* * *
Очередным одиноким вечером, всё ещё под впечатлением от «Домби и сына», Майя разбиралась у себя на столе и в столе. И вдруг в одном из ящиков наткнулась на странную записку. Начать с того, что послание было на золотой бумаге. Не на фольге, а, скорее всего, обычный лист покрасили бронзовой краской. И написана записка была странным почерком – угластыми буквами, похожими на готические. Далеко не сразу удалось Светловой разобрать текст. А когда всё же удалось – девушке пришлось хорошенько ущипнуть себя за руку, чтобы убедиться в реальности происходящего. Вот что стояло в записке: «Двадцатое октября – необыкновенный день, когда герои могут выходить из книг и простые люди могут войти в любую книгу. Но пробыть вне своего мира и те, и другие могут не больше часа, иначе они останутся там навсегда». Кто и зачем мог подбросить такое странное письмо? Без подписи и иных опознавательных знаков… И ещё так кстати, словно неизвестные прочли Майины мысли о Флоренс? А, неважно! Главное – то, что двадцатое октября – как раз сегодня. А значит, она, Майя, сможет наконец воочию увидеть свою любимую героиню, поговорить с ней, как говорит с Элечкой… Почему-то Светлова не сочла записку ни за розыгрыш, ни за ловушку и всем сердцем поверила в чудо. Кстати, об Элечке. Точнее, об Элечке во-первых, а в-нулевых всё же о Сергее! Майя позвонила на Липовую аллею. Трубку взяла электронная подруга и сообщила: – Ой, а твой с отцом сегодня чем-то сложным с машиной занимаются, будут поздно… – Жалко. Ну ладно. Пожалуй, мои новости тебе будут даже интереснее, чем ему… как ни печально. – Про Флоренс опять? – Ага! Ты только послушай, что я тут нашла! А лучше приходи посмотри, а то не поверишь! …Через пятнадцать минут Электроничка уже держала в руках записку и в раздумье говорила: – Я не могу дать этому разумного объяснения. Зато могу тебе доказать с научной точки зрения, что задуманный тобой поход невозможен! Сейчас переверну этот документ и приступлю, на формулах. – Ой, не говори как Элек! Он и то уже не рискует, после ведьм да драконов! Тебе, Элка, просто не повезло всё это повидать… Так что не надо никаких формул, интереснее проверить на деле! Спорим, что получится? – Но наука говорит… – Сказочные явления не подчиняются науке. – Я не верю в сказки и убеждена, что не получится. Можно и не проверять. – Ну нет, проверим! – Ладно, Майя. Если уж так хочешь проверить – проверяй. А я пошла домой. – Погоди, Элечка, не уходи! Я хочу, чтобы ты своими глазами увидела результат. – Ну хорошо. Останусь. Только чтобы тебе потом не было одиноко. Майя улыбнулась подруге. Достала с полки вторую часть «Домби и сына» и открыла на самых грустных страницах. На тех, где Флоренс осталась совсем одна. Братик был уже давно на небесах. О корабле Уолтера долго не было никаких известий, потом пришла страшная новость, что судно погибло. Сьюзен Нипер, бывшей для Флоренс не столько горничной, сколько подругой, было отказано от места. Эдит, новая жена отца, с которой у девушки вроде сложились неплохие отношения, тоже начала в последнее время отдаляться от падчерицы. И никому не стало дела до бедной Флоренс… Майя положила раскрытую книгу на пол. Потом встала на стул и спрыгнула с него прямо на страницы. «Эй, ты что?» – хотела крикнуть Электроничка, но слова вдруг замерли на губах. Её подруга на глазах уменьшилась и исчезла. Судя по всему, затерялась на страницах. – Зря я ей разрешила, – укорила себя Эля. – Теперь вот она неизвестно где и наверняка в очень опасном месте… С этими словами девочка-робот встала на тот же стул и, совсем как Майя, спрыгнула на книгу. В ту же секунду Элечка почувствовала, что становится меньше, а потом ударилась коленками о землю. Боли, конечно, не ощутила, встала и осмотрелась. Она стояла посреди улицы какого-то города, явно находившегося в другой стране и, более того, в другом времени. Дома вокруг были совсем как на иллюстрациях к «Домби и сыну». – Старая Англия! – воскликнула Электроничка. – Майя говорила правду! – А ты как думала? – вдруг откликнулся знакомый голос. – Майка! – никогда ещё Элечка не была так рада её видеть. – Элка! Всё-таки мы попали в книгу! Ты увидела, что я исчезла, и пошла за мной? – Да. Извини, что не верила тебе. – Чепуха, о чём толковать? Теперь надо найти дом мистера Домби и – прямиком к Флоренс. Мне не терпится с ней познакомиться! А ещё больше хочется упросить её переехать к нам. – Ну ты махнула – переехать! Соглашайся на первый раз на погостить! Что вообще у тебя за привычка влезать в чужие дела и чужие судьбы? У неё же и так всё будет хорошо! – Когда это ещё будет… Не говори ей пока, что Уолтер жив! – Ты хочешь их разлучить?! – Нет, устроить им встречу в мире, лучшем, чем этот! Ладно, для начала нам надо найти дом!Отчаянный поход
10 июля 2022 г. в 09:44
Шли дни, пропадало солнце, за окном становилось всё холоднее и мрачнее. Сергею Сыроежкину и Майе Светловой всё труднее было пропадать по целым вечерам на улице. А посиделки на квартирах, тем более в гараже, всё-таки не приветствовали старшие. Фактически, ребятам оставалась только совместная учёба да нечастые, зато многочасовые разговоры по телефону ни о чём…
Этой грустной осенью тоска была не острой – приглушённой, как и вся засыпающая природа. Как-то незаметно вспоминалось, что есть на свете разные интересные занятия, в том числе и хорошие книги.
Майя читала быстро. Если ей попадалось что-то стоящее и была такая возможность – Светлова не отрывалась от книги, пока не доходила до последней страницы. Не так, конечно, как в песне поётся – «свиданье забыто над книгой раскрытой», – нет, слух и всё существо Майи были настроены на ожидание телефонного звонка. А события, о которых читала, она всё чаще примеряла на себя, и от этого на душе было тревожно и сладко…
И всё же… Когда девушка начинала роман Диккенса «Домби и сын» – то сначала радовалась, что впереди два толстых тома, что повествование пойдёт неторопливо и надолго займёт пропадающие вечера. Но книга оказалась из тех, от которых с трудом отрываешься и с которыми долго не хочется расставаться. Майе, с её опытом по созданию девчонских команд, по утешению слабых и пробуждению в них сил и способностей, очень близка оказалась главная героиня – печальная Флоренс. Светловой не раз случалось смахивать слезу, читая о несчастьях девушки, и, сжимая кулаки, шептать:
– Эх, будь там мы с Элкой – мы бы её научили, как всё это пережить, как не дать над собой издеваться! Вот Сьюзен – молодец, да только возможностей у неё было мало, прислуга всё-таки…
Правда, всё закончилось хорошо. Майя тогда даже специально звонила Сергею и пыталась с ним поделиться:
– Ну всё, моя Флоренс вышла замуж и впечатлила-таки своего папашу, теперь он в ней души не чает, то-то же! Вот только слабо во всё это верится, точнее, в папашу. Всё-таки лучше бы она училась в нашем классе, ей бы это гораздо раньше на пользу пошло!
Сыроежкин слушал любимую девушку вполуха. Просто чтобы слушать, как она говорит. Такие толстые, заведомо девчонские книги у Сергея как-то никогда не шли, ему хватало Майиного пересказа. С третьего раза он усвоил, кто такая Флоренс и что главная её беда в том, что её отец не считал её за человека только потому, что она девчонка. А сын, на которого возлагались большие надежды, умер совсем маленьким… И вот целая книжка страданий, а ещё там есть молодой человек, обозначаемый Сыроежкиным исключительно «как там этого парня, которого услали в дальние страны на корабле?» – за него в итоге Флоренс вышла замуж. Ну и слава Богу – из-за чего бы Майе переживать?
Эля – та понимала подругу. Роман, только что освоенный Светловой, у девочки-робота хранился в электронной памяти и тоже затрагивал какие-то струны того, что у людей называется душой. Да и Электроник, который, разумеется, любые тексты обрабатывал мгновенно, диагноз девочкам поставил с ходу:
– Сергей, не обращай на них внимания. Они обе – сильные личности, вот и моделируют себе подругу, которую надо было бы постоянно защищать и опекать…
– Самих бы кто… Особенно – Майку, – Сыроежкин не то чтобы ревновал к книжному миру или к девичьей загадочной дружбе – скорее недоумевал. А Майя, в свою очередь, не то чтобы сердилась, а огорчалась, что между ней и Сергеем началось непонимание, нечто вроде разрыва единства…