***
Ремус остался в общежитии несмотря на то, что было время ужина. Он был голоден и знал, что еда помогла бы справиться со слабостью, но опасался, что в Большом зале на него тут же кто-нибудь наскочит. Перед глазами встали спешащие к нему через гостиную Поттер и Блэк. А потому вместо того, чтобы спуститься вниз, Ремус доел свои последние запасы конфет (которых должно было хватить на месяц) и переписал эссе по истории. В коридоре послышались голоса, и Ремус спешно забрался обратно под кровать, скрывшись с глаз ровно в ту секунду, когда дверь в комнату отворилась. Три пары обуви. Помимо дорогих кроссовок Поттера и начищенных туфель Блэка была ещё пара потёртых кроссовок, которые, как Ремус догадался, принадлежали Петтигрю. — Моя шоколадная лягушка! — воскликнул Петтигрю, подходя к столу. — Сказал же, он её не захочет, — заметил Поттер. — Когда я болею, меня шоколад всегда заставляет чувствовать себя лучше, — возразил Петтигрю. — Видел я, как ты ешь сладости, тебе, скорее всего, от них и становится плохо! — поддразнил его Поттер. — Если он всё-таки вылез из-под кровати, то почему пропустил ужин? — удивился Блэк. Встав на колени, он заглянул под покрывало, и Ремус вскрикнул, отползая назад. — Ой, ты всё ещё здесь. — Ты его напугал! — возмутился Поттер, а затем тоже присел рядом, чтобы заглянуть под кровать. Ремус, слегка покраснев, отодвинулся ещё дальше. — Тебе лучше? — спросил Поттер. — Ты всё ещё очень бледный. Теперь к ним присоединился и Петтигрю. — Почему ты не взял мою шоколадную лягушку? — поинтересовался он, сжимая коробочку в пухлой ладони. — Это что... кровь? — Блэк уставился на пятно на рубашке, которое осталось от раны на боку. — Нет, — быстро ответил Ремус, натягивая одеяло, чтобы скрыть живот. Как я мог забыть переодеться? Он чувствовал себя очень глупо... конечно, он не ожидал, что кто-то увидит его в ближайшее время. Они же видели меня здесь раньше... Ремус гадал, что они об этом думали — о его манере прятаться под кроватью. Не похоже, чтобы обычные люди так делали, но ему здесь было намного лучше, он чувствовал себя в безопасности. — Ты по-прежнему выглядишь больным, — заметил Блэк, снова переводя взгляд на лицо Ремуса. — Что с тобой случилось? Чем ты болел? — Я думал, целители могут вылечить практически всё, что угодно, — задумчиво протянул Петтигрю. — Эт-эт-это не в-важно, — пробормотал Ремус. — У тебя болел живот? Если нет, можешь взять мою шоколадную лягушку, — Петтигрю положил коробочку на пол и задвинул её под кровать. Ремус почувствовал подступающую панику — трое мальчишек загородили ему выход из-под кровати, они смотрели на него, видели, как ужасно он выглядит, мельком видели кровь. Надо было остаться в больничном крыле!.. Его дыхание участилось, и Блэк с Поттером нахмурились. — Может, тебе лучше вернуться обратно? — спросил Блэк. — Н... нет... — Ремус ещё немного отодвинулся назад, почти прижавшись к другому краю кровати. — Думаю, он хочет, чтобы мы ушли, — на лице Поттера промелькнуло понимание. — Идёмте, оставим его в покое, — Поттер встал, и Петтигрю последовал за ним. — Ну же, Сириус, пошли. Блэк ещё раз посмотрел на Ремуса — почти так же, как смотрел на него после ночного кошмара — и встал. Затем Петтигрю наклонился и вновь заглянул под кровать. — Если ты предпочитаешь фруктовые конфеты, у меня есть желейные чер—вя-я-ячки! — он вскрикнул, когда Поттер дёрнул его назад. Все трое вышли из комнаты. Ремус молниеносно высунул руку и схватил шоколадную лягушку. Почему он мне её дал? Почему они выглядели так обеспокоенно? Он открыл коробочку, и лягушка прыгнула ему на лицо, пытаясь сбежать. Ремус быстро её поймал и держал в руке до тех пор, пока зачарование не выветрилось и лягушка не перестала дёргаться. Он любил шоколад, но ненавидел шоколадных лягушек, потому что они прыгали и скакали вокруг совсем как настоящие. Ремус чувствовал себя монстром ещё больше, когда ел их, даже если все остальные делали то же самое, ни о чём подобном не задумываясь. Он выждал ещё несколько минут после того, как лягушка перестала двигаться, а затем съел её. В основном потому, что её ему дал Петтигрю. Помфри назвала их моими друзьями, но мы не друзья; тогда почему они так ведут себя со мной? Он думал, избегать дружбы будет просто, поскольку никто и не захочет с ним говорить. То, что они настойчиво продолжали его искать... было поразительно. Мы соседи по комнате, наверное, поэтому они пытаются быть дружелюбными... Ремус выбрался из-под кровати, положил карточку из шоколадной лягушки на подушку Петтигрю, а затем вышел из комнаты, чтобы принять душ и переодеться.***
5/09/71
Дорогой Ремус, пожалуйста, будь осторожен, милый. Я так переживаю, что ты там в это время месяца. Я знаю, они позаботились о твоей безопасности, но всё равно не могу перестать волноваться. Ты пишешь, что тебе дали целый дом? Звучит не слишком-то надёжно. Пожалуйста, ответь сразу, как только сможешь. Я хотела написать тебе в тот же день, но знала, что ты всё равно не получишь письмо до утра среды. Дома без тебя так пусто. Я скучаю по твоему смеху, по твоему топоту и по шелесту страниц. Когда ты был совсем маленьким, Лайалл сказал, что однажды ты отправишься в Хогвартс, и я знала, что это будет тяжело. Я просто никогда не представляла, насколько. Каждый вечер я засыпаю в слезах. Не буду врать, когда от тебя пришло письмо, я очень надеялась, что ты пишешь, как хочешь вернуться домой. Не пойми меня неправильно, дорогой, я так рада, что ты там счастлив и тебе нравятся занятия. Я просто скучаю по тебе. Но теперь ты так далеко и мне кажется, что я больше не могу тебя защитить. Это всё, чего я хочу... защитить тебя... Прошу, держись тише воды, ниже травы и не подвергай себя опасности. Если хоть кто-нибудь раскроет твой секрет, ты знаешь, что они сделают. Пиши мне как можно чаще, малыш. Я скучаю по тебе. С любовью, Мама P.S. Лайалл показал мне, как выглядят бесы, у тебя получился прекрасный рисунок!***
Наступило утро среды, и наконец-то он смог вновь пойти на уроки. Ремус надеялся, у него не будет неприятностей из-за того, что он опоздал со сдачей домашнего задания — впрочем, преподаватели должны были отнестись с пониманием. Все, кто вёл сегодняшние занятия, знали правду. "Дидьен может и не быть снисходительной, — подумал он за завтраком. — Она думает, что я тупой". Накануне Ремус с десяток раз перепроверил задание по ЗОТИ, чтобы убедиться, что всё было идеально. Он хотел доказать ей, что вовсе не был глупым. Напротив, широко улыбаясь, уселась Эванс. — Тебя выпустили из больничного крыла! — О, эм, д-да, — он поперхнулся тостом. — С-с-спасибо за... за... открытку... — Я рада, что ты её получил, — ответила она, накладывая еду на тарелку. — Похоже, мадам Помфри не хотела никого к тебе пускать, так что я не была уверена, передаст ли она открытку. — Тебе не— не— не с-стоило... — он не договорил и принялся яростно тыкать вилкой в сосиску, жалея, что не может говорить так же легко и нормально, как у него это получалось с Помфри. Эванс пожала плечами. — Я бы точно расстроилась, если заболела в первый же день. — Через пару минут она прочистила горло и добавила, — я и ещё несколько первокурсников встречаемся в библиотеке после ужина, чтобы вместе делать домашнее задание — мы начали вчера, но сегодня будем собираться снова. Хочешь прийти? Кроме меня там будет Твайкросс и двое хаффлпаффцев, с которыми у нас травология. Эм... Боунс и Пирс. Но Боунс сказал, что может позвать кого-то из своих друзей с Рэйвенкло. Ремус сунул в рот кусок сосиски и принялся задумчиво жевать. Это не дружба... Мама с папой не упоминали, что нельзя заниматься с другими студентами... — Во... возможно. — Если хочешь, я могу дать тебе свои конспекты за понедельник и вторник, — предложила она. — Можешь заодно переписать, что задали на дом. — О. С-спасибо. За обедом они вновь сели вместе, и Ремус тщательно скопировал все её записи. Они были достаточно подробными и сделаны куда более аккуратным почерком, чем его собственный. Он также переписал домашнее задание, даже то, которое нужно было сделать к сегодняшнему дню. В процессе он чувствовал на себе чей-то взгляд и подумал было на Дидьен, но её даже не было в Большом зале. Ремус повертел головой вокруг, пока не столкнулся взглядом с серебристо-серыми глазами. Блэк помахал ему и вернулся к своей тарелке. Ремус нахмурился, а затем вновь низко склонился над пергаментом, чтобы закончить с записями. — Эй, Люпин! — по пути на защиту его нагнали Блэк и Поттер, и Блэк протянул ему кусочек пергамента. — Вот, мы тут записывали для тебя задания, пока ты болел. Ремус посмотрел на пергамент, а затем снова поднял глаза на Блэка. — С... спасибо... — он решил не говорить, что Эванс уже показала ему всё, что было нужно, и взял пергамент. — Вперёд! — Поттер закинул руку Блэку на плечи, и Ремусу показалось, что тот едва заметно вздрогнул. Но уже в следующую секунду Блэк ухмыльнулся и побежал вслед за Поттером, так что Ремус списал всё на своё воображение. — ЭЙ, ЛЮПИН, НЕ ОТСТАВАЙ! — заорал Поттер. — ПИТ, ПОТОРОПИСЬ! Мимо него пронёсся Петтигрю, и Ремусу захотелось припуститься следом. Ему хотелось присоединиться к ним, но он продолжил идти ровным шагом, пока мальчишки не скрылись на лестнице. К тому времени, когда он добрался до кабинета на четвёртом этаже, они уже сидели на своих местах. Ремус положил на стол Дидьен домашнее задание с пятницы и занял то же место, что и в прошлый раз. Дидьен начала читать лекцию о ведьмах. — Несмотря на то, что ведьмы признаны существами, а не тварями, они, вне всяких сомнений, относятся к тёмным искусствам. Кто-нибудь может сказать, почему? — она оглядела класс, игнорируя поднятую руку Ремуса. — Мисс Эванс? — Считается, что они... едят детей? — спросила Эванс. — Верно, — Дидьен взмахнула палочкой, и мел заскрипел по доске. — У ведьм есть пристрастие к плоти. Они могут творить простейшие заклинания. Ведьмы, однако... довольно похожи на людей, и вы, вероятно, встречались с одной или двумя. По крайней мере те, кто жил среди волшебников, — тут она улыбнулась. — Может кто-нибудь привести другой пример существ, которые имеют отношение к тёмным искусствам? — несколько рук взмыли в воздух. — Мисс Колгейт? — Вампиры? — Да, отлично. Мистер Спиннет? — Гиганты. — Мисс Макнаб? — Сирены? — Хорошая попытка, однако неверная. Сирены и прочие русалки отказались от статуса существ, поскольку он был присвоен в том числе ведьмам и вампирам. Похожее предложение было сделано и кентаврам, однако и они, и сирены отвергли его... Дидьен продолжила говорить о разнице между существами и тварями, и Ремус гневно записывал её слова. Ему было ужасно обидно, что вампиры считались существами, в то время как оборотни были тварями. Чуть больше года назад ему попадалась статья о том, как кто-то предлагал во время неполной луны считать оборотней существами, однако предложение было воспринято в штыки. Он припомнил, что там упоминались и вампиры. Что-то о том, как вампиры и оборотни похожи, но если последних полная трансформация заставляет терять человечность, то вампиры остаются в человеческой форме вне зависимости от времени месяца. По заданию Дидьен каждый должен был нарисовать ведьму. Пока ученики были заняты, она, похоже, успела проверить эссе Ремуса, поскольку после занятия вернула ему работу. Он в ужасе уставился на У. Удовлетворительно?! Мальчик пробежался глазами по пергаменту. Больше похоже на садового гнома, чем на беса. Кое-где написанное было перечёркнуто красным. Близко, но неверно. Ремус прикусил губу и хотел было вернуться в кабинет, показать, из какой книги он это взял, и тем самым подтвердить, что всё было верно, однако решил, что это плохая идея. Оценка снижена за не вовремя сданную работу. Мне кажется, это несправедливо... Он запихал пергамент в сумку и, кипя от злости, двинулся прочь по коридору. Может, она также строга со всеми остальными. Она бы не стала выдумывать повод, чтобы снизить мне оценку только потому, что я оборотень, так ведь? Хотелось бы ему иметь достаточно смелости, чтобы спросить Эванс, какую отметку получила она...***
Ремус побоялся идти в библиотеку после ужина — как бы сильно ему того ни хотелось — и провёл весь вечер в спальне, усердно работая над заданиями и пытаясь наверстать пропущенное. Он по-прежнему что-то строчил, когда другие мальчишки начали возвращаться в общежитие. Сначала Стразерс и Спиннет, за ними Петтигрю, и, наконец, Поттер с Блэком. Первые трое решили вздремнуть перед астрономией, а Поттер и Блэк уселись играть в шахматы, не слишком надёжно пристроив доску прямо на кровати. Сначала Ремус лишь слушал их вполуха, но в конце концов полностью переключил внимание на игру. Блэк определённо был лучше Поттера и вскоре оказался в шаге от победы. Поттер простонал и сосредоточенно вперился в доску. — Слон на B5, — предложил Ремус, и оба мальчика обернулись на него. — Слон на B5, — повторил Поттер, и его фигура переместилась. Блэк нахмурился. Ремус посоветовал Поттеру ещё несколько ходов, и Блэк нервничал всё больше и больше — теперь он оказался в проигрышной позиции. — Конь на F6, — сказал Ремус. — Шах. — Ес-с-сть! — рассмеялся Поттер. — Эй, это нечестно, — возмутился Блэк, когда Поттер передвинул фигуру. Он съел коня, как Ремус и предполагал. Поттер с надеждой обернулся к Ремусу. Тот покраснел и склонил голову. — Королева на F6. Шах и мат. — ТАК ЕГО! — завопил Поттер, разбудив остальных мальчишек. — Спасибо, Люпин! Ремус подтянул коленки к груди и вернулся к эссе, в то время как Поттер и Блэк достали карты. Блэк предложил Ремусу поиграть с ними, но тот лишь покачал головой, даже не обернувшись. Зато к ним присоединился сонный Петтигрю. Остальные вновь улеглись спать. Без двадцати двенадцать все переоделись в форму и вместе с девочками покинули гостиную. Первокурсники перешёптывались, пытаясь понять, где же может быть астрономическая башня. Ремус хотел спросить какой-нибудь портрет, но в присутствии остальных не решился. — Это же самая высокая башня, так? — взволнованно уточнила Эванс. — Она ближе ко входу... — Ради всего святого, — раздался голос Полной дамы у них за спинами. — Пройдите вперёд и спуститесь по лестнице к главному коридору седьмого этажа, поверните направо в большой проход — только не первый, после него, тот больше — и идите по нему до самого конца. Там будет лестница. Это не так уж и сложно. Эванс поблагодарила её, и первокурсники вместе двинулись вперёд. У подножия лестницы они столкнулись с рэйвенкловцами. Им впервые приходилось взаимодействовать напрямую, и все настороженно оглядели друг друга. Затем рэйвенкловцы принялись подниматься по лестнице — гриффиндорцы последовали за ними. Ремус шёл позади всех, в предвкушении от предстоящего урока. Он обожал ночное небо — по крайней мере, звёзды. Без луны он мог бы и обойтись. Она была его врагом. Профессор Спринг оказался довольно пожилым и тщедушным волшебником, который вовсе не выглядел как тот, кто мог пережить ежедневный подъём по такой лестнице. Однако взявшись за список, он выплёвывал имена так быстро, что присутствующие едва успевали отозваться, прежде чем он переходил к следующему имени. После этого профессор отбросил пергамент на стол и начал объяснять, что они будут изучать. В основном это были названия звёзд и созвездий, движение планет и их значение, а также картография. — Кто-нибудь знает, что такое картография? — задал вопрос Спринг. Ремус и ещё парочка студентов подняли руки, и Спринг выбрал одного из рэйвенкловцев, который ответил, что это наука о составлении карт. — И какое отношение картография имеет к звёздам? — в этот раз он указал на Ремуса. Тот опустил руку. — Небесная картография — это наука о нанесении астрономических объектов на небесную сферу. С-сэр. — Что такое небесная сфера? — спросил Спринг, глядя прямо на Ремуса и игнорируя прочие поднятые руки. Ремус сглотнул и опустил голову, стараясь не замечать косых взглядов. — Это воображаемая— эм, сфера вокруг Земли с нею в центре. Она позволяет астрономам определять координаты разных небесных тел на ночном небе. Примерно как широта и долгота на земле. Спринг кивнул и ударился в лекцию о небесной сфере, координатах, о важности точных расчётов и запоминании одних точек для вычисления других... Он задавал кучу вопросов, и Ремус был единственным среди гриффиндорцев, кто поднимал руку. Впрочем, рэйвенкловцы не отставали. У них тоже в основном отвечала одна девочка, которая, похоже, много об этом знала. Спринг спрашивал о различных созвездиях, и на одном из них Эванс подняла руку, но профессор выбрал кого-то с другого факультета. Затем он позволил всем перед уходом поглядеть в невероятно мощный магический телескоп. Ремус был в числе последних, и он не хотел отрываться от окуляра, так прекрасно было ночное небо! Им задали скопировать простую звёздную карту и написать эссе про созвездия, о которых шла речь на занятии, а после всех отправили спать.