Keep it down — Migrant Motel
Под рукой был лишь пустой кубок из-под вина. Виктория интуитивно схватила его, швырнув Генриху прямо в челюсть. Хотелось оставить его без зубов, и она почти справилась со своим замыслом. Почти. Король перехватил её запястье, едва она замахнулась. Он думал сломать ей руку, но решил, что следующее его действие причинит ей гораздо больше вреда, чем пара раскрошенных костей. Виктория неуклюже кульнулась в сторону и завизжала, когда грубые пальцы Генриха больно впились в кожу на её спине, а потом она нашла под собой его ноги, а себя саму — верхом на нём. Люцифер вдруг затаил дыхание, выжидая её реакцию, с благоговением любуясь, как вздымаются её груди и ключицы, не изуродованные атрибутами причастности к восхвалению его отца. Виктория замерла, глядя в его чёрные глаза, упёршись кулачками в его твёрдую грудь. Задница и спина гудели от его грубых касаний, но она почти не чувствовала боли, утопая в сладострастности момента. Если бы на его месте был любой другой мужчина, она бы с радостью поддалась этому стечению обстоятельств. — Возможно, я не самый хороший человек, — прошептал демон, сев так, чтобы между их лицами не осталось расстояния. — Но я прекрасный любовник, поверь мне. Виктория молчала, не двигаясь. Его дыхание коснулось её щеки, уха. Их тела напряглись. — Я знаю, что нравится женщинам… Она не понимала, почему не предпринимает попыток вскочить и пнуть его по яйцам. Словно заворожённая, принцесса смотрит на него и ждёт, когда его пальцы спустятся с обнажённого участка кожи на плече ниже. Очень низко. Под ней ощущается его твёрдый член. Она чувствует его под пятью слоями ткани. Чувствует, как его возбуждение пульсирует под ней, и её стремится туда же. Девушка нетерпеливо ёрзает, представляя, как он входит в неё, как её влага сочится по его крепкой плоти. Не помня себя, словно в бреду, Виктория торопливо задирает юбку, а затем тянется к его брюкам, ощущая его хриплый смех на своей коже. Ну и пусть. Пусть смеётся. И пусть она пожалеет об этом, но получит то, чего так страстно желает… — Я знал это с нашей первой встречи, — шепчет сам дьявол, сжимая её оголённые бёдра. Его член касается её входа, но не даёт желаемого. — Знал, что ты будешь умолять меня трахнуть тебя. Виктория больно закусывает нижнюю губу. — Ну же, принцесса, скажи волшебное слово… — Пошёл нахер… — Ау, — Люцифер машет рукой перед её лицом, щёлкает пальцами. — Приём, неадекватная. Виктория часто моргает, не понимая, что только что произошло. Под ней лишь холодный пол, а на плечах — его камзол, завязанный на шее. Ей больше не холодно, но почему так чертовски грустно? Люцифер воззрился на неё как на чуму на курьих ножках. Последние три минуты она таращилась в потолок, не реагируя на его глупые, но не лишённые иронии шуточки. Поняв, что с этой занудой каши не сваришь, без добрых намерений он отдал ей свой камзол, по пояс оголившись. Виктория стукнула ладонью по лбу, пытаясь прийти в себя. Она схватила бутыль вина, недоеденную миску с кремом и принялась уминать всё со скоростью света, надеясь перебить дурные картинки у себя в голове. Они молча ели и пили следующий час, лишь изредка вставляя вопросы не к месту. Например, Люциферу стало интересно, зачем он сам заточил в башне двух мальчишек, а Виктория поинтересовалась, каким камнем юному королевичу прилетело по башке, что он забыл французский. А потом Люциферу в голову вдруг пришёл гениальный план по своей тупорылости равнозначный тому, что придумал Вулси. — Я придумал, как нам отсюда выбраться. — Пвавда? — с набитым ртом, удивилась принцесса. — Только не ной и не беси меня, а делай так, как я говорю, понятно? Она на удивление быстро кивнула головой. Люцифер вскочил на ноги, протянул ей руку и потащил за собой к двери. — Этот старый покойник хочет, чтобы мы поладили, верно? Виктория закивала головой. Хотела что-то сказать, но не могла вымолвить и слова, глядя на бугрящиеся мышцы на животе короля. — Сделаем вид, что поладили. Снова кивнула. Люцифер довольно улыбнулся, а потом вдруг резко ударил рукой по двери, издав такой страстный стон, что у принцессы отвисла нижняя челюсть. — Да, детка, — продолжал он, глазами веля ей подыгрывать. — Прыгай на мне. Непережёванный кусок торта чуть не вывалился изо рта Виктории. — Ну же, — шепнул король, прижимая её к дверям. — Давай. — О да, ваше Величество, — кусок бисквита шлёпнулся на пол. Виктория в ужасе зажала руками рот. Люцифер тихо рассмеялся, а потом вжал её в железную дверь сильнее, продолжая разыгрывать комедию. Его стоны были глубокими и такими натуральными. Он делал это, глядя ей прямо в глаза, и коварная ухмылка не сходила с его лица. Виктория старалась как могла, смущённо краснея. В любое другое время она бы предалась веселью вместе с ним, но что-то странное ощущалось в её к нему отношении после последнего помутнения рассудка. Причудится же такое. — Я заделаю тебе столько детей, что Вулси обделается их всех кормить, — рыкнул Люцифер. — Делайте сколько угодно, — имитируя шум, поддакивала Виктория. — Хоть пять. — Правда? — рассмеялся Люцифер. — Что? Конечно нет, — фыркнула Виктория, понизив голос. — Жаль. Ты очень сексуально стонешь.***
В одном Вулси точно был прав: тесные помещения способствуют сближению, даже если предмет близости — их общая жажда убить его. Они стояли у стола, о чём-то хихикая. Вулси был уверен, что они обсуждают то, как прибьют его. — Ваше Величество, дверь захлопнулась! — попробовал он. Как по щелчку пальцев улыбки сошли с лиц короля и пока ещё не королевы. Они уставились на него, как хищники на добычу, оскалив рты. — Ты старый идиот, квазимодо, — прокомментировал Генрих. Он думал, что размажет кардинала по стене как только выйдет, но почему-то не чувствовал себя достаточно злым для подобного действа. Вулси упал на колени и мелкими подёргиваниями пополз вперёд, причитая: — Простите, простите… Виктория фыркнула, откинув пружинистые локоны с лица. Она, как оказалось, была настроена не более решительно, чем король, словно они и правда отлично провели последние несколько часов в вынужденном заточении. — Что будешь с ним делать? — она посмотрела на Генриха, сев на край стола рядом с ним. Он стоял, упершись руками в поверхность, глядя на неё сверху вниз. — Что мы будем с ним делать? — Мы? — девушка выгнула левую бровь. К её радости король оделся в белую бесформенную рубаху, выправленную поверх брюк. Люцифер обернулся к Джасперу, молча подпирающему стену. Виктория последовала его примеру и встретилась взглядом с герцогом. Он не был весел, но и опечаленным не казался. Что-то его волновало, но не то чтобы сильно. — Что будем делать? — переформулировал вопрос Люцифер, обращаясь и к принцессе и к демону. Джаспер пожал плечами, глядя на принцессу. У неё раскраснелись щёки и растрепалась причёска, а блеск синих глаз выдавал непонятное ему воодушевление. Интересно, чем они там занимались? — Не знаю, — повёл плечом герцог. — На кой хрен он вам сдался? Старый дурак. Вулси от радости чуть не выпрыгнул из штанов, пообещав себе непременно сделать для Корнуолла что-то приятное. Люцифер посмотрел на Викторию взглядом, который означал, что последнее слово за ней. — Пускай отстанет от меня, — бросила она. — И свадебное платье будет таким, каким я захочу, а не он. Генрих усмехнулся. Откровенные наряды принцессы, привезённые ей прямиком из Ада, чтобы отвлекать его от того, какая она гадкая, подкинули ему пару идей насчёт того, что она может надеть в день их свадьбы. — Мне будет очень сложно удержаться, да? Его резкая перемена настроения заставила принцессу насторожиться. Он что флиртует? — Ладно, — бросил король. — Проваливай отсюда, квазимодо. Это в первый и последний раз. Вулси поразительно быстро для его возраста вскочил с колен, захрустев костями. Где-то у дверей нервно мялся его сообщник Дино, которого он не выдал. Он быстро поблагодарил господ за милость, высморкался в грязный носовой платок и выскочил за дверь. Они стояли втроём, молча глядя друг на друга. Странное ощущение нитями напряжения протянулось между ними. Никто ничего не говорил, словно и так всё было предельно ясно, но Люциферу это таковым не казалось. Он внимательно оглядел герцога, с блеском в глазах изучающего профиль принцессы. Она нравилась ему больше положенного. Это он понял за следующие несколько секунд, наблюдая, как Джаспер отводит глаза в ответ на её мимолётный взгляд. Это его удивило. Кому вообще всерьёз могла нравиться такая наглая, претензионная девка, с вечно незатыкающимся ртом и целым списком требований? Тут ни сиськи, ни оленьи глазки, за которыми скрывался дьявольский нрав, не могли служить оправданием. Когда Генрих вдруг придумал какую-то глупую причину оставить её с герцогом в своём кабинете наедине, Виктория не могла понять, почему так странно себя чувствует. Она проводила короля взглядом, буровя края его выправленной поверх брюк рубашки, а когда дверь за ним с визгом захлопнулась, вздрогнула. Она бы никогда не произнесла это вслух, стискивая ноги, но он ей нравился. Не в том плане, что ей нравился его отвратительный характер и наглая рожа, но… что-то магнитическое было в том, как сильно хотелось коснуться его кожи. Он вкусно пах. Сложно было описать чем. Раньше Виктория думала, что это вонь от эля и пота, а сейчас, вспоминая их близкое соседство в подвале, была уверена в том, что от него пахло прохладой и чем-то древесным, мускусным, сексуальным. Генрих был красивым. Господи, он был самым красивым мужчиной из тех, что она видела в своей жизни. Теперь в этом не могло быть сомнений. — Виктория? — Джаспер удивленно раскрыл рот. — Простите, герцог, — прощебетала она, выбегая в коридор. Виктория раскраснелась. Локоны выбились из причёски и заструились по оголённым плечам. Безумным, хищным взглядом она окинула длинный коридор, в его конце различая его силуэт.Play With Fire — Sam Tinnesz
Она побежала, лишившись эффекта неожиданности из-за громкого цокота маленьких каблучков по каменному полу. Когда до Генриха оставалось всего пару метров, он обернулся. Ничто не выдавало в нём изумление, словно так всё и должно было быть. — Генрих, — запыхавшись, прошептала девушка, вцепившись в ворот его рубахи обеими руками. О, Господи, там, под ним, под этим сраным слоем белой, грубой ткани, его голое, созданное, чтобы дарить мне наслаждение, тело. — Виктория? — он вопросительно выгнул левую бровь. По её сверкающему взгляду было не совсем ясно, что она планирует сделать: поцеловать его или ударить. Во втором случае у него нет причин удивляться. — Можно я?.. Прежде, чем она зачем-то решила уточнить, можно ли его поцеловать, Люцифер схватил её за горло и притянул к себе, впиваясь в покусанные от нервов губы. Она убедилась в том, что это не очередное видение, когда ощутила его язык в своём горле и захлебнулась: от удивления, от желания, словно это был её самый первый поцелуй, самый первый раз. Словно десятки мужчин не целовали её в плечи после бессонных, наполненных стонами ночей. Всё было как-то иначе. Жадно, развязно, так, как она хотела. — Мы, мы… — задыхаясь, шептала Виктория, откинув голову назад, упираясь в стену. Верхняя часть её платья уже болталась на талии, а губы короля жадно втягивали и играли с её сосками. Он ухмыльнулся так, как мог ухмыльнуться только он, вырывая стон из её горла, больно кусая нежную кожу вокруг соска. — Мы? — издевательски прохрипел он, поднимая голову и целуя выше. Ей хотелось, чтобы он уже наконец опустился вниз, но он продолжал издеваться. Они стояли посреди одного из самых проходимых коридоров, и чудом было, что никто не прошёл мимо. — Мы просто переспим и… Люцифер поднял взгляд. Их бёдра нашли друг друга, вжимаясь в друг друга через слои ткани. Она была так чертовски сексуальна в своём маниакальном желании пробраться к нему в брюки, что он просто не мог ей больше запрещать. Маленькие, холодные ручки быстро пробрались в штаны. Когда она коснулась его напряжённого члена, тень облегчения отразилась на её лице и Люцифер рассмеялся. — И что дальше? — спросил он, когда её пальцы стали двигаться вверх вниз. Он упёрся рукой в стену рядом с её вспотевшим лицом, сдерживая стон удовольствия. Член был именно таким, каким она его себе представляла. Прямым, большим, обрезанным. Ровно таким, каким должен был быть у человека с такой широкой походкой и нахальной рожей. Она касалась его и по телу бежали мурашки. Тепло его тела опаляло её кожу, дыхание щекотало губы, шею. Когда он дразняще касался её губ, у неё замирало дыхание. Когда она смотрела в его чёрные глаза, у неё останавливалось сердце. Он всё ещё был тем, кого она ненавидела. Тем, кто причинил много страданий её семье, её стране, но… раз уж она и так уже здесь, страдает, раз уж они и так поженятся, и её жизнь превратится в настоящий кошмар, почему бы не откусить действительно лакомый кусочек пирога? Его тело было лакомым. Его стоны и наглые глаза. Когда он наконец опустил руку и задрал её юбку, касаясь пальцами её бёдер, Виктория убедилась, что делает всё правильно. — Всё будет как прежде, — на выдохе простонала она, когда два пальца короля оказались внутри неё резким толчком. Его большой палец быстро нащупал самую чувствительную точку и стал двигаться в унисон с двумя другими. Он смотрел, как дёргается её раскрытый рот и как от удовольствия закатываются глаза. Её розовый, липкий язык вывалился наружу, чтобы свести его с ума, а её сладкие стоны звенели в ушах. Он решил, что в таком виде ей самое место на коленях. Он был уверен, что она отлично сосёт, с такой-то шлюховатой мордашкой. Но вряд ли она позволяла спустить себе всё на своё принцесское лицо. Об этом он тоже позаботится, но чуть позже. — Как скажешь, ведьмочка, — он широко улыбнулся. — Всё будет как прежде. Он ускорил темп рукой, вжимая её в стену. — Ты… — Я? Виктория замотала головой, сдерживая себя от того, чтобы кончить, пытаясь шевелить языком. — Ты не… — Не планирую тебя трахнуть? О, нет, малышка, — Люцифер подловил её стон, целуя в шею. Он ощущал, как всё внутри неё начинает пульсировать вокруг его пальцев. — Ты это ещё не заслужила. Виктории хотелось кричать от обиды. Она попыталась вывернуться, но Генрих быстро пресёк все попытки. Лишние три минуты могли стоить ему сдержанности. После такого представления и так будет сложным дойти до своей спальни, чтобы трахнуть Пембрук. — Ты урод, — зашипела Виктория, тяжело дыша. — Какая неблагодарная юная леди, — с наигранной обиженностью ухмыльнулся Люцифер, когда она вскрикнула, откинув голову назад, а по его рукам потекла влага.В тоже время, где-то в Гранаде, Испания
Кот по кличке «Кот» спрыгнул со стула, уронив его на пол. Обмочившись от ужаса на камзол, валяющийся на полу, он галопом умчался в ванную комнату, где его хозяин стоял у таза с водой, избавляясь от щетины. Ричард немного переживал, но в целом чувствовал себя спокойно. Он думал о своём будущем и о возвращении в Англию, когда слуга ворвался в его покои и срочно потребовал к королю. Король Испании был добрым человеком. Радушно принял принца в изгнании, выделил тому комнату и мешок с золотыми монетами, чтобы в свободное время Ричард не стеснялся трахать шлюх по кабакам. Полные яйца ещё никого до добра не доводили. Немного сбитый с толку, молодой мужчина, совсем недавно бывший юнцом, схватил камзол и накинул его на голое тело. За окном стояла привычная духота. В воздухе вместе с солнечным светом танцевала пыль. У Ричарда была ужасная аллергия на пыль, но южане были непривередливыми ребятами от слова совсем. — А, чёрт! — вскрикнул он, поднеся камзол к носу. Он не сразу понял, почему его одежда мокрая. — Кот! Твою мать! Слуга стоял смирно, но глаза выдавали ехидное веселье. Ричард бросился к тумбе с вещами, быстро накидывая на себя рубаху. В таком виде он был точной копией своего старшего брата, Генриха. Чуть ниже ростом, поуже в плечах, но куда более спесивее в мыслях. Похер! Что это вообще значит? — Не знаешь, зачем я понадобился королю? — они шли по коридору. В отличие от моды на декорации, нагоняющие тоску смертную в Англии, здесь всё было зелено. Везде стояли горшки с цветами, а там, где не могли стоять, — свисали. Прокрадываясь на кухню ночью, Ричард всегда об них спотыкался. Слуга сделал вид, что не понял вопрос на английском. Ричард повторил на испанском, но когда пришло время отвечать, они уже оказались в тронном зале. — Ваше Величество, — оба глубоко поклонились. Сверху вниз с пьедестала, сидя на троне, на них смотрел грузный мужчина с покрытым потом лицом. Его привычно весёлый и без преувеличений хмельной взгляд был на удивление строгим и недовольным. Принцесса Изабелла стояла рядом с ним, с осуждением глядя на Ричарда. — И когда ты мне планировал об этом сказать? — вдруг резко разверз тишину король. — О чём? — искренне не понимая, прощебетал Ричард. — О том, что твой брат женится на дочери Франциска! Он женится на Франции! Генрих был обещан Изабелле!