Кулаки так и чесались на кого-нибудь наброситься и таким образом дать волю собственному бешенству. Чтобы ненароком не сорваться на Хоа, словесно, конечно же, Чонгук выпроводил ее за дверь, а сам отправился к близнецам.
Дверь ему открыл Чимин, посмотрев исподлобья. В последнее время друг только таким взглядом одаривал его. Чонгук проигнорировал недовольство Чимина и прошел в их комнату, где ожидал увидеть Сарам.
Почему их ублюдка-отца нет дома, когда он так нужен? Хоть какая-то польза от него была бы, если бы Чонгуку удалось сорваться именно на нем. Он бы с удовольствием разбил морду этой уродливой псине.
Чонгука не удивило, что Сарам лежала на своей кровати, безжизненно глядя в потолок. В последнее время только в такой позе он ее и заставал.
Сев рядом с Сарам, Чонгук обратился к Чимину:
— Как она?
— Спроси у нее, — огрызнулся Пак.
Плюхнувшись на свою кровать, он облокотился спиной о стену и обнял подушку.
— Эй, — Чонгук склонился над девичьим лицом и осторожно убрал прядь волос. — Ответишь? — спросил он, не надеясь вытянуть из нее хотя бы слово.
— Она решила убить себя таким образом, — с недовольством проговорил Чимин.
Он устал от такого поведения своей сестры. Она оказалась еще большей эгоисткой, чем он сам. Почему не думала взять себя в руки, хотя бы ради брата? Неужели Сарам совсем похуй на его попытки вернуть ее в реальность?
— Она ела? — задал следующий вопрос Чонгук.
— Силой впихнул в нее сэндвич.
Чонгук кивнул, дав понять, что услышал Чимина. В сторону друга ему не хотелось даже смотреть, иначе воображение нарисовало бы ему картинки, где Хоа лежит под ним. Чон почему-то не сомневался, что тем, с кем спала его девушка, был именно Чимин.
Когда шел сюда, Чонгук вовсе не планировал разборки с Чимином. Он всего лишь хотел проверить самочувствие Сарам и провести немного времени рядом с ней. И, конечно же, уйти подальше от Хоа, которая находилась совсем рядышком с его квартирой.
— О чем думаешь? — спросил Чимин и сам же задумался о недавнем разговоре, который у него состоялся с Чонгуком.
— И что? Меня не волнуют всякие детали смерти Тэхёна. Подох, сукин сын, это уже хорошая новость.
Чимин рассказал ему о фотографиях Тэхёна и причастности Сонхвы к его убийству. Подобное равнодушие к смерти их общего друга немного выводило Чимина из себя, но он сдерживался, считая неправильным так сильно впрягаться за того, кто изнасиловал его сестру.
— Сарам надо сказать, но она совсем ушла в какой-то параллельный мир и ничего не слышит.
— Какого хуя ты будешь ей говорить об этом? — процедил Чонгук, злясь на глупость Чимина. — Хочешь, чтобы она пошла разбираться с Сонхвой? Думаешь, та будет церемониться с твоей сестрой? Пусть лучше считает, что мы виноваты. Или я один. Срать.
— О тебе, — честно ответил Чон, выводя друга из недавних воспоминаний. Чимин посчитал, что его слова шутка, и хмыкнул. — Я серьезно, — добавил он и перевел тяжелый взгляд на Пака.
— Надеюсь, не собираешься признаваться мне в любви, потому что я совершенно не готов к заднеприводным отношениям. — Из Чимина вырвался невеселый смешок.
— В этом я
убедился совсем недавно. Когда понял, что
ты своим членом пихался туда, куда и
я.
Наступила гнетущая тишина. Чимин сощурил взгляд, внимательно смотря на раздраженное лицо Чонгука. Конечно же, он был готов, что их с Хоа секс не останется тайной, да и не надеялся на это.
— И почему же ты еще не налетел на меня с кулаками? — спросил он, сохраняя внешнее спокойствие, когда внутри сгорал от одной только мысли, что его высокомерная девчонка легла под Чонгука.
Как такое возможно? Ведь он совсем недавно обладал ее телом и наслаждался каждой минутой той ночи, а Хоа отряхнулась и пошла дальше?
— А надо? — встречный вопрос.
Чимин готов был поклясться, что слышал, как друг клацнул зубами.
— Было бы наглостью спрашивать с меня за секс с той, которую с самого начала клеил я. А ты был тем самым третьим, хоть и не уверен, что лишним.
Вряд ли Хоа согласилась бы встречаться с Чоном, если бы посчитала его лишним, но тогда какого черта отдалась ему, Чимину?
—
Именно поэтому я и не разбил тебе нос.
— Смотрите-ка, сколько в нем мудрости, — ухмыльнулся Чимин, смещая взгляд с лица друга на его ладонь, которой он легонько гладил Сарам по щеке. — Надеюсь, хоть вымыл руки, прежде чем касаться моей сестры после своего блядства.
— Считаешь Хоа настолько грязной, что после нее необходимо очиститься? — ядовито бросил Чонгук.
— Думал, такой теперь считаешь ее ты, — немного удивленно сказал Чимин. — Она ведь не девственницей досталась тебе.
Чонгук от злости задвигал челюстью. Друзья отлично знали о его предпочтениях и пунктах, которые ему хотелось видеть в будущей девушке.
— Но знаешь что, придурок? — заговорил Чон после недолгой паузы. — Выбрала она
меня. Девушкой она согласилась стать
моей. Согласие дала она
мне.
— Но дала первой
мне, — задевая друга за живое, усмехнулся Чимин.
— И если бы я знал, что она согласилась быть с тобой, то никогда
не стал бы пихать свой член в нее, — добавил Чонгук, стараясь не срываться на провокации Чимина.
Такая постановка разговора пришлась не по душе Чимину. Именно поэтому он перестал улыбаться или ухмыляться. Его желание заполучить Хоа оказалось сильнее привязанности к другу? Сам не понимал, но знал то, что у него было больше прав строить отношения с ней, чем у Чона.
— Это никак не отменяет факта, что ты первый влез, куда не просят.
— Ну и как? Понравилось трахаться с
моей девушкой?
— Я трахался со своей высокомерной девчонкой, — пожав плечами, ответил Чимин. — Что планируешь дальше? Уже расстался с ней?
Оба парня были заметно напряжены, хотя каждый из них и сдерживал себя. Чимину сохранять спокойствие помогала фотография Хоа, которую он сжимал под подушкой, а Чонгука успокаивала мягкая щека Сарам.
Чонгук совершенно не думал, что будет делать дальше со своими новоявленными отношениями. Позволить Хоа объясниться? Но какое оправдание она может ему выдать? Что была не в себе? Пьяна? Ничто из этого не обелило бы ее в глазах Чонгука, а иного оправдания он и придумать не мог.
Особенность Хоа в момент упала в его глазах, и дело вовсе не в девственности. Чонгук бы опустил этот момент, но вопрос стоял в измене, а простить подобное он не был способен. Но и отпустить Хоа означало спуститься с небес на бренную землю Пэкса.
Блять. Он совсем чуть-чуть времени провел на небесах, и ему так понравилось!
— Я не знаю, — честно ответил Чонгук, опуская взгляд на Сарам.
Девушка изредка моргала, оставаясь безучастной к их разговору. Раньше она бы точно высказала свое «фу» на эту тему и вынесла бы свой объективный, по ее мнению, вердикт.
— Вот и я не знаю, — выдохнул Чимин.
Ему совсем немного стало стыдно перед другом за свой поступок, но вслух он ни за что не признает этого.
— Иди ко мне, детка, — сказал Чонгук, приподнимая Сарам и усаживая ее так, что ее спина касалась стены позади, а голова легла на его плечо. — Что мы должны сделать, чтобы тебе стало чуточку легче? — шепотом.
Но надежды Чонгука получить ответ в очередной раз рухнули.
Сарам полностью абстрагировалась от реальности, в которой рядом с ней находились убийцы Тэхёна. Реальность, в которой она распустила свой язык и спровоцировала такой конец жизни для друга. Реальность, в которой она стояла на коленях перед парнем за маленькую дозу наркотиков. Реальность, в которой ей стало чуточку больно из-за разочарованного взгляда Юнги.
Кайф от наркотиков, предоставленных Джеро, ушел, а реальность осталась.
— Ей помогут только таблетки, — вставил свое слово Чимин, видя, как друг с неподдельным беспокойством смотрит на Сарам. — Но они и убьют ее. Херовый замкнутый круг.
— Даже не смей пичкать ее чем-то. — Чонгук предупреждающе глянул на друга. — Я тебя хорошо знаю.
— Какого хуя? Ты обвиняешь меня в том, что я онаркоманю собственную сестру? — вспылил Чимин.
— Вдруг решишь с барского плеча угостить ее «конфеткой», чтобы не видеть ее такой? — Чонгук знал о безответственности Чимина и понимал, что тот может сделать хуже, думая, что таким образом поступает правильно.
— Охуел совсем? — возмутился Чимин.
Какого черта друг смел обвинять его в таком, когда он чуть ли не целыми сутками сторожил Сарам?
— Охуел
ты, когда переспал с моей девушкой.
Чимин выдержал обвинительный взгляд Чонгука. Между ними висел этот вопрос, и скорее всего так и будет, ведь решить проблемку они никак не могли.
Чтобы не вести и дальше диалог с другом, Чимин повернулся к нему спиной и лег спать. Он так же продолжал обнимать подушку, а еще смотрел на фотографию своей высокомерной девчонки. Главное, чтобы Чонгук этого не заметил.
У него было множество вопросов к Хоа, но сейчас больше всего он злился. Если Чонгук еще умудрялся сохранять здравость ума, то Чимину хотелось сорваться к Хоа и спросить с нее за все. Какого черта она переспала с Чоном, когда уже сделала это с ним? Неужели он ошибался в ней?
Неужели она действительно отнесла его к мимолетной ошибке, как и говорила?
Почему его сердце ныло?
— Блять, я совсем не знаю, как тебе помочь, — произнес Чонгук в отчаянии.
Чимин понимал, что эмоции друга к Сарам искренние. Он полностью доверял ему свою сестру. Даже больше, чем себе.
— Хочешь, добуду что-нибудь клёвое? Ты ведь так хотела велик… Достать? Только скажи что-нибудь, Сарам…
При упоминании велосипеда плечи Сарам дернулись. Воспоминания о том, как Юнги учил ее кататься, были совсем свежими. Именно с тех пор все и пошло по одному месту.
— Я всего лишь раз сказала, что хочу велик, — наконец заговорила Сарам, заставив Чимина сесть в кровати и уставиться на нее.
Голос ее был хриплым от долгого молчания.
— А я запомнил. Прости, что не постарался для тебя, — виновато произнес Чонгук, целуя девушку в макушку, а после щекой прижимаясь к ней. — Постарайся ради нас.
Такая просьба Чонгука заставляла Сарам внутренне смеяться. Зачем ей стараться ради них? Сейчас она ничего не чувствовала к ним, хотя совсем недавно ощущала жгучую ненависть.
— Я бы хотела остаться одна.
— Сарам! — более строго произнес Чонгук, укоризненно смотря на девушку. — Не заставляй силой тебя выводить на улицу и заставлять жить! Блять! Нравится вот так убиваться?
— Отвали, — устав от голоса Чонгука, она оттолкнула его от себя и легла обратно, подложив руки под щеку.
— Так и живем, — хмыкнул Чимин, поднимаясь на ноги.
— Куда пошел? — спросил Чон, смотря, как тот набрасывает на себя куртку.
— Прогуляюсь.
Чимин хлопнул дверью, оставив Чонгука одного со своими мыслями и с Сарам.
Чон понимал, что скорее всего друг направился к Хоа, но останавливать его не стал. Если он сам не мог разобраться со своими чувствами и эмоциями, так, может, эти двое приведут его к чему-нибудь дельному? Только первую минуту Чонгук думал таким образом, а вторую — еле сдерживался, чтобы не сорваться и не последовать за Чимином. Набить ему морду казалось самым правильным решением. Однако один взгляд на Сарам, и Чонгук поджал губы.
— Останусь с тобой еще немного, — пообещал он, понимая, что его компания совсем не сдалась ей.
***
Дверь открыла Хоа и удивленно уставилась на Чимина. Сейчас она не была готова к какому-либо разговору, как и ранее, в принципе.
— Плакала? — спросил Чимин, видя ее красные глаза. — Из-за Чонгука?
Глупый вопрос. Он и так знал ответ.
— Зачем ты пришел?
— Он… что-нибудь сделал? — уточнил на всякий случай, хотя не сомневался в том, что друг не стал бы со злости трогать Хоа. Такое поведение было больше присуще ему, Чимину.
— Ты уже знаешь? Чонгук приходил к тебе?
Новая волна беспокойства охватила Хоа, и она с волнением принялась осматривать Чимина на наличие ссадин.
— Не переживай. Мы не сцепились, — успокоил он девушку. — Хотя мне все же хочется выбеситься, и вовсе не в адрес Чонгука.
— Что это значит?
Хоа было холодно стоять в одной ночной сорочке. Когда Чонгук прогонял ее из своей постели, то ей едва удалось прихватить свою одежду. Она даже не уверена, что взяла все вещи.
— Мне больно и обидно, что ты сразу после меня легла в другую койку, — честно ответил Чимин, сжав ладони в кулаки. — Даже не удосужилась прежде обсудить всё со мной. Поставить какую-то точку.
— Чимин…
— Молчи! — резко выпалил он, заставив девушку замолчать, а ее глаза наполниться новыми слезами. — Пока я жил надеждой, что у нас что-то может сложиться, ты строила отношения с Чонгуком? Сексом занималась? Как же так, Хоа? Ты ведь… — обида так и сочилась в его голосе. — Ты ведь должна быть другой!
— Другой? Вы сами приклеили этот ярлык «другая» мне на лоб и теперь заставляете нести ответственность за это!
— Я всё-таки и есть твоя ошибка? Ведь так ты выразилась тем утром, да?
Горечь в глазах Чимина послужила спусковым крючком для девичьих слез. Разве она не все выплакала сегодня? Чонгук заставил ее почувствовать такое унижение, что Хоа битый час мочалкой отмывалась от собственных ошибок. И даже некого было винить.
Да, она виновата целиком и полностью. Металась меж двумя. И ни с одним не была честна.
— Хватит рыдать! Думаю, пора поговорить, а не заглушать эту тему слезами! — с нотками грубости в голосе проговорил Чимин.
Теперь ему не казалось, что кто-то, кроме самой девушки, виноват в происходящем. Ее нежелание концентрироваться на проблеме и привело Чимина в отчаянное бешенство, которое оказалось трудно контролировать. Понимал, что Хоа не виновата в его чувствах или же в чувствах Чонгука, и в их страданиях тоже обвинять ее глупо, но одна вина, по мнению Чимина, на ней лежит точно. Почему она не поговорила с ним после проведенной ночи и почему не обсудила ничего с Чоном, прежде чем переспать?
— Я знаю, что поступила неправильно с вами, — с трудом остановив слезный поток, прошептала Хоа. Ей вдруг стало холоднее, чем минуту назад. — Всё понимаю, но… Вы оба теперь собираетесь мучить меня? Если… попрошу просто оставить меня в покое. Сделаете это?
Кажется, это было действительно то, чего желала Хоа. Чтобы оба парня отстали от нее и позволили быть одной. Пусть Пэкса в таком случае омрачится еще больше, но подобное решение виделось лучшим.
— Ты опять это делаешь, — Чимин смотрел на Хоа с упреком. — Избегаешь обсуждения сложившейся ситуации.
— Да! Я делаю это! Потому что именно этого хочу! Понимаешь?! — сорвалась Хоа на крик и начала отталкивать Чимина, ударяя его в плечи. — Почему я не могу делать, как мне того хочется?! Исчезни! Проваливай! Оставьте меня! Ненавижу вас!
Не-на-ви-жу!
Чимин рефлекторно схватил девушку за локти и прижал к себе, стараясь таким образом успокоить ее, однако она продолжала дергаться в попытке вырваться.
— Успокойся, — шептал тихо.
При каждой попытке Хоа вырваться Чимин повторял это слово. Положив ладонь на ее затылок, он прижимал девичье лицо к своей груди. Так, чтобы ее слезы впитывались в его куртку.
— Отпусти, — попросила без былой истерики, и попытки освободиться ослабли. — Отпусти, прошу.
— Нет.
Его отказ подействовал как триггер на сознание Хоа. Сам же отказывается оставить ее, а после будет переводить на нее ответственность?
— Отпусти, сказала! — прорычала Хоа.
Вместо истерики в ее глазах светился гнев.
— Уходи отсюда! Иди! И больше не появляйся здесь! Ненавижу вас! Ненавижу Пэкса!
Ненавижу себя!
Хотелось домой. Туда, где не было просторов этой ужасной деревни. Туда, где горели яркие огни, а в доме витали вечное недовольство матери и ее безмерная опека, которая порой сильно злила. Туда, где она ждала прихода отца с работы.
— Высокомерная девчонка…
— Заткнись! — Хоа выставила указательный палец, предостерегая его от продолжения. — Не смей меня больше называть так. Я вам не высокомерная девчонка. Меня зовут Ким Хоа, и пошли вы все в жопу.
Указательный палец сменился средним, и это было то, что в этот момент Хоа желала показать всему Пэкса.
Пусть лучшей защитой в ее ситуации будет нападение, и если это поможет избавиться от упреков Чимина или Чонгука… Значит, тому и быть.
— Я уйду, но успокойся, прошу, — произнес Чимин.
Он все еще злился, но кажется, сейчас было не время выяснять отношения.
Снова не время.
Хоа раскрыла рот для новой тирады, но дверь позади Чимина открылась и проеме показался Хосок, а еще по ступенькам послышались шаги соседей сверху.
Женщина пятидесяти лет с любопытством переводила взгляд с одного соседа на другого. Их крики были слышны всему жилому дому.
— Госпожа Хон, простите за эту драму. Можете идти к себе, — с широкой улыбкой проговорил Хосок, желая спровадить любопытную женщину подальше.
Хоа выдохнула через нос и шагнула назад, к своей двери. Неосознанно она все еще остерегалась присутствия Хосока, хотя сейчас рядом и не было Чонгука.
— И что вы тут устроили? — обратился Хосок к нарушителям спокойствия, дождавшись, когда женщина исчезнет из виду. — Что за спектакль? Обязательно выяснять отношения в такое время и на потеху всем жителям?
— С каких пор Пэкса стала рассадником морали и хорошего поведения? — желчно процедил Чимин.
Хосок бы радовался драматичным разборкам этих двух, ведь это означало бы, что между ними отношения не стоят на месте, а следовательно, Чонгук окажется третьим лишним и перестанет увиваться за принцессой, однако было одно жирное «но».
— Соседка, не забудь забрать свою куртку и шапку. Кажется, ты забыла у нас, когда
проводила время с Чонгуком.
Именно это «но» заставляло в голове Хосока созревать не самый приятный план, хотя и самым ужасным его вряд ли можно было назвать. А во взгляде Хоа проскользнул испуг, который заставил ее побыстрее зайти в квартиру и хлопнуть дверью.
— Блять, Хосок, — выругался Чимин, гневно зыркая на него. — С каких пор твой сон стал таким чутким?
— Лучше иди и отоспись, пиздюк! Больше не будешь отлынивать от работы. Сроки горят, а ты теперь один, без Тэхёна. Работать придется за двоих.
Если кто-то и должен был злиться, так это Хосок. По крайней мере, так считал он сам. Какого черта все вдруг посчитали, что могут стать самостоятельными?
— Я хотел поговорить по поводу Тэхёна, — начал Чимин, как только тема зашла о нем. — Ты знал, что Сонхва к этому причастна?
— И что? — Хосок смотрел на него с той же отстраненностью и холодностью, что и Чонгук. — Будешь спрашивать с нее за это? Убьешь, может, ее? Отомстишь таким образом? Что дальше? Хочешь, чтобы от тебя и всех тех, кто тебе дорог, избавились? Ты ведь понимаешь, что Сонхва тебе не по зубам? Еще и про какие-то лекарства для принцессы говорить побежал к ней, — завершил свою речь Хосок, хмыкнув.
— Черт. — От бессилия Чимин ударил кулаком о стену, но от злости даже не почувствовал боли в костяшках. — Просто блять, как всё прекрасно!
Все с каждым днем становилось хуевее, и Чимин был готов выть от такого расклада своей никчемной жизни.
***
Чонгук старался не думать о том, что сейчас Чимин находился возле Хоа, однако мысли все равно уносились подальше от Сарам, ради которой он и оставался сидеть на месте. Но спустя час или полтора его терпение оказалось на исходе и, посмотрев на Сарам, он встал с кровати.
— Никуда не будешь выходить в такое время?
— Даже если и выйду, что с того? Будто бы меня убьют, — фыркнула Сарам, пальцами надавливая на глаза. Это помогало держать фокус на окружающих ее предметах.
— Просто ложись спать, — велел Чонгук и ступил к двери, но остановился.
Его взгляд зацепился за фотографию, половина которой была прикрыта подушкой. Но на второй половинке он узнал знакомое лицо.
Почему фотография Хоа была на кровати Чимина?
До боли прикусив нижнюю губу, Чонгук приблизился к кровати и взял фотографию в руки.
Его девушка… Звучало необычно, но это звучание успело стать родным.
— Он постоянно глазеет на нее, — хмыкнула Сарам, заметив, из-за чего так застыл Чонгук.
Девушка злилась. Отобрали у нее лучик, а сами увивались за своим счастьем?
Из-за того, что Чонгук сильно сжимал фотографию, края ее заломились. Он поднес ее к своему карману, чтобы забрать, но через мгновение тихо зашипел, после чего вернул фотографию на место.
Зачем?
Сам не знал.
Но сегодня ему предстояло многое обдумать.
