Белый кролик

Селена нетерпеливо прорывалась сквозь толпу плотно стоящих друг к другу волшебников. Сзади она тащила за рукав зимней мантии Еранию. В этот день Кинг Кросс как никогда был переполнен народом. Зимний холод не просачивался сквозь зачарование, окутывающее платформу 9¾, защищающее от всякого рода погодных невзгод. Это было действительно полезное заклинание, оно стояло на многих открытых площадках принадлежащих министерству. Джьюд и Барри пользовались похожими чарами, направленными только на территорию вокруг них, и то в мелких масштабах. Стоя у самых рельс Селена протиснула голову между локтем одного высокого блондинистого мужчины и плечом кудрявой женщины. Ее взгляд оставался таким же расслабленным как обычно, но через полузакрытые белые ресницы виднелось нетерпение. Она хотела поскорее увидеть брата, который так долго не появлялся дома. За столькие годы никто в семье Ашлинг не привык к долгому отсутствию старшего ребёнка. И стоит хоть кому-то заикнуться о скором отъезде Селены, лица родителей становились чернее тучи. Барри качал головой, поджимая губы, а Ерания прикрывала рот рукой, сдерживая слёзы. Так было и с Джьюдом, отдалённо вспоминает Селена, где-то на задворках памяти всплывает чуть молодая версия супругов, на чьих лицах было такое же траурное выражение. «Иногда они слишком драматичны»—думает Селена, безразлично пересчитывая доски рельс. Где-то она понимала их, своих родителей, она и сама безумно по Джьюду скучает. Но они горюют так, будто она уходит навсегда и безвозвратно. А про возможность писать письма они совсем позабыли. Все мысли и мелкое негодование пропали, стоило в поле зрения появится клубящемуся дыму, вместе с далёким ярко красным корпусом паровоз. Он стремительно приближался, принося с собой запах гари, сладких конфет и какой-то тёплый аромат, присущий самому экспрессу. Абсолютно не обращая внимание на постоянные косые взгляды со стороны мужчины, который явно был недоволен столь бесцеремонным поведением, Селена сильнее подалась вперёд. Её бледные губы растянулись в расслабленной, но счастливой улыбке. Давка стала сильнее, где-то в толпе затерялась русая макушка Ерании, Барри же стоял где-то поодаль от всего этого столпотворения. Даже не видя его со своего места, Селена знала что сейчас он вытирает вспотевший лоб, клетчатым платком. Его усы забавно дёргались вместе с его верхней губой, другой рукой он щупает карман с трубкой. А Ерания наверняка где-то холит и паникует, из-за того что Селена скрылась из её поля зрения. Но сейчас самым главным был паровоз, который начал сбавлять темп и приближаться к платформе. Когда двери раскрылись, целая толпа разновозрастных детей вывалилась на ружу, весело смеясь и прыгая на своих родителей. После того как те кто выпрыгнули первыми ушли в сопровождении родичей, медленно начали выходить остальные. Большинство из них были от пятого по седьмой курс, некоторые чопорно задрав нос оглядывали толпу, а найдя знакомое лицо, кивали медленно подходя к ним. И отчего-то это показалось таким смешным и абсурдным, что Селена тихонько хихикнула в кулак. Сделай так два-три человека, это было бы не так заметно, но эта почти механическая реакция, абсолютно одинаковая и лишённая индивидуальности. Никто даже не улыбался видя своих родителей, да и те стояли особняком, не сделав и шага к своим чадам. «Слизеринцы. Зуб даю, слизеринцы.»—ещё немного понаблюдав, увидев достаточно высокомерных недо-аристократов, Селена наконец заметила знакомую зимнюю мантию, тёмно-синюю с высоким воротом, и мягкие русые волосы брата. Не раздумывая ни секунды, она ринулась прямо в его направлении, ошеломляя своими внезапными объятиями. Парень пару раз моргнул, огляделся, увидел что никто не смотрит и в ответ крепко сжал маленькие плечики девочки. —Здравствуй, дорогая сестрица.—с намёком на поддразнивание произнёс Джьюд, приподнимая уголки губ. До этого он был вовлечён в дискуссию с Вестером, но сейчас всё его внимание сосредоточилось на сестре, которая так внезапно появилась, казалось из неоткуда. —Здравствуй, блудной братец.—пробормотала Селена в толстую ткань мантии, в которую уткнулась носом, вдыхая знакомый парфюм. Терпкий, не по годом такому молодому парню, как Джьюд, но приятный. С некой горечью, в некоторых местах. Подходящий скорее его характеру, нежели возрасту. Знакомый, такой родной. Она помнит как однажды пролила весь бутылёк на своё любимое изумрудное платье. Зеленоватые, как цвет самого парфюма, пятна покрыли весь перед, а терпкий запах просто не вымывался и не выветривался. Ерания предпочла выкинуть его, чем пытаться избавиться от последствий неудачного столкновения с тумбой. Всё же где-то магия была бессильна. —Где мама с папой? —Где-то. —Ты что, потеряла их в толпе? —нахмурив брови спросил Джьюд. Его губы сжались в тонкую линию, как делал и Барри, когда был недоволен или зол. Селена прервала надвигающийся всплеск возмущений, со стороны брата. —Ну, папа вряд ли бы и на шаг приблизился к «этому».—кивнула она на скопление людей, которые всё ещё либо ждали оставшихся детей, либо просто стояли и болтать между собой.—Маму я не теряла, скорее она меня потеряла… —Селена.—угрожающе выговорил парень, вызвал смех своего спутника. —Ладно тебе, Джуди, что с ней могло случится? Кто-то конфетку предложит? Она у нас умная девочка, на такое не ведётся.—подмигнул Вестер, зарываясь длинными пальцами в светлые волосы младшей Ашлинг. Уши Селены налились кровью, как и её щёки. —Вестер.—потянув друга ближе он зашипел ему прямо в лицо—Кто-то достаточно грубый мог толкнуть её или сказать что-то. Тут много любителей поиздеваться над более слабыми существами. —Эй! —обиженно выкрикнула Селена, всё ещё потирая покрасневшие щёки. —Джуди, дорогая, ты точно недооцениваешь свою милую сестрёнку.—посмеялся Вестер, нахально заулыбавшись, после чего засунул руки в карманы. У него были тёмные, чуть торчащие, волосы, немного узкие, точно лисиные, глаза. Карие, с мелкими крапинками зелёного если присмотреться. От его взгляда, такого внимательного, пристального, хотелось съёжиться, закрыться чем-то. Смотря на Селену, Вестер всегда растягивал свои тонкие, потрескавшиеся, губы в улыбку, оголяющую зубы. И в такие моменты сердце Ашлинг так сильно бьется, что она не может услышать ничего кроме этого назойливого «бам-бам». Селена не долго бегала от правды, сразу же как только почувствовала все эти чувства нервозности, трепет в животе, сухость рта и желание показаться перед Вестером в самом лучшем свете. Она поняла что влюбилась. В парня который на семь лет старше неё, в которого, по словам брата, влюблены десятки девушек. Это было так глупо. Для рационально работающей части мозга Селены это было глупо, для другой это был лишь период который нужно протерпеть. А сердце всё стучит и ноет, отказываясь подчиняться разуму. Селена была умной девочкой, не по годам разумной и всесторонней. Но даже она бессильна перед чувствами захватившими её. Возможно, по теории самой Селены, это из-за недостатка социальных контактов. Она редко выходила из дому, общалась лишь с родителями и Друси, которая так же была крайне неопытна в межличностных взаимоотношениях. И вот он, красивый, умный и обонятельный парень, лучший друг её брата. Идеальная мишень для первой любви. С мальчиками одногодками она не общалась, так что он был единственным представителем противоположного пола, не являющейся частью её семьи. Это было ожидаемо. А учитывая его хорошее к ней отношение, закономерно. Но всё так же безнадёжно. Селена не глупая, она знает что её влюблённость так и останется безответной. И она не имеет права сердиться или горевать из-за этого. —Здравствуйте, миссис Ашлинг. Вы как всегда неотразимы.—его голос был уже сформирован, несколько низкий, не сильно, с некой хрипотцой. Он не был мягким или нежным. Его тон был пронизан самоуверенностью и кокетством. Такова была его манера. —И тебе привет, Вестер. Придёшь к нам на обед? —дружелюбно предложила Ерания. —Пожалуй откажусь, моя дорогая матушка запланировала визит к родственникам из Польши.—вежливо отказался парень, поднимая с земли массивный чемодан и поправляя свой магловскок пальто. —Вот как, тогда не будем тебя задерживать.—гладя на часы сказал Барри, попутно поправляя шляпу на голове. Селена стояла рядом с братом думая о царапине на щеке Вестера и беспокойно хмурясь.—Твоя мама должно быть заждалась. —Да и мы тут застоялись.—хохотнула Ерания, гладя дочь по голове. Её шутка в лучшем случае заставила бы улыбнуться, но Вестер явно наигранно засмеялся. —Хорошо. До скорой встречи милые леди.—учтиво поцеловав тыльную сторону ладони женщины, он сильнее нагнувшись нежно чмокнул кончики пальцев Селены. И тогда казалось она потеряет сознание прямо по среди платформы, на глазах у всех. Но, Слава Мерлину и Моргане, этого не произошло.—Сэр.—кивок мистеру Ашлингу.—Джуди, надеюсь ты будешь мне писать. День без твоей любви равноценен мучительной пытке. —Надеюсь ты помрёшь от боли.—закатил глаза Джьюд, уставший от всего этого представления, главным актёром которого был Вестер. Он проигнорировал тычок матери в бок, подразумевающий недовольство его грубым поведением. —Как всегда хладна, но ничего-ничего. Однажды мы узнаешь мне цену. —Давай уже, актёр. Как тебя только Бири в свой кружок не записал. У тебя явный талант, всё превращать в цирк. —Не слушай его.—миротворчески посоветовала Ерания, вновь тыча острым пальцем в бок сына, лишь бы заткнуть его.—Пожелай маме здоровья и передай привет от нас. —Обязательно.—серьёзно кивнул Вестер, после чего быстро удалился оставив семью в неловком молчании. —Тебе стоит сказать своему… другу, чтобы он не шутил такие шутки на публике.—смущённо кашлянул Барри в кулак. Уго не очень позабавили шуточки Вестера, ровно как и Джьюда. А вот мама была очарована им. —Ладно тебе Барри, это только шуточки. —Но люди… —Барри, ты провидец, тебе должно быть плевать на мнение людей. А вместо этого ты выглядишь как какой-то клерк. —Что тебе не нравится в моём виде? —Всякое отсутствие индивидуальности. —О Мерлин! —взвыл Джьюд, прерывая перепалку и становясь целью гневных взглядов родителей.—Хватит, я ужасно устал с дороги. Пойдёмте уже. Так они и встретили Рождественские каникулы. Уставшие, недовольные и влюблённые.

***

Селена любила украшения, книги и зиму. О первом увлечении мы уже наслышаны, второе было чем-то обыденным в их семье. Все любили книги. Чем ещё можно было заняться в маленьком волшебном городке, в котором все друг друга знали и никак не решались на какие-либо компрометирующие действия. Слухи были скучны, однообразны и цикличны. Всю молодёжь можно посчитать по пальцам обеих рук. Смертельная тоска, вот каким было альтернативное название их городка. Вот и развлекайся как можешь. А можно было не так много. Самым безопасным вариантом было чтение. Ерания читала романы, гороскопы и журналы для ведьм среднего возраста. Барри любил газеты, как любой другой порядочный мужчина, и увлекался магловскими науками. Джьюд почитывал социальные книжки и книжки про квиддич. Селена читала всё что попадалось ей на глаза. Будь это хоть тоненькая брошюрка, хоть один из бульварных романов Ерании. Селене нечем себя занять и она развлекается как может. Хотя звучит это так, будто у неё просто нет выбора. Но это не так, она искренне наслаждается каждой книжкой что попадает ей в руки, извлекая из неё максимум. Если она читает роман—будет перечитывать его по несколько раз, особенно понравившиеся моменты отметит закладкой. Если какую-то энциклопедию или учебник с базовыми законами магии, она составит по нему конспект, будет чиркать на полях заметки и выписывать непонятные термины, дабы во время обеда устроить Барри допрос с пристрастием. Может это и является причиной, по которой он купил огромный магический словарь, где-то на тысячу пятьсот страниц. Селена определённо была довольно этой покупкой. То к чему не лежала её душа, так это магловские книги про науку, которые Барри так любил и стыдился этой любви. Дело было даже не в предубеждениях как таковых, вовсе нет. Её так корёжило от отцовских теорий, которыми он делился исключительно с ней, когда тот пытался как-то подставить все эти законы физики и материм под такую родную магию. Для неё это было сродни богохульству, какому-то издевательскому акту, задевающему чувства Селены. Она не позволяла этому отобразиться на своём лице, не хотя задеть чувства, итак стыдящегося своего увлечения, отца. Но для Селены магия была чем-то за границей чьего-либо понимания. Она была непостижима и не подчинялась ничьим законам. Могла быть бушующей метелью, или мягким ветерком. Всем и ничем одновременно. Именно эти черты завораживали, заставляли сердце Селены биться чаще, чувствовать волнение, несравнимое ни с чем в её жизни. Селена действительно любила магию. Можно сказать, это была почти религиозная любовь. Вот почему ей хотелось изучить все аспекты магии, прощупать, узнать больше и наконец удовлетворить своё бушующее любопытство. Сегодня был один из дней, когда она по уши закрылась за горой книг в твёрдом, кожаном переплёте. Перед ней был крупный кусок пергамента, на котором она чертила алхимический круг. Шанс того что он будет работать как надо, или если на то пошло вообще работать, был максимально мал. Равен нулю, если быть честными. Но кто мог запретить ей баловаться таким вот образом? Многие дети выросшие в чистокровных семьях занимались чем-то похожим, искренне пытаясь казаться гениями. Селене тоже хотелось почувствовать себя взрослой. И в этом не было ничего постыдного, все так делали, а чем она хуже? Недовольная кривыми линиями, пятнами чернил и общей неаккуратностью листа, Селена просто отбросила его, разочарованно фыркнув. Всё же алхимия была не для её нынешнего возраста. «Через годик другой попробую ещё раз.»—безразлично пожала плечами Селена. Это было разочарование, но не значительное. Ей одиннадцать! Всё время мира было в её распоряжении. Как умная девочка, коей она себя считала, Селена пользовалась всем что ей давал этот мир. —Селли, милая, помоги накрыть на стол.—крик тётушки Даэны дошёл до младшей Ашлинг не сразу. Лишь с третьего раза, когда она начала просто гневно выкрикивать её полное имя, до ужаса нелепое. Кто вообще был зачинщиком идеи дать ей второе имя «Блис»? Что это вообще за имя такое? Захлопнув книгу, между страницами которой остался сложенный кусок пергамента с неудачным кругом. Селена потянулась, чувствуя как сильно отекли её ноги. Пару раз размяв пальцы ног, покрутив лодыжкой и согнув колени, Ашлинг соскользнула со стула, не удосужившись ни поправить один из рукавов-фонариков, который сполз ей на плечо, и выглядел не слишком презентабельно. Волосы были растрёпанны и находились даже не в «творческом» беспорядке, а просто в хаосе. Сегодня ночью ей приснился сон, вспомнить который к завтраку она не смогла. Селена помнила его во время пробуждения, помнила панику охватившую сердце и что-то ещё, что не чувствовала до этого. Отвратительное чувство, заглушало всё и погружало её обратно, в беспокойное царство снов. Остановившись на лестнице, видя лишь часть пёстрой ёлки. Чего только на ней не было, и банты, переливающиеся при свете свечей, и хрустальные фигурки, в виде пегасов, привезённые из Франции дядей Эклипсом, оттуда же каплевидные стекляшки, повисшие на самых верхних рядах дерева. Пространство гостиной было увеличено раз в пять, дабы вместить всех гостей, пришедших на праздник. В этом году все решили собраться у них дома, видимо устав от однообразной обстановки в доме бабули Азалии. Из родных Ерании был лишь дядя Эклипс с сыновьями-близнеца, без жены. —Пока до тебя докричишься…—сестра Барри, Даэна вытерла руки об кухонное полотенце, после чего забросила его себе на плечо.—Я чуть голос не сорвала. Чем ты там занималась? —Книги читала.—пожала плечами Селена, а Даена понятливо кивнула, будто этот короткий ответ ответил на все возможные вопросы. —Иди помоги перетащить еду с кухни. —Разве мы не можем сделать это с помощью магии? —страдальчески вздохнув спросила Ашлинг. —Чтобы потом, как в прошлом году, еда приземлилась нам на колени? Или лучше, смешалась в одну большую кучу? Быстро пошла за салатами! —строго настояла женщина, сурово хмуря густые брови. Надув губы, Селена неохотно побрела на кухню. Не то чтобы она была особо ленива, однако сейчас ей больше всего на свете хотелось уснуть в своей комнате, на мягком и тёплом покрывале, накрываясь толстым зимним одеялом. Его вес приятно надавливал на тело, будто оно обнимало, максимально старалось передать своё тепло. Сильно потянувшись, Селена сладко зевнула, чувствуя себя как никогда уставшей. А учитывая что ни одно Рождество которое она проводила в кругу семьи не проходило гладко, ей хотелось сбежать к Друси и попроситься к ней переждать катастрофу которая вот-вот должна была нагрянуть. Ерания, с помощью в виде тётушки Анны, тёти Барри, и миссис Вигге, заставляла кухонную утварь выполнять свою работу, при этом иногда посматривая в духовку, проверяя утку. «И с чем же мне помочь?»—недоумевала Селена. Немного придя в себя, она поняла насколько абсурдно звучала просьба тётушки. Готовка была в самом разгаре, ничего ещё не было даже наполовину готово. Эта женщина будто искала повод для того чтобы прервать её и повесить ей на плечи какую-нибудь нелепую работу, в которой не было ни малейшей необходимости. Даена вышла замуж за магла, который категорически отказывался переступать порог дома хоть одного члена семьи своей супруги. По правде говоря, Селена даже не видела его ни разу. Барри лишь пожимал плечами, говоря что он был блондином, насколько тот помнит. И что он видел его в последний раз на свадьбе, на которую из родных невесты пригласили только его и их мать, Азалию. При этом на банкете он не подршёл и не поздоровался с ними, отчего бабуля пришла в ярость. Она наорала на него, на Даену, на родителей жениха, говоря им насколько бескультурную свинью они воспитали. Вообщем, вогнала всех в краску, кого от гнева, кого от смущения. После этого никто, абсолютно никто, не проявлял ни малейшего желания общаться с простецким муженьком Даены. Так его и называли. Издевательски, с презрением. Будто одним своим существованием он опорочил землю на которой они ходили, и очернил воздух которым они дышали. Селена могла вспомнить разговор, «случайно» подслушанный, когда бабуля напилась какой-то ягодной настойкой, на пару с тётушками и дядями. В нём был следующий диалог: —Мало того что она вышла за этого олуха, опозорив нас на всю округу…—начала Азалия. —Тогда меня чуть с должности не выпнули.—вставил дядя Айзек, залпом выпивая свой стакан с окне-виски, он не очень любил настойки, поэтому был единственным с ярко-янтарной жидкостью, на поверхности которой танцевало пламя. Тогда Селена была ребёнком и постоянно задавалась вопросом: «Оно может обжечь?». Дядя Айзек посмеивался, трепал её по голове и говорил что оно немного жжёт, но ожог не оставляет. Этого объяснения ей хватило. —А на меня все соседи косились, некоторые подходили и спрашивали моя ли это сестра вышла замуж за магла.—согласно кивнула тётушка Анита.—Я тогда из дома от стыда выйти не могла! А если и выходила, в глаза никому смотреть не могла. —Это ж надо было так! —с красным от выпивки лицом крикнул дядя Ленард, вскочив на ноги и с гневом ударив стол кулаком. Селена за углом вздрогнула от страха. Пьяный дядя Ленард— непредсказуемый дядя Ленард. —Молчать! —грозно приказала Азалия, возмущённо потирая рукоять трости.—Имейте приличие не перебивать своего родителя. —все вокруг, люди которым уже давно за тридцать, стушевались ровно как маленькие дети. Даже Селена не могла показать такое выражение полного раскаяния и вины, которое тогда пребывало на их лицах. Дядя Ленард медленно осел на мягкое кресло, не без поддержки супруги разумеется. —Мало того что этот грязный магл каким-то невероятным оборотом судьбы, породнился с нами. Так ещё и сыну Даены уже двенадцать, а письма из Хогвартса так и нет! Мальчик сквиб! От слова «сквиб» все тогда ощетинились как он проклятья какого-то. Тётушка Анита в одно мгновение чуть ли не растеклась по собственному креслу, судорожно держась за сердце. Дядя Ленард пробормотал что-то явно неприличное, после чего залпом выпил всю рюмку. А тётушка Марлен неловко помяла складки своего горчичного платья. Она казалось хотела что-то спросить, но не решалась. И вот она наконец собравшись с силами выдала. —А-а разве у Даены не дочь? —Селена не очень хорошо видела со своего тайного укрытия, но наверняка могла сказать что у каждого в комнате в тот момент было напряжённое и несколько недоумевающее выражение лиц. —У неё вроде двое детей.—нашёлся дядя Айзек, чем сразу обрадовал бабушку. —Сколько девочке? —нетерпеливо спросила пожилая дама, радуясь, что Айзек хорошо общался со своей кузиной. Он мог поведать им про более достоверные подробности жизни Даены.Мужчина поморщил лицо, помассировал шею и неуверенно ответил: —Где-то лет пять, может шесть. Я её давно видел, если честно. Когда в их магловском районе один второгодник решил что будет прекрасной идеей добавить к гладиолусам зубастые рты.—он усмехнулся, но поймав пристальный взгляд Азалии продолжил—Так вот. Мальчик действительно сквиб. Да-да, не делайте такого лица кузина, она сама мне рассказала. А с девочкой ещё ничего не понятно. Тогда ей было всего два годика. —Селена в два уже искры пускала и нашей Марлен волосы перекрашивала. Джьюд аппарировал из своей колыбели. Оллин и Реид поджигали шторы и мантии гостей. Гейр заставлял кипеть воду у себя в соске, удлинял себе ногти, а про остальных я вообще молчу! —вскрикнула Анита, явно недовольная рассказом кузена. То что её племянник оказался сквибом сильно ударит по её репутации в будущем. И Селена знала, точно знала, насколько рада её тётушка, что её сестра не пыталась внедрить своих отпрысков в волшебный мир. Это сильно упрощало ситуацию. —Она полукровка.—сказала бабушка, так как будто это было корнем всей проблемы. Хотя это в некотором смысле было правдой.—Её детская магия может быть слабее. Да и мы не можем верить наблюдениям Даены и этого её магла. —Ведьма не пользующаяся магией—абсурд, да и только.—горестно покачал головой дядя Ленард. Селена полностью понимала недовольства своей родни. Но чувствовала ли она тоже самое? Нет, ни в малейшей степени. Она чувствовала некую досаду за неблагодарность Даены за такой дар как магия. Однако, кто она чтобы осуждать чей-то жизненный путь? Селена недолюбливала свою тётю за бессмысленные поручения. Не за то что она полюбила простеца и родила сквиба. Ей это глубоко безразлично, их она не видела и видимо в ближайшем будущем не увидит. Обе стороны вполне довольны подобным раскладом. —Селена! Принеси яблочный сок! —крикнул голос тёти Даены, из-за которого девочка вырвалась из собственных мыслей, совсем забыв что всё ещё стоит в дверях кухни.

***

«С Рождеством, Друси! Немного запоздалое письмо. Но как говорит мой братец, лучше поздно чем никогда. Надеюсь ты получила мой подарок. Ты давно хотела такой набор шахмат. Знаю, выбор такой себе, но вкус у тебя как у столетней старушки. Надеюсь никто кроме меня не догадался о твоей хотелке, а то потом к тебя можно будет открывать шахматный клуб. Напиши как вы провели Рождество во Франции, а я расскажу как его провела я. К нам стеклась вся семья папы, и дядя Эклипс. Ты его видела, такой высокий джентельмен в красном костюме.Тётя Даена снова нам всем надоедала, говоря про нашу беспомощность без магии и бла-бла-бла. Кстати, ты опробовала свою метлу? Я вот даже взлететь не смогла! Сколько бы Оллин, Реид и Джьюд не пытались, я полететь не смогла. Метла даже не шелохнулась когда я выкрикнула «Вверх!». Это очень обидно, мне хотелось поиграть с братьями в мини-квиддич. Ну, зато Оллин разгонял воздух на новенькой метёлке, хоть кто-то повеселился. Ну а я с младшими кузенами игралась. Хотя с ними не поговоришь о чём-то интересном, так как самому старшему Селби, всего шесть, они просто очаровашки. Знаю, ты не очень любишь детей, которым меньше девяти, но мои кузены просто образцы хорошего воспитания, цитата тёти Аниты. Делайла наконец оправилась от бубонтюберки, правда остались заметные покраснения, но тётушка Марлен говорит что мазь должна убрать и их. Бедная Делайла, каждый раз как вижу её, она либо больна, либо только только выздоровела от какой-то пакостной болезни. Ужасно. Но Селби, её родной брат, старается всячески её развеселить. Он такой джентельмен, ты бы его видела. Поделился со мной конфетами которые подарил ему папа. Он точно будет похитителем женских сердец. Ещё есть Мавина, она весь вечер рассказывала мне об их поездке в Грецию, правда я почти ничего не поняла из её лепета, но выглядела она счастливой. Но не это важно. Важно то что дядя Ленард подарил мне говорящее зеркало! Представляешь? Оно назвало меня милашкой, но при этом оскорбила самого дядю Ленарда, сказав что он похож на медведя. Он расстроился. Не понимаю почему, я думала он знает что похож на огромного гризли. Особенно сейчас, когда он отрастил бороду. За что его тётя Анита долго ругала, видите ли выглядит он как дикарь какой-то. С ней была согласна бабуля, поэтому она взяла с дяди обещание побриться. Дядя Айзек под конец чуть не подрался с дядей Эклипсом, за то что «ты и твоя семья не уважают нашу семью», это он про то что тёти, сёстры мамы и жена дяди не явились на праздник. Справедливости ради, дядя сильно напился, на пару с дядей Ленардом, и не мог здраво мыслить. За то бабушка могла, поэтому прекратила всё это веселье прежде чем они успели разрушить все украшения и ёлку. Рейду это показалось забавным, я с ним не согласна. Это было просто глупо, ужасно глупо. Разошлись все где-то в час, дядя Эклипс с близнецами остались на ночь, а потом после завтрака аппарировали домой. Кстати, вижу как ты хмуришь свои бровки, мне понравился твой подарок. Ты сама связала шарф? Если да, то это очень мило и красиво. Спасибо, я буду носить его даже летом. Печенье тоже очень вкусное.

С большой любовью, Селена.»