судьбоносные трусы

— Только не говори, что реально любишь лимонные Скиттлс, — скривился Минхо, глядя на Томаса, шуршащего пакетиком с конфетами, который он достал из рюкзака, пока они неторопливо шли по Пятой авеню, направляясь в сторону скейт-парка, давно облюбованного школьниками. Под подмышкой друг зажал скейтборд Ньюта, поскольку сжалился над ним, четко осознав всю глубину его ужаса и поняв, что тот не то что скейт тащить не может, а в общем рюкзак с трудом поднимает. — Боюсь, что люблю, — радостно отозвался Томас и в показательном блаженстве прикрыл глаза, закидывая конфетку в рот. — Какой кошмар, — аж передернуло Минхо. — Лично я считаю, что самые лучшие — клубничные. — Тоже неплохие, — послушно согласился тот, сдерживая смешок. Физиономия Минхо действительно выглядела смешно, будто ему вместо лимонных конфет подсунули горькую микстуру от кашля. — А тебе какие нравятся, Ньют? — обратился к нему Томас. — Ты вообще какой-то молчаливый, все в порядке? — Все нормально, — моментально ожил он, выныривая из своих мучительных мыслей, и натянул безмятежную улыбку. Вышло так, словно его жестоко пытали. Последние десять минут он исподтишка наблюдал за новеньким, который, не затыкаясь, болтал с Минхо, и думал, чего бы такого остроумного выдать, чтобы Томас перестал считать его круглым идиотом. Можно и квадратным, главное, чтобы не круглым. В голову ничего не приходило, поэтому он молча плелся за ними, размышляя над трусами, лежащими на дне рюкзака. Ньют понятия не имел, как объяснить произошедшее утром Томасу, и стоит ли вообще объяснять. Подобное требует не объяснений, а звонка в скорую психиатрическую помощь. — Выбери, какие хочешь, — Эдисон протянул ему упаковку, и его взгляд разом потеплел. — Я все равно только лимонные ем. — Извращенец, — пробормотал Минхо себе под нос, кривя губы. Ньют взял пачку и, заглянув в нее, обнаружил, что там действительно отсутствуют почти все желтые конфетки. Видимо, Томас и правда не любит другие вкусы. — Черная смородина, — провозгласил он, вылавливая несколько фиолетовых штучек. — Они самые сладкие, поэтому я их обожаю. — Я и не сомневался, что ты выберешь именно их, — губы Эдисона изогнулись в коварной усмешке. — Почему это? — Ты тоже сладкий, — невозмутимо обронил он, забирая Скиттлс из рук окаменевшего Ньюта. — Минхо, будешь? — Угу, — тот кивнул с деланным равнодушием, будто бы не обалдел от того, что только что сказал Томас. — Спасибо. — Ты… — Ньют прочистил горло, поворачивая голову в сторону Томаса. — Ты только что флиртовал со мной? — не особо задумываясь, ляпнул он и тут же вжал голову в плечи. Черт, зачем он это спросил? Теперь все выглядит так, будто его это интересует! Нет, его это, конечно же, интересует, но не стоит показывать это Томасу. Их взгляды невольно встретились: настороженный — Ньюта, с искорками азарта — Томаса. От этого первого прошибло потом, и захотелось немедленно сделать что-нибудь сумасшедшее. Например, прижаться к Томасу и поцеловать, мягко и аккуратно... И в его волосы пальцы запустить, и чтобы чужие ресницы щеку щекотали... О, Господи. — Я делаю это с момента нашего знакомства. Спасибо, что заметил! —наигранно обрадовался Томас, насмешливо сощурил глаза и мигом догнал ушедшего вперед Минхо. О, Господи. Еще раз. О, Господи. В такой ситуации только к Всевышнему и можно было взывать, умоляя объяснить, что за чертовщина творится. Ньют даже не знал, что сказать, поэтому молчал, старался игнорировать пылающие от смущение уши, потому что мире нет более убогого зрелища, чем блондин с красными ушами, кусал губы и с трудом сдерживал себя, чтобы не заорать здесь и сейчас. То ли от радости, то ли от полного, абсолютного непонимания, что только что произошло. Неужели Эдисон только что прямым текстом сказал ему, что флиртует? Или это галлюцинация? Ньют ни черта не понимал. Ох, Томас прямо-таки мальчик-загадка! А эти его взгляды, от которых крышу сносило, путали и сбивали с мысли только сильнее. Он настолько погрузился в тяжкие раздумья, что даже не заметил трещину в асфальте, которая непонятно откуда там взялась, и споткнулся. Лихорадочно размахивая руками, он попытался восстановить равновесие и не загреметь на землю, однако ничего не получилось. Смирившись, Ньют уже готовился к позорному столкновению с асфальтом, сулившему содранные ладони и вечные подколы от Минхо, который никогда не упускал случая поржать над ним (и это лучший друг, называется!), как перед ним возник Томас. Ньют упал прямиком на него, автоматически обвивая руки вокруг его шеи, дабы удержаться. — Давай осторожнее, — Эдисон аж покачнулся от такого напора, но все же устоял на ногах, чуть придерживая его за поясницу. Осознав, что больше не падает, Ньют поднял глаза и оторопело захлопал ресницами, силясь уловить смысл его слов. Близость чужого лица вышибала из головы остатки мозгов, если они вообще там были, и заставляла коленки предательски подгибаться. Его зачарованный представшим видом взгляд упорно соскальзывал все ниже и ниже, пока не наткнулся на губы Томаса. Секунда — и Ньют стыдливо зажмурился. Обычно в нем не было и капли робости, однако Эдисон явно творил что-то с ним и с его сердцем, которое каждый раз в его присутствии начинало отбивать чечетку где-то в горле. Если бы Томас сейчас сказал ему закукарекать, Ньют бы сделал это. Просто потому что... Потому что он был в его власти. Целиком и полностью. Ужасно, да? — Я сейчас выгляжу ужасно глупо, да? — зачем-то спросил он, неуверенно приоткрывая один глаз. — Не более, чем в нашу первую встречу, — медленно улыбнулся Томас. — Меня всегда привлекали парни с светящимися джинсами. Очень модно, мне нравится. Ньют вновь уставился на него, и на этот раз его глаза были широко раскрыты. Над ним явно зверски издевались. Либо его глючит. — Ну-ка, повтори, что ты только что сказал?.. — срывающимся голосом потребовал он. — Эй, вы там приклеились друг к другу? Сильнее всего на свете ему захотелось со всей силы приложить тупую башку Минхо об стену, ну потому что какого черта? Он ему вообще друг? Как можно прерывать такой важный (на самом деле тупой, но Ньют предпочел опустить это) разговор? — Мы уже идем, — как кошка, которой наступили на хвост, прошипел он, нехотя отстраняясь от Томаса. — Спасибо, что не дал мне упасть. Он понятия не имел, что можно ответить на заявление про джинсы, поэтому, наверное, стоило проигнорировать его. Вдруг окажется, что у него слуховые галлюцинации и на самом деле Томас ничего такого не говорил? Всякое бывает. После светящихся трусов Ньют был готов поверить во что угодно, включая в дурацкую историю Минхо, где он в одиночку завалил трех прицепившихся к нему мужиков. — Просто поменьше витай в облаках, — Эдисон убедился, что Ньют твердо стоит на ногах и не собирается вновь встречаться лицом с асфальтом, и тоже отпустил его. — Даже любопытно, о чем ты так мечтаешь, что даже под ноги не смотришь. О тебе, блин, подумал Ньют, но вместо этого кротко улыбнулся и ответил: — Да так, ни о чем. — Я просто думал, что тебя, наверное, должен волновать тот факт, что у тебя трусы светились, — доверительно сообщил Томас. — Но я ошибся. У Ньюта от ужаса перед глазами все поплыло, а коленки вновь задрожали. Его явно не глючило. Томас действительно только что упомянул эти чертовы трусы. — У тебя такой вид, будто ты сейчас опять упадешь, — подметил тот и приподнял бровь. — Мне тебя опять ловить? — он выставил руки вперед и смешливо улыбнулся уголками губ. — Я ведь не против. Падай. — Ты издеваешься, да? — хрипло вымолвил Ньют, выдержав неприятную паузу. — Немного, — коротко кивнул он. — Мы идем? Минхо нас заждался, — он указал себе за спину, где стоял Минхо и нагло подслушивал их разговор: челюсть у него отвисла до предела, а глаза на лоб поехали. Ньют же держал покерфейс, но с каждой секундой скрывать свой шок было все труднее и труднее. — Что за хрень? — пробормотал он, но Томас уже отошел, поэтому не услышал его, и возобновил беседу с Минхо, который метал вопросительные, нет, даже панические взгляды на Ньюта. Выходит, только что он действительно говорил с Эдисоном про его трусы. Точнее, про то, что они светились. Данную ситуацию по шкале неадекватности от одного до десяти баллов можно было оценить на тысячу. А возможно, Ньют спит, и происходящее — какой-то странный сон. Растопырив пальцы, он судорожно осмотрел их, посчитал, по нескольку раз прочитал магазинные вывески и с сожалением признал, что не спит. Дальнейший путь до скейт-парка Ньют плелся где-то позади друзей, на этот раз тщательно рассматривая асфальт, дабы больше не шлепнуться лицом вниз. А иногда бросал рассеянные взгляды на спину Томаса, с лица которого не слезала до тошноты счастливая улыбка. Минхо тщетно старался вовлечь Ньюта в разговор, но он лишь мотал головой и выдавал крайне информативное: «Угу». — Можно я первый? — заканючил Минхо, как только они подошли к его любимой площадке, а затем, не дожидаясь ответа, бросил скейтборд на землю, запрыгнул на него и, оттолкнувшись, помчался в противоположную от друзей сторону, по пути приветствуя своих знакомых. — Он только что специально оставил нас наедине? — с подозрением протянул Томас, наблюдая за его удаляющейся спиной. — Без понятия, — шумно выдохнул Ньют, разглядывая свои кроссовки и исподтишка следя за Томасом, который присел на корточки и теперь рассматривал его снизу, задрав голову. — Может, поговорим о том, что случилось утром? — первым нарушил молчание Эдисон, облизываясь. Ньюта как током ударило: он дернулся, сжался и аж зубами застучал, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце. — А-а-а... — беспомощно прошептал он, мечтая исчезнуть. — Это безумная история. Томас криво усмехнулся. — Я знаю, — его ресницы задрожали, крепко прижимаясь к коже, когда он торопливо зажмурился. — Светящиеся трусы, истинная любовь, и все дела. — Ты знаешь?! — завопил Ньют так громко, что стоящие рядом люди заозирались и поморщились; какая-то бабуля (что она вообще здесь делает?) одарила его укоризненным взглядом и погрозила указательным пальцем. — Откуда? — понизил голос он, присаживаясь рядом с Томасом и заглядывая ему в лицо. — Когда ты сбежал от меня, ко мне подошел какой-то старик. С седой бородой, весь какой-то оборванный, на бездомного похожий, — медленно, нараспев произнес Томас и нарочито лениво посмотрел на Ньюта. — Только не говори мне, что он... — он резко прижал ладонь ко рту, чтобы вновь не закричать от своей поразительной догадки. — Да, — кивнул Томас, подтверждая все его опасения. — Сперва я решил, что он съехал с катушек, однако сам я не шизофреник, поэтому мне точно не мог привидеться парень с светящимися трусами. То есть ты, — он никак не разрывал зрительный контакт с Ньютом, которого бросило в дрожь от этого, и закусил нижнюю губу. В голове не укладывались слова Томаса. Он серьезно обо всем знает?! И так легко в это поверил? Ньют не мог поверить в это. Не мог, и все. — Выходит, этот старик рассказал тебе обо всем? — с трудом просипел он, стараясь не упасть на землю ничком: колени нещадно дрожали. Томас рвано кивнул. — И... — собравшись с духом, вымолвил он, чувствуя, что еще немного, и он упадет в обморок от страха. — Как ты относишься к тому, что ты вроде как моя истинная любовь? — А это действительно так? — в лоб спросил Эдисон и положил руку ему на колено, заставляя вздрогнуть и судорожно вздохнуть. Сердце бегало и орало в панике, и Ньют был близок к тому, чтобы последовать его примеру. И, поскольку адекватно соображать он явно не мог, поскольку все мысли куда-то испарились, оставив черепную коробку пустой, он выдал самое банальное, что когда-либо говорил в своей жизни. — Мы... Мы буквально знакомы пару часов, — ляпнул он, неимоверно смущаясь. — Слишком рано, Томми. Извини, — от этих слов внутри все сжалось, неприятно запылало, и захотелось по-детски расплакаться. Томас побледнел. Затем убрал руку, отвел глаза. А Ньют сразу заскучал по ощущению его ладони на своей коленке и принялся материть себя за такую глупость. И как это вообще сорвалось с его языка? — Не извиняйся, я понимаю, — конвульсивно сглотнул Томас, смотря в другую сторону. — И как ты меня назвал? Томми? — Тебе не нравится? — в смятении уточнил он, тоже отворачиваясь. Выглядело это, наверное, до жути забавно: сидят два парня, болтают и пялятся в разные стороны. Два идиота. — Нравится, — вполголоса отозвался он. — Очень. — Ну и что будем делать? — помолчав, поинтересовался Ньют, продолжая буравить слишком сосредоточенным взглядом мусорку. — Узнавать друг друга получше, — язвительно хмыкнул Томас. — Сам же сказал, что слишком рано. — И как мы будем это делать? — неуверенно пробормотал он, наконец поворачивая голову. Томас уже разглядывал его с легким холодком. — Как захочешь, — безразлично пожал плечами он. Ньют сузил глаза. Его начинала подбешивать неоднозначность слов Томаса. Эдисон явно не был против того, что он вроде как его судьба, даже наоборот, однако сам не делал ни шага навстречу. А возможно, Ньют слишком много волновался. Томас вроде как не дал ему от ворот поворот, и это уже было хорошей новостью. Наоборот, это Ньют ему отказал. Господи, идиот. — Вот и поговорили, — рыкнул он, поднимаясь на ноги так стремительно, что голова закружилась и мир вокруг поплыл. После разговора остался неприятный осадок. Ньют тупо смотрел на свои кроссовки: сосредоточиться не получалось, как бы он не старался, поскольку мысли в голове были только о чертовом Томасе Эдисоне, который с отрешенным видом пялился на скейтбордистов, игнорируя повисшее в воздухе напряжение. — Совсем без меня заскучали? — раздался над их головами голос Минхо, и он притормозил, спрыгивая со скейта, который, прокатившись пару метров, ткнулся в ноги Ньюту. — Почему у тебя такой вид, будто ты пять лимонов сожрал? — Вспомнил про отработку у Финча на следующей неделе, — выкрутился он, тормозя скейт. — Ты будешь не один, — многозначительно подмигнул Минхо, тыкая пальцем в Томаса. — Точно, — Ньют на секунду прикрыл глаза и поджал губы. — Точно. Эдисон разомкнул губы, собираясь что-то сказать, но замер, глядя куда-то вперед с все еще открытым ртом. — Хэ-э-эй, — перед ними возникла Тереза, лучезарно улыбнулась и склонилась к все еще сидящему на корточках Томасу. — Привет, — охотно поздоровался тот, сразу же подскакивая. — А где Бренда? — Бренда? — переспросила девушка и скривилась, в точности как смотрящий на нее Ньют. — С чего ты взял, что она должна быть со мной? — Я думал, что вы лучшие подруги, — недоуменно округлил глаза Томас. — Вы же постоянно вместе. Левая бровь Терезы взлетела вверх. — Лучшие подруги? — вновь повторила она и остро усмехнулась. — Что ж, предположим. — Мы тоже тут, вообще-то, — недовольно произнес Минхо и махнул рукой, обращая на себя внимание. — А, привет, — с равнодушным видом кивнула она и вновь обратила взгляд мгновенно потеплевших синих глаз на Томаса. — У меня есть хорошие новости для тебя! — Я заинтригован, — он вопросительно склонил голову набок. — Слушаю. — В пятницу в местном клубе намечается большая вечеринка, и ты — самый желанный гость! — торжественно заявила Тереза. — Знаешь, чтобы ты познакомился со всеми поближе, ты же здесь новичок. Приходи обязательно! — Приглашаешь только Томаса, верно? — елейным голоском уточнил Ньют, чувствуя, что злится все сильнее и сильнее. Эта тусовка — просто повод споить Томаса, а затем сделать что-то не очень хорошее. Ньют был на все сто уверен в том, что у Терезы есть какой-то план, который она собралась претворить в реальность в пятницу. — Отчего же? — показательно удивилась она. — Конечно, вы тоже можете прийти. Минхо переглянулся с Ньютом. — Вау, как великодушно, — с нескрываемым сарказмом заметил последний. Повисла неловкая тишина. — Ладно, мне пора, — Тереза изящно сдула упавший на лицо локон кудрявых волос и по-лисьи хитро улыбнулась. — Пока, Том! И вы, — она благосклонно дернула подбородком в сторону Ньюта и Минхо. — Ага, — Эдисон проводил ее долгим оценивающим взглядом, от которого Ньюту стало больно. — Почему я буквально ощущаю вашу неприязнь? Что она вам сделала? — Нам — ничего особенного, — пробормотал Минхо и потупился. — Зато они с Брендой поспорили, кто из них раньше тебя завалит в кровать, — злобно процедил Ньют, скрещивая руки на груди. — Поспорили? — обескураженно нахмурился Томас. — Именно, — с нескрываемым злорадством подтвердил он, в глубине души радуясь поводу рассорить Томаса и Терезу. — Держи, почитай, — он включил телефон, открывая нужную страницу, и протянул его Томасу. Карие глаза быстро заскользили по строчкам. С каждым прочитанным словом лицо Эдисона вытягивалось все сильнее и сильнее. — А ты в курсе, что тут и про тебя пишут? — наконец промолвил он, отдавая телефон обратно. — Этот бред можешь проигноривать, — напуганно охнул Ньют. — Людям просто нечего обсуждать, вот они и выдумывают всякое. — То, как ты на меня смотришь, они тоже выдумали? — изучающе прищурился Томас. — Конечно, — он старательно сморщил нос. — Так что Тереза тебе вовсе не подруга. — К сожалению, — вставил все это время молчавший Минхо. — К счастью, — отрезал Ньют и умолк, вновь скользя взглядом по скейт-парку и явно избегая Томаса. — Я в любом случае схожу на вечеринку, — качнул головой тот. — После муторного переезда, — тут он почему-то мимолетно обжег взглядом Ньюта, — мне нужно отдохнуть. — Мы идем с тобой, — тоном, не терпящим возражений, заявил Минхо. — И Арис тоже. — Если мы сможем вытащить его из дома, — заметил Ньют. — Пойдет Рэйчел — пойдет и он, — снисходительно рассмеялся он, затем посерьезнел, упер руки в боки и уставился на Томаса. — Давай учиться кататься? Ньют мысленно проклял и себя, и всех, кто рядом стоял. Обучать Томаса казалось непосильной задачей, поскольку голова была забита совершенно другим, и почти все время он просто стоял, пялясь на попытки Минхо поставить Эдисона на скейт, который вставать на него упорно не хотел и вечно падал, заливаясь звонким смехом и почему-то хватаясь за руки Ньюта. У того по телу каждый раз бежали волны мурашек, и он отскакивал как ошпаренный. Один раз Томасу удалось увлечь его за собой, и вот они уже, сцепившись во время падения, валялись на земле. Ньют даже не успел понять, что произошло, а вот Томас восторженно хихикал, слабо копошась под ним. Как только он осознал, что лежит на Эдисоне, прижимаясь щекой к его щеке, а пальцы их переплетены, он оперся на руки и навис над ним, вопросительно приподнимая бровь. Томас так и остался покорно лежать под ним, безмятежно наблюдая за происходящим из-под полуприкрытых ресниц и улыбаясь. — Неужели так нравится в грязи валяться, Томми? — пожурил Ньют, плавно вставая на ноги, отряхиваясь, а затем подавая руку Томасу, помогая ему подняться. — С тобой — определенно нравится, — лукаво мурлыкнул тот, а затем подхватил скейт и возобновил попытки встать на него и прокатиться, оставляя Ньюта стоять как каменное изваяние и обалдело хлопать глазами. Когда Томас сумел проехать несколько метров и не свалиться в конце, ему аплодировала, кажется, вся площадка. К этому чудесному мгновению уже стемнело, и скейт-парк озарял яркий свет множества фонарей. Людей стало гораздо меньше, и вскоре они остались одни. — Уже девять часов! — ахнул Минхо, стуча кончиком ногтя по циферблату наручных часов. — Арис же обещал к тебе зайти, мамуль! — напомнил он, приобнимая Ньюта за плечи и вырывая у него из рук скейтборд. — Пора идти. — Мамуль? — прыснул Томас и внезапно щелкнул Ньюта по носу. — Точно, ты же у нас злая мамочка Ньют! Прелестно. Ньют закатил глаза. — Идем, незадачливый скейтбордист, — подколол он Томаса, — уже поздно. Улыбка Томаса нисколько не померкла и осталась такой же лучезарной. Ньют забрал скейт из цепких лап Минхо, бросил на землю и, встав на него, медленно поехал рядом с друзьями. — А ты где вообще живешь? — спросил Минхо у Томаса, когда они направились в сторону частных домов, минуя небольшую площадь, в пабах на которой уже собирался народ, дабы сперва выпить стаканчик пива, а потом догнаться чем-то более крепким. — На Фитчелл-стрит, пятнадцать, — отозвался тот, оглядываясь и рассматривая проходящих мимо людей; некоторые из них были знакомыми Ньюта и Минхо и здоровались с ними, на что те синхронно кивали и перекидывались с ними парой рутинных фраз вроде «как жизнь?» и «как вам погода?». — Господи! — вскричал от неожиданности Ньют и поспешно притормозил, спрыгивая со скейта и придерживая его ногой. — Что? — Эдисон переводил недоуменный взгляд с него на растянувшего губы в нехорошей ухмылке Минхо. — Эй, вы объясните, что такого? — Я... — Ньют взъерошил волосы, подхватил скейт подмышку, и неопределенно махнул головой. — Я живу в соседнем доме. — Серьезно? — теперь застыл Томас, приоткрывая рот. — Нет, реально? — Да, вы живете рядом, — подытожил Минхо, хищно потирая ручонки. У Ньюта сразу же возникло предчувствие чего-то плохого, что может натворить лучший друг, но он отбросил эту мысль и хлопнул Томаса по плечу: — Ты не рад, что ли? — Еще как рад! — с видимым воодушевлением ответил тот и вновь улыбнулся; на его щеках появились ямочки. Те самые, от которых Ньют в лужу превращался. — Вот и отлично! — заключил Минхо и даже в ладоши хлопнул. Надо же, какой радостный. Следующие несколько кварталов они прошли, громко болтая и то и дело взрываясь смехом, пока Минхо не спохватился. — Ой, — он округлил глаза так, словно привидение увидел. — А мы же ничего про тебя не знаем. Как-то невежливо с нашей стороны, — потупился он. — Расскажешь, откуда ты? — Можешь не говорить, если не хочешь, — Ньют моментально почувствовал перемену в настроении Томаса. — Да нет, это не секрет, — на его губах мелькнуло подобие улыбки, и он повел плечом. — Я из Хилдсберга. — Всяко лучше нашей дыры, — вздохнул Минхо. — А почему ты переехал, если не секрет? Томас сжал челюсти так сильно, что на скулах заходили желваки, зажмурился на секунду, а затем тихо, едва слышно проронил: — Мои родители умерли. До Ньюта не сразу дошли его слова, а когда он, наконец, осознал, что сказал Томас, сердце сжалось от жгучей жалости, наполнилось болью, той же, что и была в тусклом взгляде парня. — Погибли в обыкновенной автокатастрофе, — горько прошептал он, неверяще покачал головой. — И я был вынужден переехать сюда. К своей тете. Лицо Минхо исказилось, и он, выдохнув, пробормотал: — Извини, что спросил... Прости, Томас, правда. Мне жаль. Томас тут же вздернул подбородок, повел плечом: — Ничего страшного. Я уже свыкся с мыслью, что больше никогда я их не увижу. — Томми, — тихо позвал Ньют, коснулся ладонью его запястья, аккуратно погладил, — если что, я рядом. Понимаю, что вряд ли какой-то малознакомый парень поможет тебе справиться с этим, но... — Ты не малознакомый, — вполголоса возразил тот, приближаясь к нему почти вплотную, — и ты поможешь. Я знаю, — он опустил глаза, устало выдыхая. — Спасибо, Ньют. Голос его звучал надтреснуто, но уверенно. Их взгляды вновь столкнулись, и в глубине глаз Томаса Ньют разглядел нечто большее, чем тоску. В них мягко сияло что-то, подобное огню, и оно зажигалось лишь в моменты, когда их обладатель смотрел на Ньюта. Ньют вздрогнул и так быстро отдернул руку, словно обжегся. — В общем, все нормально, — с непонятной интонацией произнес Томас, провожая его ладонь растерянным взглядом. — Нормально, — повторил Ньют, отвернулся, разглядывая окна частных домов, рассыпавшихся вдоль широкой улицы. В одном из них смеялась темноволосая девушка, одетая в свободную черную футболку с какой-то надписью. Она разговаривала по телефону, пытаясь нарисовать ровную стрелку на глазу между приступами смеха, а затем, вскочив на ноги, поскользнулась на разбросанной по полу одежде и чуть не упала. В другом, свернувшись в бежевом кресле в клубочек, маленький мальчик увлеченно читал книгу, пестрящую яркими картинками. Он на пару секунд поднял взгляд и посмотрел в окно, после чего опять вернулся к книжке. Облизнул кончик пальца, подцепил и перевернул страницу, вновь погружаясь в мир сказок. А в соседнем плакала девушка. Тушь размазалась по лицу, светлые волосы растрепались. Она сидела на полу, цепляясь за телефон, как за спасательный круг, и что-то судорожно печатала. Ее губы приоткрылись в мучительном изломе, когда она отбросила телефон в сторону. Слезы покатились по щекам, срываясь с подбородка и капая на пушистый ковер. Столько людей, — внезапно осознал Ньют, — столько жизней. И радостей. И печалей. Ветер подхватил песню, доносящуюся из окна рядом, разбросал строчки в разные стороны, смешал слова. Слышались чьи-то голоса. усталые, злые, разочарованные и поникшие или восторженные, счастливые, вдохновленные и бодрые. Ньют никогда не замечал, сколько жизней на свете. И именно сейчас, стоя рядом с Томасом, он понял, насколько же ничтожны его душевные терзания. Поэтому вновь обернулся к парню, улыбнулся как ни в чем не бывало, и предложил: — Пойдем дальше? Казалось, Томас тоже наблюдал за людьми в окнах, насколько он выглядел задумчивым, даже печальным, но он лишь кивнул и двинулся вслед за отошедшим на пару метров вперед Минхо, который явно оставил их наедине, чтобы не помешать тому трепетному, даже интимному молчанию, повисшему между ними. К дому Ньюта они подошли почти молча. Окна на кухне уже горели, и сквозь стекла было видно маму, которая разговаривала с кем-то по телефону, и Соню, сидящую на столешнице и глядящую в телефон. В доме рядом тоже был зажжен свет: там их соседка, миссис Джонс, а теперь, выходит, тетя Томаса, хлопотала по хозяйству, старательно замешивая что-то в большой миске такой же большой ложкой. — Хочешь зайти ко мне? — Ньют указал на свою дверь, обращаясь к Томасу. — Арис тоже скоро придет. — Нет, спасибо, — тот приподнял уголки губ в благодарной улыбке, — меня уже тетя Лаура ждет. Точно, миссис Джонс же зовут Лаура, — припомнил Ньют. — До завтра? — ухмыльнулся Минхо и заключил Томаса в медвежьи объятия, чуть не придушив его. — До завтра, — хмыкнул тот, отдышавшись. — Пока, парни! Ньют проследил за тем, как он открывает калитку и гремит ключами, открывая дверь. Из нее на пару секунд вырвалась полоса света, а затем раздался стук, и дверь закрылась. — Только не говори мне, что серьезно любуешься тем, как Томас заходит домой, — заржал Минхо, уже подошедший к крыльцу дома Ньюта и внезапно обнаруживший, что тот все еще стоит на тротуаре с отсутствующим видом. — Да ты реально влип! Ньют тут же встрепенулся и кинулся к двери, но хохот Минхо это не уняло. — Привет, мам! — снимая кроссовки, прокричал он на кухню, из которой аппетитно пахло корицей. — Я тут с Минхо. — Здравствуй, — мама вышла в коридор, прижимая к уху телефон. — Папа позвонил, — объяснила она вопросительно поднявшему брови сыну. Отец уехал по работе в Лос-Анджелес на несколько месяцев, поэтому теперь каждый день звонил им оттуда и восторженно рассказывал, сколько знаменитостей увидел. Мама тут же загоралась и принималась упрашивать его как-нибудь повидать ее любимых звезд, как и Соня, а Ньют обычно лишь качал головой и втихую шел пускать слюни на разных актеров в Пинтересте вроде Дженсена Эклса. — Здравствуйте, — заулыбался Минхо: он обожал маму Ньюта, а она обожала его. Кажется, даже сильнее родного сына. — Поужинаете? — предложила она, указывая в сторону столовой. — Можно взять к себе? — попросил Ньют и, когда мама кивнула с легкой улыбкой и ушла в гостиную, вновь возвращаясь к телефонному разговору, проскользнул на кухню. — Я тогда сразу пойду в твою комнату, — выпалил ему вдогонку Минхо, подхватил их брошенные на пол рюкзаки и потопал по лестнице наверх. Зайдя на кухню, Ньют наткнулся на сидящую на коленках около духовки Соню. — Добрейший вечерочек, братишка, — она засмеялась, когда он взъерошил ей волосы, проходя мимо. — Там булочки с корицей готовятся. Сижу и жду. — Тогда позови, когда они будут готовы, — улыбнулся он и, взяв две ярко-желтые тарелки, разрисованные разноцветными котами, плюхнул туда курицы с подливкой и риса из стоящих на плите кастрюлек. — Минхо там. — Арис тоже сегодня придет? — Надеюсь, — хмыкнул он, доставая вилки из верхнего ящика столешницы. — Если не зависнет со своей Рэйчел на весь вечер. — А как Томас? — дернула его за штанину сестра, останавливая на полпути к дверному проему. — А что Томас? — он прикинулся дурачком, пихая Соню ногой. — Видела вас в скейт-парке, — пропела она, открывая духовку. Кожу тут же обдало жаром из нее, и Ньют отошел, втягивая носом сладкий аромат корицы. — Мы учили его кататься, ничего такого, о чем ты могла подумать, — зафыркал он и с жадностью проследил взглядом за проплывшим мимо противнем, на котором ровными рядами были разложены подрумянившиеся булочки. — Дай! — он требовательно разинул рот. — Обожжешься, — предупредила Соня, с помощью щипцов положила в глубокую миску несколько штучек и отдала ему. — Ты сегодня подозрительно добрая, — нахмурился Ньют, пытаясь удержать всю посуду в руках: не хватало только разбить любимые тарелки с котиками. — Мой брат наконец-то влюбился, да не в обычного парня, а в новичка, — она театрально захлопала в ладоши, — и теперь вынужден бороться за него с Брендой и Терезой. — Будто мне делать нечего, кроме как бороться за него, — он возвел глаза к потолку. — Если он нравится тебе по-настоящему — борись, — неожиданно серьезно произнесла Соня, завязывая волосы в хвостик. — Нравится, — измученно выдохнул он. — Но мне кажется, что сегодня я все испортил. Сестра вопросительно приподняла бровь. Ньют быстренько прикинул, надо ли посвящать ее в историю с трусами, но сделал вывод, что лучше будет рассказать ей лишь парочку деталей без особых подробностей. Он был уверен, что ей и этого хватит. А то уж Соня точно не поверит ему и решит, что любовь свела братца с ума окончательно и бесповоротно. — Похоже, он намекнул мне на отношения или что-то вроде того, я точно не понял, — он поморщился, всем видом показывая, какой он бедный, несчастный и запутавшийся словно котенок в клубке ниток. — В любом случае я ответил, что нам нужно узнать друг друга получше. — Тут ты прав, — она скосила глаза на булочки и на пробу потрогала одну из них, проверяя температуру: ей явно не терпелось попробовать их. — Тогда узнай его. Покажи, что ты хочешь его узнать. — О чем болтаете? — спросила вошедшая на кухню мама, откладывая телефон на столешницу и подходя к противню. — Да так, — Соня неопределенно махнула рукой и запихнула в рот половину булочки за раз. — Вкуснятина! Мама тепло улыбнулась, любуясь дочерью с явной любовью во взгляде, а затем перевела голубые, как у Сони, глаза на Ньюта. — Минхо, наверное, уже заждался тебя, — коротко рассмеялась она и тоже подцепила пальцем булочку. — Отлично получились, — пробурчала она с набитым ртом. — Думаю, он уже рубится в приставку, — Ньют пожал плечами и наконец покинул кухню, невольно усмехаясь. Как же он любил свою семью. Минхо и правда сидел на кровати, сжимая в руках джойстик и с азартом наблюдая за происходящим на телевизоре. — Я принес поесть! — ликующе объявил Ньют, сгружая тарелки на пол и тоже заглядывая в экран. — Спасибо, — обрадованный Минхо наспех завершил игру, отбросил джойстик и потянулся к еде. — Я голодный как волк! Ничего не ел после тех Скиттлс, — он засунул в рот кусочек курицы и, прожевав, вперил в Ньюта пытливый взгляд. — Что произошло между вами? Не успел он ответить, как входная дверь хлопнула, и снизу донесся голос Ариса, приветствующего Соню. — Они наверху, — крикнула ему девушка. — Хочешь булочку? — Разумеется! — счастливый вопль Ариса был слышен даже Ньюту и Минхо. Спустя тридцать секунд он, зажав в зубах булочку, влетел в комнату и с разгона прыгнул на кровать. — Как жизнь? — промямлил он, жуя. — У Ньюта с Томасом какие-то терки, — моментально ввел его в курс дела Минхо, запихивая в рот остатки риса и с сожалением соскребая последние кусочки курицы с тарелки. — Тебе нормальной еды не осталось, только булочки, — он кивнул на миску, стоящую рядом. — А я у Рэйчел поел, — засиял друг и потянулся за булочками. — О, Господи, я душу готов за них продать. Твоя мама просто чудо, Ньют! — Вы уже как женатая парочка, — заметил он, отставляя свою пустую тарелку. — Пока что мы только друзья, — принялся отрицать Арис, но быстро сдался и грустно вздохнул. — Ну, для нее. Так что там про Томаса? — переключился он на другую тему и с любопытством вытаращился на Ньюта, ожидая бурного рассказа. — Для начала, — внезапно вспомнил Ньют и одним прыжком подскочил к окну, выглядывая из него, — Томас же живет рядом! — Чего? — ахнул Арис, чуть не давясь булочкой. — Серьезно? — Совпадение? Нет, не думаю, — заговорщицки подмигнул Минхо. Друзья тоже повскакивали с мест и встали рядом, вглядываясь в дом напротив. Окно на втором этаже было на уровне комнаты Ньюта, но в нем царила полная темнота. — Наверное, Томас сейчас ужинает внизу, — предположил Минхо, всматриваясь вдаль. — С чего ты взял, что это его комната? — непонимающе покосился на него Ньют. — Вышло бы очень романтично. Знаешь, он же может залезать к тебе ночью, — друг кивнул на беседку под окном и железную трубу, по которой Ньют сам не раз спускался вниз, сбегая на какую-нибудь подпольную вечеринку. Ньют одним резким движением задернул шторы и отодвинул уже пустую посуду (осталась лишь одна булочка с корицей) в угол комнаты, затем стянул с себя джинсы и футболку, выискивая домашнюю одежду, которую утром бросил куда-то на кровать. Присутствие друзей его ни капли не смущало: все-таки, знакомы с первого класса; они ему уже как братья. — Не забудь отдать мне трусы, — ткнул его в голень Арис. — Непременно, — закивал он. Найдя одежду в складках одеяла, он натянул ее и плюхнулся на кровать, раскидывая руки и ноги в позе звезды. Минхо и Арис уселись рядом и в ожидании уставились на него, хлопая ресницами. — Томас знает, — наконец выдавил он. — Обо всем. Минут пять Ньют подробно описывал произошедшее, пока лица друзей то белели, то краснели. Казалось, еще немного, и у них сердце остановится. — Что? — как только он закончил, у обычно сдержанного Ариса был такой вид, словно его заставили выйти к доске на физике и решить какую-то сложнейшую задачу. Что ж. Томас и правда напоминал задачу, причем кошмарную, с кучей цифр и букв. — Серьезно?! Он знал?! — заорал пораженный Минхо так громко, что весь дом содрогнулся и чуть не развалился. — Тише! — шикнул на него Ньют и на всякий случай сунул ему в рот последнюю булочку, заставляя издать недовольное мычание. — Так вот, почему он так относился к тебе, — задумчиво протянул Арис. — Можно понять. — Нет-нет! — Минхо выплюнул булочку и наставил на него указательный палец. — Молчи. — Затем повернулся к Ньюту и злобно прищурился, напоминая разгневанную фурию. — Выходит, он всеми силами намекал тебе на свою симпатию, а ты ответил, что вы слишком мало друг друга знаете? — в его голосе звенел неподдельный ужас. — Это же правда! — начал оправдываться Ньют, вскидывая руки. — Слушай, эти твои трусы... Кстати, где они? — он растерянно заозирался, силясь найти их в помойке Ньюта. — Ты же не оставил их в туалете? — Я идиот, но не настолько, — он потянулся к рюкзаку, достал смятые в комок трусы и с силой швырнул их в друга. — Так вот, — тот ловко поймал их и расправил, — эти трусы показывают твою судьбу, — для убедительности он потряс ими перед носом Ньюта, будто слов было недостаточно. — И они показали на Томаса. Он в любом случае твоя судьба, твоя истинная любовь! Просто ты сам решаешь, как ее обретешь: долгим или коротким путем. Я не спорю, что тебе стоит узнать Томаса получше, но зачем ты... буквально отшил его?! — Ты слишком драматизируешь, — торопливо встрял Арис, сглаживая острые углы: он всегда был более тактичным, чем Минхо, который сражался до победного конца, используя самые крепкие выражения. — Ньют всего лишь сказал, что они едва знакомы, а это полная правда. А по тебе театральная студия плачет. — Если бы мне сказал так человек, к которому я подкатывал весь день — а Томас явно подкатывал к Ньюту, — я бы обиделся, — надулся Минхо. — Ты просто королева драмы. А ты, Ньют... Просто не упусти свой шанс, ладно? — Арис с сочувствием заглянул ему в лицо, коротко выдохнул и улыбнулся. — В следующий раз прислушайся к сердцу. — Вот это вы речи толкаете, — пробормотал он, аж растерявшись от таких... умных? адекватных? поддерживающих? слов. — Спасибо, что помогаете мне со всем этим дерьмом. — Мы твои лучшие друзья, — отозвался Минхо и с тоской взглянул на пустую миску. — Можно еще булочек? — Пойдем, — ухмыльнулся Ньют и направился к двери. Друзья посеменили за ним, радостно потирая руки. Да уж, все любят булочки с корицей!

×××

Минхо и Арис проторчали у него весь вечер, чуть ли не до полуночи. Затем невыспавшегося Ньюта начало клонить в сон, поэтому они, стащив еще по булочке, отправились по домам. Приняв душ, он, роняя на пол капли с мокрых волос, переоделся в пижаму. — Ложишься? — в комнату заглянула Соня. Вокруг ее головы было обернуто влажное полотенце. — Вчера жутко не выспался, — промялил Ньют, закрывая перед ее носом дверь. — Точно не хочешь поговорить о Томасе? — поскреблась в дверь сестра. — Я. Не. Страдаю. От. Разбитого. Сердца. — Четко проговорил он, щелкая выключателем. — Но спасибо за предложение. Соня хихикнула. — Хорошо. Я всегда рядом, братишка, — мягким тоном произнесла она, отходя от двери. — Спасибо, — он не смог сдержать ласковой улыбки. — На самом деле я подлизываюсь к тебе, чтобы ты поскорее познакомил меня с Майком, — ехидно мурлыкнула она и потопала в свою комнату. — А я-то поверил! — притворно расстроился он, издавая сокрушенный вздох, и только собирался завалиться в кровать, как что-то потянуло его к окну. Занавеска отодвинулась, и Ньют увидел в окне напротив силуэт, по которому плясали тени от стоящих на подоконнике свечей. Это был Томас. Он... танцевал. Прижимая руками большие наушники, чтобы они плотнее прилегали к ушам, он кружился на месте, качая головой и бедрами в ритм какой-то музыке. Не сдержавшись, Ньют тихонько отворил створку, высунулся наружу, разглядывая двигающуюся в свете маленьких огоньков фигуру. Плавные, изящные движения завораживали, пленяли, и он не мог оторваться от Эдисона, который с грациозностью великой балерины запрокинул голову наверх и провел рукой по горлу. Явно полностью погруженный в музыку, он зарылся пальцами в свои волосы, пока Ньют с приоткрытым ртом любовался им, обводя жадным, любопытным взглядом каждый изгиб его тела. А Томас все продолжал неторопливо танцевать с прикрытыми глазами, хрупко взмахивая ладонями в воздухе и даже не замечая наблюдателя из соседнего окна. Свет зажженных свечей очерчивал его контуры, делал каждое движение легким, непринужденным и абсолютно волшебным. Он был невыносимо, до дрожи в коленях красив и был так близко, но так далеко. И сейчас он затмевал даже звездное небо с мерцающим на нем полумесяцем. Ньют мог бы стоять у окна вечность, любуясь мягким, чарующим, захватывающим дух танцем, осознавая всю глубину своих чувств, пока изнутри его сводило с ума, душило, сжигало болезненное желание обладать. Томас таинственным образом притягивал к себе, манил каждый взмахом руки так, что кружилась голова и остатки воздуха из легких выбивало. У Ньюта вырвался непроизвольный вздох. Прикрыв окно, он обессиленно упал на кровать и закутался в одеяло, пытаясь справиться с ощущением, что он поступает неправильно. А душа его продолжала кружиться рядом с Томасом, улыбаясь ему и получая в ответ такую же счастливую улыбку. Из окна дул прохладный воздух, и казалось, что вместе с ним в комнату влетала причудливая, завораживающая мелодия. Всю ночь ему снился Томас. И они танцевали.