Flashback
Антону всего 8, когда в лицо прилетает пощёчина. Мальчик, чьи глаза только стали приобретать более жизненный оттенок радужки, заново потухли. Первый удар произошел из-за того, что он не понял тему по математике. На тот момент с ним сидел неродной отец, пытающийся втолкать ему в мозги решение. — Я не понимаю, прости. Повтори, пожалуйста, как ты это сделал? — сказал Антон и уставился на Андрея. Вздохнув так, как будто на него повесили самое ужасное задание, повысил голос. — Блять, как можно быть таким тупым? Тебя родители не обучали? Какого хуя ты такой оболтус, что не может решить элементарное?! Как тебе не стыдно позорить мое лицо? — удар. Хлопок двери. Щека горит. Первая слеза стекает по горящей щеке. Крики, ругань. Антон закрывает дверь и начинает тихонько плакать. В тот день он понял, что его жизнь уже прежней не будет.***
Второй удар произошел тогда, когда Алиса, ему неродная сестра, разбила любимую вазу своей матери. Антону было всего десять. Дома родителей не было, поэтому на звук разбившейся вазы прибежал запыхавшийся Тоха. — А…Антош, я-я разбила в-вазу, не специально, правда! Что мне делать? — её всю трясёт, руки показывают, как сильно она напугана. Ей всего пять лет. Алису не били никогда, но все равно было страшно. — Все хорошо, ты не поранилась? Я позабочусь об этом, не переживай, Лис, — Антон крепко обхватил её маленькие ручки и повёл к ней в комнату, чтобы осмотреть её. — Ты им скажешь, что это я? — она посмотрела на него глазами полными надеждой и пропитанными страхом. — Лис, спокойно, я тебя не выдам. Я что-нибудь придумаю, не переживай. Тем более, все живы — уже хорошо, — Он обнял её, пытаясь успокоить. Она впервые уронила предмет, который был важен для матери. Что и было удивительно, ведь маленькие дети неаккуратны. Она не разбивала и не бросала вещи. Пока в его руках тряслось тельце после всхлипов, Шаст судорожно в голове представил, как несладко ему придется. Тогда он получил пинок от отца, два удара в живот, после которого он закрылся в комнате, мыча и всхлипывая от боли.***
Наконец третий удар. На тот момент Тоше исполнилось 13. Не скажешь, что он запоминает все удары, просто эти держались и не отпускали сознание. Антон старался появляться в поле зрения своих называемых «родителей» гораздо реже. Он не выходил есть, если они были в зале или сидели на кухне. Старался чаще выходить из дома как можно тише, чтобы они не услышали. Как раз именно в такой момент было произведено множество ударов. Шастун стоял около входной двери, пытаясь тихо обуться. — Куда это ты собрался? Мы тебя отпускали, выродок? — Шатен вздрогнул от неожиданности, когда услышал голос Андрея. — Я…Я в магазин, куплю молока, у нас ведь его нет, — тогда он понял, что в этот момент ему огромный пиздец. — Твоя ложь написана на твоем смазливом ебальнике. Научись скрывать эмоции и ничего не чувствовать. Нет бы семье помочь, так ты линяешь? Совсем ахуевшим стал? Надо напомнить, что старших нужно уважать, — он схватил мелкого за шкирку и кинул прямиком в стену. Антон стал паниковать. — Что, уже не такой смелый? — после этого произошел удар по ногам. — Не смей отводить взгляд, реветь как баба — я запрещаю. Будь мужиком, в конце-концов. А то и так жалок, — удар в нос. — Не хочу тебя здесь видеть. Скоро выпру отсюда. Мне похуй, где ты будешь жить. А пока занимайся с репетиторами, так как мне тебя, уёбка, показывать и вытаскивать в свет. Ты не только себя опозоришь, но и меня. Пиздуй, — Он ушёл, оставив маленького лежать в прихожей с синяками по телу и окровавленным носом. Алиса выглядывала из своей комнаты, поэтому она все видела. Ей было на тот момент восемь. Антон встал, покачиваясь в разные стороны, не обращая внимания на боль, потихоньку шаркая ногами, побрёл в свою комнату, готовясь к основам этикета. Разумеется, били его не каждый день, но приблизительно каждые две недели. За дело или без — никого не волновало. Эти три были лишь тренировочными, Антон и подумать не мог, что на этом Андрей не ограничится. В пятнадцать лет Антона выставил Андрей. Но не все так плохо. Он оплатил общагу, по наставлению Маи, лишь бы его не видеть. Тогда Антон собрал монатки и с грустью смотрел на сестрёнку, которая обхватила его талию своими ручками. Ей тогда было всего десять, но она уже понимала, что жить тут для него невозможно. Слезы так и сочились через ее прекрасные зеленые глазки, она не контролировала это. Антон вытер большими пальцами её слезы и сказал. — Не плачь, Лис. Мы будем видеться, обещаю. Я оставил тебе мой номер, звони, если что-то случится или тебе станет грустно. Я буду рядом, — поцеловав Алису в ее носик, он взял вещи и ушёл, оставив её с извергами в надежде на то, что она — родная дочь, её не тронут. Андрей являлся крупно выдающимся бизнесменом. Он обладал большим количеством денег. Его лицо переодически показывали по новостям. Но была одна проблема: ему нужен был преемник. Он не мог оставить бизнес на «абы-как», поэтому мучения только начинались, никто не отменял дополнительные уроки поведения.Настоящее время
После прихода в общагу, Антон погружается в глубину своих размышлений. День переходит в вечер, а забросить хоть какую-то еду не удалось. Переодевшись, решил подойти к холодильнику. — М-да, была бы у меня крыса — давно бы повесилась. Кроме какого-то непонятного молока и одного яйца, в холодильнике больше ничего не оказалось. Поэтому, горестно вздохнув, взял это яйцо, закрыл дверцу и подошел к плите. Разбил яйцо в сковороду, включил на сильный огонь. Сидеть над ним, Антон, конечно же, не собирался. В гостиной был телевизор. Для себя решив, что просмотр телика гораздо интереснее прожарки яйца, Антон пошел именно к нему. Включив телевизор, открыл новостной канал ничего интересного не было, как прервали речь и стали говорить об ограблении банка. — На улице-N, прямо в данный момент совершено ограбление банка, есть сведения, что присутствуют заложники..— Не дослушав новость, Шаст стал размышлять, что делать. До этого банка идти было далеко. Поэтому, взмахом руки выключив плиту, принял свое обличие. Его главная особенность — скорость. В основном магия направлялась именно на нее. «Сегодня уж точно она будет кстати». Подумал он, уже приняв обличие и выбегая из общежития на место происшествия. У данной способности была своя фишка: при беге образовывалась черная молния, с иногда мелькавшим темно-бордовом цветом. В режиме ходьбы или же остановки на месте, были не только молнии, но и густой, такой же темный туман, который протяжно тянулся от меня. Сейчас же, обдумывая свой план действий, как поступить дальше, он использует «сдвиг», который позволяет ему пройти сквозь предметы или стены. Аккуратно входя с другой стороны банка, рассматривает все вокруг себя: нельзя пропустить никакие мелочи. Слышен выстрел. Раз. Два. Приготовившись к самому худшему, бежит навстречу опасности без плана. Резко вбегая в здание, осматривает людей: раненных нет. Ничего не понимая, зачем и откуда стреляли, слышит где-то справа от себя «попался». Выстрел. И, должно быть, чудо, раз успел среагировать. Повернувшись полностью к стрелявшему, он увидел патрон, который к нему не успел подобраться. Развернув пулю в стену, подошел к тому самому парню. Отобрал пистолет, заломил руки за спину, связал их непонятно откуда взявшейся веревкой. Далее, оглянувшись, заметил тех самых заложников и пару человек, стоящими над ними. Одним за другим перетаскивал их на улицу, пока не почувствовал что-то неладное. Время вернулось на круги своя, скорость куда-то пропала. Посмотрев зачем-то на свои руки, Антон с немым вопросом посмотрел на плохих людей, которых не успел связать. — «вот же блядство! Какого хуя? Что не так?» — молнии перестали сверкать, а туман начал сходить. Сюжет набирал новые обороты. Не ожидав такой подставы от собственных способностей, при этом меняя цвет радужки на желтый, а волосы превращая в черный, решает применить свою обычную людскую силу. Один на двоих. Налетев на одного, применяет захват руками вокруг шеи. Слегка надавив, произносит тихое «спать». Первый парень вырубился, толком не сделав ничего. А на второго же захватчика, везение обходит Шаста стороной: когда первый раз накинулся на дурака, считающего птиц в облаках, то этот достал нож, которым и будет обороняться. Не придав огромного значения его ножу, ринулся вперед. Это и стало ошибкой; в момент занесения удара кулаком по лицу, он был заострен вниманием только на своем действии. Террорист же, напротив, решил воспользоваться такой замечательной возможностью нанесения ранения. Вот удар по лицу этому недо-человеку, который моментально вырубается, а Антон потянулся взглядом к груди: полоса, что так красиво расцветала красным на его одежде, явно привлекает внимание и просит помощи. В это же мгновение, заходит полиция, с оружиями в руках. Быстро сообразив, что к чему, ему все-таки удалось дать дёру с помощью скорости, приложив немалое количество усилий. Хватило ненадолго, только до ближайшей аптеки. Кровь никуда не ушла. Понимая, что может распугать всех людей, он пытается натянуть одежду хоть как-то, чтобы не было видно следов от крови. Наплевав решает, что в таком виде никуда не пойдет. Облик плавно сходил, показывая, кто прячется за этим «маскарадом». Передвигаться было больно, но ничего с этим поделать не мог. Телефон остался дома, позвонить кому-то — не вариант. Способности покинули Шастуна. Он и не понял, как и почему так произошло, но времени было мало. Он сел на бордюр, держа ладонь на месте повреждения кожи и тихонько вздохнул. Небо сегодня покрылось звездами. — Как там Лис? — подумал заботливый старший брат, перед тем как прикрыть глаза.