Очень горячая линия

- Лёш, привет. В общем, я тут ходил, поздравлял Костю с днём рождения и ещё Женю Сидорова встретил. Так его дизайнерский проект реализовали, и у нас в театр-студии теперь новая гримёрка и там очень красивые мягкие диваны, стёганые, винного оттенка, просто охуеть как красиво. У Пушкина хорошее настроение было и он мне дал ключи от гримёрки, прикинь? И она наша на весь вечер. В нашем распоряжении полностью! Ещё не вечер, но давай пофантазируем, что мы там будем делать. Представь, что мы сидим на диване, я беру тебя за руку, смотрю в глаза, а твой взгляд зацепляется за приоткрытый шкаф, в котором очень много прекрасных платьев. Лёш, как ты думаешь, какое подойдёт мне больше? Вот это вот изумрудное или вон то сиреневое? - Я хочу, чтобы ты примерил каждое и просил бы меня вновь и вновь застёгивать неудобные молнии на спине. Ну и расстёгивать их потом, конечно. - Хорошо. Я сначала надеваю изумрудное, оно такое блестящее, шуршащее и длинное, практически в пол. И у него очень красивые расклешённые рукава с пайетками. Дорогой, пожалуйста, помоги мне его надеть. - Аккуратно убираю твои волосы, слежу, чтобы ни один волосок не заело, долго смотрю на твою шею… - Пожалуйста, дотронься до меня сзади, проведи сначала по волосам, нежно откинь их и двигайся вниз, к шее. Проведи руками по плечам, по спине, но остановись где-то посередине. Не резко, а ненавязчиво, а потом мягко поверни меня к себе и станцуй со мной как в том мультике «Анастасия», помнишь? - Руками вожу по твоей шее, уходя всё ниже и ниже к пояснице. Берусь за бегунок и медленно-медленно тяну его вверх, всматриваясь в каждый миллиметр твоей кожи, провожая взглядом. - Лёш, ты у меня самый ласковый, самый нежный, самый чуткий, самый заботливый, самый внимательный…Пожалуйста, сравни меня с чем-то сладким и приятным на вкус. - Ты как ложка сгущёнки, сладкий настолько, что жжёт горло… - Ты как коньячное пирожное, которое хочется откусывать понемножку, смаковать, чувствуя этот терпкий привкус, а потом ещё долго ощущать внутри себя тепло. Я привлекаю тебя на диван, беру твои руки в свои. Чувствуешь, какая приятная, хотя и немного шероховатая ткань подола? Откидываю волосы, заглядываю тебе в глаза и кокетливо спрашиваю: хочешь меня поцеловать? - Можно мне не отвечать на такие крайне глупые вопросы? - Можно, мой хороший. Иди ко мне. - Хочу распробовать твои губы как следует, миллиметр за миллиметром, вновь потеряться здесь, в гримёрке… - Я отвечаю на твой поцелуй, играю своим языком с твоим очень шаловливо, и они начинают переплетаться как змеи в банке. Я кладу руки тебе на талию и хочу, чтобы ты сделал то же самое. - Можно мне сегодня быть более настойчивым? - Да, мой дорогой. Делай так, как хочешь ты, я люблю тебя, я хочу довериться тебе… - Улыбаюсь тебе прямо в губы. Ну, просто ты слишком милый. Вновь целую, на этот раз более решительно, параллельно с этим кладу тебя на диван, помнишь, как тогда на поле? Одной рукой глажу твоё лицо, другой провожу по твоей талии. Сейчас, в этом платье, ты прекрасен. - Да, да, Лёша, я так люблю твои руки, я хочу чувствовать их везде, я хочу, чтобы сегодня ты одними руками вознёс меня на небывалые вершины. А потом я…могу сделать то же самое с тобой…Если ты захочешь… - Господи, Санечка, океан ты мой неизведанный, конечно хочу, я хочу тебя всего с головы до ног, дай захлебнуться в тебе…Сейчас, здесь, в этот момент, ты до одури соблазнительный. Чудо моё, можно снять с тебя платье? - Да, пожалуйста, сделай это. Я на всё согласен, вот правда, ты делаешь со мной что-то, ты просто меня гипнотизируешь, Лёш, это что-то нереальное…У меня никогда ни с кем такого не было… - Прошу тебя чуть выгнуться, менять положение обратно сейчас уже практически невозможно из-за подступающего возбуждения. Нащупываю бегунок под тобой и тяну его вниз, наблюдая, как ты прогибаешься подо мной всё больше и больше. Наконец, стаскиваю рукава, оголяя твои плечи, целую каждое и иду всё ниже, смотрю на тебя не отрываясь, исподлобья, с лёгкой ухмылкой, так хитро. - Я подставляюсь под твои руки, извиваюсь, изгибаюсь весь, целую тебя ещё и ещё, то в уголок рта, просто мажу языком по твоим губам, а потом углубляю свои влажные прикосновения. А что…а что делаешь ты? - А я тут пытаюсь с тебя платье окончательно стащить, не, ну что за дебил его застёгивал? - Ты как что скажешь, прям я не знаю. Лёш, я тебя обожаю. Иди ко мне, мой прекрасный, мой замечательный…Я не могу, я просто от твоих прикосновений каменею, ты знаешь, моими сосками сейчас просто можно резать оконное стекло… - Понял с полуслова, обвожу каждый из них языком, наблюдая, как ты прикрываешь рот рукой и сбито дышишь. - Я держу в руках твоё лицо, очерчиваю каждую его чёрточку, смотрю очень внимательно и просто погружаюсь в пучину твоих глаз, становлюсь ещё более покорным, ещё более загипнотизированным, весь в твоей власти…Хочу, чтобы ты дотронулся до сосков руками теперь, только очень осторожно… - Как скажешь, Санечка. Сначала легонько дотрагиваюсь одной рукой, слышу, как из тебя уже вырывается тихий стон, затем провожу уже более ощутимо, вновь тянусь к твоим губам… - Лёш, я хочу, чтобы ты положил свои пальцы мне в рот, вот так, фаланга за фалангой, а я как ласковый котёнок буду их облизывать, а потом я хочу почувствовать твои пальцы…на своём члене…Чтобы ты окольцевал меня ими… - Пододвигаюсь поближе к тебе, протягиваю руку, сначала ты трёшься о неё щекой, затем вылизываешь, так томно…Я теряю рассудок. - Лёша, Лёшенька, пожалуйста, назови меня ласково, как-нибудь ласково, как умеешь только ты и сравни меня с чем-то прекрасным, чем-то возвышенным…Я шире раздвигаю свои ноги, подаюсь вперёд, я так сильно хочу тебя…До одури, до искрящегося безумия… - Сашенька, Санечка, миленький мой, маленький, ты такой же невероятный, как прогулка поздно вечером под снегом, когда снежинки кружат только под светом фонаря. Я готов смотреть на тебя вечно, но боюсь, ты не выдержишь. Избавив тебя, наконец, от только мешающего сейчас платья, запускаю свою руку вниз, вижу, как ты весь уже дрожишь. - Да, пожалуйста, проведи своими волшебными пальцами вон там, снова дотронься до груди, потом спустись ниже к ложбинке пупка, покружи там немного, а потом…Возьми меня за член и, пожалуйста, делай это так, как хочешь ты…Как ты это чувствуешь, пожалуйста… - Медленно провожу только указательным пальцем ниже и ниже, чувствуя себя художником. Когда подхожу туда, откуда дальше некуда, пускаю в ход всю руку, беру и вожу кистью по твоему члену вниз-вверх…Вниз-вверх… - Я хуже, чем умираю, я просто бессовестно истекаю и ещё больше подаюсь вперёд, и хочу ещё более тесного контакта с твоими руками… - Уже довольно-таки ощутимо сжимаю в руке, тянусь к тебе за очередным поцелуем, тоже более серьёзным, чем в прошлые разы. Слышу, как ты стонешь мне в губы, чувствую, как руками хватаешься за мои плечи…Мне нравится, когда ты такой… - Целую тебя сладко-сладко, смотрю, как ты прикрываешь глаза, любуюсь твоими пушистыми ресницами, которые сейчас так подсвечены от этой невероятной иллюминации в гримёрке, хотя я уже забываю, где мы, забываю своё имя и я прошу тебя напомнить мне, кто я, как меня зовут…Пожалуйста, дотронься до меня ещё раз и проведи рукой…Своей невероятной рукой, которая может ласкать так, что я теряю самообладание, проведи от самого основания моего члена до головки, которая уже набухла, окрепла и очень просит твоего внимания, очень хочет, чтобы твои пальцы дотронулись до неё, стирая набегающую смазку, размазывая её… - Санечка, ну а я чем занимаюсь, неужели настолько незаметно? Что ж, выслушивая твои сладостные полустоны и еле разборчивую речь, сжимаю твой член сильнее, слышу, как наконец с твоих губ срывается самый настоящий, такой протяжный и медленный стон. Музыка для моих ушей, я бы записал и слушал 24 на 7. - Лёш…Лёш, пожалуйста, попроси меня кончить для тебя… - Маленький мой, прошу, давай, я хочу довести тебя до этого, хочу, чтобы ты на грани кричал моё имя… - Лёша…Лёша! - Жемчужина моя, я люблю тебя так, как не любил никто и никогда. И даже Шекспир не смог бы описать всего того, что творится у меня внутри. - И я тебя люблю. Я не знаю, таких слов не придумали, чтобы описать, даже ты не знаешь их, даже в словаре Ожегова не найдёшь ни одного такого слова. Лёш, скажи, пожалуйста, ты хочешь, чтобы я сейчас тоже помог тебе взобраться на вершину? - Давай, Санечка, давай, мой хороший… - Вот так…Я подсаживаюсь к тебе, сначала очень медленно глажу тебя через тонкую ткань джинсов, потом начинаю расстёгивать ширинку, помогаю тебе вылезти из них. Сначала глажу, глажу сквозь ткань белья, чувствуя мягкий ещё бугорок, потом так шаловливо отодвигаю в сторону ткань твоих боксеров, прикасаюсь ладонью нежно-нежно… - Я уже не могу, продолжай… - Я мягко и медленно стаскиваю с тебя бельё, вижу, как ты уже дёргаешься бёдрами, чтобы вылезти из боксеров, потом просто обнимаю тебя за член одной рукой, второй глажу ниже, спускаюсь к яичкам и легонько постукиваю ногтями по ним…Провожу по всей длине, наслаждаюсь бархатистостью твоей кожи, потом я беру обе руки и складываю их лодочкой, смыкаю и тяну то вверх, то вниз, начиная медленно массировать…Сначала гримёрку окутывает тишина, но с каждым прикосновением я начинаю различать твои еле слышные стоны и рваное, чуть надсадное дыхание… - Мне кажется, скоро я искусаю свои губы до крови, ты действительно делаешь со мной что-то невероятное, твои тонкие пальцы такие нежные, только ты можешь делать мне настолько хорошо…Я хочу, чтобы ты не останавливался… - Конечно же я не остановлюсь, как же можно прервать настолько волшебное занятие? Наслаждаюсь тобой…Теперь подключаю только два пальца, соединяю их в очень тонкое, очень плотное кольцо и двигаюсь медленно, по миллиметру вверх-вниз…Вверх-вниз…Ещё раз, не выдерживаю и начинаю целовать тебя в губы, представляю, как ты сейчас плавишься от этих контрастов, потому что я целую очень, очень хрупко, буквально не разжимая губ, а там…Лёша, там…Внизу происходит что-то невероятное и я это чувствую, чувствую, как твоя плоть всё крепнет…Я кожей своей ладони буквально ощущаю каждую проступающую на твоём члене вену. - Мне хорошо, мне так хорошо, мне настолько хорошо, до скрипа зубов и шипения…Чувствую, долго я не смогу. - Давай, мой хороший, толкайся в мою руку, вот так, да…Я чувствую твои бёдра совсем близко ко мне, я смотрю вниз, смотрю, как они беспорядочно мелькают, и моя ладонь уже вся влажная от набегающей смазки, и я правда вижу, что ты едва крепишься…Второй рукой я глажу тебя по голове, целую тебя в мочку уха, потом обвожу языком всю раковину, немножко щекочу внутри и начинаю шептать тебе приятности… - Я окончательно поехал, потерял рассудок, сошёл с ума. Я жадно хватаю тебя за подбородок, настойчиво, глубоко целую…Кажется, я на мгновение перестал видеть. - Господи, как хорошо, как приятно…Ты такой участливый, такой отзывчивый, ты так реагируешь, так откликаешься на мои ласки, я просто погибаю…Не забывая ласкать тебя, не забывая о том, что всё внизу тебя окутало жаром, я отвечаю на твой поцелуй, хоть и моя голова абсолютно пустая в этот момент и уже не хватает кислорода, уже не хватает ничего, я опять забываю, кто мы и где, но твои губы, твой язык и твой член, который напрягся уже неимоверно, возвращают меня на землю… - Изливаюсь тебе на руку…Мне безумно стыдно, позже, когда мы отойдём, я вымою тебя всего, но сейчас есть силы лишь уложить тебя на диван и приобнять, опустившись рядом. Вечность бы лежать так, молча, слушая, как твоё сердце бьётся. - Ты мой самый лучший, самый замечательный, самый-самый…Лёшенька…Целую тебя, целую тебя всего, в губы, в нос, в переносицу, в скулы, спускаюсь к кадыку, облизываю твою шею, ключицы, ниже…Ниже…Прохожусь вдоль сосков и очерчиваю языком каждый, ещё ниже, к пупочной впадине и там я тоже целую – твою размякшую плоть и особенно нежно прикасаюсь к головке твоего члена…Ложусь рядом и целую туда, где сейчас бешено, оголтело, безумно колотится твоё сердце. - Давай всю оставшуюся жизнь так пролежим? - Давай.