***
В первый мой день жизни у хэппи-инглиша я старалась как можно меньше попадаться ему на глаза. Мне было то ли неловко, то ли стыдно за то, что стесняю его. Не могу сказать, что мне было уютно жить в его гигантской квартире. Но, по крайней мере, это лучше, чем в полуторке с отчимом. К вечеру моего заезда я выползла на кухню свиснуть чего-нибудь вкусного, застав Попова, сидящим за ноутбуком на диване. Я бесшумно проскользнула на кухню, незамеченная дядькой. Схватила корзиночки со сладостями и хотела так же незаметно пробраться назад, но: — Ох, ты ж ёмаё! — вскрикивает мужчина, хватаясь за сердце. — Ты хоть предупреждай, что идёшь! Как призрак, честное слово! Я ухмыльнулась неудачной шутке, направляясь по навигатору в комнату. Почему по навигатору? Просто дверей много и я периодически теряюсь. Шок с моей почти смерти постепенно проходил, хотя Попов и вовсе думал, что его нет. На самом деле, я очень переживаю. Не каждый день ты почти умираешь, мысленно прощаясь со всеми, а потом оказываешься спасенным врагом, на которого точил осиновый кол. Ахаха, вот прикольно точил-дрочил. Вы это, ничего не подумайте, я не такая! Мы не дрочим! Ясно? Окей, шок отступал на второй план. Заглушить стресс сладким было хорошей идеей. И знаете, спонсором набора веса из-за избытка калорий — Арсений Сергеевич, который купил пончики в пекарне у дома и молочный коктейль мне. Свою долю пончиков я утащила к себе в первую же секунду нахождения в доме. Утащила, прихватив имевшиеся печенюшки из шкафа на кухне и конфеты, что были от меня спрятаны. Но, как оказалось — плохо! И так, я запаслась пропитанием, включила отель Элеон, который смотрю всегда, когда хочу отвлечься от плохого и начала жить в кайф. Впервые за день, прикиньте! Попович меня не тревожил, шебуршась у себя в апартаментах. Лишь изредка я слышала его бурчание по телефону. Особо ничего интересного! Вечером мы пересеклись всего один раз, когда я вышла на охоту. И всё. Больше в этот день мы не виделись. На следующий день, когда был, Слава Богу, выходной для меня, ведь Арсений Попович меня в школу брать не захотел, ссылаясь на моё недавнее пришествие. Я поутру начала раскидывать свои шмотки по комнате. Крутое занятие, особенно, когда знаешь, что получишь пизды от англичанина. Раскидав пакеты, вытряхнув пожитки в угол за кроватью, я начала строить пакетную пещеру. Арсений с утра приготовил завтрак, который есть я не собираюсь, уехал в школу, а меня закрыл дома, чтобы не сбежала. Мне собственно было похуй. Сижу спокойно, строю пещеру свою. Мне пятнадцать если что! Да! И вдруг зазвонил телефон. — Кто говорит? — Слон, — слышится недовольный голос Шастуна. Видимо пришёл меня искать, а я здесь. Дома у англичанина. — Саш, ты чего не в школе? Пятница всё-таки, лайтовый день, можно было бы и скрасить моё одиночество! — Сори, брат, меня закрыл в квартире хэппи-инглиш! — я рассмеялась, понимая нелепость своих слов. — А! Видел его, он мне передал от тебя привет, и спросил как я жил с тобой эту неделю. Говорит, ты странная. — Про неделю конечно пришлось наврать, чтобы не докапывался. А что, два дня почти неделя! — Действительно! — он фыркнул. — То есть ты пока возвращаться не собираешься? — Есть в мыслях, конечно, но пока нет. Когда наскучу этому графу вернусь! Не волнуйся, успеешь повеситься от жизни со мной и моими тараканами. — А с отчимом что делать будешь? — Хуй в жопу засуну. Не знаю, честно. Пока не буду выходить на связь, потом может как-нибудь помиримся, но домой я возвращаться не хочу. После того, что он сделал! — М-да, не сладко… — на фоне слышится звонок, видимо на урок. — Саш, я перезвоню после, окей? — Ага, удачи, брат! — Пасиба, брат! Пещера мне наскучила, поэтому я пошла на разведку. Время уже подходило к двум часам дня, а я всё ещё ничего полезного не сделала. Только вещи раскидала. Пройдя, пару кругов по коридору, я осмотрелась по сторонам, прислушиваясь к тиканью часов. Замок в двери затрещал, ручка дернулась и на пороге появился хэппи-инглиш. Он вопросительно посмотрел на оглядывающуюся меня, усмехаясь нелепости ситуации. — Что потеряла? — Мозг, не видели, вчера обронила? — изображаю, будто ищу что-то. — А вы чего так рано? Ученики наскучили, решили дать деру? — ухмыляюсь, чтобы немного побесить дяденьку, но он улыбается, не реагируя на провокации. — Да, знаешь, им на мозги накапал, решил тобой заняться, — он снимает обувь, подходя ко мне ближе, странно прищуриваясь. — Готова к промыванию? — Идите вы лесом, уважаемый! — не смотря на всю свою безкультурщину, мне пришлось стать чуточку вежливее, чтобы не упустить шанс на спасение. Грубить, грублю, но стараюсь подбирать более мягкие выражения. — Хорошо, тогда собирайся, — он уходит к себе в спальню, а я нахмурилась, ожидая объяснений, почему я должна собираться и куда. — Саш, что встала? Мы в лес идем или нет? — Я думала вы один… — Не, одному скучно, — он смеётся. — Ладно, без шуток, съездим в магазин за продуктами. И ещё кое-куда, поэтому можешь одеться более менее неплохо? Я угукнула, направляясь к недостроенной пещерке. Одеться неплохо? Как?! Если весь мой гардероб говорит одно и то же слово — отстой. Хм… Время начинать план скам… Я ныряю в Эверест из своих вещей, откидывая в сторону рваные джинсы и чёрные футболки. Под стопкой учебников я обнаружила какую-то розовую тряпку, называющуюся платьем. Похоже я нечаянно закинула эту хрень в пакет. Ладно, похуй! Попович сказал выглядеть не плохо, а хорошо. Окей, но он не уточнил хорошо для кого. Я закрываю глаза, хватая первую попавшуюся вещь. Отлично, чёрная футболка с надписью «Суицид — это про меня!». Прекрасно! Крутите барабан! Следующий объект — голубые джинсы с широкими штанинами, и подворотами. Ну тогда для завершения образа не хватает ещё моих грязных кед и кожанки. Буду самая модная среди бомжей. Когда я увидела себя в зеркало, (это, конечно, было не самое приятное зрелище) мне понравилось это глупое сочетание. Осталось только кучу цепей и колец напялить и считай можно замуж цыганам выдавать. В коридоре меня уже ждёт хэппи-инглиш, выглядевший намного лучше, чем я. Обтягивающие чёрные джинсы с дырками на коленях, утягивали мышцы мужчины, чёрный пиджак и белая футболка, вообще свели меня с рельс, заставляя задуматься, не стриптизёр ли он? Очки в чёрной оправе, вообще такой серьёзный вид ему придавали, что я в глубине сознания подтвердила факт, что он зачётный мужичок. Я бы сказала молодой человек, не правда ли? — Мадам? Готова? — спрашивает он, рассматривая себя в зеркале. — Есс, — хмыкаю я, напяливая кеды. — Я же попросил одеться нормально, — тяжело вздыхает Попов, качая головой. — У тебя нет нормальной одежды? — Это нормальная одежда, — фыркаю я, вытесняя дядьку из зеркала. — Мне нравится. — Саш, футболка про суицид и какие-то шаравары для денег, это не одежда для девочки. — А какая по-вашему должна быть одежда для девочек, — я резко поворачиваюсь на пятках, оказываясь прямо перед щетинистым лицом дядьки. Он слегка опешил, отходя на расстояние, нахмурился, уходя куда-то в размышления. — Платьице какое-нибудь, юбочка, блузка красивая. — Отстой, — закатываю глаза я. Усмешка слетает с моих губ, когда я надевала кожанку под тяжёлый вздох Поповича. — У тебя есть куртка потеплее? Эта тряпка для сентября месяца предназначена. — Сами вы ссаная тряпка, а это семейная реликвия! — Я такого не говорил, — насупился учитель. — Ты зимой собираешься в этом ходить? — Да, а чё? Мы вообще пойдём в магазин или нет? — Идём, идём, — он видимо решил сдаться. Взяв ключи от машины и от квартиры, он вышел, выпуская меня вперёд.***
Саша была очень странным ребёнком. Это Арсений понял сразу, как связался с ней. Вид стального героя, был только маской. Настоящая девочка была где-то за глыбой льда. Грубость, насмешливость, юмористическое отношение к ситуациям — всё не то. Попов сначала только догадывался об этом, но на вторую ночь, мужчина удостоверился в этом полностью. Засидевшись допоздна со статьёй, брюнет забылся который был сейчас час. Потирая глаза, слипающиеся на ходу, мужчина вслушивался в тишину квартиры. «Что за странные звуки?» — думает голубоглазый, оборачиваясь по сторонам, стараясь понять происхождение скулящих звуков. Выйдя в коридор, скулеж только усилился, сопровождаясь шёпотом. Звуки шли из комнаты Саши. Темень была страшная, хоть глаз выколи! Шторы были зашторены, из-за чего было ещё темнее. На кровати, сжавшись в клубок лежала девочка, сжимая в объятиях плюшевого медведя. На лбу выступила испарина, на щеках застыли дорожки от слёз, ресницы, мокрые от влаги, слегка подрагивали. «Что ж с тобой не так?» Он подходит ближе, присаживаясь на край. — Не трогой её пожалуйста, — шептала она, прижимая игрушку к себе. — Убей лучше меня! Убей, убей! — она откинула одеяло в сторону. Голос был хриплым, иногда срывался. Мужчина положил свою тёплую большую ладонь на плечи подростка, начиная успокаивающе гладить. — Тише, тише, всё хорошо… — Ничего не хорошо! — рычит брюнетка, сжимая в кулаке простынь. — Он сейчас выстрелит! Убери ружьё, пожалуйста, ну что ты хочешь?! — кричит она. Вдруг глаза распахиваются и Шефер подскакивает на кровати, оглядываясь по сторонам. — Что такое? — ласково шепчет мужчина, стараясь не напугать девятиклассницу, безумно озиравшуюся по сторонам. — Где он? Где Денис? Где мама? — язык её заплетался. — Он что убил её? Арсений не знал что говорить. Насколько ему известно матери Саши уже нет в живых. Он стёр капельку слезы с щеки девочки. Руку тут же окутало тепло не совсем здоровое. Брюнет дотронулся до лба, убирая растрепавшиеся волосы. — Девочка моя, да у тебя жар! Не удивительно, что тебе кошмары всякие снятся!