[Henry Jackman- Making Amends]
— Где Баки? — настойчиво повторила Морена, обращаясь к Романофф. — Мне так жаль... — сквозь слёзы шёпотом, жалобно проговорила Наташа. — Мне очень жаль, я пыталась остановить его!- она обессилено упала на колени, уперевшись руками в пол. Мара застыла на месте. Слова Наташи по отдельности крутились в голове создавая торнадо, что путало мысли. Она не могла сложить всё в одну картину, мозг будто отключился и на какое-то время она вовсе перестала думать, понимать где находится, перед глазами всё расплывалось. Очнуться пришлось от того, что Роджерсу пришло в голову обнять её. Тело пробила дрожь паники на пару со злостью, казалось, биение сердца отдавалась в каждом миллиметре кожи. Она сбросила с себя руки Стива и направилась к сидящей на платформе Наташе, которая так и не подняла голову после сказанных слов. — Как его вернуть? Где ты его оставила, Романофф?! — Морена трясла Чёрную Вдову за плечи, пытаясь сконцентрировать на себя её внимание. Романофф так и не дала ответа и лишь разжала кулак, позволяя камню выкатится из её ладони, звонко соприкасаясь с поверхностью туннеля. — Душа за душу... — прошептала она. — Джеймс... Он отдал свою за камень. — Что ты несёшь?! — Он погиб. — наконец подняла глаза Нат. — Нет. — резко поднялась Морена и с губ сорвался всхлип. — Нет, вы вернёте его. Воспользуйтесь своими супер-технологиями, что угодно, давайте! — Боюсь, это невозможно. — Не морочьте мне голову, вы только что по линиям времени путешествовали! Вы должны вернуть его! — Сделка необратима, к сожалению. — Он не мог умереть... Нет! — дрожащим голосом, глотая слёзы "проскулила" женщина. — Не мог оставить меня, не сейчас, не сегодня… Тишина... Гнетущая тишина. Никто не решается ничего сказать. Надежда, что кто-то громко сообщит об ошибке, становится все призрачней. Отрицание- первая стадия принятия горя. Попытка ухватиться за хвост испаряющийся надежды, опрометчиво убеждая себя, что это не конец, оттягивая осознание боли, которое способно разбить человека на мелкие осколки. Время может и соберёт эти осколки вновь в единое целое, но вот главный вопрос: будет ли это целое прежним, не воплотиться ли в нём что-то тёмное, более сильное? — Бак... — Мара закрыла рот рукой и попятилась. — Морена, не твори глупостей. — Стив попытался остановить её, схватив за локоть. — Убери от меня руки, Роджерс. — грубо прошипела женщина, диапазон эмоций был такой, что смешавшись воедино они порождали только горе и гнев. Она пошла к выходу. — Постой... — Брюс хотел пойти за ней, но Тор остановил его. — Не надо, Беннер. Она потеряла супруга, весь Мир сжечь сейчас готова. Воррен шла прочь, как можно дальше. Но ноги уже не держали, каждая часть тела тряслась будто в судорогах. Ком сдавил горло и грудь до невыносимых спазмов, невозможно было сделать и вдоха. Ноги подкосились и она опустилась на колени. Из горла вырвался хриплый, раздирающий нутро крик, полный такой мучительной боли, горечи и несправедливости… Рыдания душили, заставляли рассудок погружаться в пучину тьмы, которая медленно смыкала над нею свои объятия. Пальцы впивались в землю, ломая ногти и лишая жизни невинные растения, вырывая их с корнем. Щупальца утраты скручивали и вынимала внутренности, оставляя внутри одну пустоту. Всё более и более истерические всхлипы, хриплые стоны переходящие чуть ли не в вой были мольбой прекратить эти муки, сейчас смерть была бы милосердием. Но ни вселенная, ни собственный разум не щадили девушку, транслируя в голове воспоминания, мгновения проведенные рядом с Джеймсом. Его голос, который был для неё прекраснее любой мелодии. Такие родные глаза, взгляд которых не смог бы изобразить ни один, даже самый гениальный художник. Его мягкие волосы, которые очаровали её с первой встречи, их длинные пряди всегда так тянуло перебирать меж пальцев... Всегда холодный металл левой руки и живое тепло правой, своими прикосновениями вызывали облако «бабочек» в животе и табун мурашек. Не хватит всех нежных слов Мира, чтобы непревзойденный писатель смог описать эти ощущения. Любовь Морены к Барнсу была за гранью всех слов, чувств и понятий, ибо была столь невообразима и неизмерима, что могла светить ярче солнца, испепеляя Миры. Но образ, который всегда излучал свет и был символом бесконечной любви, теперь укрылся мрачным занавесом потери. Слёзы все не заканчивались, а лишь накатывали каждый раз с новой силой. Секунда за секундой, минута за минутой, час за часом… Эти страдания тянулись и отравляли, пропитывали всё вокруг болью. Но постепенно голос её становился тише, содрогания слабее, силы физического тела убывали, пока окончательно не иссякли. Женщина сидела оперевшись спиной о массивный ствол дерева, сейчас лишь пустой и бессмысленный взгляд в никуда затягивал в петлю, где не существовало ощущения времени. Душа Морены была разорвана в клочья и похоронена скорбью прямо на этом месте.[Henry Jackman- Never forget]
Отдалённый треск веток от шагов говорил о том, что её нашли. Но было уже плевать, кто и что скажет- Морена ненавидела всех. Рядом с ней приземлилась Романофф, она ничего не говорила, просто так же смотрела в даль. Вид её был таким же потрёпанным и усталым. — Он мучился, когда умирал? — нарушила тишину женщина. — Нет, это было мгновение. — Как? — тон её оставался ровным и почти без эмоциональным. — Тебе не нужно мучать себя ужасными картинками. Иногда лучше быть в неведение. — она взглянула на собеседницу с сочувствием. — Как? — уже не сдерживая злость сказала Морена со стоящими в глазах слезами, которые вот-вот прочертили бы очередные обжигающие лицо дорожки. — Бросился со скалы и разбился о камни.- она сглотнула и отвернулась. — Ты должна была остановить его. — Я пыталась, но он был сильнее. — Лучше бы на его месте была ты, Романофф. Она понимала, что сейчас, можно сказать пожелала смерти Наташе. Это было ужасно. В другое время, она бы возненавидела себя за такие слова, но не теперь... Она понимала всё, но ничего не могла с собой поделать. Любовь убийственна и теперь ясно, что эта фраза вовсе не метафора. Обретя её однажды, ты будешь способен убивать за неё, потом же- она убьёт и тебя. Самое прекрасное есть самым хрупким и смертоносным. На этом построена Вселенная. Воррен решила, что будет лучше избавить Наташу от своего общества и больше не наговорить ничего. Она встала и ушла в обратном направлении, намереваясь вернуться к машине и просто уехать домой. Около базы на улице столпилась часть состава. Стив сидел на скамье, упираясь локтями в колени и опустив голову, а рядом с ним Ракета. Енот тоже выглядел печальным. Старк сидел на земле, оперевшись спиной о стену. Халк лишь наматывал километры, не прекращая ходить взад-вперёд, а Бог Грома просто стоял в позе мыслителя, пока не подал голос. — У него были близкие, кроме жены? — Да, мы. — ответил кэп, подняв голову. — Зелёный, ты можешь угомониться? Земля дрожит от твоих шагов, мой зад уже словно после фитнеса. — раздраженно бросил Старк. — Лучше сидеть в уныние как вы? Я уже перебрал в голове тысячи вариантов, но ведь должен быть какой-то способ! — Брюс... Бак был моим лучшим другом с детства, словно братом и ты понимаешь, как я хотел бы найти хоть какой-то вариант, даже самый маловероятный. Но его нет. Эта сделка необратима и Гамора – дочь Таноса, этому подтверждение. — Наташа могла что-то упустить! — продолжал настаивать Бэннер. — Нат любила его. И будь хоть надежда, она бы тоже за неё уцепилась. Поверь, она очень его любила... И мы не можем сейчас требовать от неё больше подробностей, ей очень тяжело. Как раз в этот момент пришла Морена, которая молча пройдя мимо них, направилась к своей машине. Тут же с места подскочил Стив, догоняя её. — Куда ты собралась? — Не знаю. — Я не могу пустить тебя за руль. — Пойди помоги Романофф, она очень любила моего мужа и ей очень тяжело. — Прекрати... Тебе нельзя вести автомобиль самой, это плохо закончиться в твоём состоянии. — Может и пусть? Роджерс... — мужчина перебил её. — Не говори глупостей. Нет, не пусть. Я знаю, сейчас ты чувствуешь... — теперь уже женщина перебила его. — Ты ничего из того, что я чувствую не знаешь, Стив. Да, Баки был твоим другом, но ты никогда не поймёшь моих чувств, потому что для меня он был всем! Да, ты очень многое для него сделал и тем самым, для меня тоже, но и впутать его в это было твоей инициативой! Если бы вы бригадой не завалились к нам домой со своими просьбами, сейчас он был бы жив, пришел бы вечером с работы, покормил бы свою кошку и был рядом со мной. Но этот сценарий больше никогда не проиграется снова, потому что вы взяли на себя полномочия уничтожить его. Я до сих пор говорю глупости?! — Ты считаешь, что мы знали, как всё будет, но это не так. — Нет, я считаю, что вы просчитали все риски и знали их, но ты, Стив- безнадёжный романтик и идеалист, который забил болт на эти риски, находясь в розовых очках! — тактичности нет места с эмоциями, поэтому сейчас откровение лилось через край вместе со слезами. — Не стоит обвинять меня в халатности и безответственности, все всё понимали и Баки тоже. И не один он подвергался риску, остальные члены команды были в таком же положении. — Нет, не в таком же. Как минимум, сейчас здесь живы все, кроме Баки, а если смотреть и дальше, конкретно у него большинство лет жизни были украдены и он заслуживал быть счастливым после всего этого. Но его снова лишили этого ужасным способом! И ты не представляешь какого мне, потому что сейчас я испытываю не только горе и боль, которые меня разрывают и внутри меня всё бьётся и рушится со страшным грохотом, но и ощущения, что я бросаю его! Я не видела его тела, это случилось в другой блядь галактике и Наташа, а не я, видела его последний вздох и была рядом! Я до сих пор не могу поверить, что его больше нет и не знаю, как мне покинуть это место без ощущения, что он остался там один и вы ничего не поделали, никто не подтвердит, что это конец! — Морена… Мне жаль, что я говорю это, но точно всё, конец. — Вот и всё… А теперь дай мне уйти жить с болью и осознанием того, что я лишилась всего.- прошептала она садясь в машину. — Пожалуйста, позволь, кто-нибудь отвезёт тебя. — Нет. — отрезала она и захлопнула дверь авто. Глаза болели от слёз выплаканных за последние несколько часов, а с ними и ноющая боль в голове по той же причине. Правда это не останавливало от того, чтобы разгоняться на гладких пустых дорогах меж лесополос. Хотя даже учитывая такую скорость, дорога до дома заняла больше времени, чем когда за рулём был Баки. Его способности в экстремальном вождении слегка пугали женщину и на основе этого у них было немало споров во время совместных поездок. Теперь же любые споры и разногласия были ничем… Оказывается, для счастья достаточно лишь того, чтобы он был рядом. И вот, любая мелочь теперь напоминала о Баки, к сожалению, причиняя боль, а не теплые чувства. Утрата и сопутствующие ей чувства- страшный яд. Заехав в лес, подъезжая к дому сердце сжималось будто терновыми лозами. Приехав на место, Морене не хватало сил выйти из машины и зайти домой. Сейчас страшно представить, как можно зайти в дом, который был во многом сделан силам Баки, увидеть его вещи, его животное, касаться всего, чего касался он и при этом осознавать, что самого Барнса здесь уже никогда не будет, вообще нигде не будет… А чего стоят воспоминания о том, как они были на этом месте впервые…***
Три года назад.
[SYML- I wanted to leave]
— Баки, куда ты меня везёшь? — Скоро узнаешь. — Слушай, ты весь день какой-то загадочный, даже побрился, заморочился с укладкой волос и только молча улыбаешься, мне страшно! — Тебе должно там понравится, честно. — он на секунду перевёл взгляд с дороги на девушку. — Именно так и говорят маньяки, Барнс.- иронизировала она. — Не ворчи, я начинаю подозревать, что сто лет в обед не только мне. И у кого здесь больше секретов? — хитро улыбнулся мужчина. — Вылезай, мы на месте. Их встретил свежий запах хвои на большой поляне. Кроны высоких сосен переплетались над этим участком в небе, создавая своеобразное зеленое облако, подобное куполу. Пение птиц в этом месте особо выделялось, так как после исчезновения половины вселенной, это было довольно редким явлением. Мара завороженно сделала несколько шагов вперед, вслушиваясь в чудную мелодию леса и вдыхая аромат сосновой смолы. Это было изолированное, спокойное и в то же время, живое место, откуда не хотелось уходить. Мужчина подошел к ней, обнимая за плечи одной рукой. Они просто молча стояли вместе, какое-то время, но Джеймс чувствовал, что девушка какая-то слишком серьёзная весь день. — О боже мой! — воскликнул он. — О боже мой, что?! — резко отпрянув, воскликнула за ним девушка и ошарашено взглянула. — Ты же не проверила багажник машины на наличие криминальных причиндалов! Воррен застыла на какое-то время, продолжая смотреть на него этим удивлённым взглядом, хлопая глазами. Заливистый смех мужчины вывел её из ступора. — Ты издеваешься? Джеймс, нельзя же так! — Извини меня, милая, но тебя необходимо было как-то растормошить. — он ещё отходя от смеха прижал её к себе двумя руками. — Дурак ты… — положив голову ему на плечо, тихо сказала девушка. — А нечего полдороги меня за непонятного кого принимать. Подумаешь, хотел в лес съездить, а тут уже сразу «маньяк». — Ладно, согласна, мне не стоило так шутить. — Мара уткнулась ему в шею. — Ты слишком зациклена на своей работе. Везде ищешь подвох, двойное дно, криминал, всё такое, в общем... Ты и так знаешь, что я не фанат твоего дела, тем более когда вижу, как много сил у тебя на это уходит. — Сказал человек, с которым мы познакомились в его команде на суде благодаря этой моей ужасной работе! — съязвила она. — Познакомились мы благодаря Сэму. Ладно, давай не будем, не хочу снова об этом думать, особенно сейчас. — Абсолютно солидарна. И однозначно, здесь прекрасно... — Поэтому мне очень хотелось побыть с тобой здесь. — прошептал он и погладил её по голове. — Ты же знаешь, что я никогда не причиню тебе вреда, Мара. — Я знаю, Бак.- она стала гладить его по спине, чувствуя, что из-за диалога произошла метаморфоза его веселого настроя. — Только в тебе я и уверенна. Я безусловно доверяю тебе. Расслабление окончательно разлилось по телу, лишив прежнего напряжения. Джеймс чувствовал ровное, теплое дыхание Морены на своей шее, слышал биение её сердца и его собственный размеренный пульс. — А ещё очень люблю. — дополнила она и посмотрела на него, погладив по щеке. — И я тебя. — сказал на ухо он девушке. — Случившееся из-за Таноса научило меня кое-чему... Я понял, что "некуда спешить"- это не про нас, не про наш Мир, каждый день что-то происходит и ни у кого нет гарантий, что он не последний. — он мягко взял руку девушки и просунул её к себе в карман куртки. — Я благодарен тебе за всё и не хочу ждать каких-то знаков свыше, чтобы сделать следующий шаг. Нащупав что-то в его кармане и получив одобрение кивком, девушка вытащила руку. Они стояли друг к другу очень близко, так, что между ними помещалась только ладонь Мары. Раскрыв её, Воррен замерла. Она подняла взгляд на партнёра, а он открыл коробочку, лежавшую в её ладони. — Морена, я был бы самым счастливым человеком на свете, если бы ты согласилась стать моей женой.- он достал из коробочки серебряное кольцо с камнем. — Ты выйдешь за меня замуж? — Баки... — прошептала девушка. — Да, Баки, конечно, да! Боже... Мужчина рвано выдохнул с облегчением и надев кольцо на её безымянный палец, прильнул к её губам в долгом, нежном поцелуе. В этот, столь насыщенный эмоциями миг по телу Мары расходились волны чистой радости и счастья. Она растворилась в нём, прижалась к Барнсу ещё сильнее и обняла его шею. — Вот и открылся секрет твоей загадочности сегодня. — сказала девушка, продолжая находится в крепких объятиях. — Отчасти. — А что ещё? — она отстранилась и положила руки ему на плечи. — Я всё время думал, как тебе сказать. Это место... Оно наше. Здесь участок, где будет дом. Наш с тобой дом. — Ты... Как? — не скрывая эмоций сказала она, прикрыв рот рукой и ещё раз осматриваясь, прокрутившись вокруг своей оси. — Это ведь очень дорого. Откуда деньги? — Пусть это будет моей маленькой тайной. Лишь скажу – иногда то, что ты столетний ветеран Второй Мировой даёт значительные бонусы и влиятельных знакомых. — искренне улыбаясь от позитивных эмоций любимой женщины, ответил он.***
Наше время.
Медленными, нерешительными шагами, которые сопровождались хрустом веток под её ногами, Морена приблизилась к дому. Поднявшись по деревянным ступеням, она подошла к двери и старалась попасть трясущимися руками в замочную скважину. Два щелчка поворота ключей и вот...[Henry Jackman- Elegy]
Она в коридоре своего дома, а около двери уже сидит их Альпин. Женщина окинула помещение взглядом: даже такие мелочи, как расчёска любимого около зеркала, не закрытый флакон одеколона, запах которого стал таким родным, или слегка неровно стоящие тапочки- сейчас бросались в глаза. Ещё не высохшие от слёз глаза стали снова намокать и девушка посмотрела на кошку. Можно подумать- это всего лишь животное, но взгляд её голубых глаз, полный неподдельной тоски, демонстрировал вовсе иное... Не в силах вынести всего, ещё дрожа всем телом, Мара закрыла за собой дверь и съехала по ней на пол. Как могло получиться так, что жизнь всего за минуту могла превратиться в тягостную пытку?! Наблюдая за состоянием хозяйки, Альпин осторожно подошла и сначала потерлась головой о руку девушки, потом обошла и провела хвостом по ногам. — Аль... Ты не хотела его отпускать поэтому... Ты всё чувствовала. — плача сказала Мара и взяла пушистую на руки, прижимая к себе. — Прости, я не смогла удержать его. — Альпин уткнулась Морене в шею, пытаясь разделить горе настолько, насколько это возможно. Вдруг женщину пробила мысль о том, что днём, Романовой был упомянут старый приёмник. По её словам, о нём что-то говорил Баки. Женщина не знала, что ожидала или надеялась там увидеть, но вероятности того, что это за собой осознанно оставил Баки было достаточно, чтобы она подорвалась с места и поспешила туда. Она взяла в руки радио, которое ещё вчера чинил он... Сложно было не заметить лист, прикреплённый к задней стенке приёмника, на котором был заведомо виден просвечивающийся сквозь тонкую бумагу текст, выведенный тем самым дорогим для неё почерком... Дрожащие руки развернули письмо. "Морена, Я очень сожалею, что наше прощание произошло так. Это именно прощание, дорогая, потому что конец есть у каждой истории. Хотел бы я, чтобы сегодня эти записи стали лишь перестраховкой, но если ты читаешь их- увы. Прости, что оставил тебя раньше, чем ты могла ожидать. Наверное, даже слишком. Но нам остаётся лишь только принять, что время отведенное мне истекло, мой долг выполнен и мы оба знали- рано или поздно, это было неизбежно. Знай, что только благодаря тебе, я даже успел познать, что такое быть действительно счастливым. Девочка моя, если бы ты только знала, как сильно я благодарен за каждое мгновение рядом с тобой… Именно твоя любовь вдохнула душу и позволила жить несмотря на прошлое. Прости, что не смог уберечь от боли. Мне жаль, что я не смог дать тебе всего, что ты заслуживаешь. Прости, пожалуйста за всё. Я так сильно тебя люблю, Мара… И я прошу, пожалуйста, милая, живи, только не останавливайся! Время не ждёт, оно скоротечно и я не хочу, чтобы ты тратила его на горевания. У тебя всё впереди, ты всё сможешь и обретёшь счастье, я верю в это. А сам останусь жить в твоих только хороших воспоминаниях, куда ты иногда будешь заглядывать) Береги себя, любовь моя!Твой верный друг и бесконечно любящий муж Д.Б. Барнс.
p.s. Поцелуй в нос нашу малышку Альпин и дари ей любовь за нас обоих!" Боль, горевание, слёзы взахлёб, зажимая рот рукой так, словно туда вдруг попал осколок стекла, и оттого сжалось горло – всё это естественная реакция на смерть любимого человека, тем более, держа в руках его слова прощания. Страшно было то, что у Морены Воррен-Барнс доминировали другие, разрушающие не только её чувства.