Силовое поле

      Новый учебный день для Майи как всегда начался с дурацкого урока истории. Для нее не существовало ничего более скучного, чем эти вечные «важные» исторические события, войны и прочая никому неинтересная чепуха. Она больше любила математику и физику. Она даже планировала отучиться на астрофизика, если конечно ей повезет поступить в колледж ее мечты. А вот ее брат напротив, несмотря на свою гиперактивность и полное отсутствие концентрации, был настоящим фанатиком всякой гуманитарной нудятины. Как-то раз он даже ездил на раскопки. Правда, нашел он там только серебряную ложку, но в свои двенадцать Итан гордился этой ложкой так, будто откопал давно утерянную древнюю цивилизацию.       Майя устало вздохнула и рефлекторно повернулась в сторону соседней парты. За ней обычно сидела их подруга Джози, но ни сегодня, ни вчера, ни всю неделю до этого Джози на уроках не появлялась.       Они знали, что Джози пропала. В тот день, когда их вызвали в кабинет директора на допрос, они слышали о ней в последний раз. Больше ни их мама, ни Лиззи, ни кто-либо еще им ничего не сообщал. Майя и Итан планировали встретиться с Лиззи, но та лишь постоянно отмахивалась от них и часто просто игнорировала их звонки и сообщения.       В конце концов, они решили самостоятельно посетить школу Сальваторе для того, чтобы получить хоть какие-то ответы. Они планировали пойти туда сегодня вечером после тренировки.       Майя нетерпеливо глядела на часы, ожидая окончания последнего урока. У них сегодня должна состояться короткая тренировка, после которой она вместе с братом планировала пойти навестить Лиззи.       Наконец, прозвенел звонок, Майя радостно начала собирать в рюкзак свои вещи. Итан по обыкновения неряшливо запихнул книжки и тетради в общую кучу и, чертыхаясь, застегнул молнию. Его синяя ручка упала на пол. Сначала Майя хотела сказать ему, чтобы он ее поднял, но потом решила, что лучше ей сейчас поспешить на тренировку, чем ждать, пока ее брат вновь все по сто раз сложит.       Она подхватила слегка растерянного Итана под руку и потащила его куда-то в сторону. Ничего не понимающий он закинул рюкзак на спину и поплелся за ней в сторону раздевалок.       — Куда ты так спешишь? — спросил он, лавируя между толпящимися в коридоре студентами.       — Ты что, забыл? — Майя грозно посмотрела на него. Итан растерянно заморгал. Майя покачала головой. — Тренер сказала, что тренировка будет раньше. Она уезжает сегодня.       — А, точно… — он почесал затылок, будто что-то вспоминая, но его выражение лица было таким, словно он ничего и не пытался вспомнить вовсе.       Брат и сестра быстро переоделись и поспешили на поле. К тому времени, когда они прибыли на место, вокруг тренерки уже собралась их команда. Они о чем-то оживленно разговаривали.       Майя, схватив брата за руку, тут же поспешила в центр толпы.       — Меня не будет ровно три дня. Я очень надеюсь, что вы будете усердно заниматься, — говорила мисс Уилсон, оглядывая всех ребят своим строгим взглядом.       Те дружно угукнули и разошлись по своим позициям. Разминка, бег, отработка ударов и прочее. Все это продолжалось ровно до того момента, пока телефон их тренерки не зазвонил.       — Я отойду на пять минут. Вы продолжайте заниматься, — объявила она и скрылась в дверях школы.       Прошло пять минут, десять, пятнадцать… Их команда заканчивала уже круг десятый, когда, наконец, кто-то не выдержал и начал скулить и жаловаться.       Они пробегали так еще тридцать минут, в конце концов, осознав, что уже давно миновало время, когда их тренировка должна была завершиться.       — Майя, сходи посмотри, что там с ней, — проскулил кто-то, разваливаясь на зеленом спортивном поле их школы.       — Я что нанималась что ли? — пробурчала она.       — Ну, ты почти наш капитан, — заныл еще один.       Майя закатила глаза. Подхватив брата под руку, она потащилась с ним в школу.       — И зачем тебе я? — спросил ее ничего не понимающий Итан.       — Для моральной поддержки, — ответила она, идя в сторону спортивного зала, где находился кабинет их мисс Уилсон.       Они отворили широкие двери спортивного зала. Странный холодный ветер подул на них словно со всех сторон одновременно. Майя испуганно огляделась по сторонам, но в вечернем сумраке разглядеть что-либо было почти невозможно. Окна спортзала были наполовину занавешены плотными римскими шторами. Брат и сестра шагнули вперед, нервно оглядываясь по сторонам.       — Мисс Уилсон, вы тут? — спросила Майя. Ее голос эхом прогремел, пугающе откликаясь со всех сторон.       Майя почувствовала, как волосы на ее теле встали дыбом, по ее коже поползли мурашки, а дыхание резко участилось. Итан рядом с ней испуганно сжался, не решаясь сдвинуться с места.       — Давай лучше подождем снаружи, — прошептал он, дергая сестру за рукав кофты.       — Да чего ты как маленький? — ответила ему она, все еще тяжело дыша, будто ожидая атаки в любой момент.       Нерешительно она сделала пару шагов по направлению к угловой двери, где обычно располагался кабинет их тренерки. Итан последовал за ней.       Они подошли к двери и нерешительно постучали. Но в оглушающей тишине были слышны только их учащенные вздохи и легкое завывание ветра.       — Мисс Уилсон, вы тут? — вновь спросила Майя.       Она попыталась развернуться назад, чтобы покинуть спортзал и вернуться к их команде, когда ее локоть случайно задел хлипкую дверь, слегка ее приоткрывая.       Майя испуганно посмотрела на брата. Она могла с легкостью прочитать в глазах Итана мольбу не открывать эту чертову дверь и просто вернуться обратно к остальным ребятам. Но Майя не была бы Майей, если бы действовала только так, как требовала того интуиция или чутье ее брата.       Она схватилась за ручку и толкнула ее от себя. Дверь под давлением скрипнула и легко открылась. Когда она была распахнута полностью, ужасная картина предстала перед глазами ребят. Мисс Уилсон лежала на полу, а из ее шеи тонкими струйками сочилась кровь. Майя и Итан тут же вбежали внутрь и сели напротив перед распростертым на полу телом тренерки.       — Мисс Уилсон, очнитесь! — кричала Майя, проверяя ее пульс.       Мисс Уилсон была жива. Она все еще находилась в бессознательном состоянии, но, по крайней мере, ее сердце билось.       — Итан, воду! — скомандовала Майя.       Итан тут же схватил первую попавшуюся бутылку воды со стола и протянул ее в руки сестры. Майя машинально открыла ее и плеснула в лицо их потерявшей сознания тренерке.       — Сходи за остальными и позвони в 911! — скомандовала она брату. Тот кивнул и тут же выбежал из кабинета.       Майя сидела на полу, нервно ожидая, пока Мисс Уилсон придет в себя.       Прошло несколько долгих мучительных секунд, прежде чем глаза женщины распахнулись, и единственное слово слетело с ее губ.       — Сзади, — прохрипела она и вновь отключилась.       Майя растерянно смотрела на обессиленную женщину. Затем она повернулась назад и испуганно закричала.       Перед ней стоял огромный и страшный мужчина. Его лицо было искажено гримасой ярости. Его рост почти доходил до потолка, а массивные плечи едва ли не касались стоящих по обе стороны от двери шкафов. Он злобно ухмылялся, демонстрируя свои длинные клыки. На его губах виднелась кровь, а под глазами проступали черные вены.       «Вампир» — тут же подумала Майя.       Она встала с колен, инстинктивно делая шаг назад.       Звероподобный мужчина замер перед Майей и злобно оскалился.       — Либо ты мне рассказываешь добровольно, либо я тебя прикончу! — прошипел он, медленно надвигаясь на несчастную девочку.       Майя растерянно огляделась по сторонам, ища хоть кого-то. Здесь, в учительской подсобке, она фактически была одна вместе с потерявшей сознание тренеркой, и никто не мог им помочь.       — Я… Я ничего не знаю, — неуверенно прошептала Майя.       Звероподобный вампир вновь оскалился. Его глаза сверкнули красным. Он провел языком по нижней губе, собирая остатки чьей-то крови. От омерзения Майю чуть не стошнило. Она уже подозревала, что эта кровь принадлежала их тренерке.       — Где твоя маленькая подружка?       Майя часто дышала. Все происходящее сейчас воспринималось ею как что-то нереальное. О ком говорил этот вампир? О Джози? Или о Лиззи?       — Я действительно не понимаю, о ком вы говорите, — проскулила она, крепче сжимая в руках ткань своей бордовой куртки. Она держалась за нее как за спасительную соломинку, боясь окончательно потерять рассудок.       Вампир оскалился. Теперь его лицо выглядело еще более жутким, чем несколько секунд назад.       — Где Джозетт Зальцман?! — спросил он, проговаривая каждое слово так, будто речь шла о какой-то лесной зверушке, на которую он охотился.       Майя сглотнула. Она почувствовала, как ее руки задрожали.       — Я не знаю, — она старалась звучать как можно тверже, но жалобные нотки все равно сквозили в каждом издаваемым ею звуке.       Вампир начал медленно надвигаться на нее. Он в упор глядел на Майю, исказив лицо в зловещей ухмылке.       — Говори или я убью тебя! — заявил он, подходя ближе.       Майя почувствовала, как ее ноги начали непроизвольно дрожать, а на лбу выступил пот.       — Я не имею ни малейшего понятия, — твердо ответила она.       Даже если бы она знала хоть что-то о Джози, она бы все равно не рассказала об этом какому-то мерзкому и уродливому вампиру.       Мужчина зарычал. Он в ту же секунду оказался рядом и схватил девочку за горло. Его глаза налились красным, а оскал стал еще страшнее.       Майя почувствовала, что начала задыхаться. Ее ноги ее не слушались. А тело буквально повисло в воздухе.       — Либо ты говоришь, либо я убиваю тебя и твоего брата! — прорычал ей в лицо вампир, прижимая ее к стене.       Сознание Майи покидало ее. Краски перед глазами начали тускнеть, а тело становилось все слабее. Падая в мучительную бессознательную бездну, она вдруг увидела яркую вспышку чего-то. Мысль, словно пуля, в доли секунды разрывающая ткань ее мозга, достигла головы.       Когда Майя и Итан перебрались в Мистик Фоллс, директор местной частной школы Аларик Зальцман рассказал их матери о том, что на самом деле происходит за стенами его сверхъестественного интерната. Напуганная до смерти женщина тут же собралась покинуть город вместе со своими детьми, но Аларику Зальцману удалось уговорить ее остаться и приспособиться к жизни среди вампиров, ведьм и оборотней. Здесь в Мистик Фоллс он мог помочь им научиться сосуществовать среди сверхъестественного. Там же вне города никому не будет дела до их безопасности. Никто не будет пытаться даже объяснить им банальные вещи. Тогда миссис Мачадо все же заняла пост местного шерифа и отдала Майю и Итана в местную старшую школу. Аларик помог наладить ей и ее детям быт таким образом, чтобы в случае чего они всегда могли защитить самих себя. Он научил их делать колья, стрелять из арбалета и создавать вербеновые гранаты. С того момента Мак всячески пыталась уберечь двух своих детей от любой опасности. Она потребовала, чтобы и Майя, и Итан таскали с собой деревянные колья каждый божий день. Один из них она заботливо прикрепила на внутреннюю сторону ее куртки. Он был не особо громоздким, поэтому мало кто мог его заметить.       Вспомнив об этом, Майя заставила свою правую руку двигаться. Слабость во всем теле не давала ей нормально контролировать его.       Вампир продолжал удерживать ее за горло. Она хрипела и дрожала, а он просто наслаждался ее страданиями.       — Я убью тебя, а потом выпотрошу твоего брата, — хрипел он.       Майя начала судорожно искать кол. Дурацкие завязки все никак не поддавались. Она попробовала раз, второй, третий. Она просунула руку через низ. Ее пальцы, наконец, нащупали миниатюрную деревянную палку, грубо заточенную у окончания.       Собравшись с последними силами, она резко потянула кол на себя и в ту же секунду вонзила его в грудь вампира. Лицо мужчины дрогнуло. Он сделал шаг назад, но его хватка на ее шее стала только сильнее. Тогда что-то резко толкнуло его вперед. Изо рта у него полилась кровь, а руки инстинктивно расслабились, отпуская ее шею. Его тело становилось все бледнее, покрываясь темными венами. Он упал сначала на колени, а потом и вовсе повалился на бок. С двух сторон из его груди и спины торчали колья.       На секунду Майя подумала, что, может быть, она в приливе адреналина проколола его насквозь. Но затем ее взгляд привлек стоящий напротив нее мальчик. Им был покрытый вампирской кровью Итан, который шокировано глядел на распростертое на полу мертвое тело. Как Майя не заметила его раньше?       — Итан, — тихо позвала она его.       Мальчик выглядел таким испуганным. Майя осторожно начала двигаться в его сторону. Левой рукой она держалась за шею. Она могла поклясться, что синяки от удушения еще долго не сойдут с ее кожи.       Она перешагнула через тело мертвого вампира и схватила брата за руку.       — Мы убили его, — прошептал мальчик, впервые переводя на сестру свой растерянный и испуганный взгляд.       Майя не успела ничего ему ответить. Дверь в кабинет позади них распахнулась.       — Что вы наделали? — прошептала шокированная шериф Мак.                                   Лиззи и Хоуп чувствовали себя по-настоящему отвратительно все последующие за ритуалом дни. Но если Лиззи ощущала общую слабость или периодически блевала, то Хоуп еле вставала с кровати. Ей было плохо не столько физически, сколько морально. Она могла пережить свое болезненное состояние, но то, что она чувствовала внутри, просто не шло ни в какое сравнение со всеми возможными физическими увечьями.       Хоуп была рада, что ее родители все это время были в отъезде. С отсутствием в школе Майклсонов и родителей близнецов дышать стало легче. Никто не наседал, не кидался нравоучениями и не пытался надавить своим авторитетом. Она бы не выдержала ни одного их обеспокоенного и жалостливого взгляда. Хотя, может быть, Майклсонам и родителям близнецов было бы полезно знать, через что проходит Джози.       Хоуп не посещала уроки. Некоторые преподаватели периодически странно поглядывали на нее, когда замечали ее в коридоре. Хоуп пообещала себе разобраться с учебой как-нибудь потом.       Ее подруга Клео часто навещала ее, приносила какие-то настои, которые иногда немного облегчали ее состояние. Через пару дней Хоуп стало немного лучше. Она все еще практически не ела и блевала, по крайней мере, каждые несколько часов.       — Хоуп, я понимаю, что моя сестра здорово на тебе оторвалась, но нам нужно работать над тем, чтобы вернуть ее домой! — врываясь в комнату, заявила Лиззи.       Хоуп глубоко вздохнула. Даже в ее состоянии она все эти дни только и занималась тем, что пыталась придумать, что можно сделать еще помимо их дурацкого ритуала. Хоуп знала, что Лиззи, как и Джед, и Клео, и ЭмДжи, несмотря на состояние Хоуп, продолжали усердно работать над заклинанием. Правда, без связи родственных душ они никак не продвинулись дальше свечей и чтения латинских текстов. Близнецовая связь либо была слабее, либо она работала как-то иначе. В любом случае для успеха заклинания им нужна была Хоуп, а она на какое-то время выбыла из строя.       Конечно, Хоуп не была бы Хоуп, если бы не попробовала поучаствовать в ритуале хотя бы раз, но для нее он закончился очередным обмороком, поэтому все ребята пришли к общему заключению, что ей придется на время отстраниться от работы над заклинанием.       — Что нужно делать? — прямо спросила она, откидывая в сторону гримуар какой-то новоорлеанской ведьмы.       Лиззи нахмурилась.       — Вот так сразу? — она выгнула бровь. — Даже не будешь жаловаться? — ее голос звучал по-издевательски грубо.       Хоуп закатила глаза.       — Ты прекрасно знаешь… — раздраженно начала она.       — Да успокойся, боже, — Лиззи выставила руку вперед, словно приказывая Хоуп заткнуться. — Я просто шучу.       Хоуп вдохнула воздух в легкие. Ей было совсем не до шуток.       — Лиззи, либо ты говоришь, либо не мешай мне искать другие…       — Во-первых, остынь, — в приказном тоне обратилась к ней Лиззи. — Во-вторых, я нашла еще кое-кого, кто может нам помочь с заклинанием, — она сложила руки на груди и самодовольно улыбнулась, будто ожидая от Хоуп похвалы. Хоуп молчала. Тогда Лиззи опять закатила глаза и, будто делая одолжение, пояснила. — Это ведьма.       Хоуп вопросительно уставилась на нее. Какая, черт возьми, ведьма могла согласиться помогать им искать Джози? Они все ненавидят ее.       — Ты имеешь в виду свою подружку Бритни? — скептически взглянула на нее Хоуп.       Она знала Бритни. Эта девочка была неплохой, но ее длинный язык всегда становился предметом страданий всех остальных.       — Боже, нет! — лицо Лиззи искалось презрением. — Она кинула меня с проектом по биологии и теперь препарирует этих мерзких лягушек вместе с одной из подружек Алиссы. Прикинь, она даже…       — Тогда о ком ты говоришь? — прервала ее Хоуп. Она прекрасно знала, что если блондинку не заткнуть вовремя, она будет болтать бесконечно.       — Пенелопу.       — Пенелопа? — Хоуп непонимающе уставилась на нее.       Она понятия не имела, кто такая Пенелопа. Честно говоря, в последнее время Хоуп вообще не особо ладила с другими людьми.       — Это новенькая, и у нее, кажется, было запланировано свидание с Джози. А еще…       Лиззи что-то болтала, но Хоуп ее больше не слушала. Какое еще свидание с Джози? Все ведьмы в школе были конченными гомофобами и просто мерзкими лицемерными идиотами. Неужели кто-то обманул Джози, чтобы вновь поиздеваться над ней? И если это новенькая, то когда она умудрилась поступить сюда? Наверняка эта Пенелопа учится в этой школе с начала семестра, но Хоуп абсолютно не помнила никого с таким именем.       — Свидание? — спросила она, подозрительно хмуря брови.       Лиззи цокнула.       — Это единственное, что ты усвоила из того, что я тебе сказала? — она издевательски выгнула бровь. — Она приехала сюда недели две назад. И она нормальная. Джози вроде как пригласила ее на свидание. Я точно не помню. Я таких деталей вообще не запоминаю.       Хоуп почувствовала, как нечто жгучее начало подниматься в ней. Это чувство было знакомо ей. Ревность.       Хоуп ревновала. Две недели назад Джози уже знала о том, что они с Хоуп родственные души. Она ходила с ней в кафе и в кино и при этом назначала свидания какой-то другой девушке. Хоуп чувствовала, как огненное чувство в ней усиливалось с каждой секундой.       — Только не говори мне, что ты ревнуешь, — проговорила Лиззи, все еще скептически смотря на свою собеседницу.       — Я не ревную, — сквозь зубы ответила Хоуп.       Она хотела найти эту Пенелопу и вырвать ей…       — Даже не думай, Майклсон! — строго оборвала ее размышления Лиззи. — Если ты хочешь вернуть мою сестру домой, ты должна засунуть свою ревность себе в задницу!       Хоуп закатила глаза. Лиззи опять вела себя как… Лиззи. Но она была права. Ей нужно было успокоиться и воспользоваться выпавшим шансом.       — И когда вы планируете начать ритуал? — спросила она, игнорируя реплику Лиззи.       — Вообще вечером, но ты должна помочь мне выкрасть алкоголь из кабинета моего отца.       Хоуп вздохнула.       — Хорошо, — ей действительно нужно было занять себя хоть чем-то. Хандра Джози сильно влияла на ее самочувствие.                                   Они добрались до кабинета директора, не встретив по пути ни одного учителя и ни одного студента. Им повезло, что сейчас шли уроки, потому что, попадись они на глаза хоть кого-то, их бы тут же в лучшем случае наказали, а в худшем раскрыли все их запретные мероприятия.       — Я не понимаю, зачем тебе нужна я, если ты сама можешь залезть сюда, — Хоуп оглядела взглядом комнату, пытаясь найти хоть какой-то след от бурной деятельности своих родителей и Аларика с Кэролайн. Но стол был абсолютно чист, и даже полки были забиты исключительно теми папками, которые стояли здесь добрую половину прошедшего десятилетия.       — Ты любимица моего отца. Ты точно должна знать, где хранится его бурбон.       Хоуп действительно знала. Это было несложно. Как-то раз Аларик даже предложил ей рюмку своего любимого напитка, забыв, что ей всего семнадцать. Он хранил алкоголь в секретном нижнем отделении стола. Хоуп без труда отперла дверцу и вытащила небольшую бутылочку шотландского виски. Она надеялась, что он не заметит пропажи. В конце концов, здесь и без нее хватает алкоголя.       — Все! — Хоуп поднялась с колен и, держа небольшую бутылочку в руках, двинулась в сторону Лиззи, которая стояла у двери и внимательно следила, не собирается ли кто-либо войти и спалить их.       Дождавшись пока библиотекарь завернет за угол, они обе вышли из кабинета, затем наложили барьерное заклинание и тихонько двинулись по направлению к женским общежитиям.       Они уже почти достигли ведущей наверх лестницы, как вдруг их остановил знакомый женский голос.       — Вы почему не на уроке? — спросила Эмма. Ее голос звучал до нелепости строго. Все в школе знали, что Эмма была самым милейшим человеком на свете.       Хоуп и Лиззи тихо выругались и медленно повернулись к женщине. Хоуп еле успела произнести заклинание маскирующее бутылку виски в учебник по математики.       — Так мы это… — нервно начала Лиззи. — Ходили в библиотеку за книгами.       — И поэтому вы взяли только одну?       Лиззи испуганно уставилась на Хоуп, моля ту ответить хоть что-то.       — Второй не было. Мы обыскали всю библиотеку, — ответила она, вертя в руках фиолетовый томик математического анализа.       — Странно, мне не поступало жалоб на нехватку учебников, — Эмма уставилась куда-то в сторону, словно обдумывая сказанное девочками. — Вы двое в курсе, что библиотека находится в другой стороне? — она все еще подозрительно глядела на них.       Девочки вновь переглянулись. Хоуп смотрела на Лиззи с неприсущей ей беспомощностью.       — Мы хотели узнать приехали ли наши родители, — ответила Лиззи, театрально вдыхая в лёгкие воздух.       — Да, — Хоуп поддакнула ей. — Их слишком долго нет. Вдруг что-то случилось с Джози…       Эмма понимающе улыбнулась.       — Я понимаю, как вам, наверное, тяжело. Ваши родители намного задерживаются, но они обязательно приедут и расскажут вам все что узнали.       «Да-да, конечно» — проворчала в мыслях Хоуп. — «Разве что в следующей жизни»       Внешне она не подавала никаких признаков лишнего беспокойства. Не хватало ещё, чтобы их спалили за запрещенными ритуалами.       — На самом деле хорошо, что вы здесь. У меня есть для вас просьба, — она взяла Хоуп и Лиззи за руки и потянула их в сторону центрального входа. — У нас приехали новые ученики. Вы могли бы показать им их комнаты и школу.       — Опять? — недовольно спросили девочки.       — Серьёзно, у нас и так двое новеньких. Вы уверены, что им хватит места? — спросила недоуменная Хоуп.       — Конечно. Ты как раз им и поделишься, — Хоуп непонимающе уставилась на Эмму. Эмма дружелюбно улыбнулась и дополнила. — Новенькая девочка будет жить с тобой.       Хоуп вытаращила глаза.       — Что? — возмутилась она.       Хоуп с самого первого дня в интернате Сальваторе жила в своей комнате исключительно одна. Иногда её бывший парень Лэндон оставался с ней после совместной ночи. Ещё реже к ней наведывалась Клео. Хоуп предпочитала проводить большую часть своего свободного времени в одиночестве. Её комната была её крепостью, куда проникнуть мог только дорогой ей человек. За исключением разве что Лиззи и её компании, и то только потому, что это носило необходимый характер.       А теперь ей придётся разделить её личное пространство с какой-то девочкой? Ей придётся с ней общаться, взаимодействовать? Худшего сценария Хоуп и представить себе не могла.       Лиззи шла слева от неё. Она ухмылялась так, как ухмыляются злодеи, когда что-то гениальное и злое у них в кои-то веки получается. Иногда Хоуп видела такую ухмылку у своей тети Ребекки.       — А других свободных комнат, нет? — спросила Хоуп как бы невзначай.       — У девочек свободных нет. Пенелопа заняла последнее, — ответила Эмма. Резко сворачивая налево.       Хоуп невольно поморщилась. Само имя Пенелопы вызывало в ней отвращение.       Лиззи вновь усмехнулась, но теперь отреагировав на её реакцию. Хоуп поклялась как-нибудь хорошенько врезать ей за эту дебильную ухмылку.       Наконец, они вышли к центральному входу. Гостиная рядом с ним пустовала. Лишь разбросанные вокруг журналы и книги свидетельствовали о том, что кто-то все же был здесь раньше.       Рядом с дверью копошились несколько человек. Хоуп разглядела двух подростков, мальчика и девочку, и какую-то женщину. Она, кажется, была одета в полицейскую форму. Хоуп не была точно уверена. Все трое стояли в углу, в тени. Хоуп слышала их шёпот. Единственное, что удалось разобрать её волчьему слуху, это «Ты лгала нам, мама, все это время!», сказанное немного громче, чем все остальное.       Они подошли немного ближе. Теперь Хоуп могла чуть лучше разглядеть подростков. Они были ей смутно знакомы. Черноволосая девочка держала в руках фиолетовый чемодан. Она выглядела недовольной, а все её движения были как будто специально слишком резкими. Парень рядом с ней наоборот казался немного неуверенным. Он неловко оглядывал холл и гостиную, держа при этом в руках большую чёрную спортивную сумку. У них обоих на плечи были накинуть бордовые кофты с огромной золотистой надписью «Mystic Falls High School».       «Так значит они местные» — подумала про себя Хоуп, складывая руки на груди.       Она задавалась вопросом, кем могли быть эти подростки. Ясное дело, что вряд ли они были ведьмами. Если бы у них были ведьмовские способности, они бы уже давно пришли учиться сюда, а не тратили бы время на школу для обычных людей. К тому же Хоуп могла похвастаться высокой чувствительностью ко всем ведьмам. А эти двое уж точно не обладали никакими магическими способностями.       Вампирами они тоже быть не могли. Оборотническая сторона Хоуп прекрасно могла отличать запах вампиров от всех остальных. Оставался только вариант с оборотнями, и, судя по всему, они ими и были. Это вполне логично: неожиданно узнавшие о себе правду подростки вынуждены перевестись в их магическую школу.       «Вот только где я их видела?»       Как только эта мысль пришла ей в голову, стоящая рядом с ней Лиззи подскочила на месте и с громким визгом устремилась вперёд к подросткам.       — Майя? Итан? Вы что тут делаете? — она выглядела чересчур взволнованной и даже радостной.       «Ну, конечно! Как я могла забыть?» — Хоуп готова была стукнуть себя по лбу.       Они были друзьями Джози, а женщина в форме это местный шериф и их мама. Она часто приходила в их школу. Иногда Хоуп даже становилась свидетелем их с доктором Зальцманом разговоров.       Хоуп невольно сделала шаг назад. Друзья Джози наверняка считали её конченной мразью. И… О боже! Хоуп должна будет жить с одним из них!       Она внутренне похолодела. Хоуп видела, как Лиззи о чём-то разговаривала со своими друзьями, изредка поглядывая на нее. Хоуп не могла слышать, что они говорят. Её уши словно заложило. Она стояла на месте, пытаясь прийти в себя.       Неприятности следовали за ней по пятам. Сначала она узнала, что ненавидящая её Джози Зальцман её родственная душа, потом Джози сбежала, чтобы разорвать их связь и наделать много глупостей. А сейчас ей предстояло иметь дело с её лучшими друзьями, которые, судя по выражениям лиц, явно терпеть её не могли.       — Хоуп, Лиззи, проводите ребят до их комнат и покажите им нашу школу, — объявила стоящая позади неё Эмма.       Хоуп слабо дернулась от неожиданности, но все же сделала неуверенный шаг вперёд.       Эмма и шериф Мак спешно скрылись в одном из коридоров школы, оставляя подростков неловко пялиться друг на друга.       Хоуп смотрела куда-то в сторону, чувствуя на себе два подозрительных взгляда. Она услышала стук каблуков. Это Лиззи вышла чуть вперёд и, широко улыбнувшись, громко объявила:       — Добро пожаловать в Школу Сальваторе для юных и одаренных!       Её слова не произвели должного эффекта. Хоуп готова была рассмеяться, настолько неловко это выглядело со стороны, и Майя с Итаном, кажется, были с ней солидарны.       — Лиз, мы были здесь раз сто, — с усталым вздохом пробубнила Майя.       Лиззи закатила глаза.       — Не каждый день вы приходите сюда, чтобы учиться с нами, — немного возмутилась она. — Но ладно, пойдёмте, мы тут вам все покажем.       Она развернулась на каблуках и зашагала в сторону лестницы. Майя и Итан последовали за ней, а Хоуп поплелась сзади, соблюдая некоторую дистанцию.       — Как вы вообще тут оказались? — спросила Лиззи, хватая из рук подруги маленький рюкзак.       Майя в ответ на это громко кашлянула и многозначительно посмотрела на Хоуп. Хоуп закатила глаза. Конечно, они не хотели обсуждать ничего из этого в ее присутствии.       — Это скучная история, — Майя отмахнулась от вопроса и покрепче ухватилась за свой чемодан.       Итан рядом с ней молчал, угрюмо листая что-то в своём телефоне.       — Ты лучше скажи, что там с Джози? Вы нашли её?       Лиззи отрицательно помотала головой.       — Но мы пытаемся её найти. Ты же знаешь Джо. Она упряма, когда очень сильно чего-то хочет, — Лиззи свернула налево. Все остальные последовали за ней. — Это ваша с Хоуп комната, — сказала она немного неуверенным голосом, указывая на угловую дверь справа. — А дальше по коридору начинаются комнаты мальчиков, — она протянула руку в сторону. — Итан, у тебя 43-яя комната, где написано «Здесь живёт ЭмДжи».       Итан кивнул и быстро скрылся за поворотом.       Лиззи беспокойно посмотрела сначала на Хоуп, потом на Майю. Зачем-то кивнув, она развернулась и скрылась в своей комнате.       Коридор погрузился в неловкое молчание. Хоуп и Майя остались одни. Прошла почти минута, прежде чем Хоуп заставила свои конечности двигаться. Она молча открыла дверь теперь уже их комнаты и, смотря куда-то себе под ноги, тихо проговорила:       — Заходи.       Майя слегка кашлянула, но все же вошла внутрь. Она остановилась чуть дальше от входа так, что Хоуп еле смогла протиснуться между ней и стеной, чтобы, в конце концов, добраться до своей кровати.       — Там ванная и туалет, — она махнула рукой в сторону деревянной двери в углу около входа.       Майя хмыкнула и направилась в сторону своей половины.       Хоуп не хотелось просто сидеть на кровати и наблюдать за новой соседкой, поэтому она встала с места и начала готовиться к предстоящему ритуалу. До него ещё было уйму времени, но Хоуп решила не откладывать все на последний момент. К тому же это могло помочь ей разложить по полочкам все, что с ней произошло.       Майя рядом с ней суетливо раскладывала свои вещи по шкафчикам. Она кинула целую стопку свитеров Хоуп ей на кровать. Хоуп хотела огрызнуться на новенькую, но вовремя себя остановила.       «Спокойно, Хоуп. Убийство друзей Джози никак не поможет тебе наладить с ней отношения» — успокаивала она свои бушующие нервы.       Но её размышления прервал насмешливый голос Майи.       — Вот я не понимаю, как такая как ты могла оказаться родственной душой Джози? — Хоуп почувствовала, как гнев начал закипать в ней. — Если конечно весь этот бред — правда, и ты не морочишь ей голову.       Клыки Хоуп удлинились. Ей пришлось закрыть глаза, чтобы не напугать Майю своими жёлтыми зрачками.       — Это не твоё дело, — процедила она сквозь зубы.       — Правда? — Майя ухмыльнулась, подходя ближе. — Не думай, что тебе сойдёт все с рук, — внезапно её лицо посерьезнело.       Вместо того чтобы растеряться, Хоуп разозлилась ещё сильнее. Она ненавидела, когда кто-то вмешивался в их с Джози личные дела, и ей было плевать, кем этот человек им приходился.       Только по испуганно расширенным зрачкам Майи Хоуп поняла, что её собственные глаза вновь угрожающе пожелтели.       Хоуп отвернулась, пытаясь хоть так успокоить себя, но, кажется, гнев только продолжал расти в ней в геометрической прогрессии. Она расслабила ладони рук, не позаботившись об упавшей на кровать бутылке вина, и быстрым шагом двинулась вон из комнаты, оставляя растерянную Майи стоять у ее кровати.                                   Она бесцельно шла по коридору. Ей нужно было срочно успокоиться. Пройдя мимо кабинета испанского, она резко свернула в ближайший туалет. Хоуп могла бы охладиться у себя в ванной, но там все ещё была Майя. А Хоуп категорически не хотела показывать хоть какую-то слабость перед этой заносчивой девочкой. И почему только Джози с ней дружит?       Открыв первый попавшийся кран, она судорожно начала умывать лицо. Холодная вода приятно бодрила её. Хоуп чувствовала, как её гневно пульсирующее сердце постепенно снижает свой темп, а температура медленно приходит в норму.       После того, как Хоуп окончательно почувствовала, что напряжение в её теле спало, и её волк успокоился, она оперлась ладонями о раковину. Вода в кране все ещё текла, создавая, если прислушаться, шум, похожий на течение реки. Толстовка Хоуп местами промокла, а падающие на грудь длинные каштановые волосы начали пушиться от внезапной влажности. Хоуп посмотрела на себя в зеркало. Слегка впалые щеки и тёмные круги под глазами придавали ей изможденный вид, а растрепанные волосы неряшливо торчали в разные стороны волосы, как будто она не расчесывала их целую неделю. Хоуп выглядела ужасно. Несколько дней без еды и в постели вымотали её сильнее, чем любая тренировка доктора Зальцмана.       Хоуп глубоко вздохнула и, выключив кран, развернулась в противоположную сторону. Как только её глаза перестали прожигать в её собственных бледных и намыленных до блеска руках дыру, она подняла голову и наткнулась на внимательно наблюдающую за ней Алиссу.       Хоуп дернулась на месте. Она чуть не ударилась головой о зеркало. Если бы не её волчья реакция, она бы уже лежала здесь с как минимум истекающим кровью затылком.       Внезапное появление Алиссы как некстати напомнило Хоуп о том, что все в её жизни, кажется, стремится испортить ее и без того несчастное существование.       — Ты что боишься меня? — спросила Алисса, улыбаясь во все зубы.       Улыбка Алиссы редко когда приносила в чью-либо жизнь что-то позитивное. Хоуп тут же вспомнила слова Адриана. Неужели он уже рассказал обо всем своей подружке?       — Не-е-т, — дрожащим голосом ответила Хоуп. Она руками провела по своей одежде, разглаживая несуществующие складки. — Просто не ожидала тебя тут увидеть, — Хоуп натянуто улыбнулась.       Алисса подошла чуть ближе. Уголки её губ слегка дернулись. Это была усмешка или Хоуп показалось?       — А где ты ожидала меня увидеть? — Алисса встала ещё ближе.       Хоуп все ещё неловко улыбалась, но теперь её глаза непонимающе бегали по лицу Алиссы в поисках ответов.       — Что ты имеешь в виду? — спросила она, делая свой голос как можно более непринужденным.       — Ну не знаю, — губы Алиссы плотно сомкнулись, а взгляд сместился куда-то в сторону. — Может быть, где-то в ресторане между твоим свиданием с Джози Зальцман и… Дай-ка подумать! — она притворно вскинула голову, как бы раздумывая. — …и свиданием с Джози Зальцман?!       Лицо Хоуп побледнело. Уголки её губ опустились, образуя прямую ровную линию. Она сглотнула, но ничто не могло помочь ей хоть как-то почувствовать себя лучше.       Улыбка Алиссы превратилась в гримасу ярости. Она видимо ждала от Хоуп какого-то ответа, но Хоуп упорно молчала.       — Что ты молчишь? — спросила Алисса, толкая Хоуп в плечо.       Хоуп в ту же секунду пришла в себя. Она резко почувствовала, как будто затвердевшие ранее мышцы начали медленно размягчаться, давая ей возможность двигаться.       Вместо какого-то жалкого страха Хоуп ощутила бурлящую в себе ярость.       — Отвали от меня и от Джози, — прошипела она.       Алисса непонимающе уставилась на неё.       — Что-что? — спросила она, делая вид, что не расслышала сказанное.       Гнев кипел в каждой клетке тела Хоуп. Напрасно она пыталась успокоить себя последние десять минут. Хоуп могла видеть в испуганных глазах Алиссы собственные ярко жёлтые зрачки.       — Я сказала: не смей больше никогда приближаться ни ко мне, ни к Джози! — её голос звучал по-суровому громко и жёстко.       Лицо Алиссы несколько секунд растерянно дергалось, но испуг прошёл так же быстро, как и появился.       — Знаешь, что, Майклсон?! Своими трибридными фокусами ты можешь пугать своих новых друзей! Но я… — она самодовольно усмехнулась. — …Я на это не поведусь! — она буквально смеялась ей в лицо. — Я испорчу жизнь тебе и твоей новой подружке!       С этими словами она быстро отошла от Хоуп и вышла из туалета. Хоуп осталась стоять на месте, невидящим взглядом буравя дверь.                            Идея о том, чтобы найти загадочных Мишель и Лиама, которые были авторами найденного в тайнике дневника и писем, пришла к Джози еще, когда она даже не помышляла о побеге. Таинственная пара родственных душ, чьи письма и дневники почему-то хранились в их школе, не раз и не два наводили ее на некоторые мысли. Она догадывалась, что все это каким-то образом было связано с Хоуп. Семья Хоуп, судя по всему, уже давно знала, что у их племянницы и дочери есть своя родственная душа. Скорее всего, именно поэтому они и хранили в школе все эти вещи.       Джози одновременно побаивалась и с нетерпением ждала встречи с этими людьми. Конечно, существовал риск, что Мишель и Лиам просто передадут ее в руки родителям, но Джози считала, что оно того стоит. В конце концов, у нее действительно не осталось больше никаких других идей. Разговор с этими двумя не сделает все хуже.       Мишель и Лиам были пожилой парой. По подсчетам Джози им было чуть больше семидесяти. Такой же худощавый, но с сединой в редких волосах и чуть менее резвым взглядом мистер Дэвис тяжелой походкой проводил их до гостиной. В коридоре на ярко желтой стене Джози мельком увидела фотографию молодой девушки на фоне какого-то озера. Джози без всяких сомнений была уверена, что героиня этой фотографии и открыла им дверь. Только сейчас она была в несколько раз старше. Природная красота все еще виднелась в каждом сантиметре ее кожи. Несмотря на возраст и морщины, она до сих пор двигалась и вела себя как бойкая молодая девушка. Джози могла предположить, что звали ее Мишель Луиза Картер.       Милая старушка принесла им по чашке кофе и миску с домашним шоколадным печеньем. Она поставила поднос на маленький прозрачный кофейный столик прямо напротив их с Рафаэлем диванчика. Сама пожилая женщина вместе с мужем расположилась на креслах напротив.       Дом их, небольшой и уютный, располагался прямо на берегу Атлантического океана. С виду он напоминал обычный домик, в котором и должны счастливо доживать последние дни все пожилые пары. Сидя в гостиной, Джози изредка слышала доносившийся с пляжа шум волн, ударяющихся о каменистый берег.       Внутреннее убранство дома напоминало Джози настоящий музей. Сотни фотографий висели на стенах, живописные морские пейзажи, натюрморты, портреты украшали все незанятое вокруг пространство. На полу то и дело можно было найти кисточку или незакрытую краску. Везде даже у входа в дом стояли невысокие железные конструкции, на которых висели причудливые платья, костюмы и даже детские карнавальные наряды.       Заметив блуждающий по ним взгляд, старушка с улыбкой заговорила.       — Внучка у нас выступает в детском театре. Вот и приходится шить всякое, — она немного отпила из своей кружки и вновь с улыбкой посмотрела на подростков.       Джози неуверенно улыбнулась. Она понятия не имела, с чего ей стоит начать. Сидящий рядом с ней Рафаэль нисколько ей не помогал. Он как маленький ребенок восторженно вертел головой, разглядывая убранство комнаты.       Джози слегка пихнула его локтем в бок, привлекая внимание. Рафаэль мигом повернулся, выглядя немного разочарованным и даже обиженным.       — Мы… — неуверенно начала Джози. Все вопросы, которые она старательно формулировала, сидя в автобусе, куда-то испарились. — Я… — она смущенно почесала нос. — Вы родственные души, не так ли? — спросила она, словно сама удивляясь, как вообще могла такое произнести.       Улыбки на лицах Мишель и Лиама тут же исчезли, сменившись недоуменным выражением лица. Они повернули головы друг к другу, словно безмолвно разговаривая между собой. Просидев так несколько секунд, старики вновь обратили весь свой взор на Джози.       — Откуда ты знаешь? — спросил серьезным голосом мистер Дэвис.       Его седые брови сошлись вместе на лбу, образуя слегка изогнутую линию.       Джози прокашлялась.       — Я в какой-то степени тоже… — она не смогла договорить до конца. Ее язык будто каждый раз скручивался в трубочку, когда она пыталась выговорить эти два дурацких слова.       Пара вновь посмотрела друг на друга. Недоумение на их лицах сменилось понимаем, а затем и вовсе исчезло под маской снисходительности и утешения.       — Ты должно быть та девочка, трибрид, верно? — спросила ее Мишель тем же добродушным тоном, каким она разговаривала с ней о театральных костюмах своей внучки. — Твой отец почти десять лет назад был здесь с одной из своих сестер.       Джози мысленно сделала пометку. Как всегда, она оказалась права.       — Не совсем, — уклончиво ответила она. — Я ее родственная душа.       Сказать это было даже легче, чем Джози себе представляла ранее. Она быстро отогнала из своей головы мысль о том, насколько приятно это звучало вслух.       Мишель вновь улыбнулась, поднося свой остывший кофе к губам.       — И что же вы хотели узнать, Джозетт?       — Можно просто Джози, — она неопределенно махнула рукой куда-то в сторону. — Тут такое дело… В общем… — Джози слегка замялась, сгибая и разгибая пальцы на своей левой руке. — Я бы хотела узнать, есть ли возможность разорвать эту связь.       Ее слова, словно гром, поразили сидящих напротив стариков. Приветливые улыбки сменилась на тревожный упрек. Они мельком переглянулись, прежде чем вновь взглянуть на Джози.       — Это невозможно! — громко объявила Мишель, ставя белую фарфоровую кружку на стол с таким звуком, будто она выносила приговор, а не просто разговаривала с подростком.       Джози слабо дернулась, внезапно испугавшись резкого звука. Сидящий рядом Рафаэль положил свою ладонь ей на спину, успокаивающе поглаживая ее. Джози была безмерно рада, что все-таки пришла сюда не одна.       — Но почему? — тихонько спросила она, чувствуя в груди маленькую искру отчаяния.       Мишель встала со своего места, подходя к Джози и кладя свою сморщенную старческую ладонь ей на плечо.       — Пейте кофе, мисс. Это будет длинный разговор, — она отошла куда-то в сторону, доставая из скрытого ящика тумбочки толстую книгу в старинном бордовом переплете.                                   23 сентября 1811 года.              «Пишу эти строки в надежде, что хоть кто-то когда-то прочтет их и не совершит прежних моих ошибок.       Сегодня последний день моей сознательной жизни. Скорее всего, завтра я либо буду находиться в горячке, полностью лишенный здравого рассудка, либо тело мое уже будет передано в морг для дальнейшего захоронения. Честно говоря, здоровье мое и сегодня далеко не в самой своей совершенной форме. Тело ломит, голова нещадно болит так, что вешайся хоть сейчас. Но нет, нельзя. Я должен, я обязан передать всю известную мне информацию вам, дорогой читатель. Надеюсь, воспоминания мои не будут преданы забвению, и кто-нибудь прочтет и избежит совершенных мной роковых ошибок.       Любовь мою Александру встретил я на одном из светских вечером моей семьи. Она, как и я, родом из богатой аристократической семьи. Но так уж вышло, что родители наши волею своею решили отдать нас в руки других людей. Несмотря на давнюю дружбу, наши отцы поступили так, как требовал того этический закон нашего времени.       К тому моменту, когда известие о предстоящем браке моей Александры с каким-то пожилым владельцем всех земель восточной окраины Т… разошлось среди всей нашей компании, мы с ней уже давно состояли в неком подобие любовных отношений. Конечно, будучи благородным сыном своих родителей, я не смел обесчестить ни себя, ни свою дорогую и любимую Александру.       Время шло, весть о свадьбе, казалось, достигла не только всего города, но и каждого постоялого двора и даже закоулка.       Ближе к тому роковому дню примерно за шесть месяцев моя Александра приняла твердое решение разорвать со мной какие-либо связи. Она не приходила в гости, не навещала моих родителей, не читала моих писем и всячески избегала любой встречи со мной и с верными мне людьми.       Я прекрасно понимал, что поступки мои были далеко не самыми правильными, но к стыду своему ничего поделать я не мог. Ужасно, просто отвратительно чувствовал я себя каждую секунду без моей любимой. Все мое тело, словно под велением божественной силы, звало меня к ней, и я не мог ничего этому противопоставить.       Прошел еще месяц, и через дальних своих знакомых узнал я весть о том, что Александра моя приболела, что лежит она в постели, практически ничего не ест и не пьет.       Я рвался встретиться с ней, но она не хотела меня видеть. Спустя сотни моих попыток измученный тоской узнал я страшную правду. Случайно в одно раннее утро обнаружил я у себя на запястье выведенное черными чернилами имя дорогой моей подруги. В то же утро мне сообщили об ужасном состоянии, в котором находилась Александра со вчерашней ночи и что сейчас-то она хочет и может меня видеть.       Сбитый с толку, но жаждущий вновь увидеть любовь всей моей жизни я ринулся к ней домой. Тогда-то Александра, прибывающая, надо сказать, в абсолютно тяжелом состоянии и рассказала мне всю правду о родственных душах.       Привожу слова ее: «Мы связаны с тобой. Мы связаны с тобой так крепко, что ни одна человеческая душа не смогла бы никогда прочувствовать это на себя. Это наш дар и наше проклятие, и я не смогу нести его в одиночестве. Я не смогу жить без тебя в моей жизни»       Тогда я поклялся моей Александре найти любой способ избавить ее от этого страдания. И уж лучше бы бог отрезал мне тогда язык, чем позволил бы это произнести!       И я искал, честно искал и к своему ужасу я все-таки нашел его.       Стоило тогда мне послушать слова старушки Ингрид, что с высоты опыта своего говорила, что родственные души это не та магия, которой можно хоть как-то сопротивляться. Любое заклинание можно обратить вспять. Любое проклятие можно разрушить. Но родственные души это не проклятие и не заклинание. Это нечто первичное, что закрепляется в крови, в утробе матери еще до рождения, это и есть сама природа, противоречить которой значит обрекать себя на смерть.       Поймите, пытаться разорвать связь это все равно, что заставлять реки течь в обратную сторону или луну двигаться по другой орбите! Родственные души это не следствие магии, это и есть сама магия, природная и нерушимая!       Обремененный клятвой я смог таки отыскать какое-то чудо зелье. Выпив его, моя Александра превратилась сначала с безэмоциональную пародию самой себя, а спустя две недели скончалась в страшной горячке, судорожно повторяя мое имя, пока сердце ее, измученное и жаждущее, в конце концов, не остановилось.       Стоит ли говорить, что ни метка, ни связь наша никуда не делась. Зелье смогло лишь подавить чувства, но природа, безжалостная к тем, кто всячески пытается ее обмануть, отомстила мне и моей любимой, лишив нас обоих жизни. Я лишь надеюсь, что там, на небесах, мы все же сможем быть вместе.       Аминь»                                   Джози прочла все до конца. Она даже заставила себя перечитать последние несколько строк дважды. Ее внутренне колотило. Голова перестала воспринимать любую информацию примерно на моменте смерти Александры. Невольно она прижала пальцы к метке на запястье. Это движение было таким… интуитивным, что Джози сама испугалась и резко отдернула руку.       «Неужели нет никакого способа уничтожить эту связь?» — мысленно задавалась она этим вопросом, невидящим взглядом читая выдержку из чьего-то дневника.       Ужас перед целой жизнью с Хоуп рядом с ней соседствовал в ее душе с ироничной радостью, природу которой она все еще не до конца осознавала.       Преодолев ступор, Джози резко встала со своего места. Ее движение, видимо, было таким внезапным, что окружающие ее Рафаэль и Мишель с Лиамом дернулись.       — Мне нужно в туалет, — объявила она, быстро выходя из гостиной.       Интуитивно она помнила, где он находился, поэтому найти его труда для нее не составило.       Заперев белую деревянную дверь на защелку, Джози тут же прислонилась к ней спиной. Она часто дышала, чувствуя ударяющееся о грудную клетку сердце. Ее пробил озноб, руки слабо задрожали, а ноги подкосились. Джози подошла к белой раковине. Открыв кран, она трясущимися руками начала умывать лицо. Теплая вода приятно расслабляла мышцы лица и рук. Ей все еще было холодно, но Джози могла уверенно сказать, что ей становилось все лучше. По крайней мере, ей было лучше ровно до того момента, пока знакомый бархатный голос не раздался у нее за спиной.       — Джози, — позвал он ее своим едва различимым шепотом.       Джози замерла на месте. Она физически чувствовала, как шестеренки в ее голове, тихо поскрипывая, крутятся.       «Этого не может быть!» — увещевала она себя, но голос, словно назойливый призрак, все пытался доказать обратное.       — Джози, — вновь позвал он ее.       Джози тут же развернулась. Она в страхе оглянулась по сторонам, но никого вокруг не было. Ее вновь прошиб озноб. Ослабленными руками она крепко держалась за керамическую раковину. Если бы она прислушалась, то могла бы услышать скрежет собственных ногтей о ее поверхность.       Внезапно перед ней появился белый туман, а за ним показалось знакомое полупрозрачное лицо.       — Тетя Бонни? — дрожащим голосом спросила Джози.       Ее голос привлек внимание знакомой ведьмы, чьи короткие кудрявые локоны дергались каждый раз, когда она вертела головой в разные стороны. Наконец, ее взгляд нашел Джози. Полупрозрачные, но все еще различимые при ярком дневном свете карие глаза обеспокоенно глядели на племянницу, ища на ее теле любые признаки борьбы. Джози внезапно почувствовала смущение. Она давно не видела свою тетю, но за это время та практически никак не изменилась. Разве что прическа стала чуть длиннее.       — Джози, скажи мне, где ты? — она попыталась протянуть руку, но Джози отпрянула от нее.       — Что… Что ты тут делаешь? — спросила она, прижимаясь к раковине еще ближе.       — Джози, пожалуйста, — умоляющий голос ведьмы пробирал ее до костей. Джози срочно нужно было что-то делать.       Кажется, Бонни говорила что-то еще, но Джози ее больше не слушала, лихорадочно ища в своей голове способы избавиться от чужой астральной проекции.       Она подняла руку вперед, готовясь произнести заветное заклинание.       Понимая это, Бонни отрицательно покачала головой.       — Джози, послушай, не делай этого! Ты в опасно… — но не успела она договорить, как белая дымка тут же рассеялась, а за ней и исчезла она сама.       Учащенно дыша, Джози мигом покинула ванную комнату. Им с Рафаэлем срочно нужно бежать отсюда куда подальше.                                   Кэролайн, Бонни, Аларик и Майклсоны уже были на полпути к раскрытию более точного местоположения Джози. Идея о том, чтобы использовать более усовершенствованную версию заклинания астральной проекции пришла в голову Бонни. Вместе с Фрейей они не спали примерно двое суток в попытке придумать что-то новое в более актуальной форме. И к радости обеих, это удалось сделать по истечению двух по-настоящему мучительных для обеих ведьм дней.       И вот все они теперь дружно ждали Бонни после очередной попытки использовать новое заклинание.       Кэролайн сидела на полу, беспокойно ожидая вердикта своей подруге. Сотни мыслей, начиная от самых наихудших, вроде смерти ее дочери, заканчивая нелепыми о побеге куда-то в другую страну, все никак не давали ей покоя. Сидеть без дела она не любила больше всего на свете, а сидеть без дела, пока ее дочь находилась неизвестно где, возможно не в самом лучшем состоянии, только ухудшало ее и без того ужасное психическое состояние.       Сидящая в позе лотоса Бонни внезапно открыла глаза. Она тяжело дышала, оглядывая всех вокруг. Кэролайн тут же приблизилась к ней.       — Ну? Как она? Она жива? — забросала она вопросами подругу.       Бонни продолжала часто дышать, не отвечая ни на один из ее вопросов.       — Хей, ты ее видела? — Фрейя присела к ней рядом.       Бонни дважды кивнула.       Кэролайн ни капельки не чувствовала удовлетворения.       — Она жива… — откашлявшись, сообщила Бонни.       — Она в порядке? — тут же спросила ее отчаявшаяся Кэролайн.       — Ты узнала, где она сейчас? — спросил ее более серьезный Аларик.       — Она выглядела очень бледной, худой, будто…       — Применяла темную магию? — закончила за нее Фрейя.       Бонни кивнула. Кэролайн прикусила губу. Слезы скопились в уголках ее глаз.       — Она была в ванной. Там было много фотографий… — растерянно продолжила Бонни. — Кажется, я слышала шум моря… Хотя, может быть, мне показалось… — она чуть не отвлеклась, но взволнованный голос подруги вновь раздался у нее над ухом.       — Продолжай!       — Там было много фотографий. На одной из них было написано, кажется, «Лучшей бабушке и маме Мишель Луизе Картер от внучки Элизабет».       В помещении повисло молчание. Майклсоны взволнованно переглядывались друг с другом.       — Вы что-то знаете! Говорите! — чуть ли не плача, закричала Кэролайн, нервно переводя взгляд с Фрейи на Хейли.       — Мы знаем, где она! — вставая, объявила Фрейя.       Кэролайн в надежде посмотрела на нее, вытирая предательские слезы.       — Вы же сможете вычислить ее точное местоположение? — спросила она, вставая рядом.       Фрейя кивнула, уверенная, что теперь-то на пару с Бонни им удастся выследить Джози.