Мотылёк

— И пачку печенья. Киллуа полез в карман за бумажником. Продавщица вздохнула и лениво поднялась. — Какое вам? Золдик удивленно замер. Поднял голову и неловко качнулся. — А какое обычно берут дети?.. Створки с громким хлопком встретились и автобус резво покатился по пустеющей улице. Киллуа окинул салон глазами и вздохнул. Свободное место оказалось только рядом с какой-то малявкой и явно матерью по соседству. Золдик намеревался почитать конспекты к завтрашнему зачету (хотя и так все помнил наизусть), а потому все же уселся и поставил рюкзак на колени. Тот сразу зашелестел, чем привлек внимание мальчика напротив, увлеченно болтающего грязными ботинками в опасной близости от светло-голубых джинс Киллуа. Чужой пытливый взгляд блондин проигнорировал и быстро воткнул наушники, тут же выуживая тетрадь. Та оказалась на самом дне, примятая чипсами, печеньем 3-х видов, (потому что Золдик не смог выбрать), мелкими погрызушками, пончиками (потому что их любил Гон) и несколькими плитками шоколада, потому что Киллуа не смог удержаться. Продавщица с легкой руки впарила ему целую гору сладкого. Золдик не собирался закармливать им ребенка. Так как по плану они должны были прогуляться до пиццерии. Если Гон не будет против. Золдик порой совсем не понимал хода его мыслей… Если подумать, то что он, в принципе, знал о Гоне? Так, ну… ему 14. Рост 154 см (они меряли лентой). Золдик тогда померил себя и довольно отметил, что добавил еще один см. День рождения у него 5 мая. Государственный праздник, легко запомнить. Золдик решил промолчать об этом сравнении, так как ассоциация напрямую относилась и к самому Гону. То есть… ну… 5 мая — всемирный день инвалида. Боже упаси поздравлять ребенка с подобным… Оказалось, что Гон в курсе, но он лишь почесал затылок и широко улыбнулся. Гону идет улыбка. Гон любит пончики с клубничной начинкой, но не любит со сгущенкой, потому что она слишком сладкая. А еще черный чай и кофе с пенкой. Хотя в том латте, что делает ему сам Киллуа, кофе практически нет, одно молоко, сливки и карамель. Так, еще он любит зеленый цвет. Золдик узнал об этом, когда обрывал нитку на своем носке, а мальчишка присел рядом, разглядывая вышитый рисунок в виде лягушки на боку, кокетливо выглядывающей из-под белой каймы кроссовка. Золдик заскочил в магазин тем же вечером и прикупил вторую пару, даже не налажав с размером, хоть и всучил ее ребенку с боем. Гон вредный. Гон отличник в школе, но ужасно коряво пишет. Гон неплохо рисует. Гон не любит острое и всегда смешно высовывает язык, когда ему попадается картофельная долька с большим количеством перца. Гон много читает, особенно про животных. Гон хочет стать экологом. Гон… Да, просто хороший мальчишка, добрый, ответственный (временами даже слишком), а еще открытый и улыбчивый, когда находится в зоне комфорта. Гон становится тревожным и пугливым, когда покидает ее… Золдик толкает скрипучую калитку, замечает детей на площадке и всматривается. Знакомой макушки среди них не находится, зато привлекается целый океан внимания. Дети удивленно таращатся на неожиданного гостя и одна из девчонок спрыгивает с качели, быстро идя по направлению к нему. Золдик мгновение тушуется, но выдает доброжелательную улыбку, сжимая лямку рюкзака. Девчонка равняется напротив и кивает. — Здравствуйте. — Здравствуйте, — Золдик тоже кивает и стягивает капюшон, понимая, что может выглядеть подозрительно. Девчонка смотрит на его волосы, изумленно вдыхает и широко улыбается. — Вы к Гону, да? — Ох… эм, да. К нему можно сейчас? — Нет, часы посещений у нас с 12 до 16.00, нужна предварительная запись. — Вот как, — Золдик вздыхает. Как в больнице. Золдик неловко топчется и стягивает рюкзак, намереваясь просто передать подарок через детей. Пусть возьмут и себе процент от сладкого, здесь его целая куча. Но девчонка коротко смотрит на здание и взмахивает рукой, призывая наклониться. Золдик послушно приседает и тут же получает сбивчивый шепот в ухо. — Приходите через час. Гон будет ждать вас возле калитки, — она махнула в сторону здания, — с обратной стороны. — А ему… ничего за это не будет?.. — Не будет, — девчонка засмеялась и отступила. — Не волнуйтесь, сегодня на ночной смене стажерки. Золдик кивает. Золдик спохватывается, косит на здание и выуживает здоровенную пачку чипсов. — Спасибо. Я подожду его там. Я… я знаю, что нельзя без разрешения и, — Золдик хмурится, — у незнакомых людей ничего брать нельзя, но… в общем, вот. Девочка перенимает шелестящий пакет, улыбается от уха до уха и тут же сматывается в сторону всполошившихся детей, все время наблюдавших за ними издалека. На вид ей лет 7, не больше. Судя по тому, что она узнала Киллуа, они с Гоном дружат. Значит у мальчишки все же есть друзья. Что ж, не удивительно. С ним приятно общаться. Золдик бредет вдоль забора, поглядывая на часы. Успевает наведаться в продуктовый неподалеку, еще раз оценив местный контингент, а затем спешно идет к указанной калитке, уже издалека замечая фигуру в капюшоне. Как всегда пунктуальный. Золдик замечает, что на нем новая толстовка и широко улыбается. Золдику улыбаются в ответ. Хватают за руку и быстро утягивают в сторону дворов. Киллуа послушно топает до укрытия, а затем стопорится, опускаясь на корточки. Гон останавливается и оборачивается, вскидывая темную бровь. Киллуа подавляет смешок. — Я думал сгонять поесть пиццу. Как ты на это смотришь? Гон смотрит в сторону дороги, затем на чужое запястье, оплетенное часами и неуверенно кивает. Золдик хмурится, заглядывает в лицо и сжимает ладонь. Горячая. Он не простудился после вчерашнего? — Тебе не влетело?.. Карие глаза на мгновение заметно округляются, а затем впечатываются зрачками в асфальт. Он ведет плечом и отпускает руку, тут же пряча в карман. Игнорирует. Не хочет отвечать. Золдик думает, что тот ненавидит ложь во всех ее проявлениях. Золдик разглядывает фиолетовое пятно возле кромки темных волос, поджатые губы, сомкнувшиеся в тонкую линию и хлопает себя по коленям, разгибаясь. — Понял. Ну так что? Идем? Гон кивает. Гон молчаливо шагает рядом, погруженный в свои мысли. Гон разглядывает меню, тыкает в пиццу «4 сыра» и замечает удивленное лицо напротив. Затем тыкает Золдик и уже Гон широко улыбается. Гон сжимает кусочек зубами, оттягивает в сторону и жмурится. Сыр растягивается в длиннющее полотно, а затем рвется, но мальчишка успевает перехватить его пальцами. Они уютно жуют, коротко переписываясь через блокнот, выпивают по стакану колы и выходят протрястись. Прогуливаются вдоль дороги, разглядывают людей в окнах и тискают бездомного кота. Золдик замечает турники возле детской площадки, хохочет, хватается руками и подтягивается, довольно улыбаясь. Мальчишка пораженно разглядывает снизу. Золдик показушно поднимается на одной руке и спрыгивает, отряхивая ладони. Гон подходит ко второму турнику, чуть поменьше, вытягивает здоровую руку, но не может зацепиться пальцами даже в прыжке, обиженно поджимая губы. Золдик хмыкает, приседает и перехватывает его руками, приподнимая. Загорелые пальцы крепко смыкаются вокруг металла. Гон прикусывает кончик языка, кивает, намекая, что больше не нуждается в помощи и Золдик отступает. Приглушенно смеется, рассматривая, повисшего на манер груши, мальчонку и давится звуком. Гон втягивает воздух через нос, сжимает пальцы и вполне себе так легко подтягивается на одной руке раза 3-4, довольно улыбаясь. Мол, вон, смотри. Я тоже так могу. Золдик трет ладони. — Я на одну, — блондин хлопает себя по предплечью и закатывает рукава, — могу 40 раз. А ты? Мальчишка спрыгивает, встряхивает рукой и снова смотрит на турник. Ведет плечом, вращает кистью и снова просит подсадить. Золдик помогает схватиться и отступает, но недалеко, чтобы на случай чего страховать. Рисковать единственной здоровой рукой не хотелось от слова совсем. Гон профессионально вдыхает через нос и снова подтягивается, утыкаясь подбородком в металл. Делает он добротно. Явно практиковался до этого, как и все мальчишки, имевшие свободное время и железяки в пешей доступности. Золдик складывает руки и считает. 20. 25. 34. 40… 46… 52… Киллуа напряженно вглядывается, продолжая шептать под нос. Да ну нахрен… 58. 60. На одной руке?! Эта щепка?! Хотя Золдик не то чтобы разглядывал его на предмет физической одаренности. Гон остановился на мгновение, сжал челюсть и снова стал подниматься. Золдик всполошился. — Стоп! Ахренеть! Блин, да ты машина! У меня после 40 рука отваливается! Гон опять втягивает воздух через нос, улыбается, затем выдыхает через рот и снова поднимается. 68… 69… Золдик изумленно мычит, затем хитро сужает глаза и решает смухлевать. Подходит ближе, вытягивает руку и предательски щекочет за бок. Гон поджимает губы, блестит глазами, но игнорирует, продолжая подтягиваться. Он подбирается к отметке 80… Золдик со свистом проиграл 14-летке. Золдик подключает вторую руку и теперь щекочет более усиленно, замечая, что тот уже покраснел от смеха и дрожит, явно сбиваясь с ритма. Гон хрипит, сгибает ногу в колене, но не отпихивает. Золдик не сразу понимает, что тот просто бережет его светлые джинсы. А когда осознает, то не может сдержать умиление, снова перехватывает руками и стягивает с турника, разглядывая чужое недовольство. — Ох, ты меня уделал, вредный мальчишка, — Золдик широко улыбается. Гон хлопает глазами и упирается в его плечо здоровой рукой. Мгновение мнется, а затем подается вперед, обхватывая за шею. Золдик замирает, прислушиваясь к учащенному дыханию на ухо. Гон разглядывает темную траву позади него, понимает, что его крепко обняли в ответ и стыдливо зарывается в ткань на плече носом. Он и сам не понял, зачем сделал это… Просто… Просто, Киллуа никогда не выходит из себя, даже когда злится. Просто, Киллуа принес ему энциклопедию, сказав, что одолжил у друга, хоть та была полна закладок подписанных его почерком на страницах с тиграми и пумами. Просто, Киллуа и сам похож на тигра. Белого, редкого, с голубыми блюдцами вместо глаз. Просто, Киллуа добр и честен по отношению к нему. Просто, он ничего не требует взамен. Просто… ему хочется доверять. — Чудила, — Золдик выдыхает облако пара. Перехватывает удобнее и покачивается из стороны в сторону, прикрывая глаза. Будто держишь кота, только больше и тяжелее. Кажется, почеши за ухом и притихшая ноша заурчит. Золдику снова шагнули навстречу. Золдик немного напуган. Золдик бодает мальчишку виском, а затем заглядывает в лицо, когда тот отклоняется назад, крепко сжимая пальцы. — Тут чертовски холодно, — Киллуа кивает в сторону дороги. — Да и поздно уже. Я бы и рад погулять еще… Но у меня завтра зачет. А еще тебе пора спать. Гон взволнованно моргает. В свете фонаря его глаза кажутся почти желтыми. Словно дикий зверек, внезапно пошедший на руки. Интересно, Виски и Ликерчик приняли бы его в стаю?.. Золдик почему-то думает, что приняли бы. Все без исключения кошки в радиусе километра от кондитерской знали Гона в лицо и терлись об ноги. Киллуа их тоже подкармливал, получая свою дозу кошачьей благодарности, но мальчишка притягивал их словно магнит. Стоило ему присесть, как коты тут же пытались забраться к нему на колени, коллективно урча. Золдик откровенно завидовал. Золдик понимал почему. Гон быстро располагал к себе. Гон взволнованно побарабанил его по плечу, кивая на землю. Золдик слегка подкинул его и перехватил, опуская. Толстовка собралась складками. Киллуа неожиданно понял, что под ней ничего нет. Пальцы легко добрались до раскаленной кожи и мазнули по бокам. И все бы ничего. Мальчишке виднее, как и во что одеваться. Но Золдик замер, склонившись над ним и понимая, что нащупал рубцы на коже. Два, достаточно грубых и явно старых с одной стороны и один продолговатый и тонкий с другой. Гон посмотрел ему в глаза, затем на себя и почесал щеку, отводя взгляд. Золдик проморгался и тут же сел, стараясь скрыть волнение. Шрамы. У него, черт побери, шрамы под толстовкой. И это только те, которые он почувствовал. Есть ли еще? Сколько? Откуда они? Почему он не заметил их раньше, когда переодевал его в больнице? Потому что тот был в нательной футболке. Потому что остальная кожа была чистой, за исключением крошечной бледной полоски на подбородке, опоясывающей челюсть и тянущейся до ушной раковины. Золдик тогда подумал, что тот просто неудачно навернулся будучи младше. Кто из детей на рассекал себе что-нибудь по неосторожности, когда заигрывался. Неприятная находка наводила на мысль, что первопричиной этой белой отметины на лице было что-то еще. Что-то другое. Что-то, что заставляло сердце в прямом смысле обливаться кровью, мгновенно проводя параллель с чужой дерганностью и явным недоверием к взрослым. — Гон… — Киллуа стопорится. Раздумывает мгновение и мотает головой. — Пойдем? Он протягивает ладонь. Мальчишка кивает и согласно переплетает пальцы, зябко ведя плечом, на котором болталась загипсованная рука. Золдик не может перестать думать о случившемся. О доверительных объятиях. О поразительных физических навыках. О пугливости и бдительности Гона. О его шрамах. Они у него и внутри, и снаружи. Золдик боится, что их больше, чем кажется. Золдик приседает возле калитки и разводит руки на автомате, неловко улыбаясь. Блин. И нахрена? Ранее Гон был инициатором. Сейчас же глупость сморозил Киллуа. Но Гон лишь улыбнулся. Быстро шагнул вперед и обхватил рукой, крепко прижимаясь. Буквально на мгновение. На мгновение за которое Золдик успел подумать, что не обнимал никого кроме Хисоки, начиная лет с 15. Он, в принципе, был не фанат подобных проявлений физического контакта. Во многом из-за матери. Та вечно сжимала руками, откровенно душа, а если Киллуа напрямую говорил, что обниматься не хочет, верещала, что он ее не любит. Киллуа не понимал, как это может быть связано между собой. Киллуа четко осознавал, что его мнением частенько пренебрегают. Тянут за волосы, усаживают гостям на колени, обнимают из прихоти, лезут в лицо. Киллуа порой думал, что не принадлежит себе. Киллуа профессионально уворачивался от навязчивых прикосновений друзей и знакомых. У каждого человека должно быть личное пространство. Киллуа уверен в этом, как в непреложной истине. Нарушают ли личное пространство Гона? Нарушали ли раньше? Как заговорить с ним об этом? И стоит ли вообще?.. Гон отклоняется. Замечает чужую растерянность и прижимает пальцы к губам, пряча улыбку. Золдик моргает, разжимает руки и стягивает рюкзак, выуживая пакет со сладким. — Я тут, эм… Вот, ничего такого. Просто подарок больному, — Золдик чешет щеку, поднимает глаза и мгновенно вспыхивает. Мальчишка тоже горит щеками. Таращится на содержимое пакета, накрывает лицо ладонью и мотает головой. Золдик понимает без слов. Упирается в асфальт и заглядывает в глаза. — Слушай… То моющее я должен был заменить… И именно на нем ты и подскользнулся. Так что… Он ожидает, что Гон привычно надуется и сбежит. Он снова оказывается сжат рукой. Обнимает сам и выдыхает. Гон пахнет влажностью и чем-то пыльным, наверняка запах приюта так впитался в его одежду. Гон все же берет пакет. Золдик думает, что тот во многом пошел на это, так как хотел угостить друзей. Золдик говорит, что и завтра придет. Мальчишка натягивает капюшон и кивает, растворяясь в темноте. Киллуа стоит минут 10. Напряженно вглядывается в уже знакомую пожарную лестницу, но замечает, что мальчишка беспрепятственно попадает внутрь через дверь, просто открыв ее. Стажерки, значит. Даже пожарный выход не проверили… Киллуа приходит на следующий день, благо график 2 через 2 вполне это позволяет. Рассказывает про зачет и забирается на скамейку с ногами. Брюнет опускается рядом, тоже подтягивает колени и распаковывает мороженое. Они видятся при возможности. Золдика знакомят с малышней, которую даже удается запомнить по именам. Ту мелкую, что заговорила с ним первой, оказывается, зовут Лиза. Она неравнодушна к чипсам и именно им радуется больше всего. Золдик конкретно ахреневает с того, как местным работникам пофиг на то, что он контактирует с детьми. По крайней мере, тетки которые его видели, куря возле деревьев ничего не говорили, просто игнорируя его присутствие. Дети сказали, что они, в принципе, не плохие. Что играют с ними, делятся печеньем и помогают с починкой одежды. Золдик замечает, что дети с большего выглядят вполне себе опрятно и чисто. Все, кроме Гона с неизменно грязным беспорядком на голове. Почему именно мальчишка является исключением? Из-за своего недуга? Но Лиза сказала, что у них есть еще один глухой мальчишка, на 2 года младше Гона. Золдик его видел. Он выглядит иначе. Золдик думает об этом, пока намешивает кофе уже знакомому мужчине в костюме. Удивительно, но тот вернулся, хоть больше и не предпринимал попыток познакомиться. И слава богу. Киллуа хватало хлеба для размышлений. Киллуа прогуливается по торговому центру вместе с Мороу, стопорится на зеленом пятне в витрине и задумчиво мычит. Мужчина останавливается рядом, замечает цветастую вывеску детского отдела и хмыкает. Киллуа мнет ручки пакета напряженными пальцами, вскидывает голову, видя знакомую макушку, вынырнувшую из-за ограждения и взмахивает рукой. Они прогуливаются по парку, кормят уток и в этот раз возвращаются раньше, потому что у Гона завтра контрольная. Гон перенимает пакет без задней мысли, замечает вопросительный взгляд напротив и читает по губам.

Надеюсь, понравится.

Что понравится? Гон опускает глаза, раскрывает пакет и тут же лезет в него рукой, выуживая темно-зеленую толстовку. Вытягивает перед собой и не сдерживает удивленный выдох. Лягушки. На толстовке изображены лягушки в панамках. 3 штуки. Ужасно забавные, с высунутыми языками. Он мнет мягкую ткань пальцами, понимает, что эта толстовка явно его размера и прижимает к себе, поднимая глаза. Опять он… Киллуа все время что-то дарит. Гон думает, что тоже хочет подарить ему что-то, но снова остался без денег… На Гона натягивают обновку и поправляют капюшон, довольно хмыкая. — Блин, отличная. Не прогадал. Золдик улыбается. Предыдущая была теплой, но просто огромной, так что мальчишке приходилось закатывать рукава, чтобы те не болтались на руках. Эта же сидела как влитая. Гон заметно порозовел и притих, теребя край пальцами. Киллуа замер напротив, шлепнулся на траву и потер щеки. Оба смотрели вниз. А затем снова обняли друг друга на прощанье. Золдик конкретно обалдевал с того, насколько быстро дистанция между ними сокращалась до отметки, на которой стоял только один человек. Аллука чем-то напоминал Гона. Был таким же вредным, но добрым мальчишкой, также растягивался на траве и болтал ногами, пока ел. Но между ними была колоссальная разница. Аллука не вздрагивал, когда видел что-то краем глаза. Не клевал носом от усталости, так как пришел на вечернюю подработку прямиком из школы. Золдик думает, что Гон повзрослел слишком рано… Золдик о многом думает в последнее время. О вещах, о которых никогда не задумывался прежде. Все решается в один вечер. Гон привычно сидит за столом, болтая ногами. Золдик стягивает фартук и опускается напротив, ставя два стаканчика. Гон мгновение разглядывает бледную руку, помешивающую скорее чай в сахаре, чем сахар в чае, хмыкает в кулак и лезет в портфель. Золдик зевает, подперев щеку ладонью, замечает, что перед ним положили сложенный листок и разгибается. — Это мне? Кивок. Золдик разворачивает подарок. Всматривается и неловко шепчет. — Выглядит круто. А это, эм… кошечка? Золдик прикусывает язык, замечая сведенные темные брови, чешет затылок и крутит рисунок. Блин. Он был уверен, что кошка. Нарисовано что-то явно пушистое, белое и с лапками. Так, стоп. А вот это похоже на крылья. Крылатая кошка?.. Золдик шлепает себя по лбу и смеется. — А, мотылек! Блин, я слепой. Мне очень нравится! Гон широко улыбается, опускает глаза и неловко поджимает губы. Его щеки снова розовые. Они частенько его выдают. Золдик смотрит на рисунок. Мальчишка явно старался, рисуя его нерабочей рукой. Рисовал и гуашью, и мелками, и карандашом. Зная контекст, выходило и правда похоже. Вроде тех больших лохматых мотыльков, что любили тыкаться в раскаленную лампу, а затем барахтаться на тротуарной плитке, предпринимая все новые и новые попытки познакомиться с горячей штучкой поближе. Милые, но дурные. Золдик коротко смеется. Замечает, что на него смотрят с легким прищуром и давится звуком. — ПОДОЖДИ! ЭТО Я??? Золдик закрывает кондитерский, все еще немного дуясь. Гон объяснил посыл рисунка вполне доходчиво. Белый? Белый. Пушистый? Пушистый. Дурной?.. Ну, немного… Золдик вздыхает. Трет лоб и поворачивается, утыкаясь в взволнованный взгляд напротив. Гон объяснил, что любит мотыльков и что сам Киллуа напомнил ему именно его, когда они встретились впервые. Получается, Золдик напомнил ему глупую ночную бабочку, хоть и милую на вид… Золдик тормошит мальчишку через капюшон, который тот так и не снял ни разу за весь вечер, смешно примяв челку, а затем пожимает плечами, зарываясь уже в свои волосы. — Что… и правда так похож?..- он опускается на корточки и тянет себя за прядь. Гон подходит ближе, мнется мгновение, а затем запускает в белый ворох пальцы. Путается в них, широко распахнув глаза, а затем кивает, пряча руку в карман. Золдик моргает. Золдик принимается тормошить чужую макушку, случайно стаскивая капюшон. Гон жмурится и шумно выдыхает. Золдик ворошит его челку и смеется. Золдик замечает, что у кромки волос теперь два синяка. И второй совсем свежий, фиолетовый, будто поставлен совсем недавно. Гон отпихивает его руки, поджимает губы и тут же натягивает капюшон обратно. Блондин делает вид, что ничего не заметил и разгибается, быстро переводя тему. Они снова обнимаются возле калитки. Золдик сжимает мальчишку руками, замечает, что тот коротко вдохнул, слегка отодвигаясь в сторону и обнял осторожнее. Гон привычно машет рукой и улыбается. Золдик улыбается в ответ. Золдик ломает сигарету, матерится и выуживает новую. Он уверен, что мальчишку бьют. Киллуа никогда не замечал за собой гуманистических наклонностей. В сущности, ему было глубоко плевать на окружающих. В конце концов, если людям нет дела до тебя, то с какого перепугу ты вдруг должен париться? Каждый заботится о своей шкуре. Исключением являлись близкие люди, в лице младшего брата (остальную родню семьей язык не поворачивался назвать), Мороу, коты и фикус. Дальше зона ответственности у Золдика никогда не выходила. Не было причины расширять этот круг. У Гона появился крупный синяк на лбу, которого явно не было раньше. Гон увернулся от прикосновения, когда они обнимались. Под толстовкой были еще гематомы? Няньки подняли руку? Старшие дети, затеявшие дедовщину? Золдик крутится всю ночь. Золдик чувствует себя настоящим сталкером, дожидается Лизу, зная, что Гон пойдет на смену к Кэтрин и задает щекотливый вопрос, подкупив ребенка пачкой чипсов. Коварно? Что ж. Золдик отнюдь не святоша. Золдику необходимо получить ответ на свой вопрос. Девчонка моргнула, опустила глаза, коротко глянув в сторону остальных и зашептала. — Только Гона… — Что? — Золдик перестал рисовать палкой на песке и посмотрел на ребенка. Лиза повела плечами, неуверенно помялась мгновение, но продолжила. — Я обещала не говорить тебе. — Гон попросил? — Да. — А зачем тогда говоришь? — Потому что, — она влажно моргает, коротко утирает глаза и тянет носом, — я хочу помочь… Золдик едет домой в состоянии транса. Девчонка сказала немного. Девчонка сказала, что Гона бьют из-за фамилии. Мальчишка игнорировал этот вопрос, но Лиза начиркала ее на клочке бумаги.

Фрикс

Гон Фрикс

Киллуа сказали, что все дело именно в ней. Он ни на что особо не рассчитывал, забивая ее в строку гугла. Но сдавил мышку рукой, замечая первую же сноску на новостной сайт. Киллуа пролистывает статью, сглатывает и откидывается на кресло.

Машина слетела с моста.

Джин Фрикс, объявленный в международный розыск, пытался скрыться от погони вместе с семьей, но не справился с управлением.

Женщина скончалась на месте. Тело Фрикса обнаружить не удалось.

В живых остался только ребенок, найденный полицейскими на берегу реки. Полиция допросила мальчика, но ничего…

Золдик захлопывает ноутбук. Трет глаза и медленно выдыхает. Золдик просто пялится перед собой, не сразу замечая, что его зовут. Мороу машет ладонью прямо перед лицом и цокает. — Уснул? Киллуа отводит его руку и хмурится. — Ага. Что ты говорил? — Я спросил, читал ли ты новости. Золдик трет виски. Читал. Он читал их всю ночь, скурив целую пачку, а затем стоял в душе, разглядывая мокрую плитку. Отец Гона был важной шишкой в преступных кругах. Фамилия "Фрикс" была на слуху у каждого 5 лет назад. Золдик вспомнил, что видел кадры того преследования по телевизору. Их крутили по всем каналам. Съемка с вертолета выглядела как заправский боевик. Киллуа тогда пошутил Хисоке, что экшен на четверочку. Киллуа мотает головой. Он был редкостным придурком в свои 17. — Нет, времени не было. Что там? — Ммм, — Мороу протягивает свой телефон и тыкает в статью. Блондин вздрагивает, замечая знакомое здание на фото. Заглавная строка гласит о том, что воспитанники детского приюта номер №405 будут переселены в достроенное здание нового детского дома. Новость казалась безобидной и даже хорошей, ведь у ребятни наконец будут хорошие условия проживания. Омрачал все тот факт, что новый приют находился в другом городе. В 2-х часах езды на автомобиле. Немного, но… Но Золдик подскочил, как ужаленный, отпросился с пары и удрал, оставив товарища в легком шоке. Киллуа не думает о чем-то конкретном. Киллуа запрыгивает в такси и выуживает телефон. Он не стал бы прибегать к помощи этого человека, но в данном случае у него нет выбора. В трубке слышны лишь продолжительные гудки, не предвещающие ничего хорошего, пока наконец на том конце не раздается голос. — Здравствуй, Киллуа. Не рассчитывал тебя услышать до майских праздников. — Сам в шоке… Я еду домой. Есть разговор. На том конце звенят чашкой. Брат наверняка доволен этим звонком до глубины души. Ведь любая просьба, подразумевает плату. — Хорошо, я поставлю чай. Мама будет рада. Золдик обреченно вздыхает, сползая по креслу вниз. Неделька выдастся адская.