14/11/71
Дорогие мама и папа, близятся полугодовые экзамены. Старшекурсники говорят, что почти никому из первогодок не удаётся их сдать, но мне кажется, что это неправда и они просто пытаются нас запугать. Ремус уставился на пергамент, не зная, что ещё можно добавить. О, сколько всего ему хотелось рассказать! Но он не мог написать о Сириусе, Джеймсе и Питере. Не мог написать о Лили. Некоторые члены учебной группы им верят. Особенно нервничает Крафт — он рэйвенкловец и вечно сходит с ума из-за оценок. Говорит, что всё должно быть идеально. Если честно, я тоже немного переживаю, но думаю, что всё будет хорошо. Я уверен в себе. Ну, во всём, кроме зельеварения. У меня так и не получилось найти способ избавиться от запахов. Но рано или поздно я что-нибудь придумаю... по крайней мере, я надеюсь на это. Идеи кончились. Всё, что не касалось друзей, теперь казалось Ремусу далёким, скучным и неважным. Он уже написал об оценках и домашних работах... что ещё можно было упомянуть? Через две недели состоится первый матч Гриффиндора по квиддичу. Кажется, я единственный не прыгаю из-за этого до потолка. Даже мой магглорождённый сосед по комнате в предвкушении. Другой сосед — Поттер — настоящий квиддичный фанатик. Я постоянно слышу, как он болтает о команде, обсуждает возможные тактические построения и хвалится тем, что в следующем году точно попадёт в состав... Подперев кулаком подбородок, Ремус сунул в рот кончик пера и принялся задумчиво его посасывать. Он многого не знал о квиддиче, но насчёт Джеймса у него не было никаких сомнений: такого одарённого игрока не могли не взять в команду. Даже Эванс — магглорождённая из учебной группы — с нетерпением ждёт предстоящей игры. Она любит летать и всегда в восторге от занятий по полётам, хотя в прошлый вторник нам пришлось летать в дождь со снегом. Ремус замешкался, опасаясь, что написал о Лили слишком много, и его родители могут прочесть что-то между строк. Этот матч будет против Хаффлпаффа, но все, конечно, ждут игры Гриффиндора со Слизерином. Возможно, я тоже схожу на неё. Там видно будет. Прости, пап, я знаю, что тебя разочаровывает моё равнодушие к спорту, но я никак не могу понять, что такого интересного в кучке людей, которые летают на мётлах и пытаются забросить мяч в кольцо. Он покрутил перо в пальцах, глядя на слипшиеся, влажные ворсинки. Надеюсь, часть моих оценок сможет это окупить. В голове повисла пустота. Больше добавить было нечего — на ум шло только то, о чём писать было нельзя. До каникул осталось всего несколько недель. Поскорее бы вас увидеть! С любовью, Ремус Он осторожно сложил пергамент, убрал его в конверт и вышел из гриффиндорской башни. Спустившись на пару этажей, Ремус почувствовал, что кто-то идёт за ним следом, но не придал этому значения. Около входа в совятню он накинул на плечи плащ, который прихватил с собой, — там всегда было прохладно из-за открытых окон. Стоило ему зайти внутрь, как большинство сов тут же завозмущались. Ремус на цыпочках прокрался к нужному насесту, всем своим видом пытаясь дать птицам понять, что он не хищник. Артур спорхнул вниз, приземлился ему на руку и начал ластиться, убеждая Ремуса, что всё в порядке, он, Артур, по-прежнему его любит, даже если другие совы негодуют, что оборотня-то он и не приметил. — Я принёс тебе угощение, — Ремус выудил из кармана припасённый кусочек шоколадки, который Артур тут же выхватил у него из рук. После этого он довольно устроился на одном из насестов и позволил Ремусу привязать письмо. — Как обычно, маме с папой. Будь осторожен. Ремус обеспокоенно проводил взглядом Артура, который снялся с места и выпорхнул в завесу дождя. Он был уже немолод, и у Ремуса сжималось сердце, когда его приходилось отправлять в путь в такую погоду. Но выбора не было — дождь грозил затянуться ещё на несколько дней. В конце концов Артур стал не больше, чем крошечной точкой на горизонте. Ремус вышел из совятни — и чуть не споткнулся об Сириуса, сидевшего на ступеньках прямо под дверью. — Мерлин, ты м-меня что, убить пытаешься? — возмутился Ремус, которому пришлось схватиться за перила, чтобы не улететь с лестницы вниз. — Упс! — Сириус с улыбкой подскочил на ноги. — Ты в порядке? — Угу. Что ты тут делаешь? Сириус пожал плечами. — Мне было скучно без Джеймса. Он решил посмотреть тренировку, но там такая мерзкая погода, что мне не захотелось идти с ним. Видел, как ты уходил, вот и... — Решил за мной проследить, — обвинил его Ремус. — Ага, — не стал отпираться Сириус. — Но вообще-то я хотел поговорить с тобой о вчерашнем. О том, что сказал Питер. Они двинулись по коридору, и Ремус, на ходу стягивая плащ, почувствовал укол зависти: одежда Сириуса (дорогая, идеально выглаженная и явно сшитая на заказ) так сильно отличалась от его собственной (подержанной, выцветшей и заплатанной). Джеймс тоже носил дорогие вещи, но почему-то именно рядом с Сириусом Ремус чувствовал себя неполноценным. — А ч-что он такого сказал? — Ну, про друзей, — Сириус покосился на Ремуса. — Тебя это правда не задело? — Не особо. — Но задело то, что я сказал про него. Ремус едва удержался, чтобы не застонать. — Я же— я же вчера уже объяснил. Питер не— не обременил меня своим вопросом, потому что не хотел меня обидеть, а вот ты— — Сделал это нарочно, да-да, — проворчал Сириус. — Понял. Я просто— иногда он такой безмозглый. — Но это не— не повод говорить об этом вслух. — "Разве друзья так поступают? — хотелось спросить Ремусу, но он промолчал. — Разбрасываются оскорблениями? Называют кого-то безмозглым у него за спиной?" — Я думал, он твой друг. Сириус внезапно заинтересовался собственными ногтями. — Наверное. Не знаю. — Ты сказал— ты сказал мне, что он один из вас. Что в команде у него роль "хорошего парня". — Так и есть, — Сириус потёр затылок и неловко улыбнулся. — Он хороший парень, но мозгов ему это не добавляет. — А ты просто придурок? — не удержался Ремус. Щёки у Сириуса вспыхнули едва заметным румянцем, но он быстро взял себя в руки и принял надменный вид. — Хочешь сказать, я не прав? — Он, возможно, и не... не самый яркий Люмос в комнате, — признал Ремус, — но при этом— он не хочет никого обидеть. А вот ты, судя по всему, хочешь, и ещё как. — Неправда, — вскинулся Сириус, а затем шумно шмыгнул носом. — Ну, может, иногда. Ладно, тогда если тебя не о... време... няет этот вопрос, как так вышло, что у тебя никогда не было друзей? — спросил он, приподняв подбородок и словно провоцируя Ремуса наконец потерять терпение и взорваться. Ремус лишь улыбнулся ему в ответ. — Не обременяет. Но это не— это не значит, что я собираюсь на него отвечать. — В конце концов он бы, пожалуй, рассказал им то же, что и Лили: его семья держалась особняком из-за болезни матери, и вокруг никогда не было других детей. Но пока Ремус всё ещё сомневался, может ли им доверять. Особенно после того, как Сириус за глаза назвал Питера безмозглым. — Меня ты тоже обзываешь, когда я не слышу? — выпалил он. Сириус резко замер, уставившись на Ремуса во все глаза. — Чего? — Ты назвал Питера безмозглым. — Да, но я ему то же самое и в лицо говорил. — Взяв пример с Макгонагалл, Ремус сжал губы в тонкую линию. — Ну не знаю я, как к нему относиться. Но ты мой друг. Настоящий друг! Я бы никогда не сказал про тебя что-то плохое. — Сириус положил ладонь Ремусу на плечо, и тот подпрыгнул от неожиданности. Он чувствовал тепло чужих пальцев даже через свитер. — Ладно? — Ладно, — пожал плечами Ремус. Он по-прежнему не знал, мог ли верить Сириусу на слово.***
Во время следующего занятия по полётам по-прежнему было холодно, но, по крайней мере, уже не так слякотно. Когда первокурсники проснулись утром, землю прихватило крепким морозцем, но к обеду почти вся наледь стаяла. Джеймс снова увязался вслед за всеми остальными, но мадам Хуч твёрдо стояла на своём. В этот раз она предоставила им полную свободу действий: ей хотелось посмотреть, в чём каждый чувствовал себя уверенно и какого уровня достиг. Для Ремуса подобное задание стало большим облегчением. Весь урок он парил в нескольких футах от земли, игнорируя насмешки слизеринцев. Все остальные держались значительно выше — Лили пробовала новые трюки, а Сириус перебрасывал мяч с Инквуд. Джеймс сидел на земле неподалёку, тыча палкой в пучок травы. Когда первогодки возвращались в замок после занятия, Джеймс беспрестанно жаловался, возмущался и даже упомянул, что подумывает написать отцу. — Он же в попечительском совете, у него больше авторитета, чем у Хуч, — проворчал Джеймс и пнул попавшийся ему под ноги камень. — Осталось всего четыре занятия, — заметил Сириус. — А в следующем году ты будешь в команде, не говоря уже о том, что сможешь привезти свою метлу. — Так до этого ещё сто лет! — простонал Джеймс. — Эх... ну хоть на рождественских каникулах смогу полетать. — Ты едешь домой, да? — уточнил Питер. — Ага. Вообще-то мы хотели поехать на каникулы в Швейцарию, но дедушка в последнее время чувствует себя не очень. Скорее всего, это его последнее Рождество, так что... празднуем в кругу семьи. Но я бы предпочёл Швейцарию. Ремусу последнее замечание показалось немного бестактным, но не ему было судить. Своих родственников, не считая мамы и папы, Ремус не знал и даже подозревал, что бабушка и дедушка по маминой линии считают, что он давно погиб. Впрочем, возможно, память играла с ним злую шутку. — Я тоже домой, — несколько отстранённо отозвался Сириус. Больше он ничего не добавил. — А ты, Ремус? — И я, — кивнул он. — Хочу про— провести с мамой как можно больше времени. — Как она? — спросил Сириус. — Н-неплохо, спасибо. Питер тяжело вздохнул. — Тогда я тоже поеду домой. Без вас здесь будет скучно. — Ты мог бы провести время со Спиннетом, — подколол его Сириус. — Да я скорее лягушку живьём проглочу, — скривился тот. Друзья распахнули двери в замок и чуть не сшибли группку рэйвенкловцев. Ремус извинился, а Джеймс и Сириус прошли мимо как ни в чём не бывало — они даже не заметили случившегося. Впрочем — Ремус был уверен — они не извинились бы в любом случае. — Жаль, что каникулы такие короткие и первого уже обратно в школу, — посетовал Джеймс. Ремус замер, уставившись в пол. Первое— первого ещё будет полная луна. Он не сможет сесть на поезд вместе со всеми. И что тогда? Как ему возвращаться? Будет ли второго ещё один рейс? Его отец терпеть не мог использовать общественные камины в городе и вообще лишний раз появляться на публике. Разрешения для парной аппарации у него не было (да и вряд ли Лайалл смог бы его получить — аппарация давалась ему не слишком хорошо), так что об этом не шло и речи. Как мне вернуться в Хогвартс? Артур вернулся с письмом в четверг, но изводившемуся в ожидании Ремусу показалось, что со вторника прошла целая вечность. Он быстро пробежался глазами по письму и разделил печенье (в этот раз ореховое) — по два друзьям, одно Артуру и три себе. Ему хотелось тут же послать обратно ответ, но писать его при посторонних было слишком рискованно. Так что Ремус дождался обеда, прихватил с собой пару сэндвичей и устроился с ними неподалёку от совятни.18/11/71
Дорогие мама и папа, большое спасибо за печенье, я всегда радуюсь, когда вы его присылаете! Оно намного вкуснее, чем то, которое делают здесь. Может, потому что ты готовишь его маггловским способом, мам. Не знаю. Но оно лучшее. В пятницу Хуч разрешила нам заниматься тем, чем мы хотим, и я весь урок просто парил невысоко от земли. Кажется, это её немного разочаровало, но она сама позволила нам выбирать, так что жаловаться ей было не на что. После урока я случайно услышал разговор других первогодок и внезапно кое-что осознал: мы возвращаемся в школу первого. Но для меня это не вариант. Тогда как нам быть? Как я попаду обратно в Хогвартс? Нам придётся воспользоваться камином в городском пабе, да? Или мне лучше остаться на каникулы в школе? Пожалуйста, дайте мне знать как можно скорее. С любовью, Ремус Запечатав конверт, он взлетел по ступенькам в башню. Артур спал, и Ремусу пришлось окликнуть его несколько раз, прежде чем он устало спорхнул с насеста вниз. — Прости, — Ремус пригладил ему перья на груди. — Это может подождать до вечера, — сказал он, привязывая письмо. — Главное, чтобы они получили его в ближайшие дни... — Ремус взволнованно оглядел свою полярную сову и внезапно понял, как сильно перегружает Артура. Он был старше самого Ремуса и доживал последние годы — неизвестно, сколько ещё перелётов он мог вынести... — Но сначала отдохни, хорошо? Артур ухнул, вернулся на насест и мгновенно уснул. Ремус ещё какое-то время смотрел на него, а затем развернулся и вышел из совятни, так и не в силах унять беспокойство.***
В четверг вечером Лили опоздала к началу собрания учебной группы. Крафт взял на себя её роль и, открыв учебник по защите от тёмных искусств, уже начал зачитывать задание, когда девочка наконец появилась. Лили шла по проходу, то и дело сбиваясь с шага, и Ремус было подумал, что она плохо себя чувствует, когда у неё из-за плеча показался ещё один человек. Слизеринская униформа, сальные волосы, закрывавшие половину лица... "Снейп", — наконец вспомнил имя Ремус, когда парочка приблизилась к столу. — Всем привет! — улыбнулась Лили с плохо скрываемым энтузиазмом. — Знакомьтесь, это Северус Снейп, он к нам сегодня присоединится. — Потрясающе, ещё один слизеринец, — тихо пробормотал Крафт, и Ремус понадеялся, что кроме него никто больше этого не услышал. — Здравствуй, Снейп, — приветливо отозвался Сильверлок. — Можешь занять место рядом со мной. Прищурившись, Снейп ступил на шаг ближе к Лили. — Я не хочу быть здесь, — едва слышно прошептал он, и в этот раз Ремус был уверен — его слова услышали только он и Лили. — Ты обещал, — шёпотом ответила девочка. Снейп покачал головой. — Ну же. — Она взяла его за руку и мягко потянула к столу. — Садись рядом со мной. Все уставились на их сцепленные ладони. Заметив это, Снейп тут же отдёрнул руку и едва заметно покраснел. — Я не хочу сидеть рядом с полоумным, — прошептал он, поняв, какое именно место имела в виду Лили. — Не называй его так! — прошипела она. — Ремус тоже мой друг. — Он чокнутый. — И вовсе нет, — это девочка сказала уже обычным тоном, и на фоне приглушённых разговоров, витавших по библиотеке, её слова прозвучали оглушительно. Ремус буравил взглядом столешницу, делая вид, что не слышал Снейпа, который с выражением глубокого отвращения на лице нехотя опустился на свободный стул, сдвинув его как можно ближе к Лили и как можно дальше от Ремуса. — Е— если хочешь, я м-могу поменяться местами с— с Сильверлоком, — предложил Ремус. Снейп уставился на него в замешательстве. Было неясно, удивило его само предложение или тот факт, что Ремус посмел с ним заговорить. Наконец Снейп кивнул. Ремус почувствовал болезненный укол — он же ничего не сделал! — но пересел по другую руку от Сильверлока, чтобы двое слизеринцев оказались рядом. Негодование Снейпа ослабло, но лишь самую малость. По лицу Лили скользнуло разочарование, которое, впрочем, тут же сменилось улыбкой. — Хорошо, Северус поможет нам с зельеварением, — Лили сложила руки поверх учебника. — Нам это не нужно, — возразила Твайкросс, сверля Снейпа недобрым взглядом. Тот отвечал ей взаимностью. — Ты и сама в нём прекрасно разбираешься, Эванс. — Но он даже лучше меня, — натянуто ответила Лили. Твайкросс отбросила волосы назад и гадко ухмыльнулась. — Я неправильно выразилась. Я имела в виду, что нам не нужно ещё больше слизеринцев. Сильверлок и Снейп напряглись. В зелёных глазах Лили полыхнул гнев. — Это грубо! Слизеринцы ничем не хуже прочих, к тому же Северус — мой друг. Над столом повисла тишина. Все, включая Ремуса, сидели точно громом поражённые, не находя слов. В противовес решимости Лили, Снейп выглядел неуверенно. Друг? Ремус изо всех сил старался не таращиться на Снейпа. Когда это они успели подружиться? Как это произошло?! — Слизеринцы не дружат с гриффиндорцами, — медленно, растягивая слова произнесла Твайкросс, словно обращаясь к кучке несмышлёных малышей. Лицо Лили налилось краской. — И уж тем более слизеринцы не дружат с магглорождёнными, — добавил Крафт, прежде чем она успела что-то ответить. — Я же говорил, — прошептал Снейп Лили на ухо. От девочки сильно разило гневом, щёки у неё полыхали. — Я же говорил, что именно так всё и будет— — Некоторые слизеринцы дружат с гриффиндорцами, — Лили резко поднялась с места. — Некоторые слизеринцы не имеют ничего против магглорождённых! А ещё некоторые слизеринцы ведут себя по отношению к ним лучше, чем некоторые гриффиндорцы! — при этих словах Лили выразительно посмотрела на Твайкросс. — Слизеринцы ко всем относятся плохо, — без обиняков парировала та. Сильверлок едва заметно съехал вниз на стуле, в то время как чёрные глаза Снейпа налились яростью. Ремусу было жаль их обоих, и он в очередной раз задался вопросом, почему за слизеринцами закрепилась дурная слава. Да, многие из них задирали и травили других, но вот Сильверлок был милым, а Снейп— о нём Ремус почти ничего не знал. По какой-то неизвестной причине Джеймс его терпеть не мог (и, судя по всему, Снейп отвечал ему тем же). Но как Лили могла с ним дружить, оставалось для Ремуса загадкой. Она никогда не упоминала об этом... Лили уставилась на Твайкросс с открытым ртом, не в силах поверить в услышанное. Тишину нарушил Снейп, который с громким скрипом отодвинул стул и встал. — Нет, Северус, погоди— Лили скользнула по его рукаву лишь кончиками пальцев, но Снейп отскочил в сторону, точно его ударило током. — Это. Была. Плохая. Идея! — он схватил сумку и в бешенстве вылетел из библиотеки. Лили проводила его взглядом, а затем резко обернулась к Твайкросс, которая сидела с таким видом, словно ничего не произошло. — Как ты могла такое сказать?! — Ты не можешь с ним дружить, он же— — Я могу дружить, с кем захочу! — Лили окинула всех за столом гневным взглядом, задержавшись на Ремусе на мгновение дольше прочих. Он постарался вложить в свой безмолвный ответ как можно больше сочувствия — в этот раз Твайкросс и впрямь зашла слишком далеко. — Если кто-то ещё здесь имеет что-то против— против дружбы между факультетами, лучше сразу уходите. Потому что— потому что—, — у Лили не находилось слов, так сильно она была расстроена. — Ой, делайте, что хотите! — девочка тоже схватила сумку и убежала — вероятно, искать Снейпа. На полных полминуты над столом повисло молчание. Наконец Сильверлок подтянул поближе свои книги. — Наверное, мне тоже стоит уйти, — сказал он, не поднимая головы. — Нет, — выпалил Ремус, удивив не только всех остальных, но и себя. — Эта— эта группа для всех. Неважно, с какого факультета. Если — если Лили хочет привести... друга... со Слизерина, это её право. И Сильверлок тоже может остаться, если— если хочет. — Не думаю, что—, — начала было Твайкросс, но тут её перебила Баклинг. — А стоило бы. — У Твайкросс отвисла челюсть. — Люпин прав. Нельзя говорить, что это группа для всех, и при этом исключать слизеринцев. Сильверлок ни разу не доставлял нам проблем. Уверена, что Снейп тоже ничего, раз уж Лили готова за него поручиться. К Баклинг все прислушивались куда охотнее, чем к Ремусу. Потому ли, что она была с Рэйвенкло, или потому что Ремуса по-прежнему считали "чокнутым"? Так или иначе, все наконец успокоились. Твайкросс даже хватило совести выглядеть пристыженно, но Снейпа и Лили было уже не вернуть. Все ещё немного помолчали, а потом Крафт подтянул к себе книгу и группа вернулась к обсуждению задания. Ремус бездумно чертил что-то на пергаменте — как бы ему хотелось, чтобы рядом сидела Лили! Без неё было совсем не то, и Ремус остался только ради Сильверлока — похоже, ему единственному было не всё равно, уйдёт слизеринец или нет, а потому он заставил себя высидеть неполный час, пока не пришло время возвращаться в башню. Лили нигде не было. Ремус спросил Колгейт, не возвращалась ли она в гостиную, но та лишь покачала головой. Поблагодарив её, Ремус устроился неподалёку от входа с книгой и принялся ждать. От беспокойства слова путались у него в голове. Прошло семь (комендантский час первогодок), четверть восьмого, половина... незадолго до восьми портрет наконец приоткрылся, и в гостиную скользнула Лили. Ремус подскочил со своего места и поспешил ей навстречу. — Т-ты в порядке? Хоть Лили и пыталась это скрыть, было очевидно: она плакала. — Да, спасибо. Я сегодня лягу спать пораньше. — Лили... — но девочка быстро скрылась на лестнице, ведущей к женским спальням. Ремус нахмурился, чувствуя к Твайкросс ещё большую неприязнь, чем прежде. И всё-таки. Как так вышло, что слизеринец дружил с магглорождённой?