***
Гарри бессмысленно смотрел в знакомый до последней трещинки потолок. Отсутствующей трещинки, ведь у Малфоев всё идеально, какие трещины на потолке, вы о чём. Проблема была не в потолке. И даже не в том, что рядом не было Абраксаса — так бывало почти всегда, уж слишком тот был жаворонком, для ненавидящего утро Гарри. Проблема была в постельном белье, от которого веяло затхлостью. В отсутствии привычных мелочей на тумбочках, плотно закрытой двери шкафа — и он, и Абраксас никогда ее не закрывали до конца, просто потому что. Привычка. В каком-то отупении Гарри нащупал под подушкой палочку — и, слава Мерлину, она оказалась на месте — взмахнул, невербально колдуя Темпус. Десять двадцать три. Жаль только, дату не показывает. Гарри потер лоб, а затем одним движением сел, сразу же встал, чуть покачнувшись от закружившейся головы. Чертово давление. Подойдя к двери, Гарри замер, решаясь. В любом случае, ему теперь жить… в новых обстоятельствах. Существовать. Он же Гарри, мать его, Поттер. Ему что хуем, что по… Неубиваемый. И Гарри нажал на ручку, открывая дверь.***
— Альбус. — Гарри. Я скучал. — Дамблдор лукаво улыбнулся в бороду, чуть повел рукой в сторону. Почерневшей рукой. — Чаю? Гарри задумчиво прошелся по кабинету, выглянул в окно, за которым совсем как почти пятьдесят лет назад сверкал снег, а дети перекидывались снежками. В оконном отражении можно было углядеть и Дамблдора — Альбуса ведь — седого и с бородой до пояса, старательно повторяющего в имидже за Диппетом, будто у директоров Хогвартса есть какой-то тайный дресс-код. Гарри по-глупому хотелось видеть старательно закрашивающего рыжину волос краской Альбуса, с меньшим количеством и глубиной морщин, с короткой бородой, из которой он как-то доставал запутавшиеся цветочки — ох уж этот Мастер Тормульд. Но на дворе была зима девяносто шестого. Декабрь. Пять месяцев до смерти Альбуса. Гарри подошел к креслу, сел, сразу же заерзав, устраиваясь поудобнее. Альбус действительно помнил его привычки — кресло было трансфигурировано ровно той мягкости и глубины, что ему нравились. Почти сразу же к нему слетел Фоукс, потерся хохолком под подбородком, закурлыкал негромко. Гарри привычно стал чесать того между перьями, кивнул Альбусу: — Давай. Зеленый. — Я помню, — подарил тот очередную улыбку. Уже после того, как Гарри взял чашку, вдохнул травянистый аромат чая — такой прелестный — сказал: — Твое исчезновение тогда было неожиданно. — Для меня в первую очередь, — качнул головой Гарри, вновь посмотрев в сторону окна. — Засыпая с Абраксасом как сотни раз до, я совсем не ожидал в этот раз проснуться спустя сорок лет. — Грустная история. — Увы. — Гарри отпил. — Ты умираешь, — константировал. — Ты сама проницательность, — фыркнул Альбус и демонстративно потряс больной рукой. — И даже не будешь сетовать на мой идиотизм? — Прости, Альбус, — оскалился насмешливо-наигранно Гарри, — ты уже большой мальчик… дедушка, сам можешь себя и по батюшке, и по матушке покрыть, без помощи извне. — И что же ты планируешь тогда? Раз не распекать меня. — Оформить опекунство, конечно же. — И я тебе нужен… — Альбус приподнял бровь, совсем смешно выглядя так со своими очками-половинками, приспущенными на крючковатом носу. — Ты мне должен, Альбус. Еще с тех времен — сам говорил, — усмехнулся чуть грустно Гарри. — Хорошо, я всё сделаю. В память о том… долге. И всё же близость смерти совсем не меняет людей. Гарри допил чай, отлевитировал чашку на стол, аккуратно пересадил Фоукса в кресло, сам встав с него. Уже у двери (пафосу он учился у самого же Альбуса — каждой его версии) обернулся, насмешливо бросил: — Гештальты проверить не забудь перед могилой. Не одному мне ты должен.***
Меньше всего Гарри ожидал встретить в Министерстве Люциуса. Того самого Люциуса, который сейчас вроде как должен сидеть в Азкабане — его же не подводит память? Того самого Люциуса, которому еще вчера было пять лет и который называл Гарри через раз то «папа», то «Г-арли», лез на руки и зачарованно чесал чешую Тони. Который прятался за Гарри и Абраксасом от Кэти с расческой в руках — никому и в голову не приходило доверить волосы ребенка бездушным домовикам. Проклятым. Гарри взрослым не сильно напоминал себя-школьника, тем более без очков. И всё же они были одним человеком, и разглядеть это… было не таким уж сложным делом. Гарри боялся узнать, жив ли еще Абраксас. Он всего второй день в этом времени, он просто еще… не успел. Не успел, да, хоть и начал уже наводить справки, что же случилось с его зверьем после столь внезапного исчезновения. Были надежды на ту пристройку, что как раз строилась, когда… Но из Малфой-мэнора Гарри аппарировал, только добрался до разрешенной для перемещений зоны, не попавшись никому на глаза — повезло. Столкнувшись с Люциусом, он замер, смотрел явно странно — он странно себя и ощущал. Почти искусственно. — Гарри Поттер? — Люциус приподнял бровь, смотря с холодным расчетливым интересом. — Простите, мистер, — растянул губы в деревянной улыбке Гарри, — вы обознались. Гарри Смит, приятно познакомиться, — и протянул руку. Социальные танцы — спасение в вас. — Люциус Малфой, взаимно, мистер Смит. Вы очень похожи на Мальчика-который-выжил… — Но несколько… много старше, не так ли? Мне многие говорили, — доверительно понизил голос Гарри, в ускоренном темпе беря себя в руки. В рамки. Играя. Люциус вежливо ему улыбнулся, отчего-то внимательно разглядывая лицо. Гарри рукой заправил прядь за ухо, чуть отвлекая внимание, смазывая впечатления. — Простите, мистер Малфой, но мне пора уже идти. Дела семейные — я долго отсутствовал, и… Вы сами понимаете, — чуть развел руками, продолжая улыбаться. — До новых встреч. — До свидания, мистер Смит. Скорого, я думаю — Магическая Британия тесная страна. — О да!***
Аппарировал Гарри в Малфой-мэнор, уже не сомневаясь. Он точно знал, что его зверей всех забрал Абраксас, соответствующие записи нашлись и в Министерстве, в архиве которого Гарри хорошенько покопался, пользуясь выданным Альбусом пропуском. А еще теперь он точно знал, что Абраксас жив. Вот только что делать с этим знанием, придумать не мог. Гарри и самому было от себя противно. Вот эти все сопли, нерешимость… Слишком он в прошлом расслабился. Недопустимо. Ничего, безумный Риддл сейчас скоренько его в тонус введет — хоть это постоянно. Когда Гарри зашел в ту саму пристройку, его встретил привычный звериный шум, а еще планировка почти как в его магазине — заброшенном, несколько обветшавшем за прошедшие годы, но всё еще его. — Привет, родные. А затем его сбила с ног Ненси, всей своей стокилограммовой тушей придавив к земле и начав вылизывать лицо. Гарри засмеялся, шутя начал отпихивать ее морду. Зашипел нечто непереводимое Герцог, подлетели Дунхан и инистая красавица Сью, засеменил, фырча слезливо, Тони. Даже Доли проснулась, замелькала золотистой искоркой перед глазами. Не хватало только Брайана — и от этого что-то сводило внутри. Но книзлы не живут пятьдесят лет, при всех своих способностях. Ему повезло уже с тем, что вся прочая живность долгоживущая. Дождалась его. — Выглядишь почти как из анекдота. Про блудную мать семейства, — раздался ленивый голос сзади, и Гарри замер. Ненси, прекрасно читая ситуацию, наконец-то слезла с него, в последний раз боднув башкой в плечо. Гарри сел, нервным движением подхватил на руки Тони. И обернулся, не вставая. Абраксас. Постаревший, но всё такой же роскошный. Его?.. — Привет. Давно не виделись?.. — Проценты-то накапали. — Абраксас прищурился насмешливо, блеснула на солнце разбавленная платиной седина. — За аренду и уход? — О, если бы только за них!.. — и Абраксас сделал шаг к нему.***
Гарри задумчиво перебирал бумаги, сидя на привычном месте в совсем непривычно пустом магазине. Только и очистил от пыли прилавок. Ну и привел в порядок жилые помещения второго этажа, где-то спать же надо. Процесс оформления опеки выходил на финишную прямую, как и процесс собственного «оживления». Главное, что с гоблинами всё решилось относительно просто — Гарри всего-то потерял полдня в их подземельях. Осталась мелочь — познакомиться с собственным подопечным. М-да. И, наверное, придумать, что такого интересного тому сказать. Правду. Он-то себя знает. И пусть шестнадцатилетний Гарри Поттер тот еще наивный барашек… Он не примет ничего другого, кроме правды.***
Полноватый мистер Брэддок, представитель отдела опеки Министерства, прям раздувался от чувства собственной важности, колобком прыгая по гостиной Дурслей. Он тряс бумагами, что-то втолковывая Вернону, нацепившему на нос очки и тщательно вычитывающему каждое слово. Гарри же в это время озирался почти безразлично, старательно игнорируя, как в окно за ними подглядывают Гарри… младший и Дадли. Всё было знакомо и так непривычно — пожар на Тисовой случился… или случится — если случится — только в девяносто девятом году. Для Гарри это было целую жизнь назад, даже ностальгией прошибало. — Может, вам сделать чаю? Выберете, какой желаете? — подошла к Гарри Петуния, скосила взгляд в сторону кухни. Гарри кивнул, молча последовав за ней на кухню. Каким-то очень привычным жестом подхватил и поставил чайник, поджегши плиту — сам от себя не ожидал. — Гарри… — Петуния суетливым движением начала расставлять чашки, старательно при этом не смотря на самого Гарри. — Я не буду спрашивать, как так вышло, но… Всё будет нормально? — и всё же она подняла взгляд, впилась им в Гарри, ожидая ответа. И уже Гарри не смотрел на нее, перевел взгляд на чайник, затем на тарелки, украшавшие полочки… — Всё будет хорошо, — наконец ответил он. — Хотя я удивлен, — хмыкнул. — Ты всё же мой ребенок, как бы сложно нам ни было жить в восьмидесятых. И я не могла тебя не узнать, это почти смешно. Даже если… помнить про тот случай. — Я был ребенком… тетя. Но сейчас я взрослый и прекрасно понимаю, что тогда поступил бы точно так же. Похищение детей — тот еще кошмар, и представить страшно. И когда говорят выбрать или одного, или никого… Понятно, что родное дитя будет ближе. Тем более — вы не оставили меня. И всё закончилось хорошо. — Но могло — плохо. И я не могу не думать, что именно из-за того случая ты… Гарри покачал головой, подошел и обнял Петунию за плечи. Прижал к себе, начав чуть укачивать в объятиях: — Это всё события далекого прошлого. И Гарри — вот этот шестнадцатилетний подросток, старательно притворяющийся цветочным горшком на подоконнике гостиной — тоже не держит ни малейшей обиды за тот случай. Я знаю. — И всё же оформляешь на себя опеку. — По совсем другим причинам. Магический мир диктует свои правила, точно так же, как и возродившийся Темный Лорд. Но вы всё равно остаетесь родными — никакая опека не изменит кровь. Даже в магическом мире. — Ладно. Хорошо. Чайник закипел! — Петуния засуетилась с чаем, а Гарри сделал шаг в сторону, не мешаясь. Уже неся поднос с чашками, нагрузив самого Гарри вазочкой печенья, Петуния добавила строго: — Но на Пасху и не думай увильнуть! — Ладно-ладно, — весело фыркнул Гарри, качая головой. — На Пасху будем, я даже про бренди в тесте кулича не забуду, так уж и быть.***
— Значит, вы мой новый опекун. — Гарри-младший смотрел испытующе, спиной опершись о прилавок. — И вот это мой новый дом. Гарри вслед за ним осмотрел первый этаж магазина, со всеми его корягами, клетками и многочисленными баррикадами из коробок. — В точку, пацан. И можешь не пытаться в излишнюю вежливость — не для кого стараться. — Я подумаю. А пока… Не объясните, зачем это всё? — О, считай, что я провожу работу над ошибками. — Гарри улыбнулся чуть высокомерно. А затем пальцами зачесал назад челку, открывая шрам на лбу. — Вот из-за этого. Гарри-младший сглотнул, затем, слегка хмурясь, подошел почти что вплотную, ткнул пальцем в шрам, обрисовал его контуры. — Как это?.. — Магия, мой юный друг. Поэтому — слушай, что тебя ждет в ближайшем будущем. — И ты думаешь, я так просто тебе поверю? — Я думаю, — прошептал Гарри на ухо своей младшей версии, — что у тебя нет вариантов, милый. Смирись. — Посмотрим. — Посмотрим.