The Side Effects of Time Travel/ Обратная сторона перемещений во времени

      Однажды Сириус ходил на свидание с одной маггловкой в кино — сейчас он уже не помнил ни имени той девушки, ни фильма — но там была кульминационная сцена, где один из героев кричал «Ты не сможешь выдержать правду!» Тогда он лишь насмехался над подобной репликой. Теперь же он не мог не согласиться с персонажем. Он не был уверен, что сможет вынести правду. Он встречался с Леа чуть больше года, и он любил её. Вообще он никогда не говорил ей этого, но он объяснял это своей молодёжной глупостью и высокомерием его молодого «я». В конце концов, он был Сириусом Блэком. В глубине души он надеялся, что у него будет много времени, чтобы рассказать всё ей.       Странное ощущение охватило его, когда он открыл альбом и увидел лицо Гермионы. Он понял правду, как только увидел её фотографию. Олеандра Пакл была Гермионой Грейнджер. Он пребывал в шоке, пока они просматривали фотоальбом. Картинка за картинкой с Гермионой, которая была очень близка с его крестником и семьей Уизли, проскользнули мимо него. Он мог лишь пялиться на фотографии Гермионы, которая дружила с Римусом, как он мог судить по довольно напряжённому разговору, который они, казалось, вели. Он не мог поверить в правдивость этих фото, на которых Гермиона казалась знакомой и уютной на Гриммо 12. Как кто-то мог быть счастлив там? На самом деле, он не мог окончательно понять всего происходящего. Это было нелепо и невозможно. Это было просто смешно. Он нахмурился, увидев фото Гермионы, выглядывающей из-за дерева с Джинни Уизли и весело смеющейся.       — Сириус? — Джеймс говорил голосом, который он обычно использовал, когда боялся, что Блэк может слететь с катушек.       — Да? — Сириус ещё пребывал в шоке, он попытался сосредоточиться на Джеймсе, но потерпел неудачу.       Спустя неопределённый промежуток времени, Поттер сунул ему в руку стакан Огденского. Сириус был достаточно сообразителен, чтобы схватить стакан и поднести его к губам. Жжение от огневиски, когда оно спускалось по горлу, было знакомым, успокаивающим.       — Сириус… ты не возражаешь, если я прочитаю ещё немного из дневника? — неуверенно спросила Лили.       — Прочтёшь вслух? — осведомился Блэк.       Лили быстро кивнула.       — Конечно, Сириус, — это был уже её успокаивающий тон.       Он хмуро посмотрел на Джеймса и Лили, но они просто похлопали его по плечу, и Лили вновь начала читать:       «Мой дорогой Гарри,       Я нашла кое-что в библиотеке. Выглядит многообещающе. Я не осмеливаюсь говорить об этом с кем-то, но готова рассказать тебе. Что если… что если бы я могла вернуться в прошлое? Это должно быть достаточно давно, чтобы предотвратить смерть твоих родителей и незаконный арест Сириуса и его заключение. Интересно, смогу ли я ещё и спасти Регулуса? Сириус ведь так и не узнал правду — так и не узнал, что Регулус пытался уничтожить Волдеморта изнутри, когда и был убит, — я думаю, что Сириус гордился бы своим братом.»       — Что? — Блэк резко встал и уставился на Лили, которая смотрела на дневник в своих руках.       — Мерлиновы яйца, Регулус тоже мёртв? — отвращение сквозило в голосе Джеймса. — Что за дерьмовый мир!       — Ты уже говорил это, дорогой, — мягко сказала Лили.       — Я знаю, что говорил, и я правда имею это в виду, — отрезал Джеймс.— Серьёзно, Лили, кто вообще остался в живых?       — Если ты дашь мне продолжить, то мы сможем узнать это, — язвительно ответила женщина.       — Верно. Прости. Продолжай, — пробормотал Поттер.       «Я не уверена, что смогу предотвратить смерти братьев Пруэттов или убийства МакКиннонов и Боунсов… »       — Сиськи Морганы! — воскликнул Джеймс.       — Джеймс, ну правда! — Лили впилась в него взглядом.       — Прости, — тихо сказал он. — Теперь затыкаюсь.       «Дело не в том, что они не достойны спасения, просто я чувствую, что смерть Лили и Джеймса была началом большинства трагедий. Предательство Петтигрю практически гарантировало то, что Сириус остался бы один. Если бы только он сохранил тогда свой рассудок, то тебя, возможно, не отправили бы к Дурслям.»       — КАКОГО! — на этот раз эмоциональный всплеск был вызван Лили. Её руки тряслись, поэтому Джеймс забрал у неё дневник.       Он нахмурился, глядя на страницу, и его лицо темнело от ярости. Он пару раз сглотнул, прежде чем смог открыть рот, чтобы начать читать, и когда он сделал это, его голос дрожал от едва сдерживаемого гнева:       «Я знаю, что ты не говорил мне всего, Гарри, но я не глупа. Та малая часть фактов, что слетела с твоего языка за все эти годы, ясно показала, что они систематически издевались над тобой морально, словесно, и есть небольшая вероятность, что ещё и, в небольшой степени, физически. Если бы я знала, как скрыть свой магический след, то я бы с радостью убила всех троих. Возможно, помимо Дадли. Ты говорил что вы вроде как в конце концов поняли друг друга.»       — Кто такие Дурсли? — тихо поинтересовался Гарри, когда Джеймс остановился.       — Моя сестра и её муж, — сдавленным голосом прошептала Лили. — Они всегда ненавидели магию. Считали это чем-то причудливым и ненормальным. Мы с Туни разругались после того, как я получила письмо. Кто мог оставить тебя с ними? Почему бы не оставить тебя с кем-то из наших друзей? Кто угодно был бы лучше Туни и её ужасного мужа.       — Значит, я рос сиротой, с которым жестоко обращались, — медленно проговорил Гарри, словно пробуя слова на вкус. Он покачал головой. Это слишком отличалось от того, что он знал, что он даже не мог в это поверить.       — Теперь я могу читать дальше, — спокойно сказала Лили и забрала дневник у Джеймса. Она просмотрела страницу. — Она начинает думать о том, чтобы вернуться в прошлое и изменить его. Я даже не могу винить её. Если таким был её мир — я бы тоже хотела его изменить.       — Пропусти немного, — предложил Джеймс. — Когда она и правда отправилась?       — Сейчас посмотрим, — пробормотала Лили и перевернула несколько страниц. — Вот!       «Мой дорогой Гарри,       Во всём этом сценарии есть лишь один камень преткновения, и состоит он в том, что это будет путешествие в один конец. Если мои подсчёты верны, то я не смогу вернуться. С такими мыслями, я решила, что когда Волдеморт придёт убить тебя, то я буду той, кто встанет между вами. Таким образом, Дамблдор не сможет оставить тебя с Дурслями. Моя жертва создаст ту же кровную защиту, что оставила тебе твоя мать, но при этом твои родители будут с тобой, защищая тебя.»       — Значит она отправилась в прошлое, зная, что она умрёт, — пробормотал Сириус и уставился на свои руки. Это было похоже на что-то, что он бы сделал. Это было так глупо, безрассудно и невероятно смело. Это была его Леа. Он фыркнул и покачал головой.       «Я даже придумала себе псевдоним: Олеандра Пакл. Разве это не самое ужасное имя, о котором ты когда-либо слышал? В любом случае, никто не сможет отследить Гермиону Грейнджер, которую создаст новая альтернативная временная шкала, поэтому она должна быть в безопасности. Эта девушка не будет мной, и мне бы не хотелось заставлять её страдать от возможных негативных последствий. Я даже нашла заклинание, чтобы полностью изменить свою внешность. Оно должно держаться постоянно, что довольно хорошо. Мерлин, я бы не смогла таскать с собой фляжку с Оборотным, и я бы тем более не смогла притворяться кем-то из того времени.       Заклинание сработало! Теперь я немного выше и у меня прямые блондинистые волосы. Я выгляжу немного похожей на Флёр, но по большей части из-за того, что я стройная, у меня светлые волосы и голубые глаза. Это неплохо, но так странно. Я всё ещё ожидаю увидеть себя, но в зеркале совершенно другая девушка. Что ещё более странно? Все мои шрамы исчезли — даже те, которые я получила от Беллатрисы, когда она пытала меня — они все пропали.»       — Прошу прощения, я, должно быть, ослышался, — сухо сказал Сириус.       — Тот сон, — прошептал Гарри, широко раскрыв глаза.       — Что за сон? — настойчиво спросила Лили.       — Луна… ей снилось, как Гермиону пытали и как Рон кричал её имя, — шептал парень. — Луна схватила её руку и перевернула, а затем сказала, что его там не было.       — Чего не было? — требовательно спросил Блэк.       — Я не знаю, — признался Гарри. — Может быть шрама? Что было странно — что действительно меня зацепило, это то, что Гермиона похоже точно знала, о чем говорила Луна. Она согласилась с тем, что его не было на месте.       — Кажется, меня сейчас стошнит, — еле слышно проговорил Сириус.       — Ты ещё в шоке, Сириус, — твёрдо сказала Лили. — Положи голову между коленей и глубоко дыши.       — Леа — Гермиона — кем бы она ни была… — беспомощно бормотал мужчина.       Лили надавила ему на голову, пока она не оказалась между его коленей.              — Дыши.       Сириус вздохнул. Наконец, Лили позволила ему сесть, и Джеймс дал ему в руку другой стакан Огденского. Он благодарно кивнул Поттеру и сделал большой глоток. Это обещал быть долгий, долгий день.       — О, она сделала это! — взволнованно воскликнула рыжеволосая и подпрыгнула на своём месте.       — Ну, конечно, она сделала это, мам, в противном случае я бы сейчас был сиротой, над которым постоянно издевались, а вы все были бы мертвы, — раздражённо сказал Гарри.       — Не смей говорить так со своей матерью, — твердо проговорил Джеймс. — К тому же, ты тоже был бы мёртв.       — Оу, и правда.       — Хватит! Слушайте, — едко вставила Лили.       «Я сделала это. Так, на заметку — я бы не порекомендовала кому-то путешествовать во времени. Это ужасно неудобно. Честно говоря, я бы лучше ещё раз полетала на драконе, а ты знаешь как сильно меня это напугало.»       — Она упомянула дракона? — с любопытством спросил Джеймс.       — Да, вот здесь. На драконе, — Лили указала на нужное слово в дневнике.       «Теперь нужно найти мародёров и попытаться подружиться с ними, чтобы я смогла их всех спасти. И ещё Регулуса. Проще простого!       Ладно, помнишь, я сказала проще простого? Очевидно, я бредила. Думаю, твоя мама завидует мне. Я не могу даже представить почему. У меня был наиболее увлекательный разговор с Римусом о Нумерологии и Древних Рунах, и она прервала нас, чтобы сказать Люпину о том, что она уходит из книжного. Конечно же, он ушёл с ней. Вероятно, твой отец доверил ему её охрану. Она уже беременна, а сейчас довольно опасные времена.       Действительно… Я даже не понимаю почему меня это беспокоит. Твой отец и его приятели? Они кажутся такими детьми. Я не могу не сравнивать их с нами, с тем что мы пережили, и они не оправдывают моих ожиданий. В свои двенадцать ты был более зрелым, чем они в девятнадцать. С другой стороны, я сомневаюсь, что твой отец убивал василисков в двенадцать лет. Думаю, ты просто был не по годам развит.»       — Убивал василисков? — повторили Джеймс и Сириус и повернулись, чтобы посмотреть на Гарри, который лишь беспомощно пожал плечами.       — Мне больше интересно то, что мама завидовала Гермионе, — проговорил парень со злобной усмешкой.       — Я не знаю, что она имела в виду, — натянуто ответила Поттер.       Джеймс и Сириус весело фыркнули, и Лили грозно взглянула на них.       — Леа была прекрасна, — тихо начал говорить Сириус с мягкой улыбкой, — но она была не просто прекрасна. Она была невероятно умна, храбра и добра. Она была удивительной женщиной.       — Ты действительно любил её, не так ли, Сириус? — мягко спросил Гарри.       — Да, — согласился Блэк и сделал ещё один глоток Огденского.