. И описания были до жути заумные, настолько, что даже в обеих жизнях глотающая книги с самого детства Хелен еле-еле продиралась через них. Не выйдет, видимо, обогнать сокурсников, придётся учить со всеми вместе.       Эх, а Миранда Гуссокл же должна была хоть раз ей встретиться среди толпы рейвенкловцев… Поинтересоваться у неё Чарами, что ли?       Хотя Коллопортус, должно быть, не так уж и трудно было снять. Как говорится, должные навыки и практика…       Ладно, здесь точно должно быть что-то интересное, помимо неизвестно куда ведущих шкафов.       И оно действительно было.       В комнате, очевидно, было вещей поменьше, чем должно было быть пятьдесят лет спустя, когда сюда забредёт Гарри Поттер, но и сейчас было на что посмотреть. Целый город, выстроенный из хлама, некогда бывшего чем-то сокровенным, тем, чем люди не хотели делиться и пожелали скрыть от всех остальных… Ему шёл десятый век, и оставалось только догадываться, сколько же драгоценных знаний хранилось в нём на самом деле.       Правда, обломков мебели здесь явно хранилось побольше всего прочего.       Из любопытства Хелен заглянула в буфет, который вообще не напоминал Исчезательный шкаф. Там обнаружилась клетка, а в ней — тушка, кажется, совсем недавно умершего магического существа. Пятиногого.       Она непроизвольно отшатнулась назад, а дверцы закрылись сами по себе. Ну, как сами, без участия Хелен явно не обошлось…       На секунду девочка погрустнела, но поняла, что, будь существо безобидным, его бы сюда не упекли. Интересно, сколько оно прожило здесь, голодая? Никому она не пожелала бы оказаться в такой безысходности — темноте, голоде, холоде. Полнейшее отсутствие возможностей выбраться и перспектива мучительного ожидания смерти заставила Хелен вздрогнуть от пробежавших по спине мурашек.       Ладно. Для начала надо бы разжиться книгами, которые не исчезнут сразу после того, как Хелен их вынесет.       Запрещённой литературы тут была, конечно, уйма, но Хелен и не думала в неё лезть. Просто не осилит.       — А Хогвартс, смею надеяться, от меня к старшим курсам никуда не денется, — пробормотала девочка себе под нос, с трудом выуживая заинтересовавшую её книгу. Поддерживать магией всю остальную стопку, конечно, можно было, но какова вероятность того, что она не обрушится из-за того, что Хелен не выдержит?       Магия, эх… Как же всё-таки прекрасно было осознавать, что оказалась она волшебницей. Мало того, что шансы на выживаемость повышаются — открывается столько перспектив! И визит в другие страны не кажется уже таким неосуществимым, и прочее… И повезло ещё, что Хелен по наитию начала развивать именно свою склонность к чарам.       Иногда ей казалось, что что-то давалось слишком просто, иногда — что слишком трудно, но потом Морган вспоминала о двух годах тренировок, предшествующих Хогвартсу, и сразу же успокаивалась. Потенциала Реддла у неё нет и не было, но поводом забрасывать затею постоянно колдовать это не являлось. Правда, именно из-за этого умения возникали трудности с палочкой. Кисти не привыкли к постоянной нагрузке и изящным движениям, потому что раньше Хелен колдовала либо простыми взмахами, либо пальцем в качестве палочки… Либо просто неотрывно пялясь на жертву незадачливой ведьмы-чайника.       Мысль о двухлетних тренировках породила две новые, и Хелен давно вспомнила, что как раз в своей родной магии и не практиковалась достаточно давно. Яды, которые живописал автор книги, не очень приглянулись ей, потому что Зельеварение без компании Реддла сначала незаметно, а затем всё более резко всё же стало казаться не самым лёгким и любимым предметом. Хелен это, безусловно, огорчало, учитывая её планы заработка путём продажи зелий, но, памятуя Слизнорта — дар либо есть, либо его нет. Если говорить о Зельях, то она, вероятнее всего, относилась ко второй категории.       Да и не только о Зельях, но об этом Хелен предпочла не думать, отправляя книгу в полёт под потолок созданного магией собора и руками задавая затейливую траекторию. Магия её слушалась, несчастный трактат о ядах тоже, поэтому после непродолжительного воздушного путешествия он благополучно приземлился на самую вершину стопки. Удачи теперь кому-то его достать.       Внимание Хелен привлекла куча одежды — а ведь и правда, почему бы и не сэкономить на подобном аспекте? Но разочарование ждало и здесь, потому что встретили её, кажется, поеденные доксями плащи, шляпы, в некоторых даже были прожжены дыры… Разве что варварство в виде экспериментов над галстуками нескольких факультетов, сшитых кем-то криворуким в один, позабавило. Хелен усмехнулась, отмечая косяки во швах, саму нелогичность затеи и даже прикидывая, как сама бы скомбинировала всё в один.       Стоп. А ведь и правда, она же умеет шить!       Просиявшая Хелен набрала как можно больше плащей, которые, по её мнению, были пошиты из приличной ткани. Униформу Хогвартса, конечно, не сошьёт, а вот что-то, что пригодится в приюте Вула или просто зимой, вполне может. Особенно если учесть, что у неё на факультете тоже собирались рукодельницы, у которых можно было спросить в этом деле совета. Аккуратно сложенные, плащи отправились в заранее припасённую и опустошенную сумку.       Шляпы вниманием она уже не удостоила, как и ожерелья с тиарами — диадемы Ровены Рейвенкло всё равно среди них не числилось, а на прочие вполне могли быть наложены зловредные проклятия. Ликвидатором подобных Хелен сегодня уж точно стать не сулило, поэтому она во избежание решила держаться от них подальше. В этих целях она попятилась назад, задевая что-то, вызывая грохот и уклоняясь от пролетевшего над головой зачарованного фрисби. Оно что, было клыкастым?..       Оказалось, что да. И обнаружилось таких фрисби несколько штук. Причём, видимо, враждебно настроенных.       Даже не раздумывая, Хелен заключила, мысленно попросив вернуть дверь — пора отсюда делать ноги. Вернётся в другое обличье комнаты, расслабится, пошьёт… Нитки, правда, надо будет раздобыть, а вот иголку можно и у Выручай-комнаты попросить.       Рекорд по отсутствию посещений Больничного крыла всё же оказался в безопасности, стоило Хелен захлопнуть за собой дверь и узреть в окнах начинающийся закат.       Вроде бы и не так долго она там была… Или книга с ядами её так сильно увлекла? Вероятнее всего, да.       Хелен поспешила подальше от комнаты, намереваясь если не вписаться в кружок рукоделия, то хотя бы выпросить у них всё необходимое. Нитки, то есть, потому что способов получения иголки у неё уйма…       И потом, скоро же праздник. К ней явно будут благодушнее в этот период.

***

      Близился Хэллоуин, и наконец-то Хелен ощущала давно позабытое праздничное настроение. Осознание, что скоро ещё и её двенадцатилетие, радовало ещё больше.       Осень в этом году выдалась на редкость замечательной по сравнению с прошлыми, весьма противными — дождя и слякоти почти не наблюдалось, а вместо этого школьники могли любоваться будто позолоченными деревьями что Запретного леса, что растущими у озера, куда даже первокурсникам ходить никто не запрещал.       Собственно, Хелен там перед самым Хэллоуином и обреталась. Тот должен был случиться завтра, как и пир, но школьники уже несколько дней как могли любоваться творчеством старост и преподавателей, украсивших школу от всей души.       Школу украсили. Как же это радовало Хелен! Она, недавно спустившись в гостиную Рейвенкло спросонья, даже не поверила своим глазам: будто бы попала на секунду в прошлую жизнь, где у соседей каждый год проводилось целое соревнование, кто сильнее будет красоваться в украшении дома. Но нет — это была гостиная Рейвенкло, украшенная осенней листвой, светящимися тыквами с затейливо вырезанными причудливыми лицами и искусственно затемнённая. Звезды на потолке, правда, от этого засияли только ярче.       Большой Зал тоже блистал — сразу было видно, что к нему приложили больше всего усилий. Призраки сновали там значительно чаще, ведя себя более доброжелательно и гораздо сильнее желая общаться с нерадивыми студентами, под потолком подвесили летучих мышей, а сам он на постоянной основе был тёмным, посверкивающим иногда звёздами. Что до тыкв… Их там было заметно побольше и по количеству, и по размеру — вероятно, предшественник Хагрида тоже расстарался, выращивая их. Откуда взялись тыквочки в её собственной гостиной, Хелен пока не имела ни малейшего понятия.       В общем, впечатлились они от подобных стараний по полной программе.       Но возникла проблема, по причине которой школьники, особенно младшекурсники, предпочитали проводить время на улице, а не в замке.       Школу не только украсили.       Видимо, среди числа одарённых, участвующих в украшении Хогвартса, затесался шутник. А, может, даже не один, и не только среди них.       Потому что кто-то вспомнил, что в традициях этого праздника ещё и пугать обывателей.       Вздохи восхищения совсем скоро сменились визгами испуга, особенно младшекурсников. Особенно тех, кто предпочитал ходить поодиночке, только посчитав, что достаточно хорошо выучил замок, в числе которых находилась и сама Хелен.       Призраки проснулись, действительно большое количество… И многие тоже любили пошутить.       Хорошо шутили — возвращаешься ты, значит, в гостиную после ужина, ничего не предвещает беды, а тут прямо перед тобой с жуткими криками и воплями выскакивает призрак, или, что того хуже, целая толпа. Пивз особенно любил это занятие, от души ухахатываясь с вытягивающихся в ужасе детских лиц.       Спасибо, хоть не Кровавый Барон решил попугать. Однако слизеринцам, у которых он бродил в подземельях на постоянной основе, позавидовать было нельзя. Можно было только посочувствовать.       Рыцарские латы теперь хогвартское население тоже обходило десятой дорогой. Никогда нельзя было знать наверняка, залез ли туда шальной призрак или же они были заколдованы кем-то из тех шутников, которые были причастны к украшению Хогвартса.       А шуточки на этом не заканчивались.       Летучие мыши с воинственными писками пролетали прямо над головами, тыквы то и дело раздавались громогласным раскатистым хохотом или жуткими смешками. Поначалу казавшиеся безобидными осенние гирлянды оказались с подвохом, резко и неожиданно хватая кого-то несчастного за руки и поднимая в воздух. Конечно, обратно его опускали, а не швыряли, и травмирована была жертва только морально, но всё равно никому не пожелаешь оказаться вздёрнутым вверх. А иногда они не поднимали, а просто протаскивали в какую-то случайную сторону, предоставляя ученику замечательную возможность впечататься во что-то телом или лицом. Врезавшись в стены, шкафчики и подоконники десятый раз за несколько дней и слыша знакомые противные смешки почти при каждом таком случае, Хелен серьёзно задумалась о причастности Амбриджа к этим шуточкам.       Тот, кстати, после принятия антидота не стал приятнее ни на грамм. Что, не мог простить, что сам опозорился, гоняясь с придирками за ней?       Мог или не мог, а ржал этот гадёныш над ней постоянно, стоило только испугаться. Поэтому, окончательно потеряв терпение, Хелен в этот день набрала во время завтрака еды на целый день и решительно проследовала на улицу, намереваясь всё время до вечера провести там и вернуться в гостиную уже в толпе. Большие скопления учеников пугали реже, да и не так страшно было, когда знаешь, что с тобой ещё много таких же собратьев по несчастью, опасающихся ровно так же.       Но до вечера было далеко, а сейчас можно было прогуливаться с Авророй, на ходу наслаждаясь завтраком и с любопытством наблюдая за причудливым кулоном.       Тот был у соседки, кажется, с самого начала года. Выглядел неприметно — казалось бы, простой серебряный кругляшок, но он был искривлён и, видимо, зачарован так, чтобы постоянно отбрасывать блики от солнца. Хелен что солнце, что зайчиков солнечных любила, поэтому частенько заглядывалась на него.       — Кстати, давно хотела спросить… А что это за такой интересный кулон у тебя? — решила она попытать удачу, тем более, что недавно их обсуждение прошедших уроков и предстоящего матча по квиддичу сошло на нет, и несколько минут они провели в тишине. Подумав немного, Раферти ответила:       — Родители дали. Сказали, чтобы носила и не снимала никогда. Вроде бы как-то зачарован, но как — понятия не имею. Говорили вроде бы, что буду с ним более послушной.       — А ты, значит, непослушная? — прыснула Хелен.       — О, да, — покивала головой Аврора, — Ты просто не знаешь, как трудно им было со мной. На всё находилось своё мнение, магией до школы злоупотребляла, ссылаясь на то, что Надзор это всё равно не обнаружит… Да его и не накладывали на наш дом, зная, что тут взрослые волшебники.       Вот как. Значит, чары Надзора сейчас работают по-другому?       — Но голова болит иногда от него ужасно, — посетовала Аврора. — Наверное, буду иногда всё же снимать его на пару дней. Всё равно, конечно, постараюсь сдерживаться, но противный характер у Раферти в крови, знай на будущее.       Хелен лишь покивала головой, думая, что Реддла с Амбриджем всё равно этот семейный противный характер не переплюнет. Девочки вновь замолчали, доедая сэндвичи.       Надо бы узнать, когда у Авроры день рождения, — внезапно всплыла неожиданная мысль. И правда, даты Бесси и Тома вроде удалось запомнить, а предполагаемой первой здешней подруги…       Ах, да, точно — её собственный через семнадцать дней, потому и лезут такие подробности в голову. Уж не захотелось ей праздника, а?       Вздохнув, Хелен поглядела на замок, отогнав от себя подобные глупости. Сироткам, подобным ей, персональный праздник не положен, зато завтра грянет общий Хэллоуин. Вот и напразднуется.